Девушка, которая говорила с тестом

Глава 11. Отчаяние

Утром я встал с пониманием дальнейших действий. У меня были небольшие накопления, и я решил пока ищу новую работу помогать Эли. Я уже по привычке встал рано, позавтракав, отправился в пекарню.

Я пришел в пекарню раньше Эли. Стоял на улице в ожидании ее прихода, как вдруг начал идти небольшой снег. Было еще темно, и горели фонари. В лучах тусклого света мерцали маленькие снежинки, это было похоже на волшебство. Я засмотрелся, что не заметил, как ко мне подошла Эли.

— С первым снегом!

— Доброе утро! И тебя.

— Ты все же решил принять мое предложение о работе?

— Нет, просто хочу быть полезным…

Эли немного оторопела, но уговаривать в этот момент не стала. Она открыла дверь, и мы приступили к работе. День был насыщенный: много посетителей, большие объемы приготовленных изделий. Я был на подхвате на кухне и иногда вставал на кассу. Мы с Эли и не заметили, как пролетел день.

— Как ты справлялась одна… Я ужасно устал за целый день, — сказал я, присев после закрытия за столик, что бы перекусить.

— Раньше не было столько покупателей!

— Я не удивлен, что поток увеличился, все идут по рекомендации… Это здорово!

— Да, но одной мне уже не справиться. Мне повезло, что у меня такой замечательный помощник!

Выпив чай с плюшками, мы отправились по домам. Так проходили дни, один за другим. Я начал привыкать к нагрузкам, и они не казались мне такими выматывающими. В воскресенье я решил устроить Эли выходной и после пятничного рабочего дня я забрал у нее ключи и отправил домой. А сам взял на себя ответственность на целый день с уговором, что если, что-то пойдет не так, я сразу звоню ей. Все прошло спокойно. Я не делал большой ассортимент, так как в воскресенье посетителей немного. Все очень удивлялись, что нет Эли, и передавали ей привет. В обед приходила Эли, проверить меня, но я ее оправил дальше отдыхать. Ей было непривычно передать ответственность кому-то, после долгого времени самостоятельной работы.

Мы с Эли сближались все сильнее. Все свободное время мы проводили вместе: гуляли, ходили в кино и рестораны. Нам было вдвоем интересно и приятно. У нас была невинная платоническая любовь, и я ее не торопил, просто наслаждался нахождением рядом с ней. Количество моих собеседований сокращалось. Компании, в которые я отправлял резюме, тоже сошли на нет. Либо меня не брали, либо я сам отказывался, нехотя повторения. Мои сбережения начали заканчиваться, и мне пришлось поднять тему зарплаты. Мне было неловко, но Эли была только рада, ведь она часто настаивала на оплате моего труда. Я официально стал помощником пекаря. Сказал бы кто мне об этом год назад, я мы покрутил у виска.

Приближался новый год и у меня возник план: сделать Эли предложение руки и сердца. Я наконец-то понял, чего я хочу! Я хотел быть с ней всю жизнь, хотел работать в пекарне, хотел наслаждаться каждым моментом жизни. На остатки сбережений можно было сыграть скромную свадьбу. Я купил кольцо и ждал 31 декабря.

Дни тянулись, пару раз я чуть не срывался, но все же дождался того самого дня! Я взял кольцо с собой, ведь мы решили праздновать новый год у нее. Я пришел на работу в приподнятом настроении. Эли уже суетилась на кухне. Было много частных заказов на торы к новогоднему столу, и мы решили сделать акцент на торы, понимая, что выпечку к новому году мало кто будет брать. О, как мы ошибались. В этот день уже утром все раскупили, мы работали не покладая рук и ног, но я не замечал этого, я лишь ждал конца рабочего дня, что бы уединиться с Эли и предложить ей руку и сердце.

— Что-то ты перестал на собеседования ходить, — мимолетом во время работы спросила Эли.

— Я решил, что это не мое… Буду работать с тобой! — наконец-то признался я ей.

— Что всю жизнь? — удивилась Эли.

— Ну, если ты это мне позволишь, — Эли лишь улыбнулась, продолжая выносить на витрину все новые десерты.

Витрина была полная, но быстро опустошалась.

— Я быстро за ингредиентами сбегаю, все закончилось… — сказала Эли, начав одеваться.

— Да мы и так много продали, давай остатки реализуем и пораньше закончим? — сказал я, не желая, что бы она уходила в магазин.

— Да еще одну партию сделаю и все, время то еще только два… — позитивно ответила Эли, поцеловала меня в щеку и убежала.

Я остался продавать, то, что было на витрине. Изделия потихоньку разобрали, и я поймал себя на мысли, что Эли долго нет. Я взглянул на часы, и время было уже четыре дня… «Куда она запропастилась?». Все время пока ее не было, я чувствовал себя крайне некомфортно, что было странно, ведь я несколько раз оставался один в пекарне, давая Эли отдохнуть.

— Все разобрали? — вдруг услышал я голос, отвлекший меня от раздумий.

— Да, к сожалению, — ответил я, сдерживая внутреннюю панику.

— А Эли печь больше не будет? Я могу прийти позже…

— Я не знаю… Наверное уже нет…

— Очень жаль…

— Подождите, сейчас посмотрю, может на кухне, что-то осталось.

Я зашел на кухню и увидел несколько отложенных плюшек и торт в холодильнике. «Видимо для нас» — подумал я. Но все же решил предложить девушке плюшки. Она забрала все, поздравила с наступающим новым годом. Я закрыл дверь и снял фартук. В этот момент я почувствовал сильную тревогу. Видимо работая, я отвлекался, и чувства не могли взять вверх…

Я решил подождать Эли еще полчаса, но вдруг мое сердце екнуло… «С ней что-то случилось». Я быстро оделся, закрыл пекарню и побежал по продуктовым магазинам. В одном из них мне сказали, что видели Эли, и она купила много продуктов и ушла в очень хорошем настроении. Выходя из магазина, я увидел разбитую машину, заехавшую на тротуар, которую грузит эвакуатор. Зеваки причитали как это грустно в канун нового года… Быть может в любой другой день это вызывает другие чувства. По близости стоял полицейский, ждавший техника, ковыряющегося в камере на столбе.

— А что здесь произошло?

— Да пьяный за руль сел! Заехал на тротуар, сбил пешеходов и сам въехал в столб.

— Ужас…

— Да сам на смерть, да еще двоих в реанимацию увезли, один мальчуган, лет 12 и девушку молоденькую…

— Девушку? — меня охватила паника… Нет, это не может быть Эли!

— Да…

— А как давно?

— Увезли? Недавно… Пробки, все видимо по гостям едут… Скорую долго ждали…

— А авария?

— Часа два назад… А что?

— Девушка не высокая, русые волосы длинные? В черном пуховике?

— Вроде да. Ты ее знаешь? — удивился полицейский.

— Я её ищу… — сказал я, сев на тротуар из-за подкосившихся ног. Я дрожал от паники.

— Парень, подожди, сейчас узнаю, куда ее отвезли! Главное она жива, — засуетился полицейский, увидев мое состояние. Но я его не слышал, все заглушала тревога. Сердце сжалось, я был словно в бреду.

— Эй, парень, — начал трясти меня полицейский, — ее увезли в первую городскую в травматологию, у нее ребра были сломаны.

Я вскочил и побежал к машине. Сам не помню как сел за руль и добрался до больницы. Выйдя и увидев перед собой медицинское учреждение, меня снова охватила паника. После смерти отца я ненавидел больницы и врачей. Паника не спадала, я сжал в кармане коробочку с кольцом, собрался с силами и зашел в главный вход.

— Добрый день, — начал я, но девушка в регистратуре меня не слышала, люди в очереди начали возмущаться, но я их не слушал, — девушка! — навязчиво я помахал у ее лица рукой.

— Вы видите очередь? — мерзким тоном ответила она.

— Девушка, я только узнать! К вам после аварии привезли…

— Я вам еще раз говорю, всем спросить… идите в конец очереди.

— А я тебе говорю: что любовь всей моей жизни сейчас на волоске жизни и смерти! Её привезли вам! И я требую мне сказать, что с ней, — не выдержав хамского отношения, и внутреннего напряжения крикнул я.

Воцарилась тишина. Ко мне сзади подошёл врач и положил руку на плече.

— Пойдем, — сказал он тихо.

Врач молча отвел меня в сторону от суетной приемной.

— К нам привезли сегодня многих… Бешеный день. Мы дежурная больница… Одну девушку, пока не разыскивали… Она без документов поступила… Вы… вы ее родственник?

— Нет, у нее никого не осталось. Я ее… ее жених, — все сильнее сжимал я кольцо в кармане.

— Тебе нужно ее опознать… — тихо и скорбно сказал врач.

— В смысле опознать? Вы почему о ней как о трупе говорите, — возмущался я, еле сдерживая крик.

— Простите, я думал, вы знаете. У нее были сломаны пять ребер… Два ребра проткнули легкие… Она умерла пол часа назад. Она получила травмы не совместимые с жизнью. Мне очень жаль.

Пол ушел из под ног, из глаз брызнули слезы… Я не мог контролировать свои эмоции. Я сел на ближайшую скамейку, и мой мозг отказывался верить в происходящее.

— Нет! Нет, это не она… У нее же не было документов! Вы не можете знать наверняка!? — сквозь дрожь и слезы говорил я.

— Вы правы, поэтому нам и нужно, что бы вы опознали, но вам сначала нужно прийти в себя.

— Идемте сейчас!

Врач молча шел по коридорам, указывая мне дорогу. Мы спустились почти в подвальное помещение.

— Её вид может вас шокировать… Мы можем позвонить вашим близким, что бы они приехали вас поддержать.

— Не надо.

Я медленно вошел в помещение, оглядевшись, я понял, что это морг.

— Девушку неопознанную нужно показать… — тихо сказал врач.

Работник морга медленно подошел к холодильникам и выкатил накрытое белым саваном тело. Он посмотрел на врача, затем на меня, увидев одобрение, он скинул саван. Под ним лежала Эли. Её невинное бледное лицо было все в ссадинах и порезах, казалось, будто она спит. А вот тело было переломано, исковеркано. От ужаса я не удержался и резко повернулся, все еще не веря в произошедшее. Рукой я оперся о стену, казалось, что я умираю вместе с ней. Сердце сжалось от боли, а перед глазами была пелена.

— Неси нашатырь! — услышал я голос врача за спиной.

— Не нужно, — взял я себя в руки из последних сил.

Я вышел в коридор и сел на скамейку.

— Она? — спросил врач.

— Да, — убитый от горя сказал я.

— Я буду ждать вас на верху, как оправитесь. Нужно обсудить, когда забирать тело и готовить документы.

Я лишь кивнул в ответ. Все еще не понимая, что Эли больше нет.

— Куришь? — подошел ко мне работник морга через несколько минут. Я кивну.

— Пойдем, — парень вывел меня на улицу, из черного хода. Это, по-видимому, была курилка для персонала. Он достал сигареты и предложил мне. Не курил я очень давно, но сейчас почувствовал сильную необходимость, хотя раньше и не чувствовал потребности.

— Жена? — спросил он.

— Невеста….. не состоявшаяся… — я вынул из кармана кольцо, которое сжимал все это время, в надежде, на счастливый исход сегодняшнего вечера.

— Соболезную… под новый год…

— Да все ровно когда, она не должна была! Она… ОНА! Она невероятная! Она чистая! Таких людей сейчас не осталось. Она добрая и отзывчивая… Лучше бы это случилось со мной! И зачем я отпустил ее в магазин?!

— Не вини себя! Поговори с близким человеком, если не с кем, сходи к психологу, — он потрепал меня за плече, и вошел обратно докурив, я зашел вслед за ним.

Я поднялся к врачу, и он мне рассказывал, как и что нужно сделать, что бы организовать похороны и забрать тело из морга. Половину я пропустил из-за нестабильного состояния. Видя мой отрешённый взгляд, врач делал пометки и в конце отдал мне исписанный лист. Когда я вышел из больници было уже темно. Я не понимал сколько времени. Я боялся сесть за руль, но оставлять машину тоже не мог. Я не увидел другого варианта и позвонил Владу. Он был еще трезв и рад моему звонку, ведь я не разговаривал с ним уже три месяца.

— Какие люди! Арсений, рад очень рад! — восклицал Влад.

— Ты трезв?

— Пока да, но это ненадолго, — весело говорил он.

— Можешь меня забрать и отвезти домой, на моей машине, не могу за руль сесть. Такси тебе оплачу, — сухо говорил я, выдавливая каждое слово.

— А ты уже, поэтому я и не беру машину в новый год!

— Я тебе потом все объясню.

— Ты чего мрачный какой? Новый год же! Вы с Эли?

— Нет… Подъезжай к первой городской больнице.

— Хорошо, — Влад поменялся в голосе и отошел в тихое место, — что-то случилось?

— Влад… все потом, — с надрывом сказал я.

— Выезжаю.

Я нашел в бардачке старую пачку сигарет и зажигалку. Выйдя из машины, я стоял и курил, вокруг ходили веселые люди и поздравляли друг друга с праздником, начали греметь салюты то там, то тут. Атмосфера праздника и веселья. Я же стоял погрузившись в отчаяние. Сжирающая пустота съедала меня, чувства притупились. Влад приехал быстро, его подвез знакомый и уехал обратно.

Мы пожали руки и сели в машину.

— Тебя куда отвезти? — спросил Влад.

— Домой, — я говорил сухо и без эмоционально.

— Может к нам? У нас весело, а тебя явно нужна компания.

— Нет, я хочу побыть один.

— Что-то с мамой?

— Нет, с чего ты взял?

— Ты в больнице вечером тридцать первого декабря…

— С мамой все хорошо.

— А с тобой?

— А со мной нет…

— Ар, что случилось? Мы давно знакомы, но я тебя таким не видел!

— Эли, — запнулся я, — она….

— Что с ней?

— Умерла.

Воцарилась тишина. Влад не знал, что сказать, я бы наверное, тоже не знал, да и не нужно было…

— Она болела, чем то? — неловко спросил Влад.

— Нет… Сегодня пошла в магазин и попала в аварию… Какой-то идиот пьяный за руль сел…

— Соболезную… Давай ка я с тобой сегодня отмечу… Заедем в магазин, пока открыты купим вискарика…

— Нет, ты езжай, тебя друзья ждут…

— Ой, я тебя умоляю, никто и не заметит, что меня нет.

Мы доехали до дома и припарковали машину. Сходили в магазин, и засели на всю ночь. Мы пили и смотрели телевизор, салюты в окне. Меня убивала вся эта атмосфера. Не выдержав, я выключил телевизор и зашторил окна. Влад попросил меня рассказать ему про нас с Эли, просил много раз прощение за ту ситуацию в клубе. Я показал ему кольцо, мы сидели и пили, пили, пили, пили. Я не помню, как уснул.

Проснувшись, я растолкал Влада и попросил оставить меня одного пока я привожу мысли в порядок. Я выключил телефон, и первые дни просто пил. Ко мне приходили друзья, мама, отчим, но я не открывал дверь, а только кричал, что бы оставили мне одного. Оклемавшись, через пять дней я начал изучать записку, которую мне дал врач и началось мое мучение. Я взял ключи у Эли из сумки, которую она оставила на работе, нашел ее паспорт, ходил по инстанциям, которые почти все были закрыты. Каким-то чудом я получил все необходимые справки. На сбережения я организовал похороны. Не зная кого пригласить, я присутствовал там один. Атмосфера на кладбище была угнетающая. Белый снег лежал на земле, будто саван, укутавший могилы и лишь Элина была черная от земли, как пятно. Мне хотелось кричать, но я не мог выдавить ни слезинки. После похорон я зашел в ближайшее кафе и пробыл там до закрытия. Так начался мой запой длиною в неделю. Я был совершено один, раздавленный и убитый. Я говорил то сам с собой, то с Эли.

Встав с диким похмельем я, запутавшись в днях, сходил за очередной дозой пойла и принялся дальше заливать свое горе. В дверь постучали, но в забытье, я не закрыл дверь на замок. И в дверь вошла Марина.

— Куку, ты дверь не закрыл. Арсений, ты где? Все хорошо? — пробираясь через разбросанные вещи и бутылки говорила Марина.

— Как ты вошла? — удивился я, выйдя в коридор.

— Ты дверь не закрыл, — ошеломленная от моего вида тихо сказала Марина.

— Что тебе надо? — зло сказал я.

— Я просто… Арсений… Что случилось? — запинаясь от растерянности, спросила Марина.

— Не твое дело, — махнул я на нее рукой и выпил из бутылки.

— Так и начинается алкоголизм… — тихо сказала она.

Я, не отвечая ей, ушел в спальню и плюхнулся на кровать. Марина молча прошла за мной и, не выдержав резкого запаха, закрыла нос.

— Что у тебя произошло?

— Уже ответил…

— Что бы ни случилось нельзя это запивать алкоголем.

— Ммммм, какие умные слова, я обязательно обдумаю их позже.

— Понятно, — обреченно сказала Марина.

— Что тебе понятно? Что я неудачник, просравший свою жизнь?!

— Нет. Что с тобой сейчас бесполезно разговаривать.

— Правильно! Иди домой…

— Ок.

Я отключился сразу же, как Марина ушла из поля моего зрения. Я был в настолько неадекватном состоянии, что даже не побеспокоился о закрытии двери за ней.