Девушка на скале

Глава XXV. МЕСТЬ ТАРЫ

Едва Дэвид понял значение слов девушки, как он уже стоял на ногах. Бросив взгляд на Мэдж, он ощутил большую радость от сознания, что его голова ясна, и он снова способен бороться. Даже накануне, когда она не спускала глаз с борющихся медведей, ее лицо не было бледнее, чем сейчас. Еще не видя собственными глазами опасности, он знал, что их гибель близка и нет никаких надежд на спасение. Дэвид осмотрелся: они находились на маленькой поляне около старой хижины, которая стояла на уступе горы, на несколько сот ярдов возвышавшемся над долиной. Схватив Дэвида за руку, Мэдж потащила его к углу хижины и молча, показала вниз. На краю долины виднелось около десятка людей, только что начавших подниматься по склону. Дэвид мог ясно различить Гока и Брокау. Но числа всех врагов он не успел сосчитать: они скрылись за нижним уступом горы. Самое большее через двадцать минут они достигнут хижины.

Он взглянул на Мэдж. Жестом отчаяния она указала на находившуюся позади них гору: на четверть мили тянулась отвесная стена красного песчаника.

— Собиралась разбудить вас до рассвета, — полным безнадежности голосом заговорила девушка. — Я бодрствовала несколько часов, а затем заснула. Меня разбудил Бэри. А теперь… слишком поздно.

— Да, бежать слишком поздно! — произнес Дэвид.

Ее глаза зажглись.

— Вы хотите сказать…

— Что мы можем сражаться! О, Мэдж! Если бы только со мной была моя винтовка! — Он сунул руку в карман и вытащил патроны, которые она ему дала. — Тридцать второй калибр. И их всего одиннадцать. Мы не можем сражаться на открытом месте: они будут держаться за пределами досягаемости этого ружьеца и изрешетят меня пулями.

Мэдж дернула его за руку.

— Хижина, Сэкуэвин! — воскликнула она, словно ее внезапно что-то вдохновило. — У двери крепкий засов, а в некоторых местах между бревнами выпавшая глина образовала отверстия, через которые вы сможете стрелять. Тару и Бэри мы возьмем с собой в хижину!

Дэвид уже осматривал ружье Найзикус.

— На расстоянии полутораста ярдов оно годится и для человека, — сказал он. — Отведите животных в хижину, Мэдж, и отнесите туда тюк. Я подожду здесь, пока они не поднимутся на первый уступ, и застану их врасплох. Если бы мне посчастливилось попасть в Гока и в Брокау…

Он притаился за большим камнем, откуда мог видеть весь склон до первого уступа. Мэдж бросилась к Таре и повела его в хижину, а Бэри приполз к своему хозяину и улегся у его ног. Через несколько секунд девушка снова показалась на поляне, подбежала к Дэвиду и спряталась за камнем рядом с ним.

— Уйдите лучше в хижину, Мэдж, — убеждал он. — Они, вероятно, откроют стрельбу…

— Я останусь около вас, Сэкуэвин.

Ее лицо снова покрылось румянцем, глаза блестели, и она улыбалась. Ребенок! Сердце Дэвида затрепетало. Нагнувшись к нему, Мэдж прошептала:

— Ночью я поцеловала вас, Сэкуэвин. Я думала, что вы умираете. Раньше я целовала только Найзикус — больше никого никогда.

Почему она говорит это, а ее глаза так чудесно блестят? Не потому ли, что смерть карабкается к ним по горе? Не потому ли, что она хочет, чтобы до ее прихода он узнал о ее чувствах?.. Ребенок!

Она снова зашептала:

— А вы Сэкуэвин… ни разу не поцеловали меня. Почему?

Дэвид выпустил ружье. Он медленно привлек ее в свои объятия, ее голова очутилась у него на груди, ее сияющие глаза и приоткрытый рот повернулись к нему, и он поцеловал ее в губы. Яркий румянец залил щеки девушки; она обвила руками его шею. Дэвид еще несколько раз поцеловал ее в губы, а затем, отстранив, взглянул ей в лицо уже не ребенка, а женщины.

— Потому что… — начал он и остановился.

Бэри зарычал. Дэвид осторожно выглянул из-за камня.

— Они приближаются! — сказал он. — Мэдж, вы должны пробраться в хижину!

— Я останусь с вами, Сэкуэвин. Я лягу на землю рядом с Бэри.

Она легла и прижалась к камню. Дэвид снова выглянул из-за засады: их преследователи уже взобрались на уступ; их оказалось девять. Они шли толпой; Гок и Брокау держались позади. Первым шел Ленгдон. Когда до него осталось не больше ста ярдов, Дэвид выстрелил. Торжествующий крик сорвался с его губ при виде Ленгдона, покатившегося назад; он смело встал за своим камнем и снова выстрелил. По этой охваченной смятением толпе он не мог промахнуться. До него донесся отчаянный крик. Он выстрелил в третий раз, и враги бросились под защиту уступа, на который только что взобрались. Четвертый выстрел задел Брокау. Дважды он промахнулся! В ружье больше не оставалось зарядов. Два безжизненных тела лежали на склоне. Еще один враг был ранен и ползком перебирался через уступ в находившуюся под ним лощину. На троих ушло шесть зарядов! И Брокау уцелел! В душе проклиная себя, Дэвид схватил Мэдж за руку и бросился вместе с ней в хижину. Бэри последовал за ними.

Они прибежали как раз вовремя. На краю лощины раздался залп Дальнобойных винтовок.

Зарядив ружье Найзикус оставшимися пятью патронами, Дэвид осмотрелся. В дальнем углу неподвижно сидел гризли. Мэдж заперла на деревянный засов дверь и прислонилась к ней спиной. В хижине не было окна, и, когда дверь закрылась, там наступил полумрак. Дэвид увидел в глазах девушки прежний чудесный огонь. Он подошел к ней, снова обнял ее и снова стал целовать в губы, чувствуя, как бьется ее сердце у его груди, как ее нежные руки обвиваются вокруг него.

Внезапно послышался треск расщепляющегося дерева. Дэвид схватил Мэдж на руки и вместе с ней отпрыгнул на середину комнаты. Обернувшись, они оба заметили отверстие в двери, проделанное пулей, отщепившей кусок дерева величиною с руку. Дэвид не подумал о том, что дверь является уязвимым местом. Едва они успели укрыться за бревенчатой стеной, как вторая пуля пробила дверь. Бэри заворчал. Глухое рычание вырвалось из глотки Тары, но он не шевельнулся.

Найдя в стене отверстие, Дэвид стал присматриваться, откуда раздаются выстрелы. Через несколько секунд третья пуля нашла себе дорогу в хижину, пролетев фута на два выше спины Тары. Затем раздался еще ряд выстрелов. Дэвид заметил спрятавшихся за скалами врагов, которые обстреливали дверь. Он осторожно просунул в отверстие дуло своего ружья и стал ждать. Дважды Дэвид выстрелил по высунувшимся врагам; ему показалось, что он в обоих попал. Но очень скоро он убедился в своей ошибке: притаившиеся за камнями люди снова открыли огонь, но уже не по двери, а по тому месту, откуда раздавались его выстрелы. Одна пуля проникла в отверстие и, пролетев совсем близко от Дэвида, обожгла его щеку.

— Я не могу достать их этим ружьем, Мэдж, — простонал он.

Неожиданно позади хижины раздался залп; еще одна пуля проникла в отверстие между бревнами и, жужжа, как разъяренная пчела, пролетела недалеко от девушки. С отчаянным криком Дэвид крепко схватил ее, словно его объятия могли служить защитой.

— Неужели… они убьют вас, чтобы добраться до меня?

Его мысли путались. Он больше не владел собой. В нем кипела ярость, сумасшедшее желание каким-нибудь путем отомстить этим скотам, которые добиваются его смерти и не останавливаются перед тем, чтобы принести в жертву девушку. Он бросился к той стороне хижины, на которую обрушилась последняя атака, и взглянул в одно из отверстий. Он стоял почти рядом с Тарой и слышал его тихое, непрерывное рычание. С этой стороны враги подошли совсем близко и не прятались за камнями. К чему беречь последние три заряда? Когда они будут израсходованы и он перестанет отвечать на выстрелы, враги, без сомнения, набросятся на хижину, выломают дверь и тогда он пустит в ход револьвер! Дэвид увидел Гока и выстрелил. В следующее мгновение он выпустил второй заряд прямо в грудь человека, показавшегося всего в семидесяти ярдах от хижины. Затем вторично выстрелил в Гока, снова промахнулся и, бросив бесполезное теперь ружье на пол, подскочил к Мэдж.

— Убил одного. Пять еще осталось. Теперь… проклятие им… пусть они являются!

Он вытащил револьвер Гока. Новая пуля проникла в отверстие и с глухим стуком ударилась в Тару. Рычание гризли перешло в дикий рев, но Тара все еще не двигался, только стал мотать головой, раскрыв свою огромную пасть. Бэри тоже зарычал и подполз к Таре.

— Его не сильно задело, — проговорил Дэвид, перебирая пальцами свободной руки волосы девушки. — Через несколько минут они прекратят стрельбу, и тогда…

От противоположной стены отделился кусок дерева и, свистя и кружась, устремился прямо на него. Ему показалось, что он видел, как пуля пробила глину между двумя бревнами. Он знал, что ранен но не испытывал боли. Все его чувства обострились, и все же он не мог произнести ни слова. В течение нескольких секунд девушка не замечала, что он ранен. И только стук упавшего револьвера заставил ее с ужасом подскочить к Дэвиду в то время, как тот покачнулся и опустился на пол на расстоянии нескольких футов от Тары. Она со стоном наклонилась над ним и стала звать его. Сознание вернулось к Дэвиду; он медленно поднял руку и ощупал щеку: она оказалась залитой кровью, но челюсть осталась неповрежденной. Облегченно вздохнув, он с трудом проговорил:

— Осколок попал мне в щеку… Ничего страшного. Я чувствую себя хорошо.

С помощью Мэдж он сел. На несколько минут забыв обо всем окружающем, они не обратили внимания на то, что стрельба уже прекратилась. А сейчас они услышали оглушительный удар в дверь, потрясший всю хижину. Второй удар, третий — засов не выдержал и с треском переломился! Дэвид попытался встать, но упал и с отчаянием указал на револьвер.

— Скорей… револьвер…

Со сдавленным криком Мэдж бросилась к револьверу. Едва она успела его поднять и выпрямиться, как дверь с шумом распахнулась, и враги ворвались в хижину. Первыми вбежали Генри и Гок, а сразу за ними Брокау. Собрав последние силы, Дэвид попытался встать на ноги. Когда он, пошатываясь поднялся, раздался выстрел из револьвера, и он увидел, что Мэдж бешено сопротивляется схватившему ее Брокау. Гок с озверелым лицом бросился на него; покатившись вместе с противником на пол, Дэвид услышал пронзительные крики девушки и ее отчаянный зов: «Тара! Тара! Тара!». Он услышал над собою рев, прыжок огромного тела — и с яростью и жаждой мести Тары смешалось ужасное рычание Бэри. Дэвид ничего не видел. Руки Гока сжимали его горло. Пронзительные крики продолжались, но сейчас их покрывали вопли мужчин — вопли ужаса, агонии, смерти. Пальцы Гока разжались. Среди рычания, рева и шума до Дэвида донесся хруст раздробляемых могучими челюстями костей и стук падающих тел. С бледным от панического страха лицом Гок стал подниматься; но не успел он еще встать на ноги, как сухощавое, гибкое тело стремительно налетело на него; длинные клыки Бэри впились в его толстую шею, и свирепая хватка челюстей наполовину оторвала ему голову. Дэвид встал. Ужасная картина представилась его глазам. Мэдж — невредимая — бросилась к нему и, обхватив его руками, не переставала рыдая выкрикивать: «Тара… Тара… Тара…» Он прижал ее смертельно бледное лицо к своей груди. Генри и Гок лежали мертвые. И Брокау был мертв — больше, чем мертв: гризли растерзал на клочки его огромное тело. Спотыкаясь, Дэвид вышел вместе с девушкой из этого ада смерти. Свежий воздух обвеял их лица. Солнце светило над ними. Они стояли на зеленой траве среди горных цветов. Взглянув на склон, они увидели двух мужчин, которые бежали вниз, подгоняемые страхом смерти.