Девять минут

● Вудсток – грандиозный фестиваль, организованный представителями хиппи. Музыка, алкоголь, наркотики, многообразие любви за каждым кустом.

Делия поощряла меня на это задолго до того, как Гризз появился, чтобы распробовать мою сексуальность. Она считала, что мне стоит завести любовника. Она настояла на таблетках. Да, они очень помогли с судорогами во время менструаций, но не это было мотивом Делии. Думаю, на самом деле она хотела, чтобы я отсутствовала дома. Чем скорей в моей жизни появится парень, тем скорей я перестану быть ее заботой. Полагаю, этого она и желала.

Кое-что еще дошло до меня, пока мы с Блу бороздили Фламинго на пути в мотель. Интересно, вдруг Гризз ринулся и вывез меня именно тогда, когда он это сделал, не из-за Мэтью, а из-за Делии? Понимал ли он, насколько взбалмошной она была, и что моя невинность находилась под угрозой?

Ну, я-то знала, что опасности не было. Вы, возможно, удивитесь, узнав, что я планировала подождать, пока не буду замужем. Мне хотелось полной противоположности жизни Делии.

Я была христианкой. И в этом случае тоже спасибо Делии говорить не нужно. Во втором классе я стала посещать церковь с Кэти, подружкой, жившей по соседству. Делии это нравилось, потому что так они с Винсом могли остаться воскресным утром в постели, накуриться, заняться любовью и вообще делать, что пожелают. Не поймите меня неправильно, они делали все тоже самое и в моем присутствии, но ей, пожалуй, нравилась эта свобода утра воскресенья. Мое отсутствие позволяло ей хотя бы на несколько часов забыть, что она несла за меня ответственность.

Через несколько лет Кэти переехала. На своем велосипеде я стала ездить в ближайшую церковь Святого Сердца. Большая, впечатляющая католическая церковь рядом с моей начальной школой. Сама по себе я посещала мессу каждое воскресенье, пока Монстр не увез меня.

Нет, я не из тех девушек, что могут сорваться на чьей-то чокнутой жене. И все же я сорвалась.

Я сосредоточилась на реальности, когда Блу въехал на территорию мотеля. Я огляделась в поисках байка Гризза. Все еще отсутствовал. Только вечер вторника. Полагаю, он вернется завтра, как и было сказано первоначально. Думаю, я, в самом деле, расстроилась, что он не вернулся быстрей.

Блу дал мне первой слезть с байка. Потом проводил меня в четвертый номер.

- Аа, дерьмо, - он смотрел на пейджер.

Я продолжила идти. Он прошел за мной в четвертый номер прямо к телефону и набрал номер. Я вошла в спальню и стала выкладывать вещи, но мне были слышны его реплики.

- Успокойся, Джен. Нет, она ничего не сказала мне. Что ты сказала ей? Заткнись блять и объясни, что ты наговорила, - пауза. – Потому что у меня нет ни единого сомнения, что ты первой открыла свой гребаный рот, - еще одна долгая пауза. – Нет, Чики не будет мне отсасывать.

Я подошла и встала в дверном проеме, глядя на него. Он бросил на меня один взгляд, продолжая говорить. Не знаю, был ли он зол на свою жену или на меня. Мне было плевать. Я прошла мимо него в гостиную и стала прибирать остатки моего ужина, который я бросила на кофейном столике меньше, чем двадцать четыре часа назад.

Еще крики. Затем Блу повесил трубку. Я чувствовала, что он смотрит на меня.

- Не хочешь рассказать? – все, что он спросил.

- Да, - я поставила тарелку на столешницу. – Я расскажу тебе.

Так я и сделала. Я передала ему все, что было сказано, слово в слово. Извинилась за комментарий про Чики, потому что чувствовала вину, вовлекая ее в это без ее ведома.

Блу вздохнул и пробежался пальцами по волосам: «Ну, теперь ты знаешь настоящую причину, почему Грант не живет с нами».

Я не ответила.

- Собираешься сказать Гриззу?

- Почему бы и нет? По мне так при всех мерах предосторожности, которые здесь принимаются, чтобы сохранить анонимность, твоя жена – самая большая угроза этому.

- Что ж, ничего нового ты ему не скажешь.

Это меня удивило.

В этот момент Мо постучала и вошла. Она держала Гвинни, Дэмиен и Люцифер стояли позади. Она показала, что уже покормила их, и два пса вошли вместе с ней.

Дэмиен и Люцифер любили Мо. Она всегда брала их к себе в комнату и баловала вкусностями. Временами они даже спали с ней. Собакам позволялось лежать на ее постели, и они это обожали.

Когда Мо ушла, я повернулась к Блу. Не могу точно сказать, в каком состоянии теперь были наши отношения. И продолжая смотреть на него, я решила, что откровенно говоря, меня это не заботит.

Я ушла принять душ и услышала, что он уходит, когда проходила через спальню. Душ был долгим, горячим, и я блаженствовала под водой, пытаясь стереть воспоминания последних дней: потеря невинности, нападение Гранта, психованная жена Блу.

Когда горячая вода закончилась, я неохотно вышла из душа. Я вытерлась насухо и собрала волосы под полотенце. Другое полотенце я оборачивала вокруг себя, входя в спальню.

И я замерла.

Гризз был там. Он сидел на кровати, откинувшись на изголовье, наблюдая за мной, и на нем не было футболки. Вообще-то я уверена, что на нем ничего не было надето. Белая простыня была накинута как раз достаточно, едва покрывая его бедра.

Я оглядела, как он сложен. Он был таким крупным, мышечным, грудь и руки были покрыты татуировками. На его груди было немного светлых волос. Кожа загорелая. В свете прикроватной лампы поблескивало золотое колечко в его левом ухе. На его лице было тоже самое выражение, что и в первую нашу встречу: он не улыбался, он не хмурился. Он просто смотрел на меня своими зелеными глазами.

- Время пришло, Кит. Подойди сюда.

В горле стоял ком, я едва прошептала: «Нет».