Девять минут

Глава 7

В ту ночь я уснула с крохотным котенком, свернувшимся клубком у моей груди. Как и в каждую проведенную здесь ночь, я спала поверх покрывал, лежа на невероятно удобной, огромной кровати. На кровати Гризза. Он тоже спал на простынях, оставаясь в футболке и джинсах. Наши спины почти соприкасались. Каждое утро, просыпаясь, я обнаруживала плед, накрывавший меня.

Монстра на следующий день я не видела. Удивительно, но все вели себя, как ни в чем не бывало. В каком бы ужасе я ни была от того, что сделал Монстр с животным, еще больше меня потрясло то, как Гризз поступил с ним.

Наутро в комнату вошел Блу, я сидела на кровати, играя с котенком. Блу был вторым по старшинству в этой группе и также старшим братом Гранта. Он сказал Гриззу, что Монстр уехал, и они не были уверены, вернется ли он. Я в тайне надеялась, что он будет настолько зол на Гризза, что пойдет в полицию и расскажет о моем похищении. Не тут-то было.

Он въехал во двор позже в полдень, как будто ничего не произошло. Единственным свидетельством прошлой ночи была повязка на глазу.

Я по-прежнему находилась под бдительным взглядом Гризза и никогда, ни на минуту, не оставалась один на один с телефоном. Однажды он заметил, как я смотрю на него, и сказал мне даже не пытаться бежать или звонить и просить о помощи.

- Глупо будет даже не попытаться выбраться отсюда.

- Нет, - парировал Гризз. – Глупо будет, если ты попытаешься.

- Серьезно? Это почему?

- Если сбежишь, пострадает твоя семья. Вот почему.

Мне уже было известно, на что был способен Гризз. Я видела, как грубо он обходился с Уиллоу, знала, что он сделал с Монстром. И, тем не менее, я ничего не могла поделать с собой. Я не смогла удержаться от попытки поставить его слова под сомнение.

- И что ты знаешь о моей семье? – спросила я чрезмерно насмешливо.

Я знала, что мое водительское разрешение было сожжено, и быть того не могло, чтобы он запомнил адрес в ту ночь, когда смотрел на мое имя на документе. И хотя вызывало опасение то, что он знал мое имя, фамилия Лемон в адресной книге не значилась. Наш телефон шел под фамилией Винса.

- Лучше притормози, Кит, - все, что он ответил.

Но я не притормозила. Я продолжила подкалывать его. Удивительно, но Гризз не стал отвечать на мои заявления о том, что он ни за что не сможет разузнать обо мне больше, и уж тем более разыскать мою семью. Несколько минут спустя я заметила вену, пульсирующую у него на лбу.

- Ты хочешь доказательств, Кит? Об этом ты просишь меня?

- Да, именно об этом. Знаешь, почему? Потому что я знаю, у тебя их нет. Я была просто каким-то дурацким, наугад выбранным подарком, прихваченным Монстром у магазинчика. И моего дома нигде поблизости не было.

Не отвечая, он несколько минут смотрел на меня. Наконец он сказал: «Возможно, тебе нужен урок, как научиться верить мне без доказательств. Возможно, ты должна осознать, с кем в действительности имеешь дело».

Он сказал это так спокойно, так невозмутимо, что я испугалась. И сдалась.

- Ладно, ты в состоянии навредить моей семье, если захочешь, - мой голос был тихим. – Хорошо, я верю. И не буду пытаться сделать что-нибудь глупое.

Так закончился наш разговор. Спасибо, Господи, я вняла собственным словам и не стала пытаться бежать или звонить по телефону. Остаток дня я провела в комнате с моим котенком и тремя библиотечными книгами.

Поздно вечером я неохотно шла за Гриззом к яме. Я встала, как вкопанная. Страх засочился вниз по моему позвоночнику, как капли воды из протекающего крана. Вот оно. Доказательство, которое, как я говорила Гриззу, он не был в состоянии предоставить. Там, на детской площадке, прислоненным к пошатывающейся горке, стояло самое ценное, чем я владела: моя гитара. Последний раз, когда я видела ее, она опиралась о кресло-качалку в моей спальне. Как? Как она могла оказаться здесь? Был только один вариант. Гризз знал, где я жила. Он мог что-нибудь сделать Винсу и Делии. И хотя я их не любила так, как другие дети любят своих родителей, я за них переживала и не хотела, чтобы с ними что-то случилось.

Я вернулась в четвертый номер, трясясь от страха, чувствуя, что потерпела полное поражение. Я схватила и прижала к себе котенка. Как глупо я чувствовала себя. Когда Гризз отдал мне животное, я понадеялась, что смогу забрать его с собой, когда сбегу. Что буду спасительницей этого маленького существа. Да кого я обманывала? Как я спасу котенка от этих людей, если я даже себя не могла спасти?

Нужно было дать ей имя. Это самое большее, что я могла для нее сделать. Раз уж ее «имя» дали мне, я дам ей взамен единственное прозвище, которое, как я думала, станет последней моей связью с домом. Я не была счастлива в нем, но это единственный дом, который я когда-либо знала.

Я назвала ее Гвинни.