Джои

11

Ехал он очень быстро, довольно уверенно держа машину на дороге, хоть она и старалась из-под него выпрыгнуть. Было непонятно, зачем ему вообще водитель. Он сам прекрасно справлялся с этой задачей. Не ужели лишь только потому, что ездить на авто с собственным водителем на много солиднее?

Я очень хотела у него спросить об этом, но не знала как к нему обратиться. Всё, что я о нем знала, что все, между собой его зовут по кличке "Фокусник". Но не могла же я, при первой встрече обратится к нему по кличке, как к дворовой собаке. А он в свою очередь был настолько уверен в себе, что даже не представился. И в свою очередь был прав, ведь мне как минимум полагалось знать его или хотя бы имя, раз пришла к нему на день рождения.

Машина мчалась очень быстро, иногда уходя в небольшие заносы, а иногда подпрыгивая на несколько футов, на ухабах грунтовой дороги. Возможно, Фокусник так гнал потому, что это был вопрос жизни и смерти и он очень хотел поскорее приехать к дому Френка, что бы всё закончилось благополучно. Возможно он так ездил всегда и именно для этого ему нужен был водитель, чтобы усмирить в нем пыл гонщика.

Тем ни менее не прошло и получаса, как мы свистя колёсами, как на безумных русских горках, вылетев как-то боком, свернули на асфальтированную дорогу, откуда уже виднелись опоры Бруклинского моста.

Ехать оставалось недолго. Я подумала о том, что, оказавшись на городских улицах, наполненных встречными авто и пешеходами, Фокусник сбавит скорость и потому расслабленно откинулась на сидении.

Но прямая, асфальтированная дорога его только раззадорила, заставив прибавить скорости ещё больше. Мне казалось, что он решил выдавить из машины максимум её возможностей. Но я боялась не за неё, а за себя, особенно в те моменты, когда он обгонял едущие по пути машины как стоячие, лихо маневрируя между ними и периодически гудя на них клаксоном.

Наплевав на все приличия, я спросила:

— Мы очень быстро едем. Вы не боитесь так бесславно погибнуть?

— Я? — Удивился он и тут же добавил: — Я не могу умереть. Я уже умер в катакомбах Британии. К тому же, как я понимаю, нам, чем быстрее, тем лучше. Ведь это вопрос жизни и смерти. Ни так ли?

Я не нашла, что ему на это ответить, потому решила лучше не отвлекать его от дороги, и спустя ещё несколько минут страха и сомнений, я оказалась у дверей Джои.

Фокусник остался в машине, сославшись на то, что не хочет совать свой нос в женские дела, попросив при этом не задерживаться долго. Но предупредил, что если в этом вопросе победа не достанется живым, то сообщить обстоятельство происходящего ему прежде, чем просить телефонного диспетчера соединить с полицией. Если долго её не будет, он будет вынужден подняться сам.

Квартира Джои занимала половину третьего этажа. За все эти месяцы я ни разу у них не была, поэтому какое-то время стояла в нерешительности, не зная в какую из дверей стучать. В ту что располагалась от меня слева или справа. Я решила поддаться интуиции и тем волнительным чувствам, которые меня сюда притянули, определив, что Джои скорее всего должна жить в квартире справа, слегка постучала в дверь. Ответа не последовало и чувство тревоги стало возрастать с каждой секундой. Я постучала в дверь сильнее, затем ещё сильнее. Через какое-то время я развернулась к ней спиной и начала барабанить в дверь ногой, выкрикивая просьбу о том, чтобы Джои её открыла.

— Джои, открой, пожалуйста. Это я. У тебя всё в порядке? Джои, открой! — Мои слова эхом разносились по всем этажам и возвращались ко мне обратно ни с чем. Даже соседи не открывали свои двери, предпочитая не вмешиваться.

Я решила спуститься за Фокусником, что бы он выбил дверь, тем самым позволив мне войти. В страхе за Джои мне представлялась одна и та же картина, что я опоздала и всё закончится гибелью Джои, от тяжёлой руки Френка. При этой мысли слёзы градом хлынули из глаз и я еле держа за поручни и хлюпая носом начала спускаться вниз.

Я услышала звук открывающейся двери соседней квартиры и звонкий, смеющийся голос сказал:

— В следующий раз, когда решишь зайти ко мне в гости, стучи ко мне в двери, а не к соседям. Так лучше слышно и более понятно куда именно ты так ломишься.

Я обернулась. В дверях, в ночном, шелковом халате, с сигаретой на длинном мундштуке в руке, стояла Джои.

— Ты жива! — Воскликнула я и бросившись к Джои обняла её, прижав её голову к своей груди. — Боже мой, Джои, я так боялась потерять тебя навсегда. Я думала, что Френк убил тебя.

— Френк? — Удивилась Джои, выкручиваясь из моих объятий. — Эта слабохарактерная тряпка ни на что неспособна. Ни то что убить.

Тут я заметила, что лицо Джои разбито. Глаз заплыл, губа опухла, на переносице была подсохшая кровавая рана, от удара в нос, а на шее характерные следы от удушения.

— Боже мой, что он с тобой сделал? За что?

— За то, что он ревнивый слабак, который ничего не может. Если ты понимаешь, о чем я?

— Нет. Не понимаю. — Искренне удивилась я, проходя внутрь квартиры.

Джои отошла от меня на несколько шагов, отворачивая и прикрывая лицо ладонью, как будто стесняясь своего вида, при этом всё ещё держа прогоревшую сигарету на длинном мундштуке. Она явно не находила себе места. Все её движения были какими-то резкими, неестественными. Она выкинула старую сигарету, тут же прикурив новую, сказала:

— Не знаю, как сказать, чтобы не поднимать эту старую, больную тему. Вроде как-то уже её пережили и свыклись. Хотя, по сути, она никуда не делась.

Джои замолчала, а затем открыв холодильник достала баночку героина и высыпав себе на ноготь втянула в себя носом.

— Ты употребляешь эту дрянь? — Снова удивилась я. — она же вызывает зависимость. Вспомни мою мать?

— Я могу бросить, когда захочу. Просто это помогает мне расслабится и ни о чем не думать.

— Так что у тебя с ним происходит? Почему ты ещё живёшь с ним? — Спросила её я.

— А где мне быть? Предлагаешь с позором вернуться домой? — Она села на угол стола и смачно затянулась сигаретой. Теперь её движения были расслабленными и плавными. Она уже не стеснялась своего вида и даже на оборот появилось небольшое бахвальство и какая-то нотка надменности. Я не придала этому никакого значения, понимая, что скорее она так пытается защититься, чтобы не выглядеть в моих глазах совсем несчастной.

Выпустив большое облако дыма она продолжила:

— Или ты предлагаешь признать то, что я совершила ошибку уехав от тебя? Да. Я признаю. Я совершила ошибку. Только, что это меняет? Я пыталась себя изменить, дать возможность жить тебе и может быть, стать такой же как все. Но я не такая, как все, и ты это знаешь, и Френк это знает.

В этот момент, с этими словами стало понятно, почему Френк вдруг меня возненавидел. Он любит Джои, а я, получается, сама того не подозревая, стою у него на пути. "Но тот, кто любит, тот не бьёт" — Думала я про себя.

Джои, как будто прочитав мои мысли ответила:

— Он виноват лишь тем, что слишком сильно любит меня, а я виновата в том, что не люблю его. Кстати, как твои дела с Диланом? Слышала он познакомил тебя со своей семьёй? Надеюсь, у тебя всё хорошо.

— Да. — Согласилась я. — А ещё сказал, что скинет меня в Гудзон, если я по какой-то причине расстанусь с ним.

Джои непонятно почему, пфыкнула сдавленным смехом.

Я посмотрела на её перекошенное лицо, пытающиеся сдержать вырывающийся из груди смех, понимая, что сама оказалась недалеко от её положения. Что вовсе не об этом мы с ней мечтали. Что действительно хорошо нам было только вместе, а сейчас всё просто ужасно и несмотря на это, я почему-то так же сдавленно и с какой-то горечью хихихнула ей в ответ.

Но Джои этого было достаточно, что бы взорваться от видимо, очень долгожданного смеха, который за все эти месяцы не появлялся на наших лицах. И пусть это было совсем не смешно, но мы обе стояли друг перед другом, смеясь как истерички, на столько сильно и неудержимо, без слов вырывалось то, что столько времени томилось в душе. Нервный, истеричных смех, очень быстро перерос в такое же истеричное рыдание, умывающее нас обеих слезами от жалости к самим себе.

— Прости меня. — Не выдержав эмоций сказала я, притягивая в свои объятья сидящую на столе Джои.

Она, взглянув на меня, как будто сомневаясь в происходящем и ожидая какого-то подвоха, не отрывая от меня взгляда, очень медленно и нежно прижалась щекой к моей груди. Я тоже немного нерешительно, но стараясь, как и прежде, когда-то не задумываясь над правильностью или не правильностью своих поступков, нежно, как хрупкое дитя, погладила её по голове.

— Боже, как мне этого не хватало. — Хлюпая носом сказала Джои и снова затрясла плечами рыдая и прижимаясь ко мне ещё сильнее, боясь, что это может закончиться.

— Мне так хорошо с тобой, так спокойно. Ничто не страшно в этом мире. — Продолжала говорить Джои.

Я почувствовала, как горячие капли её слёз, просачиваясь сквозь ткань одежды и касаясь моей груди, устремляются прямо в душу, обжигая её своей болью, горечью и печалью.

Мне захотелось взять её за руку и спасаясь от навалившихся бед, сбежать с ней вновь. Куда-нибудь подальше от всех проблем, на этот раз туда, где мы будем только вдвоем беззаботно смеяться и танцевать под звуки сломанного саксофона, который Джои частенько имитировала, танцуя сама с собой. Но в место этого я замерла стоя на месте не смея пошелохнуться, так как именно в этот момент почувствовала на своей шее легкие касания её губ, которые вместе с её горячим дыханием приближались к моему подбородку, а затем коснулись и губ. С этим прикосновением меня охватило необыкновенное волнение, возбуждение, перемешенное с чувством радости и неминуемого счастья, которое вопреки всем невзгодам вот-вот наступит. Я жадно поцеловала её в ответ, хватая губами её губы, как человек измученный от жажды, хватает ртом капли чистой и свежей росы собравшейся на листках.

В это же мгновение руки Джои заскользили по моему телу, опускаясь по спине вниз, к ягодицам, в тоже время ловко задирая подол моего платья вверх, освобождая из-под него короткие шортики с кружевами, что она же и подарила мне когда-то.

— Что за вакханалия тут происходит. — Послышался сзади мужской голос.

Джои убрала руки с моих ягодиц, вытащив их из-под полуспущенных шортиков, тем самым закрыв их подолом моего платья, и широко, задорно улыбнулась.

— Желаете присоединится к нашей маленькой вечеринке, мистер МакБроу? — Смеясь во весь голос спросила Джои. Я обернулась. За спиной стоял Фокусник.

Звали его Райан МакБроу. Он был родом из Ирландии и потому, в 1916 году, выступал на стороне республиканцев, против британского правления. После недолгих боев попал в плен, где, как он в последствии утверждал, из него выбили душу, оставив пустое тело. Затем он бежал в Америку, где основал свой акционный бизнес, скупая всё что не приколочено, до тех пор, пока это не сделало его колоссально богатым. Он был очень Богобоязненным, несмотря на то, что большая часть его бизнеса строилась не совсем законным образом, скорее даже совсем незаконным, но свои действия он оправдывал тем, что львиную долю всей прибыли тратил на финансирование и вооружение народной партии Ирландии, которое в январе 1919 года сформировала сепаратное правительство, объявленное в не закона правительством Британии. Несмотря на это, к концу 1920 года республиканцы получили контроль над большей частью юга и запада. Так что Райан считал все свои действия борьбой за высшее дело. "Война есть война." — говорил он.

— Раз здесь все живы, и я спешил понапрасну, предлагаю как можно скорее вернуться на мою вечеринку. Там ещё всё только начинается.

— Я не могу отсюда уехать, не забрав все свои вещи. — Сказала Джои и посмотрев на меня с глазами полными надежды спросила? — Я могу пожить у вас с Диланом, какое-то время?

— Конечно! — Радостно ответила я.