Диалектика общественного развития

Глава I. ОБЩЕСТВО И ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА

Как продукт взаимодействия людей общество является высшей из известных форм движения материи. Объективными предпосылками его существования, функционирования, и развития выступают, во-первых, деятельные индивиды, во-вторых, пригодные для жизни внешние условия и, в-третьих, труд, материальное производство. «Обработка природы людьми» характеризует их отношение к природной среде, а «обработка людей людьми» — их отношение к собственной, человеческой природе[21].

Труд есть основной канал связи между обществом и природой. Общественно организованный труд как обмен веществ, энергии и информации между человеком и природной средой есть материальное производство, которое выступает как вечная необходимость, первое условие[22] существования общественной жизни. В этом смысле производительный труд всегда является общественно обусловленной активностью человека по отношению к внешней природе, а опредмеченным плодом этой исторически развивающейся активности предстает созданная общественным человеком предметная среда. Благодаря прогрессу труда, новым средствам производства общество приспосабливается к обитанию и развитию во все более многообразных естественных условиях. Следовательно, функция труда двояка: человек посредством труда преобразует внешнюю природу, чтобы создавать материальные блага для своего существования; используя в процессе труда законы природы, он приспосабливает общественную жизнь к законам развития природы.

В основе материальной жизни общества лежит объективная диалектика производства и потребления благ, созданных в результате труда из материала природы при содействии ее сил. По существу эта сторона жизни общества есть производительное потребление вещества и сил природной среды для создания предметного мира человека; вместе с тем она выступает как практическое производство человека посредством потребления компонентов предметного мира. Если мы определим искусственное как преобразованное человеческим трудом естественное, то станет понятно, что окружающая среда закономерно включает как естественно существующие предметы и силы природы (естественная сфера), так и компоненты человеческого мира (искусственная сфера). Следовательно, макроструктура окружающей среды характеризуется взаимосвязью естественной и искусственной сфер.

Материальная жизнь людей предстает как постоянно развивающееся основание системы «общество — природа»[23]. Жизнь первобытного общества — это период становления данной системы, а ее собственная история начинается со времени появления производящей экономики, когда развитие общественной жизни базируется на созданных людьми средствах производства и формах собственности. Если макроструктура окружающей среды представляет абстрактную сторону труда как взаимосвязи в системе «общество — природа», то конкретно-историческая форма труда дает представление о микроструктуре окружающей среды. По состоянию окружающей среды можно судить об уровне развития данной системы. Раскрытие сущности среды приводит к выводу, что окружающая среда есть сложная динамическая система микро- и макроструктурных материальных связей человечества с природой Земли и ближнего Космоса.

Опираясь на имеющееся у Ф. Энгельса понимание географической основы экономических отношений[24] и используя современные данные науки и практики, отметим, что средообразующими факторами являются: 1) производственно-преобразующая деятельность людей; 2) функционирование созданной ими предметной среды; 3) стихийные изменения природных процессов в геосферах Земли. Единство макро- и микроструктур окружающей среды образуется взаимовлиянием и взаимопроникновением геологической, ландшафтной, биосферной, техносферной и геокосмической ее частей, сочетания которых составляют конкретные материальные условия человеческой жизнедеятельности. Если природа вообще существовала и существует до человека, независимо от него, то окружающая среда — это продукт взаимодействия человечества и природной среды Земли. Следовательно, динамика окружающей среды есть совокупное естественно-историческое изменение всех ее частей под воздействием человеческого труда.

Диалектический и исторический материализм при рассмотрении проблем соотношения общественного и природного в динамике окружающей среды учитывает следующие принципиальные моменты: а) низшие формы движения материи обусловливают характер изменения материальных систем более высокого уровня организованности; б) человек есть обособившаяся часть природы, связанная с последней посредством труда; в) общество как носитель высшей формы движения материи управляет природными процессами; г) законы общественной жизни качественно своеобразны и несводимы к системе или единичным проявлениям законов природы. Объективная диалектика общества (социальных систем) иная, чем взаимосвязь и развитие природных систем. Это обстоятельство требует при раскрытии взаимодействия общества и природы, во-первых, выделить материальное производство как важнейший источник изменения окружающей среды; во-вторых, объективно показать общество как важный фактор изменений в земной природе; в-третьих, обнаружить основную социальную причину качественных изменений окружающей среды.

Материальное производство и окружающая среда. Природа есть первоисточник материального богатства любого общества. В природе существуют естественные ресурсы, которые являются лишь возможностью общественного богатства. Охваченные пламенем труда как целесообразной деятельности человека, вещество и силы природы (предметы труда) превращаются под воздействием орудий труда в действительное материальное богатство общества. Поэтому труд есть основной социальный источник общественного богатства.

«Человек, — писал К. Маркс, — живет природой»[25]. Жизнь есть общественное взаимодействие человека с природой, в ходе которого он берет у природы лишь материал, субстрат необходимых средств к жизни, а способ его обработки формируется в процессе взаимодействия трудящегося человека с другими людьми. Стало быть, сферой общественно организованного труда как созидателя богатства является материальное производство. Об основании общественной жизни человека К. Маркс писал, что «сам труд, сама жизнедеятельность, сама производственная жизнь оказываются для человека лишь средством для удовлетворения одной его потребности, потребности в сохранении физического существования. А производственная жизнь и есть родовая жизнь. Это есть жизнь, порождающая жизнь. В характере жизнедеятельности заключается весь характер данного вида, его родовой характер…»[26] Основная функция труда— преобразование субстрата природы в предметы общественного потребления, в материальные ценности — присуща труду даже в отчужденной его форме.

Взаимосвязь общества и природной среды выражается в том, что в процессе использования ресурсов природы проявляется, с одной стороны, общность человека с природой, его принадлежность к биосфере, а с другой стороны, поскольку труд есть деятельность сознательная, целесообразная, в трудовом процессе выражается и его нетождественность природе, отличие от нее, относительное противостояние, «борьба» с нею. Таким образом, природа в процессе органической эволюции создала человека, а человек, преобразуя природу, выступает творцом «второй природы».

Диалектический характер отношений между общественным человеком и природой состоит также в том, что, осуществляя производство на базе объективных законов природы и в этом смысле подчиняясь природе, человек в процессе трудовой деятельности утверждает себя как родовое существо. «Предмет труда есть поэтому опредмечивание родовой жизни человека: человек удваивает себя уже не только интеллектуально, как это имеет место в сознании, но и реально, деятельно, и созерцает самого себя в созданном им мире»[27].

В процессе взаимодействия общества и природы человек, изменяя внешнюю природу, преобразует и свою собственную природу. Приспосабливая природную среду обитания, ее свойства к своим целям, человек как бы очеловечивает природу, на которую он воздействует. Цели, реализованные человеком и опредмеченные в сфере искусственного, вызывают изменения естественных связей вещей, действия законов природы на определенном пространстве. Расширение границ искусственной среды обитания и создание все более эффективных средств преобразования природы предоставляют новые возможности для развития сил общества и человека, для качественных изменений в общественном устройстве жизни[28].

Взаимодействие природы и человека в общественном производстве является по существу процессом непрерывным, но осуществляется в относительно самостоятельных циклах технологического изготовления материальных благ. Достигнутая на определенном историческом этапе новая ступень в использовании природных богатств означает развитие материальной жизни общества, формирует у общества новые потребности и вызывает необходимость перехода на более высокий этап использования этих богатств, т. е. производства новых средств для освоения последних и, следовательно, новой ступени в развитии производительных сил. Общество оказывается, таким образом, у начала нового технологического способа производства, но уже на базе накопленного общественного богатства и приобретенного технико-технологического оснащения. Новые по характеру производительные силы расширяют преобразовательные возможности человека[29].

Смена технологических способов производства обнаруживает известную историческую направленность, приобретая всеобщую форму освоения природы человеком. Последнее имеет определенную закономерность, состоящую в том, что более развитые формы освоения у одних народов, в одно время оказывают активное упорядочивающее и стимулирующее воздействие на менее развитые формы освоения природы у других народов, в другое время. В результате этот исторический процесс приобретает все более мощный характер и ускоряющиеся темпы. Ф. Энгельс писал: «…мы в состоянии вызвать такие движения, которые вовсе не встречаются в природе… в таком виде, — и… мы можем придать этим движениям определенные заранее направление и размеры»10.

Освоение природы человеком есть противоречивое единство процессов преобразования естественных тел и сил в интересах развития общественной жизни, а также приспособления, адаптации, определенных общностей людей к естественным условиям жизни с помощью искусственно созданной экономической и социальной инфраструктуры. Поскольку искусственное создается, как правило, с помощью орудий труда, производственной техники, а в процесс своего функционирования включает и непроизводственную технику, то можно считать, что зоной взаимопроникновения естественной и искусственной сфер окружающей среды является техносфера, куда входят все искусственные средства человеческой деятельности[30].

Материальное производство есть вечное условие человеческого существования. Для воспроизводства своей жизни и удовлетворения возвышающихся потребностей, писал К. Маркс, с природой «должен бороться и цивилизованный человек, должен во всех общественных формах и при всех возможных способах производства»[31]. Производство и потребление материальных благ, воспроизводство человеческой жизни в цивилизованных условиях создают динамические связи, идущие не только от общества к природной среде в процессе ее активного освоения, но и от природной среды к искусственной сфере человеческого существования. Последние реализуются в объективном процессе утилизации вещественно-энергетических отходов общественной жизнедеятельности и выражают динамику воздействия окружающей среды на развитие общества.

Динамика окружающей среды определяется, следовательно, двумя основными материальными факторами: 1) объемом и интенсивностью вовлечения в материальную жизнь общества вещества, сил, разнообразных процессов природы и 2) степенью усвоения последних человеком, качеством возвращающихся в природную среду материальных объектов. Показателем развития этого процесса служит возрастание роли первого фактора по сравнению со вторым. Иначе говоря, качество орудий труда общественного человека, социальная форма их применения в процессе добычи и обработки предмета труда, характер функционирования всей техносферы определяют исторически конкретное состояние окружающей среды.

Первичным (исходным) компонентом естественной среды (внешней природы), переходящим в предметный мир человека, является употребляемый в материальном производстве данный природой предмет труда[32] (почва, дикие растения и животные, минералы, водопады, естественный ландшафт и т. п.). Это те силы, тела, процессы внешней природы, которые, преобразуясь в процессе производства под воздействием производительных сил, превращаются в его продукты производства, материальные блага, готовые к общественному потреблению. Добыча и обработка предмета труда, его технологическое движение в сфере материального производства до стадии превращения в предмет потребления и образуют тот канал, по которому производительные силы вводят природные объекты в предметный мир человека. Предмет труда впитывает на этом пути различные «порции» целесообразно-преобразующей деятельности человека, и он все более вовлекается в общественную жизнь.

Добыча и обработка предмета труда в сфере материального производства есть непосредственный процесс становления социального в природном, который проходит ряд стадий: «предмет природы — предмет труда — конечный общественный продукт». Каждое звено этой цепи отражает качественно различное состояние предмета природы, обусловленное его включением в тот или иной цикл производства. «Все сферы материального производства (добывающая промышленность, земледелие, обрабатывающая промышленность, транспорт) характеризует один признак — прямое и косвенное воздействие на природу с целью получения результатов в формах, пригодных для общества. В то же время каждая из сфер материального производства по-разному изменяет предметы природы, так как использует специфические средства труда и технологию, дает своеобразную продукцию, которая включается в сопряженные производственные циклы или возвращается в природную среду»[33].

Когда на определенной ступени прогресса производительных сил природные предметы труда дополняются и обогащаются искусственными вещественными образованиями, то статус предмета труда по существу не меняется. Искусственное является естественным, но многократно и особым образом переформированным трудовыми усилиями человека, использующего новые силы природы. Смысл применения искусственного материала состоит в том, что оно обеспечивает более эффективное, быстрое и целесообразное решение определенной технологической проблемы, достигаемое с помощью комбинации известного множества средств производства. Производство искусственных материалов обходится обществу в экологическом и социальном отношениях дороже и приводит к более существенному изменению окружающей среды, чем при использовании естественных материалов[34].

В итоге отметим, что динамика материального производства по существу отражает динамику естественно-исторического развития общества. Центром приложения активности человека в природе является предмет труда, воспроизводство которого вызывает ответную активность природной среды, влияющую и на общество. Следовательно, именно в сфере материального производства происходит взаимопроникновение социальной и других форм движения материи в естественноисторическом процессе развития общества. Состояния окружающей среды определяются в первую очередь способом материального производства, а активное отношение общества к природе — соответствующими производительными силами. Выражая характер последних на определенном этапе общественного развития, технология вообще, как указывал К. Маркс, «вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных условий жизни и проистекающих из них духовных представлений»[35].

К. Маркс подчеркивал, что общественная жизнь по существу всегда является практической[36]. Это означает, что ее социально-экономическое содержание определяется материальной деятельностью людей, в ходе которой из предметов природы непосредственно создаются средства и условия человеческой жизни. Иначе говоря, технологические процессы общественного труда выступают основой (субстратом) практики, а ее сущность (субстанцию) образуют экономические отношения. Все компоненты и процессы общественно-исторической практики пронизаны единством этих противоположностей. Особенно характерна такая двойственная (природно-социальная) детерминация для техники, как системы искусственно созданных материальных средств целесообразной деятельности людей в природе и обществе[37].

Техника — совокупность искусственных органов человеческой деятельности в природе. По происхождению, функциям и назначению она относится к сфере общественного бытия. «Природа не строит ни машин, ни локомотивов, ни железных дорог, ни электрического телеграфа, ни сельфакторов, и т. д. Все это — продукты человеческого труда, природный материал, превращенный в органы человеческой воли, властвующей над природой, или человеческой деятельности в природе. Все это — созданные человеческой рукой органы человеческого мозга, овеществленная сила знания»[38]. Принадлежность техники по материалу и энергии к природе имеет в ее содержании подчиненное значение; природный субстрат технических систем есть объективная основа их устойчивости. В содержании технических систем их социальная сущность играет определяющую роль и выражает момент их изменчивости, революционности.

Понятием, обобщающим существенные свойства указанных систем, является «техника». Оно имеет системно-временной характер, охватывая такие показатели исторических ступеней производственно-технического прогресса, как каменные орудия, простые металлические орудия труда, металлические инструменты, машины, автоматы. В современном производстве техника охватывает следующие основные виды искусственно созданных материальных систем: промышленные, сельскохозяйственные, транспортные, энергетические, информационные (управленческие) и строительные. Производными от них (в различных модификациях) являются технические системы непроизводственного назначения, используемые в общественной практике: военная, бытовая, медицинская, спортивная, культурно-просветительная, развлекательно-обучающая, научно-экспериментальная техника.

Основу техники составляет материал природы. Вне человеческой деятельности техника подчиняется тем же закономерностям, что и естественные предметы. Неработающие трактор, станок, автоматическая линия способны ржаветь, разрушаться, как и любые неорганические тела. Только включаясь в процесс труда, любая машина, любое техническое средство выступает как модифицированная система природных тел и процессов, в рамках которой последние проявляют не естественные движения, свойственные их первоначальному материальному субстрату, а те, которые допускаются устройством машины в результате взаимного стеснения движения каждого элемента ее тела остальными[39].

Социальная сущность техники не тождественна ее природной основе. Этим она принципиально отличается от природных, естественных систем (как органических, так и неорганических). Так, например, «жизнь как биологическая форма движения неотделима от ее материального субстрата»[40]. Если ключ к пониманию сущности любой досоциальной формы движения материи находится в свойствах ее носителя, субстрата, то понять сущность техники как искусственного образования можно лишь посредством изучения общественной практики.

Техника не обладает самодвижением и, несмотря на природную основу, относится к социальной форме движения материи. Но в рамках этой формы движения тexнические системы обладают относительной самостоятельностью в силу двойственности их детерминации. Развитие технических систем зависит от качеств материалов природы, из которых они изготовлены (камень, дерево, железо, бронза, графит и т. п.), а также от того, каков субстрат предмета труда, на который они воздействуют (например, техника добывающей промышленности отличается от транспортно-пассажирской, строительная от почвообрабатывающей). Объективная диалектика природного и социального выражена в технике достаточно определенно. Нам представляется правильной позиция Г. И. Шеменева, который отмечает: «Утверждать, что в технике действуют именно природные процессы, что весь вопрос лишь в том, что эти процессы приобретают необходимую людям целенаправленность, — значит упростить проблему и не заметить всей сложности „сочленения“ природного и социального в технике. Все дело в том, что социальное в техническом средстве проявляется не рядом с преобразованным природным субстратом, не в виде особого материализованного элемента, а через характеристики реальных параметров действующего технического средства как „скрытый“, „отехнизированный“ параметр технического средства»[41].

В современных условиях, когда технические средства выполняют функции не только непосредственного воздействия на природный предмет, но и энергетические, транспортные, технологические и частично логические, когда создаются технические средства, которые доставляют удовлетворение и радость (техника развлекательная, спортивная, бытовая), когда функционирует производственная эстетика, разрабатываются основы эргономики, юридические нормы овеществляются в технике безопасности, когда создаются экологизированные технические средства, становится ясным, что техника есть диалектический сплав природного и социального.

Выполнение техническими средствами практически определившихся или предвидимых трудовых функций человеческих органов обусловлено творческой деятельностью создателей техники, которые придают ей своеобразные формы, конструкцию. Технические средства выступают в качестве проводника целей человека, на достижение которых направлена его деятельность. Воспринимая функцию его естественных рабочих органов, техническая система определяется и теми операциями, какие она предназначена выполнять по преобразованию предмета труда. Передавая алгоритмические функции своих естественных органов техническим средствам, человек тем самым расширяет сферу проявления своей творчески-преобразовательной, а значит, и общественной сущности, умножает свои трудовые навыки, интенсифицирует опыт, изменяет эстетические оценки, иначе говоря, увеличивает свои возможности в разного рода трудовых, практических операциях и тем самым поднимается на новую ступень свободы.

Итак, законы объективного мира — общественного и природного — суть основа целесообразной человеческой деятельности по созданию, использованию техники.

Основными источниками изменения, развития техники являются технологический процесс как «клеточка» трудового обмена веществ, энергии, информации между обществом и природой, а также общественно-продуктивная, творческая деятельность человека. Движущие силы развития техники заключены в обществе, в системе деятельных взаимоотношений людей.

Управляющее воздействие общественного строя на природную среду. Технико-технологическая сторона практического отношения человека к природе представляет собой область процессов, явлений, событий непосредственной жизни людей. Сущность этих процессов, явлений и т. д. лежит глубже — в конкретно-историческом характере общественных отношений, в степени управляемости самого общества.

Характер и направление деятельности человека по освоению природы определяются общественными потребностями, социальными интересами и целями общественного человека. Поэтому все изменения, которые общество производит в природе в ходе ее преобразования и приспособления к ней, имеют очеловеченный характер: они производятся человеком и обслуживают его. Но эта деятельность человека противоречива по отношению к природе, ибо интересы развития общества не во всем совпадают со стихийной направленностью природных процессов.

Законы природы непреложны. Действия человека, противоречащие объективным законам и связям природы, наносят ущерб одновременно и естественной среде, и ему самому. Поэтому объективно необходима гармонизация отношений между человеком и природой, которая выступает как наиболее общий принцип этих отношений, как общий критерий разумности и успешности всех мероприятий человека по освоению природы[42]. Эта необходимость пробивает себе дорогу сквозь все отклонения от разумной связи с природой, лежащие, в частности, и в основании современного экологического кризиса.

Осуществляемая социалистическим обществом оптимизация отношений между обществом и природой является, таким образом, не только передовым опытом решения задач по преодолению возникших противоречий между обществом и природной средой, но и выражением исторической необходимости, связанной с прогрессом коммунистической формации и глобальной проблемой гармонизации взаимосвязи внешней природы и природы человека[43].

К. Маркс указывал, что человечество ставит перед собой лишь разрешимые задачи. Это положение справедливо не только в отношении социальных революций, но и в отношении глобальной экологической проблемы. Сегодня важнейшим перспективным этапом решения последней является создание безотходной технологии, при которой все отходы используются в производственном цикле, а не загрязняют и не отравляют окружающую среду. Природа дает нам много примеров замкнутых циклов превращения веществ, и человечество должно у нее учиться. Но для эффективного решения экологической проблемы требуются не только эффективные технико-технологические, но и соответствующие социально-политические условия[44].

Историческая обреченность современного капитализма выражается в том, что он стал основным виновником нарушения оптимальных связей между обществом и природой. Буржуазные правительства вынуждены осуществлять известные экологические мероприятия для ослабления загрязнения и отравления природной среды, поскольку это затрагивает интересы капитала, а также под давлением общественного мнения. Но лишь социалистическое общество, выражающее интересы широких народных масс, способно научно решить и практически прилагает усилия для решения задачи охраны и преобразования природы в интересах как живущих, так и будущих поколений людей.

Глава II. ОБЩЕСТВО И ЕГО СТРУКТУРА

Глава III. ЧЕЛОВЕК В СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Материалистическое понимание истории тесно связано с решением вопросов о природе и сущности человека, о его месте в общественной жизни. Учение о человеке, в частности проблемы гуманизма, занимает в марксизме-ленинизме центральное место. По проблемам человека ученые-марксисты ведут большую исследовательскую работу, раскрывая эффективные методы решения многих реальных жизненных проблем[93].

Что же имеется в виду под понятием «человек»? На этот вопрос нельзя ответить с позиций абстрактного гуманизма, не видя диалектической связи проблем человека с проблемами социального детерминизма. Именно вскрыв эту связь, классики марксизма-ленинизма поставили на научную почву проблемы гуманизма, места и роли человека в истории общества. С тех пор революционно-практические идеи гуманизма, проблемы человека и идеи социального детерминизма стали органическими составными частями исторического материализма и марксизма-ленинизма в целом.

Известно, что К. Маркс и Ф. Энгельс пришли к научному коммунизму через идеи гуманизма и детерминизма, «оба они сделались социалистами из демократов…»[94]. Но усвоив лучшие идеи гуманистических теорий прошлого, они пошли дальше, обратились к научному анализу социально-исторического процесса, связав идеи пролетарского гуманизма с политическим освобождением рабочего класса.

Уже в «Святом семействе» К. Маркс и Ф. Энгельс подвергли острой критике идеалистическое понимание человека Бауэром, Штраусом и Штирнером, дали глубокий анализ взглядов Фейербаха по этому вопросу. Они показали, что Фейербах понимал человеческую сущность лишь как внутреннюю, немую всеобщность, связующую множество индивидов только природными узами[95]. Он не рассматривал реально существующих деятельных индивидов, а остановился на абстракции «человек»[96]. Именно внеисторический человек стоял в центре его антропологической концепции, которая, естественно, не могла привести к материализму в социологии, а явилась предпосылкой возникновения тех или иных вариантов субъективной социологии, подвергнутых критике В. И. Лениным в работе «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов?»[97].

Вместе с тем В. И. Ленин отмечал, что у Фейербаха был «зачаток исторического материализма…»[98], под которым В. И. Ленин имел в виду высказывание Фейербаха о том, что «имеется не только одиночный или индивидуальный эгоизм, но также и эгоизм социальный, эгоизм семейный, корпоративный, общинный, патриотический»[99]. Фейербах пытался связать некоторые свойства человека с социальными отношениями, в систему которых он включен. Но, как известно, дальше этого Фейербах не пошел.

К. Маркс и Ф. Энгельс выводили человеческую сущность из сущности общественных отношений, прежде всего производственных. В противоположность религиозным, идеалистическим концепциям человека и антропологическому материализму, всевозможным робинзонадам, в которых отдельный человек, индивид выступал детерминантой общественного развития, К. Маркс выдвинул положение, ставшее основополагающим в научном понимании человека: «…сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»[100].

К. Маркс и Ф. Энгельс впервые в истории общественной мысли обратились к рассмотрению реальных людей, связанных друг с другом общественными отношениями, производственной деятельностью, принадлежащих к определенным социальным группам, классам, к конкретно-историческому типу общества. Признание детерминированности человека системой общественных отношений позволило правильно определить пути достижения гуманистических идеалов на основе революционного переустройства общества, способствовало конкретизации и самих гуманистических идеалов, пониманию их непосредственной связи с интересами передового класса.

С позиций реального гуманизма и социального детерминизма при ведущем, определяющем значении последнего становится понятно, почему в эпоху социализма и коммунистического строительства именно конкретный человек является высшей целью, ради которой осуществляется процесс экономического и социального развития. В социалистическом обществе впервые в истории рабочий, крестьянин-колхозник, интеллигент становятся непосредственной целью социального прогресса в отличие, например, от капитализма, где «действительный производитель выступает как простое средство производства, а вещное богатство — как самоцель. Отсюда и развитие этого вещного богатства в противоположность человеку и за его счет»[101]. В буржуазных социологических теориях мы не найдем всестороннего анализа конкретного содержания идеалов, целей и потребностей человека и общества. В них, как указывал В. И. Ленин, происходит «подсовывание под понятие общества либо буржуазных идей английского торгаша, либо мещанско-социалистических идеалов российского демократа, — и ничего больше»[102]. Марксизм-ленинизм показал, что классовая принадлежность человека определяет его цели, интересы и потребности.

Общество на известных этапах истории оказывается расколотым на враждебные, антагонистические классы. Это невозможно было объяснить, исходя из абстрактной сущности человека. Абстрактный человек не может служить в качестве детерминанты многообразных проявлений человеческой истории. Напротив, многообразие конкретно-исторических индивидов определяется многообразием исторических ступеней развития общества. Именно конкретные люди творят историю, но творят ее по объективным социальным законам, которые складываются в процессе их исторической деятельности. На этапе социализма и коммунистического строительства цели подавляющего большинства членов общества впервые совпадают с объективным ходом истории, поэтому неизмеримо возрастает роль субъективного фактора в ускорении общественного развития в соответствии с этими целями.

Вопрос о социальной сущности человека не снимает вопроса о его природных основах. Как они соотносятся, как проявляются природные качества человека в его жизнедеятельности, каким образом его природные основы воздействуют на общественные отношения?

В период антропосоциогенеза сложились природные основы человека как представителя рода Homo sapiens. Однако было бы неправильным утверждать, что его природные качества на протяжении всей его жизни остаются неизменными. В процессе социализации его природные задатки развиваются, хотя биологические законы, присущие ему как живому существу, оказывают на него свое влияние. Формирование социальной сущности человека означает не исчезновение в нем природных, биологических основ, а преобразование их согласно потребностям общественной, прежде всего трудовой, жизни. Н. П. Дубинин пишет: «30–40 тыс. лет тому назад появился современный человек — Homo sapiens, который вышел из-под власти биологических направлений эволюции, а его прогресс стал определяться социальными причинами»[103].

Ф. Энгельс отмечал, что человечество погибло бы от голода, если хотя бы на две недели остановилось производство. Общество должно считаться с природой индивидов. Но его отношение к индивидам определяется характером господствующих общественных отношений. Так, при капитализме рабочий получает те средства, за счет которых он может обеспечить лишь воспроизводство собственной рабочей силы, остальные присваивает капиталист. Все, что рабочий класс получает сверх минимума средств на воспроизводство рабочей силы, он завоевывает в ходе острой классовой борьбы. Безработные, которых сегодня в мире насчитываются десятки миллионов, не получают и этого минимума средств и вынуждены влачить полуголодное существование. «Испытывая на прочность» природные основы человека, буржуазное общество воздействует на него разными факторами. Многие последствия научно-технической революции в капиталистических странах отрицательно сказываются на состоянии среды обитания человека (природной и технической), они негативно действуют на биологию, генетику и психику человека. В то же время успехи НТР в социалистическом обществе открывают новые возможности для развития его и природных, и социальных качеств.

Биология и генетика человека дают определенное представление о возможностях развития человека как природного существа. Современные методы генетического анализа психических свойств человека, его интеллектуальных способностей позволяют говорить о том, что степень жесткости наследственной детерминации у людей неодинакова, а значит, должны быть выработаны индивидуальные подходы к воспитанию каждого человека. Любой нормальный человек с разной степенью генетической детерминации своих свойств при адекватных условиях жизни, труда, обучения и воспитания может достичь профессионального, нравственного и эстетического совершенства.

Природные основы человека обусловливают определенные возможности его социализации и вместе с тем определяют те границы воздействия на них негативных социальных факторов, за которыми это воздействие становится для него разрушительным. Необходимость постоянно считаться с существованием подобных границ вызывает потребность в социальной экологии, одной из важнейших проблем которой является взаимодействие человека с его социальной и природной средой[104].

Однако исходя только из природных основ человека, невозможно объяснить развитие общества. Так, естественные потребности людей и сами они как живые организмы составляют естественные предпосылки существования общества, но, будучи включенными в систему общественной жизни, они приобретают социальную форму проявления и в своем развитии подчиняются законам развития общества.

К. Маркс подчеркивал, что именно производство «производит… предмет потребления, способ потребления и побуждение к потреблению». Естественные потребности человека удовлетворяются социальными способами. К. Маркс писал: «Голод есть голод, однако голод, который утоляется вареным мясом, поедаемым с помощью ножа и вилки, это иной голод, чем тот, при котором проглатывают сырое мясо с помощью рук, ногтей и зубов»[105]. Таким образом, даже материальная (естественная) потребность в воде и пище, не говоря уже о потребности в общении, приобретает у человека социальную форму. Это значит, что марксистское положение об определяющей, первичной роли производства по отношению ко всем сторонам общественной жизни распространяется и на потребности человека.

Человек — универсальная сила природы, но способ его существования социален, в чем и заключается его специфика по сравнению со всеми другими живыми существами. Конкретизируя положение К. Маркса о социальной сущности человека как совокупности всех общественных отношений, В. И. Ленин после слова «совокупность» добавляет: «определенных конкретно-исторически»[106].

Некоторые авторы пишут о биосоциальной сущности человека. По нашему мнению, это ошибочное смешение социальной сущности человека с необходимыми биологическими предпосылками его существования. Безусловно, социальное и биологическое неразрывно связаны в человеке. Известно, что любое мышечное усилие, психический акт сопровождаются возникновением биотоков и энцефалотоков; научное и художественное творчество немыслимо без биофизических и биохимических процессов в нервных клетках коры и подкорки. Но есть такие качества людей, которые не зависят от их биологии. Жажда денег у Шейлока и Гобсека социальны, скупость Плюшкина и честолюбивые замыслы Растиньяка тоже социальны. Развращенность, порочность, преступность, бесспорно, социальны по своей природе.

Гиперемия щек — это физиологическое явление, но чувство стыда, совесть по своей природе социальны. Смех и слезы по механизму физиологичны (биологичны), но вызываются социальными причинами. Когда идет речь о любви к Родине или интернационализме, об эгоизме или коллективизме, о научном или художественном творчестве, то «физиологический подстрочник» мало что дает для понимания этих социальных явлений.

Биологическая основа — это необходимое условие возникновения духовных процессов. Все человеческие помыслы и желания, поступки и действия, каждое чувство и каждая мысль человека связаны с физиологией высшей нервной деятельности. Однако человеческая психика социальна по своему содержанию и сущности. Она не может быть сведена к законам функционирования мозга, хотя без них и невозможна[107].

Лишенный воды и пищи, организм погибает. Но воля, чувство коллективизма, являясь могучими социальными импульсами, делают человека более стойким и выносливым. Он и смерть может встретить мужественно. «Помни, что и смерть может быть партийной работой», — писал Вс. Вишневский в «Оптимистической трагедии». Но биологическая смерть — это конец и мужеству и трусости, с той лишь разницей, что смерть мужественного человека — это начало новой жизни Героя — жизни в памяти народной…

Какой бы высокой степени ни достиг человек в своем социальном развитии, простые радости его бытия, связанные с удовлетворением элементарных жизненных потребностей, никогда не исчезнут. Но не эти радости составляют смысл человеческой жизни. Человек живет не для того, чтобы есть, пить и размножаться, а, наоборот, ест, пьет и размножается для того, чтобы осуществлять свои социальные цели и идеалы.

Попытки биологической интерпретации социальных явлений имеют более чем столетнюю историю. За это время сама жизнь, человеческая практика выявила их научную бесплодность и реакционность. Перенесение биологических понятий в область социологии, писал В. И. Ленин, есть пустая фраза. Тем не менее идеи биологизма до сих пор бытуют в буржуазной социологии. Так, имеет широкое распространение «теория примата генотипа над социотипом» К. Дарлингтона. В книге «Генетика и человек» (1964) он объяснял особенностями генотипа человека его расовую и классовую принадлежность, мотивы поведения, свободу воли. А. Дженсен в книге «Генетика и воспитание» (1972) также развивал идею биологически предопределенной классовой принадлежности людей. Даже классовую структуру общества некоторые буржуазные биологи объясняют «генетическими детерминантами».

Несостоятельность биологизаторского подхода к изучению человека подтверждается всей историей человечества. Особенно наглядно она демонстрируется событиями, происходящими в современном мире. Революционное и национально-освободительное движение, организация общественной жизни в бывших колониях и полуколониях на новых, прогрессивных началах убедительно опровергают тезисы буржуазных идеологов о природной неполноценности отдельных этнических групп и целых человеческих рас[108]. Наука и общественно-историческая практика постоянно доказывают, что биологическое и социальное существуют в человеке в тесном диалектическом единстве. Это находит свое отражение в диалектико-материалистическом монизме, в понимании человека как целостного существа.

Особое значение в связи с проблемой единства природного и социального в человеке имеет вопрос о его сущностных силах и их детерминированности. Как известно, Ф. Энгельс дал глубоко научное обоснование того факта, что труд создал человека. К. Маркс, как говорилось, сделал вывод о том, что сущность человека есть совокупность всех общественных отношений. Таким образом, труд и общественные отношения выступают в качестве двух важнейших факторов, исторически сформировавших человека и послуживших развитию его сущностных сил.

Пока в обществе существовали антагонистические формы разделения труда, узкая специализация человека в сфере производства, его сущностные силы развивались односторонне. С ликвидацией прежних форм разделения труда, с развитием всех сфер общественной жизни каждый человек получает возможность всестороннего развития его способностей в производственной, политической деятельности, в искусстве, науке и т. д. Научно доказано, что человеческий мозг состоит из многих миллионов клеток, но человек еще не научился использовать потенциал мозга в полной мере. Это значит, что он обладает предпосылками для безграничного развития способностей, которые составляют важный момент его сущностных сил. Поэтому речь должна идти не только о дальнейшем развитии их, но и о более полном их проявлении.

Процесс развития человека, связанный с дальнейшим совершенствованием его сущностных сил и их проявлением, протекает постепенно, занимая определенный период. На наш взгляд, нужно различать разностороннее и всестороннее развитие. «Разностороннее развитие — это конкретная реализация тенденции к всестороннему развитию человека в зрелом социалистическом обществе»[109]. С победой социализма лишь начинается переход от предыстории к истории человечества, поэтому не следует полностью идентифицировать черты человека социалистического и коммунистического общества. Нам представляется правильной мысль А. П. Бутенко, который пишет: «Видимо, никто не станет отрицать, что социализму необходимы рабочие и инженеры, земледельцы и продавцы… и т. д. Но ведь столь же очевидно, что в неодинаковой, а в ряде случаев односторонней развитости человека проявляется отнюдь не только профессиональное, но и общественное разделение труда, свойственное всей социалистической фазе. Конечно, уже при социализме труд не только освобождается от эксплуатации, но и от уродливых форм одностороннего развития, уже здесь создаются условия для более многостороннего развития каждого человека. Но говорить о всестороннем развитии сущностных сил каждого человека в рамках социалистической фазы — это значит искажать ход общественного прогресса, пропагандировать неосуществимые цели…»[110] Эту точку зрения разделяют и другие авторы[111]. Отметим лишь, что всесторонность развития и деятельности человека зависит прежде всего от уровня развития общественного производства, поэтому прогресс в этой главной сфере общественной жизни создает реальные предпосылки и условия для формирования нового человека.

Формирование нового человека — сложный процесс. Он включает не только трудовое и идейно-политическое воспитание, выработку разумных потребностей и активное использование достижений культуры, но и создание духовных ценностей самими трудящимися, в какой бы сфере общественного производства они ни трудились. В этом смысле поучителен пример совхоза-завода «Солнечный» в степном Крыму, где люди не только вдохновенно трудятся, но и занимаются художественным творчеством. Директор этого совхоза И. И. Белоиванов — художник-любитель. В совхозе организован хор, работают творческие кружки, что создает реальные предпосылки для формирования всесторонне развитой личности[112].

Поскольку развитие человека — это социально-детерминированный процесс, постольку необходимо выделить из всех социальных причин, обусловливающих этот процесс, его источники и движущие силы. К источникам относятся труд, его естественноисторическая дифференциация, образование, наука. Движущие силы деятельности и развития человека составляют производственные отношения, индивидуальные и общественные потребности, классовая борьба и конкуренция при капитализме, сплоченность, морально-политическое единство и социалистическое соревнование, материальные и духовные интересы, превращение труда в первую жизненную потребность человека при социализме.

Развитие человека зависит прежде всего от системы источников, т. е. непосредственных социальных факторов, которые выступают в виде различных видов и форм деятельности. В сущности деятельность и есть непосредственная причина, источник развития и развертывания сущностных сил человека. Вне деятельности этот процесс невозможен. Что касается движущих сил, то они побуждают человека к той или иной деятельности и потому придают определенную направленность его развитию.

Под углом зрения концепции источников и движущих сил понятно, как те или иные факторы влияют на развитие человека, его сущностных сил и потребностей. Так, труд выступает источником развития не только профессиональных трудовых навыков, но и, например, таких качеств личности, как профессиональная гордость, профессиональный интерес и др., что ведет к его многосторонности (разносторонности), а в условиях коммунистических общественных отношений — к всесторонности развития.

Именно всесторонне развитая личность характеризуется разнообразием и гармоничностью подлинно человеческих потребностей, которые только и являются разумными. Коммунисты, писали К. Маркс и Ф. Энгельс, стремятся к такой «организации производства и общения, которая сделала бы для них возможным нормальное, т. е. ограниченное лишь самими потребностями, удовлетворение всех потребностей»[113]. При такой постановке вопроса на каждом конкретном этапе развития социалистического и коммунистического общества с вполне определенным уровнем общественного производства, с относительно устойчивой структурой реального потребления, быта и культурных запросов можно в большинстве случаев отличить потребность от прихоти. В этом смысле потребность всегда разумна, а прихоть неразумна. «Коммунизм сможет утвердиться на Земле, — отмечает П. Н. Федосеев, — только как разумно организованное общество, в котором каждый будет трудиться по своим способностям и получать по потребностям, но сами эти потребности также должны быть разумно организованными»[114].

Человек, формирующийся под влиянием творческого труда в условиях социализма и социалистических отношений, приобретает и разносторонние потребности. Разностороннее развитие выступает антиподом уродливого и одностороннего развития человека, при котором для него смысл жизни заключается в приобретении вещей. Конечно, потребность в вещах имеется и у человека с богатым духовным миром, но эта потребность иная, чем потребность духовно ущербного мещанина, приобретающая форму «вещизма». Мещанский, обывательский «вещизм» отражает потребности человека, обедненного отношениями к миру. Формирование разумных потребностей тесно связано со всесторонним развитием человека и определяется в конечном счете активной трудовой деятельностью, трудовым воспитанием и становлением коммунистических общественных отношений. Таким образом, разумные потребности человека являются продуктом длительного исторического развития.

Исходя из сказанного, можно заключить, что всестороннее развитие человека связано со всесторонним воздействием на него всей системы источников и движущих сил социализма.

С точки зрения концепции источников и движущих сил рассмотрим такие вопросы теории, как перспективы превращения всестороннего развития человека не только в цель, но и в самоцель коммунистического общества. Необходимым материальным условием для более полного проявления и развития сущностных сил человека выступает НТР. Будучи по своему существу революцией в управлении технологическими процессами, она с необходимостью вызывает развитие новых сущностных сил человека, и прежде всего интеллектуальных, духовных. НТР развертывается на основе научной революции и неразрывно связана с ней, это требует повышения интеллектуального потенциала всего общества. С развитием современного производства объем трудоемких работ, требующих затраты физических сил человека, неуклонно сокращается. Поэтому физическое развитие человека постепенно перестанет быть одним из главных факторов развития общественного производства. Тем не менее при коммунизме оно будет важной составной частью всестороннего развития личности, ибо самоцелью коммунистического общества впервые в истории становится именно развитие всех человеческих сил[115].

Человек в марксистско-ленинской философии рассматривается не просто как часть природы, а как исторически-конкретный человек, взятый в единстве всех его сторон и свойств. Именно такое понимание человека позволяет раскрыть его истинную сущность, ибо дает «возможность анализа человека в контексте его не только природных, но и общественных связей, интерпретации человека как носителя не только биологической формы движения материи, но и социальной»[116].

Проблема человека в системе общественной жизни тесно связана с проблемой образа жизни. В произведениях классиков марксизма-ленинизма понятие образа жизни используется для объяснения общественно-экономической формации с точки зрения субъекта исторического процесса, как конкретного целого, во всем многообразии общественных и межличностных отношений людей, которые характеризуют общество как исторически определенный тип и способ многообразной человеческой жизнедеятельности[117].

Важное значение при характеристике образа жизни имеют исторические и национальные традиции, психический склад людей, специфика семейно-бытовых и межличностных связей. Образ жизни — это сфера всесторонней сознательной активности людей, проявление их творческого и самодеятельного потенциала, развертывание их сущностных сил.

Категория образа жизни отражает наиболее общие и типичные черты жизнедеятельности людей в рамках определенных материальных и духовных отношений, господствующих в данной общественно-экономической формации на конкретном этапе ее развития[118].

Образ жизни — интегративное понятие, имеющее количественную и качественную стороны. Для его количественной характеристики используется понятие «уровень жизни», которое позволяет оценить степень удовлетворения материальных и культурных потребностей членов общества в зависимости от уровня развития производства, производительности труда. Качественная сторона образа жизни обусловливается комплексом социально-экономических, политических, психологических, моральных особенностей жизни людей, определяемых прежде всего типом производственных отношений.

Естественная среда обитания также является активным фактором, воздействующим на человека. Причем в настоящее время природные условия оказывают влияние на все стороны образа жизни. Вследствие многообразия природных условий, в которых живут люди, существуют городской и сельский образ жизни, которые по своим качественным характеристикам нетождественны. Окружающая среда влияет на образ жизни отдельных наций и народностей, что проявляется, в частности, в предпочтении отдельных видов пищи, одежды, а также в организации и проведении национальных праздников, в обычаях и обрядах. В образе жизни отражаются особенности социальных отношений, свойственных тому или иному обществу, социальной общности и т. д. На образ жизни влияют и половозрастные характеристики людей. Известно, например, как актуальны в современных условиях вопросы образа жизни молодежи, лиц пенсионного возраста, поскольку каждая из этих групп населения представляет собой специфическую общность со своим стилем жизни, своими ценностными установками, вкусами и манерами поведения.

В содержании образа жизни проявляются как общечеловеческие черты, так и классовые особенности. В классовом обществе все стороны образа жизни так или иначе отражают классовые отношения, поскольку жизнедеятельность людей имеет классовый, социально-политический и правовой статус. На их образ мыслей и действий непосредственное влияние оказывают социально-классовая, политическая структура общества, система государственного устройства, идейно-воспитательная работа. Так, в условиях капитализма образ жизни буржуа и пролетариев различаются коренным образом.

Социалистический образ жизни характеризуется особыми традициями и ценностными критериями. Объясняется это тем, что формирование образа жизни в нашей стране происходит в неразрывной связи с гуманистическими, коллективистскими принципами социалистического бытия и сознания. В Отчетных докладах ЦК КПСС XXV и XXVI съездам партии социалистический образ жизни рассматривается как одно из главных исторических достижений советского народа за годы, прошедшие после победы Великого Октября.

Основными чертами, принципами советского образа жизни являются: 1) социалистический коллективизм, трудовое созидание, сплоченность, сотрудничество и взаимопомощь; 2) планомерная, организованная на научной основе, активная деятельность людей во всех сферах жизни общества; 3) идейно-политическое единство, патриотизм и социалистический интернационализм, демократизм и реальный гуманизм; 4) неуклонное повышение жизненного уровня народа; 5) право на труд, на охрану здоровья, на жилище и отдых; 6) бесплатное образование, медицинское обслуживание и пенсионное обеспечение;

7) равноправие женщин и мужчин; 8) всенародная забота о детях. Эти грани социалистического образа жизни получили всестороннее и глубокое обоснование в Конституции СССР, которую можно назвать Основным Законом советского образа жизни. Социалистический образ жизни утверждается в борьбе нового со старым во всех сферах деятельности. Его развитие и укрепление осуществляется через преодоление противоречий, возникающих в бытии и сознании людей. При социализме еще существуют факты антиобщественного, антисоциалистического поведения, ликвидация которых является составной частью коммунистического воспитания трудящихся.

Как отмечалось на XXVI съезде КПСС, совершенствование социалистического образа жизни определяется дальнейшим повышением благосостояния советских людей, улучшением условий их труда и быта, значительным прогрессом здравоохранения, образования, культуры[119]. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что совершенствование образа жизни советских людей во многом определяется субъективными факторами. Речь идет о реализации каждым человеком его разнообразных способностей, определенной линии поведения, тех ценностных установок, которые направлены на его самовыражение. Как и на что человек расходует жизненную энергию, каким целям он подчиняет ее, как относится к самому себе, к коллективу и к обществу — все это имеет существенное значение для прогрессивных или негативных изменений в способах жизнедеятельности людей.

Образ жизни человека воплощает (реально или потенциально) бесконечное множество социальных и природных отношений. Ведь, как указывалось, человек выступает как социально-биологическое существо. Поэтому способ жизнедеятельности имеет прямое отношение и к здоровью людей, что обусловливает необходимость использования также медико-гигиенических показателей и критериев при характеристике образа жизни, учитывая объективную связь жизнедеятельности людей и их здоровья. В Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии говорилось, что научный поиск и непосредственная постоянная забота о благе человека теснее всего переплетаются, пожалуй, в медицине, в здравоохранении, что среди социальных задач нет более высокой, чем охрана здоровья советских людей[120].

Социалистический образ жизни создает благоприятные условия для расцвета различных сторон общественной жизни, для формирования высокой морально-политической атмосферы в обществе. Забота о человеке труда пронизывает всю деятельность социалистического общества. Постепенное воплощение в жизнь высоких коммунистических идеалов и возникающий на этой основе оптимизм советского человека закаляют его волю, будят творческую мысль, обостряют восприятие действительности, любовь к жизни, помогают правильно оценивать ее перспективы, умножая его духовные и физические силы.

Люди являются субъектом исторического процесса, активными творцами своей истории. Поднимаясь от констатации реального исторического процесса к анализу самой его сущности, марксистско-ленинская наука дает материалистическую интерпретацию деятельности людей, выделяет материальные основания, обусловливающие закономерный естественноисторический характер развития общества и объективную направленность движения современного общества от капитализма к социализму и коммунизму — лучшему будущему всего человечества и каждого человека.

Глава IV. РОЛЬ ТРУДА В ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Как известно, основу развития общества марксизм видит в развитии труда, который всегда был и остается решающим фактором человеческого бытия. Труд — это и предпосылка возникновения человека, и основа общественной жизни, и ее глубочайшая сущность. Он является не только внешней необходимостью, но и внутренней потребностью человека, способом выражения его социальной природы. В конечном счете все развитие человека есть движение его к действительной свободе, «деятельным проявлением которой как раз и является труд»[121]. Содержание категории «труд» не может быть выявлено с помощью экономического, конкретно-социологического или иного частнонаучного подхода. Труд — философское понятие, занимающее определенное место в системе марксистского мировоззрения вообще и категорий исторического материализма в частности.

Роль труда в общественной жизни, а следовательно, и место этой категории в теоретической системе исторического материализма определяется прежде всего природой, сущностью самого труда. В общей проблеме труда вопрос о его природе является центральным. Сущность труда не может мыслиться в отрыве от исторического процесса в целом. Социально-философские проблемы труда — это и проблемы труда как способа существования и исторического развития социальной реальности, и проблемы объективных оснований, материального субстрата общества, закономерностей его функционирования и развития. Философски осмыслить труд, определить его роль в общественной жизни невозможно простым указанием на то, что все материальные и духовные блага создаются трудом или что закономерности истории реализуются в процессе деятельности людей. Труд субстанционально, сущностно характеризует исторический процесс.

Социальная действительность — это реализация в процессе трудовой деятельности, в системе трудовых отношений самого общественного человека, его опредмеченная сущность. Кроме того, глубинный смысл труда, его важнейшее содержание заключается в совершенствовании человека, воспроизводстве его в качестве члена общества. Следовательно, философский аспект труда предполагает его гуманистический срез, что в конечном счете определяет гуманистический характер социальной философии марксизма.

Философский аспект труда гораздо шире его онтологического рассмотрения. Думается, он включает в себя и гносеологические, и методологические проблемы изучения труда и использование полученных выводов для приращения социального знания. Труд, на наш взгляд, выступает как основа целостного, диалектико-материалистического понимания общественной жизни. Социально-философский анализ проблем труда, его роли в общественной жизни предполагает глубокое уяснение необходимых методологических предпосылок такого анализа. Диалектика общественного развития есть диалектика социальной формы движения материи. Понятие материи, по В. И. Ленину, обозначает всю объективную реальность, существующую независимо от человеческого сознания и отображаемую им[122]. Высшей формой движения материи является социальная. Ее особенность состоит в том, что она включает природу и общество в их диалектическом единстве и различии, представляет собой жизнь общественного человека; при этом общество рассматривается как нечто выделившееся из природы. Понятие социальной формы движения материи выражает целостность общественной жизни, единство материальных условий жизнедеятельности людей, самих людей, их отношений и т. д.

В ленинском определении материи указаны те ее признаки, которые вытекают из последовательно материалистического решения основного вопроса философии: первичность материи относительно сознания и ее познаваемость. Поэтому и марксистский анализ общественной жизни предполагает материалистическое решение основного вопроса философии применительно к истории — вопроса о соотношении общественного бытия и общественного сознания.

Исходным для понимания категории общественного бытия служит понятие бытия, на что особое внимание обращал В. И. Ленин[123]. В марксистско-ленинской философии под бытием обычно имеют в виду не существование вообще, а материальное существование — бытие наделяется признаком материальности[124]. В таком смысле категория бытия обозначает весь материальный мир, материю и имеет не только онтологический, но и гносеологический смысл[125]. Под общественным бытием понимается не социальная форма движения материи в целом, а материальная жизнь общества, базисные явления; скажем, хотя учреждения надстройки и обладают материальным субстратом, в общественное бытие они не включаются[126].

К. Маркс и Ф. Энгельс, как известно, считали, что бытие людей — это реальный процесс их жизни, а сознание не может быть ни чем иным, кроме как осознанным бытием[127]. Таким образом, категории общественного бытия и материальной жизни общества, в значительной степени совпадая, не являются тождественными. Различаются они не столько формально-логически, сколько по конкретному содержанию и методологической роли. Являясь основополагающими категориями исторического материализма, они имеют принципиальное значение для материалистического понимания истории, для решения основного вопроса философии применительно к общественной жизни.

Фиксируя основную идею материализма, категории общественного бытия и общественного сознания определенным образом ориентируют исследовательскую мысль. В последние годы, когда на первый план выдвинулись методологические проблемы исторического материализма, оживленно обсуждается вопрос о соотношении формационного и деятельностного подходов в изучении общественной жизни. В решении этого вопроса четко обозначились две противоположные позиции, согласно которым исходным началом объяснения жизни общества в целом являются либо объективные общественные отношения, либо деятельность субъекта.

Правда, в настоящее время все большее признание получает принцип единства деятельности и отношений:

не в абсолютном противопоставлении последних, а в их диалектическом единстве усматривается правильная методологическая установка познания социальной действительности[128]. Однако этот принцип отнюдь не раскрывает тайну исторического процесса. Дело в том, что его можно интерпретировать по-разному: одни по-прежнему отстаивают примат деятельности, которая является «ключом к пониманию природы материальных общественных отношений», а другие в качестве такого ключа называют общественные отношения[129].

На наш взгляд, методологически некорректно связывать материалистическое понимание истории с приматом деятельности или общественных отношений. Чтобы материалистически толковать деятельность, недостаточно исходить из общественных отношений, так же как для исследования отношений — из деятельности. Общественные отношения, как известно, делятся на материальные и идеологические, духовные; деятельность тоже может быть как материальной, так и духовной. Диалектически понятое единство деятельности и общественных отношений снимается обращением к принципу материалистического монизма, к материалистическому решению основного вопроса философии. Именно решение основного вопроса философии является общей предпосылкой для разработки исторического материализма как общесоциологической теории.

К. Маркс, исследуя капиталистическое общество как целостный социальный организм, законы его движения, руководствовался прежде всего тем, что «не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»[130]. «Уже сама по себе эта идея материализма в социологии, — отмечал В. И. Ленин, — была гениальная идея. Разумеется, пока это была еще только гипотеза, но такая гипотеза, которая впервые создавала возможность строго научного отношения к историческим и общественным вопросам»[131].

Общественное бытие и общественное сознание не исчерпывают содержания общественной жизни, они лишь объясняют истоки общественных явлений. Чтобы вскрыть специфику последних, особенности реального жизненного процесса, необходимо перейти на новый, социологический уровень исследования. Изучение основы общественной жизни на этом уровне осуществляется главным образом с помощью социологических категорий[132].

Материалистическое понимание истории было разработано К. Марксом в ходе анализа реальной жизнедеятельности людей. Не удовлетворяясь абстрактной постановкой вопроса в трудах предшественников — прежде всего представителей немецкой классической философии — о деятельности как способе бытия человека, К. Маркс поставил задачу найти специфический материальный фундамент жизнедеятельности людей, т. е. материалистически истолковать саму деятельность. Логика исследовательского поиска К. Маркса была направлена на последовательную реализацию принципа материализма применительно к общественной жизни. Уже в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» он указывал, что для человека труд, производственная жизнь есть его деятельная родовая жизнь[133]. В «Тезисах о Фейербахе» он писал о сути человеческой деятельности как предметной деятельности[134], а в «Немецкой идеологии» К. Маркс и ф. Энгельс впервые обстоятельно проанализировали материально-производственную деятельность в качестве объективной основы всей жизни общества, выявили ее решающую роль в системе жизнедеятельности людей.

Однако материально-производственная деятельность, по К. Марксу, всегда выступает в форме исторически определенного общественного способа производства, как отношение общества к природе. Он доказал, что, хотя люди действуют сознательно, социальный результат их деятельности, те отношения, которые складываются между ними в процессе производства, не зависят от их сознания. Поэтому выделение из всех общественных отношений таких, которые представляют собой общественную форму материально-производственной деятельности людей, имело принципиальное значение для материалистического истолкования истории. Вычленив из всего богатства деятельности людей основную, материально-производственную, а из всех общественных отношений — отношения производственные, К. Маркс пришел к выводу о решающей роли материального производства в жизни и развитии общества. Ту же мысль подчеркивал и В. И. Ленин: «…только сведение общественных отношений к производственным и этих последних к высоте производительных сил дало твердое основание для представления развития общественных формаций естественно-историческим процессом»[135]. Производительные силы, определяя характер производственных отношений, служат детерминантой всего общественно-исторического процесса.

Материальная жизнь общества — это производственная деятельность людей по созданию жизненных благ и удовлетворению материальных потребностей; это и система производственных отношений. Таким образом, материальная жизнь не сводится только к деятельности или только к общественным отношениям; она всегда предстает и как материально-производственная деятельность, и как система материальных отношений.

Общественная жизнь, история имеет глубокий гуманистический смысл, ибо в конечном счете она выступает как история прогрессивного развития человека. Эта идея заложена в самой сущности материалистического истолкования истории. «…Общественная история людей, — писал К. Маркс, — есть всегда лишь история их индивидуального развития, сознают ли они это, или нет»[136]. Это позволяет раскрыть подлинно гуманистическую природу идеала коммунизма — свободное и всестороннее развитие каждого человека как самоцель общества.

Итак, материально-производственная деятельность, материальные, производственные отношения являются исходным пунктом построения социальной теории. Логика рассуждений К. Маркса такова: 1) люди делают историю. «История — не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека»[137]; 2) чтобы «делать историю», они должны есть, пить, иметь жилище — заниматься материально-производственной деятельностью[138]; 3) в процессе своей деятельности люди вступают в такие отношения, которые не зависят от их сознания[139].

Труд — основа существования и развития общества, и прежде всего потому, что дает необходимые средства к жизни, обеспечивает людей пищей, жильем, одеждой и другими предметами потребления. Это назначение труда полностью проявляется в условиях социализма. Советское общество, подчеркивалось на XXVI съезде КПСС, — это общество людей труда. Завод, ферма — тот же дом, где человек проводит минимум треть своей жизни. Каждому человеку реально обеспечено право на труд, уклонение от которого несовместимо с принципами социализма. Трудом создаются материальные и духовные блага, труд — его количество и качество — главный критерий их распределения, поэтому вся система материальных и моральных стимулов направлена на то, чтобы всегда и повсеместно обеспечивать справедливую и объективную оценку трудового вклада каждого: кто хочет жить лучше, должен больше и лучше работать[140].

Но труд — наряду с природой — не просто источник богатства. Он еще и нечто бесконечно большее. Труд, подчеркивает Ф. Энгельс, — «первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека»[141]. Он лежит у истоков формирования человеческого общества, которое представляет собой исторически изменяющуюся форму жизнедеятельности людей.

Труд — не только предпосылка возникновения людей, основа существования и развития общества. Он суть внутренне присущий социальной форме материи способ ее существования, предполагающий универсальное овладение человеком действительностью, созидание предметного мира и всестороннее отношение к нему. Труд как способ существования социальной действительности представляет собой органическое единство предметно-материальной, практической деятельности и материальных отношений. Именно в труде получает свое адекватное воплощение принцип единства деятельности и общественных отношений.

Труд — обычное, массовидное и вместе с тем чрезвычайно сложное явление. В прямом смысле слова труд, s «самый труд» (К. Маркс), есть прежде всего целесообразная деятельность людей[142]. Однако термин «деятельность» многозначен, поскольку деятельность есть любое проявление социальной активности[143]. Человеческая деятельность многопланова и может классифицироваться по ряду оснований[144]. Как проявление активности деятельность предстает прежде всего в виде процесса труда, сознательного целеполагания и целеисполнения, имеет продуктивно-преобразовательный характер[145]. Но деятельность может выступать и лишь в качестве условия или предпосылки труда. В отличие от труда как созидательной деятельности она может носить отрицательный, разрушительный характер, быть непроизводительной, потребительской. В научной и художественной литературе ярко и глубоко показано, как с ростом антагонистических противоречий капитализма производительная и потребительская деятельность отрываются, а затем и противопоставляются друг другу. Растет паразитизм имущего класса, его бессодержательный «активизм».

Деятельность, в том числе и трудовая, в процессе которой «человек своей собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой»[146], включает субъективные элементы процесса труда — затраты сил и энергии человека, его активность. Процесс труда в широком смысле слова отличается от иных видов деятельности именно тем, что в нем активность субъекта предполагает изменение объекта, т. е. представляет собой единство изменения окружающей среды и самого человека. Если деятельность выражает субъективный момент процесса труда, то труд в целом, как отношение человека к природе, есть единство субъективного и объективного моментов. Это диалектическое единство объекта и субъекта в процессе труда, как и создание средств труда, К. Маркс рассматривал в качестве специфической черты человеческого процесса труда[147].

Труд, указывал К. Маркс, есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и природой. Основой этого процесса служит природа. Веществу природы человек сам противостоит как сила природы[148]. Наличие естественных, природных благ, органическая эволюция природы создают возможность существования и развития людей. И только трудовая деятельность превращает эту возможность в действительность, преобразует природный материал в материальный субстрат социальной формы движения материи. К. Маркс подчеркивал, что «именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо»[149]. Преобразуя природу, человек творит «вторую природу», «очеловечивает» ее, вовлекает в социальный процесс, и таким образом «природа оказывается его произведением и его действительностью»[150].

Естественно, что человеческое общество — это прежде всего живые индивиды. Однако социальная материя не сводится к «органическому телу» человека, она представляет собой единство «органического» и «неорганического» (социального) тела общественного человека, совокупность людей и созданных ими материальных жизненных средств. «…Универсальность человека, — писал К. Маркс, — проявляется именно в той универсальности, которая всю природу превращает в его неорганическое тело, поскольку она служит, во-первых, непосредственным жизненным средством для человека, а во-вторых, материей, предметом и орудием его жизнедеятельности»[151].

«Очеловеченная» внешняя природа и природа самого общественного человека — вот специфическая материальная основа общественной жизни. Созданный человеком предметный мир многообразен. Определяющую роль в нем играют такие материально-предметные образования, которые как бы продолжают естественные органы человека, безгранично увеличивая его физические и умственные потенции.

Предмет труда как предмет внешней природы обладает естественными, природными свойствами, но, будучи включен в процесс труда, он приобретает и социальные качества. Предметы, средства труда превращаются в процессе производства в его непосредственные факторы — материальные производительные силы общества. Рабочая сила — это тоже сила природы, но особым образом «выдрессированная» (К. Маркс). Благодаря своей телесной организации и сознанию человек взаимодействует с материальными, вещественными элементами производительных сил и выступает как главная производительная сила общества.

К материальной основе жизнедеятельности людей относятся также материальные предметы потребления, материальные средства управления социальными процессами и другие элементы предметного мира человека.

Таким образом, в своей основе труд всегда выступает как предметная деятельность, т. е. деятельность по преобразованию предметов природы. В опредмеченных результатах труда в объективированном виде предстают и действующие индивиды, и материальные условия их жизни, т. е. все то, что К. Маркс и Ф. Энгельс называли действительными предпосылками истории[152].

Общество представляет собой не простую совокупность действующих индивидов, а общественная жизнь не сводится только к их трудовой деятельности по преобразованию вещества природы и ее энергии. Материальная основа общества как совокупный продукт человеческого труда включает и субъективный момент, представляющий собой опредмеченные сущностные силы общественного человека. Но продукты труда отделяются от непосредственного производителя, становятся объектом деятельности других индивидов. Поэтому элементы материальной основы общества выступают в качестве вещественных посредников общения между людьми, отношений между ними, обмена деятельностью.

Объективным эквивалентом этого обмена являются не результаты труда, а воплощенный в них общественно необходимый труд. Для уяснения этого важнейшее методологическое значение имеет учение К. Маркса о двойственном характере труда. Если отвлечься от конкретных форм труда, создающего потребительную стоимость, то все они, писал К. Маркс, «сводятся… к одинаковому человеческому труду, к абстрактно человеческому труду»[153]. Речь, стало быть, идет не о предметном бытии товара, подчеркивал К. Маркс, а исключительно о социальном способе его существования, о товаре как общественном отношении. Общественно необходимый безличный труд и представляет то, что К. Маркс называл кристаллами общественной субстанции.

Как уже указывалось, труд — не только процесс приложения человеческих сил, обработка вещества природы. В нем коренятся истоки всех общественных отношений. Все богатство последних суть разнообразные превращения трудовых отношений.

В понимании системы общественных отношений, как известно, решающую методологическую роль играет дифференциация их на материальные и идеологические. Материальные, или производственные, в первую очередь экономические, отношения, складывающиеся и существующие независимо от сознания людей, составляют общественную форму их материально-производственной деятельности. Идеологические отношения, предварительно пройдя через сознание и волю людей, становятся общественной формой их объективно-практической деятельности в области надстроечных явлений общества[154].

Трудовые (или «труженические») отношения[155] представляют собой синтез организационно-технических, социально-экономических, правовых, моральных, эстетических отношений, поскольку в процессе трудовой деятельности человек осваивает действительность по законам не только природы и логики, но и нравственности и красоты. В зависимости от сферы трудовой деятельности на передний план выступают те или иные стороны трудовых отношений. Если труд совершается в сфере материального производства, если трудовые отношения складываются «как (результат) форма деятельности человека, направленной на поддержание его существования»[156], то они и предстают прежде всего как материально-производственные, экономические отношения[157].

Но трудовая деятельность не ограничивается сферой материального производства, она охватывает и сферу духовного производства. В последней трудовые отношения выступают как отношения идеологические. Поскольку эти отношения формируются в зависимости от общественного сознания, от унаследованного от предшествующих поколений людей духовного, мыслительного материала, они представляют собой общение людей в процессе их духовно-трудовой деятельности.

Однако, в какой бы сфере ни совершался труд, он всегда предполагает определенные организационные связи, организационно-технические отношения. Трудовые отношения отличаются от производственно-экономических отношений в сфере материального производства и идеологических — в сфере духовного производства. В последнем случае трудовые отношения также имеют материальную основу в виде организационно-технических связей. Трудовая деятельность всегда предполагает определенное расчленение процесса труда, координацию, согласование трудовых функций и действий людей. В этом и выражаются организационно-технические связи как материальная основа любых трудовых отношений. Многогранность трудовых отношений и делает их истоком, основой всех общественных связей и отношений, субстанцией общественной жизни.

Труд, наконец, имеет глубокую гуманистическую природу, поскольку в нем человек — субъект труда предстает как человек-творец. К. Маркс отверг представление о труде лишь как о принудительной деятельности, которая необходима для поддержания физического существования людей и не связана с их «высшими» запросами. По К. Марксу, труд есть «положительная, творческая деятельность»[158], в которой человек обретает себя. Труд есть форма самоутверждения человека. Более того, труд — это сама «жизнь, порождающая жизнь»[159], в которой индивиды «как физически, так и духовно творят друг друга»[160].

Создавая предметные условия своего существования, человек тем самым формирует свое бытие. Его сущность состоит в последовательной реализации тех возможностей, которые К. Маркс называл «сущностными силами человека». Постоянно реализуя и развивая свои возможности, творческие силы и способности в процессе трудовой деятельности, человек строит «мир человека», преобразует самого себя. Поэтому процесс труда есть выражение деятельно-творческой сущности человека.

Но сущность человека не сводится к абсолютной «текучести», «преодолению негативности», как это получается, например, в экзистенциализме Сартра. Ибо человек создает себя не в безвоздушном пространстве самодовлеющей субъективности, а в обществе и посредством общества; он сам «себя выбирает», но этот выбор есть выбор своего места в обществе. Человек свободен, но свободен он в обществе, а не от общества[161]. В труде, во взаимном обмене деятельностью, в трудовых отношениях раскрываются специфические качества человека как социального существа.

Диалектически понятая деятельность есть реальный процесс осуществления, развертывания сущности человека. Люди в действительности таковы, писали К. Маркс и Ф. Энгельс, «как они действуют, материально производят и, следовательно, как они действенно проявляют себя в определенных материальных, не зависящих от их произвола границах, предпосылках и условиях»[162].

Это развертывание сущности человека и есть трудовая деятельность. Таким образом, по своей гуманистической природе и назначению труд есть самоосуществление человека.

В процессе деятельности, на основе общественных отношений формируются и специфически человеческие материальные и духовные потребности, которые также выражают сущность человека. Общественные отношения ~ это связи между субъектами по поводу объектов, т. е. всего того, за счет чего удовлетворяются человеческие потребности. Но состояние и развитие общественных отношений обусловливаются состоянием и развитием производства, трудовой деятельности. Удовлетворенная потребность постоянно порождает новые потребности, которые имеют исторически изменяющийся характер. «Та сумма производительных сил, капиталов и социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застают как нечто данное, — подчеркивают К. Маркс и Ф. Энгельс, — есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде „субстанции“ и в виде „сущности человека“…»[163].

По своей общей природе и назначению труд, производство предстают как производство и воспроизводство целостного человека, воплощающего в себе все богатство предметного мира, общественных отношений и потребностей. По отношению к этой конечной цели условия, средства производства, производственные отношения, потребности и сам процесс производства — это лишь условия, средства, общественные формы и процесс удовлетворения одной потребности — потребности человека в его собственном развитии, в становлении и развитии его социальной сущности. Развитие деятельной природы индивида в ходе исторической практики через общественную связь с другими индивидами, через общение и приобщение к человеческой культуре как целому усиливает его способность к самореализации как субъекта и объекта истории. Это основная магистраль общественного прогресса[164]. Человек, подчеркивал К. Маркс, есть «постоянная предпосылка человеческой истории, есть также ее постоянный продукт и результат, и предпосылкой человек является только как свой собственный продукт и результат»[165].

Но лишь на определенном историческом этапе конкретные цели труда совпадают с его общим гуманистическим назначением. При капитализме вещи обретают самоценность, становятся способом общественного бытия людей. Освобождая труд, социализм все более ориентирует производство не на создание вещей, а на производство всесторонне развитого человека. Человек освобождается не от предметной, деятельности, материального производства, а от его «внешней, природной необходимости» (К. Маркс), несвободы труда. Труд свободен, когда целью его становятся цели, «которые ставит перед собой сам индивид, следовательно, полагаются как самоосуществление, предметное воплощение субъекта…»[166]. В силу изменения содержания и характера труда в результате научно-технической революции в условиях социализма труд как «внешняя необходимость» все более превращается во внутреннюю потребность человека. Потребность его всестороннего развития является сущностным выражением труда.

Итак, труд создал человека. Он является основой существования и развития людей. Труд — это важнейший вид человеческой деятельности, всеобщая основа всех общественных связей и отношений. В нем реализуются физические и духовные потенции человека, выражается его деятельно-творческая, социальная сущность, раскрывается человеческий смысл истории. Именно труд является предпосылкой общества как социальной формы движения материи и способом ее существования. Поэтому категория труда с полным основанием рассматривается как исходная в социально-философской теории марксизма[167].

Глава V. ДИНАМИКА СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМ

Материализм в социологии выражает тесную связь материальности социального объекта и его необходимого развития. Эта связь особенно ярко проявляется в диалектике соотношения системности и историзма, развития, динамики социальных систем. Основоположниками принципа историзма, развития в исследовании социальных систем являются К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин.

В. И. Ленин призывал «не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь»[168]. Принцип историзма явился, например, руководящим для ленинского исследования империализма. Этот принцип нашел свое воплощение, во-первых, в том, что В. И. Ленин показал, как империализм вырастает из капитализма, что он является продолжением, развитием капитализма, его особой, высшей стадией. Во-вторых, В. И. Ленин доказал, что империализм есть последняя стадия капитализма, канун социалистической революции.

Принцип историзма, движения, развития тесно связан с системным подходом, как, впрочем, и с функциональным, структурным и другими подходами. Связь принципа историзма и системного подхода имеет особое значение. Она позволяет увидеть динамику, моменты устойчивости и изменчивости в развитии социальных систем, которые являются предметом исследования в данной главе под углом зрения их диалектической природы.

Любая социальная система характеризуется возникновением, становлением, а также состоянием относительного покоя, равновесия, стабильности, которые как бы фиксируют, закрепляют результаты движения, развития, вследствие чего данная система, в течение определенного периода времени сохраняется, остается именно данной, а не какой-либо другой. В сохранении качественного состояния системы решающая роль принадлежит структуре, способу, характеру взаимосвязи ее компонентов.

Буржуазные идеологи и политики преувеличивают покой, равновесие, делая это в интересах обоснования вечности, незыблемости системы капитализма. При этом, опять-таки не без известных оснований, делается упор на социальную структуру, которая является якобы «неизменным хранителем» системы капитализма. Структура в этом случае понимается как норма, стандарт, противостоящие процессам поляризации, раздвоения социальных сил в капиталистическом обществе, как нечто вечное, для которого коренные качественные изменения противоестественны.

Правда, в воззрениях современных буржуазных социологов заметен известный крен в сторону признания конфликтности, противоречивости буржуазного общества. И это естественно, поскольку его конфликты, противоречия (инфляция, безработица, сокращение социальных программ в пользу программ военных, засилье военно-промышленного комплекса) являются реальными фактами, которые приводят к усилению дезорганизации системы капитализма, нарушению пропорций, связей между различными сферами ее экономики, общественной жизни. Но все эти конфликты, противоречия, диспропорции идеологи Запада объясняют отнюдь не природой капитализма, которой указанные противоречия имманентно присущи. Корень зла они видят в чем угодно, но не в самой системе капиталистических отношений.

Главной причиной нарушения «равновесия» системы капитализма буржуазные социологи считают науку и технику, которые, естественно, являются могучими факторами как сохранения, так и нарушения равновесия общественной системы капитализма. С одной стороны, они позволяют обеспечить ее известную устойчивость, стабильность в том смысле, что часть дивидендов от их успешного применения используется на благо трудящихся. Не секрет, что в ряде развитых стран капитализма за счет науки и техники, а главное, в результате упорной классовой борьбы трудящихся за свои права их благосостояние улучшилось. Но с другой стороны, устойчивого равновесия, а тем более покоя система капитализма не обрела и обрести не может. Разговоры буржуазных идеологов о конфликтах, противоречиях системы капитализма не выходят за рамки поверхностных рассуждений о том, что никакой классовой борьбы, глубоких антагонизмов в капиталистической системе нет, а имеющиеся «возмущения» имеют якобы преходящий характер и преодолеваются институциональным путем, средствами социального регулирования.

Порой в работах, особенно содержащих критику структурализма, противопоставляются системно-исторический и структурный подходы. Это противопоставление (точнее сказать, различение) имеет смысл, но только в гносеологическом плане. Структурный подход означает акцентирование внимания на структуре системы, которая характеризует ее относительную устойчивость, ее статику. Иное дело — исторический подход, предметом которого являются генезис системы, ее возникновение, становление, развитие. Естественно, что тот или иной подход решает лишь определенную, ограниченную задачу. Но любой из них нельзя исключать. Что касается объективного бытия общественных систем, то в них структура и история неразрывно связаны; нет и не может быть социальной системы, лишенной структуры или истории. Вследствие этого и гносеологическое противопоставление исторического и структурного аспектов имеет относительный характер.

Системно-исторический подход отличается от системно-структурного, как подметили И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин[169], отношением ко времени. Время — непременный атрибут социальной системы, поэтому изучение временных параметров системы является неотъемлемой чертой системного подхода. Причем речь идет не о времени вообще, а о собственном, специфическом времени системы. Любая система имеет начало и конец, обладает своим историческим временем. Собственное время имеет каждая общественно-экономическая формация, причем чисто хронологически разным формациям присущ различный интервал временного бытия, а кроме того, за один и тот же интервал времени разные формации проходят различный исторический путь.

Важной особенностью движения общественных систем является нарастание темпов развития. Процесс становления человека начался примерно миллион лет назад. Если учесть, что современный человек существует всего несколько десятков тысяч лет, то можно представить, какими чрезвычайно медленными, поистине черепашьими темпами развивалась первобытнообщинная формация. Более быстро двигались вперед формации рабовладельческая и феодальная, хотя и их история затянулась на тысячелетия. Капитализм развивается гораздо быстрее, чем феодализм, а с переходом к социализму темпы развития заметно ускорились. С победой коммунизма во всем мире, когда человечество избавится от тормозящих прогресс капиталистических отношений, от войн и тому подобных пороков и получит возможность все средства затрачивать на подъем материальной и духовной культуры, на всестороннее развитие человека, темпы прогрессивного движения общества еще более возрастут.

Поскольку системно-исторический аспект характеризует систему в ее динамике, становлении и развитии во времени, время выступает как не только непременный, но и важнейший параметр ее измерения. При структурном подходе время как бы отступает на второй план, система берется в статике, как нечто устойчивое, сохраняющееся. Конечно, это не значит, что при структурном подходе время вовсе не учитывается. Статика, устойчивость системы имеет относительный характер и содержит в себе определенные изменения, которым присущи специфические ритмы, временной масштаб. Однако речь здесь идет об изменениях в рамках данного качественного состояния системы, которые в конечном счете подготавливают качественные сдвиги в состоянии системы, ее переход в новое качество.

«В концепции материалистического понимания истории, — пишет П. Н. Федосеев, — принцип системности мыслится в тесном единстве с историко-генетическим пониманием, с исследовательской методологией, определяемой принципом историзма. Это блестяще реализовано в разработанном марксизмом учении об общественно-экономической формации как внутренне структурированной, органической целостности, „социальном организме“»[170]. Историзм, оторванный от системного подхода, становится антиподом подлинного историзма. Вне системы любой объект, явление, процесс предстают как абсолютно изменчивые, неповторимые, уникальные, структурно и функционально не связанные с другими объектами, принадлежащими к той же системе, как крайне неустойчивые. Но утверждение абсолютной изменчивости, уникальности объекта означает отрицание закономерностей — устойчивых тенденций, повторяемости в развитии объектов и процессов. Тем самым историзм абсолютизированный, взятый вне связи с другими аспектами, проявлениями системности, превращается в плоский эволюционизм, в котором объект представляется как простая смена различных состояний, не связанных ни с предшествующими, ни с последующими состояниями.

Системный подход вне исторического аспекта становится фотографией объекта в его статике, структурном и функциональном постоянстве, что означает отрицание закономерностей, которые выступают не только закономерностями раз и навсегда данного функционирования системного объекта, но и его движения, развития.

Достоинством системно-исторического подхода является открываемая им возможность органически соединить генетическое и прогностическое толкование социальных объектов и процессов. Генетический подход позволяет отыскать источники, предпосылки, основы возникновения объекта, проследить, какие этапы он проходил в своем становлении, каким был и каким стал. Исторический подход в его системном контексте шире: он не ограничивается объяснением прошлого объекта, ступени его становления, а касается также направленности движения данного объекта, его тенденций, перспектив. Для системно-исторического подхода важен прогноз, предвидение, предсказание, что чрезвычайно важно для познания и управления обществом, поскольку для управления необходимо видеть перспективу.

Прежде всего следует отметить, что предвидение и история неотделимы, поскольку предвидение опирается на знание законов и закономерностей, которые как тенденции «увязывают» прошлое, настоящее и будущее социальных систем и которые «ведут» эти системы из настоящего в будущее. Движение, развитие социального объекта — всегда упорядоченное, организованное, из стадии в стадию переходящее, от этапа к этапу, от фазы к фазе движущееся состояние. Иначе говоря, движение социального объекта — всегда системное движение, системное не только в структурном (из чего состоит объект), в функциональном (что делает объект), но и временном, историческом плане (как возник, чем стал и куда идет объект). «…Историзм в широком смысле этого слова, — пишет М. С. Каган, — становится моментом системного подхода, имманентным ему в тех гносеологических ситуациях, когда предметом исследования являются развивающиеся системы»[171]. Это относится прежде всего к исследованию общественных процессов.

Исторические закономерности являются закономерностями движения общественных систем, поэтому внеси-стемный подход по сути своей есть внеисторический подход. Анализ системных закономерностей, рассмотрение отдельных явлений как систем позволяют полнее, глубже раскрыть эти явления, определить их место в бесчисленных феноменах и связях истории. Как отмечает В. П. Кузьмин, «…сама история, само историческое движение понимается в марксизме как системное по своему характеру»[172]. Итак, противопоставление исторического, системного и структурного подходов неправомерно.

История общественной системы — это прежде всего процесс ее возникновения и упрочения. Говоря об этом, важно подчеркнуть, что ни одна новая система не возникает на пустом месте. Она черпает материал для формирования из предшествующих ей систем и несистемных образований или систем, существующих рядом с ней. При этом новая система возникает на основе старой не сразу, а сначала в виде определенных предпосылок — материальных, социальных и духовных компонентов, связей и отношений, форм взаимодействия с природной средой. Эти предпосылки, как правило, разрозненны, присущи зачастую не одной, а целому ряду систем. Вместе с тем в ходе движения, интеграции они дают начало новой системе, которая преобразует эти в прошлом внешние для нее элементы согласно собственной природе, «заставляет» служить их себе, выполнять функции, направленные на сохранение, совершенствование и развитие самой себя.

Тот или иной феномен может возникнуть в конкретных условиях в силу действия определенных причин, но компонентом данной системы его делает именно данная, а не другая система. Она обусловливает конкретную форму существования этого феномена как своего собственного компонента. Феномен, вовлеченный в орбиту данной системы, приобретает новые свойства, функции, ранее ему не присущие, те функции, которые соответствуют ее внутренней природе. Система с характерными для нее внутренними взаимосвязями и функциями формирует попавшие в ее орбиту феномены по собственному образу и подобию.

«…Новые производительные силы и производственные отношения, — писал К. Маркс, — не развиваются из ничего, из воздуха или из лона саму себя полагающей идеи; они развиваются внутри и в борьбе с имеющимся налицо развитием производства и с унаследованными, традиционными отношениями собственности. Если в законченной буржуазной системе каждое экономическое отношение предполагает другое в буржуазно-экономической форме и таким образом каждое положенное есть вместе с тем и предпосылка, то это имеет место в любой органической системе. Сама эта органическая система как совокупное целое имеет свои предпосылки, и ее развитие в направлении целостности состоит именно в том, чтобы подчинить себе все элементы общества или создать из него еще недостающие ей органы. Таким путем система в ходе исторического развития превращается в целостность. Становление системы такой целостностью образует момент ее, системы, процесса, ее развития»[173].

Мысль о возникновении новой социальной системы на основе предшествующих ей К. Маркс всесторонне раскрыл и углубил при исследовании становления экономической системы капитализма, которая возникла в недрах феодализма как определенное единство минимума необходимых компонентов. Сначала это была капиталистическая мануфактура, затем крупное машинное производство с присущим ему товарным обращением и превращением рабочей силы в товар. В результате буржуазной революции капиталистическая система пришла на смену феодализму. Она постепенно, но неумолимо подчинила, преобразовала соответственно своей внутренней сущности все экономические формы — процент и торговую прибыль, ренту, деньги и т. д. Одни из них она безжалостно сломала, другие коренным образом преобразовала, третьи довела до высокой степени развития. Кроме того, она создала и свои, только ей свойственные компоненты. Главные из них — всеобщий товарный характер производства и товар — рабочая сила.

Очевидно, что определенные предпосылки для возникновения системы капиталистического производства созревали в недрах феодальной системы, но они еще не выступали как новая система. Она является результатом исторического развития социальной (буржуазной) революции, в процессе которой разрушается старая экономическая система, преобразуются на новой, капиталистической основе унаследованные от феодализма компоненты и их связи, создаются новые, собственно капиталистические компоненты, формируются новые, опять-таки капиталистические связи и отношения, новая структура, которая интегрирует и старые и новые компоненты в единую, качественно иную, нежели феодализм, систему.

В рамках капиталистической формации возникают свои базис и надстройка, образуются новые административные единицы, строятся новые города, поселки, сооружаются предприятия. От одних предприятий отпочковываются другие, два или более предприятия образуют объединение, концерн, наднациональную монополию, что особенно характерно для современных условий, когда идет быстрая концентрация производства и других сфер общественной жизни.

Становление новых общественно-экономических формаций осуществляется прежде всего в силу действия объективных закономерностей развития общества. В этом смысле смена общественно-экономических формаций выступает как естественноисторический процесс, как результат социальных революций. Однако революция является результатом не только действия и требований объективных закономерностей. Она и результат активной деятельности людей, субъективного фактора истории. Когда объективные предпосылки, условия для замены одной формации другой созрели, субъективный фактор, деятельность передовых классов, партий, организаций приобретают решающее значение.

Эта историческая и вместе с тем системная закономерность возрастания роли субъективного фактора качественно изменяется при переходе от капитализма к социализму. Известно, что еще в недрах капитализма формируются разнообразные предпосылки для становления социализма. В области материальной — развитое машинное, полуавтоматизированное и автоматизированное производство с высокой степенью концентрации и специализации, технической оснащенности. В области социально-политической — рабочий класс, могучая социальная сила, исторической миссией которого является утверждение социализма и коммунизма; марксистская партия и другие организации рабочего класса. В области духовной — марксистская идеология, непреходящие достижения науки, литературы и искусства.

Все эти предпосылки не составляют при капитализме сколько-нибудь системного, а тем более целостного образования. Они не занимают доминирующего положения в буржуазном обществе, наоборот, противостоят капитализму как системе, подрывают его устои, несут в себе новый, социалистический строй.

В результате социалистической революции утверждаются экономические и политические основы социализма — общественная собственность и государство рабочего класса. Они суть та системообразующая ось, вокруг которой интегрируются все компоненты, унаследованные в преобразованном виде новым обществом от старого, создаются новые компоненты и их отношения. С созданием необходимого «набора» таких компонентов и их интеграцией утверждается новая, социалистическая система как целостность.

О преемственности старой и новой систем, общественно-экономических формаций, о становлении нового на базе старого, социализма на базе производственно-технического, научного и человеческого материала, который создал капитализм, неоднократно писал В. И. Ленин: «Объективный ход развития таков, что от монополий… вперед идти нельзя, не идя к социализму… Социализм теперь смотрит на нас через все окна современного капитализма, социализм вырисовывается непосредственно, практически, из каждой крупной меры, составляющей шаг вперед на базе этого новейшего капитализма»[174].

Однако для того, чтобы социализм стал реальным социализмом, единой системой, нужен целый ряд преобразований. Во-первых, необходимо, чтобы элементы и их связи, функции системы и ее компонентов, унаследованные от капитализма, претерпели глубокие качественные преобразования, главное в которых — преобразование материальной, экономической основы общества, замена частнокапиталистической собственности общественной, социалистической, создание нового, социалистического базиса. Во-вторых, важно, чтобы в процессе перехода от старой системы к новой была обеспечена победа новых, социалистических элементов и структуры, чтобы в системе утвердились новые, социалистические, интегративные качества, системные закономерности. Речь идет о системе, покончившей с эксплуатацией чужого труда, о системе, в которой человек труда становится главной целью, высшим назначением и в которой целостность личности и общества, их гармоническое взаимодействие достигают высокой, но еще не высшей (это цель коммунизма) степени развития. В-третьих, нужно, чтобы новая система, интегрировав, преобразовав сообразно собственному качеству компоненты и связи старой, предшествующей ей системы, создав экономическую основу, фундамент своего бытия, сформировав главные интегративные качества, дополнила бы, надстроила фундамент здания этажами самых различных назначений, создала бы собственную надстройку. Все это — дело сложное, трудное, длительное, достигаемое в результате преобразования всей системы.

В период социалистической революции перед рабочим классом стоит задача — увлечь своим беззаветным героизмом массы трудящихся и эксплуатируемых, организовать их, руководить ими при свержении власти буржуазии и подавлении сопротивления с ее стороны, а затем — повести их по пути хозяйственного строительства, создания новой, социалистической экономики и культуры. Из этих двух взаимосвязанных задач — разрушительной и созидательной — вторую В. И. Ленин считал более существенной, поскольку самым глубоким источником победы над силами старого, эксплуататорского строя и «единственным залогом прочности и неотъемлемости этих побед может быть только новый, более высокий способ общественного производства…»[175]. В то же время вторую задачу В. И. Ленин считал «труднее первой, ибо она ни в коем случае не может быть решена героизмом отдельного порыва, а требует самого длительного, самого упорного, самого трудного героизма массовой и будничной работы»[176].

Советское пролетарское государство блестяще выполнило эту многотрудную работу. В Советской стране впервые в мире построен социализм, ныне превратившийся в развитое социалистическое общество, осуществляется успешное строительство коммунизма.

Вопрос о возникновении новой общественной системы в недрах старой, об этапах и особенностях ее становления в нашей литературе с системной точки зрения разработан слабо.

Становление системы — отнюдь не конечный акт в ее движении. Возникнув, она совершенствуется, развивается. Эти процессы находят самые различные проявления. Изменяются компоненты системы, их связи друг с другом, с системой в целом. Преобразуются одни компоненты, возникают другие. В одном случае новые компоненты возникают путем развития, трансформации старых, в другом — посредством расчленения одного или нескольких существующих компонентов, в третьем — система вбирает в себя нечто внешнее, ранее ей не принадлежавшее, и превращает в собственный компонент и т. д.

Сложные изменения претерпевают в процессе развития присущие системе внутренние связи и внешние взаимодействия. Возникают новые связи, дифференцируются существующие; одна связь преобразует другую или ассимилирует ее; происходит перегруппировка, перестройка имеющихся компонентов или отношений и т. д. При этом новые компоненты, их связи, новые свойства имеющихся компонентов и их новые взаимодействия обретают новые функции по отношению к системе. Этот процесс обретения новых функций М. И. Сетров назвал актуализацией функций[177]. В процессе совершенствования и развития системы изменяются, развиваются, обогащаются формы и способы связи компонентов и системы в целом с внешней средой. Расширяется и углубляется информационная насыщенность системы.

Говоря о совершенствовании, развитии социальной системы, следует иметь в виду, что ее компоненты, элементы ее структуры неравноценны с точки зрения не только их места, роли в функционировании системы, но и перспектив, возможностей развития. Одни компоненты теряют свое место и значение в системе, другие не выходят за рамки основного качества системы и не имеют будущего, третьи заключают в себе большие возможности, являются носителями новой, более совершенной системы, предпосылкой ее возникновения. Поэтому в исследовании системы нельзя ограничиваться учетом характеристик системы лишь с точки зрения того, чем она является в настоящее время. Необходимо раскрыть динамику системы, ее устремленность в будущее, понять систему с точки зрения перспектив ее развития.

В этом отношении классическим является анализ К. Марксом и Ф. Энгельсом сложной системы классовых отношений капитализма. Выделив в данной системе передовой, прогрессивный класс — пролетариат, открыв его великую историческую миссию как могильщика буржуазии и творца нового, социалистического общества, К. Маркс и Ф. Энгельс указали путь движения человечества от капитализма к социализму.

Главная специфическая особенность развития общества состоит в том, что оно всегда представляет собой развитие системы, основным компонентом которой являются люди — существа сознательные, ставящие перед собой определенные цели и добивающиеся их достижения. Причем важнейшей сферой сознательной, целенаправленной деятельности человека является труд, производство. Труд представляет собой важнейший способ бытия социальной действительности, систем социального порядка различной степени сложности и организации, единство, органичное взаимодействие которых и есть общество. Прежде всего в труде, производственной деятельности между людьми складываются специфические общественные отношения, общественная форма движения, которая и составляет способ существования социальной материи, сущность человека и общества.

Социальные системы в своем объективном движении могут развиваться и развиваются в двух основных формах — однонаправленно (без вариантов) и разнонаправленно (вариативно). В случае однонаправленного развития объективные закономерности данной системы однозначно ведут к новому состоянию этой системы или к качественно новой системе. Так, общественное развитие капитализма приводит только к социализму и ни к какому другому общественному строю. Задача субъективного фактора в однонаправленном движении состоит в том, чтобы создать условия для осуществления именно этого движения, одного-единственного варианта.

В случае вариативности движения системы возможны по меньшей мере два состояния системы в будущем, каждое из которых обладает определенной степенью вероятности осуществления. В этом случае важную роль играет субъективный фактор в оценке и выборе того пути, который способствует прогрессу человека и человечества, в борьбе за его осуществление. Таково, к примеру, общество, находящееся в стадии перехода от капитализма к социализму. Здесь еще не решен вопрос «кто — кого?», возможны и победа социализма, и реставрация капитализма. Решив этот вопрос в свою пользу, силы, борющиеся за социализм, утверждают социализм окончательно, обеспечивают его полную победу. Нечто подобное переживают и освободившиеся от колониализма развивающиеся страны. Капитализм или социализм — таковы возможные перспективы их развития. В зависимости от соотношения сил, от исхода борьбы за пути развития один из них берет верх — страна развивается по капиталистическому или некапиталистическому пути, ведущему в конечном счете к социализму.

Движение системы к конечному результату может быть в одном случае быстрым, радикальным, в другом — замедленным, эволюционным. Известны, например, американский и прусский пути развития капитализма в сельском хозяйстве[178].

Направляющее начало исторического, и прежде всего экономического, детерминизма при всей вариативности общественного движения сохраняется, хотя и проявляется далеко не всегда прямолинейно. Историю делают люди, классы, партии со всеми их особенностями и различиями, противоречивыми целями и намерениями, со своими страстями и чувствами. Все это обусловливает сложность и противоречивость общественного прогресса.