Дикарка для Хулигана

Глава 29

Новый уровень

— Ну и чего ты сиськи мнёшь? Говори уже, давай, что у тебя за разговор такой серьёзный. — бурчит Макс, прокручивая в руках стакан с кофе.

Сглотнув нервный ком в горле, на несколько секунд срываю взгляд с близнецов на полусухой тротуар. Не зная с чего начать, закусываю щёку изнутри. Выдыхаю.

— Короче, скажу как есть. — высекаю, глядя в глаза то одному близнецу, то второму. — У меня реально появилась девушка. У нас всё серьёзно.

— Ух ты ж, нихерашеньки себе. — наигранно восклицает Никитос. — Неужели и правда любовь-морковь и сюси-пуси?

Блядь, если они сейчас не заткнутся, то хер я дойду до самого важного. Решаю, прежде чем признаться, что моя девушка — Диана, стоит объяснить, что всё серьёзнее некуда, и я больше не меняю тёлок, не блядствую и вообще даю обет верности. Самому до сих пор странно, что я так просто отказываюсь от всего, к чему привык за годы. То, что происходит между мной и Ди, не только не поддаётся контролю и пониманию, но и каким-либо законам не только человеческим, но и вселенной.

— Прям серьёзно-серьёзно? — подъёбывает Максометр.

— Блядь, да! — закипаю на эмоциях.

— А это как? Две ночи с ней, одну с кем-то ещё? — сечёт Макс.

— Не это по-любому днём милые смайлы в эсемесках, а ночью перепих с какой-нибудь цацой. — подбивает Ник.

— Может, уже заткнётесь? — рявкаю, поднимаясь из-за стола.

Выхожу на улицу и закуриваю. Загребаю не столько кислород, сколько горький дым.

Блядь, не настолько всё херово, как они описывают. Сам в курсе, что святым я никогда не был. Да, я часто ебу кого попало, но не каждый же день. Обычно раз в неделю. Максимум два. Не какой-то там ёбарь-террорист, у которого секс на первом месте в списке жизненных приоритетов. И пусть я любитель ночной жизни. Даже в будни могу спокойно зависнуть в клубешнике или баре, но еду туда просто чтобы отвлечься и отдохнуть от учёбы.

— Ты чего психуешь? — выходит из кафехи Никитос и тоже закуривает.

— Я не психую, Ник. — выдыхаю несколько зло, понимая, что не самое лучшее время выбрал, чтобы рассказать правду. — Вы реально считаете таким блядушником? Думаете, что у меня нет сердца? Что я не могу серьёзно? Что не умею любить?

Дохера лишнего выдаю, но насрать уже. Когда говорил Андрюхе, что готов ради Ди на всё — не врал.

Он качает головой, выпустив струйку дыма в пространство. Присвистывает, подняв глаза к небу. Какое-то время молча смотрим, как дым медленно рассеивается.

— С каких пор тебя ебёт, что мы о тебе думаем? Раньше всегда похеру было.

— С тех пор, как я начал встречаться с ва…

— Блядь, дайте кто-нибудь сигарету. — рычит Макс на подходе.

Молча протягиваю ему пачку, глядя на мрачное лицо друга. Он с такой силой челюсти жмёт, что даже на расстоянии в пару метров слышен скрежет.

Вот же, сука, вовремя он подвалил, когда я уже почти признался, что мы с Дианой вместе. Так ещё и злой, как собака.

— Ты чего вскипятился? — спрашивая, скашиваю на него внимательный взгляд.

— Да, блядь, Даня звонила. Сказала, чтобы мы сегодня её не забирали. Что с хахалем своим будет.

Пока он нервно затягивается, отворачиваюсь, незаметно переведя дыхание.

Суперрр, сука! Вот она вовремя. Как, блядь, и всегда. Постоянно же звонит, когда я почти делаю то, чего не должен. То с этим тройничком, то с Иркой… А теперь то что не так? Я старался поступить правильно, но глядя на взбешённого друга, понимаю, что он в таком состоянии убьёт меня без суда и следствия.

Выдохнув, набрасываю на морду маску похуиста и улыбаюсь.

— И что с того? Что такого ужасного, что у неё появился парень? Или ты ревнуешь сестру? — подбиваю его плечом в плечо, не переставая тянуть лыбу.

— Блядь, Гора, не подъёбуй сейчас. — рявкает, сжимая пальцами сигаретный фильтр, пока он не расплющивается. — Как, сука, можно спокойно жить, когда какое-то чмо трахает мою младшую сестру?

Давлюсь дымом. Кашляя, закрываю рот рукой и отворачиваюсь.

Как меня только не называли, но не чмо же. И я её не трахаю. Ну, разве что пальцами и языком, но это не в счёт.

И что дальше? Сейчас говорить им, что я и есть тот самый хахаль, точно не время. И хер знает, когда оно придёт. Трусом я никогда не был, но сейчас понимаю, что не хочу рисковать, потому что вдвоём они меня на части порвут.

— Раз Данька просила не приезжать, значит поедем и узнаем, что у неё за хорёк появился. — подбивает Никитос, туша окурок о край урны.

— Согласен. Устроим сюрприз, раз она его так упорно прячет.

Пока слушаю их разговор, не влезаю. Пишу Дианке сообщение.

Гора: Близнецы после пар едут к тебе, чтобы подловить твоего хахаля. Прячь его получше.

В ответ она присылает мне ржущий смайлик.

Чувствую себя последним гандоном из-за того, что приходится играть в прятки и пиздеть друзьям. Да и как после такого называть себя их другом?

Ди: Заберёшь меня с остановки, с которой отходит 118 маршрутка? Я буду ждать тебя там.

Гора: Договорились.

После занятий Ник с Максом предлагают поехать с ними, но я, естественно, отказываюсь под предлогом срочных дел. Меня, конечно же, подъёбывают, что мне приспичило, и я лечу к девушке. Улыбаясь, отбиваю все нападки, а сам мысленно матерюсь и проклинаю себя за слабость. Потому что, сука, так и не нашёл в себе силы рассказать им правду.

Зашквар выше крыши, блядь.

Они едут к Диане, чтобы поймать нас вместе. Я поддерживаю, чтобы объяснили "этому хорьку", как надо себя вести, а сам уже представляю их реакцию на то, что ни Дикарку, ни её парня они на месте не застанут.

Попрощавшись, запрыгиваю в бэху. Еду через дворы, чтобы срезать. Торможу на остановке, и Дианка тут же запрыгивает в тачку. Со смехом кричит:

— Поехали, Егор! Быстрее! НикМак уже на парковке.

Срываю бэху с места и заруливаю в ближайший заезд. Остановившись, перегибаюсь через консоль и притягиваю Ди к себе. Накрываю её рот губами. Толкаюсь внутрь языком. Пальцами растираю затылок.

Блядь, как же я тащусь, когда она начинает мурчать от этого.

Когда кислород заканчивается, а слюны, наоборот, становится слишком много, отстраняюсь и упираюсь лбом ей в переносицу.

— Блядь, Дикарка, как я, оказывается, соскучился по тебе.

Реально же весь день только о ней и думал. Даже на учёбе было сложно сосредоточиться. С таким нетерпением ждал, когда кончатся пары и я смогу её обнять.

Девушка скребёт мою шею, пока восстанавливаем дыхание.

— Я тоже, Котя. Очень-очень скучала. — выдыхает, отпустив глаза вниз. Её мобила звонит, и мы оба знаем, что ей наяривает один из близнецов. — Бля-я. — тянет Ди, вытягивая телефон. Предупреждающе хмурюсь. Сука, как же выклинивает, когда она матерится. На остальных всегда насрать было, но не могу слышать, как её губы выталкивают эти словечки. — Соррянчик. — бубнит она, поймав мой угрожающий взгляд. — Просто они меня достали. Если раньше я не знала, как рассказать о нас, то теперь вообще всякое желание отпало это делать.

Прижимая ближе к себе, целую в лоб.

— Рано или поздно придётся, Дикарка. Вечно прятаться мы не сможем. Я хотел им сказать сегодня на обеде, но ты так не вовремя позвонила Максу.

Дианка напрягается. Тело каменеет.

— Зачем, Егор? Они тебя убьют. Я сама должна признаться. Мне они ничего не сделают. Егорчик, пожалуйста, не говори им.

— Диана, — хриплю полушёпотом, будто кто-то может подслушать наш разговор, — чем дольше мы тянем, тем хуже для нас обоих. Если с тем, что мы встречаемся, они ещё смогут как-то смириться, то с моей затянувшейся ложью — точно нет. Представляешь, что будет, когда они поймут, что жаловались мне на меня же. Что делились своими переживаниями за сестру, а я тупо пиздел им, глядя в глаза?

Со скрипом вздыхаю и прижимаюсь к её губам. Она запускает пальцы мне в волосы и опускает голову на плечо.

— Я всё это понимаю, но они нам тогда жизни не дадут. Одно дело переживать, но совсем другое устраивать слежку. Не удивлюсь, если они мне на телефон программу шпиона поставят. — хмыкает грустно, скользя губами по подбородку. — И родители, и Андрюха сказали, чтобы они не лезли ко мне, но НикМак продолжают меня терроризировать. Я расскажу им, но не сейчас. Пусть помучаются. — подбивает со злобной усмешкой, а я смеюсь, представляя их мучения.

А ещё я понимаю, что она готова тянуть до тех пор, пока близнецы нас не спалят. Вот тогда уже точно пиздос будет. Наверное, всё же лучший способ показать им, что всё реально серьёзнее некуда. Чтобы они увидели, что я больше не таскаю всех подряд. Не шляюсь по барам. Не цепляю девах. Когда поймут, что я не шутил, тогда и признаюсь, что моя единственная — их младшая сестра.

Единственная…

Блядь, сам себе поверить всё ещё не могу, что это так. Что теперь только Дианка.

— Хорошо, Дикарка. Но не станем слишком затягивать.

Едем с Ди в кафе. Погода налаживается, и из-за тяжёлых туч начинает пробиваться солнце. Она тащит меня гулять. С улыбкой соглашаюсь.

Так до вечера и бродим по городу. То за руки держимся, то обнимаю её за талию, притягивая максимально близко. Без конца целуемся и смеёмся, забив на все проблемы. Она рассказывает о том, как прошёл её день. Делюсь с ней рассказом о своём дне. О разговоре с её братьями. Обсуждаем, как вести себя дальше.

Ди с таким восторгом отзывается о новой подруге, что я не могу не улыбаться. Знаю же, что раньше у неё никогда не было подруг. Признаётся даже, что подружилась с тем ебаным сусликом из-за моего решения уйти.

На этих словах замираю посреди тротуара и притягиваю Дианку в кольцо рук. Сдавливая поясницу, прибиваю к себе и жадно целую.

— Извини, Диана, что ушёл тогда. Думал, что так будет лучше для тебя. Что… — шумно выдыхаю, мыслями возвращаясь в ту "единственную ночь". — Был уверен, что ты перебесишься и успокоишься.

— А ты, Егор? — шуршит девушка, вглядываясь в мои глаза.

Даже не стараюсь прятаться за масками. Хватит уже делать вид, что ничего из ряда вон выходящего не происходит.

Кладу ладони ей на щёки, поглаживая большими пальцами.

— Думал, что и у меня пройдёт. Что со временем отпустишь. Ошибался. Не отпустила. — отсекаю с вымученной улыбкой.

— Помнишь, как я сказала, что отпущу тебя, только если и ты отпустишь меня?

Сглотнув, киваю.

Конечно, блядь, помню. Дословно, сука.

" — Отпусти меня, Дикарка.

— Только если и ты меня отпустишь."

Уже тогда я знал, что нереально это сделать. На протяжении трёх месяцев делал вид, что всё норм. Что меня не рвёт на ошмётки. Что у меня всё заебись. Веселился, смеялся, бухал, трахался… Вроде всё как и всегда, но внутри будто окоченел. Ничего живого не осталось. Смеялся через боль. Улыбался через силу. Ебал девах сквозь отвращение. Бухал, чтобы забыться. Даже жил словно в агонии.

Не смогли мы отпустить друг друга. И уже никогда не сможем. Я не просто сдался и смирился. Чем больше времени я провожу с Ди, тем чаще поддаюсь сопливым мечтам. Представляю наше будущее. Думаю о том, что надо изменить в себе, чтобы не потерять свою Аномалию. Принимаю то, что с каждым разом мне всё сложнее её отпускать. Что с каждой минутой отдельно от неё — скучаю сильнее.

Чувство такое, словно мне части тела не хватает, когда она не рядом. Не могу думать ни о чём другом, кроме как о том, чтобы скорее увидеть её, обнять, поцеловать. Ощутить её тепло. Почувствовать вкус её губ. Вдохнуть её эксклюзивный запах. Выпить её дробное дыхание. Просто прижать к себе и никогда не отпускать.

— Егор? — шелестит Диана, когда я, погружаясь в мысли, выпадаю из реальности.

Стягиваю взгляд на её встревоженное лицо. Улыбаясь, беру в плен её губы.

— Знаешь, Ди, — шепчу несколько позже, — я счастлив, что ты так и не отпустила. — она ловит каждое моё слово, широко распахнув глаза. — Счастлив с тобой, как никогда в жизни не был. — делая это признание, почему-то опять не говорю о любви. Сам не понимаю, что меня тормозит. — Только с тобой, Диана. Впервые в жизни. По-настоящему. Искренне. Глубоко. — с хрипом перевожу нестабильное от сказанных слов дыхание. — Пообещай мне. В этот раз не ври. Сдержи своё обещание.

Она вытягивается, как струна, а в зрачках мелькает беспокойство и страх.

— Только не говори, что я должна оставить тебя, Егор. Не смей этого делать. Не поступай так с нами! — срывается на крик, цепляясь трясущимися пальцами в воротник моей кожанки.

Сдавливая хрупкое тело, прибиваю её к себе. Глажу спину и волосы, прижимаясь губами к макушке.

— Нет, Диана. Наоборот. Пообещай, что никогда не отпустишь меня.

Она вскидывает голову к моему лицу, смотря с примесью неверия и пламенного счастья. Когда видит искренность в моих глазах, улыбается. Со смехом подрывается вверх, обнимая за шею. Жарко шепчет в ушную раковину:

— Только если и ты пообещаешь никогда меня не отпускать.

— Обещаю, Дикарка. Не отпущу. Моя ты. Моя!

— Тогда и я обещаю, Егор, что никогда и ни за что на свете не отпущу тебя.

Она больше ничего не говорит, но я всё равно слышу. Так явственно, будто она это прокричала.

"Потому что люблю тебя".

Обнимаю до хруста костей. До парализации лёгких. До треска рёберного каркаса. До остановки сердца.

Я люблю тебя, Диана. Я тебя люблю… — толкаю одними губами, ощущая, как в груди разгорается пламя.

И реально же не отпускает.

Пока её мобила без конца вибрирует, целуемся на соседней от её дома улице. Второй час, сука.

Никто не хочет уходить. Никто не хочет отпускать. Мы забиваем на то, что у нас дохера учёбы. На то, что рано утром вставать. На то, что её ждут к ужину. На то, что мне надо готовиться к конференции в Питере. Забываем обо всём, растворяясь друг в друге. В горячих объятиях. В жарких поцелуях. В алчных касаниях.

Щёлкнув кнопкой, включаю фотохромную тонировку, чтобы ни один прохожий не видел, как я стягиваю с Дикарки джинсы на заднем сидении бэхи. Как медленно скатываю красное кружево. Как оставляю слюну на плоском животе и внутренней части бёдер. Как довожу до оргазма ртом, языком и пальцами.

Чтобы ни одна живая душа не увидела, как она смело расстёгивает мои джинсы и, толкнув меня на спину, стягивает боксеры. Как сжимает в ладони подрагивающий от похоти член. Как заливаю спермой её руку.

Никто не слышит наших хриплых стонов. Нашего разорванного дыхания. Наших пусть и глупых, но таких нежных и необходимых израненным душам слов. И такого нереально важного молчания, которое кричит громче любого ора. Так же, как никто никогда не увидит многозначительных взглядов. Немых признаний. Безмолвных обещаний.

Несмотря на то, что провели вместе не только весь день, но и вечер с Дианкой переписываемся ещё и пол ночи.

Утром с трудом разрываю веки, но как только смотрю на экран мобилы, растягиваю рот в улыбке.

Ди: Доброе утро, Котя.

Ди: Я скучала по тебе целую ночь.

Ди: Почему ты не пришёл ко мне во сне, как обещал?

Не сдерживая счастливого смеха, спрыгиваю с постели и на ходу пишу ответы на каждое сообщение.

Гора: Доброе утро, Дикарка.

Гора: Я скучал больше.

Гора: Потому что был занят тем, что трахал тебя в своём сне.

Поток возмущений не заставляет себя ждать. Смеясь, отбиваю все её обвинения и нападки.

Еду в круглосуточный магазин и покупаю любимые Дианкины заварные пирожные и латте. На месте опускаю всё это на лавочку, потому что как только в парке появляется Ди вместе с Аресом, сначала на меня запрыгивает мохнатое чудовище, а следом и Диана. Подхватив её под ягодицы, пламенно целую. Она скрещивает ноги в замке на моей пояснице. Предплечьями сдавливает голову, отвечая на мой поцелуй с не меньшей жадностью и тоской, скопившейся за длинную ночь одиночества.

После пробежки опять провожаю до калитки, положив хер на то, что это слишком палевно.

Целуемся до полного изнеможения. Стираем губы в кровь. Заряжаемся до новой встречи.

Так как погода наладилась, встречаемся с Дикаркой в парке. Она приезжает с Ликой, которая добрую половину нашей прогулки делилась восторгами от первой поездки на мотоцикле. Вечером едем ко мне. Опять не можем расстаться, но приходится. Ночами переписываемся или говорим по видеосвязи.

В том же темпе проходит вся будничная неделя. Утром еду к Дикарке с пирожными и кофе. Бегаем вместе с Аресом. Переписываемся и созваниваемся в течении дня, а сразу после пар встречаемся в заранее оговоренном месте.

Мы так и не решились рассказать её братьям о нас, но чем дальше, тем меньше меня это парит. Растворяемся с Дианой в счастье. Нашем. Общем.

По вечерам едем ко мне или проводим часы в моей машине, испытывая на прочность мой контроль.

Справляюсь. Полностью. Ни одного срыва. Тёмные желания никуда не делись, но мне удаётся безостаточно их глушить, не позволяя себе сорваться.

В пятницу встречаю Дикарку на парковке возле её универа.

Близнецы не оставляют попыток выяснить, с кем она встречается, но учитывая, что всеми планами делятся со мной, удаётся избежать их "засвета".

Сегодня Ди останется у меня. На все выходные.

Эта мысль тянет уголки губ вверх. До самых, сука, ушей.

Сколько бы времени мы не проводили вместе, всё равно скучаю по ней, по её близости, по её теплу и улыбке. Пусть моя зависимость от неё и сводит с ума.

Облокотившись спиной на бэху, делаю глубокую затяжку и ей же и давлюсь, когда она выныривает из толпы студентов, направляясь прямо ко мне. Как только сталкиваемся взглядами, девушка растягивает персиковые губы в широкой довольной улыбке и почти на бег переходит. Выбрасываю недокуренную сигарету и вытягиваю руки в её сторону. Без заминки шагает в объятия, прижимаясь к губам. А глаза так сияют, что и я улыбаюсь от уха до уха.

— Привет. — толкаю севшим полушёпотом ей в рот.

— Здоров.

— Серьёзно, Ди? — вытягиваю брови максимально высоко.

Понимаю, что многолетние привычки сложно искоренить, но опять она меня убивает этими своими пацанскими замашками в самые неподходящие моменты, такие как этот. То самая нежная и хрупкая девочка на свете, то хер от пацана отличишь.

— Ну, соррянчик. — делает шаг назад, разводит руками, одновременно пожимая плечами. — Я по-другому не умею.

И такой растерянной выглядит, что я с трудом сдерживаю приступ смеха.

— Значит, будем учиться.

Сжимая её талию, проворачиваю на сто восемьдесят, отчего её ноги заплетаются и Ди чуть не падает. Сдавливаю крепче и прижимаю спиной к тачке. Ловлю её руки, опускаю вниз ладонями к себе. Медленно сползаю пальцами по её кистям, пока не достигаю ладоней. Накрывая, сплетаю наши пальцы. Лишая возможности двигаться, толкаюсь навстречу, пока её мягкая грудь под тканью куртки не расплющивает о мою грудную клетку.

Поглощая ставшее нестабильным и дробным дыхание, пробегаю языком по уголку её губ, затем по второму, обвожу контур. Прорываюсь внутрь, где она долгожданно встречает и отвечает на ласку. Целую медленно, нежно, слегка касаясь, без напора, долго.

Она предпринимает попытку освободить руки, но я только сильнее сдавливаю пальцы. Разрывает поцелуй и сипит мне в рот:

— Хочу обнять тебя.

— Тогда поздоровайся нормально, Дикарка.

Расплывается улыбкой и шепчет, глядя исключительно в глаза:

— Привет, Джекил.

— А с чего ты взяла, что я сейчас не Хайд? — улыбаюсь в ответ, позволяя её ладоням заползти на мою шею и мягко её скрести, вызывая потоки мурашек, растекающихся по всей коже.

Да, теперь она постоянно так меня называет. Раньше это выбешивало бы меня до состояния неконтролируемой агрессии, но сейчас вызывает только улыбку. Как же прёт то, что мы оба переводим всё это в шутку. Вся тьма внутри меня начинает казаться призрачной, нереальной. Монстр и вовсе затыкается.

— Потому что, — толкает, облизнув губы, — Хайд так не целуется.

— И как же он целуется? — отбиваю с не сползающей с лица улыбкой.

— Он кусается. — голос садится до интимного шёпота, который не только мурах вызывает, но и желание, проявляющее себя в учащённом дыхании и крепком стояке.

— Так?

Наклонившись ниже, прихватываю основание её нижней губы. Медленно веду зубами вверх, пока между ними не остаётся только краешек. Усиливая хватку, оттягиваю максимально. Куснув ещё раз, отпускаю.

Её язык пробегается по мелким царапинам на губе. А потом и по моим губам, проталкиваясь внутрь.

Мы целуемся долго и жадно. Очень. Парковка пустеет, а наши языки живут своей жизнью. Опускаю руки на упругие ягодицы и вжимаю в её лобок каменный ствол. Дикарка царапает шею, отодвигая в сторону воротник рубашки. Пробегается ногтями по плечам и горлу. Мы едва не давимся слюной, которой слишком много. И воздухом, которого катастрофически не хватает. Её зубы постоянно прихватывают язык до сладкой боли. Она грызёт мои губы с такой жадностью, будто хочет меня сожрать, но, несмотря на это, себя я полностью контролирую.

Через "не могу" отрываюсь от неё, утыкаясь лбом в переносицу.

Лёгкие хреначат на надрыв. Она опускает взгляд на мой рот и зависает, прикрыв глаза. Когда и спустя минуты ничего не меняется, тихо выбиваю:

— Ты чего, Диана?

Взгляд в глаза. Немного растерянный, но прямой. Проводит пальцем по моим губам с лёгкой дрожью, размазывая нашу общую влагу, и шуршит:

— Люблю твои губы. — давит пальцем на нижнюю, загоняя его внутрь. Тут же облизываю и принимаюсь жадно сосать. Блядь, тащусь от неё до невозможности. — И то, — опять зрительный контакт, — что ты ими делаешь.

— Дикарка… — выдыхаю, но больше ничего не говорю, захлёбываясь в синей глубине.

— Я хочу, чтобы сегодня ты сделал мне приятно.

Как же меня вставляет её прямота. Сука, в жизни таких девственниц не встречал. Да и искушённых шалав, которые говорят всё, что думают, тоже маловато видел.

Сжимаю её запястье, вынуждая освободить мой рот. Вынимает фалангу с мокрым чмоком и тут же засовывает в свой рот.

— Блядь, Дикарка, кажется, и твои губам пора найти применение получше.

— В каком смысле? — опять глаза в глаза.

Веду подушечками по персиковой плоти. Собираю нашу слюну и толкаю её в рот вместе с двумя пальцами. Демоница без какой либо скромности ведёт по ним горячим языком. Скользит между. Сосёт жадно, будто лакомство. Заталкиваю глубже, почти до основания языка. Диана давится. Отступаю. Вынимаю, но она тянется следом, в одночасье сжимая тонкими длинными пальцами запястье. Подаваясь вперёд, направляет мою руку. Как только понимает, что глубже не может, отводит назад. Имитирует именно тот процесс, о котором я думал.

Наблюдаю за её действиями, едва не срываясь на стоны, потому что представляю, что она делает это с моим членом.

Каждую секунду этого странного и грязного процесса чётко в глаза смотрит, продолжая управлять моей кистью.

— Диана, — выдохнув, вырываю руку. Лоб в лоб. — хочу, чтобы ты сделала мне минет. Хочу почувствовать твои губы на головке, твой язык на уздечке, твой влажный жар на стволе. — рассекаю своими больными фантазиями.

Знаю, что она примет и это, раз смогла принять мою тёмную сущность. К тому же она и сама этого хочет. Уже ни раз не только словами говорила, но и действиями.

Время пришло.

На её скулах растекается розовая краска, но контакт неразрывный.

Блядь, какая же она необыкновенная. Моя Аномалия.

— Уверен?

— Уверен, Дикарка. Сделаю всё, чтобы сдержать своего монстра. Пора на новый уровень. Доверишься мне?

— Доверюсь, Егор.

— Ты хоть понимаешь, о чём я тебя прошу? — выталкиваю, сжимая ладонями её покрасневшее от возбуждения и смущения лицо.

Только на секунду взгляд отводит, возвращает обратно и кивает.

— Я кое-что почитала, изучила, посмотрела, так что знаю, о чём идёт речь.

— Почитала и посмотрела? Порнуху, что ли? — глаза сами в шары превращаются от её заявления. Она никогда не перестанет меня удивлять. — Серьёзно? — тащу вверх одну бровь.

— Я предпочитаю называть это — обучающими фильмами.

Не сдержавшись, начинаю хохотать. Она включается следом. Смеёмся на всё пространство.

Прижимаю к себе. Утыкается носом в шею. Ведёт губами, не переставая смеяться.

— Обожаю тебя, Диана. — вырывается неосознанно, и мы оба зависаем, перестав ржать.

Дыхание замирает где-то за рёбрами. Сердце же в обратку срывается вскачь, до дрожи долбясь о костяной остов.

Вот и первое признание. Маленькое. Слабое. Но, сука, для меня очень важное. Знаю, что и для неё тоже.

Ди поднимает лицо вверх, сжимает ладонями мои щёки и шепчет:

— Я тебя больше, чем обожаю, Егор.