Дива Никотина

11. Автоматика для народа

Хотя удобные спички заметно повлияли на то, когда и где можно было курить, необходимо было еще разобраться с тем, что люди курят. Сигареты оказались явно удобнее других курительных средств, однако на протяжении нескольких десятилетий после их появления в Великобритании у них была непривлекательная репутация: они запятнали себя связью с Францией, которая более не оказывала влияние на английскую моду. Воспоминания о гильотине были еще свежи в памяти английской элиты, Франция неудачно воевала с Пруссией в 1870-1871 годах, вследствие чего к продукции Франции (за исключением вина) относились с подозрением. Курение сигарет расценивали как жалкое подобие истинно мужского удовольствия — как привычку, которая способна увлечь только «изнеженные народы континента». Некоторые курили сигареты исключительно для того, чтобы шокировать публику. Оскар Уайльд, блестящий ирландский драматург, гомосексуалист, скандализировал общество тем, что непрерывно курил эти годные разве что для женщин штучки, которые прославил в своем романе «Портрет Дориана Грея»: «Сигарета — совершенный тип совершенного удовольствия. Это изысканно, и тебе хочется еще и еще. Чего же можно желать?»

Курильщики трубок и сигар ополчились на сигареты. Эти маленькие, завернутые в бумагу табачные палочки угрожали незыблемости их привычки. Направление атаки, которое они выбрали, было здоровье. Сигареты, утверждали они, в отличие от их собственных орудий курения, годятся только худосочным конторским служащим, которые без конца плодятся в английских городах и чей неправильный обмен веществ не позволяет им курить по-настоящему. Эту теорию подкрепляло отсутствие у курильщиков сигарет хороших манер, как следствие упрощения благородного занятия курением и его превращение в обыденность. Отсутствие манер, в свою очередь, свидетельствовало о плохом воспитании, а значит, подтверждало исходное предположение, что курильщики сигарет пребывают на низком уровне развития и их следует избегать.

Сходные заявления прозвучали и в Америке, где распространившееся курение сигарет повергло в смятение нацию, жевавшую табак. «Упадок Испании начался после того, как испанцы стали курить сигареты, и, если эта пагубная привычка распространится среди взрослых американцев, крушение республики — не за горами, — возвещала в 1883 году «Нью-Йорк Таймс». Вопреки явному сарказму этих слов, было очевидно, что сигареты все больше соблазняли американцев. Потребление сигарет в США возросло с 42 миллионов в 1875 году до 500 миллионов в 1880 году, и американские производители это заметили. Почему так много людей курит сигареты? Для большинства производителей табака выпуск сигарет был побочным занятием, а некоторые вообще ими не занимались, полагая, что чрезмерное разнообразие сигарет будет покупателей только раздражать. После продолжительных раздумий производители решили, что успех сигарет объясняется рекламой: всякий раз, когда сигареты рекламировали, объем продаж взлетал вверх.

Реклама нуждалась в указании бренда — названии или символе, представляющих товар покупателям. Обозначение марки, или бренда, находилось тогда в Соединенных Штатах на низком уровне развития. Когда люди делали покупки, их интересовал «долларовый эквивалент» товара, а не название выпускающей его фирмы. Однако новый способ упаковки, предложенный ведущими производителями табака Алленом и Гйнтером в 1870-х годах, открыл сигаретам великолепную возможность для создания бренда. До этого сигареты продавались россыпью или связанные в пучок. Аллен и Гинтер стали продавать сигареты в бумажной обертке с картонной вставкой, придававшей пачке жесткость. Их имена, помещенные на обертке, мелькали перед глазами покупателя всякий раз, когда он доставал из пачки очередную сигарету. Чтобы создать у покупателя впечатление, что он бесплатно получил что-то вдобавок, картонную вставку украшали изображениями женщин, спортсменов и национальных памятников и выпускали сериями. Детей очень заинтересовали эти карточки, и они требовали у своих отцов, чтобы те снова и снова покупали сигареты.

Воодушевленные успехом на местных рынках, американские производители решили использовать рекламу, чтобы продвинуть свою продукцию за пределы США. Первым американским производителем сигарет, запустившим национальный бренд, стал У. Т. Блеквелл, который в 1880 году провел первую панамериканскую рекламную кампанию сигарет «Билл Дархем». Объявления были размещены в местных и национальных газетах, и продажа сигарет заметно возросла. Тот факт, что реклама может создать спрос, произвело сильное впечатление на Джеймса «Бака» Дьюка, молодого хозяина небольшой Вирджинской табачной компании, который верно понимал, что при растущем спросе остается только найти способ удовлетворять его.

До той поры в табачном производстве еще не произошло промышленной революции, — большинство курительных средств изготавливалось вручную. Потреблялись они в массовом порядке, а производились — по-кустарному. Сигареты не были исключением. На табачных фабриках работали бригады работниц, самые умелые из которых изготавливали не более пяти сигарет в минуту. Для того чтобы удовлетворить спрос, который, как Дьюк полагал, возникнет благодаря рекламе, потребовались бы миллионы рабочих рук. Больше всего денег при изготовлении сигарет уходило на оплату труда — в 1870-х годах заработная плата работниц составляла девять десятых от стоимости продукции. Чтобы развивать производство сигарет, необходимо было его механизировать. Производство многих других товаров, включая жевательную резинку, бритвенные лезвия, супы и мыло, уже было механизировано, благодаря чему обеспечивались непрерывность производства и снижение расходов. Машина выполняла больший объем работы, делала ее быстрее и обходилась дешевле, чем бригада работниц.

На эту проблему обратили внимание Аллен и Гинтер, которые назначили премию в 75 000 долларов тому, кто изобретет машину для изготовления сигарет, и в 1880 году 21-летний сын владельца табачной плантации Джеймс Альберт Бонсек получил патент на устройство, производящее 212 сигарет в минуту. Аллен и Гинтер взяли машину Бонсека па испытательный срок, во время которого выпускали в среднем по 70 000 сигарет в день. И здесь Аллен и Гинтер проявили преступную нерешительность и отказались от машины — то ли не захотели выплачивать изобретателю премию, то ли просто побоялись ставить машину. Дьюк «Бак» воспользовался предоставившейся возможностью и установил на своей табачной фабрике две машины Бонсека. Их изобретатель решил, что на этот раз машины должны продемонстрировать все свои возможности, и 30 апреля 1884 года одна из машин достигла максимальной эффективности, изготовив за десять часов работы 120 000 сигарет. Дьюк немедленно заключил с Бонсеком выгодное для себя лицензионное соглашение, согласно которому его затраты оказались ниже, чем у других производителей, использующих эти машины, а значит, самые низкие в табачной промышленности.

Для многих американцев ответ на вопрос: «Почему вы курите?» сводился к одному имени — «Бак» Дьюк. Он выпускал качественные сигареты по доступной цене и использовал всевозможные маркетинговые стратегии, только бы его продукция оставалась для покупателей продукцией номер один. Он первым из производителей табака спонсировал спортивные мероприятия, а именно команду роликовых конькобежцев «Кросс Катс», собиравшую на своих выступлениях до двенадцати тысяч человек.

Он поддержал идею вкладышей, на которых но его воспоминаниям, помещались фотографии и литографии привлекательных девушек в довольно смелых, а то и шокирующих костюмах. Обычно серии вкладышей назывались просто — «Актрисы», или более пространно — «Звезды сцепы», «Звезды Америки», «Жемчужины красоты». Поскольку покупатель редко узнавал звезд, изображенных на вкладышах, подписи на которых не было, и поскольку актрисы занимали тогда в благовоспитанной Америке низкое социальное положение, было очевидно, что вкладыши служили исключительно для того, чтобы ублажить похоть.

Дьюк тратил на рекламу неимоверные по тем временам деньги — двадцать процентов от прибыли, и реклама давала ему больше возможностей, чем другим производителям. На протяжении пяти лет после установки бонсековских машин Дьюк продавал по два миллиона сигарет в день, то есть в одну неделю больше, чем французы выкуривали за целый год, и получал прибыль, о которой другие производители могли только мечтать. Цели Дьюка — продавать сигареты по доступной цене — способствовал американский федеральный налог на табачные изделия и то, что иммиграция и рождаемость увеличили население США за последние два десятилетия XIX века в два раза. В 1880-90-х годах здесь каждую минуту рождался ребенок.

Сходные события происходили и в Великобритании, где фирма У. Д. и Г. О. Уиллс в 1883 году установила машины Бонсека. Это произошло после того, как оба партнера фирмы увидели его изобретение на Парижской выставке. В 1884 году фирма выпустила три марки сигарет: «Три Касл». «Голд Флейк» и «Луисвилль», продажа которых за последующие четыре года составляла одиннадцать миллионов сигарет ежегодно. Этот успех удивил Уиллсов — до сих пор на рынке куда успешнее продавался марочный трубочный табак. Почему так много англичан захотели курить сигареты? Уиллсы продолжили эксперимент и в 1891 году выпустили две новые марки сигарет — «Уайлд Вудбайнс» и «Синдирелла», продажи которых в первый год составили 53 и 32 миллиона. Уиллсы снизили цены за счет экономии от механизации; кроме того, покупатель выгадал на одном из немногих в истории Великобритании снижении налога на табак. Это редчайшее событие произошло в 1887 году, когда министр финансов снизил пошлину на табак на щедрую сумму в четыре пенса с фунта.

Причины столь стремительного роста продаж сигарет по обеим берегам Атлантики достойны внимательного изучения. В США, как принято считать, он произошел благодаря рекламе, но в Великобритании рекламу почти не использовали. В то время как один только «Бак» Дьюк в 1889 году потратил на рекламу огромную сумму в 800 тысяч долларов, Уиллсы затратили на нее всего десять тысяч фунтов стерлингов. Хотя разница в затратах отчасти объясняется размерами двух рынков в Англии и культурными различиями (англичане до некоторой степени сопротивлялись покупать товары по рекомендации рекламы), она свидетельствует о том, что рост продаж сигарет только следствием рекламы не был. Все больше людей курили эти недорогие машинного производства изделия, хотя многие из них в глаза не видели их рекламы.

Низкие цены, безусловно, способствовали привлекательности сигарет в Великобритании. Пачка «Вудбайнс» из пяти сигарет стоила всего-навсего одно пенни — сумму, которую мог позволить себе и ребенок. Сигареты приучили английскую бедноту к дешевому и доступному табаку. Это верно и для Соединенных Штатов, где Дьюк продавал сигареты по пять центов за пачку из десяти сигарет. Сигареты позволили большему числу людей курить больше и усилили их привычку к курению. Ежегодное потребление табака в США за последние два десятилетия XIX века поднялось с двух до трех фунтов на человека.

Удобство оказалось еще одной причиной успеха сигарет. Население США и Великобритании становилось все более городским и привыкло к товарам в упаковке; сигареты были очень удобны для лихорадочного темпа городской жизни, где прочие виды табачных изделий или требовали слишком много времени, или были антисанитарными. Трубку приходилось набивать, она дольше курилась и требовала некоторой праздности, что настраивало против нее. После вспышки в нескольких американских городах туберкулеза плевки жующих табак стали восприниматься как угроза здоровью, и горожане, ранее жевавшие табак, переключились на сигареты. Сигареты были удобнее. Они быстро и надежно давали удовольствие, приобретались без труда и не требовали специальной подготовки или каких-нибудь приспособлений, не считая спичек. Кроме того сигареты способствовали общению. В то время как курители трубок придерживались принципа «У каждого своя трубка», а сигары были слишком велики, чтобы иметь их при себе много, и требовали особых условий для хранения, сигаретой можно было угостить в любой момент, как будто на каждой пачке присутствовала незримая надпись «Поделись мной». Последним фактором популярности сигарет была их «гламурность». Сигареты имели привлекательный вид, их курили элегантные люди. Размер сигарет соответствовал людям в большей степени, чем трубки и сигары, и, подобно накладным ногтям, скорее украшал, чем портил внешность. Любители табака решили отказаться от поклонения курительным принадлежностям. Гораздо важнее было то, что теперь они могли употреблять его легко и быстро.

Реклама, цена, удобство и «гламурность» сыграли свою роль в увеличении продаж сигарет, но главной причиной их популярности были вкусовые качества. Ранние сигареты ручной работы, вроде тех, что производил на Бонд-стрит Филип Моррис, делались из турецкого или египетского табака, что считалось тогда более подходящим для утонченных любителей. В сигаретах фабричного производства использовали вирджинский табак, в частности облагороженный древесным углем табак «ялакур», или светлый табак, созданный в 1839 году на ферме Касвелл Кантри (Северная Каролина) рабом Стивеном. Ялакур и другие обработанные дымом разновидности американского табака были легкими и ароматными и позволяли приобщиться к курению тем, кто считал трубочный и сигарный табак слишком крепким. Слабость сигарет по сравнению с употреблявшимся тогда табаком превратилась в их силу.

Между сигаретным дымом и дымом трубочным или сигарным имеется еще одна важная разница. Сигаретный дым от обработанного древесным углем табака — кислотный, что препятствует его всасыванию во рту и горле и направляет его в легкие. Для того чтобы сигарета подействовала на курильщика, дым следовало вдыхать. Курильщики сигарет возродили в цивилизованном мире давно уже забытую манеру затягиваться. В отличие от своих южноамериканских коллег, западные курильщик трубок и сигар направляли активные компоненты дыма в свой организм через слизистую оболочку горла. Курение сигарет привело к существенным изменениям в процессе курения. Курильщики уже не столько воздействовали на вкусовые рецепторы, сколько раздражали легкие. Столь радикальную форму наслаждения — повторяющееся истязание жизненно важных органов — невозможно объяснить резким ростом мазохизма. Лишь немногие люди готовы принять боль в качестве платы за удовольствие. Курильщики описывают процесс затяжки как тактильное удовольствие. Контакт дыма с легкими — это утонченная пытка, и практика затягивания — такая же привычка, как и привычка к самому табаку.

Итак, все возрастающее число курильщиков привыкало к курению, полому что оно было приятным, недорогим и удобным. Вероятно, впервые в истории взаимодействия человека и табака табаком наслаждались самим по себе. Сигарета отделила использование табака от сопутствующего ритуала и освободила от помех, затруднявших его употребление. Теперь сигарету можно было курить везде и в любое время.

Первые массовые сигареты были по сравнению с современными, как и люди того времени, короче, толще и крепче. В США, где любили сладкое, табаки Бёрли и Брайт, используемые в сигаретах, вымачивали в патоке и ароматизировали лакрицей. Благодаря такой обработке сигареты горели медленнее и не так ровно, как современные. В английских сигаретах добавок было меньше — англичан вполне устраивал тонкий аромат чистого табака. Что касается содержания смол и никотина, то сигареты по обеим сторонам Атлантики были довольно крепкими, зато их курили меньше: по 5-10 сигарет в день. Некоторые сорта сигарет снабжались на одном конце полоской луба, предотвращающей прилипание бумаги к губам. Это замечательное изобретение помогло бывшим курильщикам трубок и сигар, привыкшим обращаться со своим куревом довольно небрежно, не превращать зажатый во рту конец сигареты в мешанину из табака и мокрой бумаги. Наследие полоски луба и ныне украшает современный фильтр, желто-коричневый цвет которого позволяет курильщику немедленно определить, каким концом брать сигарету в рот.

Первые пять лет машинного производства количеству сигарет, которые способна выкурить Америка, казалось, не было предела. В 1889 году ежегодное потребление сигарет в США достигло 2,19 миллиарда штук, то есть возросло в пять раз с тех пор, как на фабрике Бака Дьюка заработали машины Бонсека. Дьюк контролировал большую часть этого расширяющегося рынка. Как выяснилось. Дьюку мало было руководить быстро растущей и самой доходной американской табачной компанией: он хотел большего, фактически всего. Его целью была коммерческая идиллия — монополия, которая до сих пор удавалась только правительству. Дьюк понимал, что при машинном производство чем больше, тем лучше, и что мелкие производители скоро будут вытеснены. Он принялся поглощать мелких конкурентов с удовольствием, которое потрясло его главных соперников — Аллена и Гинтера, Кинни и Р. Дж. Рейнольдса, имя которого скоро станет в табачном мире очень известным. Более того, агрессивная ценовая стратегия Дьюка вредила всем основным табачным производителям. Президент компании «Кинни» заявил, что он «жаждет покончить с этим рекламным безумием». Майор Льюис Гинтер, аристократический совладелец компании «Аллен и Гинтер», вступил с Дьюком в схватку и предложил тому продать ему свою компанию. Но Дьюк, боец высокого класса, был к этой схватке готов. У него были меньшие затраты на производство, беспринципные распространители, а его моральные принципы шокировали даже тех бизнесменов, которые хитрость ценили выше честности. В апреле 1889 года Дьюк пригрозил еще больше увеличить расходы на рекламу что заставило остальных крупных производителей каптировать. В том же месяце они встретились в Нью-Йорке и создали «Американскую табачную компанию», задумавшую стать единственным поставщиком табачной продукции в Соединенных Штатах Америки. Первым президентом этого монстра стал тридцатитрехлетний Бак Дьюк.

Конкуренция существовала и на британском рынке. В 1883 году Джон Плейер начал выпускать сигареты на Каслской табачной фабрике в Ноттингеме, которым давал названия: «Наши герои». «Наши очаровательные красавицы». «Касл бренд» и тому подобное. Однако производство этих сигарет благодаря эксклюзивным в Великобритании правам Уиллса на машины Бонсека, до 1893 года не была механизировано. Уиллсу бросила вызов и лондонская фирма «Ламберт и Батлер», которая поставляла сигары дворянству, но в 1895 году механизировала свое производство сигарет, а также основанная в 1723 году в Глазго фирма «Сгефан Митчелл и сыновья», механизировавшая производство сигарет в 1899 году.

Английский рынок характеризовался заметным региональным уклоном. Каждый производитель опирался на преданных местных клиентов и старался вытеснить из своей ниши всех соперников. В 1901 году в это внутреннее противоборство вторглась «Американская табачная компания». Это неожиданное и нежелательное вмешательство было вызвано совершенно непредвиденным событием — обвалом продаж сигарет в США. Невероятное случилось: Америка была наводнена сигаретами. Спад, начавшийся в 1896 году, продолжался до 1901 года. Чтобы оправдать свои машины, американский монстр нуждался в постоянном притоке новых потребителей. Если их не было дома, нужно было искать за границей. Великобритания выглядела на карте маленькой, зато она была полна говорящих по-английски курильщиков, и к тому же там был свободный табачный рынок в отличие от других стран Европы, где продажу табака монополизировало государство.

Дьюк начал атаку с продвижения американских брендов точно так же, как некогда, еще до создания «Американской табачной компании», продвигал собственные бренды, но столкнулся с более сильным, чем ожидал, сопротивлением. Английские покупатели отнюдь не собирались сдаваться рекламе. Они привыкли соотносить цену и качество, полагая дешевые продукты некачественными, а значит, унизительными для себя. Кроме того, они хранили верность местной продукции, совершенно непонятную человеку, привыкшему торговать с разнородными обитателями девственной страны, лишенной исторической памяти. Дьюк, выражаясь языком новомодной игры в бейсбол, решил сам «бежать в город». В сентябре 1901 года он прибыл на атлантическом лайнере в Великобританию.

Первым действием Дьюка на британской земле была демонстрация своего богатства, равносильного в Америке власти. Он хотел, чтобы англичане узнали, у кого самый толстый бумажник. Не прошло и месяца, как Дьюк приобрел ливерпульский «Огденс», чьи сигареты «Тэбс» конкурировали с лидером рынка — сигаретами «Вудбайнс. Интересно, что, хотя «Огденс» давно исчез в корпоративном раю, название бренда — «Тэбс», появившееся в XIX веке, до сих пор является в Северной Англии и у английских солдат синонимом слова «сигарета».

Англичане сбили у Дьюка спесь. Великобритания оставалась величайшей торговой нацией, ее рынки невозможно было захватить одними лишь идеями. Тринадцать крупнейших британских производителей решили отплатить Дьюку его же монетой и, объединившись, создали «Имперскую табачную компанию», одно название которой должно было насторожить американцев: если те собирались приобрести весь мир, неплохо было бы припомнить, кто владеет одной третьей его частью. «Имперская табачная компания», возглавляемая 71-летним сэром Уильямом Уиллом, контратаковала Дьюка и его собственном доме, где начала приобретать еще остававшиеся свободными американские табачные фирмы. Кроме того. «Имперская компания» стала покупать розничных торговцев, вытесняя, таким образом, из продажи сигареты Дьюка. Война продолжалась недолго, вскоре противники заключили перемирие: «Американская табачная компания» и «Имперская табачная компания» остались монополистами на своих внутренних рынках и основали третью, совместно управляемую компанию «Британский и Американский Табак», распространившую свой бизнес по остальному миру.

В то время, как табачные компании пожинали плоды механизации и делили планету на сферы влияния, их продукция, равно как и их сторонники, подвергались критике. Что и естественно для массового продукта, сигарета впервые в истории табака породила широкую оппозицию. Если табакофобия была привилегией церковников, монархов, тиранов, фанатиков и жестких правительств, то у сигареты нашлось немало врагов среди рядовых граждан, атаковавших ее по всем фронтам. Один полагались на аргументы, выдвинутые курильщиками трубок и сигар, и считали, что курить сигареты — не мужское дело и годится разве что французам и подобным им народам. Другие следовали религиозной тропой, проложенной «величайшим врагом дьявола», королем Яковом I. Сигареты, убеждали (следуя знакомым доводам) благочестивые табакофобы, оскверняют человека — творение Божье, а значит, свидетельствуют о демоническом воздействии.

Возрождение утверждения, что табак является орудием сатаны, возбудило величайший интерес в США, особенно в 1890-х годах, когда с известной долей трепета ожидали приближение нового века. Полагали, что Апокалипсис придет на рубеже веков и что некоторые части Книги Откровений имели в виду 1900 год. Антисигаретное движение возглавляла мисс Люси Гастон, незамужняя школьная учительница, «безбородая копия Авраама Линкольна». Мисс Гастон обладала энтузиазмом в обратной пропорции к своей внешности и проводила антисигаретные собрания по всей Америке. Она издавала антитабачный журнал «Подросток», в котором давала американским юношам советы, как избежать соблазна закурить сигарету, а поддавшимся этому искушению, как преодолеть его последствия, включая «сигаретное лицо». Смесь ханжества и псевдонауки мисс Гастон очаровала Америку. В стране курило все больше детей, и эпидемия грозила перерасти в бедствие. Сигареты, если верить брошюрам того времени, «разрушают здоровье наших молодых мужчин и юношей сильнее, чем любая другая напасть».

Движение воздержания от курения нашло себе союзника в лице Дж. Г. Келлога, изобретателя кукурузных хлопьев. Келлог считал, что сигареты — самая весомая причина преждевременного старения американцев: «Многие молодые люди 20-25 лет чувствуют себя 60-70-летними стариками — их организм пожирает сигаретный дым». Для американского конгресса это мнение послужило удобным поводом: в конце концов, дети — будущее нации. В 1898 году налог на табак увеличился на 200 процентов, что позволило финансировать войну против Испании, — третий случай (включая Войну за независимость), когда США использовали табак для покрытия военных расходов. Некоторые штаты, включая Айову и Теннесси, пошли дальше и вообще запретили продажу сигарет.

В конце XIX века такое же движение возникло в Великобритании. Здесь появлялось все больше курящих детей, и. как верно предсказывали курильщики трубок и сигар, подростки предпочитали «не достойные мужчин» сигареты. Преподобный Рейнольдс давно уже отправился к праотцам, но эстафету табакофобии подхватили другие люди и организации. Новые противники сигарет более не апеллировали к религии, особо подчеркивая уязвимость молодежи. Опасные европейские соседи Великобритании завидовали Империи, поскольку сами жаждали стать империями, и в любой момент готовы были прибегнуть к применению силы. Будущие английские солдаты, которым еще предстоит выполнить свой патриотический долг, нуждались в свои юные годы в защите. Нельзя рисковать судьбой нации из-за каких-то сигарет. Разразившийся вихрь памфлетов живописал тот апокалипсис, к которому приведет неспособность молодых англичан исполнить свой долг: «Для того чтобы наша любимая родина избежала ужасного унижения, пережитого недавно французами, и для того чтобы ей и в будущем занимать выдающееся положение среди народов мира, наша молодежь должна перестать потворствовать своим слабостям, в которые безрассудно погружаются слишком многие... В противном случае однажды какая-нибудь враждебная нация бросит свои объединенные легионы на наш священный остров и обнаружит здесь не Великобританию, а одно лишь название да ее выродившихся сыновей».

Отчасти эти опасения подтвердила Англо-бурская война, в которой английские войска терпели неудачу за неудачей, не в последнюю очередь из-за своей привычки действовать слишком приметными алыми шеренгами против мобильных и маскирующихся снайперов. Вернувшийся с войны ветеран в своем наставлении «Предупреждение мальчикам» подтверждал опасения табакофобов о курении сигарет. Сэр Роберт Баден-Пауэлл, сам заядлый курильщик, втолковывал будущим защитникам отечества, что курильщики «обычно оказываются слабаками». Сэр Роберт пытался дискредитировать причины, из-за которых, по его мнению, мальчики начинают курить: «Ни один мальчик не начинает курить потому, что это ему нравится; обычно он делает это, опасаясь насмешек товарищей и обвинений в трусости или желая казаться взрослым мужчиной, хотя на самом деле он выглядит маленьким глупцом». Молодежную программу против курения поддерживал парламентский комитет по физической культуре, полагавший, что треть мужчин, признанных негодными к военной службе во время Англо-бурской войны, страдали от вызванных курением болезней сердца. Правительство обратило внимание на тревожную статистику, и в 1908 году парламент издал «Детский указ», в третьей части которого запрещалась продажа табачных изделий детям до шестнадцати лет. Запрет подкреплялся налагаемыми на торговцев штрафами и предоставлял полицейским и администрации общественных парков право на конфискацию товара.

Хотя в первое десятилетие XX века по обе стороны Атлантики возник массовый протест против курения сигарет, он оказался последствием религиозной истерии и/или псевдонаучных измышлений и, собственно говоря, был направлен не против табака, а против сигарет. Странно, что ни английские, пи американские борцы с курением не обратили внимания на прогресс в медицине и появившийся тогда химический анализ табака, свидетельствующий о том, что табак представляет собой серьезную угрозу для обмена веществ. В 1889 году английские ученые Лэнгли и Дикинсон опубликовали фундаментальный труд о воздействии никотина на нервные клетки. Они предположили, что нервная система состоит из приемников и передатчиков, отвечающих на возбуждение особыми химическими веществами, одно из которых — никотин, способный, таким образом, вмешиваться в работу нервной системы. В 1895 году Вильгельм фон Рентген открыл рентгеновское излучение, позволившее врачам заглянуть внутрь живых организмов и узнать секреты костей и легких. Знание о том, что курение может сделать со своими приверженцами и как это обнаружить, приобреталось шаг за шагом. Обнаруженное внушало тревогу. В Америке селекционер Лютер Бербэнк заметил, что сигареты «это ничто иное, как медленное, но верное самоубийство» и частое курение, несомненно, вредно для организма: «Зачем в часах песок?»