Дневник Тринадцатого императора -8

Появление отличий в этом времени от аналогичных событий из того периода, заставляет чаще задумываться, над объективностью законов экономического развития. Похоже, что всё остальное уже вторично. Кто-то из великих, уже высказывался по этому поводу, не буду повторяться. Случаются, однако, и исключения.

Вот благодаря такому исключению (возмущению) исторического процесса, будем воевать в союзе с Прусским королевством за сохранение русскоговорящих славян Русинов, Бойков, Лемков, которых к двадцать первому веку просвещенные европейцы, почти всех повыбили. Фридрих III, будет воевать, чтобы за отца отомстить, хотя результатом той войны окажется, — объединение Германии.

О моём коварстве европейская (особенно британская) пресса вам поведает исчерпывающе, стоит лишь глянуть её издания за интересующий период.

Сейчас я расскажу то, о чём она (пресса) пока не прознала. Даже название для этой записи хитроумное придумал, чтобы своё коварство скрыть, хотя бы на первое время. Потом, это уже не будет иметь никакого значения.

Дело прошлое, в том смысле, что в прошлом году исполнено было.

В аккурат, перед наступлением Нового 1871 года, в берлинскую резиденцию Гогенцоллернов, пришла ну очень большая посылка!!!

Итак: «Игрушка для будущего Кайзера».

Огромный макет Ютландского полуострова, выполненный из нескольких полотнищ гуттаперчи пересыпали тальком и аккуратно упаковали в громадный ящик из отличной фанеры. К этому изделию приложили ещё несколько деревянных упаковок поменьше и всё это загрузили в товарный вагон для отправки в Пруссию. Отдельно шёл комод (почти Чиппендейл) со специальными ящиками для чертежей и выдвижными ящичками поменьше, для инструкций по сборке этого провокационного изделия. Зачем мне, всё это?

Промышленная и экономическая мощь Британской империи заставила искать союзников. Это при разумном подходе и знаниям будущего, не сложно. Гораздо труднее направлять союзников в нужную нам сторону, не вызывая у них подозрений.

Чтобы управлять своими колониями, разбросанными по всему миру, островная империя создала огромный флот. Без ресурсов колоний, острову долго на первых ролях не продержаться, лишних денег на подкуп и формирование мнений у лордов-банкиров не будет. Значит и угроза для России с их стороны меньше станет. Устранив британский флот, мы достигнем нужных нам целей.

Создавать свой громадный военный флот, останемся «без штанов», да и специалистов быстро столько не подготовить. Они и в других отраслях потребны. Нельзя однобокого развития державы допускать. Вспомнил я коварный, о «флоте открытого моря», который был позже создан в том времени и решил чуть пораньше подтолкнуть Пруссию в нужном направлении.

Те, кто название макета не пропустил уже, наверное, догадались, о чём речь пойдёт. Молодцы! Сейчас я вам о проекте подробней расскажу.

Нового я ничего не придумал. Ещё древние викинги искали удобный проход из Балтики к Северному морю. Забирались в Кильский залив, а тут им эльбславяне палки в колёса вставляли. Ну, естественно не в колёса, а в их корабли, но от этого путь на Запад через Ютландию для этих путешественников безопасней не становился.

Минули века и в 1784 году соорудили канал в тридцать четыре километра, который связал Балтийское море с рекой Айдер, назвали его Шлезвиг-Гольштейнским, а построен он был по указу датского короля Кристиана VII. К нашему времени, канавка способная пропускать корабли водоизмещением до четырёхсот тонн моим задача не отвечала. Более того, Датчане с Пруссией несколько лет назад горшки побили.

Теперь вы сообразили, что я в тех ящиках упаковал? Совершенно верно, документацию по проекту сооружения Кильского или как его ещё называли Северо-Балтийского Канала. Изделие из гутапперчи придаёт всей отправке вид детской игрушки, да и масштаб там искажён, чтобы макеты корабликов было удобней пускать. На чертежах же, вся цифирная вязь истиной соблюдена. Объёмы грунта для извлечения потребные, габариты, глубины, чертежи шлюзов, всё как есть изложено. («Блокнот» эти данные хорошо помнит). Стоимость работ в марках, и выгоду от канала, немцы сами мгновенно пересчитают, они в этом плане молодцы. Порядок у них в этом деле отменный!

Есть в отдельном ящике, игрушечный экскаватор, грейдер, бульдозер, всё что для строительства требуется, ну и конечно КОРАБЛИ. Макеты кораблей мне в Кронштадте в мастерских изготовили. Там за основу британские броненосцы были взяты, раскрашены и расцвечены в Прусские цвета, как положено, а парочка даже двигателями снабжена. Аккуратно устанавливаешь внутрь модели свечку, под специальную металлическую пластину — мембрану, она, нагреваясь, воду выталкивает и судёнышко двигается. Если ещё в специальную чашечку смолы капнуть, то и дым идёт, крейсер почти как настоящий! Кронпринц даже если заиграется, то его воспитатель лейтенант Тирпиц (пока без приставки фон) надеюсь, ему подскажет, как надо действовать.

Я уверен, что этот Новогодний подарок не только наследному принцу Вильгельму понравиться, но и королей Пруссии, кроме Фридриха III заинтересует. Прежде всего, я о Стальном Короле речь веду, в «армии» Альфреда Круппа сейчас более шестнадцати тысяч человек, не всё же им пушки и вагонные колёса выпускать. Ещё год, два и Северо Американские штаты, откажутся приобретать их колёсную продукцию. Чертежи, что в комоде уложены, содержат изображение мощных паровых экскаваторов и другой землеройной техники, которая весьма востребована при строительстве канала окажется. Юный принц, очень на это надеюсь, будет проводником этой идеи.

У проекта этого есть ещё один могучий союзник, это Отто фон Бисмарк, но есть и противники, о них я возможно, позже расскажу.

Никита Иванович Зуев (1823–1890) — русский педагог и картограф. По окончании Главного педагогического института в 1844 году, был преподавателем в гимназиях Санкт-Петербурга и Архангельска, работал чиновником особых поручений в департаменте народного просвещения, редактором центрального статистического комитета министерства внутренних дел.

Опубликовал много статей естественно-исторического, этнографического, культурологического содержания в «Живописном Обозрении», «Ниве», «Кругозоре» (1873–1877). Основал журналы «Живописное Обозрение» и «Северная Звезда».

Барон Пол Джулиус (Пауль Юлиус) Рейтер (Ройтер, нем. Paul Julius Freiherr von Reuter, 21 июля 1816, Кассель — 25 февраля 1899, Ницца) — предприниматель, журналист, основатель крупнейшей информационной компании (телеграфного агентства «Рейтер»).

Родился под именем Исраэль Бер Йошафат в семье раввина Самуэля Леви Йошафата и его жены Бетти, в доме на углу улиц Друзельгассе и Миттельгассе в Касселе. С 1840 года руководил издательскими фирмами в Берлине и Париже, распространявшими переводы из иностранной периодики. В 1845 году перешёл в Лондоне в христианство, получив имя «Пауль Юлиус». В 1848 году эмигрировал в Париж.

В 1871 году герцог Эрнст II Саксен-Кобург-Готский пожаловал Рейтеру титул барона (Freiherr). Два десятилетия спустя, получил от английской королевы Виктория титул барона.

Двести двадцать первая запись в дневнике ЕИВ Николая Второго

Этот Новый 1871 год выдался на удивление спокойным. Видимо моя психика уже пообвыкла и приспособилась ко всем светским мероприятиям, на котором монарх присутствовать обязан. Я теперь мало восприимчив к ним стал, и научился не расстраиваться на потерю времени, — САН ОБЯЗЫВАЕТ! Никуда от этого не деться, а традиции вещь упрямая и почти несжимаемая. Более того, как вы знаете, всё имеет конец!

Первым моим посетителем в Новом Году, Андрей Сабуров запланировал главу нашего малого ГОСКОМСТАТА, это я так про себя, его обзываю.

— Никита Иванович Зуев, Ваше Императорское Величество.

— Проси его, Володя, проси.

— Здравствуйте, Ваше Императорское Величество.

— Добрый день, дорогой Никита Иванович, проходите, пожалуйста, присаживайтесь.

Кандидатуру этого не молодого человека мне «мои учителя» подсказали. Зуев по окончании Главного педагогического института в 1844 году, был преподавателем в гимназиях Санкт-Петербурга и Архангельска, работал чиновником особых поручений в департаменте народного просвещения, редактором центрального статистического комитета министерства внутренних дел. Сейчас он отслеживает особые статистические данные по империи, которые мы совместно обговорили заранее.

— Докладывайте, я внимательно вас слушаю.

— Ваше Императорское Величество, я основные цифры в таблицу свёл, так сподручней выходит. Все остальные материалы вот в этой папке находятся.

Глянув на внушающую уважение, своими размерами папку с документами, и оценив время необходимое на ознакомление с ними, я произнёс:

— Хорошо, показывайте вашу сводную таблицу.

— Вот она, первый экземпляр перед вами, второй у меня, так удобней и рассматривать и разговор вести.

Быстро пробегаю глазами табличку. Общая численность населения около 125 миллионов человек. Мы почти вплотную приблизились к данным 1897 года, (128,9) это хорошо. Славно наши медики потрудились, смертность от оспы практически на нуле, от туберкулёза снизилась почти в десять раз, детская смертность от всех причин стала тоже в десять раз меньше. Теперь понятно за счёт чего такой прирост населения. Надо работников народного здравоохранения награждать. Делаю себе пометку, для Сабурова.

Процент крестьянства снизился с 77,5 % до шестидесяти восьми, это два голодных года сказались. Процент рабочих и ремесленников-кустарей, вырос практически на семь процентов. Купечество подросло до 0,5 %, казачество с 2,3 % рвануло аж в три раза. Ну, это понятно, это моя (Столыпина) социальная политика такая.

Вот ещё нужные цифры. Средняя урожайность хлебов в России от 5,1 четвертей с десятины поднялась почти до 7,7 четвертей. По овсу, этому «лошадиному энергоносителю» почти 12 четвертей! Это не без участия наших агрономов. На 100 десятин пахотной земли приходилось: в чернозёмной полосе 16,2 лошади, а в нечернозёмной полосе — 22,9 лошади. Теперь это значение стало 24,1 и 33,4 голов, соответственно. Можно гордиться, но не зазнаваться! Делаю себе ещё одну пометку, для Сабурова.

За пять лет уровень грамотности сильно вырос и среди мужчин составил 64 %. Женщины традиционно немножко отстают, но ничего мы это подкорректируем.

Только хотел сказать лепота, как взгляд зацепился за строку …. умерло от опоя водкой в 1870 году…..12031 чел. Да, дела, целую дивизию потеряли, а ведь у многих из них семьи, дети. Здесь изменений по сравнению с той историей мало, хотя снижение на пол процента имеется. Надо что-то думать……. Будет интересная тема, для встречи со староверами, но это позже.

Так, а это что? Средняя продолжительность жизни в империи за это же пятилетие подросла с 32 лет всего……до 40. Чуть не выматерился вслух. Это что ж получается, человек в расцвете сил, вершина мастерства и квалификации, стал мастером, и сразу того, помер? Его сначала родить надо, потом кормить, воспитывать, одевать, учить, лечить, если вдруг заболеет, а он взял и в 40 лет, коньки отбросил.

Мои рассуждения циничными покажутся, но что делать, должность такая. Это же, сколько денег псу под хвост. Про отрицательные эмоции я молчу, не умею их в рублях оценивать. Пахать тебе Николай батькович ещё и пахать!…….

Чтобы не выдать своё состояние, задаю Зуеву какой-то несущественный вопрос, а сам всё ещё во власти цифирного ужаса по продолжительности жизни.

— Никита Иванович, что у нас с проверкой и рассылкой в войска новых карт, откорректированных по результатам съёмок сделанных аэронавтами?

Зуев на секунду задержался с ответом. Видимо, удивлён тем, что наши «вояки» мне ещё об этом сами не доложили. Надо будет задать неудобные вопросы и Краббе и Милютину.

— Ваше Императорское Величество, все, как и было обещано, разослано ещё до Рождества!

— Хорошо, Никита Иванович, спасибо. Далее надо будет ещё некоторые данные отслеживать. Свяжетесь, с военно-медицинским управлением и к следующей нашей встрече, будете отдельной строкой или таблицей представлять сведения по смертям и ранениям в нашей армии, включая флот и аэронавтов.

— Будет исполнено, Ваше Императорское Величество.

— Благодарю, вас досвидания.

— Досвидания Ваше Императорское Величество.

«Ай да Пушкин, ай да су… сын»! Хотел себя похвалить, но вспомнив ужасные цифры по продолжительности жизни, подошёл к шкафчику, хлопнул рюмку «Шустова». Не отлично, не хорошо, разве что твёрдую тройку заработал. Так я сам себя оцениваю. Больше знать об этом никому не нужно. А о том что я эти цифры ещё и с другими, из другой истории сравниваю, это кроме меня и «блокнота» вообще никто не знает.

*****

Что на сегодня вторым номером программы? Демонстрация серийного изделия нашего радиопрома, не пугайтесь, это я так наших умельцев из Зеленограда величаю. Как-то очень давно, я в цветном журнальчике видел «японца», причём карманного, но на наших радиолампах???!!! Похожая конструкция легла теперь в основу многих малогабаритных комплектов устройств связи. Как она выглядела в той истории? «Блокнот», фас…, смотрите сами.

Подобные изделия после освоения радиоламп Авдеева Валентина Николаевича из той истории, сейчас получили значительное распространение на просторах Российской империи. Ещё бы, выпускаемое их количество увеличить, но тут пока новый завод в Томске не освоят надо ждать. Пока радио комплектами оснащаются в первую очередь аэронавты, флот, армия, силовые министерства и конечно, профильные учебные заведения.

— Комплекс радиостанций «МАРС» для МВД;

— Р-353 («Протон») — армейская КВ — радиостанция для спецназа,

парашютного десанта ГРУ и КГБ СССР;

— Р-126 — переносная, ранцевая УКВ — радиостанция, вес 2,8 кг.

— Авиационная, поисковая радиостанция Р-855

У меня они так и называются, только КГБ СССР, замещено на СБ Империи, остальное практически без изменений, а вопрос где живёт Авдеев, уже не задают. Я официальную справку выдал, «личность изобретателя временно засекречена»!

Что-то раздумал я описывать демонстрацию всех этих устройств связи. Многие агенты и агентессы, с большим удовольствием ознакомились бы с этой выставкой, но мы им такой возможности не дадим. Всё и хватит об этом. Уже вечер на дворе!

Как оказалось, испорченный вечер, я собирался на санках с дочкой покататься, заодно собак выгулять и самому по заснеженным дорожкам пробежаться. Елизавета одобряет наши такие прогулки перед сном. Но, сегодня не получиться. Это Наполеон с номером три виноват, все мои планы разом перечеркнул. Не мог уже утром позвонить.

Вынужденно опять сижу в кабинете…….. Обложился бумажными справками, схемами движения войск и флотов, сижу и размышляю, как лучше поступить. Спросите, для чего штабы и генералы существуют? Так обычно и Маман рассуждает. Генералы со своими задачами справляются, планы свёрстаны и выверены, войска скрытно концентрируются в заданных районах. Вот только жизнь есть жизнь. Она постоянно вносит свои коррективы.

Причиной этих моих сидений, корректировок планов и волнений послужил упомянутый звонок от Шаля Луи. Итальянский король Виктор Эммануил решил примкнуть к нашей коалиции и оторвать у Габсбурга Венецию. Я в принципе не возражаю, чем меньше у Австрияков будет сил, тем лучше, но «посоветовавшись» с «блокнотом» по событиям из той истории 1866 года, возникли сомнения по неожиданному союзнику.

Сражение при Кусто?це — состоявшееся 24 июня 1866 года не смотря на почти двукратное преимущество в численности, итальянцы проиграли.

20 июля, сражение у острова Лисса адмирал Карло Пеллион ди Персано, имея превосходство в кораблях и орудиях не смог даже свести вничью. Австрийский адмирал Вильгельм фон Тегетхофф, просто не догнал итальянские корабли, так быстро они ретировались, потеряв два броненосца.

Текущая реальность упорно лезет на старые рельсы, но где гарантия, что в этом времени Италия окажется более удачливой?! Изучаю состав флота, фамилии командующих, серьёзных изменений нет, разве что Персано исполнилось 63 и скоро стукнет 64 года. Для боевого адмирала это трудно считать плюсом.

С таким союзником можно оказаться в неприятной ситуации, в своё время я изучал, чем для России обернулось вступление в Первую Мировую войну Румынского королевства. Не хочется «дважды» наступать на грабли….

Будем подстраиваться под сложившуюся ситуацию. Кого раньше пригласить? Пожалуй, начну с канцлера, к нему будет сразу два поручения.

— Володя, найдите мне, пожалуйста, князя Горчакова Александра Михайловича. Как соединитесь, переключите связь на кабинет.

— Слушаюсь, Ваше Величество.

Пожалуй, не буду до конца посвящать князя в задуманную контроперацию. Он, конечно, человек надёжный и преданный, но ситуации всякие бывают. Лучше о специфических деталях этого поручения нашему посланнику в Стамбуле, Леонтьеву Константину Николаевичу, ему не знать….

— Ваше Величество, канцлер на проводе.

Это мой адъютант нахватался от меня сленга из 20 века. Иш как выговаривает, «на проводе».

— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество.

— Вечер добрый Александр Михайлович. Вы одни в кабинете?

— Да Ваше Величество, только из министерства вернулся, устроился в кабинете у комелька погреться, а тут Ваш неожиданный звонок.

— Мне с час назад звонил Шарль Луи. Король Эммануил проведал о нашей коалиции против Габсбурга и решил под шумок оторвать себе Венецию. Как вам это нравиться?

— Ваше Величество, это логичный ход с его стороны. Итальянское королевство давно мечтает вернуть себе эту территорию. Да и нам полегче будет. Виктор Эммануил II, после того, как по Вашему совету Шаль Луи вывел войска из Рима, признателен Французам. Я почти уверен, что и «проведал» он о коалиции из уст самого Наполеона III.

— Хм, вот это я как-то упустил из виду. Впредь буду более подозрительным.

— Что вы, Ваше Величество. Это полезное приобретение. У них под ружьём, считая флот почти четверть миллиона человек. Даже простое присутствие их у границы, заставит Франца Иосифа держать там целую армию.

Всё это я хорошо знал, но также я знал, что шестьдесят тысяч австрияков ведомых Альбрехтом Габсбургским в той истории разгромили ста двадцати тысячную итальянскую сборную солянку. Особенно отличились австрийские уланы, итальянцы стойко держались, но по моей оценке, всё это сражение напоминало большую свалку типа деревенской «стенка на стенку».

Если удастся несколько упорядочить эти события. Постараться вписать действия итальянцев в наши планы, то это пошло бы нам всем, только на пользу. Главными «упорядочивателями», как всегда, будут Николай Павлович Игнатьев и Николай Владимирович Мезенцев.

— Спасибо, дорогой Александр Михайлович, будем считать, что вы меня успокоили. Да, чуть не забыл, вызовите, пожалуйста, нашего посланника из Стамбула. В свете новых событий я бы хотел с ним поговорить. Чем раньше он прибудет, тем лучше.

— Ваше Величество, Леонтьев ещё в Петербурге. Он на Новогодние вакации приезжал, а отбывает ещё только на будущей неделе. Так что укажите, пожалуйста, удобное Вам время для его визита.

— Вот и хорошо, просто чудесно. Одну минуту, пожалуйста, подождите.

— Володя, что там у нас на завтра запланировано и нет ли «окна».

— Ваше Величество, после полудня есть сорок минут времени, аж до самого обеда.

— Хорошо, спасибо.

— Александр Михайлович, жду Вашего специалиста завтра к полудню.

Не любит Горчаков этого слова специалист, но ничего пусть привыкает понемногу. Зато я его с концентрации собью. Он теперь над общим анализом ситуации размышлять примется.

— Будет исполнено Ваше Императорское Величество.

— До свиданья, Дорогой князь.

Доброй ночи я ему не пожелал. Всё равно старик будет ворочаться, и думать, зачем мне вдруг понадобился наш посланник. Пусть думает, ему полезно. Догадаться, зачем мне нужен Леонтьев, Горчакову не светит. Не был он в том времени, а я применю «условно дипломатический приём» именно из от туда.

Игнатьеву я, пожалуй, сам позвоню. На столе отдельно «прямой телефон» громоздится, цвета спелой вишни. Пожарная расцветка мне не очень по душе!

— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество.

Раздалось в трубке, как только я снял её с аппарата.

— Решил вам позвонить, есть интересная информация из Италии.

— Вечер добрый дорогой граф.

Интересно, кто кому звонит?

— Слушаю, слушаю вас внимательно.

— Весьма вероятно, что войска и флот Виктора Эммануила будут участвовать в войне против Австрии. Из южных районов полуострова, уже началось перемещение войск, к спорным границам. На эскадре идут срочные работы по комплектованию экипажей. Флот Италии, созданный путём объединения кораблей Сардинии и Неаполя, значителен по числу вымпелов, хотя, к сожалению, он всё ещё остаётся сборищем кораблей, а не единим организмом. — Ещё интересная информация по теме, британские механики, приписанные к кораблям, отказываются воевать, а собственных итальянских специалистов не хватает, многие машины и механизмы находятся в неисправности.

— Хорошо Николай Павлович, очень хорошо, я не сомневаюсь в вашей компетенции, но завтра на утренний доклад захватите с собой Мезенцева. Да приезжайте на час раньше, чем обычно. Разговор у нас может долгим получится. Много вопросов в связи с итальянским участием возникает.

— Будем, как вы назначили, Ваше Императорское Величество.

— Спокойной Ночи граф.

Теперь бы с дядей по-простому, по-родственному пообщаться. Интересно, что он по поводу всего этого думает? Какое-то неслабое шевеление в приёмной. Знакомые шаги Барятинского младшего за дверью. Ну, похоже на ловца и зверь бежит.

— Ваше Императорское Величество, великий князь Константин Николаевич в приёмной.

— Володя приглашайте его. Он, как нельзя вовремя.

— Добрый день дорогой Дядюшка.

— Рад тебя видеть в добром здравии, Никса.

— Вы, наверное, почувствовали, что я только что о вас думал. Ну не совсем о вас, а скорее о ваших питомцах.

— Чем же флотские на сей раз тебя обеспокоили? Внимательно слушаю, племянничек.

— Несколько часов назад, я говорил с Шарлем Луи. Король Эммануил собирается принять участие в войне против Австрии, в надежде получить Венецию.

— Так это же хорошо. Чем больше шишек будет у Франца Йосифа, тем лучше.

— Дорогой Константин Николаевич, только откровенно, как вы на сегодня оцениваете готовность нашего Средиземноморского флота?

Небольшая, но очень красноречивая пауза. Флота в полном смысле этого слова, в средиземке нет, так гостевая эскадра из нескольких фрегатов. Для серьёзных дел они не годятся, подходят эти кораблики скорее для театральных постановок. Дяде и мне это хорошо известно, поэтому генерал-адмирал в свою очередь, задаёт вполне очевидный вопрос.

— Ты что, думаешь Тегетхофф, разобьёт итальяшек и рванёт к нам?

Дядин вопрос, что говориться не в бровь, а в глаз, мне та ситуация, сложившаяся в Адриатике, не то что не понятна, а полное недоумение вызывает. Сами посудите.

Расстояние от Анконы (база итальянского флота) до Полы (база Австрийского флота) около шестидесяти миль. Сражение двух флотов произойдёт у острова Лисса (так в той истории было), который находиться в ста шестидесяти милях от Полы.

А теперь вопрос. Почему? Почему внезапно не атаковать базу противника, до которой всего ничего, переплыть Адриатику и уничтожить врага прямо у причалов?! Что-то здесь не то! Надо быть предельно внимательными и осторожными.

В том времени, Вильгельм I и Бисмарк запретили штурмовать Вену, им полный разгром Австрии был не выгоден. Если всё пустить на самотёк, как когда-то уже было, то у Британии на моих западных границах сохраниться союзник в лице Франца Иосифа.

Думай Коля, головой думай! Шапку на неё всё равно не куплю, там у тебя корона. Переключаюсь на разговор с дядей.

— Такой вариант нельзя исключать. Сам по себе их флот, хотя и считается четвёртым в мире, нам не опасен, но тут же обязательно нарисуются Турки, а возможно и британцы. — Пожалуй, слово «обязательно», подойдёт больше чем слово возможно. Я в этом не то что уверен, убеждён!

— Да интересная ситуация, повторение прошлой коалиции, только Австрия вместо Франции.

— Вот и я о том же. На Севере и Балтике мы флот и границы очень серьёзно усилили. На Дальнем Востоке, что могли, усилили и укрепили, а здесь на Чёрном море до сих пор зависим от решений Турецкого султана.

— Да, хорошо было бы, объединится с итальянцами и ударить совместно.

— Целиком и полностью с этим согласен! Горчакову уже даны необходимые указания провести переговоры о взаимодействии наших флотов в Адриатике. Однако есть тут одна закавыка, — сами ИТАЛЬЯНЦЫ. Их флот, — смесь сынов и кораблей Сардинии и Неаполя, причём именно разнородная смесь, а не единая команда! У адмирала Персано тридцать четыре вымпела с 695 орудиями. — Зная гонор этих наследников Римской империи, сомневаюсь, что удастся договориться, о нормальном взаимодействии.

— Здесь ты прав Никса, но, кроме того, ещё и проливы пройти надо. А ну, как Мурад пятый, науськанный островитянами заартачиться.

— В этом направлении с ним уже работают, точнее, начнут скоро работать. Думаю, что в этом вопросе мы договоримся. Ему же спокойней будет, если у нас на Чёрном море кораблей меньше.

Рассказывать дяде в деталях, почему я так уверен в решении султана, не хотелось. В этот период времени откровенный подкуп или взятка на уровне их величеств, всё ещё имели дурной запах….

Эта история почти энциклопедическая. Перед Первой Мировой войной, сын главного раввина города Триеста, входившего тогда в состав Австрийской империи, Камилло Кастиглиони убедил несколько видных финансистов и промышленников Австрии, Венгрии и Чехословакии вложить деньги в строительство завода для производства авиационных двигателей. Затем он создал авиационный завод «Феникс» в Вене и, в конечном счете, стал его владельцем.

Вот только генералы империи Габсбургов всё ещё сомневались, кому отдать предпочтение, дирижаблям или аэропланам. Потому и сам император сомневался! Что лучше?

Бизнесмен преодолел сомнения австрийских генералов относительно аэропланов, подарив кайзеруФранцу Иосифу два автомобиля и дав понять, воякам, что получение таких автомобилей в аренду зависит от решения Австро-Венгрии начать строить самолеты. Очень скоро Камилло Кастиглиони становится богатым и влиятельным финансистом Европы.

По нынешним временам мы предложим султану в подарок один автомобиль. По агентурным данным, когда он узнал, что у шахиншаха Персии есть такое чудо, то собирался посольство в Питер отправлять. Британские советники с трудом его отговорили, пообещав броненосец построить и новые ружья начать поставлять через два года.

Завтра я поручу Леонтьеву по прибытию в Стамбул провентилировать этот вопрос. Сделав, разумеется упор на то, что чем меньше русских кораблей на Чёрном море, тем Турции спокойнее. К Мураду пятому, для его обучения и обучения его людей, мы даже своего «кочегара» пришлём, разумеется, из «конюшни Мезенцева», там есть грамотные офицеры со знанием турецкого языка. Да, и не забыть бы, передать Струве, что перегородку между водителем и салоном, в этом авто можно не делать.

Разумеется, вслух я этого не рассказывал. Зато решил родственника поднапрячь по срокам.

— Дорогой Константин Николаевич, если что-то у дипломатов не получится, готовьтесь к силовому варианту прохода через проливы. Об этом, кроме Бутакова и Краббе пока никто знать не должен. Через два дня жду вас с черновыми предложениями. На подготовку операции у вас будет двадцать недель, начиная с сегодняшнего дня. Времени достаточно, но не расслабляетесь, сделать предстоит многое. Успеете «адмиралов» в строй ввести?

— Никса, ты меня обижаешь, артиллерийские задачи эти крейсера ещё осенью откатали. За оставшееся время Шестаков их до «изумительного состояния» доведет, хотя нет такого в уставе. Да что тут говорить, корабли такими новыми качествами обладают, что многие молодые офицеры, уже забыли, когда и на берег в последний раз съезжали, настолько увлечены изучением своих заведований!

— Всё это хорошо, можно сказать замечательно, но срок мной названный критичен и другого у нас не будет, дорогой генерал-адмирал.

Впечатлённый родственник начал прощаться. Мы пожали друг другу руки, а я так и не узнал, что привело его во дворец в эту пору. Наверное, опять с супругой разругался и пришёл на жизнь пожаловаться и в жилетку поплакаться. Ничего, у него на это ещё будет время.

Невольно кинул взгляд на циферблат больших напольных часов. Да, да на те, что иногда меня ночью будят, если я прямо в кабинете на диванчике засыпаю. Собственно детям спать уже пора, а вот министру финансов спать ещё рановато.

— Володя!

— Ваше Императорское Величество, здесь я — Михаил. Мы уже сменились.

— Добрый вечер! Набери ка мне, пожалуйста, Рейтерна, как свяжешься, переключишь на кабинет.

Это дяде с его беспокойным адмиралом хорошо операции планировать. Мне же предстоит муторная работа, денежки считать, вместе с моим «главбухом», это я о Михаиле Христофоровиче так выразиться изволил.

Придут флотоводцы через два дня планы свои излагать и скажут: «…На всё про всё, надо пятьдесят миллионов рублей». Они то не должны думать, где их взять! Это моя прямая обязанность, — изыскивать и распределять финансы. Ошибаться тут недопустимо.

В бюджет мы заложили нужную сумму на войну с Австрией, но вот беда, об участии в этой кампании Италии, я не сообразил. Если грубо прикинуть, то мне на эту войну на море может понадобиться…… ого — сорок пять миллионов рублей. Как учил наш стратег коэффициент запаса два. Значит сто миллионов.

— Ваше Императорское Величество, министр финансов на связи.

— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество!

— Вечер добрый Михаил Христофорович. Рад вас слышать в добром здравии.

Такое моё вступление сразу настраивает Рейтерна на нужный лад. Он уже, кажется, догадался, что сейчас я буду выжимать из него нужную сумму. Если не догадался, то я ему об этом так и скажу.

— Ваше Императорское Величество, простите великодушно, если я попробую угадать причину вашего звонка.

— Конечно, дорогой Михаил Христофорович, конечно. Угадывайте, только сразу и сумму называйте.

— Ну, я же не маг-волшебник, а всего лишь скромный финансист, Ваше Величество.

— Не буду вас утомлять господин министр. Необходимо СТО миллионов рублей, к концу второго квартала текущего года.

Слышно, как на том конце линии, абонент поперхнулся. Толи воздуха ему не хватило, толи ещё чего. Безусловно, у любого финансиста всегда есть некая заначка, — резервный фонд или что-то подобное. Вот только размер её редко бывает более нескольких миллионов, а тут сразу сотня.

— Михаил Христофорович, вы меня хорошо слышите? Куда-то вы пропали?

— Да, … да, … кх-м … Я вас хорошо слышу, спасибо. А ….

— Не напрягайтесь, меньше чем в сто миллионов мы не уложимся. Вариантов тут нет!

— А как же бюджет? Мы уже всё по министерствам разослали. Это же основной финансовый документ, Ваше Величество?!

— Да понимаю, я всё! Готовьте второй внутренний государственный займ! У нас больше миллиона весьма состоятельных людей, заводчиков, промышленников и лиц купеческого сословия. Выпускайте один миллион государственных облигаций номинальной стоимостью по сто рублей. Завтра же Катков к вам подъедет. Дайте нужное освещение вопроса в газетах. Организуйте серьёзное освещение и разъяснение вопроса по радио. Промышленники, купцы народ ушлый. (Кажется, я повторяюсь). Они хорошо понимают, что эти же деньги к ним и вернуться в виде государственных заказов. Тогда никакой кризис им не почём. Думаю, что распространить эти облигации труда не составит.

После тяжёлого вздоха в трубке послышалось:

— Всё сделаем, как вы поручили, Ваше Величество, не извольте беспокоиться. Через полтора, два месяца, бумаги второго госзайма поступят в обращение.

— Спокойной ночи, господин министр.

— До свидания Ваше Императорское Величество.

Ну, вот теперь и отдохнуть можно. Лень в Павловск ехать. Здесь в Гатчине останусь. Что за мерцание? Это «блокнот» подмигивает. Беру его в руки. Интересная информация, — расчёт фаз луны. Ведь я только подумал, когда лучше проливы форсировать, а он уже «сообразил». В темноте конечно! Значит, нужно это делать в новолуние.

Расчёт фаз Луны. Когда у острова флоты Австрии и Италии встретились? 20 июля, кажется. Ну, вот и рекомендация готова! Ближайшее новолуние 16 июля. Времени, чтобы до Адриатики добраться достаточно. Так и назначим начало операции проливы на тринадцатое. Нет, тринадцатое не пойдёт. Моряки народ смелый, отчаянной храбрости, но суеверный! Назначаем всё на двенадцатое июля 1871 года!

После этого я с чувством выполненного долга завалился спать.

Утро. Обыкновенное январское утро. Часы демонстрируют на своём циферблате пять сорок две. Всё, лимит сна исчерпан. Подошёл к репродуктору и крутанул резистор на максимальную громкость. Жаль, здесь пока нет передачи со словами «…переходим к водным процедурам». Ничего, вот разберёмся с ближайшими проблемами и организуем нужного диктора или дикторшу, которая будет напоминать об утренней гимнастике и водных процедурах.

С удовольствием прослушал «Славься», сверил ручные часы, хорошо эта мелодия меня заряжает, да и другим тоже нравиться, пора к постановке новых задач готовиться! Скоро мои ненаглядные безопасники придут, а я ещё после традиционной «казацкой разминки» с Кравченко, позавтракать собираюсь успеть. Время достаточно, но надо строго придерживаться графика.

Игнатьев с Мезенцевым пожаловали, как и положено, строго в указанное им время. Очередной рабочий день самодержца Российского начался.

— Доброе утро! Прошу господа, проходите. Присаживайтесь.

— Доброе утро, Ваше Императорское Величество.

Синхронно в два голоса слышу ответ руководителей службы безопасности империи.

— Пока мы не углубились в дебри европейской политики, расскажите мне, пожалуйста, как идут дела у нашего уважаемого Ивана Александровича. Нет ли каких проблем по Казанской лингвистической школе? Это конечно будущее, но важный раздел или скорее задел для вашей работы.

— Ваше Величество, в «школе» всё в порядке. Во всяком случае, Бодуэн де Куртенэ или я лучше его тоже Иваном Александровичем называть буду, условиями для работы и жизни доволен и по всем признакам счастлив!

— Проповедника к ним уже доставили?

— Нет ещё. Пока с проповедником и его ассистентом здесь в Шлиссельбурге работаем традиционными методами. Оба на контакт идут хорошо. Взяли то их со всеми бумагами и разработками. Отпираться бессмысленно. Все полученные сведения в копии скоро отправим в «школу», туда же и британцев определим.

— Значит, говорите, Иван Александрович доволен?

— Да, Ваше Величество, работает по 12–14 часов в сутки, как каторжный. Единственный его вопрос, как и откуда к нам попали материалы по нейролингвистическому программированию. Правда его в основном авторство интересует и пока больше ничего.

— Хорошо, готовьте ему учеников и помощников, лет через двадцать мы должны будем иметь эту методику на вооружении, иначе грозят России большие сложности.

— Будет исполнено, Ваше Величество.

— Теперь что вы мне поведете, о нашем «друге» Вильгельме Штибере. Или будем его величать полным имечком как хорошего приятеля Отто фон Бисмарка, — Вильгельм Иоганн Карл Эдуард Штибер?

— Ваше Величество, вполне достаточно краткого именования. Мы понимаем, что вы ему не доверяете из-за истории с Березовским, но поверьте, что наши отношения строятся с учётом этого факта.

Об одиссее Прусского разведчика, в том времени, нам рассказывали на лекциях по тактике. Почему именно на них не скажу. Моё мнение, что как минимум, рядом с памятником Бисмарку должно находиться и изображение Вильгельма Штибера (как матрос Кошка у Нахимова), это при всём при том, что я его недолюбливаю.

Сами посудите. Отправившись в Австрию под видом странствующего торговца, он приобрёл лошадь и бричку, которую нагрузил лёгким товаром — дешёвыми статуэтками святых угодников, иконами и порнографическими картинками. Ни разу не заподозренный, ни в чём местной полицией, Штибер, разыгрывая из себя «рубаху-парня», месяцами вращался в среде гражданских и военных австрийцев, выуживая сведения, которые обилием и точностью своих деталей поразили даже начальника генерального штаба прусской армии фон Мольтке.

После этой победы Штибер стал руководителем отряда тайной полиции, созданной Бисмарком для обслуживания главного штаба.

Прусские штабные дворяне, презиравшие шпионов, не пустили Штибера в офицерскую столовую. Тогда Бисмарк пригласил его к своему столу. Кроме того, он предложил Мольтке наградить Штибера орденом за отличную работу.

Сейчас я крайне осторожно руковожу своими «штиберами», чтобы выявить агентов Пруссии в России и контролировать те агентурные сети, которые могут нам помешать в будущем. Заодно наши разведчики учатся, как надо работать, видя конкретный пример перед глазами.

— «Младенец» передал нам интересные сведения по Галиции, кроме того, мы частично отследили и перевербовали его людей в нескольких городах, которые позже нам могут пригодиться.

Интересный псевдоним придумали Мезенцев с Игнатьевым, «младенец». Знали бы они, что из этого младенца вымахает подразделение «Бранденбург», да и не только оно, хотя теперь такого уже точно быть не должно иначе, зачем я здесь?!

— Последний на сегодня вопрос по Штиберу! Удалось выяснить все детали его возни с этим Рейтером?

— Ваше Величество, это очень старый вопрос, ещё при вашем батюшке, императоре Александре II, в 1862 г., когда телеграфные линии проложили через Уральский хребет к Тюмени, Рейтер организовал в Сибири конную курьерскую службу для доставки сообщений из Пекина.

Вот опять, наша великоросская тупость. (Прости меня отец, но ты был не прав). Сами поощряли развитие разведывательной сети потенциального противника на своей же территории. Все иностранные корреспонденты это всегда потенциальные шпионы! (Если они наши, русские, то называются разведчики, если чужие, то шпионы). Официальные они или не официальные вопрос второй. Немец об этом сразу догадался (правда, он от Бога прирождённый разведчик), а Мы им ещё и телеграфом пользоваться разрешали. Меня невольно захлестнула волна раздражения.

— Николай Павлович, не надо начинать от Адама, меня интересует текущая ситуация.

— Простите Ваше Величество, я только хотел напомнить, что оба они и Рейтер и Штибер занимаются добычей информации. Чёткую грань здесь провести невозможно. Служба Штибера и агентство Пауля Юлиуса Рейтера (урождённого Исраэля Бер-Йошафата), достаточно долго ограничивались мелкими шпильками или даже уколами, наносимыми друг, другу. В основном это сводилось к одному, кто раньше узнает что-то новенькое. Всё изменилось, когда Бисмарк начал активные действия по объединению Германии. — Штибер представил доказательства сотрудничества Рейтера и империи Ротшильда, которые было трудно надёжно спрятать, поскольку существовал официальный контракт и множество людей на него работающих. Результатом явилось изгнание Пауля Юлиуса из Пруссии, а информацию теперь поставляет телеграфное бюро Бернхарда Вольфа. В самое ближайшее время оно станет акционерным обществом «Континенталь телеграфен компани».

— Хорошо! Сколько наших, точнее ваших сотрудников работает у Вольфа?

— ………………….

Эту цифру я от читателя утаю, скажу лишь только, что втык за недостаточное внимание к такому источнику информации, как пресса, получили оба, и Игнатьев и Мезенцев.

— Прошу вас включить во все наши (ваши) учебные пособия, первостепенную важность обеспечения контроля, за информационными каналами и их источниками. Ещё раз повторюсь: «Кто владеет информацией, владеет миром»! Держите этот вопрос на постоянном контроле господа!

— Ваше Императорское Величество, сейчас наш информационный отдел один из самых больших. Все источники, снабжавшие Рейтера и Вольфа информацией, нами выявлены. Мы подготовили проект создания собственного Российского информационного агентства «НОВОСТИ». Требуется, только ваше согласие.

Как хитро повернули. Получается, что я снова главный тормоз.

— Создавайте его совместно с Катковым, точнее под его прикрытием. Название РИА «НОВОСТИ», удачное, Мне нравиться. Пусть работают, но под вашим плотным контролем. Постоянно отслеживайте и контролируйте эффективность работы новой структуры, совершенствуйте методы работы. Кое, какие намётки я вам вскоре подброшу.

В этом времени об афёрах в прессе, самом демократичном органе Британского содружества ещё широко не известно. Сделаю копии, выжимки из особо скандальных процессов ВВС (British Broadcasting Corporation) и империи Мёрдока. Вручу их СБ, пусть учатся, на их примере, как надо обеспечивать демократию в нашем времени.

— Продолжим, господа. — Как будет обеспечена защита наших нефтепромыслов?

— В тех местах у многих работников обнаружились «родственники», которые уже в течение нескольких лет прибывают к ним на постоянное жительство. В день «Х» они будут исполнять роль, боевого охранения объектов, до момента появления наших десантных войск.

— Вы уверенны, что этих сил хватит?

— Ваше Величество, там люди прошедшие спецподготовку, в школах Белого и Кравченко. На сегодня это лучшие в мире подразделения! Используя тактику ведения партизанской войны, они смогут организовать защиту объектов и населения. Запасённого вооружения, продуктов и медикаментов, должно хватить до подхода наших войск.

— Будем надеяться, что с этой задачей они справятся. Помните господа, защита специалистов и населения, в период проведения боевых операций, задача первостепенная? — Доведите до своих людей присказку: «Люди живы, технику починим»!

Мои собеседники примолкли. Оно конечно понятно, война, есть война.

Русины (русин. Русини, укр. Русини, словацк. RusМni, польск. Rusini, серб. Русини, Rusini) — группа восточнославянского населения Карпат, проживающая в основном в Закарпатской области Украины и на востоке Словакии, а также в Воеводине и Паннонии.

Сами русины называли себя в единственном числе русин, а во множественном числе — русскими (с орфографическими вариантами — руськими, рускими), веру свою — русскою, свой народ и язык — русскими. В свою очередь русины подразделялись на ряд этнокультурных групп: бойки, лемки, подоляне, гуцулы, покутяне, верховинцы, долиняне и другие. Второй этноним населения Карпатской Руси — руснак. Население Карпатской Руси издавна проживало в соседстве с католиками-поляками. Само слово «руснак» возникло как противопоставление этнониму «поляк».

Исследователи определяют численность русинов на территории Австро-Венгрии к началу XX в. от 3,1 до 4,5 млн человек.

С началом Первой мировой войны начались массовые репрессии против русинского населения. По заранее заготовленным спискам «политически неблагонадежных» была арестована почти вся русинская интеллигенция и тысячи крестьян. Зачастую расправы осуществлялись на месте, без суда и следствия. Так 15 сентября 1914 г. венгерские гонведы убили сорок четыре гражданских лица в Перемышле.

Репрессии коснулись австро-венгерской армии. Известна история расстрела солдат 80-го австрийского пехотного полка, набранного из крестьян Бродского, Каменецкого и Золочевского уезда Галичины за отказ воевать на русском фронте.

Комендант Львова генерал Римль, назначенный на этот пост после отступления русских войск, в своем секретном рапорте написал, что галицкие русские делятся на две группы: русофилов и украинофилов. Ввиду того, что русофилы являются государственными изменниками, «следует их беспощадно уничтожать».

Мест в тюрьмах не хватало (к 28 августа 1914 г. только во Львове оказалась около 2000 узников) и тогда австро-венгерские власти создали первые в Европе концентрационные лагеря Талергоф в Штирии, Терезин в Северной Чехии и другие. Эти концлагеря были предвестниками нацистких концлагерей Дахау, Освенцима, Треблинки. Среди австрийских концлагерей Талергоф, по свидетельству узника Талергофа и Терезина В. Ваврика, «был лютейший застенок из всех австрийских тюрем в Габсбургской империи».

Тысячи людей были заключены в Терезинской крепости, позднее превращённой в концентрационный лагерь. Они должны были весь день выполнять грязную работу в крепости и городе: чистить улицы, каналы, уборные в заразных лазаретах, трудиться в огородах и в поле. Большую поддержку узникам оказывало местное чешское население. Заключенных Терезина через некоторое время отправляли в Талергоф.

Талергоф (4 сентября 1914 года — 10 мая 1917 года) — концентрационный лагерь, созданный властями Австро-Венгерской империи в первые дни Первой мировой войны. Располагался в песчаной долине у подножия Альп, возле Граца, главного города провинции Штирия. Один из первых концентрационных лагерей в мировой истории XX века.

Сюда были депортированы русинские жители Галиции и Буковины, симпатизирующие или надуманно симпатизирующие России, высланные из Галиции по доносам поляков и украинофилов.

Первую партию галичан и буковинцев-русофилов пригнали в Талергоф солдаты грацского полка 4 сентября 1914 года.

До зимы 1915 года в Талергофе не было бараков. Люди лежали на земле под открытым небом в дождь и мороз.

По свидетельству конгрессмена США Д. М. Маккормика (англ. Joseph McCormick) заключенных подвергали избиениям и пыткам.

В официальном рапорте Шлеера от 9 ноября 1914 года сообщалось, что в Талергофе в то время находилось 5700 русофилов. Из этого числа около 1915 человек (по другим данным до 5 тысяч) были лемки из 151 деревни на Лемковщине.

Всего через Талергоф с 4 сентября 1914 года до 10 мая 1917 года прошло не менее 20 тысяч пророссийски настроенных галичан и буковинцев, только в первые полтора года погибло около 3 тысяч заключенных. По данным галицкого общественного деятеля Дмитрия Маркова, 3 800 человек были казнены только за первую половину 1915 года.

Двести двадцать вторая запись в дневнике ЕИВ Николая Второго

Если бы мои собеседники знали, что происходило в той истории с нашими людьми в Австро-Венгрии, их недопонимание по вопросу защиты гражданского населения, моментально развеялось. Термин ГЕНОЦИД в этом времени ещё не получил своё известное толкование. Давать им такую информацию я по понятным причинам, не могу, но контролировать недопущение этого явления и подготовку обязан.

Поздно вечером прочёл несколько секретных документов по этой теме. Думаю, что в этой истории до создания концентрационных лагерей Талергоф, Штирии, Терезин дело не дойдёт. Людей мы постараемся сохранить. Как это будет осуществляться, придумали безопасники. Способ оригинальный в мире ещё не известный, значит, есть шансы на успех. Коротко с собственными комментариями я тут всё описал.

В середине 19 века Борислав это небольшое село в Восточной Галиции. После покупки бароном Штиглицем обширных нефтеносных территорий, на которых мы развернули добычу «чёрного золота» статус поселения официальных изменений не претерпел.

В этом времени, Иван Франко ещё не написал свою повесть, «Борислав смеётся» в которой титуловал городок «Галицким адом». Судя по донесениям и сводкам с мест, такое произведение и не появиться.

Вместо халуп и лачуг аккуратные кирпичные домики. Три улицы идут с Севера на Юг, две пересекают их под прямым углом. Проезжая часть замощена булыжником. В городишке действует водопровод и канализация. На улицах расставлены фонари газового освещения. Работает кинотеатр, а к радости детишек по воскресеньям на экране бесплатно показывают весёлые рисованные истории.

Другая особенность, которая очень нравиться детям, это еженедельные публичные тренировки пожарных. Большие красного цвета тяжёлые телеги с бочками, паровые насосы и конечно пожарники в блестящих касках с баграми, лестницами и шлангами.

Есть и некоторые особенности, в глаза не бросающиеся. Крайние дома, если бы кто-то посторонний в них мог заглянуть поразят любопытного толщиной своих стен и интересной конструкцией цокольного этажа. Про ежедневные непубличные тренировки в пожарных депо я распространяться не буду, там все, как и положено у пластунов по их непростой науке.

По словам Александра Людвиговича, всем хороша нефть, с точки зрения финансиста, но есть и у неё недостаток. Горит зараза и сильно горит. Нефтепровод, что в Каменец-Подольский проложен, в землю зарыт, это единственный защищённый объект. Сами промыслы в землю не спрятать, а главное случись что людей уберечь надо. Вот потому городок так и построен, во первых достаточно удалён, а во вторых хорошо укреплён. Об этой его особенности знает ограниченный круг лиц, которые в час «Ч», и будут его защищать, а потому болтать не в их интересах.

В Дрогобыче ситуация похожая, но не аналогичная, там народу около 17 тысяч проживает, потому посёлок нефтяников просто в сторонке, ближе к нефтепроводу отстроен. Не смотря на пёстрый состав населения, все при деле, все что-то с того имеют, (евреев в городке по данным 1869 г. 47, 7 %) потому все в промыслах заинтересованы. Австрийские чиновники прикормлены, во вверенном городе порядок и спокойствие, чего им ещё желать.

Кажется всё очень хорошо, всё прекрасно. Вот только случись война между нашими империями, что тогда будет? Нефть на этот период свою горючесть не потеряет. Как быть? План разработали. Там главный пункт, требующий обязательного исполнения, — краник закрыть. Написать то написали, а как исполнить. В мире пока опыта работы с нефтедобычей кот наплакал, а уж о гашении нефтяных скважин и говорить не стоит. В Северной Америке Рокфеллер их пока только поджигать еще, учиться.

Давно мои стратеги задумались над решением этого не простого вопроса. Поразмышляли, посоветовались и решили предварительно подготовиться и не допустить уничтожения противником особо ценного объекта и его специалистов.

Года три назад к чиновнику бургомистата Дрогобыча обратился житель нового посёлка, надо выправить вид на жительство двоюродного брата. Чиновник назвал цену, заплатили, бумаги получили. По такой схеме в посёлке нефтяников, что в Дрогобыче расселилось без малого три сотни нужных людей.

Чиновники все одинаковые, потому уполномоченный по Бориславу с неменьшей охотой за эти же три года, выписал нужные документы на роту новых родственников, но за меньшую цену. Всё-таки и посёлок поменьше, с Дрогобычем его не сравнить. Вновь пристроенные родственники в основном устроились, на промыслах, на водопроводе, а большинство в городской пожарной команде.

Пожарники, так хорошо сработались, что даже на соревнованиях что в Лемберге ежегодно проводятся, первое место завоевали. Нескольким из них, особо лихим парням, предлагали в большом городе поработать, но остались они, верны своему родному местечку с большой пожарной вышкой увенчанной красивой мачтой «громоотвода»!

По Лембергу, правда походили, внимательно изучая его архитектурные памятники и планировку улиц, которые сохранили свои средневековые траектории, в пивные заглянули, все возвышенные места на заметку взяли. Затем домой возвратились.

Подобные пожарные команды появились во многих населённых пунктах, не только Галиции, но и Закарпатья. Будем считать, что эта находка наших силовиков оправдает себя.

Надо ли говорить, что в задачу этих людей и подразделений входило, кроме основной работы? Наверное, нет. Сами догадаетесь.

Снова утро, чудесное январское утро. Сегодня мне должны дядины сотрудники свой план показать, естественно в общих чертах. Так сказать произвести оценку его выполнимости. Подождем условленного времени. Ждать не долго осталось, уже слышны скрипы полозьев на улице.

Как мне не хочется описывать эту встречу! Наверное, большее время надо, чтобы воззрения на известные в одном веке понятия стали общеприняты в веке предшествующем. Секретов тут нет. Есть явное недопонимание новых возможностей! Раскритиковал я своих министров и царедворцев. Объяснил моменты, где они были не правы. Потом пригласил обедать. За обедом опять спорили и говорили на туже тему. Будут дорабатывать свой план, но уже по новому, моему сценарию!

Двадцать недель минуло, как один миг, не до записей было. Впрочем, кое что я помню.

Фельдъегерская почта письмо-благодарность доставила. Писано по-немецки. По-русски звучит примерно так: «Благодарим за гросс игрушку кронпринца. Блестящие перспективы и направления его воспитания. Готовы обсудить практическое применение».

Можно выбросить его в корзинку для бумаг, если бы не подпись.

Отто Эдуард Леопольд фон Бисмарк Шенхаузен

Второй случай почти анекдот. Грустный конечно анекдот. Смотрите на карту, это снова Барановский только уже Степан Иванович, большую статью для журнала «НИВА» подготовил. (В том времени, это чуть позже произошло. Ст. Барановский. Индо-Волжская железная дорога. // Нива. 1874. N34. С. 536–539.).

Хорошо, что я, зная о таких временных изменениях, теперь «шире копаю». Это вам наглядное представление нашей передовой технической интеллигенции о ситуации в мире. Прочтите только несколько строк Степана Ивановича, этого «карася идеалиста».

«Железнодорожное сообщение Европы с Индией через Россию должно особенно благотворно действовать на упрочение дружеских отношений между Англией и Россией, между этими двумя державами, которым выпала на долю одинаковая судьба: быть проводниками христианской образованности в другие части света. Находясь на двух противоположных сторонах Европы, эти обе державы стремились каждая своим путем к исполнению исторической задачи — одна через моря, другая через степи; и вот теперь им предстоит сойтись близ Гималаев, на верхнем течении Аму-дарьи, сойтись для того, чтобы впредь, не ревнуя, а, соревнуясь, дружно, вместе стремиться к достижению общей для них, возвышенной цели: быть провозвестниками вечной истины и мира, распространителями и утвердителями христианской гражданственности в Азии».

Совместно с новым Министром МПС Михаилом Хилковым и строителем закаспийской Ж/Д Михаилом Анненковым решили Барановского на путь истинный наставить.

Собрал я всех троих в Гатчине, попросил пока от открытых публикаций воздержаться. Проект проектом, им занимайтесь, но без фанфар. Дяди, от российских Ж/Д Хилков и Анненков, объяснили Степану Барановскому, что этот проект, спусковым крючком, нового Российско-Британского конфликта послужит. Пока мы к такому повороту событий не готовы!

(В том времени, в 1955 году глава ИНК Джавахарлал Неру, и Никита Хрущёв хотели построить ж/д дорогу по аналогичному маршруту. Не получилось, потому что значительная часть пути, уже шла по территории Пакистана, с которым несколько лет назад Индия воевала, кроме того, Пакистан уже плотно опекали США).

Это я вам всё о государственных событиях рассказывал. Теперь два слова о том, что династические интересы затрагивает. Двадцать второго апреля 1871 года Елизавета произвела на свет сына. Нарекли Владимиром. Чудесный малыш. Года через три проверю, как на него «блокнот» реагирует. Вот будет здорово, если он с ним «подружиться»!

Планируемая мной и «блокнотом» дата с двенадцатого июля 1871 года, сместилась сначала на одиннадцатое июля, потом для особого посланника (брата Володьки) сразу на десятое. Прочтёте, тогда вам многое понятно станет!

Ночка сегодня будет беспокойной. В «Большой» пристройке Малого Гатчинского дворца, сейчас находится ставка Е.И.В. Мне так удобней, да и для дела лучше. Вся информация из-за рубежа из страны и с будущих театров военных действий, сюда приходит. Часть по волнам эфира, а большая часть всё-таки по проводам, добирается до оконечных устройств и печатается на бумаге. На этот период я расширил штат своих адъютантов. Володя с посетителями работает, Михаил депеши и шифровки отслеживает. Ещё двое новеньких, посетителей распределяют. Пока справляются!

— Ваше Императорское Величество, Ваше Императорское Величество!

«Железный канцлер», не говорил, он дребезжал как старый громкоговоритель из того времени. После того как верный адъютант пропустил его ко мне в кабинет, кроме этого повтора титула самодержца Российского не было произнесено ничего вразумительного.

— Да присядьте Вы, наконец, Александр Михайлович. Успокойтесь, сейчас вам водички поднесут!

Владимир Барятинский мгновенно сориентировался и министр дел иностранных получил в руки запотевший стакан не холодной, а ледяной воды, сдобренной настойкой из корня Валерианы. Плохо гнущимися руками, старик поднёс стакан ко рту и приложился к нему. Холод скрыл привкус напитка, а запахи Горчаков в конце жизни различал плохо.

— Ну, вот и хорошо, вот и прекрасно. Сейчас вам станет значительно лучше, и вы успокоитесь. После этого снова продолжим нашу беседу.

Беседой назвать это было трудно, но надо же что-то говорить в такой ситуации. Успокоить заслуженного сановника, который ещё моему отцу служил верой и правдой. Сейчас успокоиться, и расскажет, что привело его в такое состояние. Хотя я, кажется, догадался, и сам многое могу рассказать.

Завтра, точнее уже сегодня, наш МИД должен будет вручить австрийскому послу ноту о начале военных действий. Так первоначально всё планировалось, Но…., вы же знаете «Триумвират, — Дядя, Беспокойный адмирал и Краббе» всё переиначили. Более того, на авантюрную составляющую операции в Адриатике, я дал своё согласие и даже брата Володьку определил её политическим — руководителем.

Критики Самодержца Всероссийского, ответьте ка мне на такие простые вопросы. Кому принадлежит остров Мальта? Кто глава Мальтийского ордена? Не забыли?

Правильно, был император Павел. Кто ему наследовал? Александр I, Николай I, Александр II и Я, Николай Второй. Правда то наследование напоминает журавля в небе, а в Адриатике остров Лисс, в Далмации синица, почти в руках.

Про то, как моего прадеда британцы в те года кинули, в дневнике писано, возможно, многие об этом забыли, но только не я. Не положено царю это по должности, о таких делах забывать!……

Только за пару часов, перед приходом Горчакова, вернувшись из телетайпного зала, где концентрировались все важные новости, я знал об успешном проходе «трёх адмиралов Ушакова, Нахимова и Корнилова» и группы кораблей сопровождения, через горлышко Босфора.

Судя по времени, сейчас они уже должны входить в Мраморное море. Впереди (на всякий случай) идёт прорыватель (переоборудованный ледокол «Никита Кожемяка»), выжимая всё из своих машин, чтобы обеспечить тринадцать узлов хода для остальных кораблей эскадры. За ним следуют линейные крейсера, новые эсминцы и суда обеспечения. Дальше Дарданеллы, Эгейское и Критское моря и, наконец, Средиземка. Оттуда эскадра пойдёт курсом на Отрантский пролив в Адриатику.

Интересно было бы глянуть сейчас на Константинополь. В ночной темноте над его центральным районом там, где расположен дворец Мурада V, висят три больших боевых дирижабля. За их судьбу я уверен и не особенно беспокоюсь. Да, наверное, они, уже и улетели, догонять эскадру. Корабли прошли, задача дополнительно стимулировать султана, угрозой ночной бомбардировкой дворца исполнена. Больше в небе Царьграда им делать нечего.

Вот о судьбе нашего посланника пока ничего неизвестно. Правда, успешный проход кораблей говорит, что и там должно быть всё не плохо.

Дипломатическая неприкосновенность для турок понятие условное, хотя, как правило, там всегда чужие языки, уши и советчики просматривались. Возможно, что они и сейчас там есть, вот только запрос «что делать», в Лондон отправить нельзя. Во-первых, время позднее, во-вторых, телеграф не работает, а за самостоятельные действия уставом не предусмотренные, островитяне даже адмиралов расстреливали. Дипломаты об этом очень хорошо информированы.

Метрополия и родные министерства от них не отвернулись, просто нет телеграфной связи, что-то с проводами на линии произошло. Когда починят, никто не знает. Даже я толком не отвечу на этот вопрос. Ребятки Мезенцева обладают удивительной творческой фантазией.

Кажется, Горчаков пришёл в себя, и успокоился или начинает успокаиваться. Сейчас я ему что-нибудь приятное и весёлое расскажу, и будет он как огурчик. Нет, совсем не зелёный и без пупырышков, а в достаточной степени работоспособный и адекватный.

С одной стороны хорошо, что полностью план боевых действий с Францем Иосифом знают очень не многие. С другой стороны вот такие проколы случаются.

Когда детальный план кампании разрабатывали, то профессор Леер (генерал майор Леер) рекомендовал, посетовав на секретность, его фрагментарным делать. Исполнители знают только свои кусочки, так для дела лучше и для нервов министра иностранных дел, там в МИДе ещё не всех вычистили. Не потому что не смогли, кто-то и дезу поставлять должен, да ещё за чужие деньги.

— Ваше Императорское Величество, наша ВОЕННАЯ эскадра вошла в турецкий пролив Босфор. Это же международный скандал! Так и до военных действий недалеко!

— Насчёт военных действий вы, абсолютно правы, скоро вы пригласите посла Австрийской империи, и мы их начнём. Порта у нас будет на очереди несколько позже. Сейчас не до султана с его гаремом и советниками. Да у него своих проблем и без нас хватает.

— Завтра нас завалят нотами протеста.

— Александр Михайлович, дорогой, это всего лишь бумажки. Да и завтра еще, наверное, не завалят. Говорят у султана, толи электричество пропало, толи кабель порвался, вообще что-то там испортилось. — Вы же знаете, у этих гальваников вечно какие-то проблемы. — Кроме того, в Венгрии очередная революция и выступления «Легиона Клапки», в Чехии тоже что-то непонятное, в Словакии демонстрации, в Хорватии стрельба и акции протеста, а Румыния хочет Трансильванию. — Ещё три европейские державы Франция, Италия и Пруссия детально информированы о происходящем, Турция простимулирована, да Европе сейчас просто наплевать, на то, что какие-то кораблики прошли Босфором, тем более, что они об этом и не знают.

Мои намеренные искажения названий и спокойный, даже вальяжный тон, лучше, чем любой суфлёр рассказали канцлеру, о том, что наши корабли пошли в дальний поход с моего ведома и по высочайше указанному направлению. Пожалуй, он догадывается, что заварушка в Старом свете тоже не без нашего участия состоялась. Сейчас надо сделать экивок, чтобы князь не обиделся. Хотя, судя по его виду, он этого делать, не собирается.

— Вы знаете Вашё Величество, это даже хорошо, что всё неожиданно вышло. Я бы так натурально сыграть на публику не смог. Теперь в министерстве будут считать, что эфирная телеграмма посланника была для меня таким же сюрпризом, как и для всех.

— Так вы получили депешу от Леонтьева? Как он там? Живой, здоровый?

— По тексту об этом ничего нет, но подпись стоит с ним специально оговорённая. Как мне фельдъегерь почту принёс я сразу же в Гатчину помчался.

— Александр Михайлович, в гостевой комнате нового крыла дворца есть дверь с надписью Горчаков А.М. Зачем вам на ночь глядя, куда-то ехать? Располагайтесь и отдыхайте, вас разбудят. Ни о чём не волнуйтесь.

Умнейший человек и прожженный политик мгновенно догадался, что его деликатно «изолируют», до наступления нужного времени. Надеюсь, обиду на меня князь не затаит за такие действия.

Вот ведь как были правы Игнатьев с Леером, когда рекомендовали никого из «гражданских» не посвящать в тонкости начала операции. Хорошо что мидовцы даже не догадываются, что наши пластуны уже несколько дней как несут функции пограничной стражи другого государства. Через реки и речки наведены и наводятся мосты, а часть спецподразделений (по совместительству) даже документы на дорогах проверяет.

Ох уж штатские, это же надо выдумать такое название, вместо радиограммы, эфирная телеграмма. Тем более, что в министерство к Горчакову эфирные вести идут «ногами» с центральной радиостанции в конверте фельдъегерской почтой. Вручает её усатый молодой человек крепкого телосложения, министру лично в руки, минуя всякие промежуточные инстанции.

Интересно, а почему Е.И.В., об этой телеграмме ничего не известно?!

Звякнул прямой телефон связи с телетайпным залом. Беру трубочку.

— Ваше Императорское Величество, дежурный по ……… представление я не расслышал, меня только одна фраза интересовала. ШИФРОВКА от ИВАНОВА.

— Несите в приёмную, адъютант будет вас ждать.

— Слушаюсь…………

— Володя, Сейчас дежурный шифровку принесёт, сразу ко мне ее, пожалуйста.

Это личный шифр. Руки немного «вибрируют». Нервничаете, Ваше Величество! Наконец совмещены контрольные знаки.

Читаю:

«Никса, мы уже в Мраморном море. Прошли строем, как на параде. Ни одна пушка не шевельнулась. Похоже, все действительно спали или туркам вообще не до нас. С дирижабля разведчика, над Чаналккале, докладывают, всё кругом спокойно. Никаких огней и активного перемещения войск на берегу не заметно, шевеления в укреплениях нет. Работаем по плану».

Хорошо, если бы всегда так. Впереди ещё Дарданеллы, там тоже достаточно тесно.

Адриатическое море, чистейшие изумрудно-синие воды вместе с поразительно красивыми пейзажами прибрежной полосы, чудесное место, для отдыха, для морского туризма, просто для ничего неделания! Акватория его весьма скромная, а само оно ещё и узкое, (от 93 до 220 км.) кроме того, в своей северной части достаточно мелкое (от 20 м.) и только у основания «Итальянского сапога», как минёшь Отрантский пролив, начинаются приличные глубины. Совсем забыл написать, что вся его Северо-восточная часть буквально запружена огромным количеством островов. Это Далмация, сейчас ещё территория Франца Иосифа.

Теперь представьте себе, что в этой прекрасной, но мелководной акватории «квартируют» сразу три флота. Это сильно напоминает наличие трёх хозяек на одной кухне, причём все имеют претензии друг к дружке!

Для более любознательных поясню. Одна из хозяек, Турция она ещё не выбрала для себя какую сторону ей лучше держать и её флот попеременно курсирует, то в Ионическом, то Адриатическом морях.

Две другие хозяйки, несколько часов назад побили горшки. Это Австрия и Италия. Последняя ретировалась с места боя преследуемая первой, на счастье не сумевшей её догнать. Потеряв несколько кораблей, адмирал Карло ди Персано увел свой флот в Анкону.

Австрийскому адмиралу Вильгельму фон Тегетхоффу, ничего другого не оставалось делать, как следовать на базу в Полу (Пулу), чтобы принимать поздравления. В первом в истории морском сражении броненосных эскадр поле битвы осталось за Австрией.

Финальную часть этого представления мы сами смогли увидеть. «Куча» именно так, другого определения не подобрать, сбившиеся в неуправляемое стадо корабли, где каждый сражался сам за себя. Причём многие в этой свалке норовили стукнуть противника в борт тараном. Специальные телескопы из гондолы дирижабля «Дмитрий Донской» позволяли отчётливо наблюдать и даже фотографировать все перипетии сражения.

Представшая картина, подтвердила самые худшие наши с братом ожидания. Мы не успели! Точнее успели, но только к самому окончанию представления. Повреждённый и долго горевший итальянский броненосец «Палестро» взорвался, из-за того, что огонь добрался до боезапаса, вынесенного прямо на артиллерийскую, на палубу. Это был финал!

Как меня сюда занесло? Ведомство Горчакова в переговорах с итальянцами конкретного результата не достигло и это не их вина. На Совете безопасности, решили, что желательно, кому-то из Романовых, лично говорить с Виктором Эммануилом, минуя его министров и выработать оптимальную стратегию ведения совместных боевых действий в Адриатике.

Несколько дней назад Никса, поручил мне срочно лететь прямо на Апеннины. Лаврентьев, командир нового дирижабля брата, выжимал из конструкции максимальные сто пятнадцать километров в час, только поздно спохватились, сражение уже закончилось.

Обидно, но помочь мы ничем не могли. Корабли адмирала Шестакова и каперанга Старицкого находились ещё как минимум на расстоянии суточного перехода от места сражения. Оставалось задокументировать увиденное на пленку, и двигаться в точку встречи с нашей сводной эскадрой. Она только ещё миновала Крит и находилась в Средиземном море.

— Михаил Трофимович, фотосъёмка Лиса закончена?

Поинтересовался я у капитана этого летающего командного пункта или скорее целого штаба.

— Будет закончена через час, Ваше Императорское Высочество. Необходимо дождаться перемещения теней, для более достоверного анализа отснятого материала.

— Хорошо, благодарю вас. Пришлите ко мне связиста.

Подскочившему молодому мичману, почти мальчишке, я вручил текст послания.

— Передайте эту радиограмму в Гатчину для Его Императорского Величества.

«Сражение закончилось, мы опоздали, Тегетхофф победил по очкам».

= Иванов =

Затем заглянул в штабной отсек к Григорию Ивановичу Бутакову, и мы поставили две подписи на сообщении для Шестакова.

«Сражение закончилось, мы опоздали, Тегетхофф победил по очкам, не форсируйте машины, следуйте заданный квадрат экономичным ходом. На траверзе Ионических островов наблюдали эскадру Этем-паши, в составе семи кораблей, соблюдайте разумную осторожность».

= Иванов, Бутаков =

Мичманок получил для отправки вторую депешу и скрылся в своей выгородке. Уже вдогонку я ему бросил:

— Если будут сообщения, принесёте сюда, я остаюсь в штабе адмирала.

— Слушаюсь Ваше Императорское Высочество.

Спустя четверть часа приносят шифровку уже мне от брата:

«Пластуны „группы Альфа“ парализовали противника в Прикарпатье. Войска фельдмаршала Барятинского подкреплённые бронеходами Бибикова ударами с Севера и Юго-Востока, смели неприятеля и окружили Львов. Город в осаде. Австрийцы в беспорядке отступили в Перемышль. Крепость частично блокирована. Вся Галиция практически наша!

Два дня назад состоялись переговоры представителей британского адмиралтейства и морского агента Австрии. На встрече обговаривалась возможность поставки орудий Армстронга для вооружения новых кораблей Франца Иосифа. Достигнутые результаты переговоров в деталях неизвестны. Разгром итальянцев на море диктует переход к варианту два. Действуй решительно, береги людей, технику починим».

= Николай =

Брат абсолютно прав! Теперь, наше рандеву с Виктором Эммануилом теряет всякий смысл. Пока итальянцы будут разбираться со своими адмиралами, потом чистить перья, только зря потеряем время. Будем работать по варианту два.

Пока раздумывал, связист принёс ещё одно сообщение:

«К вам направляется Средиземноморская эскадра Ивана Ивановича Бутакова, будет у острова через трое суток. В составе эскадры ЛК „Князь Пожарский“ под командой кавторанга Тыртова, на нём держит флаг Бутаков. Им поставлена задача патрулирования и защиты острова, если начнут шевелиться турки или ещё кто посерьёзней. Больше резервов нет».

= Николай =

Вот уж действительно, почти все новинки нашей техники, морпехи Черняева, сразу три брата Бутаковых и все новые корабли отданы в моё распоряжение. Умеет братик создать обстановку, превосходства сил на заданном направлении. Тем тяжелее моя ноша. Каждое решение должно быть абсолютным, а главное своевременным. Хватит философствовать, пора начинать!

Резервный план (вариант два), предусматривал сольное десантирование наших сил на остров Лисса и превращения его в форпост Российского флота на Адриатическом море. Сюда уже следуют подразделения морской пехоты с Балтики, и вспомогательные суда, которые бункеровались в Марселе. Этой эскадрой командует тоже Бутаков, только Алексей Иванович. Следующим шагом намечена бомбардировка Полы и уничтожение или захват кораблей Австрийского флота. На подлёте три дирижабля с моими орлами, с ними уже налажена устойчивая связь.

Ещё раз рассматриваю карту. Итальянцы атаковали остров с Севера, пока успели перерезать телеграфную связь, гарнизон вызвал помощь с материка. Остальное мы видели.

По нашему плану десант высаживается с юга, а бомбардировку порта корабли Шестакова осуществляют с северо-востока. Это основные направления ударов. Моряки, надёются захватить причальные сооружения неповреждёнными, чтобы позже их использовать, для высадки второй волны десанта.

Лиссы. Готовьтесь к штурму Истрии. Тегетхофф, вызван Францем Иосифом в Вену для награждения орденом. Ждите «уполномоченных с берега» для решения вопроса с пленными. Поручи командирам готовить списки для награждения отличившихся.

= Николай =

— Григорий Иванович, и вы господа, примите поздравления от Его Императорского Величества по поводу успешной операции. Приказано готовить наградные листы и готовиться к штурму Истрии. Адмирала победителя там не будет, его вызвали в Вену. — Да, вот ещё, должны прибыть с берега люди, возможно, частично решиться вопрос с пленными.

— Рады стараться, Ваше Императорское Высочество! — Телеграфную линию на Комижу, почти шесть миль, наши гальванёры уже проложили. Можно прямо по телефону предупредить о визитёрах коменданта, а он предупредит наблюдателей в городке и ближайших фортах. — Прошу разрешения на постановку всех эсминцев в бухту Комижи. В порту Сан-Джорджио, в ближайшее время будет слишком тесно. Наблюдение обеспечат дирижабли, они уже в воздухе.

— Согласен с вами, так давайте и поступим. За эти два дня, нам ещё надо перевести морпехов, прибывших из Марселя на французских пароходах, с обычных кораблей на десантные суда. Хотя, это забота Михаила Григорьевича Черняева, но морские десантники, обычные живые люди пусть немного отдохнут на берегу. До Полы отсюда сто шестьдесят миль. Это пол суток перехода.

В посадке «Дмитрия Донского» участвовало до двух сотен человек. Они удерживали дирижабль, пока не закрепили швартовые якоря. Что поделаешь, причальной мачты здесь ещё нет. Из недр грузовых отсеков извлекли несколько упаковок. Техники споро собрали из них «драндулеты». Брат называет их багги. Никакого комфорта, но для передвижения по местности вещь замечательная. Кроме водителя умещаются ещё три человека, а на мощной дуге, прикрытой щитом, установлен пулемёт.

На таком аппарате я прибыл в Лиссу. Несмотря на недавно закончившиеся боевые действия, большую часть нашего пути почётным эскортом багги-колонны были мальчишки, которые с восторгом бежали следом за нашими диковинными средствами передвижения.

Приняв рапорт у военного коменданта по поводу того, что делается в городе и, побывав в порту, я воочию убедился, что даже неповреждённые его сооружения мало нам подходят. Только один причал позволял швартоваться большому судну. Придётся достраивать второй и третий причалы под габариты наших крупных кораблей, иначе кроме эсминцев и катеров, здесь швартоваться больше никто не сможет. Многотоннажным судам пока придётся стоять на рейде.

К вечеру всё на тех же багги, мы побывали и в Комиже, там ситуация с причальными сооружениями великолепна. Их там просто нет. Но бухта, на берегу которой стоит город, хорошо защищена от господствующих ветров и наши эсминцы в ней, себя прекрасно чувствуют.

Ночь прошла относительно спокойно. Наутро на остров прибыли уполномоченные. Они привезли газеты, журналы и конечно воззвания, всяческих комитетов.

Больше всех, пожалуй, волновались мадьяры. Известия о победах «легиона Клапки» преисполнили их гордостью, а когда был зачитан манифест их нового собственного Королевского правительства, они сразу же посчитали себя, ничем с Францем Иосифом не связанными.

Австрийцы и немцы, несмотря на свою сдержанность и дисциплинированность чуть не передрались, когда были изложены результаты работы следственной комиссии по поводу гибели Вильгельма первого. Эта информация была им доведена до сведения официальным представителем Прусской короны.

Хорваты, словенцы, словаки и русины ещё до обращения к ним представителя с берега, стали записываться в «Славянский легион», по образцу мадьярской организации.

Перед чехами выступал интеллигент в пенсне и с бородкой, который излагал им программу организации «Младочехов». Не знаю, до чего они там договорились, но оговоренный порядок на их сборах соблюдался неукоснительно.

Проблемы неожиданно возникли с румынами. Воспользовавшись отсутствием серьёзной охраны, они проникли в город и занялись обыкновенным грабежом. На крики разбуженных граждан примчался казачий патруль. Мародёров задержали, а наутро при большом скоплении народа и жителей города расстреляли. Дисциплина и уважение к новой власти моментально были восстановлены.

На нашем небольшом совещании, прислушавшись к мнению комендантов обоих городков, было решено усилить действующий комендантский взвод за счёт добровольцев из среды хорватов, словенцев, словаков и русин. Остальные работы по созданию на острове базы флота, оговаривались, ранее подготовленными планами.

Алексей Иванович Бутаков, специальным указом Его Императорского Величества, назначался командиром военно-морской базы в Адриатическом море. Название базе придумали простое, без излишеств. Согласно высочайшего указа велено её именовать «Остров А». Увижу Никсу, обязательно поинтересуюсь у него, если есть «Остров А», то кого или что, он видит под индексом «Б»?!

Завтра днём объединённая эскадра снимается с якоря и движется к полуострову Истрия. Там, почти на самой его вершине находиться городок Пола, — база флота его величества Франца Иосифа. Приказом нашего Императорского Величества, флоту с десантом, приказано её взять!

Вильгельм фон Тегетгофф командующий австрийским флотом.

Сын австрийского подполковника Карла фон Тегетгофа, Вильгельм родился 23 декабря 1827 года в Марбурге (Штирия), получил первоначальное образование в местной гимназии и в 1840 году поступил кадетом в морскую коллегию в Венеции. Закончив ее 23 июля 1845 года, гардемарин фон Тегетгоф плавал в Адриатике и Архипелаге на бриге «Монтекукколи» и корвете «Адрия».

В 1848 году он получил чин фрегатского мичмана, через несколько месяцев — корабельного мичмана. Служил на бригах «Монтекукколи», «Триест» и фрегате «Беллона». В феврале 1849 года моряк поступил адъютантом к начальнику флота фельдмаршал-лейтенанту фон Мартини и отправился со своим начальником в Неаполь, когда тот получил назначение посланником при сицилийском дворе.

По возвращении летом в Триест Тегетгоф поступил вторым офицером на корвет «Адрия», который входил в эскадру, блокировавшую Венецию. После сдачи Венеции его назначили старшим офицером на пароход «Мареа Анна», который плавал в Леванте и находился в Пирее, когда порт был блокирован англичанами по делу Панчифико. Затем моряк плавал старшим офицером на корвете «Титаник» и пароходе «Феникс».

Именно в это время начиналось становление национального австрийского флота. После 1848 года из кают компаний постепенно изгоняли итальянский язык, заменяя его немецким.

Незадолго до войны с Пруссией и Италией моряка назначили командующим всего австрийского флота. Он нашел флот в плачевном состоянии. Так как в мирное время плавали только три фрегата и три канонерские лодки, большинство мобилизованных моряков не знали ни судов, ни морской службы. Новые корабли еще не были достроены. Тем не менее, флагман сумел воодушевить моряков своим энтузиазмом, взялся за их обучение. Каждый день флот выходил в море для практических занятий.

Тегетгоф добивался от подчиненных стремления к решительным действиям, исповедуя лозунг: «Устремляйтесь на неприятеля, топите его». Он рекомендовал таранный удар как наиболее эффективный. Уверенностью в победе флагман заразил своих подчиненных.

Альбрехт Фридрих Рудольф, герцог фон Тешен (нем. Erzherzog Albrecht Friedrich von жsterreich, Herzog von Teschen; 3 августа 1817, Вена — 2 февраля 1895, курортное местечко Арко, Тироль, Австрия) — эрцгерцог Австрийский, герцог Тешенский, военачальник и государственный деятель, генерал-фельдмаршал австрийской (1863 год), прусской (27 сентября 1893 года) и русской (1872 год) армий, один из самых богатых людей Австрийской империи и Австро-Венгрии.

Он был старшим сыном полководца эпохи наполеоновских войн эрцгерцога Карла Людвига Иоганна (1771–1847) и принцессы Генриетты Нассау-Вейльбургской (1797–1829) и внуком императора Леопольда II. С 1863 года — генерал-фельдмаршал австрийской службы.

В 1866 году, накануне Австро-прусско-итальянской войны добился назначения на спокойный итальянский фронт на том основании, что «нельзя подвергать опасности репутацию династии», предоставив неблагодарное дело войны с Пруссией Бенедеку.

Разбил итальянцев в сражении при Кустоцце (1866 год). Австрийская армия была по численности в два раза меньше итальянской. Однако грамотный манёвр и общее квалифицированное руководство обеспечили победу Австрии. Это событие вывело Главнокомандующего из тени его выдающегося отца эрцгерцога Карла. После блистательной победы в Италии, во время Австро-прусской войны 1866 года был переведен на австро-прусский фронт вместо разбитого под Садовой Бенедека.

Назначен Главнокомандующим всеми войсками Австрийской империи в1866 г.

После войны занимал пост генерал-инспектора, на котором развернул активную деятельность по улучшению боевой подготовки австрийской армии. В 1870 году — получил жезл прусского генерал-фельдмаршала. 20 июня 1870 года удостоен Военного Ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия I класса N 23 За войну против французов 1870 года.

Двести двадцать третья запись в дневнике ЕИВ Николая второго

Франц Иосиф никогда не проводил коллегиальных заседаний Совета Министров, предпочитая общаться с каждым министром отдельно. Сегодняшний день был исключением, сегодня соберутся герои победители. Старый проверенный служака Франц Йон, руководивший последнее время службой имперских осведомителей, посоветовал так поступить. Скорее всего, он прав. Блестящая победа над армией Виктора Эммануила под Кустоццей, даёт основание для большого сбора.

Франц Иосиф ещё раз оглядел в большом зеркале как сидит на нём генеральский мундир, не морщит ли ткань, когда ты разменял пятый десяток надо внимательнее следить за фигурой. Оставшись довольный своим внешним видом, император Австрии, проследовал в зал приёмов.

Герой дня, Альбрехт Фридрих Рудольф, герцог фон Тешен, уже прибыл в резиденцию и ждал, когда его пригласят в зал. Старший сын полководца эпохи наполеоновских войн, эрцгерцога Карла Людвига Иоганна (1771–1847) и принцессы Генриетты Нассау-Вейльбургской (1797–1829), он был внуком императора Леопольда II. Победа при Кустоцце, где эрцгерцог осуществил грамотный манёвр и весьма квалифицированное руководство, выводило Альбрехта из тени его выдающегося отца, эрцгерцога Карла.

Вот, наконец, герои выигранного сражения приглашены и предстали перед императорскими очами. Следует торжественный рапорт, и не менее торжественное восхваление заслуг перед награждением орденами за замечательную победу, над врагом, не смотря на его почти двукратное превосходство.

Как оказалось на сегодня это ещё не всё. Франц Йон, просит разрешения о зачтении телеграммы из Полы, главной военно-морской базы империи.

— Почтеннейшее доношу что флотом вашим? под командованием адмирала Тегетхоффа нанесено поражение флоту короля Виктора Эммануила в битве у острова Лисс. Потоплено два броненосца, нанесены множественные повреждения другим итальянским кораблям.

Действительно, замечательный день. Следует здравица за империю, императора, здоровье всех присутствующих. В заключение звучит повеление вызвать адмирала Вильгельма фон Тегетхоффа, ещё одного виновника торжества из Полы в Вену для его награждения за блестящую победу.

Почти никто не замечает, как человек в сером мундире подходит к «старому Францу» и что-то шепчет ему на ухо. Ещё через пять минут руководитель службы имперских осведомителей тихонько покидает торжество. Ему и невдомёк, что его тёзка всё видел, хотя и не слышал устного сообщения. Спустя десять минут первый адъютант императора получает команду разыскать Франца Йона и передать ему повеление прибыть в рабочий кабинет императора сразу же по окончании встречи. Второй адъютант отправляется к церемониймейстеру с пожеланием императора сообщить гостям об окончании торжества. Как и положено, в такой ситуации веселье быстро сходит на нет, и традиционная, торжественная музыка завершает приём.

Восемь часов вечера, большинство из нас не назовут поздним временем, но в Шенбрунне в половине девятого император уходил спать. Этот размеренный распорядок не нарушался в течение многих лет, сегодня в кабинете ещё горит свет, хотя на часах уже миновало привычное время начала отдыха.

— Ну, и что ты мне порекомендуешь старый дружище? Как русские оказались под Перемышлем?

Это обращение, которое очень трудно заслужить и стоившее ордена в Австрийской империи, само по себе, говорило о статусе беседы и беседующих.

— Сначала произвести разведку. Всё выяснить, определить причины их успехов, потом принять решение.

— Ну и как ты думаешь, сколько на это потребует времени?

— При хорошем раскладе полторы недели, но, скорее всего две. Быстрее не получится.

— Франц, ты пойми, нет у нас двух недель. Закончились дожди, реки и речушки войдут в берега и Фридрих третий, со своими Мольтке и прочими прусаками влезут в Богемию, Ганновер, Дармштадт. Всем нашим союзникам придётся плохо, а без них мы проиграем эту войну.

— Всё это мне понятно, но русские слишком непредсказуемые противники. Телеграмма из Кракова, об окружении Лемберга, лишний раз, только подтверждает это. Они применяют самозарядные винтовки, ещё какие-то новинки. Говорят о самодвижущихся орудиях. Упоминают новое вооружение гренадёров. Для принятия решения, всё это надо выяснить. Кроме того, до смешного малая численность, русской армии, всего около пятидесяти тысяч человек, сумела развить такой успех. На прошлогодних манёврах в Варшаве их войска не продемонстрировали ничего нового. Что-то здесь не то?!

— В Богемии и Моравии сейчас находиться двухсот семидесяти тысячная армия. Если шестьдесят тысяч улан и тридцать тысяч кирасир, ускоренным маршем двинуть на Краков, а оттуда на Перемышль, мы разобьем главные силы русских. Гарнизон крепости, имеет сорок тысяч солдат при ста двадцати орудиях. Он добьет их остатки, а позже деблокирует и освободит Львов.

— Ваше Величество, допустим, этих сил хватит, чтобы разбить войска Николая второго. Кого вы поставите во главе этой группировки? Риттер фон Бенедек преданный вам генерал, однако, он хорош на роль начальника штаба. Его удел, сражения на штабных картах. — Эрцгерцог Альбрехт, ему надо остановить Мольтке в Ганновере и Гессене, а это очень трудно сделать.

— Бенедек, двинется с войсками к крепости Кениггрец, это крепкая позиция между реками Эльбой и Быстрицей. Там к нему присоединятся сорок тысяч пехотинцев и кирасир баварского принца Карла. Это будет неприступный утес, о который разобьются прусские войска. Операцию по разгрому Николая второго, я возглавлю сам. Это дело чести. Слишком много противоречий между нами и нашими империями. Он даже осмелился опубликовать в газетах моё письмо к матери. Надо разрешить этот вопрос раз и навсегда!

Бывший имперский военный министр задумался. Ещё несколько лет назад он служил начальником штаба австрийской армии, но годы и старая рана, полученная при сражении с мадьярами в битве при Наваре берут своё. Остались только знания, предусмотрительность и предчувствия. Вот эти-то остатки сейчас и вопили, ни в коем случае не отпускать императора в Перемышль!

— Ваше Величество, как я понял, вы планируете движение по маршруту Вена — Ольмюц — Краков — Жешув — Перемышль. В Жешуве расположена старая крепость, она такая ветхая, что серьёзного военного значения не имеет, но вот её владелец, князь Любомирский.

— Йон, князя Любомирского за участие в последнем восстании русские отправили куда-то далеко, далеко на край света, в ссылку. Насколько я помню он ещё там.

— Вы совершенно правы, Ваше Величество, князя Яна Тадеуша Любомирского сослали в глубину России в Нижний Новгород. Но в Кракове есть его брат Александр Любомирский, а самое главное в Жешуве сейчас находится его другой брат, князь Адам Иероним Карл Любомирский, награждённый крестом Virtuti Militari. Он довольно успешно, собирает шляхтичей в ополчение, против русских.

— Ну и что ты предлагаешь? Для чего нам эти застольные вояки?

— В Восточной войне, в первых рядах наступавших, Британцы использовали Сикхов, Французы Зуавов, у нас нет ни тех, ни других, посему для этих целей, надо использовать то что само идёт к нам в руки. У князя Карла Любомирского в ополчении около тридцати пяти тысяч шляхты. Грех не использовать такую массу народа.

— Хорошо, ты меня убедил. Но улан и кирасир из Кракова надо перебросить на выручку в Перемышль и чтобы через три дня они были в крепости.

— Если Ваше Величество изволит подождать некоторое время, я сейчас же подготовлю необходимые документы и телеграмма-повеление, за вашей подписью уйдёт уже сегодня.

— Действуй Йон, действуй, не знаю, чтобы я без тебя делал. Составь ещё распоряжение о подготовке моего салон — вагона и литерного поезда. Мы выезжаем через сутки, на Краков.

В течение четверти часа опытный царедворец и в недалёком прошлом начальник штаба сам, никому не передоверяя, скрипел пером. Вот, наконец, приказ и телеграммы составлены и подписаны императором. Мудрый советник делает последнюю попытку задержать своего сюзерена в столице.

— Ваше Величество, позвольте напомнить, что вами вызван в Вену адмирал Вильгельм фон Тегетхофф, он не успеет прибыть в течении этих двух дней.

— Ничего страшного, пусть отдохнёт здесь в Шенбрунне, Венский воздух для него вреден. Слишком много у него там недругов. Йон, и не забудь, пожалуйста, про адмирала, герцог фон Тешен, его весьма недолюбливает.

После этих слов Франц Иосиф на минуту задумался что-то вспоминая, а после, скорее всего не для придворного, а чтобы ещё раз в чём-то убедить себя самого, почти беззвучно произнёс:

«Наше будущее — на востоке и мы загоним мощь и влияние России в те пределы, за которые она вышла только по причине слабости и разброда в нашем лагере. Медленно, желательно незаметно для царя Николая, но верно мы доведем русскую политику до краха. Конечно, не хорошо выступать против старых друзей, но в политике нельзя иначе, а наш естественный противник на востоке — Россия».

— Да, да дорогой Франц, наш естественный противник на востоке — Россия. Теперь иди дружище, я хочу спать.

— Спокойной Ночи, Ваше Императорское Величество.

В папке оперативных планов, специально, как постоянное напоминание для меня, лежит лист бумаги, на котором рукой брата сделана короткая запись.

«Владимир, помни, что, хотя мы воюем с Австрией, но Истрия это не Австрия. Привожу тебе состав населения полуострова из официальной статистики переписи населения в Австрии: 41,6 % истрийцев говорят по-хорватски, 36,5 % по-итальянски, 13,7 % по-словенски, 3,3 % по-немецки, менее процента по-истроромански и истрорумынски. Постарайся не допускать жертв, среди мирного населения»

= Николай =

Григорий Иванович Бутаков и Иван Алексеевич Шестаков, когда я их ознакомил с этой запиской, признались, что подобные слова напутствия император произносил им тоже. Будем стараться исполнить высочайшее пожелание, по-другому у нас не принято!

Нам предстоит разгромить базу и флот Франца Иосифа. Эта удобная бухта с городком Пола досталась Австрии после войны с Наполеоном в1813 году, когда Русскими и Прусскими штыками, мудрые Британские лорды победили «Корсиканское Чудовище». Решение об устройстве военно-морской базы в Поле было принять в 1850 г., о преобразовании её в главную базу — в 1859 г.

Крепость Пола должна обеспечивать оборону с моря и суши главной базы Австрийского флота она состояла из двух поясов фортов, прикрывавших не только бухту Полы, но и рейд Фазано, ограниченный материком и архипелагом Бриуни. Основные это Сан-Джиованни и Верудела, последний расположен на мысе Верудела, строили их добротно, но кое чего не учли, да и не могли учесть.

Императорская разведка в очередной раз доказала, что не зря ест свой хлеб. Передо мной очень подробная карта бухты, к тому же снабжённая фотографиями фортов, сделанными, скорее всего с торговых судов и судёнышек греческих контрабандистов. Карта покрыта координатной сеткой, что даёт значительное преимущество нашей артиллерии. Единственное, что пока точно не известно, как расположились корабли, вернувшиеся после сражения у Лисса. Всё-таки семь броненосцев, восьмой я не считаю (винтовой линейный корабль сильно повреждённый оставили в бухте острова), пять винтовых фрегатов и семь канонерок.

— Господа, нет ли у кого из вас обоснованных точными данными возражений против плана предстоящей операции?

Я посмотрел на присутствующих адмиралов. Они сохраняли молчание.

— Тогда, объявляю время начала операции, как договорились! С Богом господа!

Шестаков умчался на свои крейсера, которые уже начинали вытягиваться из гавани, а Бутаков прошёл в штабной отсек. Возможно, ещё раз будет в уме «тасовать колоду». Мне оставалось только принять рапорт Черняева, о готовности десантных дирижаблей и его Эльпидифоров, а также подтвердить им время начала движения.

Всё-таки не удержался, не смог. Любопытство пересилило. Попросил Лаврентьева немного задержаться с вылетом и изменить курс «Дмитрия Донского», чтобы полюбоваться на нашу эскадру, двинувшуюся к Истринскому полуострову. Сто шестьдесят миль ударные корабли должны преодолеть за двенадцать часов, но ещё за час до рассвета, в бухту ворвётся дюжина ТК-183, с экипажами «сорви голова», как часто называет их брат. Это им принадлежит честь начать операцию!

Фрагмент первый

Господа, с первого января 1871 года, мичмана Чухнина не существует. Появился лейтенант Гриша Чухнин. Хотя, наверное, лучше будет звучать Григорий Павлович? Или, как?

Это мы дурачились на встрече Нового 1871 года в Балаклавской бухте, под Севастополем. Был чудесный праздничный бал, много танцевали, шутили, сыпали анекдотами и весёлыми прибаутками! Больше с тех пор я в свой дневник не заглядывал. Всё времени не было.

Старицкий не только экипажи миноносцев загонял, казалось, что наши ТК тоже устали и просятся отдохнуть. Наконец, после мелкого ремонта, переборки механизмов, большой приборки и специальной покраски, выпало несколько дней отдыха. Оказывается, по календарю лето наступило. Прошёл слушок, такой маленький, маленький, что скоро мы будем участвовать в большом деле! Теряемся в догадках.

Новый приказ. Грузим свои скорлупки на «Каракатиц». Так суда носители называются, говорят, что сам государь им такое обозначение дал. Я в это не очень верю, но куда же нас отправляют? Явно, что за пределы Чёрного моря, но куда?!

Всё прояснилось само собой, когда ночью проходили Босфор и Дарданеллы, это уже не слушок. Переход закончен, наши секретные скорлупки спущены на воду со своего носителя, в бухточке острова Лисс в Далмации. Двенадцать катеров торпедоносцев или торпедных катеров, а по-простому ТК.

Уже и общий приказ по дивизиону зачитан и задача поставлена. До цели, бухты Пола на полуострове Истрия 160 миль. Там укрылся австрийский броненосный флот, после того, как отделал итальяшек у острова, места нашей нынешней стоянки.

Началось движение в бухте. Первыми вытягиваются крейсера, потом десантные суда в окружении новых эсминцев. Сразу после них пошли суда обеспечения. Мы всё ещё ждём команды. В этом ожидании наша скорость повинна, в пути на маршруте, мы всех этих «тихоходов» обгоним!

Ну, наконец-то! Вижу, загоревшийся индикатор приёма, пошла команда!

— «Москит -01», я «Беспокойный», доложить о готовности.

— «Беспокойный», я «Москит-01» дивизион ТК готов к выполнению задачи.

— «Москит -01», я «Беспокойный», к выполнению задачи приступить. Желаю удачи!

— «Беспокойный», я «Москит-01» есть, приступить к выполнению задачи.

— Внимание всем «Москитам», я «Москит-01», выход из бухты через пять минут. Двигаемся двумя колоннами. Правая колонна нечётные номера. Левая чётные. Дистанция между колоннами три кабельтова. По выходу на внешний рейд, вскрыть пакет номер один.

— Всем «Москитам», как поняли приём?!

На меня посыпались доклады о приёме, а ещё спустя десять минут за юго-западной оконечностью Лисса в Адриатическом море, сформировались две колонны катеров. Идём экономичным ходом, для наших ТК это двадцать два узла. До цели семь с половиной часов. Перед рассветом должны быть на месте.

Через четверть часа, из-за не высокого горного массива Карст, ограничивающего полуостров Истрия покажется краешек солнечного диска. Мы на траверзе архипелага Бриуни. Взгляд на светящийся циферблат часов. Прибыли вовремя. На рейде Фазано, как и сообщала воздушная разведка, силуэтов военных кораблей не видно. На якорях стоят только несколько торгашей. Они нам не помеха, ими займутся миноносцы, если возникнет необходимость.

Светает здесь быстро. Прямо как будто в театре занавес подняли. В бинокль уже начинают проявляться тёмные силуэты кораблей, стоящих в бухте.

Пора, до того, как полностью рассветёт, мы должны успеть войти во вражескую бухту, по возможности не замеченными. На катерах ждут моей команды.

— Внимание всем «Москитам», я «Москит — 01». Атака!

Идущие малыми ходами, покрытые камуфляжной раскраской суда, почти невидимые в предрассветном сумраке, услышав заветные слова команды, рванулись из воды и в строгом порядке устремились к входу в бухту Пола. Мы называем её на австрийский манер, хотя итальянцы зовут её Пула.

Нечётные номера после входа в бухту сбрасывают обороты и принимают вправо, четные делают тоже самое и забирают влево, прямо перед нами на расстоянии нескольких десятков кабельтовых расположились корабли австрийского флота. Команды, этих броненосных гигантов, и винтовых фрегатов, скорее всего ещё на берегу, на борту только дежурная вахта. Экипажи празднуют победу над итальянцами, одержанную всего три дня назад.

Мой катер идёт головным, потому его цель в самой глубине бухты. Вдали, почти прямо по курсу, разве что немного правее, у короткого причала, ошвартованный кормой к берегу виднеется тёмный силуэт большого корабля. Судя по нашему справочнику силуэтов, это или «Габсбург» или «Фердинанд Макс». Разбираться и выяснять, кто это был, будут уже другие специалисты. Отодвинув в сторону рулевого, чуть доворачиваю штурвал вправо. Заговорчески, почти шёпотом даю команду.

— Так держать.

— Есть так держать, ваше благородие.

Вместо бравого ответа рулевой репетует команду тоже шёпотом. Двигатель переведен на подводный выхлоп. Крадёмся как тати в ночи, «на цыпочках». Борта наших противников обшиты четырёх дюймовой бронёй, а наши борта из клееной фанеры с пропиткой из смолы с непроизносимым названием. Самая малая трёх фунтовая пушечка, которыми утыкан борт этого гиганта, способна отправить нас на дно. Кажется, что их хищные жерла, все враз разворачиваются и смотрят прямо на нас. Страшно. Понимаю, что это воображение разыгралось. Сейчас надо собраться, успокоиться и выбрать правильную позицию. У нас на борту, есть прекрасное оружие против этих левиафанов. Сейчас мы его в ход пустим!

— Машина, самый малый ход.

— Есть самый малый ход.

Бухта хороша, но для гонок на ТК место ограничено.

— Заглубление три. — Первый и второй аппараты товсь!

— Есть заглубление три, первый и второй товсь.

Торпедисты выставляют глубину хода три метра. Это гарантирует попадание ниже броневого пояса. Сейчас инерция нас вынесет на дистанцию «пистолетного выстрела», почти под прямым углом к борту броненосца. Кажется это всё-таки «Габсбург». Названия судна ещё не видно, я так решил просто по длине надписи.

— Первый и второй аппараты пли!

— Есть первый и второй пли.

Торпеды выпущены. Теперь не дожидаясь разрывов, промахнуться с такого расстояния невозможно, резко разворачиваем катер к выходу из бухты. Проделать такой разворот на полном ходу проблематично.

— Машина, средний ход!

— Есть средний ход.

Ускорение заставляет наклоняться немного вперед, чтобы устоять на ногах. Близкие, в трёх кабельтовых от нас разрывы говорят сами за себя. На секунду оборачиваюсь. Вижу ещё не опавшие водяные горбы у тёмной громады борта корабля цели. Теперь это уже не корабль. Новейшие, как мы их называем «кислородные» торпеды, проделывают в борту отверстие, куда свободно пройдут три деревенские телеги. Таких торпед мы всадили сразу две. Вот и считайте, думаю что….

— «Москит — 01», я «03-й» атака завершена, успешно!

Слева от нас в полутора кабельтовых, вскипела вода и вместе с придонным мусором и кусками обшивки цели, поднялась на добрый десяток метров у борта очередного австрийского броненосца. Теперь уже естественно бывшего. С такими пробоинами корабли не живут.

— «Москит — 03», я «01-й» благодарю за службу!

— Рады стараться, ваше благородие!

Справа за большим островом, кому-то повезло ещё меньше. Похоже там сдетонировал боезапас. Грохот от взрыва торпеды дополнился более высоким по тону звука, визгом рвущихся снарядов и треском разрываемого палубного настила, хотя возможно это что-то другое. Мне, с моего места, кроме грохота, видна только мощная вспышка и султан темного озаряемого пламенем разрывов дыма.

— «Москит — 01», я «02-й» атака завершена, успешно!

— «Москит — 02», я «01-й», это ты фейерверк устроил?

— «Москит — 01», я «02-й» так точно, но я не специально, он сам с фейерверком взорвался!

— «Москит — 02», я «01-й» отставить балаган, благодарю за службу!

— Рады стараться, ваше благородие!

После доклада «02-го» последовало ещё девять подобных рапортов, об успешных атаках на корабли противника. Канонерские лодки в бухте отсутствуют. Возможно, их перевели в Триест.

Семь Австрийских броненосцев «Эрцгерцог Фердинанд Макс», «Габсбург», «Кайзер Максимилиан», «Принц Ойген», «Дон Хуан», «Драхе», «Саламандер» успешно торпедированы. Та же участь постигла пять фрегатов, находившихся в бухте Пола. Стрельбы прошли практически в полигонных условиях, стреляли по неподвижным целям. Противодействия не было, либо все ещё спали, либо просто не успели ничего предпринять. Возможно, просто не обратили внимания и не оценили уровень угрозы исходящей от наших малышей, — сорока тонных катеров в камуфляжной раскраске.

Когда мы уже выскочили за линию островов архипелага Бриуни и легли на генеральный курс к кораблю заправщику, в месте, где мы побывали, раздался сильный взрыв. Причём врыв не в водной среде. Взрывы на воде и под водой от взрывов на суше мы научились отличать по тональности. Развернув голову в сторону форта «Верудела», я увидел, что за его стенами началось извержение малого вулкана. Бросив взгляд в небо, я понял, что это удачно отбомбился один из наших дирижаблей. Под прикрытием стен форта находился то ли арсенал, то ли главный пороховой погреб. Впрочем, это уже не столь важно. Сейчас там хозяйничает пламя и горит всё, что гореть может.

Что не может, наверное, тоже горит, в крайнем случае, плавиться, слишком высока температура…. Жутковатое зрелище, на ещё не освещённой солнцем стороне форта из орудийных бойниц вырываются косматые языки огня, это напоминает что-то из греческих мифов о Гефесте. Живых там точно не осталось.

— «Иванов», я «01-й Москит» поражено двенадцать целей. Потерь нет. Канонерок в бухте нет. Повторяю, поражены двенадцать целей, потерь нет, канонерок в бухте нет.

— «Москит-01» я, «Иванов», вас понял, цели поражены, потерь нет, канонерок в бухте нет, благодарю за службу!

— Рады стараться, Ваше Императорское Высочество!

— «Москит -01», я «Беспокойный», двигайтесь к заправщику он в условленном квадрате. Прибытие доложите.

— «Беспокойный», я, «Москит-01» вас понял, двигаться к заправщику, прибытие доложить.

— «Москит -01», я «Беспокойный», благодарю за службу!

— Рады стараться, ваше высоко превосходительство!

Проходим, рейд Фазано, десантные катера, спущенные вероятно с близстоящего миноносца облепили торгашей и скоро контроль над этими калошами будет у морпехов. Судя по осадке «призы» обещают быть жирными. Пора на дозаправку.

Разминулись на контркурсах с группой ударных кораблей. Раскрашены так, что и не сразу определишь кто перед тобой и какого он размера. В училище нам говорили об этих свойствах человеческого зрения, но только когда сам это видишь, начинаешь явственно понимать и чувствовать, как несовершенны наши глаза.

Интересно, их цели на берегу, уже начали приходить в себя после нашей атаки? Вот корабельная артиллерия открыла огонь. Стреляют они по линии фортов Сан-Джиованни. Смотрю в сторону берега. Хорошо стреляют, после первых же залпов почти сразу следует накрытие цели. Видимо корректировщик грамотно работает с дирижабля, ответного огня из фортов не видно.

Ха!.. Это наши корабли находятся на дистанции недоступной для артиллерии фортов. Возможно что в этом причина отсутствия ответа, а возможно, что после победы над итальянцами, никто не ожидал сегодняшнего нашего визита! Снаряды перемешивают линию фортов с землёй, вот на одном из них знатно полыхнуло. Похоже, попадание в погреб. Стрельбу задробили. Нет видимости. Береговую линию фортов заволокло тучей пыли и дыма.

Ещё через четверть часа показалась туша нашего заправщика, из-за неё мы не сразу увидели корабли второй волны десанта. Это снова морпехи Черняева, но уже с тяжёлым оружием. Эльпидифоры не идут на вход в бухту, их стая разделилась и движется прямо к побережью и мысу Верудела. Форт на мысу уже не существует, но из-за неутихающего пожара лучше держаться от его стен подальше.

Начали дозаправку. Часть катеров берёт топливо с «Каракатицы», а часть пришвартовалась у борта судна заправщика и загружается там. Надо бы организовать «заправку» и экипажам. Уровень, этого, подзабыл слово. В училище нам доктор говорил,…вспомнил. АДРЕНОЛИНА. Сейчас он должен начать приходить в норму. Люди после ночного перехода и атаки устали, а впереди, похоже, предстоит аналогичная операция в Триесте. Что-то начальство нам придумает….

После грандиозного успеха наших катерников, разгром базы в Поле ни у кого уже не вызывал никаких сомнений. Опустошительный обстрел фортов, буквально разоружил австрийцев. Когда же высадившиеся с берега морпехи генерала Черняева полностью захватили порт и начали выдвигаться в город, то над башней военно-морской обсерватории заполоскал белый флаг.

Штурм успешно завершён, но по сообщениям от десантников на улицах города ещё иногда слышна стрельба. Впрочем, скоро выяснилось, что это коренные жители Далмации, так отмечают своё освобождение от Австрийцев. Алексей Иванович Бутаков, принимает многочисленные рапорты. Его оперативный штаб фиксирует всё и вся. Захвачено несколько «призов-торгашей». Что с ними делать? Идёт поток пленных. Куда их определить? Прибыла группа добровольцев, просятся в ополчение. Куда как не просто, навести порядок в столь эмоциональной ситуации. Но мой брат считает, что лучше Алексея Ивановича врядли кто-то справиться. Никсе виднее, он старший.

Следующие сутки прошли в сумасшедшем темпе. Перво-наперво, ещё накануне ночью сброшенный с дирижаблей десант, перерезал все телеграфные линии, связывавшие Полу с империей. Их, правда, оказалось всего две. Одна, местная шла на Триест, а вторая на Вену.

После прекращения огня повторился большой базар точь, в точь, как на острове Лисс. Представители, выборные и просто любители покричать агитировали всех собравшихся примкнуть к их группам и группировкам с тем, чтобы освободить первых от вторых или вторых от первых, там уже трудно было понять. Главное, что всех их удалось разоружить и развести по разным городским кварталам. С учётом приобретённого опыта, организовали ночное патрулирование города, и утром не пришлось устраивать экзекуции.

С нашей стороны только один человек не совсем доволен ситуацией. Это молодой Барановский Владимир Степанович. Он рвался в команду к Черняеву, чтобы самому увидать в деле свои десантные пушки. Всё решилось без их применения. С одной стороны я его понимаю, а с другого бока, дай Бог, что всё так удачно пока складывается. Моё чутьё подсказывает, что и новым скорострельным десантным орудиям найдётся скоро применение.

Зато поутру мне пришлось «отбиваться», сразу от всех руководителей политических группировок. Как интересно брат это смог предвидеть? Действуя по написанному им кондуиту, я только к концу дня смог «разгрести» и успокоить это море эмоций.

Проще всего, оказалось, работать с немцами и австрийцами. Они хотя и дулись друг на друга, но соблюдали порядок, дисциплину и чистоту в местах расквартирования. Офицерам было оставлено холодное оружие и этого оказалось вполне достаточно.

«Славянский легион», пополнил ряды морпехов Михаила Григорьевича Черняева, их «размазали» повзводно и за это формирование я спокоен. Там, даже почти нет языкового барьера. Три десятка слов команд уже разучили, а жесты они без слов понятны.

Мадьяры рвутся пополнить «Легион Клапки», хотя в официальных документах его называют «Венгерский легион». Служба безопасности нашей группировки уже связывалась с Питером по этому поводу. Пришёл ответ надо ждать. Мне это понятно, а мадьярам похоже, нет.

Выручил Черняев. На своём буланом жеребце, говорят, он на нём ещё в Туркестане воевал, врезался в толпу мадьяр, собрал вокруг себя самых сообразительных и развернул перед ними карту Австрийской империи. На каком языке он с ними общался, не знаю. После этого общения слова Михаила Григорьевича были доведены до остальных кандидатов в «Венгерский легион» и они успокоились. Порядок был восстановлен, все согласились, что надо несколько дней подождать. Позже я как — то поинтересовался у Черняева.

— Михаил Григорьевич, как вам тогда в Поле удалось так быстро с мадьярами договориться?

— Ваше Императорское Высочество, я их офицерам трофейную карту показал с дислокацией Австрийских войск.

— И этого хватило?

— Инстинкт самосохранения сработал. А у кого не сработал, то им офицеры объяснили. Что в плену у Австрийцев их, скорее всего, просто повесят. Желающих не нашлось. Все согласились лучше подождать.

Штаб нашего формирования разместился в здании военно-морской обсерватории Полы. Связисты уже проложили туда свои линии, а специальная служба заканчивает монтировать на верхушке главной башни «громоотвод». Связь с Петербургом пока только через станции «Дмитрия Донского», используем его как ретранслятор. На брата я отправил наш ворох новостей, ответ был весьма благожелателен, с поздравлениями, но достаточно краткий. Получили команду, организовать оборону базы, в пределах досягаемости орудий главного калибра линейных крейсеров. Приступить, к восстановлению необходимых хозяйственных объектов, а дальше следовало жёсткое указание. Затаиться, укрепиться и ждать.

Е.И.В. виднее, команду выполним с удовольствием, люди устали им надо дать отдохнуть. Не известно, как обернуться наши дела в самом ближайшем будущем. Пока совершенствуем оборону и обучаем хорватское пополнение. Инженерный батальон восстанавливает портовые сооружения. Жизнь в городке понемногу восстанавливается. Ждём дальнейшего приказа!

— Ваше Императорское Высочество, вам личная депеша.

— Хорошо, давай её сюда, почитаем.

Это не так просто, на полученный текст надо наложить специальную маску, только тогда проявится истинное её содержание, сообщение приобретёт нужный смысл.

Читаю послание:

«Сильные разливы рек после дождей не позволяют Прусским войскам развивать наступление и действовать по согласованному с Мольтке плану. Будь крайне осторожен. Сдерживай наступательные порывы Бутаковых и особенно Черняева. Помни, что у тебя пятнадцать тысяч человек, а в битве при Кустоцце, у Альфреда Габсбургского было около семидесяти тысяч штыков. Оборону организовать исключительно в границах досягаемости корабельных орудий, это будет твоим единственным преимуществом. Жди Старчевича и Кватерника для организации ополчения».

= Николай =

Брат, как в воду смотрел. Через день нашего «сидения» Михаил Григорьевич Черняев, высказался за экспедицию в Триест. Григорий Иванович его конечно поддержал. Благодаря «шифровке» Е.И.В., я был готов к такому обороту дела. Потому весь воинственный пыл военноначальников направил на рассосредоточение наших катеров и их плавбаз.

На юго-востоке в десятке километров от Полы находится рыбацкая деревушка Медулин. Поселение стоит на берегу одноимённого залива. Глубины там до двух с половиной метров, броненосец не зайдёт, а катерам раздолье. Вот пусть они туда и перебираются. Цель создание передового поста обнаружения противника. На несколько дней это задание позволит всех держать при деле!

Фамилии Старчевича и Кватерника большинству прочитавших эти строки ничего не скажут. Старший брат меня не идеализировал, поэтому снабдил подробной информацией по этим людям и инструкциями на тему дельнейших действий. С хорватскими лидерами, Анте Старчевичем и Эвгеном Кватерником я должен был беседовать в благожелательных, но жёстких тонах. Надо отдать им должное, после встреч с нашими безопасниками иллюзий по поводу будущего Далмации, у них не осталось.

К чему приведёт захват Хорватии Турцией или Италией, а возможно Сикхами и Гуркхами, — солдатами просвещённой Британии, моим собеседникам было понятно. Приобретение острова Лисс. Заключение долгосрочной аренды, на базу в Поле и кораблестроительных верфей в Триесте это была цена нашего участие в обеспечении долговременного нежелания кого-либо соваться в этот регион. Как сказал бывший адвокат, Кватерник, заседание закончено, Хорватия — хорватам, базы, гавани и верфи флоту, в обмен, ваши чудесные корабли надолго отобьют охоту пробовать нашу независимость на прочность.

Надо сказать, после этих встреч я почти почивал на «лаврах», как вдруг срочная радиограмма, от Е.И.В., да ещё зашифрованная личным шифром императора пришедшая на моё имя, низвергла меня долу. Ничтоже не сумняшесь, что речь идёт об очередных награждениях участников экспедиции, я приступил к чтению депеши.

«Общее командование оставить за Бутаковым, наземные операции за Черняевым. Достигнутые договорённости по Далмации подтверждаю. Срочно, сразу по получении, стартуешь на „Дмитрии Донском“ на Одессу, там полная заправка блау-газом и максимально возможной скоростью в Гатчину».

= Николай =

Похоже, произошло что-то действительно чрезвычайное, но об этом я раздумывал уже в полёте…….