Дочь генерала

Глава 25

В шестнадцать сорок пять позвонил полковник Фаулер. Я сказал Синтии, чтобы она подошла к параллельному телефону.

— Можете встретиться с моей женой в семнадцать тридцать у нас дома, с миссис Кемпбелл в восемнадцать ноль-ноль в доме Бомонов. Генерал готов принять вас в восемнадцать тридцать у себя в штабе.

— Напряженное расписание, — заметил я.

— Составлено так, чтобы сделать разговоры покороче.

— Я об этом и говорю.

— У всех трех лиц, с которыми вы желаете побеседовать, мало времени, мистер Бреннер.

— У меня тоже. Но, так или иначе, благодарю вас.

— Мистер Бреннер, вам не приходило в голову, что вы расстраиваете людей?

— Приходило.

— Похороны, как я уже говорил, завтра утром. Полагаю, что вам надо ввести в курс дела сотрудников ФБР. Затем можете присутствовать на траурной церемонии, если пожелаете, после чего вам следует уехать. Расследование будет закончено без вас, и убийца рано или поздно предстанет перед судом. Незачем устраивать состязание на скорость.

— Оно и не было состязанием на скорость, пока не вмешались болваны из Вашингтона.

— Мистер Бреннер, вы с самого начала предпочли действовать нахрапом, как Грант под Ричмондом, не сообразуясь ни с протоколом, ни с чувствами людей.

— Потому Грант и взял Ричмонд, что ни с чем не сообразовывался.

— Потому Гранта и не любят на Юге.

— Полковник, я с самого начала знал, что меня отстранят от дела, и меня, и вообще УРП. Со стороны Пентагона и Белого дома это политически верная акция, и да благословит Бог общественный контроль над военными. Но у меня еще осталось около двадцати часов, и я использую их по-своему.

— Как вам угодно.

— Я завершу расследование, причем таким образом, что армия избежит позора. В этом смысле не доверяйте ФБР и Главной военной прокуратуре.

— Воздержусь от комментариев.

— И правильно сделаете.

— Позвольте о другом, мистер Бреннер. Ваша просьба наложить арест на содержимое кабинета полковника Мура пошла наверх, в Пентагон, и была отклонена по соображениям национальной безопасности.

Лучшего соображения не придумаешь. Только странно, что в Вашингтоне хотят, чтобы я арестовал Мура, и в то же время не дают разрешения изучить его бумаги.

— Так всегда бывает, когда посылаешь запрос. Должны знать.

— Еще бы не знать! Больше я по официальным каналам не действую.

— Но в Пентагоне сказали, что, если вы произведете арест полковника Мура, они немедленно пришлют человека с соответствующими полномочиями, и тот поможет вам выборочно просмотреть бумаги. Но учтите, это не поездка на рыбалку. Вы должны знать, что ищете.

— Ясное дело. Мы это уже проходили. Если бы я знал, что ищу, то, вероятно, оно бы мне не понадобилось.

— Я сделал все, что мог. К какой степени секретности у вас допуск?

— Это секрет.

— Хорошо, я так и передам наверх. Тем временем Учебный центр посылает людей на Джордан-Филдз забрать все, что вы самовольно вывезли из кабинета капитана Кемпбелл. Ни против вас, ни против полковника Кента официальное обвинение не выдвигается. Но письма с рекомендацией вынести вам выговор уже в ваших личных делах... Надо подчиняться правилам, как мы все.

— Я подчиняюсь, когда знаю правила... правила игры.

— Вы не имели права изымать секретные материалы без разрешения.

— Кто-то катит на меня бочку, полковник.

— Не просто катит бочку — вас хотят утопить. Почему?

— Понятия не имею.

— Вы обращались с запросом в Уэст-Пойнт относительно капитана Кемпбелл?

— Обращался. Разве в запросе неуместные вопросы?

— По всей вероятности.

Я глянул на Синтию.

— Вы не могли бы поподробнее, полковник?

— Мне ничего неизвестно, кроме того, что они интересуются, зачем вы спрашиваете.

— Кто это «они»?

— Не знаю. Но вы, видимо, задели чувствительные струны, мистер Бреннер.

— Похоже, вы пытаетесь помочь мне, полковник.

— Если вдуматься, вы и мисс Санхилл — лучшие кандидатуры для такого дела, но вы не сумеете завершить его в отведенный срок, поэтому остерегайтесь. Рекомендую залечь на дно.

— Мы с мисс Санхилл не преступники, а следователи.

— Выговор — это предупредительный выстрел. Второй нацелен в сердце.

— Все верно, только второй выстрел сделаю я.

— Вы просто сумасшедший. Нам бы побольше таких... Надеюсь, ваша напарница сознает, в какую историю влипает?

— Боюсь, я сам этого не сознаю.

— Я тоже, однако, все пошло с вашего запроса в Уэст-Пойнт. Желаю здравствовать.

В трубке послышались короткие гудки.

— Ну и ну... — протянул я, глядя на Синтию.

— Значит, мы правильно сделали, что обратились в Уэст-Пойнт.

Я позвонил в Джордан-Фиддз и попросил к телефону Грейс Диксон.

— Грейс, я только что узнал, что к вам едут люди из Учебного центра забрать вещи капитана Кемпбелл. В том числе, разумеется, и компьютер.

— Знаю, они уже здесь.

— Проклятие!

— Не волнуйтесь. После разговора с вами я все скопировала на дискету... Вот они как раз уносят компьютер... Но до интересующих нас файлов им не добраться — паролей-то они не знают.

— Молодец, Грейс. Назовите мне пароли.

— Их три. Один — для личных писем, другой — для списка имен, телефонов и адресов любовников, третий — для дневника. Пароль для писем называется «Злые заметки», для списка имен — «Папины дружки», для дневника — «Троянский конь».

— Отлично... Берегите эту дискету как зеницу ока.

— Держу ее у сердца.

— Поспите сегодня с ней, ладно? Потом поговорим.

Затем я позвонил в Фоллз-Черч, через несколько секунд меня соединили с Карлом Хеллманом.

— Я слышал, что запрос в Уэст-Пойнт кого-то рассердил, а может, и напугал, — сказал я Карлу.

— Кто вам это сказал?

— Я спрашиваю: что вам удалось узнать?

— Ничего.

— Но это очень важно.

— Я делаю, что в моих силах.

— Что вы предприняли, Карл?

— Мистер Бреннер, я не обязан вам докладывать.

— Правильно, не обязаны. Но я просил вашей помощи, чтобы раздобыть эту информацию.

— Я позвоню, когда у меня что-нибудь будет.

Синтия сунула мне листок бумаги, на котором написала: «Его прослушивают».

Я кивнул ей. Голос Карла и вправду звучал как-то странно.

— Карл, скажите — на вас наседают?

— Наседать не наседают, но все двери захлопываются перед самым моим носом. Действуй без этой информации. Меня заверили, что она тебе не нужна.

— Понятно. Спасибо.

— Завтра или послезавтра увидимся.

— Поскольку моя просьба не обременяет вас, может, устроите административный отпуск мне и мисс Санхилл и зарезервируете авиарейс куда я захочу с открытой датой?

— В Пентагоне будут счастливы.

— И, пожалуйста, выкиньте эту долбаную бумагу насчет выговора. — Я повесил трубку.

— Объясни, пожалуйста, что происходит? — спросила Синтия.

— Похоже, мы открыли ящик Пандоры, вытащили оттуда банку с червями и кинули ее в осиное гнездо.

— Как-как? Повтори.

Повторять я не стал, а сказал:

— От нас все открестились. Ну да ладно, справимся одни.

— Ничего другого нам не остается. Но что все-таки случилось в Уэст-Пойнте?

— Карл уверяет, что это не имеет прямого отношения к убийству.

Синтия помолчала.

— Последнее время я вообще в нем разочаровалась. Никогда бы не подумала, что он даст задний ход.

— Я тоже.

Мы поговорили еще несколько минут, стараясь придумать куда еще сунуться, чтобы получить доступ к архивам Уэст-Пойнта. Потом я бросил взгляд на часы.

— Ого, пора ехать на Бетани-Хилл.

Мы уже собрались идти, как раздался стук в дверь, вошла специалист Бейкер с листом бумаги в руках и села на мое место.

— Присядьте, Бейкер, — сказал я саркастически.

Она глянула на нас и ответила спокойным, уверенным тоном:

— Вообще-то я не Бейкер, а уорент-офицер УРП Кифер. Я нахожусь здесь два месяца по тайному заданию полковника Хеллмана. Разбираю заявления о нарушении правил дорожного движения — мелочевка и не имеет никакого отношения к полковнику Кенту и к убийству. Полковник Хеллман приказал мне поступить в ваше распоряжение в качестве секретаря-машинистки.

— Значит, вы шпионили за нами?! — воскликнула Синтия.

— Не шпионила, а помогала. Так всегда делается.

— Все равно мне это не нравится, — сказал я.

Специалист Бейкер, или уорент-офицер Кифер, сказала:

— Понимаю, но полковник Хеллман весьма озабочен. Дело ведь взрывоопасное.

— Полковник Хеллман повел себя некрасиво по отношению к нам.

Она пропустила мое замечание мимо ушей.

— За два месяца чего только я не наслушалась о полковнике Кенте и капитане Кемпбелл. Я уже рассказывала вам об этом. Но ничего о нем не докладывала — не люблю зря порочить людей. Он всегда выполнял свой долг, да и чем я располагала? Только канцелярскими сплетнями? Теперь я вижу, что они имеют прямое отношение к делу.

— Отношение имеют, но это свидетельствует разве что о непроходимой глупости Кента.

Мисс Кифер пожала плечами и подала мне листок бумаги.

— Несколько минут назад мне позвонили из Фоллз-Черч и приказали открыться перед вами и принять сообщение по факсу. Вот что пришло.

Сообщение было адресовано мне и Санхилл через Кифер, на нем стоял гриф «Только для прочтения».

"Относительно сведений из Уэст-Пойнта. Как сказано по телефону, материалы либо засекречены, либо вообще отсутствуют. Устные расспросы тоже не дали результатов: никто не пожелал говорить на эту тему. Мне удалось, однако, связаться с бывшим сотрудником УРП, который в означенный период работал в Уэст-Пойнте. Тот человек согласился информировать при условии сохранения полной анонимности и сообщил следующее.

Во время летних каникул между первым и вторым курсами кадет Кемпбелл несколько недель проходила лечение в одной из частных клиник. По официальной версии ее госпитализировали после несчастного случая, происшедшего в ходе ночных учений в Форт-Бакнере. Мой источник утверждает, что на другой день из Германии прилетел генерал Кемпбелл.

Из разговоров с разными людьми мой источник составил следующую картину происшедшего.

В августе во время ночных учений кадеты прочесывали лес. Случайно или по чьему-то умыслу Энн Кемпбелл оказалась одна в группе пяти-шести мужчин — кадетов или военнослужащих из Восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии, которая участвовала в маневрах. Они раздели кадета Кемпбелл, с помощью кольев от индивидуальных палаток распяли на земле и по очереди изнасиловали. Что случилось потом — неясно, вероятно, ей угрожали расправой, если она донесет о случившемся. Насильники скрылись. Личности их не установлены, поскольку лица у них были выкрашены камуфляжной краской и было темно. На заре она явилась в место расположения вся растерзанная и в истерике. Кемпбелл поместили в госпиталь имени Энн Келлер, где ей была оказана лечебная и психологическая помощь. Медицинские заключения не содержат указаний на сексуальное надругательство. По прибытии генерала Кемпбелла ее перевели в частную клинику. Никакого расследования по поводу происшествия проведено не было, никто не привлечен к ответственности, и, чтобы не бросать тень на академию, дело было замято.

В сентябре кадет Кемпбелл явилась на занятия. Говорят, что генерал Кемпбелл оказал давление на дочь, чтобы она не возбуждала дело. Очевидно, что и на самого генерала было оказано давление сверху.

Уничтожьте сообщение и снимите показатель с факс-машины. Желаю успеха. Хеллман".

Я отдал факс Синтии. Она сказала:

— Довольно правдоподобно.

— И вы знаете, кто ее убил? — спросила Кифер.

— Нет, — ответил я, — но теперь мы знаем, почему она оказалась на стрельбище.

Синтия сунула факс в бумагорезательную машину и спросила Кифер:

— Вы, значит, хотели быть сыщиком?

Кифер немного растерялась, но ответила:

— Сыщиком хотела быть специалист Бейкер.

— Пусть специалист Бейкер останется пока секретарем-машинисткой. Третий сыщик нам не требуется.

— Слушаюсь, мэм, — произнесла Кифер, снова войдя в роль. — Но я буду слушать во все уши и смотреть во все глаза.

— Извольте.

Я обратился к Бейкер:

— Скажите полковнику Кенту: мистер Бреннер хочет, чтобы полковник Мур не отлучался с базы до следующего распоряжения.

— Хорошо, сэр.

Чтобы избежать репортеров, мы с Синтией вышли из здания через запасный выход.

— Теперь моя очередь возить, — произнес я, когда мы дошли до парковки.

Мы сели в мой «блейзер». По дороге на Бетани-Хилл я сказал:

— А Карл ничего мужик, хотя и порядочная шельма.

Синтия улыбнулась.

— Даже если он обвел нас вокруг пальца. Обвел ведь, правда?

— Место повлияло. То-то я смотрю — что-то знакомое. Неестественно она себя вела.

— Брось, Пол. Уж признавайся, раз попался на удочку. Господи, надо все-таки кончать с этой работой.

— В Панаму собираешься?

Наши взгляды встретились.

— Да, подала рапорт, чтобы послали куда-нибудь за пределы континентальных штатов.

— Это ты хорошо придумала, — сказал я и переменил тему: — Да, получается, что уэст-пойнтская история — это бомба замедленного действия.

— Не могу представить, чтобы отец намеренно скрывал... Впрочем, если подумать... В Уэст-Пойнте такое творится после того, как ввели совместное обучение, ты не поверишь. К тому же генералу о собственной карьере надо было думать, и о репутации дочери тоже. Но спуску он ей не давал.

— Что верно, то верно.

— Женщины, скрывающие насилие, или те, которых заставляют его скрыть, потом горько плачут.

— Или плачут другие по их милости.

— Чаще всего и они сами, и другие... Знаешь, то, что произошло на стрельбище, во многом повторяет уэст-пойнтское изнасилование.

— Боюсь, ты права.

— Только с одной существенной разницей: на этот раз ее убили. Но — кто?

— Еще несколько фактов, и у нас будет полная картина преступления, от начала до конца.

— Ты знаешь, кто ее убил?

— Я знаю, кто ее не убивал.

— Не говори загадками, Пол.

— У тебя есть подозреваемые? — спросил я.

— Кое-кто есть.

— Составь обвинительное заключение, а вечером в гостинице устроим судебное заседание.

— Заманчивая перспектива. К утру, глядишь, кого-нибудь вздернем.