Долгие сумерки Земли. Галактики как песчинки

VIII

А Грэн по-прежнему лежал под палящими лучами солнца, укрывшись за выступом скалы.

Ему было страшно, но страх не являлся единственной причиной того, почему он остался. Конечно, он понимал, и сказал об этом Той, насколько важно для всех подчиниться ей в сложившейся ситуации. Но вот он-то по своей натуре как раз и не был склонен к подчинению. Особенно сейчас, когда план, предложенный Той, давал так мало надежды на спасение. Кроме того, в его голове уже возникла другая мысль, хотя он и не знал, как выразить ее словами.

«О, да разве можно это высказать? - обратился он к себе. - У меня даже слов на это не хватает!»

Его очень заинтересовала скала. Все другие члены группы не были склонны к умственному анализу. Упав на скалу, Грэн, единственный из всех, понял, что это - не просто каменная глыба. Это - какое-то сооружение, построенное разумными существами. Термитник! И в нем должен быть подземный, совершенно безопасный, ход на побережье.

Итак, еще раз посмотрев, как его товарищи с трудом пробираются к берегу, Грэн рукояткой ножа постучал о скалу рядом с ним.

Ответа не последовало. И вдруг кусок скалы позади Грэна отодвинулся в сторону. Услышав слабый звук, он обернулся - из темноты на него смотрели восемь термитов.

Когда-то непримиримые враги, сейчас термиты и человек относились друг к другу почти по-родственному тепло, словно канувшие столетия сблизили их. Теперь, когда человек являлся, скорее, изгнанником, а не хозяином Земли, его отношения с термитами строились на равных.

Термиты окружили Грэна, изучая его. Он стоял спокойно, не шевелясь, а их белые тела неторопливо передвигались вокруг него. Термиты были такие же крупные, как и он, и от них исходил резкий, но не отталкивающий запах. Убедившись, что Грэн безвреден, термиты направились к краю выступа. Судя по всему, они смотрели на битву, развернувшуюся внизу. Грэн не знал, могут ли они видеть в ослепительных лучах солнца. Но уж грохот-то, доносящийся снизу, они наверняка слышали.

Грэн осторожно шагнул к открытому входу в термитник, из которого веяло прохладой и исходил незнакомый запах.

Два термита тут же двинулись наперерез и преградили ему путь. Их челюсти находились как раз на уровне его горла.

- Я хочу спуститься вниз, - сказал он. - Я не причиню никому вреда. Пропустите меня внутрь.

Один из термитов исчез в проходе, и через минуту их вернулось уже двое. Грэн отпрянул назад: у второго термита на голове был гигантский нарост.

Нарост был коричневого цвета, пористый, как губка, и похожий на пчелиные соты. Он обрамлял череп термита, уходил вниз и кольцом смыкался на его шее. Страшная ноша, казалось, совсем не беспокоила насекомое. Термит шагнул вперед, и остальные расступились, пропуская его. Он пристально посмотрел на Грэна и отвернулся.

Царапая по песку, термит принялся рисовать. Примитивно, но предельно понятно он изобразил термитник, прочертил линию, а затем соединил их двумя параллельными линиями, образовавшими узкую полоску. Было очевидно, что одна линия - это берег, а полоска - полуостров. Грэн страшно удивился. Он и не подозревал о наличии подобных способностей у насекомых. Он обошел рисунок. Термиты отступили, внимательно глядя на Грэна. Они чего-то ждали от него. Взяв себя в руки, Грэн наклонился и дополнил рисунок. Он прочертил линию из верхней точки термитника до его середины, затем через полоску, и к берегу. И показал на себя.

Было непонятно, поняли его насекомые или нет. Они просто развернулись и поспешили вовнутрь. Грэн последовал за ними, справедливо рассудив, что ничего другого ему не остается делать. Ему не препятствовали: очевидно, что просьба его была ими понята.

В нос ударил незнакомый запах. Грэн весь напрягся, когда различил звуки и понял, что закрывают вход. После яркого солнца снаружи здесь стояла непроглядная темень.

Для Грэна спуск был легким; со всех сторон его окружали выступы различной величины, за которые он хватался, опускаясь все ниже и ниже.

Когда его глаза привыкли к темноте, Грэн увидел, что тела термитов излучают слабый свет, и понял, почему они принимают самые различные очертания. Некоторые из термитов двигались совершенно бесшумно. Как привидения, они скользили по многочисленным ходам. Грэн не мог понять, чем они заняты.

Наконец, опустившись на самый низ термитника, они остановились. Согласно расчетам Грана, они находились ниже уровня моря. Воздух здесь был влажный и тяжелый. Теперь с Грэном остался только термит с наростом; остальные ушли стройной колонной, даже не оглянувшись. Только сейчас Грэн обратил внимание на какой-то странный зеленоватый свет. Сразу он не мог определить его источник, так как почти бежал, поспевая за своим проводником. Коридор, по которому они шли, был неровным и тесным от большого количества термитов, занятых своими делами. Здесь были и другие живые маленькие существа, которых либо в одиночку, либо по нескольку пар сопровождали термиты.

- Не так быстро! - закричал Грэн. Но проводник не обратил на его слова никакого внимания.

Стало светлее. Зеленый свет шел с обеих сторон тоннеля. Грэн увидел, что он пробивается сквозь слюдяные окна, и поразился гениальности строителей. Окна смотрели прямо в море, и сквозь них можно было наблюдать зловещих морских растений.

Грэн очень удивился всему увиденному: все обитатели подземелья были заняты своим делом. Никто не обращал на него внимания. И только однажды живое существо, принадлежащее термитам, приблизилось к нему. Пушистое, на четырех лапах, с хвостом и светящимися желтыми глазами, оно было почти одного роста с Грэном. Глядя на него, существо произнесло «Мяу!» и попыталось потереться об него. Содрогнувшись, Грэн увернулся и поспешил за своим проводником.

Пушистое существо с явным сожалением посмотрело ему вслед, затем отвернулось и направилось за термитами, которые терпели его и кормили. Чуть позже Грэн увидел несколько таких же существ; некоторые из них почти полностью были покрыты грибковым наростом.

Наконец, проводник подвел Грена к месту, где широкий тоннель разделялся на несколько более узких. Не раздумывая ни секунды, проводник выбрал тот, который плавно уходил вверх. И вдруг темнота рассеялась - это термит отодвинул плоский камень, закрывавший вход, и вылез наружу.

- Вы были очень добры, - сказал Грэн, выбравшись. Он старался держаться как можно дальше от коричневого нароста.

Термит развернулся и исчез в норе, даже не оглянувшись.

Грэну не нужно было долго думать, чтобы понять, что перед ним - Номансланд. Он слышал запах моря. До него доносился шум битвы, развернувшейся между земными растениями и морскими водорослями. Он ощущал предельное напряжение во всем, что окружало его, и подумал, что жить в лесу - куда спокойнее. А над головой его по-прежнему светило солнце.

Грэн решил, что самым правильным сейчас будет доползти до границы полуострова и попытаться найти следы Той. Добравшись до морского берега, он сможет хорошо просматривать полуостров, который и станет для него отличным ориентиром.

Грэн абсолютно точно знал, где находится море, потому что сквозь уродливые деревья мог видеть сухопутную Границу Номансланда. С этим все было ясно.

Вдоль всей Границы стеной стоял великий баниан. Стоял непоколебимо, несмотря на то что его стволы и ветви носили следы многочисленных атак со стороны моря и Номансланда. Чтобы помочь дереву отражать нападения отверженных растений Номансланда, здесь собрались те, кому баниан служил домом и укрытием: трапперы, уилтмилты, плаггираги и другие, готовые пресечь любое, даже малейшее, движение вдоль Границы.

Оставляя у себя за спиной столь мощное прикрытие, Грэн осторожно двинулся вперед.

Шел он медленно, вздрагивая от каждого звука. Однажды, бросившись на землю, он едва успел увернуться от тучи длинных смертоносных игл, запущенных в него из зарослей. Приподняв голову, он увидел кактус, который раскачивался, перестраивая свою оборону. До этого он ни разу не встречал кактуса. Ему стало не по себе при мысли о неизвестных опасностях, окружавших его.

Немного позже Грэн увидел нечто еще более странное. Он уже занес было ногу, чтобы переступить через дерево, скрученный ствол которого напоминал петлю, как вдруг эта петля захлестнулась. Только благодаря своей мгновенной реакции Грэн успел выдернуть ногу, ободрав при этом кожу. Пока он лежал, приходя в себя от испуга, на расстоянии вытянутой руки проползло какое-то животное.

Это была рептилия - длинная, с крепкой и грубой кожей, с усеянной множеством зубов пастью. Когда-то (в те давно ушедшие времена, когда у человека для всего имелись названия) рептилия называлась аллигатором. Глянув на Грэна, аллигатор исчез под стволом.

Почти все животные вымерли еще миллионы лет назад. Буйно развивающаяся под палящими лучами солнца растительность сломила и уничтожила их. Но вместе с некоторыми из старых деревьев, загнанными на болота и побережье океана, отступили несколько видов животных. Здесь они влачили свое существование, наслаждаясь жарой и получая удовольствие от жизни, насколько это было возможно.

Двигаясь с еще большей осторожностью, Грэн шел вперед. Шум битвы остался далеко позади, и он продвигался в абсолютной тишине. Все вокруг молчало, казалось, в ожидании чего-то.

Грэн остановился. На сердце было неспокойно. Вдруг очень захотелось быть вместе с остальными. Его охватила тоска. Однако причиной ее было не то, что он не подчинился и зашел сюда через термитник, а то обстоятельство, что все остальные повели себя глупо, не предложив ему лидерство.

Внимательно посмотрев по сторонам, Грэн засвистел. Ответа не последовало. И вдруг стало так тихо, что, казалось, его слушают даже эти растения, у которых не было ушей. Грэна охватила паника.

- Той! - закричал он. - Вегги! Пойли! Где вы?

На крик Грэна из листвы опустилось нечто, похожее на клетку, и придавило его к земле.

Как только Той и шесть ее товарищей достигли берега, они бросились в высокую траву, пряча друг от друга глаза и приходя в себя после пережитого испуга. Продираясь сквозь поле боя, они насквозь промокли. Успокоившись, заговорили о Грэне. Поскольку он был мальчиком, он был ценен. Они не могли вернуться за ним, но могли подождать его. Оставалось только найти относительно безопасное место, где они смогли бы дождаться его возвращения.

- Мы не будем долго ждать, - сказал Вегги. - Грэн не должен был оставаться. Давайте бросим его и забудем о нем.

- Он нужен нам для спаривания, - возразила просто Той.

- Я буду твоим мужчиной, - сказал Вегги. - Я буду со всеми вами еще до того, как зацветет фиговое дерево. Я уже взрослый.

В волнении он вскочил и заплясал перед женщинами, демонстрируя свое тело, к которому они не испытывали отвращения, а, учитывая то, что Вегги остался их единственным мужчиной, даже желали его.

Вегги бросился к Май, которая поднялась, чтобы потанцевать вместе с ним. Увернувшись, она побежала прочь. Дурачась, Вегги устремился за ней. Она смеялась, он - кричал.

- Вернитесь! - одновременно и яростно закричали Той и Пойли.

Не обращая внимания на их крики, Вегги и Май выбежали из травы на песчаный склон. И тут же из песка взметнулась большая рука и схватила Май за ногу. Она закричала, а из песка появилась еще одна рука и обвилась вокруг нее, затем - еще одна… Май упала. Вегги бросился ей на помощь, вынимая на ходу нож. Из песка появились другие руки и обвились уже вокруг него.

Когда на Земле растения вытесняли все живое, наименее подверженными данному процессу оказались растительные обитатели моря. Эта среда была не так чувствительна к изменениям, как земля. И тем не менее изменение размеров и бурное распространение морских водорослей заставило многих морских обитателей преобразовать характер и места произрастания.

Новые чудовищные водоросли мастерски ловили крабов, опутывая их своими вечно голодными стеблями. Они даже научились вытаскивать их из-под камней в то время, когда крабы были абсолютно беззащитны: старый панцирь они уже сбрасывали, а новый был еще мягким. Через несколько миллионов лет крабов не осталось вообще.

Тем временем у осьминогов начались большие неприятности с водорослями. С исчезновением крабов они лишились своей основной пищи. Вынужденные одновременно спасаться от водорослей и искать себе пропитание, многие из них покинули океан. Они стали обитателями побережья - и появился песчаный осьминог.

Той и остальные бросились спасать Вегги, единственного оставшегося у них мужчину. С яростью они набросились на щупальца. Однако у песчаного осьминога их было достаточно, чтобы справиться со всеми ими. Даже не показывая из песка своего тела, он обвил всех семерых своими щупальцами, несмотря на то что люди отбивались изо всех сил. Ножи оказались бесполезными - щупальца повалили людей на песок и постепенно их крики начали стихать.

На Номансланде, где происходила наиболее жестокая борьба за выживание, процесс имитации был наиболее заметен. Живой и самый яркий пример подобной имитации - уиллы. Их невозможно было отличить от песчаного осьминога. И, став таковыми, они закрепились как самые неуязвимые существа на всем зловещем побережье.

Уиллы жили под песком или галечником, а на поверхности оставалась только их листва. Со временем корни уиллов приобрели гибкость и, превратившись в щупальца, стали прочными, как сталь. Одному из этих существ люди и были обязаны своей жизнью.

В интересах осьминога было задушить свою жертву как можно быстрее. Длительная борьба привлекала его врагов - уиллов; ставшие похожими на осьминога, они превратились в его смертельных врагов. Сейчас они приближались к нему. Двое из них прокладывали себе дорогу под песком, неся по поверхности листья, похожие на безобидные кусты, за которыми вился шлейф взрыхленной грязи.

Они напали мгновенно, без предупреждения. Их корни были длинными и ужасно сильными. Первый - с одной стороны, второй - с другой, они захватили щупальца осьминога. Последний знал этот смертельный захват и его чудовищную силу. Ему ничего не оставалось делать, как отпустить людей и вступить в смертельную схватку со своим давним врагом. Рванувшись так, что люди разлетелись в разные стороны, он появился из песка с раскрытой пастью и круглыми от страха глазами. Взвившись, один из уиллов сильным движением перевернул осьминога вверх ногами. Перевернувшись еще раз, осьминог вошел в первоначальное положение, освободив при этом от захвата все свои щупальца, кроме одного. Быстрым движением челюстей он откусил его и такой яростью, как будто его собственное тело было его злейшим врагом. Море находилось рядом, и, повинуясь своим инстинктам, он решил искать спасения там. Но корни-щупальца уже со свистом резали воздух, ища его. И они нашли его! Осьминог поднял целую тучу песка и щебня в ярости, что путь к отступлению отрезан. Но уиллы уже держали его, и на двоих уиллов приходилось около тридцати пяти щупалец.

Люди забыли о том, где они находятся, и замерли, наблюдая за неравной дуэлью. Но вдруг в их направлении метнулись щупальца.

- Бежим! - закричала Той, первая приходя в себя и увидев, как песок взметнулся у ее ног.

- У него Фай! - услыхала она крик Дрифф.

Самая маленькая из группы была в беде. Одно из белых щупалец обвилось вокруг нее с такой силой, что девочка не могла даже крикнуть. Ее лицо и руки стали багровыми. В следующую секунду щупальце оторвало ее от земли и со страшной силой ударило о ствол стоявшего рядом дерева. Люди видели, как ее изуродованное, окровавленное тельце скатилось в песок.

- Все, - хрипло сказала Той, - пошли!

Они добежали до ближайших зарослей и повалились на землю, тяжело дыша. Все еще переживая потерю своего младшего товарища, они услышали, как песчаный осьминог был разорван на части.