Долгие сумерки Земли. Галактики как песчинки

ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Спасибо.

Спасибо, уважаемый Любитель фантастики, что ты прочитал этот том и, хотим надеяться, открыл для,себя оконце в еще один необычный мир. Мир, созданный воображением почитаемого всюду, а теперь и у нас, писателя. Спасибо Брайану Олдиссу за прекрасные книги, знакомство с которыми наше издательство постарается продолжить в интересах читателей. Спасибо нам, издателям, сумевшим в годину нехватки всего и вся подготовить и выпустить эту книгу и грезить еще о многих и многих… И, в первую очередь, спасибо Времени з,а предоставленную нам возможность читать. Ведь любители фантастики со стажем помнят годы, когда колбасы на прилавках лежало поболее, хороших книг - гораздо меньше, а фантастику Лавкрафта, Говарда, Хайнлайна, Херберта, Лейбера… заменяли программы КПСС и опусы о построении коммунизма к 1980 году с припевками из «Морального кодекса строителя коммунизма».

Но как-то вдруг, словно в сказке, рухнули леса и обнажились дворцы и храмы светлого завтра: кое-где по руинам ползают прорабы перестройки; одни скорбно вздыхают об утраченных ценностях и радуются каждой найденной реликвии, другие - доламывают местами сохранившийся каркас, а третьи - просто от нечего делать, привыкли копаться в отведенных для этой цели местах. И все они не пытаются (или не хотят) понять: что же произошло, почему и как должно быть. Наверное, только любители фантастики, как те «мудрые пескари», сидят и посмеиваются. Давным-давно фантастика рассказала нам о днях сегодняшних и убедила: все вокруг - суета; всматривайтесь,- среди хлама и обломков всегда пробиваются ростки вечного, они и вселяют надежду.

История в очередной раз преподала нам урок. «Школа жизни» - многонациональная советская литература, призванная описывать героические подвиги и трудовые будни, воспитывать в нас всевозможные добродетели и «быть всегда готовыми» … оказалась в растерянности и, главное, не у дел. Где же они, наши учителя, или суфлеры, чьи труды растиражированы миллионами экземпляров? Почему не возвращаются на полки и не вещают оттуда, как все это понимать и что делать. И лишь в нескольких десятках фантастических книг тот, кто их прочитал за последнюю четверть века, может найти объяснение происходящему в нашей стране.

Еще недавно отыскать фантастическую книгу на прилавках наших магазинов представлялось невыполнимой задачей. Но,- Настанет Время,- есть такой роман у Пола Андерсона,- и оно настало, мы получили возможность, пока еще у самого бережка, окунуться в океан мировой фантастики, и теперь, чтобы от неожиданности не наступил шок, нужно попытаться понять значение и место фантастики в современном обществе. Ведь сколько бредней наговорено о ней за последние годы, иногда из добрых побуждений, чаще же - из конъюнктурных соображений. Наши дежурные критики видели в ней воспевателя и обличителя, человековеда и генератора идей и многое другое, благо - фантастика никогда не зависела от их мнения, оставаясь сама собою - безграничным полигоном для воображения. Но не волнуйся, читатель,- перелистав страницы, ты убедишься: эти заметки скоро закончатся, сейчас мы не станем теоретизировать о жанре. Всему свой черед. Просто в категориях Времени, столь любимом атрибуте многочисленных томов фантастики, поделимся соображениями: «Откуда есть и пошла фантастика», куда она ушла и как нам до нее добрести.

На заре человечества природа являла собой для дикаря неведомую силу, хаотичную и безучастную к его повседневным заботам. И лишь возвеличивание собственной гордыни устремили на него полчища им же созданных существ. Сначала персонифицируя, а затем - защищаясь и ублажая их, наш пращур уразумел простую истину: без него в этом мире ничего не происходит, но, бессильный понять окружающее и теперь уже излишне скромничая, он трансформировал все лежащие за гранью объяснения явления в божественный пантеон.

Не станем затягивать довольно тривиальные рассуждения о возникновении религии, науки и искусства,- тем более, нам известен финал,- представим себя на месте дикаря, предчувствующего неумолимые законы естественных наук. Первые открытые им законы, созданные теории позволили наметить контуры будущего здания науки. И тут же возникли иллюзии: в этом мире можно познать и объяснить все. Но природа проигнорировала упрощенный подход, поскольку существуют силы, не подвластные ни формальной, ни какой-либо иной логике. И все же в течение веков люди продолжали и не прекращают попыток опровергнуть постулаты развития общества, и мелкие успехи, или то, что за них выдавали, позволяли подвергать сомнению даже, казалось, раз и навсегда установленные законы науки. Очередная шишка возвращает все на круги своя, снова начинается медленный процесс, и вновь горячие головы начинают различать за пеленой незнания иную физику, химию, биологию и многое другое, а особенно в отношениях между людьми и во внутреннем мире человека. По-прежнему - вокруг неведомое, а в сознании, или душе,- предчувствие предопределенности. И снова на голову сыпятся яблоки, и опять мы не понимаем - почему, зато легко можем объяснить: они висят над головой.

Как истолковать тот факт, что люди искусства, ворчавшие и закатывавшие истерики, будто им не дают работать, получив такую возможность, тут же утрачивают к творчеству интерес? Их политические потуги на роль народных трибунов выглядят нелепо и жалко. И сразу нам предлагают легкие, доступные объяснения: новоявленные политики вовсе и не были никогда писателями, поэтами, художниками… а занимали придворные должности. Но не все же составляли официоз! Существовал андеграунд,- без членских книжек и почетных званий. Но и он растаял под лучами, если не свободы, то вседозволенности.

А ведь нас почти уже приучили к мысли о «башне из слоновой кости», где царит в высшем напряжении духа Творец, а мы, бедолаги, толпимся внизу, пытаясь поймать хоть отблески загадочного сияния. Давайте, все же,- опять-таки с помощью фантастики - приблизимся к тому строительному материалу, из которого творец или для творца сооружена башня.

Речь пойдет о той поре, «хрущевской оттепели», вернувшей нам немножко свободы, науки, искусства и … фантастику. В послевоенный период, когда в стране издавалось менее десяти оригинальных фантастических книг в год, на Западе фантастика прочно вышла на ведущие литературные позиции. В 1960 году у нас появилась первая, в мягкой обложке, книжечка американских писателей-фантастов. Причем в предисловии А. Казанцева нам предлагалось сразу же выбросить ее в урну, ну, а если и прочитать, то лишь с целью уразуметь, как там, на Западе, живется плохо и какая по-этому у них плохая и мрачная фантастика. И все же сквозь «железный занавес» стали проникать «шпионы»: Брэдбери, Шекли, Азимов, Саймак. У нас зародилось сомнение: наверное, в фантастике не самое главное - описание действия радиоуправляемого трактора и приключений придурковатых роботов, почерпнутых нашими авторами из журнала «Юный техник».

И оказалось - ростки фантастики существовали в глубокой древности, уж куда раньше выхода на сцену ее старшей по званию респектабельной сестрицы - «деревенской прозы» и залихватского братца - «романа о рабочем классе». Но нашей «золушке» предстояло еще тридцатилетнее испытание, хотя в 60-е, казалось, ее ожидало безоблачное будущее. Первые издания и переиздания, новые сериалы и рубрики в периодике, и вдруг, к концу десятилетия - резкий спад. Неужели у писателей, а в то время появились даже такие, кто писал только фантастику,- после А. Беляева подобных попыток никто лет тридцать не предпринимал,- иссякло воображение. Или «Техника молодежи», «Изобретатель и рационализатор» и другие научно-популярные журналы перестали подбрасывать идейки? Нет, все объяснялось проще, наши критики, наконец, додумались: фантастика-то - литература, а значит, человековедение. И как ранее смели ненавистные подземноходы и автономные подлодки, так смели всю ненужную атрибутику, затмевающую внутреннюю духовную красоту нашего доблестного строителя коммунизма. Снова возникли разговоры о «буржуазной приживалке», уводящей нас от героической действительности. Альтернатива оказалась проста: либо вычеркиваем из соцреализма и давим плитой воинствующего материализма, либо изображай трудовые подвиги наших ученых, популяризируй социалистическую науку и технику и их будущие достижения. Порочная идея дала безумные результаты: вместе с советской фантастикой свихнулись и советская наука на пару с техникой, начав выдавать желаемое за действительное. Картинки из научно-фантастических произведений перекочевали на страницы диссертаций и гигантских проектов.

А когда предтеча социалистического учения, выполнив свою историческую миссию, стала обнаруживать «отдельные, незначительные» несоответствия между воспетым ею идеалом и имеющимся оригиналом, ей предложили описывать его на материале вредного, продолжающего загнивать и так нам мешающего Запада. С таким социальным заказом фантастике оказалось справиться нелегко, хотя желающих попробовать хватало. Вот только внутренние законы развития фантастики никак не хотели приспосабливаться к новым задачам. Поэтому книг стало выходить меньше, а те, что выходили, могли отбить охоту читать фантастику даже у самого ярого из ее поклонников.

Нас продолжали убеждать: вот-вот советские писатели осилят поставленные задачи, направив в этот отсталый жанр представителей основного литературного потока. Но даже перспективы установления родства с вышеназванными братцем и сестрицей не вызывали оптимизма. А от перспектив и счастья оказаться в одной упряжке с родственниками - дух захватило. И к концу 70-х годов советская фантастика практически перестала дышать и пребывает в состоянии комы и по сей день. И, казалось, замолчали угодливые критики, перестали направлять фантастику в выверенное ими русло, и теперь уж развернутся наши доморощенные фантасты. Сколько у них скопилось в столах произведений?! Но, увы! Что-то не ломятся прилавки от отечественной фантастики, да и читатели не кричат от восторга при появлении очередного опуса маститого или начинающего автора. Время лишь позволяет проявить себя, а как - зависит от людей. Отсутствие перемен - отсутствие личностей. Мы уповали на заполненные столы, на «шестидесятников», но одно оказалось самообманом, а другое - не более чем символом. Реанимация невозможна. Время «шестидесятников» было в 60-х. Желание открыть дверь в мировую фантастику, наверное, быстро выполнимое лет тридцать назад (достаточно вспомнить традиции и историю отечественной фантастики), сейчас практически невозможно. На Западе у фантастики такие позиции, традиции и обжитый мир будущего, что общество не мыслит без нее своей культуры. Кинофантастика позволяет воочию увидеть грядущее. Мы тоже хитрим, убеждаем себя: нам по плечу снимать фантастические фильмы. Не можем и не снимаем. Хоть посади сотню актеров и заставь «умно» смотреть с экрана, пара осциллографов да фанерный макет звездолета никого не убедят в достоверности происходящего.

Посему, нам еще придется подождать отечественных фантастических произведений. Остается надеяться, что не очень долго, а ожидание, хотя, скорее - учебу, нужно провести с пользой. У отечественной фантастики существуют замечательные традиции; перед нами мировая фантастика, где традиции никогда искусственно не прерывались, и нам необходимо познакомиться со множеством прекрасных произведений. Благо, появились прилавки, доступные для фантастики, открылись издательства, печатающие только фантастику. И пусть не кажется абсурдом появление англоязычных переводов полувековой давности. Но это - единственный путь постижения фантастического мира, без которого нельзя войти в мир просто (а не социалистической или советской) фантастики, а тем более, заселить его. Нам еще предстоит разобраться в феномене,- он не так прост, как мы его сейчас представили,- советской фантастики. Но ясно одно: все, что нам до сих пор подсовывали под маркой фантастики писатели и критики, в сравнении даже с тем тоненьким ручейком, который добежал к нам с «Дикого Запада», заставляет задуматься, покачать головой и пробурчать в усы: «Нэ-э так все было, нэ-э так».

Мы хотим предложить читателям фантастический мир, в котором их мысли и увлечения реализуются в образ и стиль жизни. Вольно или невольно, каждый, отдавший предпочтение столь своеобразному способу познания мира, самовыражению личностных исканий, оказывает влияние на все процессы, происходящие в этом жанре. Пусть, зачастую утрируя, саму жизнь любителей фантастики называют фэн-движением (хотя движение, как любой процесс, вправе отражать отдельные аспекты или жизнь в целом), но сузить огромный мир до встреч в клубах, на съездах, различных «конах» - вряд ли целесообразно. Равно, как и не имеет смысла в очередной раз окончательно и навсегда определять, когда возникла фантастика, ее цели, границы и сопредельные контакты. Так уж случается, всякое новое определение специфики жанра практически сразу подвергается сомнению очередным удачным произведением.

У издательства нет такого единого и завершенного взгляда, «единой нерушимой границы», очерчивающей массив фантастики. И, право, если бы подобное и оказалось возможным, мы, наверное, не взялись бы за выпуск фантастики. Но в том и заключаются ее прелесть и притягательная сила, что, присутствуя в сознании человека изначально, связанная с первыми представлениями человека о Вселенной, пусть даже какое-то время ограниченной рамками Ойкумены, фантастика сразу же заявила о себе с возникновением письменности. Но осознали мы это спустя века, когда поняли, что мы находились в ее храме: разглядывали утварь, роспись, иконы, обретали умиротворение и жаждали просветления. Мы гадали, какие элементы, внутренней жизни храма оказывают самое сильное воздействие, и не могли сразу понять - присутствие в храме. Ведь фантастике удалось развить в себе, хотя, скорее всего, ей это имманентно по природе, способность самогенерации. Подобной универсальностью обладают, пожалуй, лишь религия и философия. Эзотеричность фантастики проистекает из внутреннего мира ее создателя. Именно писатель, степень его таланта, способность наиболее гармоничного восприятия окружающего мира и выражения своих чувств закладывают храм фантастики, и полнота его жизни становится основой формирования взглядов читателя.

Фантастика - поистине мир. Его не охватить взглядом за несколько лет сотней-другой книг. Мы не склонны писать предисловия, в котором сообщать о содержании произведения, и послесловия, растолковывая прочитанное. И не стали бы тратить бумагу, видит Бог, как трудно ее доставать, на эти и последующие заметки. Мы решили: кому они не интересны, пусть пропустит их, а кто, наоборот, с их помощью постарается понять, как прекрасен и безграничен мир фантастики, и почему, как ни к какому другому жанру литературы, к нему так тянется читатель.

Самое главное. Мы рассчитываем на тех, кто только-только взял в руки фантастический роман - первый в своей жизни, дай Бог ему удачную находку, благо, вероятность встречи с хорошей фантастикой возросла. Пусть ему не только захочется окунуться в новый, не-: знакомый мир, предпочесть времяпрепровождение с книгой - другим, хоть и немногочисленным утехам, но и творить в мире фантастики, создавать что-то свое, иное, чем у других, к счастью (или наоборот), мы еще столького не сделали. Мы хотим облегчить ему задачу, не нужно ему изобретать велосипед или объяснять, почему падают яблоки - просто висят. Мы попытаемся представить картину развития фантастики: как и с какого времени она развивалась, ранние взгляды на ее специфику и современную полемику.

Возможно, некоторые материалы, помещенные в наших книгах, покажутся читателям знакомыми. В этом нет ничего удивительного - феномен фантастики привлек внимание исследователей только в нынешнем столетии. До сих пор идет создание методологии фантастики. Ранее отвергнутые взгляды сегодня кажутся более перспективными, чем новые толкования. На сегодняшний день в отечественном литературоведении есть ряд заслуживающих внимания работ, которые вполне могут служить ступенями к пониманию фантастики. Поэтому их присутствие в издательской концепции видения фантастики вполне объяснимо.

И еще один важный аспект. На него указывают эволюция фантастического элемента в литературе и развитие пост осознанного состояния фантастики. Мы видим, от «Легенди о Гильгамеше» до самых новаторских произведений фантастика прошла сложный путь гносеологических исканий и претерпела художественные изменения. Первые произведения отражали практически реалистическое понимание мира современниками и лишь спустя века, а иногда и тысячелетия, стали восприниматься как вымысел. Достаточно вспомнить начало нынешнего века, когда ряд произведений создавался не только по форме, но и по содержанию, как отображение сокрытой от понимания непосвященных действительности. Собственно, любое философское и футурологическое произведение можно рассматривать, как реальность, опирающуюся на некие тенденции и непознанные законы.

Ставшая классикой фантастика конца XIX- начала XX века подвела к сосуществованию реалистической и фантастической литератур, когда фантастическими приемами вовсю пользовались признанные авторы бытовых романов, а у фантастов необычный элемент зачастую служил лишь пружиной вполне бытового сюжета. Творчество Г. Уэллса, казалось, четко провело границы. Писатель создавал бытовые романы и - чистую фантастику, и разница сразу становилась очевидной. Более того, писатель требовал не пустого фантазирования (когда возможно любое событие, а объяснение одно - захотелось автору), а четких реалий. Тут уже назвать подобное ничего не значащим приемом язык не поворачивается. Всякий раз создастся новый мир и герои действуют по его законам. Именно своими отличиями от современных людей они нам понятны и инте-ресны. Однако и сейчас кто-то пытается анализировать фантастику с позиции узкого понимания элемента необычного, как простого привнесенного приема. А между тем фантастика давно ушла вперед.

Г. Уэллс многое предвосхитил, но период развития собственно фантастики наступил спустя несколько десятилетий. Здесь начинает проявляться и действовать непознанный, неумолимый и столь важный эзотерический закон - дальнейшее развитие фантастики зависит от способности самогенерации. Ведь не просто так, вдруг, писатель и читатель ощущают потребность моделирования миров, на совершенно иных технократических принципах устройства цивилизации, или на многочисленных религиозных доктринах и философских системах. Кроме того, литературоведческие споры о значимости образов и средств художественной выразительности в фантастике приобретают очевидные формы, только при описании субкультур. Создаются многочисленные произведения как моделирующие иные формы жизни и их социальные образования, так и модели развития земной цивилизации на грядущих, зачастую очень отдаленных в пространстве и во времени, этапах своего развития. А еще остаются параллельные реальности со своими правилами литературной игры, специфической эстетикой и своеобразием художественного изображения. Наконец, наступает бурное развитие поджанра, известного во всем мире, как Рап^азу. Даже здесь мы пытались придумать нечто нелепое и свое, назвать его некоей сказочной фантастикой. Как всегда, решили поиграть в определения, так и не создав ничего путного. Попробуй, отыщи хоть одно произведение, созданное на материалах славянского языческого пантеона, фольклора или богатой исторической тематики скифского, гуннского периодов! А Западная фантастика уже заселила и фольклорный мир. Нам же остается свое бессилие - хочется надеяться, что временное - выдавать за нежелание «уходить от социалистической действительности в мир буржуазного декаданса». Только большинство любителей фантастики давно, даже по тем скудным образцам, смогли сделать выбор, установить не только очевидную эстетическую ценность этих произведений, но и в определенной мере их компенсаторную функцию, позволяющую современному человеку в рамках жестко детерминированного социума обратиться к тому единственному и самоценному, чем он обладает,- к сознанию.

Именно на это указывают процессы, происходящие в последние четыре-пять десятилетий в мировой фантастике. Но «новые волны» набегали и откатывались там, а у нас царил единый взгляд, пусть иногда даже и фрондистский.

Несмотря на пестроту мировой фантастики, мы не найдем множества жанров и поджанров, направлений и течений, хотя в тех, причем жестко очерченных издателями рамках, очень много своеобразия. К вышеупомянутым можно добавить еще несколько крупных тематических направлений: альтернативной истории, заката земной цивилизации, атомного Апокалипсиса… Для нашего читателя они практически неизвестны, но более обидно, что эти темы не освоены и нашими писателями. Знатоки Западной фантастики, наверное, смогут продолжить список неизвестных у нас направлений. «Закрыты» для нас они были не по причине их литературной несостоятельности. Наоборот, все миры обживались настолько тщательно, что вскоре для большинства авторов основной повествовательной формой стали многотомные циклы. Если мы хотим приблизиться к интеллектуальной проблематике Западной культуры и вообще успеть вскочить на подножку последнего вагона поезда цивилизации, нам не только нужно познакомиться с этим культурологическим слоем, но и привнести в него свое видение.

Мы часто использовали в этих заметках сравнение со стройкой. Но, как видим, нужны не только краны и материалы, но и бульдозеры для расчистки площадки. Нам необходимо подготовить ее, возможно, для возведения не здания, а просто взлетно-посадочной полосы. Кто на нее приземлится? Мы постараемся принять все лучшее в мировой фантастике. Хотя для нас очень важно, а чт о взлетит?

Мы обещаем читателю: номер на корешке книги вас ни к чему не обязывает. Не нужно оформлять подписку, высылать деньги, которые получив от вас, многие издательства уже давно «прогуляли, пропили». Мы не ошарашиваем вас планами, которые более напоминают «прожекты», содержащие длинные списки, демонстрирующие псевдоэрудицию их составителей. В них достаточно ошибок и нелепостей. Мы даже не станем агитировать вас гоняться за нашей серией - вам просто захочется читать наши книги.