Долгожданное совращение

5

После нескольких встреч в уютных парижских кафе Ксавье почувствовал страстное, граничившее с безумием желание обладать Доминик и полностью подчинить ее своей воле, даже если для достижения этой цели ему придется применить силу. Ему казалось, что он вполне способен совершить ужасное преступление и в отчаянии задушить девушку своими руками, если она не согласится отдаться.

Ксавье понимал, что с каждым днем его неопределенные отношения с Доминик становятся для него все более тягостными. Лишь счастливая случайность вроде встречи с какой-нибудь другой симпатичной девушкой, возможно, позволила бы ему выйти из этого мучительного состояния.

В субботу он решил отправиться в клуб «Терн» на традиционный бал знакомств одиноких дам и незадачливых кавалеров. Публика здесь собиралась самая разная как по возрасту, так и по взглядам и манере поведения, но всех, казалось, объединяло стремление отвлечься от утомительных повседневных мелочных проблем, забыть о всяких неприятностях и окунуться в водоворот новых ощущений, испытывая прилив свежих сил от мигающих разноцветных огней, ритмичной музыки и чувственных танцев.

Ксавье пришел в этот клуб первый раз, и тот произвел на него впечатление довольно вульгарного заведения, хотя сюда и не пускали дам определенного сорта и мужчин без галстука. В холле он обнаружил гардероб, где за двадцать пять франков можно было оставить на хранение верхнюю одежду, сумку или зонт, не будучи при этом абсолютно уверенным в возможности получить обратно свои вещи в целости и сохранности. Около лестницы, ведущей на второй этаж, где находился зал для танцев, был расположен небольшой бар. Там продавали дешевые бутерброды, алкогольные напитки и сигареты.

Ксавье держался уверенно и даже несколько высокомерно, чувствуя свое значительное превосходство над завсегдатаями этого клуба, и с некоторым презрением наблюдал за всем, что происходило вокруг. Безвкусно-грубая обстановка этого заведения повергла его в уныние, с его лица не сходила саркастическая улыбка. Сев у стойки бара, он от скуки принялся разглядывать фигуры и одеяния дам.

Молоденькие девушки были в основном в коротеньких ситцевых блузках и мини-юбках, а более умудренные жизненным опытом женщины прохаживались в длинных декольтированных бархатных платьях, но у всех Ксавье находил определенные недостатки. Некоторые из любительниц новых ощущений были одеты кричаще, другие сутулились или ходили вразвалку, как утки, и почти все не умели пользоваться косметикой, отчего их размалеванные лица выглядели не только непривлекательно, но даже вызывали некоторое отвращение.

Молодые люди смотрелись лучше и были одеты с большим вкусом, но из-за их скромного вида Ксавье не имел ни малейшего желания с ними знакомиться, опасаясь их злобных взглядов и завистливых насмешек. Настраивать против себя этих парней своим пижонским видом совершенно не входило в его планы. Потягивая коктейль с кусочком лимона, он заметил, как несколько раскрасневшихся от танца девиц вместе со своими ухажерами направились в туалетную комнату к умывальникам, чтобы освежить лица прохладной водой. Потом они, немного притихшие и хмельные, снова поднялись в зал, откуда доносились возбужденно-веселые крики танцующей публики.

На какое-то мгновение у Ксавье появилось желание собрать этих размалеванных девиц — ведь неплохие были девочки — и смыть с них пошлую косметику, но он одернул себя и решил не придавать этому такого большого значения, а просто спокойно отдыхать и, по возможности, отвлечься. Любопытство заставило подняться в зал. Неторопливо шагая по ступенькам лестницы, он стал отыскивать взглядом среди дам, скучающих у стен в ожидании своего кавалера, какую-нибудь симпатичную девушку.

На маленьком диванчике какой-то негр осыпал поцелуями глупо хихикающую женщину, а рядом в слабо освещенном углу, точно в развратном притоне, уже немолодая дама с ярко накрашенными пухлыми губами договаривалась со своим ухажером, стряхивая пепел на ковер. Ксавье заметил двух женщин среднего возраста, бросавших на него многозначительные взгляды, но их непривлекательная внешность не вызвала у него восторга, и он отвернулся.

После небольшой паузы дирижер снова взмахнул своей палочкой, и его маленький оркестр заиграл новую мелодию.

В этот момент на лестнице появилась молодая девушка в черном облегающем коротеньком платьице. Проходя мимо Ксавье, она улыбнулась ему. У нее были чудесные глаза, карие с золотистыми отблесками в зрачках, умные, полные чувственности. Они, точно лампады, озаряли ее личико. Густые распущенные волосы, вздернутый носик и чувственные губы тотчас же заставили многих обратить на нее внимание.

Мужчины уже оценивали ее, представляя себе, как расстегивают молнию на платье, как ладонями медленно скользят по гладкому обнаженному животу, уверенно поднимаясь к мягкой, соблазнительной груди. Их воображение рисовало перед ними мгновенные сцены, в которых они наваливались всем телом на эту очаровательную брюнетку, раздвигали ее бедра и погружались во влажную глубину, изливаясь и умирая от наслаждения.

Едва успев переступить порог этого заведения, незнакомка уже была мысленно осквернена собравшейся здесь публикой.

Ксавье словно зачарованный последовал за девушкой, в надежде испытать нечто еще неведомое и прекрасное. Он шел за ней следом, не спуская с нее глаз, чувствуя в себе необыкновенно сильное влечение к кареглазой красотке, влечение, подобное животному инстинкту. Ксавье отметил взгляды, которые бросали мужчины на его избранницу, и решил поторопиться. Поравнявшись с ней, он заглянул в лукавые глаза и спросил:

— Мадемуазель, вы танцуете?

Они направились в круг, где вспотевшие от духоты и таявшие, словно воск, от прикосновений юноши и девушки обнимались друг с другом в медленном танце. Ксавье знал всего несколько па, характерных для подобных танцев, впрочем недостаток свободного места делал возможным лишь сладострастные движения. Дамы без кавалеров танцевали друг с другом.

Ксавье крепко обнял свою партнершу за талию, и в этот момент она очень просто, как будто попросила монетку для автомата, назвала свое имя:

— Меня зовут Анна.

Он тоже сказал свое имя, но на протяжении следующих нескольких тактов они не обмолвились больше ни словом.

Ксавье чувствовал в своих ладонях ее гибкий стан, и в его сознании помимо воли всплыла Доминик. Загадочно улыбаясь, Анна еще сильнее прижалась к Ксавье и положила голову ему на плечо, слегка касаясь его щеки. Они не выпускали друг друга из объятий до тех пор, пока не зазвучала ритмичная музыка.

— Вам не кажется, что здесь жарковато? — спросил Ксавье.

— Да, я просто задыхаюсь. Может быть, мы что-нибудь выпьем? Я обожаю белое вино, а вы? — Она не ждала ответа, бросая взгляды по сторонам.

— Вы часто здесь бываете, Анна?

— Каждую субботу, если только мои хозяева не принимают у себя гостей, потому что тогда я должна прислуживать за столом. Да, я домработница. Служу у одного хирурга. Его фамилия Камескас — может, вы его знаете? Нет? О, это известный кардиолог. Он живет на проспекте Бюжо. А мой отец работает садовником в Лонгвилле. Это не так уж близко отсюда, поэтому я навещаю его только раз в месяц. А вы откуда? Что-то я раньше вас здесь не видела, похоже, вы залетная птичка! Что, угадала? Ну, не будьте таким букой, ведь вы пришли сюда веселиться. Ой, вот опять зазвучал медленный танец…

Она взяла его за руку и потянула в круг танцующих пар.

— До чего же надоело тут толкаться, — недовольно проворчал Ксавье, крепче прижимая девушку к себе. В этих сладостных объятиях потускнели его мечты, страсти и разочарования, связанные с Доминик. На ней свет клином не сошелся, подумал он. — Анна, в котором часу вы возвращаетесь домой?

— Сегодня я не тороплюсь, потому что мои хозяева уехали отдыхать в Ниццу. Слушайте, мы могли бы отправиться ко мне, я угощу вас отличным виски. Обычно я подаю его хозяйским гостям, но сегодня с большим удовольствием предложила бы вам. Хотите?

Ксавье понравилась ее откровенность и детская простота. Она вполне могла бы соврать, что работает секретаршей в солидной фирме или выдумать еще что-нибудь позамысловатее, но она честно призналась: «Я прислуживаю за столом, мою посуду и убираю комнаты». От этого признания она ничуть не потеряла в глазах Ксавье. Наоборот, он почувствовал к ней интерес, поняв, что она лишена тщеславия.

Ксавье же возбудил любопытство у Анны потому, что не был похож на тех здоровенных парней с огромными руками и обкусанными грязными ногтями, с которыми она до сегодняшнего дня проводила время. Желая определить, что представляет собой ее новый знакомый, Анна старалась уговорить его отправиться к ней на квартиру ее хозяина.

Пригласить Анну к себе домой на бульвар Сен-Жермен Ксавье не решился, боясь показать различие в их социальном положении. Эта девушка, хотя и не напоминала Доминик, притягивала его, как магнит, и теперь он не хотел с ней расстаться из-за каких-то нелепых обстоятельств. Кто знает, может быть, случится так, что его жизнь изменится в худшую сторону, и тогда уже он с грустью скажет: «Вот видите, Анна, теперь я тоже стал таким же бедным, как и вы».

Ксавье едва не произнес вслух эту мысль, но вовремя опомнился и чуть не перебил девушку на полуслове. А она рассказывала ему о своей жизни, о нелепых случаях и счастливых случайностях. Ксавье же было абсолютно безразлично, с кем и как Анна жила все это время, он думал только о том, как бы с помощью этой девушки ему пережить неприятные воспоминания о Доминик. Ее живость, веселый смех и непринужденность в общении как нельзя лучше годились для этой цели.

Ксавье предложил ей выпить. Но, сделав глоток, он скривился — белое вино имело неприятный привкус. Ксавье протянул Анне руку, собираясь прощаться. По ее усталому виду он понял, что она утомлена, хотя и не показывает виду. Анна покорно последовала за ним к выходу, и, когда они оказались вдвоем на улице, она снова предложила Ксавье заглянуть к ней в гости. Чувствовалось, что ей жаль расставаться с ним просто так.

— Давайте заедем ко мне на проспект Бюжо и хлопнем по рюмочке. Еще не очень поздно, мы славно поболтаем и поближе узнаем друг друга. Ведь если сейчас разойдемся в разные стороны, может быть, больше никогда не встретимся.

Ксавье медлил с ответом, не зная, на что решиться. Предложение девушки звучало заманчиво, но он понимал, что выпивка является всего лишь предлогом. Дальнейший ход событий нетрудно было предугадать. А как же Доминик? Нет, это решительно невозможно. Во всяком случае, не сейчас, не так скоро…

Анна ждала ответа, подняв на него улыбающиеся лучистые глаза.

— Нет, дорогая, лучше встретимся завтра примерно в два часа дня у входа в бассейн «Делини», идет?

Со вздохом облегчения Анна согласно кивнула и поблагодарила Ксавье за приглашение. За все те выходные, что она имела в семье Камескас, у нее было всего три или четыре небольших приключения в номерах дешевых гостиниц с выцветшими занавесками на окнах. Все это было неинтересно и после пылких объятий вызывало неизбежную скуку и желание поскорее расстаться. Ксавье оказался первым, кто отказался провести с ней ночь, и она поняла, что этот парень подцепил ее на крючок.

Ксавье взмахом руки подозвал такси, торопливо чмокнул Анну в щеку и сел в автомобиль. Машина плавно покатила вдоль освещенных неоновым светом Елисейских полей.

Ксавье вытащил сигарету и прикурил от дорогой зажигалки. Доминик — бесчувственная притязательная недотрога, подумал он. Я напрасно трачу на нее время, она еще, наверное, девственница и не может мне дать того, к чему я так стремлюсь.

Он пытался убедить себя в том, что мадемуазель Анисе вовсе не так уж привлекательна и ему не стоит переживать из-за пустяков. Однако холодные, как льдинки, чистые глаза Доминик, казалось, заглядывали ему в душу, внося в нее беспокойство и тревогу. Он не мог взять и забыть ее вот так — моментально, как полюбил. Чувство Ксавье к ней было сильнее его самого.

Обессилевший и полусонный, он наконец добрался до бульвара Сен-Жермен. Войдя к себе в комнату, Ксавье разделся с большим трудом и тотчас повалился на диван, как подкошенный.