Дорога в Рождество

-8-

Только под утро Алексей снова заснул. Но тут звонкий голос проводницы прокричал название следующей станции. Как раз той, на которой нужно было выходить Галине Петровне. Светало. Ему вдруг стало неловко за свою вчерашнюю откровенность, и он решил притвориться спящим, чтобы избежать прощания с попутчицей.

Она быстро умылась, причесалась. Долго сидела на полке, шепча, очевидно, утренние молитвы. Затем стала выкладывать на стол пакет с угощением. Алексей решил, что она станет завтракать. Но Галина Петровна склонилась над ним, по-доброму улыбнулась и прошептала:

— Храни тебя Господь, сынок! — Затем перекрестила его. Какой натруженной, морщинистой была ее рука!

Алексею стало стыдно за обман. Он открыл глаза, быстро вскочил:

— Доброе утро!

— Доброе утро, милый! С Рождеством Христовым! А я вот уже приехала. А это — тебе гостинцы. Покушай, несколько часов еще ехать.

Он пытался отказаться, но женщина и слушать не хотела:

— Как же не надо?! Все же свое, домашнее, сама стряпала!

И видно было, что отказ ее огорчит и лишит радости подарить ему немного рождественского тепла.

Алексей помог снять с верхних полок многочисленные сумки, вынес их в тамбур. Простились они как родные люди. Он вернулся в вагон, из окна стал глядеть на оживленный вокзал. Галину Петровну встречали дочь, зять, внуки. Алексей смотрел на их радостную суету и чувствовал, что на душе стало теплее.

В оставшееся время он пил чай с домашними пирогами, глядел на зимние пейзажи за окном. Метель прекратилась. Все кругом было окутано снежной шубой, покоем и тишиной. В вагоне тоже было тихо, совсем мало пассажиров ехало до конечной станции.

Чем ближе становился родной город, тем тревожнее было на душе. Казалось, мысли пытаются сбить его с толку, увести в сторону от принятого решения. И Алексей старался разогнать их, как стайку назойливой мошкары.