Дорога за горизонт

Глава 19

Глава 19

Карл и Юля

Расклад перед боем

Не наш, но мы будем играть…

Переговорив с местным «председателем сельсовета», Калуга принялся фонтанировать приказами. Причем относились они не столько к нашей команде, сколько к деревенским. Собрать всех детей, все ценное, что можно утащить, точно подсчитать оружие и боеприпасы. Петрович и квакнуть не успел, как был назначен главным по эвакуации всего детского сада и прилагавшихся к ним яслей на другой берег озера — с разрешением вернуться, когда спасаемые будут в безопасности. Бубенчикова же Калуга отвел в сторону и там, судя по лицу нашего «ботаника», навешал ему лапши на уши про важность спасения детворы и так далее. Что полковник при необходимости умеет в пафос, мы уже не раз убеждались.

Быстро, четко и, главное, разумно. Если до этого я считал, что Калуга застрял где-то на уровне командира роты, а дальше рос в чинах уже по всяким административным лестницам и прочим вась-вась, то сейчас заподозрил, что дело может быть и наоборот — кто-то в полковниках засиделся, из-за скверного характера и общей «вредности нутра».

Закончив раздавать местным первую порцию указивок, Калуга приказал запустить дрон, ненадолго слазил в транспортер, а вернувшись, подозвал к себе Бугрова, меня с Белым и включил на своем «командирском» планшете план местности. По виду — довольно недавняя аэрофотосъёмка, уже прокачанная через какую-то армейскую картографическую систему, с указаниями глубин, высот и прочим.

— Что скажете, господа офицеры?

Мы с Белым переглянулись. Калуга усмехнулся и «раздвинул» карту пальцами, увеличивая масштаб.

— Даю вводную: неустановленный противник, численностью до батальона, возможно, имеет групповое оружие и легкую бронетехнику.

— Слышь, полковник, может хватит ваньку валять! — не выдержал Белый.

— Чего⁈

— Он имеет в виду, что пришло время выдать нам всю информацию, а не порционно, — «перевел» я. — Все вот это, — я показал на суетящихся деревенских, — на импровизацию не похоже, а вот на заранее продуманный «вариант Б», очень даже. И этот «неустановленный противник» хорошо укладывается в ответ на вопрос: а какого хрена мы так гнали всю дорогу. Так что заканчивайте игры, выкладывайте все, что известно: что это за черти, сколько их, как вооружены?

— Да что ты… — надвинулся на меня Бугров…

— Остынь, Геннадий Васильевич, — негромко произнес Калуга и прапорщик, словно сдувшись, отодвинулся назад. — Он прав, с играми пора заканчивать.

— Давно было пора! — проворчал Белый.

— Информацию, что в области действует несколько крупных банд, мы получили некото… примерно два месяца назад. Но для наших анклавов они серьезной угрозы не представляли, да и действовали в отдалении от зоны наших интересов.

— А не ваши анклавы? –желчно спросил Белый. — Типа крутитесь как хотите?

— Мы не можем помочь всем и каждому! — спокойно произнес Калуга. — Ситуация и без того… сложная. В любом случае крупные поселения бандиты атаковать обычно не решались, ограничивались осадой и требованием дани, выкупа. Но месяц назад обстановка изменилась. Один из главарей не только сумел объединить несколько разрозненных банд, но и сагитировал одну из армейских частей… роту из охраны космодрома Плесецк. В бой с остальным батальоном охраны они вступать не стали, но, уходя, неплохо почистили склад РАВ. В основном, выгребали легкую стрелковку и патроны к ней, но и кое-что тяжелое тоже утащили. Так что теперь это уже не просто банда.

— Что у них из бронетехники? Танки есть?

— К счастью, нет. Было две БМП, четыре-пять БТР. Это информация трехнедельной давности, есть шанс, что часть машин уже неходовые. Все же техника не новая…

— Зато чинится в полевых условиях кувалдой и такой-то матерью. Если руки на месте. — Белый поскреб затылок. — Блин… а у нас всего два «оленя», тьфу, «агленя» остались.

— Что-то наверняка есть у местных, надо будет их потрясти хорошенько…

— Гранатометы?

— У этих куркулей, — прапорщик махнул кулаком в сторону домов, — что угодно найдется. Сначала в дом тянут, потом думают, а нафига оно надо. Тем более, тут места всегда были такие… диковатые.

— Как скоро эти типы сюда доберутся?

— Дрон их пока не засек, — Калуга, обернувшись, посмотрел на бойца у пульта управления, — думаю, часа четыре у нас точно есть. Успеем подготовить хоть какую-то линию обороны.

— Линию обороны⁉ — тут уже меня пробило на нервный смех. — А почему сразу не «линию Маннергейма»⁈ ДОТ-ы, надолбы, противотанковый ров, колючая проволока на кольях в пять рядов, минные поля. Это же не кино про войну.

— Окопы отрыть успеют, — уверенно заявил Калуга. — Если получится, пустим им кровь так, чтобы раздумали лезть дальше. Это все же бандиты, а не армия, у них нет мотивации упорно лезть под пули. Вот бронетехника, это проблема…

— А вызвать «манты» никак? — спросил Белый. — Я понимаю, секретность и все такое, но колонну на лесной дороге накрыть, это ж милое дело.

— Не вариант, — отрицательно мотнул головой полковник. Слишком быстро, на мой взгляд, словно ждал этого вопроса.

— Гм, — Белый наклонился к планшету. — Тогда имеет смысл выдвинуться вот сюда, — он ткнул пальцем на идущий через участок дороги перед развилкой. Если тут что-то раскорячить, они на какое-то время застрянут.

— Там еще просека неподалеку, — приглядевшись, сказал прапорщик. — По ней пройдут.

— Пройдут, — согласился Белый. — Но пока то да се, время потеряют. И в любом случае, лучше пытаться подловить их там, где они в маневре стеснены.

— Согласен! — произнес Калуга прежде, чем прапорщик открыл рот с очередным возражением. — Что тебе нужно для организации засады.

— Гранатомет, пулемет и что-то, на чем выйдет быстро слинять, — перечислил Белый. — Мотоцикл, квадрик… да хоть лошадь. Можно еще пару человек местных в прикрытие.

— Сейчас организуем, — пообещал полковник. — Далее. Карл… поселковый глава сказал, у них есть старый пулемет с какой-то проблемой. Попробуй разобраться, если получится, займешь позицию вот в этом доме, на краю поля. Откроешь огонь, как только пройдут мимо стогов… короче, вот этой штуки в центре холма.

Пулемет, как я и ожидал, оказался «максимом». Довоенного советского выпуска — уже после 30-го года, но еще без расширенной, по финскому опыту, горловины на кожухе.

Мне уже доводилось как-то чинить для киношников похожий, купленный как раз в Финляндии. Тогда под рукой был интернет, с возможностью скачать наставления, инструкции, даже посмотреть соответствующие ролики. Но все равно, я потратил почти четыре часа и проклял все на свете, начиная лично с Хайрема Максима, создателя этой помеси часов с кукушкой и швейной машинки. Народ, избалованный простотой современного оружия, зачастую просто не понимает, как проектировали механизмы в конце девятнахи. Когда труд рабочих стоил дешево, а сами пулеметы выходили на вес золота — кто не верит, может посмотреть ценник за «максим» в полновесных царских рублях.

К пулемету также прилагался расчет: дед Кирюха и его верный Шарик с Родионом. То есть дедок где-то на шестом-восьмом десятке, на удивление бодро представившийся Кириллом Матвеевичем и веснушчато-прыщавый подросток, — то ли внук то ли правнук — Родион. А Шарик был черно-белой дворнягой, лаявшей на всех и вся и путавшийся под ногами, пока дед не утащил его за ошейник во двор.

— Чего скажешь, мастер⁈ Сможет ентот агрегат застрелять?

— У мастера один вопрос, — я обошёл стол, на котором был выставлен пулемет, заглянул в ящики рядом. — Офигеть-не встать, тут не только «родные» короба под ленту, со звездой, но и брезентовая сумка для ЗИП-а. Даже прибор Райкина или как его там, для снятия затыльника. А еще выравниватель патронной ленты, мотки асбестового шнура для сальников и складной ножик для резки этого самого шнура. В общем, комплект, какой сильно не во всех тематических музеях имеется.

— Вы как его не продали-то? Тут же… — я попытался соотнести полученный в уме ценник в евро с более понятными ценностями, — на подержанный джип или квартиру в областном центре.

— Чо, серьезно⁈ — ахнул правнук. — Деда… а чего ж ты… это самое…

— Так товар-то сурьезный, специфический, — развел руками дед Кирюха. — Не икона какая.

— Деда, ну сказал бы хоть… эх-х…

— Он совсем не стреляет или стреляет одиночными?

— Совсем не стреляет, зараза! — сокрушенно вздохнул дед. — Я-то сам и не пробовал, это еще батя мой рассказывал. Они как-то решили стрельнуть, по пьяному делу, а он чвак, бац и все. Вот с тех пор и не того.

— Угу.

Больше всего я опасался за пальцы приемника ленты — эта проблема в полевых условиях не лечится, только заменой приёмника в мастерской. Будь рядом «Пухля» с его станками, можно было бы и выкрутиться. Но сейчас…

К счастью, приемник выглядел достаточно живым. Вероятнее всего, проблема была в возвратной пружине или ударнике, а обе эти детали в ЗИП-е имелись. На всякий случай я еще счистил загустевшую смазку, перемотал заново сальники, после чего вызвал по рации Калугу.

— На связи.

— Сейчас опробую агрегат после починки.

— Принято. Предупрежу, чтобы не пугались. Только быстро, гости уже на подходе.

Чего у Калуги не отнять — позицию для станкача он выбрал неплохую. Дом на краю поля был построен сравнительно недавно, скорее всего, как гостевой. Полностью деревянный, «под старину», стены из солидных бревен давали надежду, что хотя бы автоматные пули на излете они удержат. Внутри — современная отделка и мебель, телевизор на стене, пол с подогревом. В общем, отличный вариант отдохнуть день-другой, а то и неделю от городской суеты. А сейчас важным оказалось, что «чердачная» комната получилась выше холма, позволяя из окна насквозь простреливать поле. До самой часовни.

В которой засела Юлька со снайперкой. И все, чего мне удалось добиться: обещания «не высовываться» — как же, как же! — и свалить оттуда, как только расстреляет оставшиеся патроны. Эх…

— Так чего эта, стрелять можна? — вывел меня из ступора дед.

— Нужно.

Мишенью я выбрал изгородь в двух сотнях метров от нашей позиции. Тщательно навел пулемет, зафиксировал зажимы механизма наведения, вставил и продернул патронную ленту, а затем подозвал Родиона.

— Жмешь и сразу отпускаешь! Понятно?

— Чего ж не понять-то. Нажал и отпустил.

— Я ужо прослежу! — пообещал дед Кирюха. — Патронов маловато, экономить надо.

Объяснять ему, что расстрелять все имеющиеся четыре ленты будет чудом из чудес, я не стал. Просто вставил гильзы в уши, взял бинокль и скомандовал: — «Огонь!».

Разумеется, никакого выстрела не последовало. Пришлось опустить бинокль и показать, как поднимается у «максима» предохранитель. Только после этого пулемет выдал бодрое тра-та-та-та… патронов на пятнадцать, пока дед Кирюха не отвесил правнуку подзатыльник. Пули для такой древности пошли на удивление точно — земляные фонтанчики вскипели всего-то метра на два левее.

— Чего молотишь! Сказано же было: «нажал и отпустил!»

— Так я это, а оно само!

— Ври больше!

— Лучше принесите что-нибудь станок зафиксировать! — прервал я их перебранку. — Кирпичей или что угодно, но тяжелое. Поленья тоже подойдут.

Насчет «гостей на подходе» Калуга то ли сказанул, чтобы я не расслаблялся, то ли они в самом деле не очень торопились. Прошел почти час, прежде чем за лесом громыхнул взрыв и сразу за ним заполошная пальба. Долгая — не меньше минуты, прежде чем начало затихать.

— Дело сделано! — вновь ожила рация, на этот раз голосом Белого. — У них минус броневик, раскорячился хорошо, просто так не сдернут. Ну и тех, кто за ним топал, сколько-то положили. Теперь ваша очередь ждать гостей.

Больше всего я опасался, что по полю вообще никто не пойдет. Если у нападавших имелась еще какая-то броня, куда логичнее было бы атаковать по идущей вдоль берега дороге. Но, похоже, старых фильмов пересмотрел не только Калуга. Бандиты действительно попытались атаковать через поле. Правда, в нормальные цепи развернуться у них не получилось. Бандиты не бежали, а скорее шли в атаку, скучившись в группы человек по десять-пятнадцать. Но зато тащили целых два флага. Оранжево-черные, с каким-то рисунком и надписями — впрочем, я особо не пытался их разглядеть. Просто сделал в уме пометку, что полковник нам в очередной раз не договорил. Флаги, подобие униформы, какая-то дисциплина и управляемость — явно это не обычная банда. Всего вышло человек двести… если это не все, то их как-то совсем дохрена. Все, пора…

В кино все выглядит красиво — впереди начинает стрелять пулемет, цепь залегает. Поэтому в реальном бою пулеметы обычно ставят на флангах. Фланговый или, как говорили раньше, косоприцельный огонь куда эффективней. Особенно, если у тебя скорострельная машинка, позволяющая выдать максимум огня в те первые секунды, пока до людей с той стороны ствола дойдет, что их убивают. Когда-то давно Вернер Грюнер именно для этих секунд по просьбе опытных немецких пулеметчиков сделал на своем МГ-42 высокий темп стрельбы. Потом это древнее знание успешно похоронили, на стандартных пехотных пулеметах поставили тяжелый затвор, оставив скорострелы для вертолетов и брони. Но знающие люди обычно знали, у кого раздобыть нужную запчасть. «Максим» в этом смысле похуже…

— Ленту! Быстрее, мать вашу!

Просто удивительно, как иногда тупо ведут себя люди под огнем. Казалось бы, даже инстинкты должны диктовать: упади, прижмись к земле. Так нет же… вертят головами, кто-то стреляет, кто-то бежит назад, кто-то вперед. Впрочем, видывал я идиотизм и покруче — когда достают смартфоны и начинают снимать.

От первоначальной толпы осталось не больше четверти. Кого-то местные из своих окопчиков положили, кто-то все же догадался залечь сам. Но большую часть работы сделал «максим».

Хватит этого, чтобы бандиты умылись кровью и отправились искать менее кусачую дичь? Сомневаюсь.

— Лент… ложись!

Первая очередь крупнокалиберного прошла выше. БТР бил сбоку, а с его позиции был виден только скат крыши. Я успел упасть, понять, что двое идиотов рядом ничего не поняли, вывернуться, подсечь ногой младшего — а затем воздух наполнился дымом, щепками, осколками пластика, брызгами крови, стеклом…

— Деда-а-а…

Чтобы осознать «все конечно», мне хватило беглого взгляда. Две пули: в кожух и короб, тут ловить уже нечего. Схватил только короб с недостреленней лентой — винтовок у местных было много.

На окровавленное тело у стены смотреть не хотелось — что делает с людьми пуля крупнокалиберного, я давно уже насмотрелся.

— Деда-а…

— Уходим! Живее!

Схватив Родиона за шиворот, я стащил его вниз. Там он неожиданно вырвался, схватил со стола бутылку с торчащей из горлышка тряпкой — самодельный «коктейль молотова» — и выбежал наружу, не обращая внимания на матюги вслед. БТР, судя по шуму движка, был уже где-то далеко, но добежать до него… сначала я услышал дикий крик… должно быть, пулей разбило бутылку, но крик почти сразу же оборвался автоматной трескотней. Можно сказать, повезло.

Дальше кусок боя из памяти просто выпал. Следующее, что сохранилось в памяти — улочка за холмом, у меня осталось два магазина из восьми, наверху полыхает давешняя часовня, а Юлька рядом, исцарапанная, словно подралась с дюжиной котов, но живая и почему-то шепотом рассказывает, как она успела выбежать, прежде чем снаряд влетел прямо под купол. БТР лежит на боку в полусотне метров, рядом с полдюжины трупов — кто его так? Может и я… нихрена не помню.

Главное — мы еще живы.

Белый и Микки

Последний и решительный…

Из меня, Микки, Витька Скелета да пары местных со старыми калашами Калуга волевым решением создал «маневренную группу один». То бишь, группу, которой он планировал затыкать бреши в обороне. А так как этих брешей было примерно столько же, сколько на бродячей собаке блох, я подозревал, что на первом же затыке мы и закончимся. Особенно учитывая, что из «тяжелого вооружения» у нас имелся гранатомет «Аглень», его бабушка «муха», мина ТМ-62, причем без взрывателя, да две противотанковых гранаты типа «ворошиловский килограмм», времен Великой Отечественной. Откуда они взялись у местных — бог весть.

Из положительных моментов был всего один — приданная живая сила внушала доверие. Крепкие и серьезные молчаливые мужики, знающие окружающую местность как свои бороды.

Первым местом, куда нас отправил полкан, оказалась лесная дорога.

— Тутой… — просипел шепотом коренастый бородач. — Мимо ну никак не проедут нехристи.

Второй солидно кивнул.

Место они выбрали подходящее: узкая проселочная дорога шла через густой лес, а по обе стороны сразу за кюветами рос густой кустарник. Глубокие рытвины на самой дороге гонке на скорости не располагали.

— Первым работаю я, вы открываете огонь по команде… — тихо приказал я, быстро объяснил диспозицию и приказал рассредоточиться.

Мужики, словно натуральные лешие, сразу испарились, Микки залегла рядом со мной, а Витек, со своей «мухой» занял позицию чуть поодаль.

— Ты хороший… — Микки погладила меня по руке. — Ты очень хороший, и я тебя люблю…

— А любилка выросла? — я улыбнулся. Кошку словно прорвало. Она болтала без остановки и наговорила столько, сколько я не слышал от нее за всю историю нашего знакомства.

— Выросла! — гордо заявила девушка. — Мне уже шестнадцать, забыл?

— Не забыл.

— Когда ты меня спас, я подумала, что ты ангел. Но я тебя все равно хотела убить… — тихо продолжила Микки. — Чтобы, чтобы… — она запнулась. — Чтобы не привязываться. А еще боялась, что ты окажешься как… все остальные мужчины — грязным уродом.

— Чем дальше в лес, тем толще партизаны… — фыркнул я. — А почему не убила?

— Потому что! — отрезала Микки. — Потому что люблю. Не понимаешь, что ли? И никому не отдам, особенно этой… ну ты понял.

Я не нашелся, что ответить и только тяжело вздохнул. Тяжело, потому что любовь Микки могла очень быстро закончиться заточкой в моем сердце. Прощай на всю жизнь Зарипова, прощай остальные обладательницы прелестей. Хотя чего зря расстраиваться⁈Моя жизнь, в свете текущих обстоятельств, могла оказаться очень короткой.

— Внимание… — буркнул наушник рации голосом Калуги. — Группа один. Удаление сто метров, БТР впереди, за ней машина с пехотой в кузове, двигаются по направлению к вам.

— Да пошел ты… — буркнул я, приподнялся и махнул рукой, подавая остальным знак готовности. После чего быстро привел свой «Аглень» в боеготовность и машинально оглянулся назад, проверяя направление выхлопа реактивной струи.

Со стороны поселка коротко простучала пулеметная очередь, но её почти сразу заглушил надсадный рык движков. Настолько громкий, словно к нам приближалась целая колонна техники. В условиях тотального дефицита топлива народ извращался как мог с горючкой. И качество продукта явно не способствовало нормальной работе мотора.

Через несколько минут на дороге показался угловатый бронетранспортер, плюющийся сизо-черным дымом, словно внутри у него был не двигатель внутреннего сгорания, а допотопная паровая машина, причем на дровах. В отрытом люке башни красовался какой-то тип в шлемофоне. За ним шел, грохоча на колдобинах всеми своими составными частями, какой-то самодельный «драндулет» с тентованным кузовом.

Я коротко ругнулся, встал на колено, поймал силуэт машины в целик и нажал спусковую клавишу.

Громко ухнуло, несколько мгновений ничего не происходило, а потом БТР по инерции скатившись в кювет, густо задымил из всех щелей. Тип в шлемофоне так и остался торчать в люке, свесившись на бок.

Я бросил пустую трубу, схватил пулемет и высадил полкоробки в самодельную машину.

Собственно, на этом все закончилось. Пару человек успевших выскочить из кузова прикончили экономными одиночными выстрелами дядька Макар и дядька Андрей.

Весело полыхал броневик, «драндулет» застыл, сильно накренившись на правый бок, а возле него валялось несколько трупов.

— Быстро досмотр! — заорал я. — Все тяжелое вооружение и гранаты прибрать, остальное бросить!

Сунулся сам к разбитой колонне, но тут опять ожил чертов Калуга.

— Белый, быстро на точку четыре! — скомандовал он в рацию. — Живо, прорыв по правому флангу.

— Ишак карабахский! — Витек скорчил презрительную рожу. — Ну, не оставляет в покое, лишенец.

— Так там же стволов и патронов пропасть! — растерянно пробормотал дядька Андрей. — Неужто бросать?

— Угу… — подтвердил его сосед.

— Отставить! — мрачно отрезал я. — Назад, уходим!

Меня так и подмывало поживиться трофеями, но упущенное время могло подвести всех. Сам же принял план гребанного полкана.

— Надоть это, срезать по лесу! — предложил Макар. — По дороге-то дольше выйдет.

— Ну показывай.

— Да тут просто-то.

Просто не вышло. Через полторы сотни метров мы почти лоб в лоб столкнулись с небольшой группой противника. На мгновение все застыли, потом загрохотали очереди. Я полоснул из пулемета веером и отпустил спусковой крючок, только когда «печенег» дожевал остаток ленты.

Не веря, что остался живой, бросил на ремне пулемет, перекинул вперед «Зиг». Но убивать уже было некого.

— Бля… — ошарашено выдохнул Витек, ощупывая себя руками. — Опять целый… — а потом показал мне продырявленный корпус мины, висевшей на ремнях у него на груди, и радостно потянул. — Ебать, а ведь могло и пиздануть…

— Бам! — звонко тявкнул пистолет Микки. Следом девочка дострелила второго недобитого, а потом бросилась к дядьке Андрею.

Бородач лежал на спине. Разодранный пулями ватник на груди весь пропитался кровью, а на губах вздувались кровавые пузыри, в такт редкому и хриплому дыханию. Еще жив, но доходит. Неподалеку от него лежал его напарник, но там одного взгляда хватало понять — срубило наповал. Ну да, они первыми шли, вот и приняли на себя все пули…

Микки посмотрела на меня.

Я качнул головой и показал направление.

— Бегом!

Местных было немного жалко, но только немного и глубоко внутри. С таким раскладами все там будем, только чуть позже.

К тому времени, как мы добрались до позиции, я думал, что сердце вылетит через глотку, но все-таки мы успели.

В овраге подле дороги сидела пятерка «ополченцев». Я приметил несколько старых калашей, охотничью «сайгу» и потертый СКС у полного, мордатого паренька. Руководил ими древний дедок, с выцветшей, аскетической физиономией и густой белоснежной бородищей, чем-то смахивающий на святого с иконы. Этот сноровисто держал ухоженную «мосинку» с оптическим прицелом ПУ.

— Архип Никанорович! — он сунул мне сухую ладошку. — Старший сержант запаса. Артиллерист! Поступаем в твое распоряжение, значитца!

Я покосился на пяток бутылок с самодельным «коктейлем Молотова» у ног дедка и невесело вздохнул. Из тяжелого вооружения у нас осталась только «муха» Витька и две противотанковые гранаты из глубокого прошлого. Хотелось сказать людям что-то ободряющее, но ничего на ум не шло.

Над поселком вздымался густой дым, но стрельба не утихала, и в ней четко прослеживались короткие очереди крупняка.

— Идут к вам! — сообщил по рации Калуга. — Впереди БТР-70, тягач тащит на трейлере БМП-3. При них до двух десятков пехоты. Приказ…

— Да пошел ты в жопу… — буркнул я, недослушав полковника, обвел взглядом личный состав и принялся за инструктаж.

А после заметил, как Витек приматывает к своей мине гранату.

На мой взгляд он весело ответил.

— Мне одна бабка нагадала, что меня ни нож, ни пуля не возьмут. Не верил я, а видишь как? Всю жизнь по ниточке ходил и цел-целехонек, как народился только. И сейчас целый. Видать старая права была. Не боись, бугор. Живы будем, не помрем.

Я машинально кивнул, а дальше стало не до разговоров.

Вперед выперся БТР, стал в полусотне метров от нас и принялся палить короткими очередями из пулемета. Чуть поодаль стал трейлер с БМП, его пушка тоже открыла огонь. Пехота рассредоточилась рядом, но уже через пару минут ее погнали вперед. Нас бандиты пока не заметили.

Я кивнул Витьку. Он встал, вскинул на плечо гранатомет и…

Ничего…

Из сопла вместо реактивного выхлопа вырвался только жидкий язык дыма, а сама граната вылетела и упала в десятке метров.

Башня «семидесятки» начала поворачиваться в нашу сторону. Витек бросил пустую пусковую, подхватил мину и, петляя как заяц, побежал к бронетранспортеру.

— Куда!!! — заорал я, воткнул в плечо приклад «Печенега», дал длинную очередь по кабине тягача, а потом перенес огонь на башню БТРа.

Рядом легла череда взрывов, меня оглушило, но я успел заметить, как бандит, подбежал вплотную к бронированной машине и, широко размахнувшись, закинул мину ей на корпус.

А потом…

Потом, сразу грохнул оглушительный взрыв.

Убежать Витька не успел — его тело, как тряпку закинуло в сторону.

На несколько секунд я выпал из действительности, а когда пришел в себя, увидел, что БТР весело полыхает. Над кабиной тягача тоже поднимался дымок — то ли я им чего-то зацепил, то ли от БТР-а прилетело. Пофигу, в общем главное — БМП-шка теперь тоже недвижимое имущество. И даже вроде дымиться, интересно, с чего бы…

— Всем приказываю… — бубнила гарнитура. — Ухо… уходите на позицию восемь. Всем прика… приказываю уходить…

— Очнись, пожалуйста, — Микки быстро дергала меня за рукав. — Пожалуйста…

Я оглянулся и увидел только давешнего пацана, испуганно прижимавшего к груди карабин.

— Где остальные?

— Т-там… — парень ткнул трясущейся рукой в сторону горящей техники. — Они… они… с дедушкой… с дедушкой Архипом…

Я встал сначала на колени, потом вскочил и потащил его за собой.

На полуостров удалось проскочить без потерь.

К этому времени на перешейке полуострова собрались все наши.

Все без исключения, я даже удивился…

Калуга выглядел целым и невредимым, хотя у него сильно дергалась скула с уголком рта. У Бугрова левая рука была примотана к туловищу, Карл и Юлька выглядели так, словно их сначала обожгли в печи, а потом стая бешеных кошек старательно попыталась снять с парочки кожу. Петрович щеголял посеченной физиономией, у «воздухоплавателя» отсутствовало левой ухо вместе с куском скальпа. Бойцы полковника тоже уцелели, хотя все и были перевязанные. Ожидаемо — для них это не первый бой, выживать умеют. В отличие от местных…

Тут же маячили Бубенчиков и Зарипова. Медичка перевязывала раненных местных, а биолух просто торчал со своим пистолетом.

— А эти откуда взялись? — я показал взглядом на ботана и Петровича. — Их же отправили.

— А не похер? — Карл улыбнулся, но сразу болезненно скривился.

— Похер, — охотно согласился я.

— Обор-рона! — неестественно громким голосом прорычал Калуга. — Всем занять оборону.

— Белый, что у тебя с боезапасом? — ко мне подошел Бугров.

Его голос доносился, как сквозь подушку.

Я стукнул себя ладонью по уху, а потом тряхнул остатком ленты в приемнике пулемета.

— Это, и целая «сотка» осталась. К трещотке несколько магазинов. И четыре гранаты.

— Держи еще… — он вложил мне в руку две РГН. — Скоро эти уроды пойдут в атаку. Через перешеек вряд ли сунутся, думаю, попробуют по краю пройти. Вот левый фланг ты со своей девчонкой и займешь. Примешь по свое командование…

Он недоговорил, потому что послышался усиленный мегафоном хриплый голос.

— Эй, господа-товарищи. Думаю, нам стоит поговорить, прежде чем снова убивать друг друга.

Голос звучал жестко и уверенно, чем-то напоминая обычные интонации нашего полковника.

Никто ему не ответил.

Мегафон снова забубнил:

— Складываете оружие и уходите. Даю слово, отпущу всех. Выбор у вас простой, сдаетесь или умираете. Для лучшего размышления объявляю пятиминутный концерт по заявкам…

Услышав скрипучий вой мин, я почти не удивился. Просто сграбастал Микки, рухнул с ней между бревенчатой стеной дома и высокой поленницей, дополнительно закрыв девчонку своей тушей.

Грохот, визг осколков, вопли умирающих людей и липкий, ледяной ужас, намертво вцепившийся в позвоночник и мозги.

«Концерт» длился ровно столько, сколько обещал неизвестный мудак. По нам работало не меньше двух минометов. В первой серии положили десяток мин почти без паузы, затем перешли на меньший темп, то ли экономя мины, то ли давая сполна почувствовать страх перед очередной порцией воющей смерти. Под конец по нам отработали еще и АГС.

— Раздавишь же, пусти… — пискнула Микки подо мной.

— Угу… — я закашлялся и откатился в сторону и посмотрел в небо.

— Живой? — непонятно откуда взявшийся рядом Бугров подал мне руку. — Хватит загорать, скоро пойдут. Карл со своей напарницей тоже к вам подойдет. Давай, давай, шевели булками, Белый!

Я встал, подавил в себе желание дать в морду прапору и принялся отряхивать пулемет.

— Раненых в церковь, живо! — заорал Калуга. — Всем приготовиться.

Подошел Карл с Юлией.

— Вон нахрена мне все это? — пожаловался я сам себе.

— Так надо! — убежденно ответила Микки.

— Ага! Чтобы жизнь малиной не казалась! — хихикнула Юлька. — Чего вы кислые? Весело же!

— Надо так надо… — со вздохом согласился я. — Что-то мне кажется, что здесь я один нормальный, а остальные свихнулись.

Карл что-то хотел сказать своей напарнице, но смолчал.

Хлопнуло еще несколько разрывов мин, а потом бандиты ломанулись в атаку. Бугров угадал, по перешейку они лишь обозначили движение, а основной удар был на левом фланге.

Через несколько минут закончились патроны к «Печенегу», пошли в ход гранаты. Бандиты перли, словно за спиной у них стоял заградительный отряд.

— Сука… — я не успел сменить магазин в «Зиге», как на меня выскочил здоровенный тип в драном камуфляже с РПК в руках.

Бабахнул обрез Микки, бандюгана опрокинуло, но сразу появилось еще несколько.

Треснула очередь, вторая, пули свистнули над головой, я пригнулся, отмахнулся томагавком, опрокинул второго пинком в грудь. Третий ударил меня прикладом и навалился сверху, обдавая смрадом из ощеренной пасти.

Над ухом опять оглушительно бабахнуло, голова мародера просто исчезла, превратившись в кровавые клочья.

Все лицо залепила горячая жижа, я спихнул тело с себя, вскочил, бешено повел взглядом, но противников не нашел. Рядом треснул выстрел, я метнулся туда, но увидел только Карла и Юльку в окружении трупов. Юля была вся залита кровью, с ног до головы, но весело улыбалась.

Я хмыкнул и поинтересовался:

— Ты их грызла, что ли?

— На себя посмотри, — захохотала девушка.

— Вроде все… — Карл утер лицо ладонью. — Пока все…

Эту атаку удалось отбить, но и ежу было понятно — это наше последнее чудо. От местного «ополчения» осталось не больше четверти, а главное — заканчивались патроны.

Начавшемуся обстрелу я даже вяло обрадовался. Пока кидают мины, в атаку не пойдут. Значит, еще поживем немного. Минут пять, а то и все десять.

Ошибся.

Потому что услышал звук, поначалу сочтенный слуховой галлюцинацией. Не бывает в жизни такого, чтобы в последний момент и кавалерия из-за холмов, как в старом голливудском кино.

Но звук становился все громче и это точно не была галлюцинация, потому что люди рядом тоже начали оглядывайся на низкие облака…

…из которых появились характерные «пузатые» силуэты «Ми-восьмых».

Если меня сейчас не убьет нафиг, подумал я, в этот раз точно разобью морду Калуге…