Дорога за горизонт

Глава 2

Глава 2

Волчий капкан.

Карл и Юлия.

— Сиди спокойно, не дергайся! Сейчас…

— Оу-у-у-у! Ай!

— Вроде, последняя, — Юлька, чуть наклонив голову, еще пару секунд пристально вглядывалась в мою рожу, затем кивнула и убрала плоскогубцы. — Сейчас еще перекисью плесну и будешь, как огурчик.

— Тогда уж зеленкой надо мазать, — пошутил я. — Чтобы зеленый и пупырчатый.

— А будешь мутировавшим огурцом, — нашлась Юлька. — Гибрид с помидором. Хочешь, достану зеркало, полюбуешься на себя?

— Обойдусь.

Дым из сарайчика уже почти весь выветрился. Еще бы — дыра в двери получилась добрых полметра в ширину, а по высоте и того больше. Самодельной картечи на заряд Юхан жалеть не стал, да и пороха сыпанул от души. Повезло еще, что этот музейный экспонат не разорвало, как хомячка от никотина. Впрочем, «и так неплохо получилось». Хотя я и стоял в стороне, меня контузило, в паре-тройке мест обожгло искрами ну и неплохо утыкало щепками. Ладно хоть ничего серьезней назад не прилетело.

— Пошли, глянем на нашу пещеру Али-бабы…

— Если окажется, что мы в такую даль зря тащились, я тебя… что-нибудь с тобой сделаю, — пригрозила Юлька.

— А если не зря?

— Тогда тоже сделаю. Но в хорошем смысле.

— Ну-ну…

Я не стал в очередной раз напоминать, что не будь уверен в хорошей добыче, хрена с два бы потащился в такую даль, да еще через воду. Мест, которые потенциально стоит обчистить, хватало и ближе. Просто риск больше, а добычи меньше.

Зато пока Юлька из меня щепки доставала, дождь перестал капать. Трава, правда, мокрая…

— Брезент расстели.

— Это еще зачем?

— Хочешь потом ржавчину отскребать?

Содрал с петель остатки двери, заглянул внутрь, зацепился взглядом за выключатель и почти коснулся его, как вспомнил одну из баек другого приятеля-сапера — про бензин в лампочке накаливания. Сколько помню, у Юхана тут были современные LED-светильники, но мало ли… лучше палочкой, из-за угла.

Очередного бабаха не последовало, зато в сарайчике появился свет — тускловатый, но хоть стеллажи разглядеть можно. И то хлеб — солнечные батареи у Юхана на крыше дома только с одной стороны, причем дешевые китайские. Он их брал чисто для галочки, по какой-то субсидии для домохозяйств. А зимой в наших широтах снегом крыши заметает на раз-два. Да и в другие сезоны солнце далеко не калифорнийское.

При виде первой партии добычи Юлька скептически прищурилась. Ну да, старые охотничьи двустволки, да еще изрядно потертые жизненными обстоятельствами. И еще ружьишек… и еще… да сколько же их тут? Вот хомяк, все в захоронку тащил. О, а вот и винтовочки пошли. Треха, треха, снова «мосинка»… ух ты, а это уже ВКТ, «старик Пекка». Даже странно, что Юхан его американцам не загнал, они такое любят и ценят. Не успел, наверное.

В прежние времена весь этот металлолом — ну разве что за вычетом финских «мосей» от ВКТ — представлял собой скорее головную боль, чем реальную ценность. Стандартная картина — помирает дедушка, от него на чердаке остается ружжо, а то и винтарь. Насквозь нелегальный, ибо дедушка был старый и новые евро-бюрократические нормы по регистрации всех рогаток и приравненных к ним плевательниц вертел на своем половом органе, когда тот еще без «виагры» на девок стоял. Пытаться такое легализовать смысла нет ни малейшего, цена этих железяк на вторичном рынке околонулевая и спрос все меньше. Как нелегальный огнестрел оно тоже не особо кому было надо. Если есть бабло и связи, то и армейские стволы получить не проблема, только плати.

Зато сейчас… понятно, что тварей из автомата поливать удобнее. Но, с другой стороны, есть куча народа, у которых глаза с мозгом напрямую не контачат, зато при виде ценной штуки начинается приступ неконтролируемой жадности, переходящий в агрессию. Глупо, предсказуемо, уныло, но все равно — расход сил, нервов и патронов.

Вот ружьишко, тем более, старое и потрепанного вида, ни у кого сильных эмоций не вызывает. И люди это понимают. Да, много не возьмешь, зато ходовой товар, уйдет быстро, пусть и не совсем задорого. Как говорил один герой русской классики: «десяток старушек — рупь!».

— Контроль?

— Горизонт чист! — Юлька сделала вид, что козыряет, хотя в её исполнении вышло больше похоже на пионерский салют. — Только на юго-востоке… или северо… короче, справа от дома в кустах кто-то ныкается.

— Ну-ка дай глянуть…

Действительно, на краю леса тепляк отчетливо рисовал два пятна. Не человек, по крайней мере, не стоящий во весь рост человек. Ну и не копытное. А в остальном — волки, одичавшие собаки, небольшие твари, кабаны. Вот кабанчика я бы с удовольствием употребил. Главное, хорошо проварить или прожарить. Дикое зверье в этом смысле стрёмное, а с ветеринарными лабораториями нынче туго.

Только вряд ли это кабаны.

— Благодарю за службу, — я вернул тепляк Юльке, — продолжайте наблюдение.

— А если они сюда рванут?

— Тогда вали нафиг, чего еще с ними делать…

Следом за длинностволами я выволок два ящика «парабеллумов», слегка разбавленных «лахтями». Тоже лишним не будет. «Люгер» он же «парабеллум» на наших просторах штука легендарная, дает владельцу плюс двадцать к понтам. Даже Юлька хоть и делает вид, что к старым стволам равнодушна, но тут не удержалась — пока я копался в дальней части сарая, собрала себе комбо: артиллерийский «люгер» с кобурой-прикладом и «улиточным» магазином и теперь бодро целилась во все стороны. С её-то круглой мордочкой, модным «тактиццким» прикидом с кучей патчей — ну просто готовая звезда обложки журнала для азиатских аирсфотеров.

— Чур, это мое будет!

— Думаешь? — я изобразил задумчивость. — По-моему и так видно, что ты девочка.

— Ты это к чему⁈

— Ну, считается, что длинные стволы берут, чтобы недостаток длины ниже пояса компенсировать. А тебе и компенсировать нечего…

— Юмор у тебя так себе. Лучше скажи, как мы все это к берегу потащим.

— Фигня вопрос, сделаем десяток ходок… да шучу, шучу, — быстро добавил я, увидев, как Юлька перехватила «люгер» за ствол. Сломает еще кобуру, потом сиди, склеивай. — На тележке повезем.

Дальнейшие раскопки сарайчика дали полный ящик магазинов к шведскому «карлу густаву» — но без малейших намёков на сам пистолет-пулемет хотя бы в виде кучи деталей. Пять «блинов» от «дегтяря», запасной ствол от него же. Наконец, в еще двух ящиках в дальнем углу нашлись главные сокровища. Ручник «мадсен» с десятком «рогов» — финский, что особенно ценно, то есть под «православный патрон». А вот вторая находка вообще поставила меня в тупик. С виду обычный финский же «калаш», который «валмет», но с магазином под 5,56. И ладно бы гражданский вариант, но нет — все положенные военные клейма, режим автоогня… что за мутант? Откуда он у Юхана в сарае. Загадка на загадке. Главное, что обычный-то «валмет» под советский патрон забрали бы с визгом и писком, а с этим чудом еще придется повозиться.

Чего, к моему вящему расстройству, в сарайчике практически не было, так это патронов. Три кило дымаря и четыре с четвертью (один изрядно початый) армейского сюрпласа. Обидно получилось. Зная уровень хомячеста Юхана, ящик он прикопал не один и не два. Только искать их… даже зная, что зарыто где-то поблизости, далеко бы он тащиться с грузом не стал… долго. Разве что умную технику припахать — хвастался мне один солдатик, что современные саперные дроны метра на три вглубь земли «видят». И гранат не видно, а он ими тоже барыжил вовсю. Сейчас-то товар не сильно ходовой, твари на гранаты реагируют слабо. Но людям с парой гранат в кармане и на душе легче.

Ладно. Теперь дорогу знаем, будет возможность — сплаваем еще раз, более спокойно и вдумчиво, чтобы и дом осмотреть и вокруг пошарить. А сейчас бы уже найденное спокойно утащить. Если хорошо расторговаться, нам тут на месяц, минимум…

Мой внутренний параноик уже ворочался как разбуженный зимой медведь, ворча, что все как-то слишком просто. Две твари по дороге — это для такой груды хабара ниочем, ерундовина. Значит, по закону всемирной подлости, какая-то хрень приключиться на обратном пути. Большая. Жирная.

Как я и опасался, при виде выкаченного из гаража квадроцикла Юлька издала радостный вопль.

— Вау! Тут все это время стоял настоящий Кавасаки… а ты молчал⁈ Да блин, Карл…

Аппарат у Юхана действительно выглядел шикарно, а на контрасте с прочим его железом, так вообще. Синий металлик, литые диски, лебедка, шноркель, батарея дополнительных фар на морде — зверь, а не машина.

— Это настоящий Кавасаки, а ты на нём не поедешь.

— Чё⁈ Да не боись, я на них умею гонять!

— Я как раз этого и боюсь.

— Потому что я блондинка⁈

— Ты крашеная блондинка. И нет, дело не в цвете волос.

Будь у меня выбор, сам бы не сел за баранку этого азиатского пылесоса. В первые годы, когда они у нас массово завелись, среди знакомых на этих штуках разбилось трое. А за все время погибли и покалечились человек девять, из тех, кого неплохо знал.

Коварство в том, что в начальном освоении квадроцикл намного легче своего двухколёсного собрата. Почти что детская машинка, только для взрослых детей. На мотике надо научиться хотя бы держать равновесие, на четыре колеса сел и поехал. По ямам и буеракам, весело газуя, так, чтобы грязь из-под колёс до небес.

И когда водятел окончательно возомнит себя царем и богом бездорожья, его скакун влетит передними колесами в очередную яму, пнет ездуна под зад, отправляя в короткий, но полный острых ощущений полет и прихлопнет сверху. Именно так этот конкретный аппарат своего предыдущего владельца-понтореза и угробил, после чего достался Юхану на полицейской распродаже.

С прицепом на буксире такой акробатики, по идее, приключиться не могло, но…

— А весь хабар ты в эту рухлядь собрался загрузить? — Юлька пнула колесо, жалобно звякнувшее в ответ, — она же ржавая насквозь, десять метров проедем, дно провалиться.

Да уж повезло, что Юхана тут нет. Он бы за такое мог и по хребту чем под руку попадется.

— Это не «ржавая насквозь рухлядь», а немецкий армейский прицеп с легким налетом ржавчины. Ему почти сто лет и, если не пинать ногами, еще столько же проживет.

— Да уж, — напарница обошла прицеп по кругу, но пинать второй раз все-таки не стала. — Ваще отстой, Карл. Ты не человек, ты музейный экспонат. Как меня только угораздило с тобой связаться…

— Чтобы выжить. У меня это неплохо получается.

— Это да. Но знаешь, Карлуша, твое занудство иной раз хуже любого паразита.

Пока я думал, чтобы ей такого сказать в ответ, из-за дома донесся вой. Отчетливый, с переливами, долгий… и довольно близкий. Километра полтора-два, вряд ли больше. И почти сразу же в тон ему ответили откуда-то со стороны дороги. А потом и еще, чуть дальше.

Обложили.

Белый и Микки

Бугрящийся мускулами, беловато поблескивающий соляной коркой силуэт распластался в воздухе. Когда-то это создание было человеком, на задних конечностях даже просматривались останки джинсовых портков, но сраный паразит уже давно превратил человеческое существо в настоящего монстра. «Перестроенные» новым хозяином участки тела выпирали уродливыми буграми. Паразит постарался, превращая когда-то разумное существо в опасного хищника. И не думаю, что эти ресурсы имелись изначально: скорее всего, эта особь много и вкусно ела, дав паразиту материал для преобразования тела.

Я даже не стал тянуть руку к кобуре, потому что прекрасно понимал — уже не успею, а если успею, пистолетный калибр против твари имеет шанс только при очень большой удаче. Оставалась надежда только на Микки. Я примерно представлял, что дальше последует, но грянувший прямо под ухом оглушительный сдвоенный дуплет все равно прозвучал неожиданно.

С перепуга я дернул руль, байк вильнул с визгом шин, но распластавшуюся фигуру отбросило в сторону. Тварь забарахталась в воздухе и судорожно засучило конечностями и…

И приземлилась уже за нами.

Кубарем покатилась по строительному мусору и жалобно взвыла. Замешательство длилось недолго, уже через пару секунд монстр вскочил, с места рванул галопом, бешено загребая лапами, но мы уже вырвались на полусотню метров вперед.

Впереди показались стены Города.

Административно-территориальное деление Псковской области с момента начала всеобщего песца претерпело сильное изменение. Подавляющее большинство наименований городских агломераций кануло в лету. Вот и этот поселок потерял свое историческое название — став просто Городом, выбранным «временной военной администрацией» как одна из узловых баз.

Я выжал до предела акселератор, байк выскочил на дорогу и помчался, грохоча колесами по потрескавшемуся древнему асфальту.

По обочинам стелилась жуткая пустошь, все постройки и деревья безжалостно уничтожили, расчищая сектора обстрела.

Сердце бешено бухало, руки невольно вцепились в руль, так что костяшки побелели. Я прекрасно понимал, что успеваю, но никак не мог избавиться от абсолютно нерационального чувства страха.

Город стремительно приближался, уже стали отчетливо видны тонкие стволы ЗУ-шек на привратных башнях.

Давно прошли времена, когда человечество не боялось окружающей действительности. После того, как прежний мир с треском рухнул — люди очень быстро вспомнили, что залог безопасности — это надежные стены. Стена вокруг Города представляла собой жутковатую смесь средневековой крепостной фортификации и современных инженерных оборонительных наработок. Стены, башни, рвы, управляемые минные поля, спирали Бруно и даже противотанковые ежи вполне мирно уживались между собой и даже органично дополняли друг друга. Выглядело все это в комплекте довольно странновато и нелепо, но людей защищало надежно, а креативные дизайнеры и ревнители красивой композиции уже давно вымерли как класс.

Стоп, приехали!

Я затормозил возле покрытых броневой сталью мощных ворот с наваренными на них шипами.

— Оп-па! — сверху раздался противный насмешливый голос. — Это кто к нам пожаловал? Никак Белый и Микки? Это за что нам такая честь? Эй, пацаны, несите баян, сыграем дорогим гостям!

Я выдохнул сдерживая бешенство. Прапорщик Федя Покидок, был вполне нормальным человеком: отзывчивым и понимающим, способным ради дела положить болт на гребаный устав, но вот его мерзкий голос и пренебрежительные повадки, бесили Макса чуть ли не до судорог.

Еще раз втянул себя воздух и негромко бросил:

— Открывай.

— Извини, Белый, но нет! — голос Прапора резко стал серьезным. — У нас тут спецмероприятие, понимать должен. Посидите пока мы не разберемся… — Покидок помедлил и звонко скомандовал. — Сержант Миронов, не спать! Выдай-ка для профилактики.

Стволы автоматических пушек зашевелились и громко закашляли, выплевывая в воздух череду ярко-зеленых трассеров. В развалинах плеснулись частые облачка взрывов.

Я нащупал в кармане портсигар, достал сигарету и неспешно закурил, не слезая с сиденья байка. Микки так и сидела позади, крепко обнимая его.

Стрельба быстро закончилась, сводящее зубы нытье сирены за стенами смолкло.

— Умные стали, мать их за ногу, — ругнулся Прапор. — Но вы там посидите еще, мало ли что.

Я не ответил, так как прекрасно знал процедуру: сейчас вояки запустят дроны, обследуют подступы, а только потом ворота разрешат открывать. Военные к безопасности относились более чем серьезно и это было совершенно оправданно. У них более чем хватало проблем и зараженные были одной, не факт, что самой опасной.

К счастью, ждать пришлось недолго. Завыли электромоторы и ворота почти бесшумно поехали по хорошо смазанным салазкам в стороны.

Я въехал внутрь, где остановился, в так называемом карантинном предбаннике. Несколько солдат с высокой галереи взяли байк на прицел.

— С вами все нормально? — сухо поинтересовался мой хороший знакомый, высокий и худой сержант, с очень подходящей для него фамилией Каланча.

Я кивнул, слез с мотоцикла и, не дожидаясь приказа, поднял руки. Микки стала рядом.

А дальше… дальше все выглядело очень странно и даже забавно, но только для непосвященного человека.

Из маленькой дверцы в стене в предбаннике появилось два огромных котяры. Один — мохнатый с кисточками на ушах, шоколадного цвета и второй, абсолютно «дворянской» внешности, с подранным ухом.

У меня привычно побежали ледяные мурашки по спине. Вот что у этих хвостатых на уме? Заорет сейчас из врожденной дурости и все, амба, никто разбираться не будет — покрошат из пулеметов и все.

Для выявления зараженных на поздней стадии существовало несколько способов, но самым простым и доступным оказались коты. Да-да, обычные коты. Котяры чувствовали паразита накануне активации. То ли по запаху, то ли еще как — я не вникал.

Но обошлось, к счастью. Коты возмущаться не стали, шоколадный добродушно мявкнул, теранулся всем телом об ногу Микки и убрался к себе. Второй последовал за ним.

— Оружие? — голос Каланчи слегка оттаял. В отличие от Прапора, Каланча всегда относился к своим служебным обязанностям более чем серьезно, но при этом, так же как и его прямой начальник, оставался вполне адекватным человеком. Но только вне служебного времени.

Я сдвинул полу куртки и показал кобуру с Вальтером.

Сержант кивнул.

— Хорошо, проезжайте. Макс, как найдешь время, загляни ко мне, я сегодня до семи на дежурстве.

Открылись ворота карантинной зоны, Я выехал на улицу и, как всегда, от души поразился дикому диссонансу между пустошами и Городом. Здесь все осталось как до чертового апокалипсиса. Все, вплоть до неспешно фланирующих по чистеньким тротуарам беспечных жителей, электрифицированных вывесок на магазинах и работающих фонарных столбов.

До того, как привычный уклад жизни рухнул в тартарары, Город был маленьким, заштатным, ничем не примечательным, потихоньку умирающим поселком. Сотни цветущих городов сраный паразит превратил в огромные кладбища, но, как бы это странно не звучало, апокалипсис пошел поселку только на пользу. Он увеличился в несколько раз и вообще, стал единственным оплотом человечества в Псковской области. Да, существовало еще несколько поселений: укрепленные фермы, заставы и форты, но настоящим оплотом цивилизации был только Город. И основной причиной этого стала энергия, здесь еще со сталинских времен стояла все еще работающая небольшая гидроэлектростанция, с лихвой обеспечивающая все потребности жителей.

Быстро проскочил по улице, пропустил на перекрестке патруль военных на электробагги, свернул налево и остановился возле небольшого ангара.

— Привет, Макс… — из ангара вышел коренастый парень в замасленном рабочем халате. — Привет, Микки.

— Привет, Серега, — я пожал ему руку. Микки вежливо смолчала.

— Глянуть надо? — парень посмотрел на байк.

— Только поставить на зарядку. Рассчитаюсь, когда забирать буду.

— Угу… — Серега шутливо отдал мне честь.

Я в ответ кивнул и пошел по улице к большому кирпичному дому, над входом в полуподвал которого, висела большая красочная вывеска с надписью «Король и Шут».

Внизу, как всегда, было полутемно и вкусно пахло свежей выпечкой. Особой обстановкой ресторан не блистал, его хозяин, Саня Боцман, стащил сюда всю доступную мебель, тем и ограничился. Зато кормили здесь просто замечательно, пожалуй, лучше, чем в любом другом заведении Города, а пиво славилось на все анклавы области.

Микки сразу скользнула за столик в углу, а я подошел к барной стойке и крепко пожал руку коренастому здоровяку в тельняшке и матросском бушлате. И одновременно мельком оглядел зал. Посетителей в это время, как всегда, было немного, и никто у меня подозрений не вызвал.

— Привет Макс, — Саня покосился на дверь в отдельный кабинет. — Тебя уже ждут. Микки как обычно?

— Угу, как обычно, — я кивнул хозяину ресторана и шагнул к двери.

Два бородатых, абсолютно одинаковых крепыша уважительно привстали из-за стола. Михаил и Степан Коноваловы, братья-близнецы, держали почти все фермерские хозяйства в округе. Можно даже сказать, они в буквальном смысле кормили Город.

— Привет Макс…

— И вам не хворать… — я пожал им по очереди руки и тоже присел.

— Слышали ты в замес попал на въезде?

— Пустое, обошлось.

— Перекусим? — братья переглянулись. — Самое время к обеду. Санька хвалился, что ушицу знатную сварганил, да котлетки из сомятины. Для крепкого рановато, но мы по маленькой? Ты как?

Есть я не хотел, но пришлось согласиться. Братья славились своим гостеприимством, но на отказы обижались как дети.

Заказ принес сам Боцман. На столе уютно обосновались большие глиняные миски с исходящей ароматным парком ухой, миска с зеленью и плетеная корзина с ржаным хлебом. В завершение Саня выставил запотевший графинчик и старинные граненые стаканчики.

— Ну… — Михаил сам разлил водку. — По-первой!

Мы выпили, после чего несколько минут в кабинете было слышно только стук ложек об миски. Уху Боцман готовил просто шикарную, ароматную и наваристую, у меня даже проснулся аппетит.

Старший Коновалов разлил по второй, но тост говорить не спешил и посмотрел на меня.

Я немного помедлил и тихо сказал.

— Аммиачная селитра — около сотни тонн и мочевина — примерно столько же. Сохранность — более-менее нормальная. Лежат под крышей, во всяком случае. Расстояние — около семидесяти километров. Путь туда более-менее тихий, но без охраны не обойтись. Думаю, десяти-пятнадцати человек с автоматическим оружием хватит. По транспорту сами решайте. Дорога — проходимая. Я проведу безопасно туда и обратно. Важно — обернуться за световой день. Товар весь ваш. Хотите сразу заберите, хотите, оставьте на потом. Моя оплата — пять тысяч чеков. Сами знаете, моя цена реальная.

Чеками называлась местная валюта. Обычные бумажки с водяными знаками и печатями военной комендатуры. За них все покупалось и продавалось. Рубли, евро и прочие средства платежа ценность имели сомнительную и даже золото-серебро не везде могли принять по достойной цене. А вот свои чеки вояки вполне исправно меняли на патроны или консервы по первому же требованию предъявителя, что в текущих условиях делало их валюту тверже, что от любой виагры.

Братья снова переглянулись.

— Это не в хозяйстве на северо-западе… — хитро прищурив глаз начал Степан, но Михаил сурово на него зыркнул и потянулся к графину.

Сразу стало ясно, что сделка состоялась, но ударить по рукам мы не успели, потому что из зала в кабинет донесся чей-то приглушенный, хриплый вопль.

Я сорвал с места, толкнул плечом дверь и увидел…

На полу лежал военный с вогнанной под ключицу по самую рукоятку заточкой Микки. Камуфляжная куртка уже вся потемнела от крови, а сам солдат судорожно сучил ногами и натужно сипел.

Второй — держал за шею девочку, прижав ее к стене и короткими резкими ударами бил ее по лицу.

Ни одного из них я раньше не видел, но вспоминать не собирался.

Все случилось само по себе. Вальтер вылетел из кобуры, левая рука подхватила пистолет под спусковую скобу. Я прицелился уроду в голову и негромко приказал.

— Отошел!!!

— Чего? А нюхнуть не хочешь, штрыбан? — чернявый солдат гнусно ощерился и отпустил девчонку. Она скользнула на пол, а он выхватил из кобуры ПМ.

Сухо бабахнул выстрел.

Черт… я плохо стреляю, поэтому предпочитаю дробовик с картечью любому нарезному оружию, а Вальтер ношу только как оружие последнего шанса.

Но тут все получилось как в голливудском боевике. Из головы чернявого выплеснулся темный фонтан, а он сам ничком рухнул.

Я понял, что на этом наша с Микки история закончилась. Город принадлежал военным, а они карали за своих людей, не взирая на лица. И без учета, кто был прав. Своих преступников они тоже жестоко наказывали, но тот, кто посмел посягнуть на военного — умирал в любом случае.

Ноги словно налились свинцом, я зачем-то улыбнулся и не оборачиваясь поинтересовался у Боцмана:

— Кто это? Что случилось?

— Твою мать, Макс… — виновато забормотал Саня. — Я не успел ничего, клянусь своей тельняшкой. Они потянули Микки из-за стола танцевать, вроде, а она… ну ты сам знаешь… в общем, пырнула того заточкой, а второй… дальше ты сам все знаешь. Кто такие, бог весть. Видимо прибыли с пополнением. Я все так и скажу, клянусь! Но…

Боцман замолчал.

Микки встала, утерла рукавом кровь с лица и покачиваясь, начала бить еще живого первого вояку ногой в лицо.

Я подошел, обнял ее и прижал к себе. Очень хотелось попытаться сбежать, но я прекрасно понимал, что это невозможно, а убивать никого больше не хотелось.

— Ебать… — ахнули в один голос Коноваловы. — Мы поговорим с Евстигнеевым, попробуем договориться, но…

Я качнул головой и выложил на стол свой пистолет, туда же положил обрез Микки.

В ресторан ворвался патруль, автоматы уставились на нас. Прозвучала резкая команда:

— Руки вверх!!!