Дорогой, единственный, любимый

4

Сэм слегка обнял Мелоди за талию и толкнул застекленную дверь.

— Привет, это мы! Встречайте гостью!

Ответа не последовало. Сэм ввел Мелоди в просторный холл.

В подобных ситуациях Мелоди всегда чувствовала себя неловко. Но теперь ее охватила настоящая паника. Что, если она не понравится миссис Краун? Что, если родители Сэма начнут расспрашивать о Майкле?.. При мысли о муже Мелоди споткнулась, отступила на шаг, словно решившись бежать от тягостных воспоминаний, — и едва не вскрикнула, наткнувшись на Сэма. Он крепко сжал ее плечи, и Мелоди неожиданно ощутила, как по телу разливается приятное тепло.

— Расслабьтесь, — приказал Сэм. — Не нервничайте. Они не кусаются — в отличие от меня.

Он быстро наклонился и слегка прикусил зубами нежную кожу на шее. Мелоди дернулась, схватившись за укушенное место. Все страхи и тревоги вылетели у нее из головы, в глазах цвета расплавленного золота отражалось только изумление.

— Зачем вы это сделали? — хриплым от волнения голосом прошептала она.

Он поднял брови с видом оскорбленной невинности.

— А что я сделал?

— Сами знаете! Вы укусили меня в шею! — Произнеся эти слова, Мелоди залилась краской — уж очень глупо это звучало!

— Правда?

В глазах Сэма веселыми огоньками отражался свет хрустальной люстры. Он осторожно накрыл ее руку своей теплой ладонью. Рука была холодна как лед. Сэм почувствовал, как бешено стучит ее пульс, и его снова пронзило острое желание.

Голос его понизился до интимного шепота:

— И вам понравилось?

— Мне…

— Сэм, почему наша гостья стоит в прихожей?

При звуках незнакомого голоса кровь отхлынула от щек Мелоди и тут же жаркой волной прилила вновь. Не отрывая глаз от ее лица, Сэм ответил:

— Мама, я громогласно возвестил о нашем приходе, но ответа не последовало. Я решил подождать здесь, чтобы не ставить Мелоди в неловкое положение.

Все еще держа ее за руку, он повернулся к матери. Мелоди попыталась освободиться, но он только притянул ее к себе и обнял за плечи.

— Мама, это миссис Мелоди Блейк. Мелоди, это моя мать, Элизабет Краун.

Воспитание и давно забытая гордость заставили Мелоди выпрямиться и смело взглянуть матери Сэма в лицо… и она с облегчением перевела дух. Что бы Мелоди ни ожидала увидеть, все это было совершенно не похоже на миловидную женщину, с улыбкой протягивающую ей руку.

Элизабет Краун была в розовом пушистом свитере, брюках и джинсовом жилете. Несмотря на серебристую седину в коротких волосах, она совсем не выглядела старой.

Встретив ее на улице, Мелоди безошибочно угадала бы в ней мать Сэма. И дело заключалось не в схожих чертах лица и не в обаятельной улыбке: у Элизабет были такие же чистые, словно светящиеся изнутри зеленые глаза.

Мелоди пожала протянутую руку. Все ее страхи улетучились. Элизабет Краун — не из тех, от кого можно ожидать неприятностей. Что бы ни случилось, она будет союзницей Мелоди.

— Да что с тобой, Сэм? Не стой столбом, прими у дамы пальто!

— Да, мама, — широко улыбаясь, ответил Сэм.

Мелоди быстро выскользнула из пальто — и из рук Сэма. По его хмыканью она догадалась, что эта маленькая хитрость не прошла незамеченной.

— Пожалуйста, дорогая, зовите меня Лиз. Меня все так называют. У вас прелестное платье. Боже, хотела бы я иметь такую талию!

Мелоди улыбнулась в ответ и уже открыла рот, чтобы попросить Лиз звать ее Мелоди, но тут вмешался Сэм.

— Мама, не напрашивайся на комплименты! Вы обе прекрасно выглядите. — С этими словами он обнял за талию одной рукой мать, другой — Мелоди.

Лиз звонко засмеялась — хотела бы Мелоди рассмеяться так же естественно! Неожиданная похвала Сэма вогнала ее в краску. Впрочем, за эти полчаса Мелоди, кажется, краснела больше, чем за последние несколько лет.

Вдруг из соседней комнаты послышался голос, больше всего напоминающий рев разъяренного медведя:

— Какого дьявола вы шепчетесь в прихожей? Прикажете мне ползти к вам или все-таки соизволите войти, как цивилизованные люди?

Мелоди широко раскрыла глаза. Голос точь-в-точь как у Сэма!

— Это ваш отец? — догадалась она.

Сэм крепче сжал ее талию.

— Увы, да. И, как обычно, настроение у него — лучше некуда.

— Так вот от кого вы унаследовали свой ангельский характер! — лукаво заметила Мелоди.

— Вы мне за это поплатитесь! — пообещал Сэм, скорчив зверскую рожу, затем обернулся к матери: — Ну что, бросим бедную женщину в пасть к людоеду?

— Наконец-то! — проворчал Адам Краун, едва троица вошла в гостиную.

В мозгу Мелоди вспыхнуло воспоминание о собственном отце, но она подавила его и приветливо улыбнулась хозяину дома. Отец Сэма восседал на кушетке, как король на троне, и даже забинтованная нога не умаляла его величия. В первый миг Мелоди показалось, что перед ней постаревший Сэм: только сердитые глаза были небесно-голубыми да волосы покрыл белоснежный иней. Мелоди интуитивно понимала, почему Адам Краун ворчит и злится на весь свет — этот человек не привык к неподвижности и бездействию.

Мелоди высвободилась из объятий Сэма и подошла к старику.

— Я Мелоди Блейк. Пожалуйста, мистер Краун, примите мои извинения. Родители меня воспитывали лучше. — Мелоди с улыбкой протянула руку. — Я с нетерпением ждала встречи с вами. Сожалею об этом несчастном случае. — Она указала глазами на его забинтованную ногу.

Рукопожатие старика было крепким, почти грубым, а вот улыбка — на удивление доброй.

— Вы в этом не виноваты, Мелоди, и хватит об этом, — проворчал он; улыбка смягчила резкость его слов. — Если бы я хотел всеобщего сочувствия, остался бы в этой чертовой больнице. Присаживайтесь и давайте знакомиться. — Он указал ей на место рядом с собой, а Сэму — на встроенный бар: — А ты предложи-ка гостье выпить.

Сэм подал Мелоди бокал вина. Она улыбнулась в знак благодарности и снова повернулась к Адаму.

— Надеюсь, у вас нет претензий к Сэму? — спросил он.

— Как будто ты сомневаешься! — вмешалась Лиз. — Сэм, — обратилась она к сыну, — помоги мне немного, принеси закуску, она на кухне.

Мелоди чуть не открыла рот от удивления, увидев, как Сэм беспрекословно исполняет просьбу матери.

— Сэм оставил прибыльную практику в Сент-Луисе, — продолжала Лиз. — Он вполне способен тебя заменить. Почему ты не хочешь сделать его равноправным партнером? Если он будет работать с утра до ночи, глядишь, перестанет скучать.

— Я видела диплом у него в кабинете, — вставила Мелоди, — и подумала, что он, должно быть, работал не только здесь.

— Да, но… — начала было Лиз, но, взглянув на Адама, грустно покачала головой: — Я думаю, Сэм вам сам все со временем расскажет.

Прежде чем Мелоди успела ответить, Адам сменил тему.

— Прю говорила мне, что вам нравится ее дом.

— Да, я влюбилась в него с первого взгляда.

— Однако, как я понял, вы недовольны условиями завещания.

— Нет, совсем нет. Я просто… просто была удивлена. Не могла понять, к чему указан этот срок. Ведь тетушка Прю знала, как я люблю и дом, и ваш город.

— Разве Сэм не объяснил вам, что это условие не имеет законной силы? Вы можете его опротестовать.

Мелоди выпрямилась, осторожно поставила бокал на мраморный столик и вцепилась руками в колени. Непрошеные воспоминания нахлынули на нее: казалось, повторяется прошлое.

…Никто не знал, как оскорбил ее Майкл, и никто никогда этого не узнает. Разве мало он обижал ее при жизни? И в конце концов эффектно удалился со сцены, оставив ее ни с чем. Их дом по завещанию отошел к его любовнице, а с ним ушла и гордость Мелоди. То завещание она тоже могла опротестовать… Но на этом сходство кончалось. Сейчас все было по-другому. Совсем по-другому.

— Да, мистер Краун. Я осведомлена о своих правах. После колледжа я работала секретарем у адвоката.

Мелоди подняла глаза, но вместо ожидаемой насмешки увидела во взгляде Адама одобрение, как будто сдала трудный экзамен. Легкая улыбка тронула ее губы.

— Вы и так это знаете, верно? Вы все обо мне знаете от тетушки Прю?

Еще несколько секунд Адам пристально разглядывал ее, затем кивнул.

— Я знаю достаточно. Да и заранее был уверен…

Он не договорил. Мелоди показалось, что что-то очень важное промелькнуло между ними, как молния — мелькнуло и погасло. Она не понимала, что произошло, но чувствовала, что все страхи и тревоги ее оставляют. Как будто…

— В чем ты уверен?

Мелоди обернулась на голос Сэма. Он стоял в дверях, вопросительно изогнув брови, с серебряным подносом в руках, высокий, сильный и неотразимо чувственный. Острое желание вдруг пронзило Мелоди. Чтобы скрыть замешательство, она схватила бокал и сделала большой глоток, едва не поперхнувшись. Что же с ней происходит? С Майклом она никогда ничего подобного не испытывала. Только бы Сэм ничего не заметил! «Представляю, как он будет смеяться! Наверно, решит, что у меня не все дома». Или, и того хуже, пожалеет бедную дурочку, мечтающую о том, чего она никогда не получит, а если и получит, не сумеет удержать.

— Да ни в чем. Мы просто болтали, — загадочно улыбаясь, ответил Адам.

— Да ты, кажется, отбиваешь у меня девушку? Мама, и ты его не остановишь?

— Поставь сюда, Сэм, — Лиз небрежно указала на красивый деревянный столик с инкрустацией, затем потрепала Мелоди по плечу: — Мелоди сумеет за себя постоять.

— Мелоди просто рассказала мне, что работала секретарем у адвоката, — объяснил Адам.

— Правда? Я и не знал.

Мелоди, словно зачарованная, следила, как Сэм ставит поднос точно на указанное место.

— Мы говорили обо всем понемногу, — заметил он, — только не о работе.

Горячая волна окатила Мелоди. Она сидела как на иголках, не смея поднять глаз. Почудилось ли ей, или Сэм вправду произнес последние слова таким… таким интимным тоном? Заметили ли это Адам и Лиз? Наконец она все же подняла глаза — и тут же об этом пожалела.

— Может, уговорим Мелоди поработать у нас, когда Нора уедет к сестре? — продолжал Адам, не замечая обмена взглядами между Мелоди и Сэмом.

— Боюсь, что нет, — ответила Мелоди, с трудом оторвав взгляд от лица Сэма. — Нора уже намекала на что-то подобное, но мне пришлось ее разочаровать.

— Когда вы разговаривали с Норой? — спросил Сэм.

— Мы с ней несколько раз обедали вместе. Нора — очень милая женщина. Жаль, что ее сестра так тяжело больна. Но я не хочу больше работать. Спасибо тетушке Прю, теперь я ни в чем не нуждаюсь.

— Вы имеете в виду деньги? — уточнил Сэм, накладывая себе салат и устраиваясь в мягком кресле. — Что ж, думаю, Нора сама найдет себе временную замену — человека, которому сможет доверять.

Мелоди кивнула и потянулась к подносу за бутербродом.

— Выглядит очень аппетитно!

— Спасибо, дорогая, — рассеянно ответила Лиз. — Сэм рассказал, что мисс Блейк оставила вам небольшое состояние, но ведь этих денег надолго не хватит.

— А вы еще не рассказали о своей находке? — спросил Сэм.

— Не успела. — Мелоди обернулась к Лиз, изо всех сил стараясь сдержать широкую улыбку. — Сегодня я поняла, почему тетушка Прю поставила такое странное условие. Она хотела быть уверенной, что у меня будет достаточно времени обыскать дом вдоль и поперек.

— Мисс Прю была весьма эксцентричной дамой, — подхватил Сэм, отправляя в рот сырный крекер. — Попробуйте, Мелоди. Они великолепны, а, судя по тому, как мало еды осталось на кухне, ужин будет легким. — Он повернулся к матери. — Мелоди все еще не может прийти в себя. Она считала, что мисс Прю стеснена в средствах, а та, оказывается, устроила по всему дому множество тайников, в которых спрятала деньги.

— Не может быть! — Зеленые глаза Лиз заискрились восторгом. Она наклонилась и порывисто схватила Мелоди за руку. — Я всегда знала, что в этом доме скрывается какая-то тайна! Удивительно! Расскажите же все подробно!

Мелоди рассмеялась и сжала руку Лиз.

— Это и вправду очень неожиданно. Не знаю, что и думать. Оказывается, тетушка Прю не тратила деньги, которые мы ей посылали. Более того… — Она изумленно покачала головой. — Не понимаю! Просто не могу поверить!

Лиз рассмеялась.

— Дорогая моя, вы не понимаете, потому что молоды. Я тоже не слишком много помню, ведь во времена Великой депрессии я была совсем ребенком. Тогда банки лопались как мыльные пузыри. Люди перестали им верить. Я слышала десятки историй о том, как кто-то зарывал деньги в землю, а кто-то прятал их в самых неожиданных местах.

— У нас в округе несколько банков лопнули и оставили клиентов без гроша, — подтвердил Адам слова жены. — Я старше Лиз и хорошо помню, какая тогда царила паника. Немало людей, в одночасье ставших нищими, покончили с собой или потеряли рассудок. Ничего удивительного, что мисс Блейк прятала деньги. Она видела, что сделала депрессия с ее отцом.

— Он тоже потерял все сбережения? — поинтересовалась Мелоди.

Лиз покачала головой.

— Я проводила кое-какие исследования по истории нашего края. Насколько мне удалось выяснить, мистер Блейк был одним из немногих счастливчиков, которые успели забрать деньги из банка до краха. Должно быть, Адам прав: мисс Прю пошла по стопам отца.

— А может быть, это ее отец прятал деньги? — предположил Сэм.

Мелоди смотрела на Краунов расширенными от удивления глазами.

— Я об этом не подумала! Честно говоря, такое объяснение мне и в голову не приходило. Для меня депрессия — это древняя история.

— Тому, кто не видел депрессии, нелегко поверить, что такое возможно, — произнес Адам как бы про себя. — А тому, кто видел, нелегко забыть.

— Я уже совсем собралась продавать мебель, и тут мы с Сэмом нашли семь с лишним сотен долларов…

— В ящиках громадного комода, который Мелоди пыталась сама спустить со второго этажа, — сухо закончил Сэм. — Хорошо, что я пришел вовремя. Эта чертова махина запросто могла бы вас придавить!

Мелоди улыбнулась, услышав ворчание Сэма.

— Боюсь, Сэм считает, что у меня не все дома. Но я всего лишь перетащила кое-что из мебели на первый этаж и составила в одну комнату. Настоящие трудности начались только с комодом. Я спешила, хотела побыстрее приспособить для работы библиотеку.

— А что, собственно, тебя не устраивает? — заступилась за нее Лиз, потянувшись за веточкой сельдерея. — Я на месте Мелоди поступила бы так же.

— Еще бы! — в один голос ответили Адам и Сэм, и все расхохотались. Лиз покачала головой.

— Держу пари, Мелоди не забыла подстелить под комод одеяло. Верно, Сэм?

Сэм неохотно кивнул.

— Вот видишь! — воскликнула Лиз. — Как Мелоди ни спешила, у нее нашлось время все предусмотреть. Помнится, однажды я видела плакат, знаете, что на нем было написано? «Пусть мужчины кричат, что это невозможно; лишь бы не мешали женщинам это делать».

На этот раз рассмеялась только Мелоди. Лиз вернулась к прежней теме:

— А еще что-нибудь нашли?

— Да нет, времени не было. Сперва я думала, что быстро освобожу библиотеку, установлю там компьютер и начну писать, но теперь мои планы несколько изменились.

— Теперь-то вам поневоле придется разбирать комод, — язвительно заметил Сэм. — Никогда не мог понять, как у женщин устроены мозги. — Он повернулся к отцу. — Представляешь, Мелоди двигала тяжеленный комод, даже не потрудившись вынуть из него ящики!

— М-да, — пробормотал Адам, обменявшись быстрым взглядом с Лиз.

До сегодняшнего дня им казалось, что Сэм больше и близко к себе не подпустит ни одну женщину. Но сейчас в его словах слышалась забота, даже тревога и какие-то едва уловимые собственнические нотки.

— Ты, мама, и представить не можешь, что творится в этом доме. Он по самую крышу завален ветхой мебелью и всякой антикварной дрянью. Второго этажа до расчистки я не видел. Ну а первый просто ломится от старья, покрытого толстым слоем пыли.

— Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь искать деньги, — решительно продолжала Мелоди. — Я все буду делать по плану. Прежде всего осмотрю шкафы и гардеробы наверху.

Сэм возвел глаза к небу и издал стон.

— Сэм! — мягко произнесла Лиз.

— Потом займусь гостиной. Туда я буду перетаскивать все проверенные вещи. Когда закончу, приглашу антиквара.

Лиз мечтательно вздохнула.

— Хотелось бы мне там побывать! Это моя заветная мечта — посмотреть, что там внутри. Во времена моего детства о мисс Прю ходило столько слухов! Конечно, тогда я ничего в этом не понимала, а когда начала что-то понимать, мисс Прю была уже образцом респектабельности. Но дыма без огня не бывает. Кстати, вы знаете, что ваш дом — один из старейших в Эврике? Он стоит здесь с самого основания города.

— Подумать только! — воскликнула Мелоди. — Нет, я этого не знала. Кстати, я нашла фотографию тетушки Прю с каким-то молодым человеком. Приходите, я вам покажу. Может быть, вы его знаете.

— А вы были на чердаке или в погребе? — Мелоди отрицательно покачала головой, и Лиз снова мечтательно вздохнула. — Только представьте себе, что там может храниться!

— Конечно, где же еще скрываются страшные тайны, как не на чердаке! — поддразнил мать Сэм.

— Сэм, ты — вылитый отец! Ни капли романтики в душе!

— Еще и я виноват! — обиделся Адам. — Я, человек дела, связал свою судьбу с ветреной писательницей! Прямо сюжет для какого-нибудь идиотского любовного романа!

— Ветреной? — переспросила Лиз. Взгляд ее не сулил ничего хорошего. — Да будет тебе известно, Адам Краун, писатели не ветрены. Мы… мы…

— Мы просто впечатлительны! — вдруг выпалила Мелоди, и сама не меньше остальных удивилась своей смелости.

— Вот именно! — рассмеялась Лиз. — А вы тоже пишете?

— Пытаюсь, — залившись краской, ответила Мелоди.

— Можно было догадаться, — вздохнул Сэм. — А мама пишет историю нашего края. Она — один из лучших специалистов в этой области. — В его голосе звучала гордость за мать.

— Не стоит обо мне, это неинтересно. А вы что пишете, Мелоди?

— Ну, по сравнению с вашей работой это пустяки. Любовные романы. — Мелоди уже хотела сказать, что отослала первую книгу в издательство, но прикусила язык. Ей нравились Адам, и Лиз, и Сэм… нет, она не знает, что чувствует к Сэму, но, во всяком случае, она еще не готова открыть им свою тайну. Не сейчас.

— Любовные романы? — Сэм изобразил на лице комический ужас. — О Господи!

— Сэм, хватит! Еще одно слово — и ты уйдешь домой без ужина! — пригрозила Лиз и повернулась к Мелоди. — Вы так говорите, словно стыдитесь этого. Не обращайте внимания на Сэма.

— Стыжусь? — удивилась Мелоди.

Неужели ее слова звучали именно так? Помнится, много лет назад Мелоди показала свой первый робкий опыт Майклу. Он высмеял ее — так грубо и жестоко, что с тех пор и до его смерти она не брала пера в руки. Сэм подтрунивал над ней, тоже не принимал ее писательства всерьез, но как-то совсем по-другому.

— Да нет, просто… это совсем не так важно, как история.

Лиз рассмеялась.

— А по-моему, гораздо важнее. Я только любовные романы и читаю. Мелоди, никогда не извиняйтесь за свои увлечения. Жаль, что мы не познакомились на прошлой неделе: я бы взяла вас с собой на конференцию писателей округа Озарки. И потом, за любовные романы хорошо платят. А вы пишете на историческом материале или из современной жизни?

— Пока меня больше привлекают минувшие века, но я хотела бы поработать и над современным материалом. Для меня любая перемена — как вызов. — Она осеклась, испугавшись, что последняя фраза прозвучала довольно глупо, и сменила тему. — Я и не знала, что у вас здесь бывают подобные конференции.

— Да, местные писатели каждый год в октябре съезжаются в Эврику.

— В Озарках вообще идет напряженная светская жизнь, — вмешался Сэм. — Религиозные тусовки, хиппи, рокеры… Одно время нами даже интересовались популярные ведущие ток-шоу, помнишь, мама?

Но Лиз пропустила его колкости мимо ушей и попросила Мелоди пересказать сюжет романа. Сэм не слушал рассказа: он только смотрел. В глазах Мелоди зажглись золотые огоньки, она говорила глубоким, певучим голосом, помогая себе плавными жестами маленьких рук.

«Для меня перемена — как вызов», — вспомнил Сэм и едва не рассмеялся. Он помнил, как Мелоди за неделю изменила свой дом, он помнил ванную комнату.

«Она считает, что любовь — это пустяк, — думал он, вглядываясь в ее милое взволнованное лицо. — Что ж, я докажу ей, что это не так». В первый раз за много месяцев Сэм по-настоящему увлекся женщиной — и, к его удивлению, это было чертовски приятно. Жаль только, что он такой грубиян, все время ее задевает… Ну ничего! Сэм готов был поспорить на свой следующий гонорар, что сумеет обольстить Мелоди. Он будет так за ней ухаживать, что ее кудрявая головка закружится от восторга…

— Как жаль, что я все это пропустила! — воскликнула Мелоди. Сэм прислушался, соображая, о чем идет речь. — Так хочется пообщаться с другими писателями!

— У вас впереди будущий год. Я уверена, вы не уедете от нас так скоро. Кроме того, это Эврика-Спрингз: творческих людей здесь можно встретить не только на конференции.

Лиз подняла бокал к губам и опустила глаза, делая вид, что не заметила быстрых взглядов, которыми обменялись Сэм и Мелоди. Хотя не заметить этих взглядов мог разве что слепой.

— Мне понравились ваши родители, — сказала Мелоди, когда Сэм усаживал ее в машину.

Собираясь уходить, Сэм сначала вышел и завел мотор, чтобы Мелоди не замерзла, затем вернулся, подал ей пальто, пожелал спокойной ночи родителям и вышел вместе с ней. Майкл никогда не был таким внимательным.

Мелоди зевнула, прикрыв рот рукой в перчатке.

— Вы могли бы остаться и доиграть партию. Тут недалеко, я бы дошла пешком.

— Мне мои родители тоже нравятся, — ответил Сэм, — но они могут играть в бридж всю ночь напролет. И потом, — по его голосу Мелоди догадалась, что он улыбается, — какой же уважающий себя герой позволит своей даме идти пешком, одной, в темную холодную ночь?

В мягком свете приборного щитка Мелоди увидела, как блестят его глаза. Она в изумлении уставилась на него. Герой? И она — его дама?

«Не будь дурехой, Мелоди, — одернула она себя. — Он просто шутит». Такая женщина, как она, не может привлечь Сэма. Да и не хочет. Она с ним не справится. — С вами случалось подобное во время замужества? — ворвался в ее мысли мягкий голос Сэма.

— Ч-что случалось? — голос ее звучал еле слышно, как будто она чего-то боялась.

Как хотелось Сэму сжать ее в объятиях, согреть, успокоить, уверить, что бояться нечего! Защитить ее так же, как он защищал Венди…

— Ваш муж оставался в гостях, а вы шли домой одна. — Его голос по-прежнему звучал мягко, но в душе бушевал гнев. Что за скотина был этот ее муж!

«Ты делаешь успехи, — сказал себе Сэм. — Тебе уже хочется поколотить покойника».

— Иногда, — прошептала Мелоди, сама не понимая, почему признается в этом почти чужому человеку. — Я не отношусь к числу полуночников.

— Правда? — Сэм схватился за ее слова, как за соломинку. Еще секунда — и он выкинул бы какую-нибудь непростительную глупость, например, сказал бы, что муж Мелоди был идиотом, жалкой крысой, заслужившей свою участь.

Сэм нажал на кнопку встроенных в панель часов. Увидев цифры в окошечке, Мелоди ахнула: два часа ночи!

— Вы меня не проведете, — рассмеялся Сэм. — Даже мне уже пора в постель.

Обратный путь занял меньше десяти минут.

— Провожать меня не обязательно, — заметила Мелоди, едва Сэм остановил машину.

Он не ответил ни слова — просто повернул ключ зажигания, выключил мотор, вышел и помог выйти Мелоди.

— Вы не напишете хорошего романа, если будете отказываться от любых знаков внимания, — улыбнулся он. — Герой любовного романа всегда обращается с дамой как настоящий джентльмен.

Мелоди рассмеялась.

— Хорошо, хорошо, согласна. Опишу вас в следующей книге. Вы для этого достаточно твердолобый.

— У вас острый язычок, — расхохотался Сэм. — Хорошо, что я не обидчив.

Остановившись у дверей, Мелоди обратила к Сэму улыбающееся лицо.

— Неужели вас не задевает даже моя неуязвимость к вашим чарам?

Сэм остановился как вкопанный в нескольких дюймах от нее. Глаза его сверкали. Улыбка медленно сползла с лица Мелоди.

— Вы так думаете? — мягко спросил он, подходя ближе. Мелоди отступила назад — и уперлась спиной в дверь.

— Вы уверены, что настолько неуязвимы? — Сэм уперся обеими руками в дверь, так что Мелоди оказалась в ловушке. — Не хотите ли пригласить меня войти?

Мелоди медленно покачала головой. Сердце ее билось так отчаянно, словно хотело выскочить из груди.

— Жаль. — Сэм наклонился и увидел, как расширились ее глаза. Черт возьми, она боится его! Но сейчас Сэма не останавливало даже это. Он должен попробовать на вкус ее губы — здесь и сейчас, в два часа ночи в Эврика-Спрингз, на крыльце, под фонарем, на глазах у всех соседей!

— Пожалуйста… — прошептала Мелоди. Она уперлась руками в его грудь, тщетно пытаясь оттолкнуть его, и даже сквозь толстый свитер почувствовала, как бьется его сердце. «Неужели он так взволнован?» — удивлялась одна часть ее существа, в то время как другая вопила: «Прекрати! Останови его немедленно! Не позволяй заходить далеко!»

— Не надо… нет…

Он прикоснулся губами к кончику ее носа — и Мелоди едва не упала к его ногам.

— Я не хочу, чтобы вы меня целовали, — еле шевеля языком, закончила она.

— Хочешь, — прошептал Сэм. Его теплое дыхание почти касалось ее дрожащих губ. — Хочешь почти так же сильно, как я. — Он нежно провел по ее губам пальцем. — Боже, как я хочу тебя поцеловать!

Несколько секунд — или столетий? — он едва касался губами ее губ, чтобы дать ей привыкнуть к его прикосновению, затем осторожно провел по ним языком.

Мелоди задрожала. Сэм медленно поднял голову и взглянул на нее. Глаза ее прятались от пристального взгляда под густыми длинными ресницами, губы едва заметно шевелились.

— Что? — переспросил Сэм.

Мелоди открыла глаза — и Сэм поразился горевшему в них страстному огню.

— Все как в романе, — еле слышно прошептала она.

Секунду Сэм ошарашенно смотрел на нее, затем улыбнулся сияющей улыбкой романтического героя.

— Конечно, — прошептал он, обнимая ее. — Это и есть роман.

Язык его проник в ее рот, и Мелоди тихо застонала. Какая-то часть ее еще сопротивлялась, пытаясь рассуждать разумно… «Смотри на это, как на поиск материала, — говорила себе Мелоди. — Запомни этот жар во всем теле, слабость в коленях…»

Сэм обнял ее крепче. Их бедра соприкоснулись, и Мелоди слабо застонала от наслаждения. На один безумный миг ей показалось, что Майкл ошибался. Она вовсе не фригидна. Может быть… А потом она уже ни о чем не думала.

Сэм потерял над собой контроль, почувствовав, как Мелоди извивается в его объятиях. Одну руку он запустил в густые кудрявые волосы, крепче прижав ее податливые губы к своим, другую положил на ее округлые бедра и заставил двигаться с ним в такт. Господи, он хотел только поцелуя, а она отдает ему свою душу! И он все равно хочет чего-то большего!

Его язык пробовал на вкус нежную сладость ее рта, ласкал, гладил, проникал все глубже и глубже… Наконец Мелоди робко ответила — и рассудок окончательно покинул Сэма. Эта женщина сводила его с ума!

Мелоди все теснее прижималась к Сэму. Ушли все страхи, тревоги и сомнения! Она пила из его чаши и не могла насытиться. Ей хотелось слиться с Сэмом воедино. Когда он застонал и прижал ее к себе, Мелоди забыла обо всем: желание охватило все ее существо. Она почувствовала, как Сэм ласкает ее грудь, но вместо того, чтобы оттолкнуть его руку, придвинулась ближе. Его умелые пальцы нащупали сосок — и Мелоди содрогнулась. Она хотела только одного: чтобы это продолжалось вечно.

Сэм застонал, пытаясь вернуться к реальности. Он чувствовал, что Мелоди сейчас готова на все. Но, овладев ею в первый же вечер, он потеряет ее навсегда. А этого он не хотел. Нет, только не сейчас.

Вся сила воли понадобилась Сэму, чтобы оторваться от губ Мелоди и разжать объятия. При взгляде на ее припухшие губы острая боль неудовлетворенного желания пронзила Сэма, и он снова прижал ее к себе.

— Мне нравится ваш метод сбора материала для романа, — наконец выговорил он.

Мелоди резко выпрямилась. Усилием воли придав лицу спокойное выражение, Сэм взглянул в ее прекрасные глаза.

— Вот именно, — солгала она, не отрывая глаз от его губ — тех губ, что несколько минут назад похитили ее рассудок одним прикосновением. Мелоди осмелилась взглянуть ему в глаза и… не увидела ничего. Ни страсти, ни огня — ничего. Она сглотнула, пытаясь избавиться от тяжелого комка в горле. Как она могла так забыться? Это всего лишь поцелуй! — Вот именно, это всего лишь поиск материала, — повторила она.

Сердце ее, казалось, разрывалось на части, но лицо было непроницаемо спокойным. После секундного колебания Сэм отпустил ее. Чувствуя кожей его пристальный взгляд, она открыла дверь и вошла.

— Мелоди!

Она обернулась. Сэм стоял на крыльце, опершись одной рукой о косяк, а другую засунув в задний карман брюк. Мелоди заставила себя смотреть ему в лицо.

— Да, Сэм?

— Спасибо за прекрасный вечер, — улыбнулся он. — Запирайте дверь, и я пойду.

Мелоди кивнула и собиралась закрыть дверь, но голос Сэма вновь остановил ее.

— Мелоди! Спасибо, что позволили мне помочь вам в поисках материала.

Закрывая дверь, она слышала его смех.

В первый раз с тех пор, как приехала сюда, Мелоди заперла дверь на все замки. Подождав, пока затихнет шум отъезжающей машины, она поднялась в спальню, стянула через голову платье и бросила его прямо на спящую на кровати кошку.

— Вставай, лентяйка! — рассмеялась она. — Если ты думаешь, что мы сейчас ляжем спать, то сильно ошибаешься!

Порывшись в вещах, Мелоди натянула джинсы и бесформенный старый свитер. В голове у нее созрел некий план, и она не собиралась откладывать его выполнение на завтра.

— О чердаке и подвале пока забудем. Под матрац заглянем позже. — Она смерила взглядом огромную кровать. — Это надо делать вдвоем. — Мелоди потрепала Тилли по взъерошенной шерсти и присела на краешек кровати, оглядывая комнату. — С чего начнем?

Тилли смерила ее сонным взглядом и мяукнула.

— Думаешь, со шкафов? Отлично!

В гардеробе тетушки Прю Мелоди разобралась еще неделю назад, когда распаковывала свои собственные вещи. К сожалению, почти все белье пришлось выбросить: оно было очень поношено, а кое-какие вещи просто рассыпались от старости. Мелоди оставила себе только три прелестные ночные рубашки с вышивкой. А вот в ящики гардероба она еще не заглядывала — этим и займется сейчас.

В первых двух ящиках денег не было, зато третий вознаградил ее усердие.

— Пятьдесят долларов одной бумажкой! Давненько я не держала в руках таких банкнот!

Взглянув на год выпуска, она ахнула от изумления — 1968 год! Не так уж давно.

— Здорово, правда, Тилли? Как будто ищем клад! А куда же мы будем складывать добычу?

Мелоди сняла с гардероба старинную вазу. Только вчера она наполнила ее сухими лепестками лаванды. Теперь лаванда полетела в камин, а ее место заняла пятидесятидолларовая бумажка.

Массивные нижние ящики преподнесли Мелоди еще несколько мелких банкнот.

От гардероба Мелоди перешла к стенному шкафу в глубине комнаты.

— Ой, Тилли! — воскликнула она, в ужасе глядя на висящие в два ряда платья и пальто, над которыми пирамидой возвышались шляпные коробки. — Здесь можно копаться всю ночь!

Мелоди начала с левого края, где висели платья.

— Эти наряды, кажется, Прю носила в последние годы жизни. Они не такие уж старомодные. — Поднявшиеся клубы пыли заставили Мелоди несколько раз чихнуть. — А я-то думала, где же она держала старую одежду. Не могла же она ее выкинуть. О, эта женщина ничего не выбрасывала!

Мелоди доставала платье за платьем, осматривала карманы, прощупывала швы и бросала их в кучу на пол. Позже передаст их Армии спасения. Некоторые она откладывала в сторону, собираясь спороть с них кружева и пуговицы.

Закончив с платьями, Мелоди перешла к пальто — и в первом же кармане ее ожидал приятный сюрприз.

— Ага! — торжествующе воскликнула она, вынимая из кармана туго набитый потертый кошелек. — Как ты думаешь, Тилли, сколько тут? — спросила она, дав любопытной кошке обнюхать кошелек, затем открыла его и вытащила толстую пачку однодолларовых купюр. — Вот черт! Только двадцать долларов! — И тут же густо покраснела: — Боже, ну и аппетиты у меня! Еще несколько недель назад двадцать долларов показались бы мне подарком судьбы.

Она бросила находку в вазу и продолжила поиски. Внизу пробило четыре, но Мелоди забыла о времени.

В окно уже робко просачивались первые лучи рассвета, когда Мелоди пододвинула к шкафу кресло и потянулась за верхней коробкой. Балансируя на цыпочках, она осторожно потянула коробку на себя, но за ней поехали и другие, и вскоре пять или шесть шляпных картонок с грохотом оказались на полу.

— А, черт! — вскрикнула Мелоди. Несколько секунд она недовольно разглядывала кучу коробок на полу, затем перевела взгляд на оставшиеся на полке. — Надо спешить, — сказала она наконец. — Вдруг завтра придет Сэм? Не хотелось бы слышать его язвительные высказывания о моем методе работы.

Вскоре все остальные коробки разделили участь предыдущих. Теперь пол был завален шляпами всех размеров, цветов и фасонов.

— Смотри-ка, Тилли, — воскликнула Мелоди, слезая с кресла, — мы можем открывать шляпный магазин. Кое-что из этого снова входит в моду. А теперь скажи честно, — продолжала она, водружая на растрепанные кудри огромную черную шляпу для верховой езды, — скажи честно, я это или не я?

Тилли моргнула, отвернулась и принялась изучать уродливую красную шляпу с грязными и обломанными павлиньими перьями, чуть вздрагивающими от сквозняка.

— Видимо, это значит «не ты». И знаешь, что я тебе скажу, Тилли? Я не выкину ни единой шляпы.

Как будто в знак протеста Тилли вспрыгнула на тулью шляпы и вцепилась когтями в перья. Шляпа заскользила по дубовому полу, и Тилли кувыркнулась мордой вперед. Выгнув спину, она с шипением кинулась в атаку, вспрыгнула на шляпу — и снова соскользнула, на этот раз в ближайшую коробку. Мелоди так и покатилась со смеху. В коробке послышалась возня, оттуда вылетела шляпа, а за ней — маленькая коробочка, обтянутая красным с золотом шелком.

— Тилли! Что ты там нашла? — Мелоди открыла коробку и ахнула от восторга. — Боже мой!

В гнезде из красного бархата лежало ожерелье — чудесное создание из сверкающих, искусно обработанных камней с большим красным камнем в середине.

— Тилли, ты только посмотри! — Мелоди вынула ожерелье из коробки и повернула к свету. — Взгляни, как сверкает! А какое тяжелое! — Она осторожно положила ожерелье обратно. Голова у нее кружилась от восторга. — Вот это, я понимаю, сокровище!

Мелоди быстро закончила работу и разложила шляпы на две кучи. В левую кучу отправились очень немногие: большинство шляп Мелоди решила оставить себе. Ее сил еще хватило на то, чтобы вытащить коробки в холл, но здесь ее сморила усталость. Мелоди еле добралась до спальни, бросилась на кровать и погрузилась в глубокий сон.

Мелоди не знала, что ее разбудило — голод или громкое мурлыканье Тилли. Она потянулась, от души зевнула и бросила сонный взгляд на часы.

— Без двадцати пяти час! — Она повернула голову и встретила укоризненный взгляд Тилли. — Тебе не кажется, что мы ведем совершенно богемную жизнь?

Протирая глаза, она спустила ноги с кровати и только тут заметила, что спала в одежде.

— Тилли! И ты позволила мне лечь в постель в этих грязных тряпках?.. Что ж, в первую очередь ванна и завтрак! Сокровища подождут!

И, на ходу срывая с себя одежду, Мелоди бросилась в ванную.

Через час, чистая и сытно позавтракавшая, она стояла на пороге гостиной и решительно засучивала рукава. Сегодня она закончит разборку в стенных шкафах. Но сначала — мебельные чехлы.

«Слава Богу, эта комната не так забита мебелью», — подумала Мелоди, снимая первый запыленный чехол. Под ним скрывался изящный розовый диванчик с резной спинкой.

— Хм, выглядит очень удобным. Должно быть, тетушка Прю сажала сюда своих поклонников.

Мелоди внимательно ощупала каждый дюйм диванной обивки, но ничего не нашла. За диваном последовали два кресла с прямыми спинками, набитые конским волосом, за креслами — мраморный столик и спрятанная под ним керосиновая лампа с круглым, раскрашенным вручную абажуром. Больше в комнате и мебели-то не было — кроме этажерок, скамеечки для ног и зеркала в тяжелой серебряной раме.

Мелоди грустно улыбнулась своему отражению.

— Здесь сокровищ нет. Что ж, поставим все на место, наденем чехлы и перейдем к жилой комнате.

Жилая комната заняла больше времени, но результатов дала еще меньше. После придирчивого осмотра Мелоди оставила там только столы, лампы и зеркала. Все остальное отправилось в гостиную ждать продажи.

На следующее утро Мелоди разбудил телефонный звонок.

— Как, ты еще в постели? Ну и ну! А может быть, ты не одна?

Звонкий голос с южным акцентом был до боли знаком, но со сна Мелоди, хоть убей, не могла сообразить, кто это.

— Что? — невнятно пробормотала она. — Кто говорит?

— «Кто?» Вот те на! Проснись, Мелоди, это же я, твоя любимая младшая сестренка!

— Джорджия?

— Ну да, Джорджия. Ты что, с похмелья?

— Я… видишь ли, очень поздно легла.

— Ух ты! Вот и проговорилась! Поздравляю, Мелоди! А он богат? Хорош собой? Мне понравится?

Мелоди подавила раздраженный смешок.

— Нет.

— Как так нет?

— Джорджия, может быть, ты успокоишься и послушаешь меня? — Мелоди уже вполне проснулась и готова была, как встарь, учить сестру хорошим манерам.

— А что же я, по-твоему, делаю? Еще как слушаю! Ведь с тех пор как ты уехала в эту дыру, я не слыхала от тебя ни слова! Ну как ты там? Тяжело, наверно?

— Прекрасно! Скучаю по сестрам. Жду вас с Элмон к себе на День Благодарения. Я как раз собиралась тебе позвонить. А Элмон уже звонила, но не застала ее дома.

— Я с ней разговаривала на прошлой неделе — так, перекинулись несколькими словами. Ты же ее знаешь, она домой приходит только спать.

Мелоди рассмеялась.

— Знаю, как же! Приезжай, Джорджия, я оплачу тебе билет.

— Ой, Мелоди, — смутилась Джорджия, — может, не надо? Ведь ты тоже не миллионерша!

— Ошибаешься! — радостно рассмеялась Мелоди. — Теперь я богата.

Джорджия так громко завизжала, что Мелоди пришлось отодвинуть трубку от уха.

— Значит, он богат!

— Джорджия, никакого «его» нет.

— А откуда же деньги?

— Приезжай, все расскажу.

Мелоди не составило труда уговорить Джорджию приехать. Попрощавшись, она натянула грязный свитер и отправилась вниз варить кофе. Она была полна энергии и готова к новым поискам.

Первым ее внимание привлек встроенный буфет. Мелоди вынимала из него одну за другой фарфоровые фигурки и вазы и бережно ставила их на стол в центре комнаты.

— Чтобы это все отмыть, понадобится несколько недель, — заметила она. — Но, думаю, дело того стоит.

В верхнем ящике Мелоди обнаружила сваленное в кучу и почерневшее от времени столовое серебро.

— А это я буду чистить вместе с Джорджией. — Мелоди осеклась и весело рассмеялась. — Кого я обманываю? Как же, станет мисс Джорджия пачкать ручки грязной работой!

В следующем ящике лежало еще больше серебра — плюс несколько плоских коробок.

— Боже правый! Тетушка Прю, сколько же народу вы собирали за столом?

Мелоди изумленно покачала головой и потянулась за ближайшей коробкой.

— Может быть, посуда в коробках не так почернела.

Но содержимое коробки превзошло все ее ожидания. Под крышкой с надписью «Вилки» скрывалась стопка хрустящих двадцатидолларовых бумажек — всего две тысячи долларов. Коробка «Ложки» таила в себе десятидолларовые бумажки — дрожащая от возбуждения Мелоди насчитала восемьдесят. Коробка с надписью «Ножи» была гораздо легче двух первых: в ней хранились десять сотенных банкнот, самая новая — выпуска 1985 года. Да, эти деньги прятала сама тетушка Прю.

Мелоди рухнула на стул, хватая ртом воздух. Такого богатства она и вообразить не могла! Где же искать дальше? А вдруг она что-то пропустила? А вдруг выбросила вещь, в которой были спрятаны деньги? А вдруг… И сколько еще нужно просмотреть! Мебель, стенные шкафы… А есть еще чердак! Когда же она все успеет? Ужас! И смотреть надо внимательно, ничего не пропустить…

Что-то теплое и пушистое обвилось вокруг ее ног. Мелоди вскочила, испуганно взвизгнув.

— Тилли? Как же ты меня напугала!

Кошка как ни в чем не бывало вспрыгнула ей на колени и громко замурлыкала.

— Тилли, какая же я дура! Сижу и думаю, где найти время, а ведь чего-чего, а времени у меня теперь достаточно. — Она почесала кошку за ухом. — Спасибо тетушке Прю, теперь все время мое. Ты, наверно, думаешь, что я никогда в жизни не надрывалась так, как в последние дни. Может, и так. Но знаешь, Тилли, я ведь приехала сюда нищей. Да, сейчас мне приходится попотеть — но работа приносит мне радость. И за это спасибо тетушке Прю.