Дорогой враг

ГЛАВА 2

Шесть лет назад, выйдя в отставку, Лукас Харвуд купил Грин-акр — большой дом в стиле модерн на окраине соседней деревни. Еще где-то в середине пятидесятых годов он унаследовал от отца «Дейнлинк» — скромную строительную компанию, которую сумел сделать преуспевающей и авторитетной. Со временем Лукас намеревался передать ее своим сыновьям. Но жизнь распорядилась иначе…

Огромный «роллс-ройс» возглавлял свадебный кортеж от самой деревни до широкой, покрытой гравием дороги. Лукас сидел у окна машины и думал о своей неудачно сложившейся жизни. О том, почему все так произошло. Он честно признавал, что во многом был виноват сам. Когда Фейн стал взрослым и уже вышел из-под контроля отца, Лукас уверял себя, что сын непременно должен простить ему все ошибки. В том числе главную…

Но прошел год, затем второй. И Лукас начал убеждаться в том, что разрыв между ними, вопреки его надеждам, носит отнюдь не временный характер. Когда Фейн уехал в Колумбию, он продолжал издали следить за успехами сына и как всякий отец гордился им. Но Фейн об этом не знал. За истекшие восемь лет Лукас не раз писал ему письма. Но никогда не отправлял их. Не решался… Может быть, причиной тому было чувство вины перед сыном.

Однако с тех пор прошло уже много времени. Сегодняшнее неожиданное появление Фейна в церкви показалось Лукасу хорошим знаком и наполнило его усталое сердце радостью, затмившей все остальные чувства.

Ему очень хотелось обменяться с ним несколькими словами, но фотограф уже собрал всех в группы, дабы запечатлеть на память. Лукас посмотрел на одну группу. Затем — на другую. Однако Фейна среди них не было. Он словно испарился. Лукас подумал, что теперь это не имеет большого значения. Главное, что сын приехал. Поговорить с ним он всегда успеет!

А как быть со старшим сыном?

Старик вздохнул и задумался. Он очень боялся совсем потерять его. Элис, его первая жена, была непреклонна в своем требовании к Лукасу: он никогда более не должен встречаться ни с ней, ни с сыном. Но теперь, при новых обстоятельствах… Да, ему просто необходимо попытаться найти дорогу к сердцу старшего сына. В конце концов, что он теряет? Обе его предыдущие жены были невысокого мнения о Лукасе как о муже. И исправлять его теперь уже не имеет смысла.

Кто-то тронул его за руку. Лукас обернулся и встретился взглядом с той, которая час назад была его невестой, а сейчас стала женой. Третьей женой Лукаса Харвуда… Ей не придется на него жаловаться! В этом Лукас был уверен.

Кейра улыбнулась ему. Ее явно удивляло мрачное выражение лица супруга. Он это понял и ответил жене такой же улыбкой. Кейра же повернулась к окну и оценивающим взглядом посмотрела на расстилавшиеся кругом зеленые луга и возделанные поля.

После продажи «Дейнлинка» примерно двадцать лет назад, во время колоссально возросшего спроса на землю, Лукас стал обладателем кругленькой суммы. Когда же временный земельный бум закончился, он смог потратить значительную часть этих денег на весьма ощутимое расширение своих угодий. Как и большинство бизнесменов, он понимал толк во владении земельной недвижимостью. Бизнес может процветать и рушиться, облигации и акции — подниматься и падать в цене, но земля… Земля — вечная категория. Подобными же соображениями объяснялась и преданность Кейры своим угодьям. То, что она уже успела сделать на этом поприще, производило большое впечатление. Кроме того, именно ей был обязан своим созданием Национальный заповедник.

Отойдя от дел, Лукас поначалу просто сдал землю фермерам и спокойно следил за их работой. Сам же предпочитал отдыхать и наслаждаться непривычным бездельем. Но так продолжалось до знакомства с Кейрой Уэсткомб, которой шел тогда двадцать второй год. Ее отец Майкл пригласил Лукаса на один из своих традиционных танцевальных вечеров, и с первого взгляда леди Пенда завоевала его сердце. Майкл с озорным блеском в глазах их познакомил.

Очень скоро он обнаружил, что Кейра разбирается в вопросах управления имением куда лучше большинства работников Лукаса. Это обстоятельство послужило одной из главных причин его решения передать и часть своих земель Национальному заповеднику.

— Вы хорошо себя чувствуете, Лукас? — донесся до него мягкий голос.

Он стряхнул с себя воспоминания и заключил руку Кейры в свою. Реакция на этот его жест была настолько холодной, что Лукас нахмурился и бросил быстрый взгляд на жену.

— Я вполне здоров, дорогая, — ответил он, удивившись дрожанию и слабости собственного голоса. — А как ты себя чувствуешь? Мне кажется, тебе нехорошо…

Кейра гордо подняла голову и твердо сказала:

— Со мной все в порядке. А что?

— Я подумал, что эти дни могли стать серьезным испытанием для молодой девушки. Вот и все.

Кейра кисло улыбнулась.

— Я все же женщина, Лукас. А что касается принятых в день свадьбы волнений, то… разве это относится к нам?

Последние слова прозвучали так напряженно, что добрая улыбка тут же сползла с лица Лукаса.

— Ты права, Кейра, — согласился он, подавив вздох. — Но, надеюсь, ты не думаешь, что сейчас, когда мы уже женаты, я немедленно превращусь в алчного нетерпеливого зверя и стану думать только о деловой стороне нашего альянса?

— Превратитесь в алчного зверя? — повторила Кейра одними губами, чуть выгнув правую бровь. — Разве мы с вами не были уже долгое время близкими друзьями? Как я могу вас подозревать в чем-то подобном?

И это было правдой. С того дня, как Лукас переехал в эти места, он стал частым гостем в Херонри. Сначала ездил только ради встреч с Майклом. А после его внезапной смерти от сердечного приступа — чтобы утешить оставшуюся совсем одинокой дочь.

Кейра хорошо запомнила их встречу на танцевальном вечере в доме ее отца, когда она довольно туманно описала свое отношение к его планам ликвидировать все заборы и изгороди. И сейчас, невольно подумав об этом, рассмеялась.

— Разве теперь вы не рады тому, что тогда не сделали этого?

Она игриво пробежалась пальцами по руке Лукаса, надеясь, что тот не рассердится на ее слова.

Лукас улыбнулся. Ему приятно было слышать столь трезвые рассуждения молодой супруги.

— Но ведь ты и так знаешь, что можешь мне вполне доверять, не правда ли? — ответил он.

Эта простая фраза неожиданно смутила Кейру. Ей сделалось стыдно. Лукас намекнул, что намерен уважать их соглашение о чисто формальном характере их свадьбы и что Кейра никогда не посягнет на его землю… Она бросила быстрый взгляд на мужа.

— Я знаю. Извините. Это все от нервов. У меня и в мыслях не было обидеть вас… Вернее нас, за все то, что мы сейчас делаем.

— Думаешь, я этого не понимаю? Равно как и того, что никто из нас не сделает попытки нарушить сделку…

Он невольно пожал плечами. Действительно, едва ли подобный разговор с невестой в день свадьбы можно было назвать романтическим. Но для Кейры его слова прозвучали музыкой. Она чуть слышно засмеялась и снова похлопала ладонью по руке мужа.

— Именно так, сэр!

— Умная чертовка, — снисходительно пробормотал Лукас.

Если бы Дженнифер была хоть немного на нее похожа! — подумал он. При одном только воспоминании о единственной дочери лицо его омрачилось. Лукас посмотрел на жену и со вздохом произнес:

— Я хотел бы, чтобы Дженнифер сегодня здесь не было. Нет, не сочти меня бессердечным. Все же это моя дочь… Но в данный момент она очень озлоблена. И вообще, получилось, что я невольно в той или иной степени восстановил против себя всех своих детей.

— Это не ваша вина, Лукас, — поспешила прервать его излияния Кейра. — Кроме того, она все равно заглянет сюда, хоть ненадолго. Не надо волноваться. В конце концов Дженнифер смирится и все снова будет хорошо.

Кейра очень убежденно произносила то, в чем сама отнюдь не была уверена. Ибо знала, что именно алчные претензии Дженнифер заставили Лукаса форсировать их свадьбу.

Когда около месяца назад Лукас нанес очередной визит в Херонри, то с болью поведал Кейре обо всем, что сделала его дочь. Он считал своим долгом сказать девушке всю правду, прежде чем сделать предложение. Среди многого другого Кейра узнала, что Дженнифер пыталась склонить отца сделать заявление, будто он более не способен управлять имением и вести собственные дела. Она привезла докторов и обратилась в суд за разрешением заставить Лукаса согласиться на медицинское освидетельствование. Все это объяснялось тем, что Лукас сообщил дочери о своем намерении передать Национальному заповеднику часть своих земель. Дженнифер была потрясена, ибо не могла спокойно смотреть на растранжиривание принадлежавшего ей, как она полагала, отцовского имущества.

— Ей нужны только мои деньги, — сказал Лукас Кейре, объясняя ситуацию. Голос его заметно дрожал. Кейра знала, что Дженнифер не привыкла себе в чем-либо отказывать. И жалованья Патрика, ее мужа, служившего преподавателем в Оксфордском университете, ей казалось мало. Хотя, согласно принятым в стране стандартам, оно вполне обеспечивало безбедное существование для небольшой семьи. Но Дженнифер нужны были бриллианты, ожерелья, дорогие меха и частый отдых за границей. Как дочь миллионера она считала себя вправе вести подобную жизнь, а потому была вне себя от ярости, когда отец сказал ей, что после женитьбы прекращает выплачивать ей ежемесячную сумму.

— Я испортил дочь, — с грустью признался Лукас. — Мне казалось, что она изменится, выйдя замуж. Но…

И все же он согласился на медицинское освидетельствование, которое, естественно, легко прошел. Ибо был психически совершенно здоров. Но жестокость и двуличие дочери потрясли его.

И заставили задуматься. Лукас хотел еще при жизни передать Национальному заповеднику землю и большую сумму денег. Но боялся, что Дженнифер использует это в своих интересах и вновь попытается возбудить дело о его недееспособности. Лукас знал, что вторично пройти через подобное унижение не сможет. Он считал единственным выходом из положения завещать землю Кейре. Но и в этом случае он не был уверен, что Дженнифер не добьется своего через суд. Тем более что в наше время судьи редко принимают во внимание мнение медиков. А потому у Дженнифер существовала реальная возможность выиграть процесс. Взвесив все, он решил сделать предложение Кейре Уэсткомб.

Сначала Кейра подумала, что ее старый друг просто слишком потрясен предательством дочери. Но практические выгоды от этого брака и серьезность предлагаемого Лукасом соглашения постепенно убедили ее.

Лукас, чувствовавший себя старым и одиноким, хотел прожить остаток жизни в Херонри. В атмосфере дружелюбия и радости, в доме, где никогда не утихают смех и жаркие споры. Кейру Лукас постоянно уверял, что не думает ни о какой физической близости с ней. Он знал, сколько смелости, самоотверженности и дополнительных обязанностей уже потребовалось от нее, чтобы превратить Уэсткомб в официальный заповедник. И поэтому искренне хотел помочь ей расширить эту территорию за счет передачи части своей земли. Женившись на Кейре, он получал полное право не только на передачу земли, но и на солидную помощь заповеднику, владелицей которого являлась официально его жена. Остальную же часть своего имущества Лукас решил поровну разделить между детьми. В таком случае ни один суд не мог бы подвергнуть сомнению правомерность владения Кейрой землей, завещанной ей мужем. Тем более что в завещании Лукас собирался совершенно справедливо определить раздел имущества между вдовой и всеми остальными членами своей семьи…

Сид открыл дверцу машины и помог Кейре выйти. Лукас вылез следом, стараясь скрыть дрожь в коленях и боль в животе, которая тут же остро отдалась где-то между ребрами.

Прямо у машины их встретила Бесси, пожалуй самый близкий Кейре человек после покойного отца. Сегодня она была особенно рада ее видеть.

— Что ж, прошу, — сказал Лукас с легким поклоном, приглашая всех в дом.

Как и приличествовало жилищу миллионера, Грин-акр был просторным домом с большим холлом, высокими потолками, несколькими гостиными и огромной, в старинном стиле, столовой. Настежь открытые французские окна выходили в уютный внутренний дворик, в глубине которого на небольшом помосте разместился оркестр, игравший вальсы Штрауса. По столовой и примыкающим к ней залам бегали официанты с подносами, разнося легкую закуску и напитки. Гости тут же разделились на группы по принципу родства или дружбы, начались оживленные разговоры, веселый смех, взаимное подтрунивание. Этому способствовало великолепное шампанское, разнообразные пирожные, орешки в сахаре и экзотические фрукты.

Странно, но Кейра чувствовала себя забытой и одинокой среди общего веселья. Лукас разговаривал со своими старыми друзьями, приехавшими из столицы. Те поздравляли его со столь красивой и молодой женой. Кейра скривила губы, представляя себе, что каждый из них в эту минуту думает.

А впрочем, разве можно было ожидать чего-либо другого? Мысли Кейры в последнее время были заняты тем, как после присоединения земель Лукаса к заповеднику расширить реку и слегка изменить ее русло. Это позволило бы заняться разведением такого редкого зверька, как выдра. Конечно, потребуются деньги, и немалые. Надо будет найти надежную компанию, которая…

Мысли Кейры вдруг оборвались. Она смотрела в одну точку, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок. Он был здесь… Он стоял спиной к ней, чуть левее группы женщин, оживленно обсуждавших последние телесериалы или что-то в этом роде. Кейра почувствовала, как ее сердце начинает лихорадочно биться. На лбу выступили капельки пота. Она судорожно сглотнула.

Когда Кейра впервые увидела Фейна в церкви, то едва не потеряла сознание. Ей показалось, что этот человек единственная реальность, которая для нее существует на свете. Несколько мгновений спустя это состояние прошло. Очевидно, виной всему были взвинченные до предела нервы. Однако после церемонии Кейра поймала себя на том, что подсознательно ищет глазами незнакомца. Но его нигде не было. И Кейра понемногу стала убеждать себя, что все это ей только показалось. И никакого мужчины, произведшего на нее такое впечатление, на самом деле на свете не существует. Таинственное же появление его в церкви можно было объяснить разве что бытующей легендой о неких духах, похищавших невест из рода Уэйсткомбов во время венчания.

И вдруг он появился вновь. На этот раз в их с Лукасом доме. Причем выглядел он вполне земным. Из плоти и крови. На нем был темно-синий костюм. Небрежным движением он потянулся к подносу, взял бокал шампанского и отпил глоток. Кейра неожиданно почувствовала, что между ней и незнакомцем возникла какая-то невидимая связь. Ей показалось даже, что она ощущает на своих губах вкус шампанского, которое он пьет.

Во всем этом была какая-то странность. И Кейре она не нравилась…

Ее охватило по-детски нестерпимое желание поскорее найти Лукаса и в очередной раз уверить его, что она не считает все происходящее ошибкой. И даже не будет возражать, если Дженнифер незаметно подсядет к ней и попытается влить в ухо яд. Во всяком случае, это выглядело бы вполне естественным. О том, что такое случается, Кейра знала. А потому могла побороться за себя…

Фейн Хардвуд не спеша допил шампанское и поставил бокал на стол. Затем медленно повернулся и оглядел зал.

С того дня, как его нога в последний раз ступала в дом отца, прошло слишком много времени. Поэтому все здесь казалось ему незнакомым. Стены, оклеенные обоями с пасторальным рисунком. Темно-зеленые ковры. Ломящиеся от блюд с яствами огромные столы. Заставленные вазами с цветами подоконники. И кругом — шум, толпа народа, блеск драгоценностей.

Но его внимание всецело приковала к себе женщина в белом. Она резко выделялась на общем фоне. Не только потому, что была в подвенечном наряде. И даже не из-за своей редкой красоты. В ней было что-то от роскошного цветка, неожиданно расцветшего среди поля, поросшего клевером и полынью. Их глаза встретились… И еще раз…

Кейра почувствовала, как ее сердце на долю секунды замерло…

И еще на долю секунды…

На лице Фейна появилось злобное выражение. Затем исчезло…

И появилось вновь…

Кейра, несколько удивленная, неосознанно покачала головой. Но незнакомец заметил этот жест, который неожиданно показался ему эхбм его собственных мыслей. Но нет… Этого не может быть! Невозможно, чтобы они оба одновременно подумали об одном и том же… Просто показалось… Нервы…

Черт побери! Его губы скривились в мрачной улыбке. Он вспомнил свою реакцию на эту женщину в церкви. Фейн был неглупым человеком. Даже склонным к философии. И позволить себе снова стать жертвой чьей-то погони за богатством просто не мог. А эта красотка в белом свадебном платье, несомненно, относится именно к подобной категории хищниц. Она молода, красива. И вдруг выходит замуж за старика! Его отца!..

Но все же… Все же ему хотелось найти этому какое-нибудь иное объяснение. Чувствуя, как его щеки зарделись от смущения, Фейн, тем не менее, стал постепенно, но очень решительно пробираться к виновнице сегодняшнего торжества. Кейра заметила это и почувствовала, как сразу же напряглись ее нервы.

Инстинктивно она сделала шаг назад. Внутренний голос твердил ей, что надо поскорее бежать отсюда. Но…

Но было уже поздно…

Фейн сам не знал, что намерен делать. Пока его рука не обняла Кейру за талию.

— Потанцуем? — сказал он низким, густым басом, пронизавшим ее до самых костей.

— Что? — изумленно спросила она голосом, ставшим сразу же неимоверно тонким, почти на грани визга.

Кейра не умела танцевать вальс. Но, почувствовав, как правая рука нежданного партнера, лежащая на ее талии, слегка расслабилась, стала автоматически повторять движения его ног и тела. Казалось, что звуки музыки, от которой сладко щемило сердце, проникали в каждую ее клеточку.

Фейн ощущал холодные прикосновения шелковой одежды партнерши. Но под белым нарядом он чувствовал пылающее жаром тело. Его сердце бешено запрыгало. Ноздри расширились от дразнящего запаха гардении. Инстинктивно Фейн крепче прижал Кейру к себе и взял обе ее руки в свои. Он заметил, как округлились ее глаза, а брови удивленно поползли вверх. От ее пальцев через все его тело пробежала электрическая искра. Фейн почувствовал жгучий прилив радости: уж если ему суждено страдать, то не одному! Бесспорно, Кейра чувствует то же самое… Он наклонился к самому ее уху и сказал:

— Полагаю, я смогу воспользоваться привилегией гостя, чтобы поцеловать невесту?

— Не знаю… Ведь мы с вами незнакомы.

Фейн еще сильнее прижал к себе Кейру и ощутил девичью упругость высокой груди. На этот раз его самым настоящим образом затрясло. Нечто подобное он испытал во время землетрясения в Японии, когда строил там мост через пролив. И сейчас ему казалось, что земля заходила под ногами. Но на этот раз дрожала не земля, а все его тело. Бунтовала душа. Бешено колотилось сердце. Такого Фейн еще не испытывал никогда.

Кейра заметила, как сурово и даже угрожающе сжались его губы. И представила себе, как они целуют ее. Губы были довольно тонкими и выглядели твердыми. Сильными…

— Наверное, уже пора познакомиться, — неожиданно сказал он. — Разрешите представиться: меня зовут Фейн.

От удивления брови Кейры изогнулись в две темные дуги. Фейн! Ведь так зовут сына Лукаса. Он говорил ей, что послал ему приглашение на свадьбу.

— Фейн? — переспросила она. — Сын Лукаса?

— Он самый. Так что, если я не имею права поцеловать вас, то кто же имеет?

Кейра почувствовала, что ее начинает охватывать чувство, похожее на панику. И тут же заметила, что вокруг все почему-то сразу же замолчали. Конечно, то, что происходит с ней, никого не касается. Но на эту вдруг возникшую и давящую тишину она должна как-то реагировать. Что случилось?

И тут ее осенило. Ведь она танцует свой первый танец. Танец невесты. Право на него имеет только законный муж. Этого требует традиция. Кейра споткнулась и попыталась отойти в сторону. Но Фейн, отлично понимавший причину всеобщего недоумения и осуждения, не обратил на это никакого внимания. Пусть их смотрят и брюзжат!

— Извините, — прошептала Кейра. — Я не должна была танцевать с вами этот вальс…

В этом шепоте звучали явно панические нотки. Фейн посмотрел в широко раскрытые глаза Кейры и прочел в них… Что же? Боже, неужели стыд?! Он вздрогнул от этой мысли, как от удара. Ему так уютно с этой женщиной. Он с наслаждением держит ее в объятиях. И не хочет доставлять ей никаких неприятностей. Или даже простого неудобства.

— Я не думаю, чтобы отец был против, — смешавшись, сказал он. — В конце концов, вы теперь моя мачеха.

Кейра закрыла глаза, почувствовав нестерпимое головокружение.

— Вам плохо? — с тревогой спросил Фейн. В его голосе прозвучало всего лишь удивление. Но Кейра боялась открыть глаза и увидеть жесткие глаза и презрительно искривленные губы. Тем более что она чувствовала: под маской удивления Фейна скрывается растущее раздражение.

— Отпустите меня, — тихо, но на этот раз твердо сказала она.

— Почему? Вы ведь не хотите этого.

Кейра и сама знала, что не хочет расставаться с ним. То, что Фейн сказал, правда! И она должна с этим согласиться. Но ее тело дрожало как в лихорадке. Такого еще никогда с ней не было! Кейра беспомощно смотрела по сторонам, словно моля о помощи.

— Я хочу танцевать со своим мужем, — солгала она, стараясь говорить как можно спокойнее и холоднее.

— И проявляете это желание очень даже забавно, — усмехнулся Фейн.

Глаза его сразу же стали узкими и колючими. Лицо Кейры вспыхнуло, как будто она была в чем-то виноватой перед этим человеком.

— Надеюсь, отец по-прежнему здоров? — переменил тему разговора Фейн, продолжая кружить Кейру в вальсе, как бесчувственную деревянную куклу. — Возможно, Лукас говорил вам, что мы долгое время не поддерживали друг с другом никаких отношений. Но я никогда не поверю, чтобы после официального отхода от дел отец перестал делать деньги. Тем более что в игре на бирже ему всегда везло.

— Если вы думаете, что я выхожу замуж за вашего отца только из-за денег, то…

Она не закончила фразы и почувствовала, что побледнела. Ведь Фейн прав! Разве она не вышла замуж по расчету? Кейра едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Этот человек с первой же минуты заставил ее взглянуть в лицо правде, которую она вот уже месяц старалась скрыть даже от себя самой.

Фейн не мог не заметить вдруг покрывшей лицо Кейры бледности и на мгновение испытал торжество победы. Но только на мгновение. Черт с ней, в конце концов! — решил он. Эта дамочка может притворяться любящей невестой, женщиной, не понятой циничным и жестоким миром! Пусть!

Кейра же смотрела на Фейна глазами раненой лани. Ему вдруг захотелось встряхнуть ее. Поцеловать…

— Вас не касается, почему я вышла замуж за Лукаса, — сказала наконец Кейра.

Она исчерпала все аргументы своей защиты. Оставалось только говорить дерзости.

Фейн споткнулся и чуть не наступил партнерше на ногу. Не его дело! Самоуверенная потаскуха! Да как она смеет это говорить!

— Ладно, я отношу ваши слова на счет нервов. Кроме того, отец всегда был человеком, которого трудно обвести вокруг пальца. И если он берет вас в жены, значит, вы действительно того заслуживаете. Хотя молодой красивой женщине нелегко притворяться, будто ей приятно прикосновение старика. Или же вы хотите подождать с годик, чтобы затем получить весьма выгодный развод?

У Кейры все внутри похолодело от этих его слов. То, что Фейн только что сказал, в высшей степени омерзительно! Она еле сдержалась, чтобы не отвесить своему партнеру хорошую пощечину. В то же время ее непреодолимо тянуло уронить голову на его плечо и разрыдаться. Ибо, если посмотреть правде в глаза, разве она может винить Фейна за подобные мысли.

— Если вы сию же минуту меня не отпустите, — задыхаясь прошептала Кейра, — то я…

— То вы — что?.. — усмехнулся Фейн. — Закричите?

Он еще крепче обнял ее за талию и стремительно развернул в очередном такте вальса.

— Я отпущу вас не раньше чем кончится музыка.

Кейра знала, что проиграла сражение. Но одновременно почувствовала неожиданный прилив сил. Тех самых, которые присущи взрослой женщине и о существовании которых в себе самой она даже не подозревала. Она вдруг поняла, что может уязвить этого мужчину так же легко, как и он ее. Но стоит ли? Ведь надо подумать и о спокойствии Лукаса. С другой стороны, Кейра просто не имеет права позволить сыну думать плохо об отце! Однако ей придется рассказать Фейну правду о Дженнифер. Впрочем, это должен сделать сам Лукас.

— Да будет вам известно, Фейн, — сказала она, медленно и четко произнося каждое слово, — я уже сейчас забочусь о Лукасе так, как никто до меня!

— Но ведь вы не любите его!

Фейн бросил на Кейру взгляд, по которому можно было без труда понять, как ему хочется вынудить свою молодую мачеху признаться в равнодушии к отцу. Глаза Кейры потемнели.

— Если хотите знать, то я люблю его!

Она чуть было не сказала, что любит Лукаса, но не так, как… Да, Кейра теперь уже с уверенностью могла сказать, что любит мужа не так, как могла бы любить человека, с которым сейчас разговаривает. Боже, если бы…

Фейн глубоко вздохнул. Хотя он и не поверил Кейре, но все же ее слова больно ударили по сердцу молодого Харвуда. Он заставил себя рассмеяться.

— Только не пытайтесь меня уверить, что свиньи могут летать, а злые духи прячутся где-то в этом саду. И уж конечно вы имели полное право надеть это подвенечное платье!

Кейра вдруг почувствовала страшную усталость. Глаза ее налились слезами. Она автоматически попыталась вырвать руку из ладони Фейна, но он только еще крепче сжал ее запястье. Посмотрев Кейре в глаза, Фейн неожиданно почувствовал себя в роли пасынка, желающего вытрясти деньги из своей мачехи. Что ж, если эта дамочка может играть на сердечных струнах отца так же искусно, как на его собственных, то решению Лукаса на ней жениться нечего удивляться.

— Почему вы такой… злой? — наконец спросила Кейра. — Я ведь не сделала вам ничего дурного.

Этого Фейн не мог выдержать. Он откинул назад голову и громко рассмеялся. Она, видите ли, не сделала ему ничего дурного!

Музыка закончилась, и это обстоятельство положило конец их препирательству. Кейра сделала шаг назад, и Фейн отпустил ее. Правда, крайне неохотно. Она повернулась и заметила, что гости как по команде отвели глаза и принялись смотреть по сторонам. Зал наполнился поспешными, бестолковыми и неестественно громкими разговорами.

Дрожащей рукой Кейра взяла бокал шампанского и отпила глоток. Фейн следил за ней, бросая злобные, дерзкие и одновременно озадаченные взгляды. Слезы новоиспеченной мачехи поставили его в тупик. Он никак не ожидал, что она окажется столь легко ранимой… А может, талантливой актрисой? Ведь она не ожидала, что он обрушит на нее обвинение в корысти. Хотя сам Фейн был в этом глубоко уверен. Но ее возмущение выглядело настолько естественным, что Фейн невольно задумался. Какое-то беспокойство закралось в его душу.

Тем временем Лукас, демонстрировавший гостям экзотические цветы в своем саду, вернулся в гостиную. Увидев невесту, танцующую вальс не с ним, он бросил на нее удивленный взгляд. Но, узнав ее партнера, радостно улыбнулся. Лукас боялся, что Фейн не придет на прием. А между тем им надо о многом поговорить.

Он подошел к своей молодой супруге, сиротливо подпиравшей стену. Увидев его, Кейра с облегчением вздохнула. Хотя она все это время стояла спиной к Фейну, но чувствовала его присутствие. Не то чтобы Кейра ожидала от него какой-нибудь совершенно неприличной выходки. Но все же проснувшийся женский инстинкт подсказывал ей, что Фейн не из тех, кто соблюдает условности. Более того, она уже догадывалась, что под безупречной внешностью молодого Харвуда скрывается настоящий дикарь.

— Лукас! — Она бросилась к мужу и, как утопающий хватается за соломинку, вцепилась ему в руку.

Лукас с удивлением посмотрел на нее. Но в тот же миг из-за его спины раздался густой бас:

— Здравствуй, отец!

— А, Фейн! — воскликнул Лукас, поворачиваясь к сыну. — Я не ожидал тебя здесь увидеть!

Кейра знала, как отчаянно Лукас хочет помириться с сыном, и от всей души желала по мере сил помочь ему в этом. С болью в сердце она заметила, как настороженно Лукас улыбнулся Фейну, хотя с трудом сдерживался, чтобы не заключить его в объятия. Но не решался.

Лукас обернулся и с волнением посмотрел на напряженное бледное лицо супруги.

— Вижу, ты уже успела познакомиться с моим сыном, дорогая.

Он перевел взгляд на Фейна и понял, что между ним и Кейрой что-то уже успело произойти. Лукас всегда гордился сыном, несмотря на то что многие годы не имел с ним никакой связи. Фейн был сильным, умным и чертовски красивым. Но на Кейру смотрел, как ястреб на голубку…

Лукас почувствовал, как что-то больно кольнуло его в грудь. Фейн и Кейра… Что произошло? Но после первого шока, вызванного их понурым и раздраженным видом, он взял себя в руки и рассмеялся. В конце концов, все нормально! Этих двоих он любит больше всего на свете… Почему бы им и не быть рядом? Не стать друзьями?

Он переводил взгляд с сына на жену и с жены на сына. Потом взял Кейру за руку.

— Пойдем, дорогая. Уже пора делить наш свадебный торт. — И тихо сказал сыну: — Я хотел бы поговорить с тобой, Фейн. Но чуточку позже.

В его глазах была такая мольба, что Фейн утвердительно кивнул головой. Кроме того, отеи выглядел значительно старше, нежели он ожидал. И был явно болен, причем серьезно.

Кейра почувствовала такое облегчение оттого, что может освободиться от магнетизма глаз Фейна и прийти в себя, что улыбнулась мужу очаровательной, благодарной улыбкой, озарившей волшебным блеском, казалось, всю огромную гостиную. Фейн же горестно вздохнул, причем из его груди вырвался какой-то странный звук, напоминавший свист. И беспомощно посмотрел вслед отцу, уводящему Кейру.

— Насколько я понимаю, Фейн, как обычно, производит большое впечатление на молодых женщин, — сказал Лукас, взяв жену под руку, чтобы посадить возле себя во главе стола.

— Не знаю, как насчет впечатления, — уныло ответила Кейра, — но его присутствие постоянно дает о себе знать.

Они сели за стол, после чего молодой жене была предоставлена честь разрезать огромный свадебный торт. Процедура была запечатлена местным фотографом. Это несколько развлекло Кейру, как и последующее пиршество. Но все попытки выкинуть из головы мысли о Фейне оказались тщетными.

Прошло несколько часов. Кейра заметила, что Лукас незаметно взял сына под руку и удалился вместе с ним в свой кабинет. Ей оставалось заставить себя есть, пить, танцевать по очереди чуть ли не со всеми гостями, болтать и вообще вести себя так, будто она наслаждается жизнью.

После десяти часов вечера гости стали понемногу расходиться.

Кейра и Лукас решили отказаться от традиционного медового месяца, всегда предполагавшего длительные поездки. Особенно радовался этому Лукас. Он был просто не в состоянии путешествовать и мечтал лишь о том, как бы скорее переехать в Херонри. Попрощавшись с гостями, они вышли на крыльцо, где уже дожидался Сид, сидевший за рулем новенького «мерседеса». Перед тем как сесть в машину, Кейра на несколько минут спустилась в сад. Она жадно дышала свежим воздухом, наслаждалась волшебными ароматами цветов и, прислонившись спиной к поросшей плющом стене, смотрела в небо. Наконец-то этот кошмарный день закончился!

— Вы выглядите совсем изможденной, — раздался голос из-за росшего рядом розового куста.

Кейра тихонько вскрикнула, тут же узнав его. Ее плечи распрямились, а все тело автоматически застыло в оборонительной позе, как на боксерском ринге.

— Ну что вы! — усмехнулся Фейн. — Я же не кусаюсь. Отец просил меня приехать к нему завтра утром. Вот я и решил предупредить вас, чтобы избавить от шока при своем появлении в доме.

— Просто удивительно, — в тон ему ответила Кейра. — Мне казалось, что вы, напротив, обожаете преподносить неожиданные сюрпризы.

— Что ж, я заслужил подобное отношение. Но мы с отцом сегодня кое о чем говорили. И он рассказал мне все о Херонри. А также… о той земле, которой вы владеете.

— Значит, вы не возражаете против женитьбы своего отца на женщине, гоняющейся за богатством. Так?

Улыбка угасла на лице Фейна. Он сделал паузу и сердито проворчал:

— Я не это имел в виду.

— Не это? Простите меня, но из ваших слов можно было сделать только такой вывод.

— Вы никогда не уклоняетесь от удара противника, чтобы со всей силой нанести ответный?

— Я что-то не заметила, чтобы для бокса со мной вы сегодня надели лишь детские перчатки.

— Что ж, это правда.

— В таком случае мне лучше уйти.

Кейра повернулась и сделала шаг в сторону садовой калитки.

— Понимаю. В первый раз не стоит опаздывать на брачное ложе. Вы, вероятно, просто сгораете от нетерпения?

— Грязный ублюдок! — воскликнула Кейра и отвесила Фейну пощечину.

Он отшатнулся, но смолчал, понимая, что и впрямь ведет себя отвратительно. Кейра права. Фейн подошел к ней вплотную и мягко сказал:

— Скажите мне еще раз, что любите его. Так, как должна любить жена.

Но Кейра не могла солгать. И они оба это знали…