Доспехи Крестоносца

- Не забыл наш уговор? - остудил разошедшегося Гусака Винс, - сорок пять процентов из всего мое.

- Ага. Ты позволишь забыть, - буркнул Леон. - Ну, че пошли?

Тут мошенник вспомнил про последний, так и неоткрытый сундук.

- Ты чего замер? - удивился реакции товарища Винс.

- Мы еще не посмотрели, что таит последний сундук, - напомнил Гусак.

- И плевать на него, - отмахнулся Винс, - идем. Нам и этого серебра хватит.

- Уйти и так не узнать чего мы лишились? Это не для меня. - Не бросая попусту слов, Гусак приблизился к сундуку. - А вдруг там точно такие же мешки, только с золотом?

- Жадность до добра не доводит, - предупредил приятеля Винс. Хотя азарт и чувство наживы уже сумели захватить и разумом самого Винса.

В последнем сундуке оказалось не золото. Сложенные друг к дружку в нем лежали полотна картин.

- Вот это да. Ты только погляди! - расхохотался Гусак, достав первую картину. На ней была изображена обнаженная женщина с веером в руках. А подле нее застыли две борзые. - Ее я повешу у себя в комнате. Над камином. Ах-ха-ха!

- Надеюсь, раму ты за собой не потащишь? - Винс взвесил раму. - Тяжелая.

- А мы их вырежем, - беззаботно отмахнулся Гусак, поочередно извлекая картины и расставляя их у сундуков. - Ножичком. Глядишь, еще немного деньжат удастся нажить. Но эту крошку я оставлю себе.

Гусак нежно провел рукой по холсту с женщиной и собаками.

Достав последнюю картину, Гусак принялся осматривать спрятанные шедевры. Винс тоже не упустил шанс полюбоваться картинами. Однако ничего примечательного лично для себя вор не обнаружил. В основном на холстах изображались либо пейзажи, либо незнакомые люди. Внимание обоих мужчин привлек лишь последний холст. На нем изображалось целая группа людей.

На фоне каменной стены были запечатлены восемь незнакомцев. При этом весьма примечательно выглядело то, с какими лицами незнакомцы смотрели на воров. Лица всех мужчин смешались в гамму чувств страха, мольбы и даже ужаса. Их рты кривились в попытке закричать. Глаза широко раскрыты, зрачки расширены. Будто мужчины увидели саму смерть. Не иначе.

Яркие насыщенные краски закончили общий эффект. От картины веяло холодом. А лица незнакомцев казались до ненормального живыми.

Воры отстранились как можно дальше от полотна.

- Ничего себе, - выдохнул от удивления Леон. - Словно душу из тебя вытягивают.

- Ты тоже ощутил холод?

Гусак подтвердил.

- Знаешь. Что-то не охота мне ее брать с собой, - признался честно Винс.

- Оставим здесь, - легко согласился Гусак и вдруг дернулся, будто ужаленный.

Губы вора затряслись, глаза полезли из орбит. Не в силах вымолвить не слова, Гусак только тыкал указательным пальцем на полотно.

- Там... Там один из них на меня посмотрел! - Гусак едва не сорвался на крик.

- Ты уверен? Скорей это обычный прием, который создает художник. Оттого и кажется, будто человек с полотна за тобой наблюдает.

- Да какой наблюдает?! - взорвался Гусак. - Это урод слева повернулся!

- Чего?

- Я говорю, этот слева немного развернулся! - вскричал не в силах справиться с собой Леон. - Какого дьявола тут происходит?!

- Ничего не понимаю, - Винс внимательно посмотрел на картину.

Вначале парень решил, что Гусак просто свихнулся. Но неожиданно один из незнакомцев и, правда, шевельнулся. Его рот открылся в бесшумном крике, а рука подалась вперед.

Винс подался назад, споткнулся о забытый мешок и упал. Но, даже упав, вор попытался отползти от ожившего полотна как можно дальше.

А между тем, чем больше мужчины смотрели на полотно, оно сильнее претерпевало изменения. Края полотна помутнели, рама стала растворяться, словно сливаясь со стенами подвала. А изображенные мужчины, отталкивая друг друга, на четвереньках попытались выбраться из картины на пол подвала. Пока у ни ничего не получалось, но Винс мог поклясться что стал различать пока еще тихие голоса незнакомцев. Их тихий шепот, молящий о пощаде и помощи, стал звучать у Винса в голове. А бледные костлявые руки, покрытые старческими пятнами, с выступающими синими венами потянулись к вору. Тихий шепот сменился воем. Теперь в глазах незнакомцев пылал огонь. А Винс ничего не мог с собой поделать. Чувствуя, как сводящий с ума ужас заполняет его душу, подавляя все остальные ощущения, парень продолжал смотреть на полотно, не смея отвести взгляд.

В то время позолота рамы почти исчезла, холст почти полностью слился с серыми стенами подвала. Теперь уже на обезумивших воров повеял по-настоящему ледяной воздух, с сильным запахом затхлости. А помещение стал заполнять громкий утробный крик, слившихся в хор голосов.

Стараясь подавить ужас, Винс попытался ползти. Но все что он мог это лишь скрестись ногтями по полу. Тело налилось свинцовой тяжестью. Голова вот-вот грозила разорваться от воя.

На лице парня застыл немой вопль ужаса. Глаза широко раскрылись.

Последняя грань связующая ожившее полотно и подвал растворилась...

Первым что он увидел, открыв глаза - потолок с деревянным перекрытием. Вокруг было довольно темно. В нос лез стойкий аромат сена. И чего-то еще, почти не уловимого. Благовония?

Винс попытался встать. Оказалось, он лежал на грубо сбитом столе. А находился вор скорей всего в чьем-то сарае. Стоп. Сарае? А где же подвал? Где то полотно с ожившими несчастными? Неужели все это ему приснилось? Или же напротив, все, что происходит сейчас сон. Видимо он лишился сознания. Тогда понятно, почему рядом нет Гусака. Это всего лишь сон. Правда до сих пор оставалось не понятным что он делает в сарае. Во сне куда лучше проводить время в более увеселительных местах.

Винс задумчиво прошел из одного угла в другой. Почему так лезет в нос запах сена?

Неожиданно распахнувшаяся дверь заставила позабыть на время о странном сне. Да и сне ли? Уж слишком знакомыми оказались лица вошедших.

Первый, облаченный в легкий кожаный доспех, и сжимающий в правой руке чадящий факел являлся никем, как Армандом Кристофом - правой рукой самого Серого лиса. Второго гостя Винс не смог рассмотреть, как не старался. Спутник Арманда оставался в тени, словно кутаясь в ней.

- Очухался? - участливо осведомился Арманд.

- Так это не сон? - уточнил зачем-то Винс.

- Нет, парень. Не сон. - Арманд рассмеялся. - Но если хочешь проверить протяни руку к факелу.

Проверять Винс не стал. Пламя и так щекотало лицо.

- Где мы?

- В Уотерфронте. - Пояснил Кристоф. - Как себя чувствуешь?

- Нормально.

- Вот и славно, - Арманд хлопнул вора по плечу. - Ты что-то хотел спросить?

Винс кивнул.

- Как я сюда попал?

- Мои ребятки вытащили тебя в последний момент из того подвала. Еще чуть-чуть и ты бы присоединился к числу пленников полотна.

- Пленников полотна? - не понял Винс.

- Тебе довелось увидеть картину больше известную в тесных кругах, как "Полотно душ". Ее создал давно-давно один маг в целях защитить свое имущество от таких как мы с тобой. Если посмотреть на полотно оно станет вытягивать из тебя душу. Постепенно. Ты первый за долгое время кому удалось так длительно сопротивляться колдовству. Могу тебя с этим поздравить.

- Ну, спасибо, - улыбка у Винса вышла кислой. Голова продолжала гудеть. - А где Леон?

- Твоему спутнику повезло меньше, - лицо Арманда стало серьезным. - Он в отличие от тебя испытание не прошел.

- Испытание?

- Эта была проверка.

- Проверка на что?

- На испытание силы воли.

- Но зачем?

- Дело в том, что в Империи скоро настанут мрачные дни, парень. Зло надвигается на Сиродиил. Император недавно собрал Совет. И теперь от каждой гильдии выбирают самого достойного. От нас избран ты. Так что можешь гордиться. - Арманд еще раз хлопнул Винса по плечу и направился к выходу. Остановился у двери. Оглянулся.

- Тебе стоит хорошенько выспаться. Утром тебе предстоит далекий и нелегкий путь.

- Куда?

- Узнаешь все завтра. А сейчас ложись спать.

Заскрипела дверь и Винс вновь остался один.

Хотелось закричать. Выместить зло на Арманде. Или просто завыть на луну. Но для всего этого Винс просто не имел сил. Высушенный изнутри, вор упал на мягкое покрывало из сена и забылся крепким сном.

- Как тебе мальчишка? - захотел услышать мнение Серого лиса Арманд, когда они удалились от хижины на безопасное расстояние.

- Молодой. Горячий. Хваткий. Такой своего не упустит. - Выдал свое мнение Лис. - Он лучший кандидат.

- Не слишком своенравный?

- Как все, кто полон упорства изменить мир.

- Значит он?

- Да, - лицо, спрятанное пол капюшоном-маской кивнуло. - Это мой личный выбор.

Мужчины замолчали.

А те временем над утихшим городом продолжала плыть теплая июльская ночь, таящая в себе несметное количество загадок и тайн.

Глава 4.

Великий Чемпион.

На закованный в ледяной панцирь стужи Имперский город обрушилась мятежная вьюга. Спевшаяся с промерзлыми северными ветрами все сметающая на своем пути метель показала в полной мере, на что способна стихия.

Сейчас величественный город больше походил на жалкую дворнягу, пойманную свирепым волкодавом. То есть был абсолютно беззащитным. Могучие порывы ледяных копий обрушивались градом на неприступные стены, с шумом сталкивались, грозно рыча. Улицы столицы опустели еще до того, как разбушевавшаяся стихия достигла своей жертвы. Не нашлось ни одного глупца, попытавшегося выйти сейчас из дома. А и найдись такой, безумца мгновенно поглотил ветер. А вьюга продолжала бесчинствовать. Она налетала на сторожевые башни, пытаясь сломить громады, как потушила до этого горящие костры в огромных чашах. Но камень не подавался, чего нельзя было сказать о дереве. Доски жалобно скрипели, готовые разлететься в щепки в океане бушующей силы. Проверила на прочность метель и окрестные дома. Вьюга шумела, рассерженно гудела, предпринимая очередные попытки добраться до жалких людей, укрывающихся за прочными стенами. Вьюга хотела навечно потушить огонь в домах, остудить теплые помещения и выпить из прячущихся всю горящую кровь до последней капли, а затем превратить людей в холодные статуи. Как она делала множество раз до этого.

Однако непогода не учла одного - ее прежние жертвы не пытались трусливо бежать и прятаться, потому что знали рано или поздно метель их достигнет. А эти людишки чувствовали себя в безопасности, веря в крепость стен и сооружений. И они оказались правы. Вьюга бросала на вымерший город все новые легионы холода, сильнее охватывала ледяным дыханием улицы, проникала сквозь самые малые щели в дома. И все равно проигрывала раз за разом. Каменные исполины стен даже не дрогнули под яростным натиском. И все что могла сделать метель, так это надолго оставить о себе память. Могучим воем она наполнила сердца липким страхом. Грохотом пронеслась по крышам, забирая в свою круговерть черепицу, флаги и флюгера. И когда вьюга осознала, что это каменный орешек ей не по зубам она решила взять жертву измором.

Еще долго не стихал ветер, настойчиво продолжая стучать в двери и окна. А с затянутых серой пеленой небес на несчастный город опустилась непроницаемая пелена. Снег рушился с небес. Не тот снег, что радует глаз. Скорее лютый противник. Он заполонял город, превращая серые громады зданий в сугробы. Попытался засыпать черный скелет храма, окутать высокие башни, шпили которых растворились во мгле спускающейся ночи. Но этой ночью звезды не сияли на небе. Пропало и само небо, в вязкой туманной пелене.

А снег продолжал спускаться непроницаемой стеной, не зная усталости. И казалось, нет ему конца.

Всю ночь и весь следующий день стихия продолжала проверять жителей на прочность. И лишь на третий день буйствуй, вьюга стала стихать. А затем и вовсе исчезла, возможно, обессиленная приступом, или просто решившая найти другого соперника.

Но далеко не сразу покинули дома уставшие и не менее обессиленные жители. Прислушиваясь к отголоскам стихии, они не теряли бдительности, ожидая новых атак. Но миновал день, растворилась в собирающемся утре безмятежная ночь, а вьюга не думала возвращаться.

И пока жители отсиживались в теплых домах, самые храбрые с удивлением смотрели на художества метели. Город было не узнать. Исчезли серые неприглядные стены, мостовая спряталась под пушистым одеялом. Крепостные стены, башни и дома превратились в снежные завалы, горы и гигантские сугробы. Морозный узор расписал витражи окон причудливой мозаикой. И все это сверкало, блистало в лучах выглянувшего солнца подобно несметным сокровищам. Игра света, переливания резали глаза. Но ни один из жителей не думал отвести взора. Впервые город, в котором они родились и прожили жизни, предстал перед ними в новом, ранее неведомом свете.

Но самыми диковинными из прочего предстали деревья. Их ветви и стволы сковал прозрачный ледяной панцирь, превратив в серебро. И сейчас при виде выглянувшего солнца деревья рыдали, оставляя на белоснежном нетронутом снегу капли слез...

С тех пор, как на город обрушилась метель, прошло больше недели. Граждане уже давно вернулись к прежней жизни, будто и позабыв о бушевавшей вьюге. Конечно, теперь забот только прибавилось. Снежные заносы приходилось очищать и без того занятые, люди еще сильнее погрязли в делах и заботах.

Наверное, единственными, кому вьюга принесла радости, оставались дети. Не ведая, стихия выстроила для детворы настоящие ледяные замки, горы и пещеры. Снега нападало столько, что в сугробе с головой утопали взрослые, чего говорить о детях. Но если первых это приводило в раздражение и сулило головную боль, то вторые безумно радовались. Неугомонная ребятня выстроила в один миг туннели, лабиринты и подземные галереи, где проводили большую часть времени. Здесь они могли укрыться от назойливых взрослых, проводить вечера. А главное играть и воплощать в жизнь фантазии. Ведь каких только существ не может обитать в ледяных подземельях.

Вот и опять ночь опустилась на Имперский город, переливаясь драгоценным светом далеких звезд. Таких ярких, необычайно огромных и загадочных. Но жизнь продолжал бить ключом, не обращая на поздний час особого внимания.

Снег давал много света, и поэтому даже ночь не мешала продолжать игру.

Мягкие хлопья снега, медленно кружась в танце, падали на землю. Белые хлопья, похожие на бесшумных бабочек. Разве может быть нечто более желанным в дополнение городского пейзажа и прекрасного озорного настроения.

Но нищенке, кутающейся в жалкие лохмотья, и склонившейся под тяжестью невидимой ноши, было не до красот зимних ночей. Грязная прядь немытых волос постоянно падала на глаза, и женщина то и дело поправляла непослушные волосы. На усталом еще отнюдь не старом лице собрались морщины. Пар от прерывистого дыхания мгновенно исчезал в нарастающем холоде. Но нищенка была слишком занята, чтобы чувствовать морозные прикосновения. Молодая женщина спешила. Ее ноги то и дело проваливались с сугробы, было видно, что движется нищенка из последних сил. Лишь несломленная сила духа подгоняла ее, вперед не давая упасть в сугробы и забыться вечным сном. Неожиданно раздался детский плач, тут же впрочем, смолкнувший. Кучи тряпья, которые нищенка держала в руках, прижимая к груди, зашевелились. Тишину ночи вновь пронзил детский плач. Такой звонкий, полный детских невинных слез. Женщина сильнее обняла младенца, стала покачивать, тихо напевая колыбельную. Голос у нищенки оказался приятным. На удивление завораживающим. Дитя вновь утихло. То ли забывшись сном, то ли просто успокоившись. Нищенка продолжила нелегкий путь. Когда она достигла конца пути, ее дыхание сделалось хриплым. Тощая фигура едва передвигалась, руки все сильнее дрожали.

Оглянувшись по сторонам, нищенка убедилась, что за ней никто не наблюдает, и осторожно опустила грязное тряпье с прячущимся в их недрах младенцем. Выдохнула тяжело и настойчиво постучала в дверь дома. Затем прислушалась. Вновь постучала. И вот когда слух различил чью-то уверенную поступь, нищенка облегченно выдохнула и поспешила спрятаться за стену.

Вскоре послышался скрип отпирающейся двери. Тяжелые шаги стихли. Видимо их обладатель остановился подле двери.

- Это еще что? - раздался удивленный мужской бас. Мужчина склонился над оказавшимся у двери тряпьем.

В ответ обладателю грубого голоса раздался плач ребенка.

- Ничего не скажешь, славная ночка, - хмыкнул мужчина. Поднялся и крикнул вглубь дома. - Рита! Ты только посмотри, какого я обнаружил у порога!

Быстрые шаги и последовавшее удивленное восклицание известило о появлении жены незнакомца.

- Милостивые боги! - всплеснула руками женщина. - Ребенок!

- Ребенок, - подтвердил мужчина и спустя мгновения замешательства спросил. - Откуда он здесь?

- Видимо подкидыш. Какая-то непутевая мамаша оставила. А самой, небось, давно и след простыл. И зачем только рожают дурехи?

На пустую болтовню жены мужчина внимания не обратил.

- И что будем с ним делать?

- Как что? Возьмем к себе, конечно. Неужели ты возьмешь на себя грех и оставишь голодного ребенка умирать на холоде?

- А нам на кой черт он нужен. Этот вопящий демон?

- Молчи, старый дурак! - зашипела рассерженно жена. - Не гневи богов! Раз дитя оставили у нашего крыльца теперь мы за него в ответе. Понятно? И некуда я его не отдам. Наш он теперь! Слышишь? Наш!

- Как знаешь, - ворчливо уступил жене муж. - Дело твое. Что мы демоны какие, чтобы младенцев на верную смерть обрекать. Ладно, чего стоять мерзнуть. Пошли в дом. Вот как орет.

- Наверное, голодный, - предположила женщина и сочувственно посмотрела на ребенка, неловко прижимая его к груди. - Идем. Сейчас я напою тебя молоком. А потом ты поспишь. Ночь на дворе. А ночью всем нужно баяньки.

Дверь закрылась, и голоса стихли.

Нищенка выбралась из укрытия. Простерла в благодарности к небесам руки, и зарыдала.

***

Привычка, выработанная годами, и навсегда вбитые мастером в голову истины заставили Таниэля покинуть постель еще до восхода солнца. И хотя подобная процедура уже давно была не обязательна, Таниэль продолжал жить по обычному расписанию. Не так просто изменить привычке. Тем более, когда она становится частью тебя самого.

Хотя кроме вбитого до конца жизни рефлекса мужчину подняло еще и чувство холода. Потухший еще в середине ночи камин едва тлел углями. А без постоянного подогрева все тепло помещения мгновенно поглощалось камнем стен. Поэтому мигом выбравшись из точно такой же остывшей постели, мужчина первым делом собрал матрас и постельное белье, убрав в комод. Кровати в комнате никогда не было. За все годы, а таковых насчитывалось двадцать девять, Таниэлю вообще ни разу не приходилось спать на кровати. Матрас вполне устраивал привыкшего с ранних лет жизни к суровым условиям мужчину. Бойцы Арены просто не знают иных условий.

Приведя комнату в порядок, Таниэль выглянул в узкое окно-бойницу.

Ночь заканчивалась. Темный небосклон стремительно светлел, наливаясь багряным. Звезды тускли и меркли, готовые в любую минуту исчезнуть без следа. До начала нового утра ждать оставалось не долго.

Потянувшись, разминая затекшие мышцы, Таниэль не задумываясь, принялся совершать утреннюю зарядку. И желательно окончить ее до прихода мастера. Иначе последует наказание. Тут парень осекся, поняв, что сморозил чепуху. Мастер Овин не придет. Как не приходил вот уже четыре последних месяца. У того, кто обрел титул Великого Чемпиона Арены, имеются перед остальными бойцами поблажки. Например, такие, как утренние занятия под неустанным наблюдением учителей и Мастера меча.

Окончив разминку, разгоряченный Таниэль принялся спешно одеваться. Немного подумав, он все же решил не зажигать камин. Все равно большую часть дня он проведет вне комнаты. Зачем тогда спрашивается попросту жечь дрова?

Зеркала в маленькой комнатке не было. Как не имелось здесь ничего из интерьера, кроме сиротливого комода с одеждой и постелью. На комоде вся мебель и заканчивалась. Лишь на полу лежал выцветший ковер. Но не в качестве украшения жилища аскета, просто без него каменный пол обжигал бы голые ноги. А болеть боец Арены себе попросту не мог позволить. Заболеешь - пропустишь тренировки. Следовательно, отстанешь от других бойцов. А значит, проиграешь схватку. Такого будущие бойцы допустить просто не имели права.

Некоторое время, Таниэль решал, какое выбрать оружие для тренировки. В отличие от многих других бойцов, работающих с каким-то одним видом, новоиспеченный Великий Чемпион прекрасно обращался с десятком. Так он неплохо владел копьем и другими оружиями на длинных древках. Недурно орудовал двуручными клейморами и фламбергами. Мог сражаться на дубинах и топорах. Но излюбленным оружием бойца Арены стал обычный меч. И все равно, какой. С любым куском стали Таниэль находил общий язык. И все благодаря упорству учителя, пытающегося сделать из мальчишки закаленного воина. На это Овин не поленился потратить десятилетие жизни и научить ученика всему, что знал сам. А знал Мастер меча очень много. Так что Таниэль был благодарен богам, заполучив себе такого учителя. Порой жестокого, беспощадного к детским слезам, сурового решительно настроенного. Таким Франциск Овин навсегда запомнился Таниэлю Вэнту. Улыбку на вечно хмуром лице рэдгарта Вэнту доводилось лишь после боя. Когда усталый, окровавленный чужой кровью Таниэль выходил из кровавого зала, победно взмахивая мечом, дабы поприветствовать учителя, на лице Овина появлялась хищная улыбка. Так мастер встречал своего птенца.

Под ногами скрипели расшатанные ступени, но Таниэль слишком привык, чтобы обращать на подобное внимание.

Как он и предполагал в помещение для бойцов Синей команды находились лишь Овин и Изабелл Андроникус, мастер Желтой команды. Наставники бойцов о чем-то тихо беседовали. Заметив Таниэля, Овин широко улыбнулся, приветствуя в присущей грубоватой форме ученика:

- Проснулся пес? Славно. А я уж думал - все. Станет халтурить наш Чемпион.

- Бойцы Арены никогда не халтурят. Ни в поединке, ни на тренировке. - Ответил Таниэль и поприветствовал мастеров. - Доброго утра, мастера.

- Тоже скажет, доброе, - хмурость Овина никого уже не волновала. - Утро дрянь. А бойцы ленивы. Сучьи дети! Ничего сейчас я покажу им настоящую тренировку!

- Таниэль, ты с нами? - поинтересовалась Изабелл.

Вэнт молча, подтвердил, удобнее перехватив ножны меча.

- Вот это правильно, - ворча, одобрил Франциск. - Хоть один настоящий боец среди расфуфыренных пижонов. Бабы-белоручки, честное слово! Такими темпами они не то, что звание Чемпионов никогда не получат, так выше Кровопускателей и не поднимутся. Все! Потолок!

Утро встретило бойцов промерзлым ветром. Но ни один из троицы даже не поежились. Вот что значит закалка и привычка.

Оглядев тренировочную территорию, Овин заскрипел зубами.

- Вы только поглядите! Плетутся курвы. И это тренировка?!

Разумеется, Мастер меча преувеличивал. На взгляд Таниэля бойцы занимались весьма неплохо. Конечно, усердия не хватало. Но в остальном.

Тренировочная территория разделялась на участки. На одних располагались полосы препятствий. Обычные беговые полосы. И многое другое, что требовалось, чтобы стать настоящим гладиатором. Начиналась утренняя тренировка с зарядки. Ведь хорошенько не разомнешься, и риск получить растяжение и травму возрастет на порядок. После разминки бойцы приступали к физическим упражнениям. И в первую очередь - полоса препятствий. Кто не укладывался, получал штрафные круги. А если сумел опозориться, что по-мнению Овина совершал каждый, боец еще назначался в свободное для остальных время на грязную работу. Тут Таниэль ничем не отличался от других. В свое время Великому Чемпиону влетало часто. Но ни разу за плохую подготовку. Здесь как раз Таниэль был первым. Нет. Просто парень имел вздорный характер. Вэнт ощущал некое превосходство над остальными парнями. Еще бы его учителем стал сам знаменитый Мастер меча. Человек-легенда. Живая и грозная легенда.

Разумеется, Таниэль часто задирал мальчишек. Вспыхивали драки и даже побоища. А после чего всегда следовали наказания. Самым суровым прегрешением считалось, если будущих бойцов отправляли вычищать сток. После очередного сражения на арене колодец заполнялся кровью. Провинившиеся должны были сначала убрать трупы с арены, вычистив территорию от крови. Затем вымыть кровавый зал, названный так отнюдь не для красного словца. Просачивающаяся с арены кровь буквально заливала ход. После чего стены, потолок, и пол украшали бурые подтеки. И уж после всего этого - сток. Находиться в жерле темного колодца, одному, по колено в крови было мерзкого. Не страшно, именно мерзко. И те часы, пока ты находился там, имелось достаточно времени, чтобы понять - тебе не хочется когда-нибудь обрести подобную участь. Остаться лишь кровяным сгустком на стенах Арены, зная, что никто кроме оттирающих твою бренную кровь больше о тебе не вспомнит. Слабаков и неудачников Арена не терпела. И это был, пожалуй, первый урок предносящийся ученикам.

От воспоминаний Таниэля отвлекли доносящийся лязг и звон мечей. Бойцы окончили физические упражнения и приступили к схваткам на оружии.

Не собираясь прохлаждаться, пока остальные трудятся в поте лица, Таниэль отправился на свободный участок. С Великим Чемпионом в спарринг ступить по понятным причинам желающих не нашлось.

Так начиналось каждое утро.

Утренняя тренировка продолжалась два часа. После нее бойцы должны были привести себя в порядок. Смыть пот и грязь, переодеться и уже, затем следовать в столовую, где гладиаторов ждал завтрак.

После завтрака бойцам давали час на восстановление сил и отдых. После чего начинались новые тренировки.

Среди братьев по цели Таниэль настоящих товарищей не обрел. Бойцов учили быть одиночками. Заботиться лишь о собственной шкуре. Часто суровые наставники сталкивали сдружившихся гладиаторов в боях. И порой бой продолжался пока на арене не оставался только один.

Однако когда к столу Чемпиона подсел северянин, крепкий парень с белесыми волосами и сломанным носом, Таниэль не удивился. Борг, пожалуй, был единственным, с кем здесь Вэнт общался. Пару раз в групповых состязаниях команд на Арене им доводилось сражаться бок обок. Но первый раз мужчины встретились как противники. И именно благодаря Таниэлю Борг обрел новый нос. Однако тогда северянин тоже не остался в долгу - меч горца оставил шрам на бедре левой ноги Вэнта.

- Уже слышал новость? - Борг поставил на стол чашу с похлебкой и уселся напротив Вэнта. Хищное лицо северянина кривилось в подобии ухмылки.

- Какую новость? - без особого интереса спросил Таниэль, просто поддерживая разговор.

- Говорят, на пятничном бою Овин выставляет от нашей команды Квалера. А Андроникус в свою очередь Аркуанэ, этого немого данэра. Даже немного жаль. Зрители так и не услышат предсмертных воплей "темного".

- Ты так уверен в победе Квалера? - Таниэль даже прервал на время трапезу.

- А чего ты хочешь, - хмыкнул северянин, вытирая остатки похлебки куском хлеба, - парень Клинок. Такие крепче стали. Подготовка у них суровая, даже по нашим меркам. А данэр этот так. Приблудный, одним словом. Вот увидишь - ляжет в самом начале.

- Три последних схватки "приблудный" выиграл довольно легко. - Напомнил северянину Таниэль.

- Повезло, - самоуверенный Борг лишь отмахнулся, - да и кто ему противостоял? Бешеные псы! Разве это соперник, так одно название. А когда твой соперник Клинок! На месте эльфа я бы помолился своим богам.

- Между прочим Квалер примкнул к нам тоже недавно.

- И вот он-то останется здесь надолго. Пожалуй, поставлю на него пару монет.

- Проиграть не боишься?

В ответ Борг смерил Вэнта гримасой негодования.

- Ты же знаешь у меня чутье на подобное, - похвалил себя северянин. - Наш народ в подобных делах профессионалы.

- Ну-ну, - не стал спорить Таниэль.

А тем временем Борг переключился на новую тему.

- Кстати, Ужас Тамриеля1, ты чем намериваешь заняться в следующий месяц? - как бы невзначай осведомился нордлинг1. Покончив с похлебкой, Борг теперь живо уминал второе, жирную гречневую кашу с кусками баранины.

- Пока не решил, - признался горцу Таниэль, - а что?

- Да так, - северянин пожал плечами. - Любопытно как решит потратить месяц отдыха Великий Чемпион. На твоем месте я бы кутнул. Да так чтоб на всю оставшуюся жизнь запомнить. Ведь когда еще появится подобный шанс?

- Кутнуть говоришь? - Таниэль лишь покачал головой. - Нет. Пожалуй, я останусь здесь. Мать с отцом все равно давно умерли. Других родных у меня нет. Да и не любитель я приключений.

- Вот и дурак! - заявил Борг рассерженно. - Ну, скажи, чего ты видел кроме этих стен? Да ничего! В город и тот наведывался только по делам и приказаниям. А за чертой городских стен хоть раз бывал?

Таниэль покачал головой.

- Вот и я про то! - тут же продолжил северянин. - Нет, брат. Такой шанс упустить нельзя. Помяни мое слово - жалеть потом будешь. Ей богу.

Оставив как всегда последнее слово за собой, Борг подхватил миску и удалился, оставив Таниэля одного со своими мыслями. Поднявшись следом, парень и, правда, задумался. Все же в словах горца была доля истины. Поездку стоит обсудить с Овином. Но позже. А пока следует немного отдохнуть.

Покинув столовую, Таниэль перешел во внутренний тренировочный зал. Имеющее подковообразную форму, помещение служило местом тренировок бойцов во времена непогод. Справой стороны зала имелась дверь, ведущая на улицу. Арочные проемы вели к комнатам мастеров и наставников. А небольшая арка, находящаяся в левой части помещения, и огороженная решеткой и являлась началом прохода кровавого зала. Именно по этому пути гладиаторы шли к арене. И по нему же возвращались счастливчики, получившие шанс прожить до следующего боя. Прямо посередине зала находился тот самый колодец. С этой стороны помещения вместо стены у колодца была решетка. И когда наверху проливалась кровь, находящиеся в зале бойцы могли наблюдать, как она льется в колодец. Неприятное зрелище. Особенно для новичков.

Не зная зачем, Таниэль подошел к колодцу. Обхватил прутья руками, чувствуя распространяющийся холод. Глядя в темное жерло, дно которого терялось во мраке, Великий Чемпион неожиданно вспомнил свой первый бой в качестве полноправного бойца Арены. Пережитые ощущения навсегда врезались в память.

Овин что-то втолковывал Таниэлю, но что именно Вэнт не слышал. Быть может, это была напутственная речь, или мастер в очередной раз пытался вразумить бестолкового ученика. Таниэль не слышал, пребывая в сильном шоке. Сегодня ему выпала честь присоединиться в ряды бойцов Арены. С минуту на минуту должен был состояться его первый бой. Где-то за стеной парня уже дожидался противник. И он, как и Вэнт желал пережить бой. Однако такой шанс будет лишь у одного. Сражение на Арене идет до смерти противника. Это вам не учебные бои, где можно попросить пощады. Детство закончилось. Неотвратно раз и навсегда. И хотя раньше Таниэль только и ждал этого часа, сейчас, когда он настал, парню было не по себе.

Немигающими глазами Таниэль уставился на воинственного мастера о чем-то перед ним распинающимся. Тщетно. Слова учителя словно сносил порывистый ветер. И до парня доносился лишь невнятный гул, звучащий колоколом у него в голове.

- Пора. - Франциск Овин подбадривающее хлопнул Таниэля по наплечнику и пригрозил ученику. - Проиграешь, и я из тебя всю душу вытрясу! Из-под земли достану!

Больше ни говоря, ни слова, мастер довел Таниэля до входа в кровавый зал.

Вступая в темноту туннеля, Вэнт с трудом поборол желание оглянуться. Лишь страх проявить себя тем самым трусом не позволил бойцу сделать этого. Ему многократно доводилось бывать здесь и раньше. Но сейчас кровавый зал выглядел иначе. Было в нем нечто пугающее. Глядя на въевшиеся бурые пятна, Таниэль сглотнул подступивший к горлу комок страха. Стук сердца гулом отзывался в ушах, перед глазами начало плыть. И Таниэль ничего не мог с собой поделать. Такой приступ паники парень испытал впервые. Почти срываясь на бег, он достиг конца туннеля. Распахнул дверь, на потемневших о старости досках которой остался чей-то кровавый отпечаток ладони с подтеками. Стремительно взлетел на по ступеням наверх, остановившись лишь у самых створок.

Пока глашатай произносил витиеватую речь, вполне хватило времени отдышаться и прийти в себя.

- На этот матч у нас есть свежее мясо! Два воина выйдут сюда, чтобы проверить остроту вражеского клинка и обагрить бренные тела и песок свежей волнительной кровью! А сейчас встречайте! Два гладиатора сразятся за титул стать Боевым псом. Выпускайте бойцов!

Последние слова глашатая и скрип поднимающейся решетки утонул в бушующем потоке людских голосов. Толпа ликовала, свистом и воплями приветствуя новых бойцов. И от этого многоголосого воя Таниэлю вновь сделалось не по себе. Тысячи пар глаз казалось, наблюдали только за ним одним. Следили за каждым движением. И боец боялся совершить любую оплошность, иначе это увидят все зрители. А ведь сейчас ничего не существовало кроме клокочущего на трибунах шторма.

Больших усилий стоило просто сосредоточиться. Таниэль выхватил меч, и, ступив на арену с замиранием сердца, наблюдал, как с противоположной стороны выходит соперник.

Овин не был бы мастером Таниэля, не преподнеся, он ученику последний каверзный подарок. Тот, кого с ликованием приняла толпа, уже побывал на арене. Меч противника уже вкусил вкус чужой крови. Так же как и его хозяин. И кровь убитого врага пьянила, и теперь воин желал лишь одного - вновь напоить вдоволь оружие. Перед Таниэлем находился молодой волк, принявший крещение. А сам Вэнт только готовился к ритуалу.

Противники столкнулись в поединке не сразу. Несколько минут они кружили друг напротив друга, сверля соперника оценивающим взглядом, и давая зрителям, время выпустить на волю переполняющие изнутри эмоции.

Теперь настало время забыть обо всем кроме противника. Как учил мастер, Таниэль попытался не обращать внимания на людей, подбадривающих с верхов гладиаторов. Оставить позади сомнения и страхи. Для молодого бойца должен был сейчас существовать только враг. И Таниэль совладав с собой, первым бросился в атаку. Конечно, парень прекрасно понимал, что соперник так легко не сдастся. Легко парировав удар щитом, так чтобы он лишь скользнул по нему, мужчина атаковал Вэнта. Теперь уже Таниэлю пришлось отбиваться. Но в отличие от противника, Таниэль парировал мечом, отвечая на каждую атаку собственными бросками. Более ловкий и подвижный, Таниэль постоянно менял позиции не давая противнику время для атак. Парень тот разрывал дистанцию, то сближался.

После серии новых попыток достать друг друга, воины вновь принялись выжидающе кружить по песку арены. Несколько раз противник Вэнта проверял на прочность парня, но после нескольких атак отступал.

Таниэль наблюдая за бойцом, тоже отступил. Действие противника немного сбили парня с толку. На его месте Таниэль наседал до тех пор, пока враг не сделал бы ошибки и уж тогда покончил с ним раз и навсегда. Сам Таниэль уступал незнакомцу не только в опыте сражений, но и почти в два раза был легче. Однако разгадку замысла противника Таниэль разгадал с опозданием.

В очередной отбив удар, парень отступил назад. Но гладиатор вместо того, чтобы отступить, как дела это раньше внезапно набросился на Таниэля. Под градом сыплющихся ударов, Вэнт даже не пытался атаковать. На это просто не хватало ни сил, ни времени. Парень отступал. Удар, направленный в плечо, заставил Вэнта развернуться к противнику боком и вот тут парень и увидел, чего добивался гладиатор. Сзади в метре от него блестели острые пики копьев, унизывающих стены Арены. Еще пару шагов и Таниэля просто нанижут на них. Именно этого противник и желал. Скалясь, подобно зверю, мужчина наседал. Пожалуй, тратя на атаку все силы.

Быстро соображать, когда тебя только и хотят что пронзить клинком, получается не шибко. Однако Таниэль предпринял единственный шаг к спасению. Упав на колено, Вэнт ударил ногой врага в колено. Проделал кувырок в сторону. Еще один кувырок и теперь противник находится спиной к копьям. Однако поднимаясь, Таниэль упустил появившийся шанс. Мгновение, и враг уже оказался в безопасной зоне.

И снова хищные кружения. Но уже не столь плавные. Бой лишил бойцов сил. Пот застилает глаза, и зрение начинает подводить. А значит стоит пропустить всего одно движение соперника и все. Конец.

А толпа продолжала бушевать. Крики сыпались со всех сторон. Куда ни посмотри всюду лица, лица, лица. И требовательные возгласы.

Слушая их, Таниэль понял - он не может подвести зрителей.

Продолжение боя парень запомнил смутно. Сражение превратилось в вихрь. Атаки, уходы из-под удара и вновь атаки. Уклон, выпад, шаг назад. Разворот, атака. Вскрик. Белые рубахи бойцов посерели, впитав пот и кровь. А крови оказалось много. Толпа могла ликовать. Все раны Таниэля оказались порезами. Однако весьма кровавыми. Каждый шаг оставлял после себя алую полосу капель. Врагу пришлось хуже. Левая рука бессильно повисла. Правое бедро почернело от крови. Теперь соперник хромал.

И Таниэль чувствовал победу. А доносящиеся крики принадлежали только ему. Ему одному.

И опьяненный верой зрителей, в Таниэле родился зверь. Берсерк, сметающий все на свое пути. И сейчас путь к славе ему преграждал какой-то жалкий калека. Смерть!

Забыв, что меч может причинить ему вред, Вэнт набросился на врага. Стремительный удар. Парирование клинка противника. Демоны! До чего же приятно видеть в глазах противника испуг. Еще удар и тут же стремительный блеск стали, рассекающий бедро.

Вскрикнув, соперник осел на землю. Но все еще продолжает сражаться. Но перед Таниэлем уже не прежний враг. Волк исчез. Перед ним побитый деревенский пес, жалобно скулящий и ждущий пощады.

Но пощады не будет!

Аромат теплой крови щекочет ноздри. Но еще слаще ощущать страх врага. Он сломлен. А значит повергнут. Уже мертв, еще продолжая дышать. Судорожно, из последних сил.

Таниэль без труда выбил меч из рук противника. Звякнув, клинок упал в центр железного круга решетки. Именно она, покрытая многовековым слоем крови гладиаторов, скрывает в себе колодец. И скоро остывшее железо опять ощутит теплоту человеческой крови. Но не следует торопиться. Зрители желают зрелищ. И Таниэль им их обещает.

А трибуны тем временем стихли. Люди затаив дыхание, ожидали, чем закончится сражение.

Ветер трепетал штандарты флагов. Природа ощущала близость смерти ни хуже чем присутствующие. Кажется, будто пролившаяся кровь не впиталась в песок, а ушла в краски облаков. Небосклон потемнел. Рыжее солнце стало алым и вместе с ним окропились кровью небеса. Красные, алые и багряные полосы смешивались, растекаясь все дальше и дальше, грозя заполонить весь небосклон.

Нагнувшись над соперником, Таниэль занес клинок в последнем ударе. Примерился.

- Мо-литву! - прохрипел неожиданно воин.

Таниэль оторопел. Если чего и ожидал боец так это просьбы о пощаде.

- Молитву? - недоуменно переспросил Таниэль.

Поверженный попытался кивнуть. Кровь потекла изо рта и мужчина захрипел. Судорожно цепляясь за жизнь, стремительно ускользавшую вместе с кровью.

Запинаясь, Таниэль прочел молитву за упокой.

Веки противника дрогнули с облегчением.

- Спа-с-и-б...

Договорить мужчина не смог.

Длинное лезвие клинка вошло в его грудь по самое лезвие, пришпилив намертво к земле. Тело дрогнуло в последний раз, затем мышцы расслабились. Навечно.

Ярость боя исчезла. Таниэль смотрел на окровавленного врага и ощутил, как его начинает бить озноб. Вот и первое крещение.

А на трибунах царил хаос. Ликующая толпа огласила Арену и ее окрестности таким ревом, что кажется, содрогнулись даже стены. И крики обезумевшей от крови толпы не затихал еще долго, сопровождая новорожденного Боевого пса новыми волнами овации.

Вместе со смертью на глазах людей родился новый боец.

Боевой пес начал путь к восхождению.

От нахлынувших воспоминаний Таниэля вернул в реальность окрик за спиной. Перед глазами Великого Чемпиона предстал все тот же когда-то давно пугавший колодец. Стараясь избавиться от все еще звучащих в ушах криков, парень обернулся.

Овин к нему не подошел. Хмурый наставник лишь махнул рукой, чтобы ученик проследовал за ним. Пожав плечами, Таниэль пошел за учителем. Дойдя до кабинета Овина, Таниэль в замешательстве остановился у порога не смея переступить святая святых своего прославленного мастера.

- Чего встал, проходи! - приказал Франциск. - И дверь за собой прикрой.

Таниэль послушно выполнил приказ. Захлопнув дверь, он остановился подле наставника.

- Сядь! - чуть ли не рявкнул Мастер меча, задумчивая теребя бородку. После чего уже более мягко спросил. - Помнишь о твоем месячном отпуске?

Таниэль молча, подтвердил.

- Уже думал куда отправиться? - исподлобья посмотрел на бойца рэдгарт.

Теперь Чемпион Арены вынужден был покачать головой.

- А словами уже значит ответить нельзя? - крякнул Овин. - Что ты мне как животное головой мотаешь? Язык прикусил?

- Нет, мастер. - Послушно ответил Таниэль.

- Что нет?

- Нет, не прикусывал. И нет, не думал куда отправиться, - пояснил слова Великий Чемпион.

- Вот так начинать и надо, - хмыкнул Овин. - Что ж, это к лучшему. Иначе бы мне пришлось тебя расстроить. Ввиду сложившихся обстоятельств твой месячный отпуск считается недействительным.

- Вы лишаете меня отпуска? - переспросил слегка опешивший Таниэль. Слышать от того, кто с пеной у рта отстаивал кодекс бойцов Арены, что он изменяет давно сложившийся обычай, было как минимум неожиданно.

- Вот только не делай такую рожу, - хмуро приказал Мастер меча ученику.

- Какую, мастер?

- Какая бывает у малыша, лишившегося ни за что обещанной сласти.

- Но я, - начал оправдываться Таниэль.

- Не спорь с наставником, - оборвал парня на полуслове Овин. - И заткнись. Слушай внимательно. Повторять я не намерен.

Таниэль послушно умолк.

- Значит так, - Франциск покинул стол и принялся ходить из стороны в сторону. - Планы поменялись. Не так давно Император созвал всех глав гильдий для важного совещания. Всю встречу пересказывать не буду. Чего воздух попусту сотрясать. В общем, от каждой гильдии Император потребовал по лучшему бойцу. Учитывая тот факт, что Великим Чемпионом становится лучший воин более достойного испытания и не требуется. Короче от нас отправляешься ты. И смотри не подведи меня, сучий сын. Иначе не посмотрю что Великий Чемпион. Отхожее место живо отправишься чистить. Уяснил?

Таниэль сначала кивнул, но тут же замотал головой.

- Ну чего башкой опять мотаешь? Изъясняйся по-людски, олух!

- Вы же сами разговаривать запретили. - Напомнили наставнику ученик.

- А на что тебе собственная голова? - пробурчал недовольно Овин. - Сам должен понимать, когда требуется заткнуться, а когда говорить.

- Так куда я должен отправиться? - не понял свою роль в словах наставника Таниэль.

- Монастырь Вейнон, что вблизи Коррола. - Разъяснил Мастер меча. - Доберешься до туда верхом, лошадь уже дожидается внизу. Там встречаешься с епископом Реми и дожидаешься остальных членов отряда. Дальше тебе все объяснят.

- И зачем нам, куда всем вместе отправляться? - слова Овина нисколько не прояснили положение дел. Наоборот, Таниэль только больше запутался.

- Вам, сынок, предстоит спасти родную Империю. Не больше и не меньше. Так то.

- Империи выдвинули ультиматум?

- Тьфу ты, баран, - сплюнул Овин. Увы, даром объяснять Мастера меча боги не удосужились. И поэтому Франциск только махнул рукой. - В поклаже кроме провизии найдешь еще и книжку. Из нее все и узнаешь. Читать умеешь - справишься.

Находящийся в полном смятении Таниэль лишь покачал головой.

- Говорите, кроме Арены будут и другие гильдии? Значит, я правильно понял. Кроме меня, монахов будут еще и кто-то из гильдии магов, наемников, воров и убийц? - называя очередную гильдию, лицо Таниэля все сильнее морщилось, словно от зубной боли.

- Правильно понял, - подтвердил слова парня Мастер меча.

- Мастер, но я не желаю иметь дело с отбросами! Вор и убийца? Именно с ними я должен по вашим словам "спасать Империю"? Разве это не абсурдно?

- Я понимаю твои эмоции. И полностью их разделяю.

- Тогда почему одобрили такую идею?

- Но! - повысил голос Овин. - Это не значит, что я стану оспаривать слова Императора. Раз он решил поступить так. Значит так и будет. Понятно? Раз сказано по человеку от гильдии значит по человеку от гильдии. Все. Разговор окончен. У тебя есть полчаса на сборы. А затем верхом на лошади до Вейнона. Все понятно?

Интонация, с которой произносил слова Овин, просто не принимала отрицательного ответа.

Поэтому Таниэль кивнул, подкрепив жест утвердительным ответом.

- Понятно.

- Тогда хватит стоять столбом. Марш собираться. Живее, парень. Живее!

Великому Чемпиону не оставалось ничего другого, как покинуть помещение кабинета. Разговор с Овином окончательно выбил Таниэля из повседневной колеи. Начавшийся спокойно день, а главное без всяких отклонений от режима, закончился совсем не так, как этого хотел бы парень.

Что значит "спасти Империю"? От кого? И что это за враг, которого можно одолеть вшестером? Сплошные загадки. Оставалось надеяться, что книга, про которую упоминал наставник, сможет ответить на вопросы.

Так беседуя мысленно сам с собой, Таниэль достиг комнаты. Сборы заняли от силы десять минут. Сложив в сумку вещи, Таниэль отобрал несколько клинков. Облачился в доспех, и, оглядев комнату напоследок, покинул свое жилище.

Лошадь, как и говорил Овин, дожидалась своего наездника у входа. Возле гнедой, беззаботно щиплющей травку стоял Борг. Увидев знакомого, северянин оскалился.

- Все же обдумал мои слова? - кивнул на сумки горец.

- Решил. - Не стал вдаваться в подробности парень.

- Вот и правильно. Борг плохого не посоветует. - Северянин похлопал лошадь. - И куда направляешься, если не секрет?

- Сначала в Коррол. А затем. Там посмотрим. - Таниэль неопределенно развел руками.

Борг помог разместить и укрепить сумки.

- Тогда желаю, как следует повеселиться. Что бы на всю жизнь запомнил!

- Уж постараюсь, - Таниэль криво улыбнулся северянину, и сам не ожидая от себя такого, протянул для рукопожатия руку.

Горец крепко пожал руку Великому Чемпиону.

Таниэль взобрался в седло, направив лошадь к городским воротам.

- Удачи, Чемпион! - пожелал вслед Борг.

Миновав крепостную стену, Таниэль гикнул, пришпоривая гнедую. Раззадоренная лошадь понесла всадника прочь от Имперского города.

Туда, где начиналась новая, еще неизведанная для бойца Арены жизнь.

Глава 5.

Слишком много крови.

Утро только начинало вступать в права. Серая пелена растекшейся хмари заполонила всю долину, и окрестность предстала в вуали густого тумана. Все живое на много лиг вокруг еще находилось во власти сна. Даже лягушки, в находящемся под боком озере пока не затянули веселую многоголосую перекличку. Оставался бесшумным лес. Овраг хранил полное молчание. Лишь легкий ветерок проходил над долиной, тревожа туманные сгустки. Стоящий над зеркальной гладью белый туман мерцал и клубился, то налетая, обволакивая заросли камыша, то отступая под атакой ветра.

Умиротворение. Спокойствие. Тишина.

И лишь, пожалуй, одному человеку не спалось в ранний час тихого июльского утра.

Стараясь издавать как меньше шума, мужчина принес вязанку хвороста. Сел на поваленное дерево и подкинул пищу для разгорающегося костра. Еще слабый огонь, получив новую порцию, моментально оживился. Вспыхнул ярким пламенем, пуская снопы искр в темное небо. Языки огня в одно мгновение охватили сухие ветви, весело шипя, и причудливо извиваясь. Подкинув в костер остатки запасов дров, мужчина дождался, когда пламя разгорится поярче. Дождавшись, он неторопливо подошел к седельным сумкам, некоторое время склонился над ними в попытке отыскать что-то нужное. Поиски видимо увенчались успехом, поскольку довольно хмыкнув, мужчина, гремя котелком, вновь возвратился к костру. Вылив всю воду из бурдюка в котел, он просунул через ручку палку и посадил котелок на установленные заранее жерди.

Несмотря на то, что мужчина пытался не шуметь, любые звуки в повисшей тишине раздавались с грохотом церковного набата. Однако спутник незнакомца, имеющего забавную козлиную бородку и поблекшую с годами широкополую шляпу, натянутую на голову до самых кончиков ушей, так и не проснулся. Лишь раз, спящий пробормотал что-то невнятное во сне, перевернувшись на другой бок.

Избавиться от липких прикосновений сна Бренингу помог аромат готовящейся на костре похлебки. Этот запах, дразня, щекотал ноздри еще как следует не проснувшегося наемника. Выбравшись из объятий теплого спального мешка, Бренинг сразу же ощутил прохладу раннего утра. Зевнув, мужчина потер слипающиеся глаза.

- Узнаю своего напарника. Звезды еще не исчезли, а он уже на ногах.

- И тебе доброго утра, - поприветствовал приятеля помешивающий варево в котле козлинобородый. - Как спалось?

- Хорошо, - поблагодарил Бренинг, продолжая неустанно зевать, - вот только сон оказался слишком кратким. Скажи мне на милость, Гоган, разве обязательно было после долгой вчерашней скачки подниматься вместе с рассветом?

Тут Бренинг, наконец, разинул глаза и, оглядев темную синеву небосвода, поправился:

- Даже раньше рассвета.

- Мне не спалось, - Гоган, развел руками.

- Порой мне кажется, ты вообще никогда не спишь, - пробормотал Кронн.

- Спят все, - не согласился с товарищем Гоган. - Просто мне хватает несколько часов. К тому же, как можно спать, когда тебя окружает такая красота. Только вдохни воздух. Лишь утром он полон живительной свежести.

Бренинг послушно вдохнул полной грудью. С удовольствием закрыл глаза, наслаждаясь прохладой. Товарищ был полностью прав, так легко дышится только ранним утром. А уж в середине дня. От зноя лошади едва плелись. Чего уж говорить о людях.

- И все же это не повод будить товарищей в подобную рань, - ворчливо сказал Бренинг. - Сколько сейчас? Пять утра?

- Половина пятого, - поправил наемника спутник.

В ответ Кронн смачно выругался.

- Но тебя я не будил. Ты сам проснулся, - напомнил товарищу следопыт.

- Как же. - Бренинг хмыкнул, сворачивая спальный мешок. - Если бы не аромат твоей похлебки я бы спокойно спал.

- Значит, во всем виновата моя похлебка? - подвел итог Гоган. Не переставая помешивать, мужчина оторвал голову от котла и, посмотрев на друга, вскинул бровь.

- Именно так, - подтвердил Кронн. Сложив сверток вместе с остальными пожитками, наемник проверил лошадей. Животные еще дремали. Подобрав под себя ноги, они склонили набок морды, время от времени шевеля ушами. Словно слушая разговор хозяев.

- Тогда раз камнем преткновений послужила похлебка, следует ее немедленно наказать, - продолжил начатый спор Гоган. - Предлагаю выбрать в качестве наказания за лишенный сон поскорей с ней разделаться. Пока она не остыла. Согласен?

- Полностью, - от аромата во рту у Бренинга уже стала скапливаться слюна. За одной с ней бунтующи заурчал живот, требующий пищи. Прихватив оловянные миски и ложки, мужчина подсел к бревну, протянув ближе к костру ноги.

Уже убранный с костра котелок дымился на радость голодным мужчинам. Не дав похлебке остыть, Гоган ловко разлил содержание котла по мискам. Протянул одну товарищу, вторую оставил себе. Шипя от боли, и постоянно дуя на дымящееся варево, мужчины продолжали обжигаться горячей похлебкой. Однако останавливаться никто из них и не думал. Весело уминая завтрак, наемники наблюдали за озорными языками пламени, извивающихся в причудливом танце.

- Хороша! - протянул Гоган, зажмурившись от восхищения. - Немного, правда, недосолена, но так это ничего. А так хороша. Эх.

- Сам себя хвалишь? - усмехнулся Кронн. Отставив миску в сторону, наемник извлек из ножен охотничий нож и им принялся делить буханку почерствевшего хлеба на ломти. Поскольку на пути мужчин ожидался в нескольких часах езды трактир, беречь скудные запасы провизии не имело никакого смысла.

- Ну, так сам не похвалишь - никто не похвалит! - с набитым ртом оскалился Гоган. Откусив от ломтя изрядный кусок, мужчины отправил следом новую порцию похлебки. Склонясь к миске, следопыт едва не окунал в похлебку козлиную бороду. Каждый раз когда до варева оставались считанные дюймы, сам того не замечая, мужчина умудрялся ее оттуда вылавливать.

Доев, наемники принялись собираться в путь. Пока Гоган убирал пожитки, Бренинг отправился к озеру всполоснуть посуду и опустевший котел.

Осторожно ступая на мягкую заболоченную почву, наемник склонился к темной водной глади. Сапоги с чавканьем погрузились в жижу. Промыв в воде миски и ложки, Кронн отложил посуду на траву, принявшись очищать дно котелка. Далось ему это с трудом - сырой воздух оказался насыщен до предела звенящим облаком мошкары. Маленькие сосущие гады облепили неприкрытые участки тела чуть ли не полностью. В отличие от самого наемника мошкары позавтракать, еще не успела. Отбиваясь одной рукой от назойливых прилипал, второй Бренинг кое-как прополоскал котел. Стряхнул с него воду, и как можно скорей попытался покинуть берег озера. Однако сапоги крепко погрязли в грязи. И чтобы выбраться на брег пришлось приложить усилия. Все же выбравшись, мужчина попытался, очисть травой налипшую грязь. Но мошкары не намерена была так просто оставлять жертву. Живое звенящее облако опять облепило лицо Кронна, так и, норовя забраться в уши, нос и рот. Так что, подхватив посуду и отплевываясь, Бренинг поспешил прочь от озера, обратно к лагерю.

К тому времени напарник уже успел запрячь лошадей и закрепить сумки.

Все было готово к немедленному отбытию. Однако вместо этого, наемники разместились на бревне. Костер успел потухнуть, и теперь едва тлея, в нем мерцали угли.

Достав из кармана куртки трубку, Гоган извлек из другого пригоршню табака. Щедро набил им курительную трубку и воспользуюсь еще обжигающим углем, задымил. С вальяжной улыбкой на лице следопыт выпускал изо рта едкий дым, принимающий форму колец.

Сам Бренинг к курению не пристрастился, оставаясь равнодушным к подобному занятию. Но ничего не имел против, когда его товарищ собирался немного подымить и как он сам говорил "немного пофилософствовать".

Замолчав, наемники ловили последние мгновения спокойствия. Скоро долина наполнится привычным шумом. И все потому, что горизонт уже просветлел, наливаясь алым румянцем, готовый в любой момент показать край поднимающегося солнечного диска.

Еще мгновение затишья и сумерек, а в следующую секунду вспыхнувшее над кронами могучих елей солнце осветило первыми золотистыми лучами тело долины. Под напором света сдвинулись тени, поползла ночная тьма. Где-то в недосягаемой дали полыхнула зарница. Налетел ветер, сметая пелену тумана и вместе с ним последние сгустки сновидения. С первыми лучами пробудился от оков сна лес; зашелестела листва, рябь прошла по зеркалу озера, а выпавшая за ночь роса засверкала в лучах солнца ярче любого драгоценного камня.

Вслед за природой стали пробуждаться и обитатели долины. Пискнула встревожено сойка, ухнул филин, возвращаясь с охоты обратно в дупло. Недовольный рык медведя разнесся по округе, заставляя прочих обитателей всполошиться сотнями голосов. Шорохом наполнилась трава, зашумели деревья, ожило дремавшее озеро - лес вновь ожил, наполненный шумом, рожденным розовой зарей.

Рассвет настал.

Отдохнувшие за ночь лошади не требовали понуканий, скоро ступая и без окриков всадников. Фыркая от утренней прохлады, потряхивая гривой и позвякивая сбруей, животные вносили собственный вклад в какофонию пробудившейся природы.

Сметливые скакуны сами чуяли дорогу, уверенно двигаясь к тракту, поэтому воспользовавшись подаркам от судьбы, Бренинг дремал в седле. Гоган, по-прежнему не расставшийся с трубкой, одним глазом приглядывал за лошадью товарища. На всякий случай, следопыт направил свою кобылу так, чтобы лошади шли бок обок.

А между тем утро уже полностью вступило в права. Просветлело лазурное небо. Солнце плавно взбиралась все выше вверх. И лишь благодаря еловому лесу, раскинувшемуся по обе стороны от тракта, солнечные лучи еще не добрались до дороги, и воздух оставался по-раннему бодрящ и свеж.

Гоган, наконец, перестал дымить, вытряхнул пепел из трубки и убрал вещицу в карман куртки. Ловя теплые золотистые лучи, бородач улыбался. Причудливую шляпу следопыт сдвинул на затылок, открывая широкое простое лицо с немного тяжелым подбородком. В голубых глазах, кажущихся продолжением неба застыла детская радость.

Еще бы. После трех месяцев беспробудных блужданий по необъятным просторам Империи наемники возвращались домой. Несколько дней назад миновав стены Кватча, даже не тратя времени на отдых и не въезжая в город, мужчины гнали лошадей по тракту в надежде быстрее добраться до Анвила. И хотя Гоган понимал, что долго взаперти в стенах приморского городка ни он, ни его спящий приятель не протянут, жажда путешествий вновь отправит обоих наемников прочь от дома. Но сейчас мысли бородача могли сосредоточиться только на нескольких вещах: сытный добротный ужин, хорошая баня и старые добрые приятели по забытым играм в кости. Костяшки пальцев прямо зудели от ожидания предстоящей игры. По этому поводу Гогану с напарником не повезло - Бренинг Кронн азартные игры не переносил на дух. И все убеждения твердолобому имперцу о том, что кости не попадают под число "игр недостойных", оказались напрасными. Приятель даже не желал ничего слышать. И Гоган, скрипя зубами и теребя козлиную бороду, вынужден был терпеть.

Спустя еще несколько часов еловый лес стал сменяться широколистным. Все чаще попадались березовые рощи, дубравы и заросли молодых чинар. Сказывалась близость Золотого берега. Оставив место ночевки за десяток лиг, мужчины приободрились.

Выспавшийся Кронн взирал на мир с присущей ему спокойностью. Дурное расположение долго не задерживалось у Бренинга. Особенно когда до родного дома оставалось не больше шести часов умеренной скачки.

- Скоро "Приют скитальца". - Напомнил товарищу Гоган. - Заедим?

- До Анвила доберемся не позже пяти. Почему бы и не заехать. Тем более дорога хорошая - трудностей не возникнет.

- Это да, - кивнул бородач. Снова достав трубку, Гоган пытался вспомнить, в какой карман он положил табак. Однако после тщательного поиска следопыту пришлось признать тщетность задумки. Запасы табака иссякли. Жалкие крошки, завалявшиеся на дне, даже не стоили попытки раскурить их. Настроение Гогана сразу ухудшилось. Однако уже спустя десяток минут отходчивый следопыт позабыл о горе без следа. Напевая незатейливую песенку, мужчина отдыхал.

- Слушай, - обратился к Бренингу Гоган, решив скоротать время за беседой, - ты чем займешься в первую очередь, когда мы пребудем в Анвил?

- Известно чем - отправлюсь в гильдию, с докладом к Донтон. - Ответил Кронн и, хмыкнув, добавил. - Впрочем, как и ты тоже.

- Да я ж не об этом! - отмахнулся следопыт, явно не горевший желанием сразу после прибытия провести часы не в прохладном помещении трактира, а в кабинете Железной леди. Нудные доклады бородач не терпел всем сердцем.

- А ты, стало быть, первым делом попытаешься просадить весь заработок в какой-нибудь забегаловке? - вопрос Бренинга имел скорее риторический характер. Оба наемника и так прекрасно знали увлечение Гогана.

Если слова напарника и задели самолюбие следопыта то самую малость.

- Даже если и просажу? - пожал плечами бородач. - Не большая потеря. Заработать успею всегда. Работы на наш век, брат, хватит с лихвой. Гильдию бойцов буквально на части раздирают от заказов. Стало быть, не обеднеем. А уж таких матерых волков как мы с тобой надо еще поискать. Куда зелени босой до двух воинов, оставивших за спиной сотни выполненных заданий, тысячи пройденных лиг и десяток лет верной службы.

В ответ на слова товарища Бренинг лишь усмехнулся. Хотя в основном приятель был прав. Опыта у них имелось достаточно. Сколько всего удалось пережить наемникам, сколько всего они вытерпели на собственных шкурах. Число сражений так вообще не поддавалось счету - столько их оказалось за плечами мужчин.

Но когда тебе вот-вот наступит четвертый десяток, все чаще не дают покоя голове мысли: а что же дальше? Ведь не вечно мотаться по степям, лесам и прериям, выполняя заказы. Хотя Бренингу уже не раз предлагали вакансию при одной из гильдий. Чин наемника, довольно высокий для рядового бойца исполняющего приказы уже давно мог позволить Кронну остепениться. Сменить седло на стул в уютном кабинете. И вместо скитаний раздавать задания молодому поколению. Старушка луна не даст соврать - Бренинг размышлял ни одну бессонную ночь. Что ему мешало занять почетный пост, скажем здесь, в Анвиле или том же Скинграде или Кватче? Пожалуй, ничего кроме собственного духа авантюризма и порой занудливый до невозможности Гоган, ставший неотъемлемой частью жизни Бренинга. Говорливый следопыт с нелепой шляпой и козлиной бородой стал Кронну родным братом. И Бренинг просто боялся огорчить Гогана своим решением. Сам следопыт намеревался сменить работу еще не скоро. Вольный духом, не склонным к семейной жизни, Гоган грезил свободой. И уже спустя неделю отдыха, следопыт начинал задыхаться в своей каморке. Жаркое солнце переставало радовать глаз, шум моря и крик чаек лишь раздражал, стены давили, а выпивка теряла вкус. В общем, все радости жизни и яркие цвета меркли и исчезали. И беспробудная тоска проходила только тогда, когда новое поручение гильдии требовало немедленно седлать коней. Вот тогда Гоган опять оживал.

Все это Бренингу тоже не было чуждым. Но возвращаясь из очередного похода, Кронн с каким-то омерзением смотрел на родной дом. Холодный и пустой внутри. Единственное, что тянуло каждый раз наемника в Анвил, находилось у стен, отделяющих пристань от города. Именно там, у одинокой ольхи, склонившейся к дому, с изгородью поросшей диким виноградом скрывалась причина стремления в город.

Как правило, воины гильдии бойцов не заводили семей. Слишком часто работа наемников была связана с риском для жизни, и слишком долго они отсутствовали в родных домах. Порой несколько месяцев, а иногда и дольше. Кому захочется постоянно дожидаться суженного и молить богов, чтобы он возвратился живой и невредимый. Однако некоторых это не останавливало. Другие наемники вообще заводили по несколько семей в разных городах. Таких Бренинг знал сам. Но сердце Кронна досталось черноокой деве в доме, к которому склонилась ольха. И хотя их встречи были редки, сердцами наемник и женщина всегда оставались вместе. Медальон, с которым Кронн никогда не расставался, хранил в себе прядь волос любимой.

- О чем задумался? - интересующим тоном толкнул Бренинга в бок Гоган.

Отвлекшись, Кронн совсем забыл, где находится.

- А? - переспросил наемник.

- Заснул опять что ли? - удивился бородач. - Эх, соня! Я спрашиваю, о чем задумался? Глаза вроде открыты, а все одно - спишь.

- Да так ни о чем особенно, - соврал напарнику Бренинг. О мыслях, о дожидающейся его женщине приятелю мужчина сообщать не стал. Это, наверное, единственное, о чем Гоган не знал о товарище.

- Ну-ну! - ни на секунду не поверив, смерил напарника задумчивым взглядом следопыт. - Как же ни о чем. Глаза прямо так и сверкают. Значит, не поделишься?

- Не поделюсь, - подтвердил Бренинг, поправляя поводья.

- Ну и демоны с тобой, - легко сдался, не сдав наседать Гоган. - Твое право. Хотя если хорошо поразмыслить очевидный вариант сам напрашивается в голову. Пить ты не склонен, в шумных компаниях заводилой отродясь не слыл. В азартные игры не увлекаешься. Стало быть, только одно - женщины.

Придя к такому заключению, Гоган победно улыбнулся, хитро поглядывая на товарища, ожидая увидеть реакцию того. Однако Бренинг оставался по-прежнему невозмутимым, что впрочем, нисколько не поменяло окончательный вердикт следопыта.

- А даже если так, и что?

- Да ничего, - пожал плечами Гоган, поправив широкополую шляпу. - Женщины это хорошо. Только главное не увлекаться.

- Мера нужна во всем. Не только в женщинах. Это также касается спиртного, курения и азартных игр. - Напомнил товарищу поучительно Бренинг. - Учти на скорое будущее.

- Учту, - кивнул Гоган.

Разумеется, про слова напарника бородач забудет еще до городских ворот. И об этом знали оба наемника.

- О, а вот и трактир! - воскликнул обрадовано следопыт, миновав развилку. - Ну что, кто первый домчит? А?

Бородач задорно оскалился.

- Ты ведешь себя как зеленый малец, - вместо согласия сказал Кронн.

- Подумаешь! - протянул следопыт. - Давай, решайся. И это. Последний платит за обед!

Выкрикнув последние слова, Гоган пришпорил коня не посмотрев, последовал за ним напарник или нет.

***

"Приют скитальца", таверна, находящаяся в стороне от тракта представляла собой небольшое прямоугольное здание. Вместо привычной анвильской черепицы крышу таверны покрывала солома. До половины стены здания были промазаны глиной, а нижняя часть состояла из камня. Маленькие квадратные окошки таверны закрывали крепкие дубовые ставни. Таверну и ее двор окружал невысокий деревянный забор. Параллельно зданию, у самой дороги, находилась маленькая конюшня. И, несмотря на утро, хотя уже и ни такое раннее, в стойлах обнаружилась шестерка лошадей. Рядом, подле конюшни находились обозы, крытые тентом. Левее валялась старая телега со сломанной осью. Находилась телега на этом месте давно - задние колеса крепко увязли в земле. Да и почерневшее дерево говорило, что частое пребывание под дождем не способствовало внешнему виду телеги.

Чего и следовало ожидать, Гоган домчался до трактира первым. Спрыгнув с лошади, следопыт распахнул дверцы калитки. Взял кобылу под узды и отвел в конюшню. Сыпнув овса, Гоган дождался, когда во двор заскачет напарник и закрыл калитку. Бегло взглянув без интереса на обозы, бородач дождался Кронна, и они вместе вошли в трактир.

В помещение царил легкий полумрак. Стоило наемникам показаться, как раздававшиеся голоса стихли. Посетители с интересом оглядели вошедших. Впрочем, почти сразу же голоса возобновились, до двух незнакомцев никому не было дела.

Неоднозначно хмыкнув, Гоган первым вошел в зал трактира. Стоящий у стойки трактирщик, обладатель плеши размером в тарелку и широким, вечно улыбающимся ртом, узнав, кто именно посетил его заведение, тут же оживился.

- Бренинг! Гоган! Сколько лет, сколько зим! - бросился поприветствовать хороших знакомых мужчина. На ходу трактирщик вытер мокрые руки о передник и обменялся с наемниками крепкими рукопожатиями.

Поведение хозяина заведения не осталось без внимания гостей. Посетители вновь посмотрели на вошедших мужчин с интересом, а уж когда заметили на куртках знаки отличия гильдии бойцов, интерес только возрос.

- Как дела? Надеюсь, процветают? - проявил любезность Кронн.

- Всякое случалось, - лысеющий трактирщик отмахнулся. - Но в основном все в порядке. Ладно, я. Где вы пропадали столько время?

- Везде по чуть-чуть, - решил не вдаваться в подробности Кронн, - то там, то тут.

И не дожидаясь очередного расспроса любопытного трактирщика, Гоган сказал:

- Дружище, нам бы чего-нибудь закусить. Дорога выдалась долгой.

- О, можешь дальше не продолжать. Все сею же минуту, будет готово. - И без того неутомимый Маран задвигался еще проворней. - А пока, господа, проходите к свободному столу. А я скоро буду.

Трактирщик умчался раздавать приказания, а мужчины прошагали к дальнему столику. Лишь усевшись, наемники с интересом рассмотрели посетителей "Приюта скитальца". Гостей насчиталось восемь человек. Заняв три стола, незнакомцы расселись по трое. Те, что сидели вдвоем видимо и были купцами, а по совместительству и хозяевами обозов. Оставшиеся мужчины походили на слуг купцов. Из них всех имели при себе оружия. Но только трое облачились в кольчуги. Остальные довольствовались обычными куртками из вареной кожи. Похожие носили и сами наемники, только более хорошего качества.

На наемников незнакомцы старались не смотреть. Хотя купцы нет, да и бросали в их сторону беглые взгляды. Но каких-либо отрицательных эмоций не выражали, наоборот, пытались придумать какую пользу можно получить от такой встречи. Слава о гильдии бойцов распространилась по всей Империи.

Появился, Маран, таща собственноручно на необъятном подносе приготовленные яства. Хитро сверкая маленькими глазами, мужчина выставил тарелки с ароматным луковым супом. Свежую буханку нарезанного хлеба, сыр, копченое мясо. Последним на стол опустился запотевший кувшин.

- А это что? - указал на кувшин Бренинг.

- Как что? - удивился трактирщик. - Вино. К тому же лучшее! Из моих собственных запасов.

- Убери. - Распорядился Кронн.

- Если ты на счет денег, так не волнуйся. Это мой вам подарок.

- Благодарю тебя за щедрость, Маран. Все равно убери, - еще раз попросил вежливо Бренинг, отодвигая кувшин обратно к трактирщику.

- Что значит убрать? - не согласился с напарником возмущенный Гоган. - Сам слышал - вино подарок. Отказаться, значит проявить неуважение к хозяину. Правильно я говорю, Маран?

- Правильно! - подтвердил мужчина, уже вынув тугую затычку.

- Мы на работе, - напомнил приятелю Бренинг, посмотрев на Гогана сурово.

- Подумаешь! Пара глотков ничего не испортит. Ты только вдохни аромат. Нектар!

- В том-то и дело, что парой глотков дело не закончится, - отстранил Бренинг руку следопыта, протягивающую ему пробку. - А нам еще сегодня в путь. Лично я хочу оказаться в Анвиле еще до наступления сумерек.

- Разве кто против? - пожал плечами Гоган. - Я тоже хочу. Но совсем не попробовать вина будет непростительным грехом к сами богам.

И махнув требовательно рукой, следопыт скомандовал трактирщику:

- Наливай!

Приказ бородача тут же исполнили. Опытный Маран, разлил содержимое кувшина по кружкам не разлив ни капли мимо.

- За встречу! - выдал тост Гоган и схватил кружку.

- За встречу! - поддерживающем подхватил хозяин заведения.

Оловянные кружки весело звякнули, встретившись, и мужчины надолго приложились к ним.

Бренинг лишь недовольно покосился на приятеля, продолжая водить ложкой по нетронутому супу.

Как и следовало ожидать, одной единственной кружкой дело не обошлось. Вслед за первым тостом сразу же возник второй. Маран вновь наполнил кружки, но к досаде мужчин, Бренинг выхватил сосуду, и вылил вино на пол.

- Эй. Ты чего? - полный неподдельного возмущения опешил от такого поступка Гоган. - Совсем рехнулся?

Следопыт взвился на ноги.

- Сядь. - Приказал товарищу Бренинг. Но друг не послушался. Пришлось повысить голос и почти рявкнуть. - Сказано сядь!

- Да пошел ты! - бородач отобрал кружку, подхватил кувшин. - Я сам знаю, что мне делать. И никто мне в этом не указ! Понял?!

- Напьешься как скотина - знай - я тебя здесь не оставлю. Привяжу к лошади и силком доставлю к Донтон. - Пригрозил напарнику Бренинг.

- Поступай, как считаешь нужным! - пожал плечами Гоган и обратился к Марану. - Идем от сюда.

- Пошли, - легко согласился трактирщик.

- Вы куда?

- Не твое дело.

- На кухню! - ответил трактирщик.

Мужчины удалились. От переизбытка чувств Бренинг зашвырнул ложку куда подальше. Зыркнул злобно на таращихся купцов. Мужчины тут же сделали вид, будто ничего не произошло. Однако разговоры их стихли, а вскоре они поднялись из-за столов и скрылись из помещения. Через какой-то промежуток времени послышались шаги над головой. По-видимому, господа торговцы вместе с охраной решили немного вздремнуть.

Из-за ссоры аппетит пропал, и, не отведав даже нескольких ложек, Бренинг отстранил тарелку с супом прочь. В досаде потерев лоб, Кронн остался сидеть за столом, задумчиво хмуря брови. Пристрастие товарища к выпивке и игре в кости уже не раз выходили наемникам боком. Но Гоган предпочитал этого не замечать, повторяя ошибки вновь и вновь. Не всем дано учиться на ошибках. Собственных иль чужих.

От мыслей Кронна отвлек незнакомый голос, прозвучавший неожиданно совсем рядом. И это учитывая, что наемник сам видел, как все гости разошлись, и он остался один.

- Разрешите присесть?

Рядом с наемником стоял, переминаясь с ноги на ногу один из купцов.

- Я не слышал, как вы подошли, - вместо ответа сказал мужчина.

- Ничего странного, - улыбнулся торговец, позвякивая цепью, - вы слишком сильно погрузились в собственные мысли. К тому же мой шаг трудно услышать. Так я присяду?

- Присаживайтесь, коль пришли, - Бренинг указал купцу на стул.

- Благодарю.

Торговец уселся, сложил полные руки в замок.

- Разрешите представиться - Марк Гулитт. Как вы уже поняли - торговец.

- Бренинг Кронн, наемник. - В свою очередь представился мужчина.

- Очень приятно.

- Извините, мистер Гулитт, но не могу ответить тем же, - Бренинг не пытался быть вежливым. Да и беседовать наемник тоже не имел склонности. - Так чем вызван ваш визит?

- Деловой человек. Уважаю. - Полные губы торговца поползли льстиво вверх. - Перейду к сути моего визита. Я хочу предложить вам подработку.

- Не понял?

Купец поправил толстую цепь отличия между собратами, продолжив:

- Уж так вышло, и я вместе с моим компаньоном, услышал ваш разговор. Из него мне стало понятно, что вы держите путь к Анвилу. Это так?

- Положим так, - согласился Кронн, - и что?

- Мы тоже направляемся туда. И мне неожиданно пришла блестящая идея. - Торговец прищелкнул пальцем. - А почему бы нам не продолжить оставшуюся часть пути до города вместе?

- Покорно благодарю, но общения с моим напарником мне вполне хватает.

- Тракт стал нынче не безопасен, - как бы вскользь заметил Гулитт. - Бандиты все чаще нападают на мирных граждан. Путешествие вдвоем сулит потерей кошелька.

- Так вы решили позаботиться о нашем благополучии? - усмехнулся Кронн. - Зря волновались. Я и мой приятель привыкли к такому роду встреч. Мы о себе позаботимся сами. Так что не стоило волноваться.

- Вы так в себе уверены?

- Разумеется. И если вы не обратили на наши нашивки внимания, сообщу. Мы из гильдии бойцов. А там хорошо учат постоять за себя в бою.

- Что ж, - протянул купец. - Теперь я еще больше склоняюсь к мысли, что нам следует держаться вместе, уважаемый. Конечно, если вы согласитесь проследовать вместе с нашим отрядом. А в качестве благодарности мы вам заплатим. Как вы на это посмотрите?

- Все будет зависеть напрямую от сумму "благодарности", уважаемый.

- Сколько вы хотите? - Гулитт взял быка за рога.

- Скажем, шесть золотых будет приемлемой суммой. - Озвучил решение Бренинг.

- Шесть? Вы, наверное, хотели сказать два, уважаемый, - поправил его Гулитт.

- Я знаю, что хочу сказать, - отрезал наемник. - Шесть золотых и можете рассчитывать в случае стычки на нашу помощь.

- Давайте три и по рукам, - предложил новую цену торговец.

- Три золотых делить не сподручно, - заартачился мужчина. - Четыре монеты или дальнейший наш разговор не имеет смысла.

Торговец задумался, от волнения даже вспотев. Похоже, Гулитт действительно боялся бандитов и нуждался в помощи наемников. Кивнув, он сообщил:

- Хорошо, мистер Кронн. Будь, по-вашему. Но учтите половину сейчас, а второю половину не раньше, чем я увижу стены Анвила.

- Договорились, - согласился Бренинг с торговцем, понимая его опасение. - Но скажите, Гулитт, откуда такой страх перед ограблением?

- Вовсе не страх, а вполне объяснимая предосторожность, - не согласился мужчина. - Золотой берег никогда не был безопасен. Нападения случались и раньше. И только не надо надеяться на близость города. Бандиты хитры, этим они и пользуются.

- И все же вы что-то не договариваете, - не укрылось от внимательного наемника. Поэтому Бренинг настойчиво надавил на купца. - Если вы боялись разбойников, могли заранее нанять больше охранников. А вместо этого совершаете сделку с незнакомцами. Пускай и с эмблемами гильдии бойцов.

- Допустим, трактирщик вас хорошо знает, а это не мало.

- Трактирщик может быть в доле с бандитами. Он им дает наводку, а они в свою очередь отстегивают долю в прибыли.

- Я хорошо разбираюсь в людях.

- Неужели? - вскинул бровь Бренинг. - И все же вы не ответили на мой вопрос.

- Вы всегда так настойчивы?

- Всегда, - подтвердил кивком головы наемник.

- Ладно, - торговец вздохнул, зачем-то огляделся, будто считая, что их кто-то может подслушать. - Дело в том, что не так давно до нас дошел один слух. Около недели назад из тюрьмы сбежало несколько преступников. И поговаривают, будто их видели в окрестностях Анвила. Сами понимаете, заключенным в отличие от бандитов нечего терять. Могут не только товара лишить, но и жизнью не побрезговать. Согласитесь, никому таких проблем не нужно. Вот мы с компаньоном и обрадовались, поняв с кем нас, свела судьба. Можно сказать сами Девять послали вас к нам.

- Даже так? - хмыкнул Кронн. - М-да. Тогда стоило просить другие деньги.

- Но договор мы уже заключили, - быстро напомнил купец. - А договор дороже любых денег. Тем более, я слышал, что слово наемников нерушимо.

- Успокойтесь, Гулитт. - поспешил заверить всполошенного торговца наемник. - Договор в силе. Мы держим данное слово. Можете не сомневаться.

- Тогда разрешите полюбопытствовать, когда вы намеревались отсюда отбыть?

Бренинг кисло посмотрел на остывший суп, затем перевел взгляд на растекшуюся на полу лужу от пролитого вина.

- Чем быстрее, тем лучше. - Вынес вердикт Кронн.

- Вот и славно, - потер ладоши, поднимаясь из стола Гулитт. - В таком случаем менее чем через четверть часа мы будем готовы к поездке.

Товарища Бренинг обнаружил во дворе трактира. Гоган в одиночестве сидел на пустом ящике возле грядки с морковью и занимался тем, что грыз яблоко.

Заметив напарника, следопыт ничего не сказал. Однако с ящика не слез.

- А где Маран? - поинтересовался Бренинг.

- Убежал куда-то, - ответил бородач, пояснив. - Дела.

- Понятно, - кивнул Кронн и пересказал товарищу беседу с купцом.

- Молодец, - равнодушно похвалил приятеля Гоган, продолжая грызть спелый фрукт.

- И это все?

- А что еще? Я же сказал - молодец.

- То есть сбежавшие арестанты тебя нисколько не заинтересовали?

- Не-а. - Покачал головой наемник. - Нападут, не нападут - их дело. Какая собственно мне разница?

- Как знаешь, - не стал настаивать на дальнейшем разговоре Бренинг.

Потребовалось не четверть часа, как утверждал Гулитт, а почти полчаса, прежде чем отряд двинулся в путь. Пока посетители расплачивались с трактирщиком, пока выводили лошадей да запрягали их в обозы. В общем "Приют скитальца" торговцы и присоединившиеся к их скромной группе наемники, покинули ближе к полудню.

Целая флотилия белых пушистых облаков неслась по голубому небу. Большие и малые, облака наслаивались друг на друга, весело играя в пятнашки. Порой флотилия налетала на солнце, загораживая светило, и на землю падала тень. В такие мгновения над равниной проходила рябь - гигантская тень тушила яркие краски тянувшего пейзажа, однако быстро исчезала без следа. И снова солнечные лучи радовали глаз небольшой отряд.

День выдался замечательным. Немного жарким, но это лучше, чем ливни, сопровождающие наемников неделю назад возле Скинграда. Тогда хотелось выть, а сейчас душа рвалась в порыве запеть.

За те часы путешествия после отбытия из трактира обоз торговцев всего раз встретил на пути проезжающую мимо крестьянскую телегу. Больше транспорта не виднелось на лиги вокруг. Но никого это особо не огорчало. Нет и нет. Какая разница? Обозы следовали друг за другом. Слева и справа от груженых телег двигались всадники. Бренинг и Гоган находились за последним обозом. Следопыт справа, а Кронн слева.

Бренинг время от времени поглядывал по сторонам, стараясь быть начеку. Щурясь от яркого солнца, мужчина поглядывал недовольно на напарника. Как и следовало ожидать, встреча следопыта с трактирщиком одной кружкой не ограничилась. И хотя Гоган вовсе не казался пьяным, держась в седле как влитой, бородач проявил себя не лучшим образом. Откровенно следопыт дрых. Шляпа сдвинута на самый лоб, голова опущена. Хорош гусь, ничего не скажешь. Бренинг лишь покачал головой. Напарник не исправим. Отвернувшись от приятеля, Кронн бегло посмотрел на членов отряда. Погоняющий лошадей за первым обозом мужчина не спускал глаз с дороги. Делящий с возницей место второй, держал арбалет наготове, косясь по сторонам дороги. Оставались на чеку и всадники. Видно купцы не зря платили помощникам деньги. Сами торговцы расположились на задках второй телеги. В отличие от собранных воинов эта парочка вела себя расслабленно. Сейчас торговцы о чем-то между собой беседовали.

До Анвила оставалось не больше часа езды. Лес поредел. Хвойные деревья остались позади, и теперь рощи пестрели кленами да осинами. Но про близость к городу наемнику сообщили огромные валуны находящиеся разбросанными по равнине. Высотой по пояс взрослому мужчине, а некоторые и в полный рост, валуны были старше стен города. Как именно глыбы здесь оказались, никто не знал. Просто они были и все. Отпечаток времени коснулся и их. Бледные лишайники и коричневый мох покрыли каменные тела, превратив глыбы в маленькие холмы.

Бренинг размял плечи, поправил сумку. Править лошадью не имело смысла - умное животное само и без понуканий знало дорогу, а близость отдыха и сытого корма подстегивало кобылу не хуже самого наемника. Снова повторив цикл: взгляд на рощу, вперед дороги, косой взгляд на напарника и купцов. Затем спустя промежуток времени цикл повторялся. Однако все оставалось неизменным. В очередной раз, взглянув на дорогу, резко поворачивающую в ярдах тридцати, наемник оживился. От мужчины не укрылся тот странный факт, что бегущая лань неожиданно резко сменила путь, не достигнув нового ряда камней. Что-то или кто-то спугнул чуткое животное, заставив лань перебежать тракт и броситься в противоположную сторону. Сие поведение заставило наемника насторожиться. Выхватив из ножен меч, Бренинг локтем толкнул Гогана, указывая на камни возле поворота. Следопыт понял все и без слов. Сам же Кронн слегка подогнал лошадь, пытаясь нагнать впереди идущих всадников.

Но сделать этого он не успел. Первый телега обоза уже стала входить в поворот, когда отряд атаковали. Однако вовсе не оттуда, откуда ожидал нападения наемник. Со стороны россыпи других камней в отряд полетели стрелы. Попавшие врасплох, воины поплатились за это. Рухнул левый всадник, получив меткую стрелу в шею. Сидевший на задках первого обоза воин слетел на дорогу, и, крутясь, скатился в траву. Еще одним членом отряда стало меньше. Остальные стрелы не причинили особого урона. Большая часть вообще пролетела мимо, и лишь две стрелы с жужжанием вонзились в бок телеги.

Не дожидаясь нового залпа, Бренинг рванул лошадь, бросаясь к засевшим в засаде лучникам. Гоган последовал следом. Остальные воины рассыпались за телегами. Арбалетчик, сидящий на козлах, послал ответный выстрел, но особо ни в кого не целясь, промазал. Теперь он перезаряжал оружие, а мечники попытались зайти за камни по большой дуге. Но прежде чем наемники достигли укрытия стрелков, новый залп взвил в воздух смертельные стрелы. И укрыться наемникам было не зачем. Не раздумывая, Бренинг поднял лошадь на дыбы. И бедное животное приняло посланные стрелы в хозяина на себя. Сразу три стрелы вошли ей в живот, и оглушительно заржав от дикой боли, лошадь рухнула. Бренингу в последний момент повезло отпрыгнуть в сторону. Перекувыркнувшись, воин кинулся к лучникам. В отличие от напарника Гогану пришлось хуже. Зазевавшийся следопыт схлопотал стрелу в плечо, и, вылетев из седла, упал в траву. Продолжающийся нестись скакун тоже послужил живым щитом и пал под смертоносными стрелами. Пожертвовав лошадьми, мужчины все же достигли укрытия, где прятались стрелки. Не давая шанса воспользоваться луками, наемники напали. В укрытие оказалось шестеро. Все нападавшие были облачены в старые поржавевшие местами нагрудники. И лишь один имел кольчугу. Отбросив бесполезные луки, незнакомцы поспешили достать клинки. Одного Бренинг зарубил с налету. Бедняга даже не успел вооружиться. Второй кинулся на наемника, но получив выпад в бок, осел на землю. Еще двоих наскоро проткнул Гоган. Рыча разъяренным тигром, следопыт не обращал на окровавленное плечо никакого внимания, забыв в схватке о боли. Стрелки оказались не важными мечниками. Остававшаяся четверка накинулась на мужчин, наседая с разных сторон. Взять в клещи умелых фехтовальщиков им не удалось. Кронн ушел из-под удара первого, пропустив меч над головой, тут же вонзив клинок в живот противника. Легкая кольчуга не устояла против закаленной стали. Подавшись назад, Бренинг потянул меч на себя, одновременно ударив второго мечника ногой в колено. Воин взвыл, попытался достать мечом наемника, но Кронн легко отбил удар, и, рубанув сверху вниз, раскроил мечнику череп. Расправился со своими и Гоган.

- Слабаки! - следопыт оскалился.

- Ты как?

- В порядке.

- А стрела?

- Бывало и хуже, - философски заметил Гоган. - Дьявол! Слышишь?

Со стороны тракта доносился отголосок сражения. Послышались крики и звон мечей.

Все же интуиция не подвела Бренинга. За камнями, от которых так понеслась прытью лань, скрывался второй отряд. Пока лучники отвлекали внимание и прореживали отряд, скрывающаяся группа бандитов дождалась, когда жертвы отвлекутся на первый отряд и покажут спины. Дождавшись такого шанса, разбойники атаковали.

Незнакомцев насчитывалось не больше дюжины. Однако им противостояло всего четверо воинов. Торговцы были не в счет. Единственное на что оказались способны жирные купцы, так это спрятаться за телегами и молиться богам. Впрочем, ничего другого от них и не ожидали.

Прежде чем нападавшие достигли охранявших обозы, воинам удалось один раз выстрелить. Болт арбалетчика снял крайнего бандита. Два лишь скользнули по кирасам, и последний засел в выставленном щите. Отряды столкнулись. Беря скорей количеством, чем качеством незнакомцы в ржавых доспехах и серых рубахах, лихо, улюлюкая, атаковали. Воинам пришлось отступать, отбиваясь от сыплющихся ударов. Вновь выстрелил арбалетчик успевший перезарядить оружие. Болт угодил в левый глаз, было накинувшегося разбойника. Мужчину откинуло назад, и он замертво повалился на землю. Но арбалетчика почти сразу же постигла та же участь. Заросший разбойник буквально развалил арбалетчика надвое огромной двуручной секирой.

И хотя нападавших по количеству превосходило втрое, укрепить позиции разбойники не смогли. Умелые воины хоть и отступали, но не думали сдаваться. А уж когда на помощь прибыли забытые всеми наемники. Тут бандитам пришлось несладко. Попытавшиеся было отступить, бандиты попали между воинами и наемниками. Не уцелел ни один.

Скоротечный бой окончился, а торговцы продолжали прятаться за телегами, боясь высунуть носы. Лишь когда к ним подоспели уцелевшие бойцы, мужчины еще продолжая дрожать, поднялись с колен. На проверке достопочтенные торговцы оказались еще, какими трусами. Теперь Бренинг окончательно понял, что мог требовать вдвое больше за труды. Гулитт и его дружок ни куда не делись бы - заплатили.

Добив раненых, мужчины стащили тела разбойников к краю дороги. Своих погрузили на обозы. Уцелеть выпало всего двоим из сопровождающих торговцев.

- Падаль! - процедил сквозь зубы спутник Гулитта, рассматривая тела нападавших. Торговец пнул одного из мертвецов ногой и, не сдержавшись, смачно плюнул.

Хмурые, потрепанные схваткой воины косились на трупы товарищей. Достав фляжку, один из них отпил, поморщившись, затем протянул товарищу. Тот тоже приложился к фляге. В свою очередь, протянув ее Гогану. Следопыт благодарно кивнул. Отпил из фляги крепкой настойки. От ранения Гогана стало лихорадить. С большим трудом уговорив товарища вытащить стрелу, Бренинг усадил бородача на землю. Наконечник застрял внутри. Кронн вдавил древко. Гоган взвыл. Тем временем показавшийся наконечник был тут же переломлен вместе с частью древка. Отбросив окровавленную стрелу, Бренинг взял фляжку и безжалостно вылил содержимое в кровоточащую рану. Дикая боль пронзила следопыта, и тот уже не выл - рычал. После того как рану перевязали Гогана устроили на задках телеги. Чудом спасшихся от смерти лошадей успокоили, и обоз вновь тронулся в путь. Взамен павшей лошади Бренингу выдали новую.

- Скажите, любезный, - обратился к наемнику Гулитт. Торговец уже оправился от пережитого страха и мог разговаривать спокойно. - Кем были напавшие?

- Откуда мне знать, - пожал плечами Кронн, - лихого народа везде хватает. Скорей всего бродяги. Местные выглядели бы получше. А эти вот как заросли, да и доспех у них одно название. И оружие.

- А не было среди них случайно сбежавших? - проявил любопытство спутник Гулитта.

- Вряд ли. Каторжники не стали бы связываться с незнакомцами. Да и вблизи города так рисковать. Нет. А эти что попались, видно совсем умом тронулись.

- И все же вы уверены, что среди напавших отсутствовали беглые заключенные? - проявил настойчивость купец.

Такой интерес к каторжникам насторожил Бренинга. Не просто так расспрашивал торговец. Точно не просто. Вот как глаза бегают.

- А вам собственно, какое дело? - как бы, между прочим, спросил в свою очередь Кронн.

- Да ни какого, - тут же отозвался торговец. - Просто из любопытства.

- Ну-ну, - сделал вид, будто поверил наемник. А вскоре сам сообразил, почему расспрашивал купец. Лет пять назад наемнику самому доводилось поучаствовать в охоте на заключенных, сбежавших во время их транспортировки. Так тогда за голову беглеца была обещана награда. Видимо вознаграждение объявили и за этих. Иначе любопытство торговцев объяснить не получалось.

С обозом и торговцами наемники распрощались у восточных ворот. Взяв плату, Бренинг и Гоган, которому становилось все хуже и хуже, оставили за спиной занятых проверкой обоза стражников и вдвоем вошли сквозь створки в город.

Анвил встретил наемников ласковым солнцем, криком чаек и бризом, надвигающимся со стороны близкого моря. На двух всадников не обратили особого внимания. К тому же мужчины приложили все усилия, чтобы избежать возможных встреч со знакомыми. А знали наемников в городке почти каждый второй.

Господа Гулитт и Гран оказались так любезны, что отдали своих скакунов на временное пользование мужчинам. Наемники договорились с купцами оставить лошадей в конюшне, находящейся возле крепостных стен.

Родной город положительно повлиял на настроение следопыта. Гоган храбрился. Отпускал шутки, но товарища обмануть не смог. Кронн видел, с каким трудом Гоган скрывает мучащий его озноб. И это подстегивало Бренинга еще сильнее. Ржавый наконечник мог легко занести инфекцию и чем быстрее товарищ окажется на попечительстве хорошего лекаря, тем лучше. К счастью одного врачевателя Бренинг знал и жил целитель всего в квартале. Поэтому немедля, Кронн свернул с главной улицы, присматривая за конем следопыта.

Они миновали фонтан миловидной, но к сожаленью каменной русалки. Проехали мимо заброшенного особняка, чьи стены покрывал ядовито-зеленый плющ. И наконец, в тени заросли шиповника перед мужчинами предстал дом знакомого Кронна. Как и все дома в Анвиле объединенные общим архитектурным стилем маленький аккуратный прямоугольный домик с шарообразной крышей из рыжей черепицы мало чем выделялся среди других соседей. Разве что отличался отсутствие балкона на втором этаже. Высоты даже маленькой целитель по каким-то только ему понятным причинам боялся. И предпочитал жить на первом этаже, ближе к твердой, внушающей доверие, опоре.

Бренингу не понадобилось стучать дважды. Через мгновение, словно ожидая гостя, дверь распахнулась. Из нее высунулась маленькая сутулая фигурка, облаченного в махровый коричневый халат. Шаркающие шаги лекаря вывели его из-за порога к Кронну.

- Мальчик мой! - радостно воскликнул лекарь. Маленькая фигурка невысокого и щуплого старика попыталась обнять Бренинга костлявыми руками за шею. Но даже на носочках лекарь едва сумел дотянуть до груди воина. От усилий толстые линзы очков съехали на кончик носа, а серый ночной колпак упал, демонстрируя копну абсолютно седых как снег волос.

- Пробус, а я погляжу, все пышешь энергией, - Бренинг улыбаясь, наклонился, обнимая старика. - Все такой же неугомонный?

- Куда мне до вас, - добродушный лекарь тряхнул седой головой. - Эх, зелень. Все носитесь по Империи. Завидую. Я в своей молодости так и не рискнул дальше Кватча нос высунуть. А зря. Жалею теперь, а толку-то?

Тут лекарь заметил кислую физиономию Гогана, прячущегося за лошадьми.

- А-а! А я-то вдруг удивился. Как это с Бренингом нет вечного и не разлучного товарища. Прячешься-то чего? Не боись не укушу. Зубов давно нет. - В качестве подтверждения старик весело оскалился.

Смущенный бородач подался вперед, стушевавшись еще сильнее под взглядом лекаря.

- Привет, Морковка, - буркнул Гоган.

- И тебе не хворать, Козлик, - в тон следопыту поприветствовал мужчину старик. Из-за имени данного беспечными родителями (Пробус - с оркского морковь) старик еще с детства привык к прилипшему прозвищу. Благо Пробус всегда отличался доброй душой и на кривляния товарищей отвечал лишь незлобными улыбками, разводя руками. Ну, Морковка, так значит Морковка. Чего уж тут. - О! Вижу, все же захворал. Эх, растяпа! Вот бери пример с Бренинга и избегай увечий.

Гоган ничего не ответил. С детства, еще, когда воровал с приятелями из огорода лекаря овощи, Гоган испытывал перед маленьким стариком неловкость. А когда в один ненастный и вовсе не из-за погоды день, лекарь поймал Гогана за кражей и крепко его вздул плетью, это чувство только усилилось.

- Кто ж баламута так? - обратился к Кронну лекарь.

- Бандиты, - дал краткий ответ наемник.

- Не повезло, - протянул, цокнув лекарь, осмотрев взглядом Гогана. Мужчина сразу же побледнел. Через секунду старик с блеском озорливости пояснил. - Им, конечно, не вам. Этого - кивок на Гогана, я мигом на ноги поставлю.

- А ты точно не меняешься! - выдохнув, произнес обвинительно Гоган.

- Стараюсь, - Пробус усмехнулся, - ладно. Чего встал, пошли, калека. Сейчас посмотрим что там у тебя. Давай. Шевелись. Нечего стоять у порога. Вот из-за косолапости и неуклюжести тебя и подстрелили. Олух треклятый!

Загнав ворчащего следопыта в дом, Пробус обернулся к стоящему у двери Бренингу.

- Рану я перевязал. Но наконечник был ржавым. Могло начаться заражение. - Вел в курс вещей старика-лекаря Кронн.

- Посмотрим, - мимоходом обронил старик. - Парень крепкий, поправится. Лучше скажи мне, где вы на этот раз так долго пропадали?

- Везде немного. То там, то тут.

- Вот только не надо мне чуши, которую вы несете для всех, - лекарь поморщился, будто принял одну из своих настоек. - Отвечай старику, где лазили?

Бренинг улыбнулся, но возражать не стал:

- Сначала ездили в Бравил. Затем задержались у Кривого ручья, доставляли туда заказчика. Потом равнины и степь. Нарвались на браконьеров. Потом долгая дорога обратно. По пути Скинград да Кватч. И наконец, Анвил.

- А где на бандитов наткнулись? - задал новый вопрос лекарь

- В часе езды от Анвила. Ублюдки решили напасть на обоз, который мы сопровождали.

- Идиотов недалеких у нас всегда хватало, - пробормотал старик ворчливо. И наставительно сказал. - Стражникам сообщи. Отряд конный пустить по дороге не помешает. Все безопасней будет.

- Скажу. - Легко согласился Кронн.

- Да и еще. Тут слухи ходят, будто из тюрьмы несколько заключенных сбежало.

- Уже слышал.

- Скор, - с уважением хмыкнул лекарь. - Пяти минут в городе не был, а все слухи уже известны. Молодец, мой мальчик.

- Я пойду, Пробус, - заикнулся осторожно наемник. - Нужно еще в гильдию отправиться. Сам понимаешь.

- Понимаю, - ворчливо отозвался старик. - Приехал. Сдал приятеля раненого и снова скрываешься. Хоть бы раз за долгие годы нормально навестил бы старика. Чаек попили бы. Поговорили о былом.

- Чай мне пить некогда, - развел руками Бренинг. - Дела.

- Дела-дела. Ладно. Проваливай. А о друге твоем я позабочусь. Не сомневайся.

- Тогда я пошел?

- Иди уж, - отмахнулся лекарь. - Удачи, парень.

И несмотря, что от дома Пробуса до гильдии бойцов расстояние не превышало двух кварталов, до резиденции Бренингу помешал доехать еще один хороший знакомый.

Впрочем, мужчина почуял неладное еще до этого. Пустые улицы Анвила легко объясняло столпотворение возле храма богов.

Все пространство возле Часовни Дибеллы заполонили граждане Анвила. И судя по лицам, отличающихся растерянность и испугом собрались жители вовсе не для того, чтобы поднести молитвы Девяти. С десяток стражников пытались успокоить толпу, но выходило у вспотевших и осипших стражей это и рук вон плохо. Хорошо хоть жители не пытались ворваться в часовню иначе стражники вряд ли бы смогли их остановить.

Заинтересованный событиями Бренинг спешился, привязав поводья лошади за ветвь клена. Однако еще раньше, чем он очутился в толпе, наемника окликнул Браин.

То и дело, вытирая перчаткой сочащийся из-под кольчужного шлема пот, стражник догнал Кронна. Лицо Браина выглядело усталым.

- Что случилось? - задал интересующий его вопрос Бренинг. - Неприятности?

- Ты даже не представляешь какие, - покачал головой стражник. - Просто ужас. Кошмар. Катастрофа!

- Все так плохо?

- Хуже не бывает, - подтвердил Браин.

- Что случилось? - повторил вопрос наемник, озираясь на хмурые, но чаще перепуганные лица. - Такое ощущение, что все стали свидетелями Судного дня.

- О! Ты даже не знаешь, насколько близок от истины. - Хмурясь, покачал головой стражник. - Дело дрянь. Пошли. Ты должен увидеть все сам. Помощь опытного в таких вещах человека нам сейчас будет только кстати.

И не выронив больше ни слова, стражник загадочно поманил наемника за собой.

Протискиваясь сквозь толпу, мужчины достигли дверей часовни.

Пожалуй, Часовня Дибеллы единственная отличалась среди прочих строений своей архитектурой. Как и остальные восемь собратьев-близнецов, храм напоминал диковинное животное. Благодаря особому типу конструкции, придавшему зданию необычайную легкость и устремленность к небесам, часовня походила на корабль или мифического зверя. Возведенная из серого кирпича, часовня имела форму неправильной трапеции и состояла главным образом из вытянутых вверх стрельчатых арок, а также, оконных и арочных проемов и сводов.

Две диагонально пересекающиеся стрельчатые арки создавали прочный каркас, поддерживавший своды. Рельефно выступающие рёбра арок - нервюры - передавали тяжесть свода вниз, к пятам арок и далее - на опоры и идущие вдоль них полуколонны. Фасады здания украшали стройные готические фигуры и вынесенные наружу контрфорсы и аркбутаны. В середине лицевой стороны здания находилось гигантское окно в виде круга и вписанной в него восьмигранной цветка-звезды. Имелись здесь и две небольшие башни, располагающиеся на углах боковых стен, которые постепенно сужалась кверху, и заканчивались ажурным каменным шатром со шпилем. Высокие и узкие пестрые окна-витражи изображали лики богов.

Охраняющие высокую парадную дверь, в два роста вышиной среднего человека, стражники обливались потом. День выдался жарким, и в кольчуге было просто невыносимо. Так еще приходилось стоять на самом солнце пеке. В общем хорошим настроением мужчины не отличались. Поэтому встретили наемника недружелюбно.

- Посторонним нельзя. - Перегородил Кронну дорогу стражник.

- Он со мной, Люк, - поспешил заверить стражника Браин.

- А мне то что? Лейтенант распорядился никого не впускать, - сослался на приказ стражник.

- С лейтенантом я поговорю сам, - заверил Люка Браин. - Бренинг может нам помочь.

- Ну-ну, - хмыкнул стражник, но спорить не стал, слишком вымотанный службой.

Его спутник наоборот оживился.

- Наемник? - взгляда мужчины скользнул по нашивке на куртке. - Гильдия уже подсуетилась?

- Бренинга позвал я. - ответил Браин.

- Лучше бы тебе остаться здесь. Если хочешь сохранить расположение духа и остаток завтрака, - посоветовал дружелюбно стражник. - Мне вот теперь кошмары сняться начнут. Демоны. Я такого зверства отродясь не видел.

- Да что тут случилось? - уже не смог стерпеть Кронн. Бренингу казалось, стражники специально держат его в неведении.

- Загляни. Все сам и увидишь, - сказал Люк.

- А я бы не советовал, - покачал головой напарник.

- Иди.

- Пошли, - Браин открыл дверь, и наемнику не оставалось ничего другого, как проследовать за ним следом.

Стоило наемнику только ступить за порог, как в лицо тут же дыхнул смрадный запах. Тут пахло смертью и кровью. И последняя, казалось, была повсюду.

Помещение часовни еще совсем недавно было объято пламенем. Копоть осталась на стенах, поле. Тлели остатки того, что раньше служило скамьями. То, что не сожгли разорители храма богов, сейчас предстало жалкими щепками.

Ступая крайне осторожно, Бренинг последовал к алтарю, прикрывая рукой лицо - настолько был непереносимым запах - мужчина попытался не наступить на запекающуюся кровь. Следовало послушаться товарища Люка. Но любопытство сыграло как всегда плохую шутку. Бренинга едва не вырвало. А Кронн видал за свою жизнь много полей сражений, раненых солдат, изувеченных калек. Однако столько крови сразу наемнику видеть не доводилось.

Кровь присутствовала везде, окрасив холл часовни в алые потеки. Кровь застыла лужами на полу, по кровавым следам можно было видеть, как тащили жертв. Кровь обагрила потолок, медленно сочась и падая каплями на пол. Витражи с изображениями девяти богов тоже осквернили человеческой кровью, кровью тех, кто приходил молиться покровителям. И именно в святом месте произошло надругание, святотатство.

- Кто это устроил? - откашлявшись, спросил Бренинг.

- Когда мы прибыли на место здесь уже никого не было. Только тела прихожан, река крови и костры. Нападавшие видимо пытались сжечь храм.

- И как получилось, что никто ничего не заподозрил?

- Не знаю, - Браин помрачнел еще больше. - И главное патрули не заметили ничего подозрительного. Немыслимо! Теперь ты понимаешь, в каком мы глубоком дерме?

- Понимаю, - тихо ответил Кронн.

- Видимо не до конца, наемник. - Раздался за спиной голос лейтенанта городской стражи.

Бренинг обернулся.

- Он со мной, - быстро доложил Браин.

Но лейтенант только отмахнулся. Сняв шлем, мужчина дрожащими руками вытер пот. Судя по всему, лейтенант с трудом переносил вид крови. А теперь уж точно.

- Ты когда-нибудь видел подобное? - Глава стражи заглянул Кронну в глаза. - Демоны! Как вообще могло произойти такое? В городе! На глазах у горожан! Днем! И главное никто. Никто! Не видел, кто проник в часовню и натворил все это.

- Видно без демонов здесь и, правда, не обошлось, - пробормотал Браин.

- Не пори чепухи! - оборвал стражника лейтенант. - Мне только демонов не хватало.

- А как же Пророк? - заикнулся стражник. - Он говорил...

- Меньше слушай всяких пророков и предсказателей! Все целее будешь. - Лейтенант взъярился. - Не удивлюсь, если этот старик замешен. Больно много он знает.

- Какой еще Пророк? - не понял о чем идет речь наемник.

- Да появился тут с месяца два назад один на нашу голову, - пояснил лейтенант, - ходит по Анвилу и взывает к толпе. Ничего нового. О том, что просыпается зло. Про забытых героев говорит. Про святыни и паломничество. Что нужно противостоять злу. Кто вслушивался в этот лепет?

- Народ внимает к Пророку, - не согласился Браин.

- Вот тогда иди к нему и допроси! - гаркнул на него мужчина. - Иди!

- Да я же, - начал стражник.

- Живо!

- Слушаюсь! - отдал честь Браин и зайцем понесся к двери.

- А что за надпись? - Кронн только сейчас заметил кровавую надпись на стене. - "Ас ойобала Умарилей, Элнада ракувар".

- Знаешь этот язык? - оживился лейтенант.

- Немного, - кивнул Бренинг, - в гильдии учат разным языкам.

- И что гласит надпись?

- Если дословно то: "Вечной властью Умарила, боги смертных должны быть низвергнуты".

- Мне не хватало только фанатиков, - лейтенант устало покачал головой. - А-а, демоны, пошли отсюда. У меня от этого запаха голова раскалывается.

- Сейчас, - обронил наемник.

Бренинг напоследок осмотрел разоренное помещение. Меленькие чаши алтарей перед ликами богов лишь дымились. Сами лики Девяти испачкали кровью. Огромный алтарь в центре часовни, куда делали подношения, прихожане превратился в маленькое озерцо крови. В алой глади Кронн заметил собственное отражение.

Кто бы то этого не сделал, но он навечно осквернил святое место. Теперь уже никогда здесь не бывать благодати богов. Смерти, а тем более насильственной нельзя пятнать порог храма.

Незнакомцы добились своего.

Бренинг уже покинул часовню, но стоило закрыть глаза, как мужчина снова оказывался стоять в храме. Среди луж крови и ликов грозных и в тоже время беззащитных богов.

Покинув часовню Дибеллы, Бренинг сразу же направился в резиденцию гильдии. Он уже и так задержался. Вилена должна быть в ярости. Но после пребывания в храме все остальное как-то сдвинулось на второй план, потеряло краски. Алый цвет заполонил остальные. Даже солнце истончало кровь. Наемник тряхнул головой. Не помогло, но видения исчезли.

Прямоугольное здание гильдии с шарообразной крышей походило на маленький замок. А яркие красные флаги с изображенными на них гербом гильдии бойцов - два скрещенных меча - лишь дополняло сходство.

Первым кого встретил Бренинг войдя, оказался Митчелл. Привратник гильдии бойцов, как и предписывалось ему по должности, застыл у дверей, облаченный в полный доспех. Начищенный до ослепительного блеска. Как часто любила повторять Железная леди: "лицо гильдии и лицо привратника одно и то же". Поэтому Митчелл постарался выглядеть как можно более эффектно. И парню это вполне удалось.

- Бренинг! Старина. - Митчелл искренне обрадовался наемнику. И Кронн вполне понимал почему. Привратник вообще был рад любому живому человеку. Ведь когда твоя работа заключается, в том, что приходится весь рабочий день стоять неподвижно у дверей наподобие статуи день обещает быть очень долгим. Митчелл скучал в одиночестве. - А где Гоган?

- Гогана подстрелили. Я расстался с ним у Пробуса.

- Ничего серьезного?

- Вроде бы. Через пару дней вновь примется за свое. Вилена у себя?

- А где же ей быть, - кивнул привратник.

- Тогда я пойду.

- И не постоишь со мной немного поболтать? - обиделся парень. - За весь день и десятком слов не перекинулся.

- Разве в гильдии мало бойцов? - удивился Кронн.

- Много, а толку-то? - хмыкнул Митчелл. - Половина где-то носится по округе. Остальные тоже непонятно где пропадают. А еще тут происшествие в часовни Дибеллы. Ты, кстати, слышал?

- Слышал, - подтвердил Бренинг, - а еще и видел.

- Ух, ты! - восхитился Привратник. - Как там?

- Ничего хорошего. Кровь. Много крови.

- А трупы?

- Трупов не было. Видимо их уже увезли.

- Говорят, прихожан буквально на куски порубили. Зверство.

- А откуда про нападение на часовню тебе известно? Ты же вроде весь день никуда не отлучался? Говоришь, ни с кем не говорил?

- Рхано недавно пробегал. Он меня в курс дела и ввел, - признался Митчелл. - А так ни одного лица за весь день.

- Ну-ну, - хмыкнул Бренинг. - Ладно, меня Донтон ждет. Пойду.

- Ни пуха, - пожелал привратник.

- К черту!

Железная леди, как и всегда, встретила наемника в своем кабинете. В кресле.

- Ты припозднился, - не поднимая головы от разложенных на столе бумаг, произнесла Донтон. - И где Гоган? Только не говори, что он пошел справиться о здоровье матушки.

- Не буду. Он у лекаря. Гогана ранили в дороге.

- Кто?

- Бандиты. У самого Анвила. - Кронн привык давать главе гильдии краткие ответы. Так есть шанс уйти быстрее из цепкой хватки Железной леди.

- Совсем распоясались, - нахмурилась Донтон. Размашисто расписавшись в документе, Вилена аккуратно сложила листы в стопку. Убрала их в ящик стола, закрыв на ключ, и лишь после этого посмотрела на Кронна, указав на стул.

- Сядь.

Виду Бренинг не подал, но крайне расстроился приказом. Обычно подчиненных Железная леди выслушивала стоя. У Донтон всегда хватало дел, и порой она слушала рапорты бойцов, одновременно занимаясь другими делами. Но на этот раз Донтон решила уделить своему лучшему сотруднику свободное время. Почти неслыханное дело. Кажется, за всю практику с Бренингом это случалось впервые. И Кронну это не нравилось.

- Как прошла поездка в Бравил?

- Спокойно.

- Бумаги передал?

- Да.

- Вот и отлично, - похвалила наемника Железная леди. - А теперь, будь любезен все рассказать в деталях и красках.

- Все? - немного опешил наемник. - Боюсь, рассказ займет не меньше часа.

- Ничего страшного. Начинай. - Велела Донтон.

Вот теперь Бренинг окончательно понял, что вляпался.

Повествование Донтон слушала внимательно, порой переспрашивая и уточняя некоторые детали. Успокоилась Железная леди, когда Кронн уже хрипел пересохшим горлом. Вилена налила наемнику воды и замолчала, видимо ожидая, когда Кронн допьет.

Утолив жажду Бренинг вновь подвергся экзекуции.

- Ты слышал о нападении на часовню Дибеллы? - поинтересовалась Донтон.

- Слышал и видел, - повторил сказанные Митчеллу слова мужчина.

- Надпись на стене видел?

- А откуда вы? - начал удивленно наемник, но глава гильдии его перебила.

- Должность обязывает меня быть в курсе событий. - Пояснила Железная леди. - Понял, что гласила надпись?

- Прочесть - прочитал. Понять? Не совсем, - покачал головой Бренинг. - А что, расследование поручают гильдии?

- Пока нет. Но дело не в нападении. Про Пророка ты видимо тоже слышал?

- В общих чертах, - подтвердил Кронн. С каждой минутой наемнику становилось все более неловко в кабинете главы. Бренинг все нутром ощущал, что Донтон темнит. А значит, затевает новую авантюру. И, похоже, в ней мужчине предназначена особая роль. Иначе вряд ли стала бы уделять наемнику столько драгоценного времени.

- Тогда теперь настала моя очередь кое-чем с тобой поделиться. И начну я, пожалуй, с того, как мне пришло письмо от Императора...

Рассказ Железной леди произвел на Бренинга сильное впечатление. Оглушил, раздавил, поверг в шок и смятение. Ему ничего не оставалось делать, как сидеть в кресле и бросать на женщину удивленные взгляды.