Досветки в Глуши

Глава 11

Николай сразу увидел Лиду - она стояла возле машины. Рядом толклась незнакомая бабка. Что-то втолковывая девушке, размахивала деревянной клюкой. Обычная бабка. С виду совершенно безобидная. Если бы не опечина, он не смог бы разглядеть её истинную личину. Не смог бы распознать тварь.

Откуда она прибрела в Глушь? Зачем наведалась в покинутую деревню? Возможно, объявила очередную охоту? И её теперешняя жертва – Лида?!

У Николая взмокли ладони. Опечина скользнула на снег, но он не стал её поднимать.

Нужно вернуться. – подумалось вдруг. Отступить, пока ещё не поздно. Способа, как одолеть бабку он всё-равно не знал. Да и возможно ли сделать такое??

Зачерпнув снега, Николай отёр им лицо, пытаясь загасить раскручивающуюся панику.

- Вернись! Отступи! Противник тебе не по силам! – вопило где-то внутри.

В памяти всплыли давние бабушкины сказы. Самый страшный из них был про неё – про лихарку, что бродит особняком по земле.

- Просто так её не прознать. - говорила бабушка. - На ней всегда чужое обличье. Любым перекинуться может, любого заморочит, себе подчинит. А после выпьет до донышка, вытянет всё светлое да хорошее, и станет человек пустышкой.

Руки предательски затряслись. Путаясь в карманах, Николай вытащил старенький коробок, вывалил на ладонь неприметный клык волколака.

- Помоги! - зашептал просительно. - Что мне делать? Как поступить?

Клык, конечно же, не ответил. Но дыхание стало ровнее. Постепенно схлынула паника. Ей на смену пришла уверенность – он справится, он всё сможет!

Николай вздохнул поглубже и, решившись, прокричал со смешком:

- Эй, народ. Вы откуда такие?

- Чего пристал! – буркнула бабка не оборачиваясь. Другая же, настоящая её голова резко крутанулась на узких плечах, недобро сверкнула единственным красным оком. – Иди себе мимо. Не мешайся.

- Да я не спешу, - медленно и лениво Николай направился к машине. – Девушка, а девушка! – обратился он к Лиде. – У вас проблемы? Заблокировало дверь?

- Проблемы! – Лида рванулась было к нему, но бабка удержала при себе да крикнула злобно. – Не слушай её. Блажная она, припадошная.

- А по виду не скажешь, - изобразил Николай удивление. – Симпатичная такая.

- Шёл бы ты! – лихарка начала раздражаться.

- Внучка у вас симпатичная! – упрямо повторил Николай. Он подошёл совсем близко, и Лида решилась – протянув руку, назвалась. – Я – Лида. А она мне не бабушка вовсе.

- Не бабушка? А кто же тогда?

- Не знаю! – заторопилась Лида. - Они меня в доме держат, у местной, у тётки Таи!

- Выдумщица какая! – лихарка скривилась в улыбке. – Сказано тебе – блажная. Иди себе, не мешайся.

- И пойду, - покладисто кивнул Николай. – И девушку Лиду возьму с собой. Вы согласны, а Лид?

- Да! Да! – Лида забарахталась, пытаясь выдраться из цепкой бабкиной хватки.

- Отпустите её! – потребовал Николай, но бабка лишь расхохоталась пронзительно и резко замахнулась клюкой.

В голове полыхнуло, глаза затянуло розовой пеленой. Плохо понимая, что делает, Николай выдрал крепкую палку из бабкиных рук и с лёгкостью переломил о колено.

Лихарка что-то закричала – он видел теперь отчётливо распяленный в ярости рот, и единственный зуб, выступающий из него, и выпученный глаз без верхнего века...

Прицелившись, тварь взмахнула рукой, процарапала лицо Николая острым железным когтем. Кровь часто закапала на снег, попала на клык, что был зажат в ладони, и Николай словно взлетел! Непонятная сила оторвала его от земли да крутанув, внезапно отпустила...

От нахлынувших запахов и звуков в голове зашумело. Ликующая радость затопила всё его существо! Неизведанное непонятное чувство подстегнуло Николая, повело вперёд к желанной цели. Он прыгнул, и вот уже хрустнула под зубами тонкая шея лихарки.

Лишённое головы тело, подскакивая, унеслось в лес, и он ринулся следом, пытаясь нагнать добычу.

Голова твари подкатилась под ноги Лиде, единственный глаз злобно мигнул.

- По-мо-ги... – прошипела голова. – Отнеси меня до Таи...

Одеревенев, Лида смотрела на говорящую бабкину голову и не могла выдавить ни звука. Превращение Николая, случившаяся расправа промелькнули так стремительно, что разум отказывался понять и принять это.

Что-то щипнуло Лиду за руку, просунуло в ладонь шероховатый кусочек, и новое потрясение накрыло девушку – она разглядела, наконец, истинный облик лихарки.

- До Таи... до Таи отнеси... – шипела и тужилась голова, единственный глаз лез из отбиты, ненавистью прожигая Лиду.

- Не смотри, - шепнуло у самого уха, мягкие пёрышки пощекотали щёку. – Пойдём лучше, вон он, домок. Вишь, с синим крылечком.

Крылечко и в правду было синее – как она раньше не разглядела такого. И вился дым из трубы, и торчала в окошке любопытная лохматая мордаха.

- Пойдём... скоренько... – поторопил голосок, и Лида пошла куда указали.

- Пожалеешь... отомщу-у-у... – неистовствовала позади голова, но Лида её больше не слышала.

Она не запомнила как вошла в дом, как едва не споткнулась о карлика, выкатившегося навстречу.

- Подводи к лавке... да осторожнее! Натерпелася страху! - доносились до Лиды обрывки разговора. – Сажай... вот так... одеялко неси... – командовал трескучий голосишко, а потом вдруг сорвался на всхлип, запричитал горестно. – Николашка наш... Николашка обратился!

- Я! Я виноватый! – загудело в ответ. – Не совладал... не смог противиться... отвёл к коробчонке...

- Ох, Тиша-а-а! Что же теперь? Что делать станем? Как Николашу вызволять?

- Виноватый я, заполоша! Ох, какой виноватый!

- Он оборотень? – Лида едва расслышала собственный голос. – Этот ваш Николай... он волк?

- Человек он! – пёстренькая курочка с рыжими лисьими ушами сердито клюнула её в руку. – Хозяин наш! Помолчала бы лучше! Из-за тебя всё! Из-за тебя!

- Почему из-за меня? Я-то в чем виновата! – резко вскинулась Лида и следом разрыдалась. Спрятав в ладонях лицо, она плакала горько, отчаянно. Оцепенение, охватившее её, постепенно отступало. – Я не хотела сюда... домой... домой хочу... отпустите...

- Поплачь, Лидуха. Так то лучше будет... – чья-то широкая ладонь поладила её по спине, а после смачно захлюпало носом. – И мы с тобой... сиротинушки-и-и-и...

- А ну, хорош! – прикрикнула в сердцах заполоша. – Развели в доме сырость. Ну, перекинулся волком. Так и обратно сможет! Зато лихарку поборол! Да ты сам видал, Тихон, как он её...

- То ненадолго, - с сожалением прохлюпал Тихон. – Нет на лихо полного укороту.

- А нам и не надобно. Главное, что девушку отбил. А там посмотрим.

- Эта бабка... она так изменилась! – Лида потёрла глаза.

- Опечина её показала, - заполоша протянула ей платочек, поправила сбившееся одеяло.

- И что теперь будет? Что мне делать?

- Так сразу не скажу... – протянула с сожалением волосатка. – Дождёмся Николаши, после решим.

- Она... лихарка... – Лида слегка запнулась, - кукляшку мою хотела, требовала, чтобы я отдала.

- Кукляшку? – заполоша округлила единственный глаз. – Вот значит как. А что за кукляшка?

- Поделка. Из дерева заготовка. Одноглазая... как и вы, - Лида покраснела. – Простите, я не хотела обидеть.

- Не обижаюсь я, - успокоила её заполоша. - Так и есть, что с одним глазом... от прежней жизни памятка...

- Зачем ей деревяшка-та? – озадачился Тихон.

- Чувства упрятать! Лихарке от людей только они и нужны – и радость, и счастье, и любовь – всё забирает. А в замен подселяет беды да тоску.

- И правда! - вдруг вспомнил Тихон. - Прежний хозяин сказывал, что есть у неё в лесу берлога, там всё и хранит.

- И все в куклятах? – поразилась Лида.

- В чурбачках, - Тихон кивнул. – Чтобы чувства не угасли, надобно их в дерево упрятать. И чтобы фигурки непременно человечьи были.

- Но почему человечьи? - не сообразила Лида. - Зачем?

- Чувства-то у человеков сворованы, а чурбаки вроде обманки. Удержат их внутри, не отпустят.