Досветки в Глуши

Глава 8

- Так из каких ты? – переспросила Лиду женщина. И пока та раздумывала над ответом, вдруг закричала пронзительно и тонко, - всё чую! Всё вижу! Человечья повадка! Человечья!

Передёрнувшись, она шагнула по направлению к Лиде большущей оскаленной кошкой, зашипела, замахнулась угрожающе лапой. Покинутое же тело возникло под потолком – подвешенное к крюку, принялось мерно покачиваться из стороны в сторону.

В баньке сделалось душно, на камни плюнуло кипятком, послышались глухие шлепки.

- Поддай пару... поддай пару... – заверещало совсем рядом.

Оглушённая произошедшими переменами, Лида кинулась к выходу, но дверь не поддалась - не позволил заклинивший крючок. Вспомнив про нож, заколотила по разбухшему дереву, да тот всё время соскальзывал, в точности как в пересказанной байке.

Через дверь ей не выбраться! А окошко слишком мало... – только и успело пронестись в голове, а потом Лида оказалась перед зеркалом!

Исчезла подвешенная фигура, затихли звуки и голоса, рассеялся пар, спала духота.

Зеркало стояло на лавке-доске, баенница ворочалась рядом. Занавешенная волосами, стучала по полу жёсткой пяткой да скрипела раздраженно:

- Скучно мне! Скучно мне! Скучно мне!

Лида смотрела во все глаза. Хоть и не велика была баенница, но так страшна! Жёсткие чёрные волосы шевелились вокруг неё змеями, единственный глаз полыхал как огонь, на усохших руках торчали в растопырку острые железные когтищи.

- Чё вылупилась? Ближе иди. Сейчас гадать станем.

- Я... не умею... – Лида с трудом продрала горло.

- Не велика мудрость – смотри да дожидайся знака. – фыркнула баенница раздражённо.

- К-какого... знака? – дрожащим эхом выдохнула Лида.

- Сама поймёшь! Сама поймёшь! – провыла баенница. – А если нет - при бане останешься. Стара я, помощницу хочу!

- Я не смогу... не понимаю! - в отчаянии шепнула Лида. – Давайте лучше расскажу вам историю! Вы же любите слушать! Я много интересного знаю!

- Гадать станем! А нет – так кликну шуликунов! Вот тогда порезвятся!

- Не надо! – Лида послушно опустилась на корточки, а баенница заступила ей за спину, словно отрезая все пути к отступлению.

- Ты вот что, смотри туда да желание говори – хочу, мол, жениха увидать. Проси, чтоб показало жениха! Громко проси, чтобы услышало!

Зеркало выглядело очень старым – в рассохшейся рамочке из дерева, всё в клочках паутины и пылевых ошмётках.

- А свеча? – нашла в себе силы спросить Лида. – Нужно же зажечь свечи.

- Обойдётся и так, - отмахнулась нечистая да поторопила Лиду. – Давай уже, начинай!

Круг! Я не очертила круг! Мысль о том пришла слишком поздно – когда в мутном стекле растворилось её слабое отражение и возник чёрный провал.

От напряжения свело спину. Взгляд баенницы буравчиком просверливал затылок, и Лида боялась шелохнуться. Нечистая стояла совсем рядом. Будто караулила её.

Глаза заслезились – Лида вглядывалась в черноту, не зная, что может показаться оттуда. Важно было не растеряться, не пропустить момент и вовремя перевернуть зеркало.

И всё же она не успела - когда в глубине загорелся крошечный огонёк, засмотрелась на него, поражённая проявляющейся картинкой.

Там, в зеркале, показывали комнатушку! Возле печи суетилась фигурка в сарафане, из-под платочка торчали кисточки ушей. Маленькими пальчиками на концах пёстрых крылышек она ловко подхватывала полешки и отправляла их в топку. Рядом на широких ладонях топтался косматый бочонок в перекошенной кепке. Поодаль, укутавшись в пышную бороду, подрёмывал на полу какой-то непонятный дедок. Ушанка съехала ему на нос и подрагивала от храпа. Лида видела всё это так отчётливо и ярко, будто смотрела фильм.

- Спроси-и-и! Ну-у-у! – прошипела ей в спину баенница. - Чего медлишь! Спроси-и-и!

И Лида сбивчивой скороговоркой прошептала заученную фразу:

- Суженный мой, не таись! Услышь меня! В зеркале покажись!

В ответ на просьбу изображение сдвинулось в бок – туда, где за столом задумался о чём-то незнакомый мужчина. В самой обычной одежде – свитере с высоким горлом и, кажется, в джинсах, он сидел к Лиде спиной, и ей внезапно сделалось любопытно – кто же это мог быть.

- Обернись! – слова вырвались сами собой.

И мужчина послушно обернулся – взглянул прямо на Лиду. У него были необыкновенные синие глаза, Лида никогда не встречала настолько выразительных и ярких.

Николай! Он или просто похож? Лида плохо рассмотрела в доме тётки Таи.

Жених был очень симпатичный. А уж глаза!..

От смятения сделалось нечем дышать, а картинка опять поменялась, и из зеркала сунулась вперёд препротивная рогатая морда. Скривившись, провизжала пронзительной свиньёй:

- Откуп! Откуп плати! Откуп!

Дико вскрикнув, Лида хватила по морде ножом, и тот с чавканьем втянулся в стекло. Неизвестно, что случилось бы дальше, да баенница выпростала из-под волос иссохшую руку, опрокинула зеркало навзничь.

- Свезло тебе, - вздохнула с сожалением. – Недаром о двух макушках ходишь.

У Лиды и правда с детства на голове выделялись два завитка, короткая стрижка только подчёркивала эту особенность.

- Сейчас рассветёт и пойдёшь, - баенница прошлёпала к каменке. Покопавшись среди камней, достала раздвоенный сучок и поманила Лиду. - Возьми его. Пригодится.

Лида не стала ни возражать, ни спрашивать – потрясение было слишком сильно. Осторожно, чтобы не наступить на раскинувшиеся по полу волосы нечистой, подошла и приняла странный подарок.

- Как рассветёт - пойдёшь, - баенница кивнула на прощание и, сунувшись в щель, скрылась под каменкой. Извиваясь как змеи, волосы ещё долго скользили за хозяйкой.

Ошарашенная происходящим, Лида осталась стоять столбом посреди опустевшей баньки. События этой ночи мелькали перед глазами стремительными картинками. Мысли не поспевали за ними следом - рассуждать здраво Лида была не в состоянии.

Наконец, в окошке чуть прояснилось, розоватый отблеск проскользнул внутрь темноты и задержался на Лиде.

Пора! - решилась она и, с лёгкостью откинув крючок, выбралась из баньки на мороз.

Шуликунов нигде не было. Но Лида не стала их выглядывать, поспешила в сторону леса. По-прежнему не зная, в какой стороне находится Глушь, решила идти наугад, лишь бы оказаться подальше отсюда.

Опасаясь попасть в очередную переделку, она почти бежала по утоптанной кем-то тропе. Без ножа чувствовала себя совершенно беспомощной, и вместо него сжимала в руке подаренную баенницей рогатку.

Волновалась Лида напрасно – в лесу было безжизненно и тихо. Молчали птицы, не сновали по веткам зверьки, на снегу не видно было ничьих следов. Лида всё шла и шла, а лес не кончался. Тропинка убегала куда-то вперёд.

Она очень устала, её пошатывало от голода и потрясений. Поскользнувшись в очередной раз, она упала на снег и замерла. Вставать не хотелось, да и не было сил.

- Полежу... – Лида равнодушно уставилась в обесцвеченное морозом небо. Вылинявшим полотном раскинулось оно в вышине, упрятав под собою весь мир.

- Полежу... – Лида свернулась клубком и зевнула.

Она не увидела, как в небе появилась тёмная точка. Как стремительно приближаясь, превратилась в знакомую старуху, что приходила на досветки в Глушь. Ловко проскользнув между деревьями, бабка скатилась с клюки и протянула ту Лиде.

- На-ка. Садись, что ли. Да крепче держись. Сейчас полетим.