Драко едет в Хогвартс

Глава 5. Вместе целая семья

— Поднимайся, Драко Малфой. Это Нора, и здесь, — Артур Уизли указал на высокий эльфятник, расположившийся прямо перед ними, — ты будешь жить.

Подумав, что он оказался на заднем дворе какого-то убогого трактира, Драко немало удивился. Вместо предполагаемых пьяных прощелыг-клиентов он увидел на крыльце толпу детей разных размеров, возрастов, но одинаковой ржавой раскраски. В центре этой сюрреалистической композиции торчала, замотанная в чалму из старого полотенца, женская голова. Голову подпирал бюст, к которому, вместо сердца, его хозяйка прижимала своих отпрысков.

— Это моя семья, — с гордостью произнес Уизли-старший, подталкивая подопечного к дому. — Это моя жена Молли, а это — дети.

Маленький Малфой ожидал перечисление имен, но, похоже, в семье рыжих дети, в отличие от его собственной, не были штучным товаром и шли оптом.

— Моллипусечка! — обратился мужчина к жене.

«Отец бы никогда не позволил себе такое на людях», — ужаснулся Драко, глядя как престарелый (в его понимании) ловелас смачно целует в губы жену. Как ни странно, дети это одобрили, что вылилось в длительное улюлюканье, устроенное двумя похожими, как все эльфы в поместье Малфоев, мальчишками. Их мать, впрочем, совсем не возражала, лишь протянула:

— Фред, Джордж, ну хватит!

Нацеловавшись и наобнимавшись вволю с женой, глава семьи сказал:

— Молли, дети, присмотрите за мальчиком, он теперь сирота, а я спать! Допросы эти, знаете ли, вся ночь на них ушла, — и, завалив подолом новой мантий стоящие в рядок магловские резиновые сапоги, которые затем безуспешно попытался поднять тростью, мистер Уизли зашел в дом и зашагал к лестнице.

— Деточки, вот у нас папа теперь какой, все в дом, все в хозяйство! — воскликнула миссис Уизли. — Конечно, мы позаботимся о сиротке, в тесноте да не в обиде. Ну, раз папу ждать не надо, давайте завтракать.

В кухню, описывать которую нет смысла, ибо смотри выше про трактир, Драко вошел, пихаемый выводком из четырех детей. Он бы поспорил, что на крыльце маленьких Уизли было больше, но мальчика слишком неприятно царапало слово «сиротка», чтобы об этом задумываться. Однако завтрак отменился, когда в кухню влетела сова.

— Газета! — оживилась Молли. — Дети, пора культурно просвещаться. Ну-ка, сядьте за стол, живо! Там должно быть про вчерашнее. Сейчас я прочитаю.

Отпрыски не спешили к культуре или просвещению, однако сразу уйти не посмели. Близнецы прилепились к косяку по обе стороны кухонной двери, рыжий помладше подпирал ближайшую к выходу стену. Девочка неудобно присела на краешек стула за дальним концом стола, как будто собиралась в любую минуту вскочить. Один Драко в уродливой наколдованной мантии неловко топтался под пристальными взглядами.

— Так, а ты садись сюда, — произнесла хозяйка, хватая мальчика за вывернутую аврором руку, и усадила его рядом с собой. Она тщательно вытерла ладони о не очень чистое полотенце и, не выпуская из рук палочку, принялась читать:

— Вчера, двадцать третьего июля, когда большинство служащих Министерства уже разошлось по домам, случилось то, чего вы, дорогие читатели, совсем не ожидали. Ну кто бы мог подумать, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродится и сведет на нет героические усилия Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил и который должен пойти в Хогвартс, непременно поступив на Гриффиндор, как и его мама с папой, пожертвовавшие ради него жизнью!

Молли сделала паузу и непонятно почему всхлипнула. Драко лишь в нетерпении заерзал, он хотел хоть немного разобраться в том, почему забрали его маму и папу, ведь ясно, что уж они-то никакого отношения к Неназываемому не имеют, уже, по крайней мере, лет десять. Между тем миссис Уизли продолжала:

— Приспешники Того-Чье-Имя-Нельзя-Произносить заполнили Атриум. Пожиратели в масках и плащах были готовы убивать всех, кого встретят на своем пути. Нападение возглавлял Люциус Малфой, правая рука Неназываемого, который в этот раз решил поставить всех нас, дорогие мои читатели, на колени. В сражении против доблестных авроров Малфой стоял рядом со своим гнусным хозяином...

Драко, не выдержав, перебил:

— Да кто же пишет подобную чушь!

Молли, восприняв сказанное как вопрос, ответила с простодушной гордостью:

— Это Рита Скитер. Я ни одной её статьи не пропустила, прочитаешь, будто сам поучаствовал. Слушайте дальше: «Но наши сограждане, колдуны и ведьмы, грудью встали на защиту…»

Драко покосился на группу хозяйских детей. Она несколько поредела — не было двоих старших и, без сомнения, остальные тоже надолго не задержатся. Однако их мать (ну неужели не заметила?) читала бесконечную статью с поучительной интонацией, помахивая в особо проникновенных местах волшебной палочкой. Сколько бы это продолжалось, Малфой не представлял, но тут из открытого окна донесся грохот, крики и девчачий визг. Молли бросилась к подоконнику, являя миру необъятный филей.

— Фред! Джордж! Да сколько же раз вам говорить!.. Джинни, милая, иди я тебя почищу.

Иллюстрацией к происходящему, ветерок занес с улицы вонь навозной бомбы, как будто Драко не хватило первого впечатления от Дыры. Пользуясь, что хозяйка на него не смотрит, мальчик схватил газету.

Получив газету, Драко бегло просмотрел передовицу. Ожидаемо, в статье мисс Скитер не было ни одного факта, и Драко уже начал надеяться, что написанное ей — вымысел, но тут ему на глаза попалась еще одна колонка. В статье другого журналиста кратко описывались все те же события, но, в отличии от любимицы Молли, тот сухо и правдиво, насколько это можно было сделать по горячим следам, излагал хронологию неудавшегося переворота.

Мальчик узнал, что Темного Лорда убил директор Дамблдор невероятно мощным заклинанием, тринадцать нападавших были убиты и чуть меньше ранены. Погибло шесть авроров и многие были ранены, есть жертвы и среди случайно подвернувшихся служащих Министерства. Но, самое главное, было указано, что Люциус Малфой, живой и относительно здоровый, предстанет в числе прочих перед судом, который вряд ли вынесет ему приговор, отличный от Поцелуя.