Дракон на границе

Глава 31

– Нас заметили, – сообщил Снорл, когда он, трое всадников и вьючная лошадь, везущая золото, подъехали к месту сбора полых людей.

Джим удивленно посмотрел на волка:

– Как же ты уловил запах дозорного? Ведь ветер дует с нашей стороны.

– Запах тут ни при чем. Я видел и слышал его, когда он побежал рассказывать о нас остальным. Ты бы тоже мог его увидеть и услышать, но ходьба на двух ногах делает людей наполовину слепыми и глухими.

На это трудно было ответить, поскольку Снорл, как и многие люди, судил о других по себе. Джим благоразумно промолчал.

– Теперь они уже совсем близко, – добавил Снорл.

Джим взглянул на солнце, которое подбиралось к зениту, и с тоской вспомнил о своих надежных наручных часах; он носил их четырнадцать лет и оставил в том мире, из которого прибыл и который теперь находился за миллионы миль и, возможно, за миллионы других миров отсюда.

Джим был не прочь заглянуть и в другие миры, только для этого требовалась более мощная магия. Конечно, Каролинус знал о множественных вселенных, вероятно, даже о тех, что представляли собой варианты будущего мира Джима.

Время от времени в беседах с Джимом Каролинус упоминал о них. Но он считался одним из трех самых могущественных волшебников этого мира, и Джиму, магу класса D, было далеко до него.

Джим оставил мысль о часах. Соратники явно прибыли слишком рано, но в любом случае их уже заметили, и медлить было нельзя. Оставалось продолжать движение в том же темпе, добраться до выступа и начать раздавать золото. Джим надеялся только на то, что маленькие люди и приграничные жители либо уже заняли позиции, либо успеют занять их, прежде чем иссякнет золото или прекратится действие магии и он вновь приобретет обычную внешность.

В обоих случаях полые люди могли разъяриться и убить его, Брайена, Дэффида и, вероятно, даже Снорла, несмотря на уверенность волка в своей способности наводить ужас на полых.

Они продолжали путь; лес поредел, впереди показалось открытое место.

Полые люди уже толпились на поляне. Джим мысленно содрогнулся при виде такой огромной толпы. Как и сказал Ардак, полых людей оказалось чуть больше двух тысяч, свободного места на поляне, которую Джим счел даже чересчур просторной, почти не осталось. Хорошо, что он не выбрал другое, более удобное место, которое показал ему Снорл. Оно выглядело идеальным, но там явно не поместилась бы вся армия полых людей.

Собравшимся явно не терпелось увидеть Джима и его спутников, за исключением Снорла. У края поляны стояли полые люди, имевшие только одежду – от отдельных предметов до целого костюма; ближе к скале расположились фигуры в доспехах. Последние двадцать-тридцать рядов состояли из воинов в полном вооружении – некоторые на невидимых конях, но большинство пешие. Появление волка встревожило полых людей.

Снорл шел рядом с соратниками. По мере их приближения полые люди поспешно расступались, давая им дорогу, словно незримый клин рассекал толпу, двигаясь к каменному выступу у подножия скалы.

Никому явно не хотелось приближаться к гигантскому волку более чем на десять-пятнадцать футов; Снорл, конечно, видел это и испытывал глубокое удовлетворение. Он важно выступал впереди Джима, Брайена и Дэффида и поглядывал по сторонам, словно желая запомнить каждого из полых людей и убедиться, что они пятятся под его взглядом.

В некотором смысле он и в самом деле запоминал их, поскольку теперь, находясь среди полых людей, мог чуять запах каждого из них. Снорл, Джим, Брайен и Дэффид продолжали двигаться по широкому коридору, пока ряды воинов в доспехах не расступились перед ними. В полной тишине друзья шагнули на выступ там, где он едва поднимался над землей.

Лошади то и дело останавливались, их копыта скользили по гладкому камню; и все же они без особого сопротивления прошли по выступу. Всадники спешились. На дальнем конце выступа стояли пятеро полых людей в довольно приличных доспехах, как у Эшана. Последний почти наверняка находился среди них. Забрала у всех были подняты, но это, конечно, не помогало их узнать. Однако Джим нисколько не сомневался, что Эшан рано или поздно обнаружит себя.

Джим принялся проверять крепление сундуков с золотом. К нему подошел Снорл, потом Брайен и Дэффид.

Джим просто тянул время. Судя по солнцу, до полудня оставалось несколько минут. Но задержка давала Джиму возможность оглядеть опушку леса. Он не обнаружил там ни маленьких людей, ни приграничных жителей. Никого.

Его внимание привлекло необычно большое количество соколов, ястребов и других хищных птиц, круживших в небе над поляной.

– Откуда столько птиц? – спросил он Снорла вполголоса, чтобы не услышал никто из полых людей.

Снорл со злорадством смотрел на пятерых полых на дальнем конце выступа. Не поворачивая головы, он ответил:

– Их приманили свистом маленькие люди. Они дружат с птицами и зверями.

Лизет не рассказывала тебе, как они подзывают ее сокола, когда она посылает его к ним?

– Что-то я слышал, – пробормотал Джим. – Но зачем маленьким людям нужны птицы?

– Птицы видят или чуют – сам не знаю как – полых людей даже без одежды не хуже меня. Если кто-нибудь из них попытается удрать, птицы помогут маленьким людям найти его. Чего мы ждем?

– Я тяну время, – чуть слышно прошептал Джим. – Полдень еще не наступил, и я не знаю, успели ли маленькие люди и приграничные жители занять свои позиции.

– Только и всего? Я давно мог бы тебе сказать, что маленькие люди уже здесь; а раз они здесь, значит, и приграничные жители недалеко. Ни те, ни другие не захотят упустить такую возможность.

Джим почувствовал большое облегчение.

– Тогда все в порядке, – сказал он Брайену и Дэффиду, взял под уздцы вьючную лошадь и повел ее за собой.

Они снова двинулись вперед вдоль выступа, и пятеро полых людей в доспехах отступили, – правда, всего на пару шагов. Дойдя примерно до середины выступа, Джим остановился.

– Идите сюда! – крикнул он пятерым. – Ведь вы здесь для того, чтобы наблюдать, как я раздаю деньги? Подойдите и встаньте рядом со мной.

Некоторое время полые люди колебались, что-то бормоча. Потом подошли и остановились футах в десяти.

– Я Эшан, – сказал тот, что стоял ближе всех к Джиму. – Возможно, ты не узнаешь меня, но мы встречались в прошлый раз. Ну, раз ты здесь, перейдем к делу! Только убери своего волка!

Джим добродушно улыбнулся – почти ласково:

– Он не побеспокоит вас, если не будет необходимости. – С этими словами он повернулся к сундукам, открыл один из них и достал горсть монет. – Поскольку мне видны только ваши доспехи и одежда, – объявил Джим, повысив голос, чтобы было слышно остальным полым людям, – я не смогу отличить вас друг от друга.

Зато волк сможет. И если кто-нибудь попытается получить больше, чем ему полагается, волк позаботится о нем.

Ближайшие к Джиму ряды всколыхнулись, – очевидно, тем, кто там находился, захотелось отодвинуться подальше; однако возможности для отступления не оказалось – полые люди стояли друг за другом довольно тесно. Все же напротив Снорла образовалась небольшая свободная площадка.

– Каждый, – продолжал Джим, стараясь, чтобы его услышали даже те, кто стоял у самого леса, – получит по две полновесные золотые монеты, отчеканенные по приказу короля Франции специально для оплаты издержек предстоящего вторжения в Англию! – Он достал из сундука одну монету и повращал ее, чтобы все видели, как сверкает золото. – Эта монета называется franc a cheval, потому что на ней изображен сидящий на коне король.

В толпе послышался ропот, стоявшие с краю попытались придвинуться ближе.

Дальше тянуть было нельзя.

– Хорошо, – крикнул Джим, – пусть подойдет первый! А за ним остальные, по очереди.

После небольшого колебания одна из фигур в доспехах, стоявшая в переднем ряду ближе к Джиму, чем к Снорлу, приблизилась к выступу. Фигура протянула руку в латной перчатке, и Джим положил на раскрытую ладонь два золотых франка.

Стальная перчатка сжалась в кулак, первая фигура удалилась; ее место тут же заняла вторая, повторившая тот же жест.

Раздача золота началась.

Перед Джимом одна за другой появлялись перчатки; их владельцы приближались всегда с противоположной от Снорла стороны и старались держаться как можно подальше от волка.

Джим не предполагал, что работа будет такой утомительной. Когда солнце миновало зенит и двинулось дальше, у Джима уже кружилась голова. Ему казалось, что бесчисленные руки тянутся и будут тянуться к нему без конца, как ненасытные птенцы в гнезде.

Джим будто присутствовал на каком-то приеме, где должен был приветствовать бесчисленных гостей, вновь и вновь до одури повторяя одно и то же механическое действие.

Хорошо, что рядом находился Снорл. Будь Джим один, он давно отказался бы от попыток определить, пытается кто-то из полых людей получить больше своей доли или нет. Все руки, все фигуры казались Джиму одинаковыми. Даже доспехи и одежда не позволяли отличить полых людей друг от друга. Как будто без конца подходил один и тот же полый человек.

Время от времени Джим утирал пот со лба – весеннее солнце пекло вовсю – и, пользуясь этим предлогом, оглядывал опушку леса в надежде увидеть маленьких людей.

Но никто не появлялся. Только птицы, опускаясь все ниже и ниже, подняли крик, не то ссорясь, не то сообщая что-то друг другу. Насколько знал Джим, крики большинства птиц предупреждали соперника, что территория занята, а также выражали угрозу, гнев и тревогу. Во всяком случае крики птиц адресовались друг другу, а не полым людям внизу.

Джим сказал себе, что маленькие люди, очевидно, знают свое дело, если, конечно, это они созвали пернатых тварей.

Один сундук с золотом наполовину опустел; среди фигур в полных доспехах стали появляться и облаченные частично. Часто к Джиму протягивался лишь пустой рукав.

Требовалась некоторая сноровка, чтобы положить монеты куда следует.

Джим просто отпускал монеты у края рукава, предоставляя полому человеку самому ловить их. Наконец первый сундук опустел, и Джим объявил перерыв. Он развернул вьючную лошадь и стал открывать сундук, висящий с другой стороны.

Это дало ему возможность получше оглядеть опушку леса. За деревьями будто что-то блеснуло, или Джиму просто показалось. Он уже начинал раздражаться.

Маленьким людям и приграничным жителям давным-давно следовало быть на местах. Почему же они медлили и не атаковали? Джим подумал, что, если они не поторопятся, у него скоро кончится золото.

И тогда, весьма вероятно, полые люди, особенно те, которые в доспехах, набросятся на него, Брайена и Дэффида и либо убьют их сразу, либо подвергнут какой-нибудь изощренной казни.

Ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Из-за движения толпы над поляной поднялось целое облако пыли. Птицы летали над самыми головами полых людей и беспокоили их пронзительными криками. Кроме того, жадность пересилила страх перед Снорлом у тех, кому еще не досталось золота, и они все энергичнее пробивались к Джиму.

А полые люди в доспехах, очевидно, считали место у уступа своей привилегией и весьма неохотно допускали туда тех, кто еще не успел получить свою долю. Толпа сзади напирала, уже слышались гневные крики.

Внезапно Джим почувствовал, как его схватили за руку. Обернувшись, он увидел перед собой пустой шлем одного из полых людей, стоявших вместе с ним на выступе.

– Давай-ка побыстрее! – крикнул Эшан.

– Быстрее невозможно! – ответил Джим.

Он рывком высвободил свою руку; но Эшан еще несколько минут стоял рядом и наблюдал за ним, потом повернулся и присоединился к остальным.

Джим сунул руку во второе отделение сундука за очередной горстью монет, когда наконец заметил краем глаза, как на опушке что-то блеснуло – на сей раз не в одном месте, а сразу в нескольких.

Он поспешно вернулся к своему занятию. Надо было привлечь внимание полых к себе, чтобы маленькие люди могли беспрепятственно преодолеть свободное пространство на краю поляны. Джиму хотелось поднять голову и взглянуть, как развиваются события, но он не решался сделать это и потому не видел ничего, кроме обступивших его полых людей.

Наконец он раздал очередную порцию золота и снова повернулся к сундуку, что дало ему возможность взглянуть поверх голов полых людей. На этот раз он с радостью увидел маленьких копьеносцев, бежавших полукругом в три-четыре ряда.

Джим вновь поспешно повернулся к стоявшим перед ним полым людям; они по-прежнему протягивали к нему руки, требуя золота. И тут копьеносцы нанесли первый удар.

Шум толпы перешел в рев. Вопли полых людей, находившихся ближе к лесу и имевших более легкие доспехи и вооружение, заглушили все остальные. Но нежить все еще толпилась вокруг Джима и тянулась за своими золотыми монетами. Джим решил не прекращать раздачу, чтобы отвлечь хотя бы часть полых людей от уже начавшегося сражения.

Через минуту-другую он услышал у себя за спиной свист стрел. К тому времени шлемы и прочие головные уборы, кроме самых ближайших к Джиму, развернулись в сторону леса.

Он взглянул направо и увидел, что четыре фигуры в латах неподвижно лежат на выступе, из них торчат стрелы Дэффида. Пятая фигура в доспехах исчезла. Явно пора было уходить.

Джим набрал из сундука полные пригоршни монет и швырнул их в пустые лица тех, кто еще толпился перед ним. Потом повернулся и побежал вниз по выступу, догоняя Брайена, который сидел на своем боевом коне Бланшаре и вел в поводу Оглоеда, Джим не умел, как Брайен, лихо вскакивать в седло прямо в тяжелых доспехах; сильные ноги позволяли ему подпрыгнуть на такую высоту, но он всегда промахивался. Он взобрался на коня обычным способом, с помощью стремени, и они с Брайеном быстро спустились с выступа Дэффид, верхом на своем коне, присоединился к ним. Лук висел у него на плече. В правой руке он держал широкий меч, а в левой – щит из замка де Мер.

Едва спустившись с выступа, соратники наткнулись на плотную толпу полых людей в тяжелых доспехах, хорошо вооруженных, верхом на своих невидимых конях. Эти воины отвернулись от атаковавших маленьких людей, чтобы напасть на Джима и его друзей.

Джим почувствовал, что надежда покидает его. Сквозь такой мощный заслон не пробиться.

Но тут Оглоед припал на задние ноги, словно от внезапного сильного удара сзади, и что-то пушистое, перелеев через плечо Джима, обрушилось на приближавшегося к нему полого человека.

Это пришел на помощь Снорл. Он просунул морду под защищавшую шею полого человека кольчугу и впился зубами в невидимое горло.

Остальные, похоже, сразу утратили охоту сражаться. Большинство поспешно отступило. У Джима сжалось сердце, потому что Снорл опять стал таким, как прежде. Джим ощупал свое лицо и понял, что и к нему вернулся прежний облик.

Действие магии кончилось, а полые люди, жадно тянувшиеся за золотыми монетами, просто не заметили перемены. Вероятно, она произошла после того, как Эшан подошел поговорить с Джимом. Ведь он сразу заметил бы, что перед ним лицо Джима Эккерта, а не Ивена Мак-Дугала.

Впрочем, теперь это не имело значения. Снорл прокладывал им дорогу сквозь толпу полых людей. Из-за пыли и хаоса на поле боя Джим не видел ни маленьких людей, ни приграничных жителей, только ближайших к нему полых. На его щит обрушивался удар за ударом Брайен, находившийся слева от Джима, не пользовался копьем – в такой толчее от него мало толку. Зато он энергично работал широким мечом и щитом, так же как и Дэффид, находившийся справа.

Джим выглянул из-за щита и отважился нанести удар ближайшему полому человеку. Тот упал. Джим вдруг заметил, что другие полые люди, пешие, пытаются убить или покалечить Оглоеда, чтобы его хозяин упал на землю. Тогда он занялся пешими противниками, неожиданно обнаружив помощь со стороны Оглоеда. Боевой конь, разъярившись, лягал и кусал всех, кого мог достать.