Драмы

ПРОИСХОЖДЕНИЕ, СЕМЬЯ, ЖИЗНЕННЫЙ ОБЛИК

1(13). Колон и Колона — это совершенно одно и то же. Тем не менее, победу одержала гомеровская форма, и Софокл употребляет ее, называя вершину погребального холма Колоной, хотя прекрасно знает об упомянутом сходстве; соответственно дом в Афинах у него зовется Колон, а выходец оттуда, каким он был сам, зовется уроженцем Колоны.[556]

2(28). Софокла же, мало того, что он родился в прекрасное время, обучал и танцам, и музыке Лампр. После морской битвы при Саламине нагой, умащенный маслом, он в честь победы танцевал под аккомпанемент лиры; некоторые, правда, говорят, что на нем был надет гиматий. И ставя "Фамира", Софокл сам играл на кифаре; прекрасно играл и в мяч, когда поставил драму "Навсикая".[557]

3(29). О том, что древние увлекались игрой на кифаре, свидетельствует и трагическая поэзия. Блиставший в ней Софокл не только прекрасно играл в мяч, сопровождая игру пением (как, согласно комментаторам "Одиссеи", он проявил себя в драме "Навсикая"), но отличался большим искусством в игре на кифаре.[558]

4(30). Говорят, что впоследствии распространилось увлечение игрой в мяч. Можно сказать, что из городов играли сообща все спартанцы, из царей — Александр Великий, из частных граждан — трагик Софокл; говорят, что когда он поставил на сцене "Прачек", то весьма прославился, исполняя роль Навсикаи, играющей в мяч.[559]

5(64). Сыном Софокла был Иофонт. Он участвовал в состязаниях и одержал блестящую победу еще при жизни отца.[560]

6(65). Высмеивается здесь Иофонт, сын Софокла за то, что выдает сочинения отца за свои. Он высмеивается не только за то, что называет своими отцовские трагедии, но и за холодность и многословие.[561]

7(66). Иофонт поставил пятьдесят драм, среди которых "Ахилл", "Телеф", "Разрушение Илнона", "Актеон", "Дексамен", "Вакханки", "Пенфей"; и еще многие другие, написанные совместно с отцом.[562]

8(164) <... еще большая несправедливость) если потерпевший и подвергшийся насилию сам себя сильно накажет. Ведь на самом деле большего наказания заслуживает совершивший преступление. Именно так сказал Софокл, выступая в защиту Евктемона, который, став жертвой насилия, сам себя зарезал: он не присудит преступнику меньше, чем присудил себе сам пострадавший.[563]

9(167). Прибавим к философам ученейшего мужа, божественного Софокла, который, после того, как из храма Геркулеса был похищен тяжелый золотой кубок, увидел во сне бога, сообщающего ему, кто это сделал. Он сначала не обратил на это никакого внимания. Но когда сон стал повторяться, Софокл пошел в Ареопаг и доложил об этом; ареопагиты приказали арестовать того, на кого указал Софокл; во время допроса арестованный сознался и вернул кубок. После того, как все это случилось, сновидение было названо явлением Геркулеса Возвестителя.[564]

10(75). Я встретился с поэтом Софоклом на Хиосе, в то время, когда он в качестве стратега плыл на Лесбос; был он за вином любителем шуток и занимательным собеседником. Его хозяином был Гермесилай, его личный друг и проксен афинян. И вот, когда отрок — виночерпий стоял у огня ... Софокл заметил своему соседу:

— Как хорошо сказал Фриних:

Ему, однако, возразил какой-то эретриец, школьный учитель:

— Сам ты, Софокл, поэт хороший, но все же Фриних не совсем удачно назвал ланиты красавца "пурпурными". Ведь если бы живописец раскрасил пурпуровой краской щеки этого мальчика, он вовсе не показался бы нам прекрасным. Не следует, значит, сравнивать прекрасное с тем, что не прекрасно.

Софокл улыбнулся на замечание эретрийца и сказал:

— Значит, тебе не нравится и слово Симонида, пользующееся большим успехом у эллинов:

да и тот другой поэт, что назвал Аполлона "златокудрым"; ведь если бы живописец изобразил кудри Аполлона не черными, а золотыми, он этим испортил бы всю картину. Не одобришь ты и "розоперстой"; ведь если кто окрасит пальцы в цвет розы, он представит нам руки красильщика, а не прекрасной женщины. Тут все рассмеялись; эретриец нахмурился после этого урока.[565]

11(61). Еврипид — Софоклу.

Донеслась в Афины, Софокл, весть о случившемся с тобой во время плавания в Хиос несчастье; весь город дошел до того, что враги горевали не меньше друзей. Я убежден, — лишь благодаря божественному провидению могло случиться, что в таком большом несчастье и ты спасся, и никого из сопровождавших тебя твоих близких и слуг не потерял. Что же касается беды с твоими драмами, то в Элладе ты не найдешь никого, кто бы не считал ее ужасной; но раз ты уцелел, то она легко исправима. Смотри же, возвращайся поскорее целый и невредимый, и если сейчас тебе в плавании плохо от морской болезни или, ломая тело, досаждает холод, или кажется, что будет досаждать, тотчас спокойно возвращайся. Дома же, знай, все исправно, и все, что ты наказывал, исполнено. Приветствуй Хионида и Лапрепа и передай им, что мы ничуть не меньше радуемся тому, что и они спаслись. Если в Хиосе ты еще застанешь врача Антигена, и он не укатил куда-нибудь на Родос, то передай ему привет и имей в виду, что он и сыновья Кратина — это лучшие из мужей.[566]

12(165). Третий способ снять обвинение состоит в том, что поступок совершен по ошибке или в результате несчастного случая, или по необходимости. Так, Софокл сказал, что не потому де дрожит, что, как сказал обвинитель, хочет уподобиться дряхлому старику, а по необходимости; ведь не по собственной воле ему восемьдесят лет.[567]

13(54). Говорят, Софокл, услышав, что скончался Еврипид, во время предварительного показа драмы сам вышел вперед в черном гиматии, а хор и актеров вывел неувенчанными, и народ плакал.[568]

14(57). Софокл, трагический поэт, услышав, что в Македонии скончался Еврипид, сказал: "Погиб оселок для моих стихов".[569]

15(81). Софокл писал трагедии до глубокой старости. Так как усердие его было столь велико, что он, казалось, оставляет в небрежении свое имущество, сыновья вызвали его в суд, чтобы судьи отстранили Софокла словно безумного от владения домашним имуществом. Ведь по нашим обычаям принято запрещать родителям распоряжаться домашним хозяйством, если они плохо ведут его. Тогда, рассказывают, старик продекламировал судьям то сочинение, которое держал в руке и только что написал, — "Эдипа в Колоне", — и спросил, неужто такое сочинение может принадлежать безумцу. После того, как он закончил чтение, по решению судей был освобожден от обвинения.[570]

16(82). Многие говорят, что Софокл, стремясь избежать обвинения в безумии, прочитал парод из "Эдипа в Колоне", начинающийся со слов: "В землю гордых коней, мой гость, ты пришел..." Стихи эти вызвали такое восхищение, что его проводили из суда, словно из театра, рукоплесканиями и восторженными возгласами.[571]

17(83). Поэт Софокл, ровесник Еврипида, переживший его, — ведь он дожил до глубокой старости — сподобился быть обвиненным собственным сыном, будто бы на старости лет выжил из ума. Тогда, рассказывают, он достал своего "Эдипа в Колоне" — лучшее из всего, что написал и как: раз только что закончил, — прочитал его судьям и не привел в свою защиту никаких более сильных доводов. Пусть смело обвиняют его в слабоумии, если сочинение старика не понравится. Здесь, насколько мне известно, все судьи встали перед таким поэтом, принесли ему высшие похвалы за остроумие в защите, великолепие трагедии и ушли не раньше, чем обвинив в слабоумии самого обвинителя.[572]

18(85). В это самое время скончался Софокл, сын Софилла, трагический поэт, проживший девяносто лет и одержавший восемнадцать побед. Говорят, что во время представления последней трагедии, одержав победу в состязании, в сильнейшей радости Софокл упал и умер из-за этого. Аполлодор рассказывает, что в этом же году умер и Еврипид.[573]

20(92). Отец Либер приказал осаждавшим стены спартанцам похоронить усопшего Софокла; он часто побуждал во сне их царя Лисандра, чтобы тот разрешил предать земле его любимца. Царь разузнал, кто умер в Афинах в минувший день, без труда понял, кого имел в виду бог, и дал спокойно совершить погребение.[575]

21(94). Говорят, что когда скончался Софокл, в Аттику вторглись спартанцы, и их предводитель увидел во сне представшего перед ним Диониса, который велел воздать этой новой Сирене почести, какие установлены по отношению к умершим. И он понял, что сновидение относится к Софоклу и его поэзии. Ведь и по сию пору уподобляют влекущий соблазн стихов и речей Сирене.[576]

22(3). Прошло сто сорок три года с тех пор, как в Афинах при архонте Каллии умер поэт Софокл, проживший девяносто два года, и выступил в поход Кир.[577]

23(5). При консулах Клавдии Центоне, сыне Аппия Цека, и Марке Семпронии Тудитане, самым первым поэт Ливий начал ставить пьесы в Риме, спустя почти сто шестьдесят лет после смерти Софокла и Еврипида.[578]

ИСПОЛНЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

24(15). Выше всех трагический поэт Софокл; но вот что вызывает во мне изумление: хоть столь велики достоинства его трагической поэзии, он и в жизни прославился: будучи в Афинах человеком знатного происхождения, он отличился и государственными деяниями, и командовал войском.[579]

25(20). Афиняне сначала послали против Самоса полководцем Перикла и вместе с ним поэта Софокла, которые осадой поставили вышедших из повиновения самосцев в тяжелое положение; в дальнейшем они выслали на остров две тысячи клерухов из числа своих граждан.[580]

26(21). На четырнадцатом году афиняне, осадив Самос, выбрали стратегами против самосцев Перикла и Софокла.[581]

27(22). Этот договор афиняне нарушили на четырнадцатом году, выбрав стратегами для осады Самоса Перикла и Софокла.[582]

28(26). Передают, что однажды предводители войска совещались в шатре полководца, который попросил поэта Софокла как самого старшего высказать свое мнение. На это Софокл ответил:

— Я самый старый, ты самый старший.[583]

29(27). И когда делаешь умозаключение, даже если в вопросе уже заключен ответ, следует объяснить причину. Так Писандр спросил Софокла, понравилось ли ему, как и другим пробулам, установить власть Четырехсот; Софокл ответил на это:

— Как? Разве тебе не показалось, что это дурно?

Писандр ему:

— Итак, ты поступил дурно?

— Конечно, — ответил Софокл, — потому что ничего другого лучше не было.[584]

30(67). Рассказывают, что Пан — почитатель Пиндара и лирических песен. Божество с помощью Муз оказало почет скончавшимся Архилоху и Гесиоду. Софокл же еще при жизни оказал гостеприимство Асклепию. До сих пор сохранились многочисленные свидетельства этого, а когда Софокл скончался, то другой бог помог его погребению.[585]

31(69). Дексион ("Принявший"): так афиняне прозвали Софокла после его смерти. Говорят, что сограждане, после того, как Софокл скончался, желая оказать ему почести, соорудили ему святилище и назвали Дексионом, — из-за того, что он принял у себя Асклепия. И действительно, Софокл принял бога в своем доме и поставил жертвенник; по этой причине он и был прозван Дексионом.[586]

32(70). Выступил Клеэнет, сын Клеомена из Мелиты. Оргеоны приняли следующее решение. Так как Каллиад, сын Филина из Пирея, и Лисимахид, сын Филина из Пирея, — доблестные мужи во всем, что касается общего дела оргеонов Амина, Асклепия и Дексиона, следует восхвалить их за доблесть и справедливость по отношению к богам и к общему делу оргеонов, увенчать каждого из них золотым венком стоимостью от пятидесяти драхм; освободить их от повинностей и возлияния в обоих святилищах — и их самих, и потомков, и выдать им на жертвоприношение в дар божеству сколько будет угодно оргеонам. Написать это решение на двух каменных стелах и поставить одну в святилище Дексиона, другую — в святилище Амина и Асклепия; выдать им и на стелы, сколько будет угодно оргеонам, чтоб и другие считали для себя делом чести все, что касается общего дела оргеонов, и знали, что благодетелям воздадут благодарностью, достойной их благодеяний.[587]

ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ

33(2). Софокл, сын Софилла, из Колона, родом афинянин, трагик, родился в семьдесят третью Олимпиаду, так что был старше Сократа на семнадцать лет. Он первым ввел третьего актера — так называемого тритагониста, также первым увеличил он хор, включив в него пятнадцать участников, в то время как раньше хор состоял из двенадцати человек. За сладость он был прозван пчелой. Он ввел состязания между собой драм, а не тетралогий.

Софокл написал также элегию и пеаны и прозаическое сочинение о хоре, состязаясь с Феспидом и Хэрилом. У него были дети: Иофонт, Леосфен, Аристон, Стефан, Менеклид. Скончался после Еврипида, в возрасте девяноста лет. Написал сто двадцать три драмы или, по свидетельству некоторых других, больше. Одержал двадцать четыре победы.[588]

34(33). Прошло двести шесть лет с тех пор, как в Афинах при архонте Апсефионе победил в трагедии Софокл, сын Софилла, из Колона, когда ему было двадцать восемь лет от роду.[589]

35(36). В честь его (Кимона) афиняне устроили ставшее впоследствии знаменитым состязание между поэтами-трагиками. Софокл, в ту пору еще молодой человек, ставил свою первую пьесу, и архонт Апсефион в обстановке разногласий и споров между зрителями не стал бросать жребий для того, чтобы избрать судей. Когда же Кимон вместе с другими стратегами вошел в театр и совершил назначенное богу жертвоприношение, архонт не позволил им уйти, но, приведя к присяге, заставил сесть и судить состязание. Их было десять, так что каждый представлял одну филу. Судьи эти были настолько почетны, что вызвали особенно сильное соперничество и рвение со стороны исполнителей. И когда победу одержал Софокл, говорят, Эсхил, пробыв после этого в Афинах короткое время, удрученный и опечаленный, в досаде удалился в Сицилию. Там он скончался и был похоронен возле Гелы.[590]

36(37). Согласно некоторым сообщениям, притесняемый афинянами и потерпевший поражение от Софокла Эсхил удалился к Гиерону.[591]

37(95). Число актеров с одного до двух первым увеличил Эсхил, он уменьшил роль хора и отдал первое место речевым партиям; третьего актера и декорации ввел Софокл.[592]

38(97). Когда-то в трагедии действовал один только хор; позднее Феспид ввел одного актера, чтобы дать хору передышку, второго ввел Эсхил, третьего же Софокл и тем самым завершил развитие трагедии.[593]

39(118). Кто полагает, что Софокл был более совершенным трагическим поэтом, чем Эсхил, считает правильно; пусть, однако, он призадумается над тем, что гораздо труднее было после Феспида, Фриниха и Хэрила достичь в трагедии такой высоты, чем вступившему на сцену вслед за Эсхилом достигнуть совершенства Софокла.[594]

40(117). Ведь если кто-то захочет приписать Эсхилу все сценические нововведения — эккиклемы и эксостры, периакты и проскении, подъемники и журавли, появление героев на крыше и богов на специальном возвышении, блеск молний и грохот грома, маски и котурны, платья до пят, шлейфы и покрывала, торжественные одеяния для царей и шерстяные одежды для пророков, наряды всех цветов — и зеленые, и с пурпурной каймой, и введение третьего актера вслед за вторым, то может задаться вопросом, не Софокл ли все это придумал и изобрел? Желающим поспорить на эту тему предоставляется возможность поделить славу на двоих. Что же касается сладости слов и ясности духа, и благозвучия, и благоразумия в стихах и интриги в драмах, то пусть никто не постесняется отдать предпочтение Софоклу, и я согласен с Аристофаном, который говорит <про Еврипида>:

41(99). Котурн — обувь трагических актеров, которую, по-мнению некоторых, ввел в употребление Софокл.[596]

42(100). Софокл говорил, что, подражая сначала с радостью высокому стилю Эсхила, он затем избавился от резкости и искусственности собственного письма и, наконец, изменил образ речи, так что тот стал наиболее подходящим для изображения нравов и потому самым лучшим; так и философы, всякий раз, когда после панегириков и разного рода сочинительских ухищрений начинают пользоваться речью, обращенной к нравам и страстям, именно тогда простотой и достигают истинного и непритязательного успеха.[597]

43(52а). Эсхил первым ввел в трагедию изображение пьяных. То, что совершал сам автор трагедий, он сообщил и своим героям; ибо писал трагедии, находясь в состоянии опьянения. Поэтому, порицая его, Софокл и говорил: "О Эсхил! Если ты и делаешь то, что нужно, то делаешь это сам того не ведая", — так рассказывает Хамелеон в сочинении об Эсхиле.[598]

44(53а). Если почитается не сама истина, а то, что должно быть на нее похоже, то Софокл и сам сказал, что он изображает людей такими, какими они должны быть, Еврипид же — какие они есть.[599]

45(132). И нужно считать хор одним из актеров, чтобы он был частью целого и был тесно связан со всем действием, не как у Еврипида, но как у Софокла.[600]

46(99а). Из ладов древняя трагедия чаще всего применяла дорийский и миксолидийский лады. Фригийский же и лидийский первым ввел Софокл, используя первый из них в духе дифирамбической поэзии.[601]

47(99b). Кифарой пользовались в трагедиях и Еврипид, и Софокл, Софокл же в "Фамире" и лирой.[602]

48(31). Кратин высмеивает его в "Пастухах":

49(40). Хотя в мусических состязаниях победа и достается сильнейшему, однако и здесь сохраняют значение слова Пиндара. Ведь вполне справедливо сказал он об этом в одном гимне: "В сражениях побеждает случай, а не сила". При постановке "Эдипа" в Афинах Софокл уступил место Филоклу, это Софокл-то, о Зевс и боги, по отношению к которому и Эсхилу нечего было сказать. Что ж, считать теперь, что Софокл хуже Филокла? Позорным ведь было для него услышать, что трагедия Филокла лучше, чем его собственная.[604]

50(130). [К словам Эдипа: "Я буду защищать это так, словно это дело моего отца"]. Такие рассуждения не содержат в себе возвышенного, но приводят в волнение театральную публику; такими выражениями изобилует Еврипид, Софокл же пользуется ими умеренно, чтобы взволновать зрителей.[605]

51(131). Софокл хорошо излагает известную афинянам историю Эдипа, чтобы тот, рассказывая родословную с самого начала, не надоел зрителям. А вот Еврипид делает иначе: ведь в "Просительницах" он выводит Фесея не знающим истории Адраста ради того, чтобы растянуть драму.[606]

ПОСМЕРТНАЯ СЛАВА

54(172). Поэт Филоксен, когда его спросили, почему Софокл изображает благочестивых женщин, а он — дурных, ответил: потому что Софокл показывает, какими надлежит быть женщинам, а он, Филоксен, какими они являются на самом деле.[609]

55(145). Линкей в письме к комику Посидиппу пишет: "Я считаю, что в изображении трагических страстей Еврипид ни в чем от Софокла не отличается; что же касается сушеных смокв, то афинские далеко превосходят все прочие".[610]

56(156). Ликург внес законы, один о комедийных поэтах,.. другой же о сооружении бронзовых статуй поэтов Эсхила, Софокла и Еврипида, о хранении их списков в государственном архиве и о том, чтобы городской писец сличал их с текстом, использованным актерами, которым воспрещалось произносить другой текст.[611]

57(151). [В каталоге книг Гераклида Понтийского]: "По поводу сочинений Еврипида и Софокла" три книги.[612]

58(152). В этом же каталоге "О трех трагических поэтах" одна книга.

59(44). "Антигону" Софокла играли часто и Феодор, и Аристодем. А в ней есть прекрасно написанные ямбы, весьма поучительные для вас. Он сам исполнял их часто и хотя прекрасно помнит их наизусть, почему-то забыл привести их здесь. Вам ведь известно, конечно, что во всех трагедиях в виде особой почести тритагонистам поручаются роли царей и скиптроносцев. Посмотрите-ка, какие слова поэт влагает в уста Креонта-Эсхина. Но этих слов Эсхин не произносил в свое оправдание ни как посол, ни перед судьями. Читай: [следуют стихи из "Антигоны" 175-190].[613]

60(46). В Греции был знаменитый актер, превосходивший всех остальных чистотой голоса и красотой движений. Имя его, говорят, было Пол. Он искусно и с достоинством играл трагедии знаменитых поэтов. Так случилось, что этот Пол потерял горячо любимого сына. Когда по общему мнению он уже достаточно долго горевал над смертью сына, Пол вернулся к своему искусству. В ту пору ему предстояло играть в Афинах "Электру" Софокла и по роли он должен был нести в руках урну с якобы прахом Ореста. Эта сцена задумана таким образом, что Электра, несущая как бы останки брата, оплакивает его и скорбит по поводу его мнимой гибели. Итак, Пол, одетый в траурное одеяние Электры, взял из могилы сына его прах и урну и, сжимая его в объятиях, будто это останки Ореста, наполнил все вокруг не притворными, актерскими, но настоящими рыданиями и стенанием. Так что когда, казалось, шла пьеса, была представлена подлинная скорбь.[614]

61(169). Так как в глубине Азии Александр не имел под рукой других книг, кроме "Илиады", он приказал Гарпалу прислать ему сочинение Филиста, трагедии Еврипида, Софокла и Эсхила, и тот прислал.[615]

62(149). Филохор... написал... "О сочинениях Софокла" пять книг.[616]

63(158а). Александр Этолийский и Ликофрон из Халкиды царскими щедротами привели в порядок театральные книги для Птолемея Филадельфа (я имею в виду комедии, трагедии и драмы сатиров); вместе с ним трудился и привел в порядок списки заведующий этой библиотекой Эратосфен; опись этих книг составил Каллимах. Александр выправлял трагедии, Ликофрон — комедии; младшими были Каллимах и Эратосфен. Они отредактировали драматические произведения, подобно тому, как книги других поэтов исследовали Аристарх и Зенодот.[617]

64(157). Птолемей Евергет ревностно занимался приобретением древних книг, немаловажным свидетельством чего является его поступок с афинянами. Говорят, что, дав им залог в пятнадцать талантов серебра и получив книги Софокла, Еврипида и Эсхила только для того, чтобы переписать их и затем тотчас вернуть неповрежденными, он велел расположить их в порядке на красивейших папирусных листах. Затем то, что взял у афинян, оставил себе, а то, что переписал и привел в порядок, отослал им, наказав удержать у себя пятнадцать талантов и взять новые книги вместо тех, древних, которые они ему дали.

Так что афинянам ничего другого не оставалось, если бы даже он и древние сохранил и новых не отослал, кроме того, чтобы оставить у себя деньги, полученные по первоначальному договору; вследствие этого они получили деньги и новые книги.[618]

65(115b). Полемон... наслаждался Гомером и Софоклом и говорил, что оба они равно мудры, что Гомер — это эпический Софокл, Софокл же — трагический Гомер.[619]

66(148). "Жизнеописаний" Сатира имеется шесть книг: Эсхила, Софокла и Еврипида.[620]

67(14). Меня самого, только что я прибыл туда, влек к себе Колон, перед глазами возникал житель его — Софокл, а ты ведь знаешь, как я восхищаюсь им, какое наслаждение он мне доставляет.[621]

68(147). Среди поэтов не одному Гомеру есть место; или, если говорить о греках, Софоклу или Пиндару, но даже второстепенным или ниже, чем второстепенным.[622]

69(125). Время придет ли, дано ли мне будет рассеять по миру Песни твои, что одни лишь достойны котурнов Софокла.[623]

70(126). Так же не будет вовек износа котурну Софокла.[624]

71(48). Надо помнить, что Аякс бросается на меч. Чтобы зрители прониклись образом Аякса, актеру следует обладать недюжинной силой; о Тимофее с Закинфа говорят, будто бы он так увлекал зрителей своим исполнением, что был прозван Мечом-Смертоносцем.[625]

72(111). Будучи сладчайшим, Софокл словно склонялся к своему нраву в песнях; отчего и прозвали его пчелой.[626]

73(119). Из всех прочих, кто держался в середине, то следующие за Гомером, может статься, покажутся отстоящими далеко от него, но если рассматривать их сообразно с ними самими, то из лирических поэтов достойны внимания Стесихор и Алкей, из трагических поэтов — Софокл из историков — Геродот, из ораторов — Демосфен, из философов, мне кажется, Демокрит, Платон и Аристотель; никого ведь, кроме них, найти невозможно, кто лучше бы сочетал слова.[627]

74(121). Что же? Кому может быть отдано предпочтение в лирической поэзии — Вакхилиду или Пиндару? А в трагедии, клянусь Зевсом, — Иону Хиосскому или Софоклу? В то время как первые — безусловно поэты и в своей искусности, и в красоте слога, однако случается, что Пиндар и Софокл часто могут неразумно угаснуть и даже умолкнуть, образовав провал; но при сопоставлении ни один благоразумный человек не усомнится предпочесть все, что написал Ион, одной драме Софокла — "Эдипу".[628]

75(124). Первым из трагических поэтов прославился Эсхил, отличающийся величественностью, возвышенностью и велеречивостью, — часто вплоть до излишества, нередко грубый и неуклюжий; поэтому афиняне разрешали более поздним поэтам исправлять его трагедии и после этого представлять на состязания. Многие поэты и были увенчаны в результате этого. Но гораздо более прославили такой род сочинений Софокл и Еврипид; из-за различия в их языке многие и до сих пор ведут споры, чтобы решить, который из них лучше — тот или другой. Этот спор я оставляю неразрешенным, так как он не имеет отношения к предмету, о котором идет речь. Но нельзя не признать, что тем, кто видит свое будущее в ораторском искусстве, больше пользы принесет Еврипид. Ведь и слог его — за что Еврипида отвергают те, которым строгость, искусность и звучание речи Софокла кажутся возвышеннее — больше созвучен с ораторским искусством, и насыщенность мыслями, в которых он выступает наравне с мудрейшими из мудрых, и разговор действующих лиц — их вопросы и ответы — достойны сравнения с мастерской речью оратора; в изображении страстей Еврипид в особенности восхищает, когда он хочет вызвать сострадание.[629]

77(168). Софокл также вступил в блистательное состязание с природой: он столь щедро являл миру свои восхитительные произведения, сколь благосклонно она подчиняла время его трудам. Почти на сотом году жизни, перед самым отходом к смерти, написал он "Эдипа в Колоне", и одна эта пьеса смогла вырвать славу у всех поэтов, трудившихся в этом виде творчества.[631]

78(123). Софокл же, видимо, находится где-то посередине между ними, не отличаясь жесткостью и простотой Эсхила, равно как и тонкостью, бурностью переживаний и гражданственностью Еврипида; характерна для него возвышенная поэзия, сочетающая в себе и великолепное, и трагичнейшее, и изящнейшее, так что величайшая сладость вместе с серьезностью используются им для лучшего оснащения всего происходящего в его драмах и придают им убедительность. Заставив Одиссея появиться вместе с Неоптолемом... он изображает, как тот скрывается, посылая Неоптолема к Филоктету и внушая ему, что надо делать. И хор составил он не из местных жителей, как Эсхил и Еврипид, а из приплывших на корабле вместе с Одиссеем и Неоптолемом. Нравы же Софокл обрисовал удивительно величественными и благородными, — что касается Одиссея, то он гораздо мягче и честнее, чем у Еврипида; Неоптолема же Софокл возвысил честностью и благородством... Лирические партии у Софокла не склоняют к добродетели и не содержат в себе ничего наставительного, подобно тому, как это бывает у Еврипида, но несут в себе удивительную и великую сладость, так что не случайно сказал <о Еврипиде> Аристофан:

79(161). В театре у афинян есть изображения поэтов трагических и комических, большею частью малоизвестных; если не говорить о Менандре, то не было ни одного комического поэта, снискавшего себе славу. Из известных трагических поэтов находятся там Еврипид и Софокл ... я считаю, что изображение Эсхила было сделано гораздо позднее его кончины и картины, изображающей сражение при Марафоне.[633]

80(153). В первом смысле гипотезой называется драматическая перипетия, в соответствии с чем мы говорим о трагической или комической гипотезе и о неких "гипотезах" Дикеарха, извлеченных из Еврипида и Софокла; в этом смысле мы назовем гипотезой не что иное как драматическую перипетию.[634]

81(133). [Фриних] считает, что подлинными образцами, нормой и примером чистой аттической речи является благородный Платон и Демосфен..., из комедиографов — Аристофан... из трагических поэтов громогласный Эсхил, сладостный Софокл и мудрейший Еврипид.[635]

82(135). Что касается трагедии, то я вижу, что у Эсхила не было причин показывать и разыгрывать на сцене пустую болтовню; уверен также, что и приятнейший в речи Софокл никогда не слушал, какую болтовню поднимают афиняне ведь оба этих поэта, по-моему, больше всего стремились к необходимой серьезности и изображению нравов лучшими, чем они в действительности были; Еврипида же обвиняют в том, что он свыкся с пустыми разговорами горожан.[636]

83(174). Что же ты, божественный Софокл, медлишь принять дары Мельпомены? Что смотришь в землю? Что касается меня, то я не знаю, занят ли ты своими мыслями или охвачен вдохновеньем, снизошедшим от богини? Но будь отважен, о друг мой, и принимай дарованное; ты ведь знаешь, что "не презренны дары богов", как сказал один из посвященных в таинства Каллиопы. Ты ведь видишь, как пролетают над тобой пчелы и жужжат что-то сладостное и божественное, совершая безмолвные возлияния своими каплями; из-за этого твое творчество будет цвести все пышнее... В самом деле, наверняка кто-нибудь воскликнет о тебе: "Улей благосклонных Муз!" и пояснит, что он боится, как бы, повинуясь приказу, не вылетела незаметно из уст твоих пчела и не вонзила жало в позабывшего осторожность. И я думаю, что вот этот самый Асклепий, стоящий рядом с тобой и побуждающий написать пеан, не сочтет недостойным услышать от тебя: "О славный искусством!" Его взор, приветливо на тебя устремленный, намекает на близкую между вами дружбу.[637]

84(108а). Хор соловьев и песни других птиц отчетливо приводят на память слова сладкоречивого Софокла, сказавшего: "Рокот соловьиный повсюду льется в зелени ветвей".[638]

85(73а). А пели они песню, подобную пеану Софокла, который в Афинах поют Асклепию.[639]

86(106d). Ведь если Аполлон сказал, что из всех мужей мудрейший — Сократ, то этим он снизил в пользу Сократа свою похвалу Еврипиду и Софоклу, которая состояла в том, что Софокл мудр, но Еврипид мудрее. Итак, Сократ был признан лучше названных им мудрых трагиков. Ведь если на сцене или орхестре соревнуются ради получения награды и вызывают у зрителей горе и сострадание, а иногда и неблагочестивый смех (ведь нечто в этом роде требуется в сатировских драмах), то выходит, что возвышенное изображается не слишком хорошо с помощью философии и истины, а достойное похвалы — с помощью возвышенного.[640]

94(155). Евгений: сын Трофима во Фригии, грамматик. Он преподавал в Константинополе и прославился чрезвычайно, состарившись уже при царе Анастасии. Евгений написал "колометрию" мелических партий Эсхила, Софокла и Еврипида, на основании пятнадцати драм.[647]

АНТИЧНЫЕ ПРЕДИСЛОВИЯ К ТРАГЕДИЯМ СОФОКЛА[648]