Древние боги нового мира

Глава 13

- Чего ты там бормочешь? – спросила мама.

- Весне радуюсь. – ответил я.

- Как ты себя чувствуешь, может на такси поедем? Хочешь на машине покататься?

Как я помнил, мы принадлежали к той категории граждан СССР, которые в булочную на такси не ездят. Из-за ограниченности в средствах. Так что мамино предложение было поистине царским. Тем более от самого Солнечногорска до нашего колхоза на автобусе нужно было трястись минут сорок. А до этого дождаться его на автовокзале и, взяв штурмом, попытаться захватить сидячие места. С сомнением посмотрев на автобусную остановку, около которой постоянно находились одна-две «Волги» желтой расцветки, я произнес:

- Давай, как обычно, на автобусе?

- Ну, как знаешь. – с облегчением сказала мама.

- А можно на сэкономленные деньги я себе подарок на День Рождения сделаю? – спросил я.

- Какой? – немедленно напряглась мама, прикидывая в уме, что будет дешевле – поездка на такси или мой подарок.

- В парикмахерскую зайдем. – я провел рукой по своей гриве.

- Тебе не нравится, как я тебя стригу? – как и у большинства, если не всех, детей СССР, моей личной парикмахерской была кухня в квартире и табуретка, а личным мастером – мама.

- Очень нравится, но у тебя машинки нет. Заодно посмотришь, как меня лучше стричь. Ну пожааалуйста. – попросил я.

- Ну хорошо. – сдалась мама – Как хоть подстричься хочешь?

- Что-то типа полубокса.

С сомнением хмыкнув, мама взяла меня за руку, и мы направились к остановке. Это она еще не знает, как я на самом деле стричься собрался. Увлекательная гонка по городу на ЛиАЗе, в народе – «скотовоз», и вот мы уже в центре города. Зашли в парикмахерскую. Будний день, рабочее время. Народ в зале ожидания отсутствовал, зато в мужском зале работала всего один мастер на четыре кресла. И сейчас она была занята усатым мужчиной. Ознакомившись с прейскурантом, мама оставила мне пятьдесят копеек и наказала ждать очереди. Сама пробежится по магазинам. Если со мной закончат раньше – сидеть здесь и никуда не уходить. Кивком дал понять, что инструкции принял, дисциплинированно сел на скамейку и сложил ручки на коленях. Как только дверь за мамой закрылась, поднялся и пошел к мужскому залу. Секунду понаблюдал, как молодуха вовсю флиртует с усачом в пустом зале. Ох уж этот советский сервис. Четыре места, один мастер. Подумал попросить еще мастера, потом плюнул – вроде не тороплюсь. Вернулся в зал ожидания. По дороге заглянул в женский зал. Тоже не многолюдно, лишь две женщины, засунув головы в фены, изображали из себя космонавтов. Скучно. И рекламных буклетов нет. Из мужского зала вышел бравый майор. То-то парикмахерша так у него увивалась. Дождавшись вопля «следующий», прошел в зал.

- Проходи мальчик, садись. Как стричься будешь? – спросила женщина лет тридцати.

- Эксклюзивно.

- Как? – растерялась мастер.

- Эксклюзивно. – повторил я – Машинки, смотрю, есть. Вот этой самой машинкой, без насадок, виски и затылок выбрить. Сверху… Какая у вас самая короткая насадка? Тридцать миллиметров?

- Семьдесят. – растерянно ответила женщина.

- Пусть будет семьдесят. – согласился я – Все, что останется сверху – под машинку с этой насадкой.

- Но… У нас нет в прейскуранте таких причесок.

- Возьмите, как за полубокс. – предложил я.

- Так может полубокс? – с надеждой спросила мастер.

- Нет, сделайте, пожалуйста, как я прошу.

- Я даже не знаю. – с сомнением произнесла работница сервиса.

- Послушайте, если у вас не хватает квалификации, чтобы машинкой обрить голову – позовите другого мастера. – я начал терять терпение.

- Вот еще! – фыркнула женщина – Ты точно уверен, что тебе такая прическа нужна? Мама потом не придет жаловаться?

- Точно уверен.

- Ну смотри.

Потом начались мучения с высотой бритой части. Мастер никак не желала выбривать выше уровня ушей.

- Положите мне ладонь на голову. – попросил я, выпрастывая свою грабалку из покрывала.

- Что?

- Положите свою левую ладонь мне на голову сверху. – раздельно попросил я.

Женщина осторожно водрузила на меня свою кисть. Взяв ее руку за запястье, я немного поерзал ей, примерно устанавливая там, где должен остаться «островок» волос.

- Отлично, а теперь машинкой сделайте метки, где заканчивается ваша ладонь.

- Ты точно уверен?

- Девушка, вся эта стрижка занимает меньше пяти минут, а мы тут с вами уже пятнадцать препираемся. Да! Я уверен!

Покачав головой, мастер сделала отметки.

- Вот! Отлично! Теперь всё, что ниже отметок – долой. Сверху придать форму овала, убедится, что расстояние от конца ушей до остатков волос слева и справа одинаковое и смахнуть остатки насадкой.

После инструкций меня за минуту обкорнали, от чего и так немаленькая будка визуально стала в два раза больше, смахнули остатки волос полотенцем, выписали чек и выпнули на кассу.

Всю дорогу до дома мама причитала над моими потерянными волосами, сравнивая мой обычный, для будущего, причесон то с тифозным больным, то с вшивым бомжом, тогда их еще называли «бичи». В ответ я только посмеивался. А когда заикнулся, что всегда так буду стричься, меня чуть не убили на месте. Ладно, пройдет два – три дня и привыкнет к новому внешнему виду.

Квартира особых волнений не вызвала, всё так, как я помнил. В отличии от черной, как смоль, кошки по имени Ночка, что встречала нас на пороге. Которая была немедленно поднята на руки и затискана до полусмерти. Первое что я сделал, скинув вещи, не считая Ночки – ломанулся в душ. В больнице я обтерся влажным полотенцем после двух суток на сомнительной кровати, но это не то. А тут душ.

Пока я плескался, мама на кухне гремела посудой. Вскоре позвала обедать. После манной каши на воде, молочного супа, в котором нужно было найти три вермишелины, вареного хека со слипшимися макаронами и прочей экзотики больничной столовой, настоящий борщ и домашние котлеты с пюрешкой зашли на «ура». А большая кружка ароматного чая просто низвергла в нирвану. Глядя на мою осоловевшую физиономию, мама предложила поспать. Возражать не стал.

Через пару часов поднялся бодрый, отдохнувший, внутренне готовый к разговору и с мыслью, что пора заканчивать этот лягушачий образ жизни из мультфильма «Дюймовочка»: «Поели, теперь можно и поспать. Поспали, теперь можно и поесть». Но мама решила разговор отложить. Сказала сегодня отдыхать, завтра ей кровь из носу надо быть на работе, очередные бухгалтерские затыки, а вот на выходных и в местный медпункт документы отнесем, и поговорим. Согласился.

В своей комнате порылся в учебниках, а то меня в больнице немного спрашивали про память. Конкретно, помню ли я на каком уроке я отключился и что в этот момент отвечал. Уверенно соврал, что это была математика, а отвечал простые арифметические действия с простыми дробями, справедливо полагая, что проверять в школу вряд ли поедут. Тут самое главное – уверенность в голосе.

Открыв последнюю исписанную страницу тетрадки для домашнего задания по математике крякнул от досады. Хорошо, что в больнице проверять не стали. Пока мы проходили большие числа, перевод тонн в килограммы и так далее. Дробями, даже десятичными, еще и не пахло. Штирлиц был на грани провала.

Осмотрелся, на шкафу, под разным хламом, заметил торчащий гриф гитары. Подвинул стул, достал. Как же, как же. Помню. Загорелся идеей научится играть. Записался… Вот что здесь работало – не помню. Для музыкальной школы вроде мелковато поселение. Может кружок какой? Даже, вот, инструмент купили. Семиструнный, что характерно. Запала мне хватило на месяц. Я пришел на гитаре играть учится, а меня давай всяким нотными грамотами пичкать. Это что вообще такое? Улыбнувшись, я взял несколько аккордов. Однако! Навыки аранжировщиков из будущего усвоились и перенеслись. Но вот ручонки разрабатывать надо. Да, надо.

Также сверху достал большую коробку из-под телевизора, уже догадываясь, что там находится. Заглянул внутрь. Так и есть. Очередной мой детский бзик. Коробка наполовину была заполнена клееными пластиковыми моделями техники. Любил я это дело. Первое место в моем сердце занимала авиация. По второму проехала гусеницами бронетехника. Ну и на третьем покачивался на волнах ВМФ. Причем, мне был интересен сам процесс сборки модели. Наклейка переводных знаков. Покраска не интересовала. После сборки я резко терял интерес к поделке, она еще могла постоять пару недель в комнате, но потом неизменно отправлялась в эту коробку – предмет зависти и вожделения соседского мальчишки, живущего на третьем этаже. Странный мальчик, на два года младше меня, что для школьников, обычно, означает пропасть и между такими возрастными группами дружба просто невозможна. А этот зануда всё лип. Сверстники с ним не игрались, что ли? Младший ребенок нашей директрисы, между прочим, директора школы, в смысле. А старшая у нее, начал я припоминать, еще и моя одноклассница. Как же ее звали? Кажись, Лена. Да, точно, Лена. Сейчас выглядит как серая мышка и в это время как девочка мое внимание не привлекала. Случайно встретил ее позже, когда нам было уже по шестнадцать. Был поражен. Ее природная красота полностью раскрылась к тому возрасту. Вот уж воистину сказка про гадкого утенка.

По молчаливому согласию, темы о предстоящем разговоре с мамой старались избегать. Поужинали, посмотрели программу «Время», после чего я ушел в свою комнату перечитывать «Обитаемый остров» Стругацких, отказавшись от совместного просмотра «Обыкновенного чуда». При этом в сто первый раз ответив, что самочувствие у меня замечательное, нигде ничего не болит, не колет и не стреляет.

С утра мама ушла на работу, оставив мелочь и бидон, и наказав сходить за хлебом и молоком. С нашего окна прекрасно было видно, как тоненькие ручейки школьников разных возрастов и полов стекаясь сначала в ручейки, потом в речушку, затем в полноводную, бурную реку, вливаются в двери образовательного учреждения. Вон стайка мальчишек украдкой курит за углом какой-то будки из красного кирпича. Вон кого-то не пускают в школу. Сменку, наверное, забыл. Вот поток почтительно расступился, пропуская учителя. Мимо дома, по направлению к школе, на второй космической несутся опоздавшие. А мне – кайф, у меня от больницы освобождение. Еще и с местным доком можно договорится, чтобы продлил. И я пошел уже с начала новой недели. А то больничные семь дней в пятницу заканчиваются.

Дождавшись окончания паломничества и, вроде увидев пару знакомых лиц, не стал затягивать с продуктами и, засунув ноги в резиновые сапоги, самая ходовая обувь в наших палестинах, отправился в магазин. Был небольшой затык перед выходом с поиском пакета, по не напомнил себе, что в этом времени пакеты, особенно с красочными принтами, являются чуть ли не предметами роскоши, а не ежедневными средствами доставки. Сумки и авоськи – наше всё.

Магазин в колхозе был один, так что не промахнешься. Свежий хлеб еще не успели разобрать и я стал счастливым обладателем батона и «кирпича» черного. В самом колхозе были коровники, так что свой магазин молочными и кисломолочными продуктами он обеспечивал всегда, насколько я помню. Помимо стандартных «треугольников» и бутылок, молоко продавалось на розлив, масло и сметана – на вес. Из кисломолочных даже ряженка, помимо кефира была. В остальном ассортимент меня, привыкшего к магазинам современным, честно говоря не радовал.

Мясная продукция была представлена очень бедно. Кости неизвестного животного, хотя ценник утверждал, что это говядина. Курицы не было. Колбасные изделия были, но скудненько. Присутствовали сыры, на удивление несколько видов, замороженный хек, кстати, Ночке надо взять, рыбные консервы, сгущенка, соки в трехлитровых банках, включая мой любимый – березовый. Там же стояли знакомые всем с детства лимонады, тархуны и байкалы. В хлебобулочном довольно большой выбор плюшек, ватрушек и кексов, помимо самого хлеба. В овощном ассортимент довольно бедный. Ну это понятно – весна. Самое фиговое – без возможности выбора. Что тебе насыпал продавец, то и изволь покупать. И пофиг что из пяти килограмм картошки ты половину выбросишь. Различные крупы и макароны имелись. А! Ну и серые комочки советских пельменей на развес.

Пока, задумавшись, шел домой, сработала мышечная память тела и я успел сгрызть чуть ли не половину кирпича черного хлеба. Тьфу, блин! Ведь завтракал же!

В квартире уплатил дань в виде рыбьего хвоста орущей кошке, помыл руки, раскидал продукты и задумался, чем бы заняться. Пока никто не беспокоит, решил активировать пси. Тем более, камни под черепной коробкой успокоились еще вчера. Методика не особо сложная, но требует сосредоточенности. Суть в том, чтобы раскачать свой внутренний резерв энергии до состояния, когда он сможет прорвать некую оболочку, в которой он сейчас находится, и который служит блокиратором. С первого раза не удалось, но об этом упоминалось в методичке. Продолжение будет вечером. Если и вечером не получится, то и завтра.

После занятий с пси, методичка рекомендовала физические нагрузки. Да и мне было интересно, на что мое нынешнее тело способно. Выполняю упражнения из теста Купера. Ночка внимательно наблюдает. Хм, а не плохо. Думал, на первой минуте сдохну, но продержался почти три. Потенциал есть. Только пайку раза в два урезать надо. Эх, сейчас бы в медкапсулу к Номаду. Через полчаса был бы уже стройный и подкачанный. Ну, стройный – точно. Пятиминутный отдых и бой с тенью. А вот тут всё просто ужасно. Нет, знания в памяти остались. И по базам Джоре, и по памяти Аса. И что надо делать – я знаю. А вот тело подводит. Нет необходимой растяжки. Нет необходимой скорости и резкости. Удар не поставлен. Толку, что я знаю, КАК надо бить. Тело не желает так бить. Тут либо тренажерные программы в капсулах Джоре, либо боксерская груша и долбить, долбить, долбить. Надо учитывать эту особенность в предстоящих драках, а то, что они будут, у меня сомнений нет.

Сходил в душ. Работа с пси отняла довольно много времени. Наступило время обеда. Прибежала мама, не столько поесть, сколько убедится, что у меня все в порядке. Усадил за стол, сам разогрел еду. Пообедали. Себе – порцию в два раза меньше от обычной, хотя желудок активно возмущался. Ничего, потерпим.

После обеда проводил маму, вымыл посуду и занялся «прокачкой» мозга. Пом в интернете нарыл несколько методик. После всестороннего изучения Номадом некоторые из них были признаны полезными, для повышения уровня интеллекта. Особенно у подрастающего ребенка. Так что занимался по сводной методике, составленной Номадом, пока не начала побаливать голова. Еще раз комплекс упражнений из теста Купера и бой с тенью. Поднялся на третий этаж к Пете, так звали соседского пацана, который все хотел поиграть моими моделями, но я не давал. Предложил забрать всю коробку. От счастья пацан лишился дара речи. Сто раз переспрашивал не передумаю ли я и пытался одарить своими сокровищами, типа ракушек с побережья Черного моря, или пробкой от бутылки импортного пива, в ответ. Еле отбился. Заодно взял у Лены, которая уже вернулась со школы, домашнее задание. Пусть будет. Диалога с ней, особо, не получилось. Да и не помню я, чтобы мы общались. Так, «привет-пока». Вернувшись, завалился на кровать с гитарой и начал истязать руки. Собственно, так день и прошел.

На следующее утро мама отсыпалась после непростой недели. Стараясь ее не тревожить, заткнул кошку куском рыбы, мимоходом отметив, что у школьников тут шестидневка, и ушел к себе в комнату раскачивать пси. После пси наступила очередь физических упражнений, затем занятия на интеллект. Ну а там уже и мама проснулась. Позавтракав, отправились в медпункт, где меня взяли «на карандаш», побурчав, что не пришли сразу. Ну а дома состоялся так ожидаемый разговор.

Расположились на кухне, с чаем и печеньем, друг против друга. Первый слово взял я:

- Мама. – произнес я, глядя ей в глаза – За какой бы бред ты мои слова не посчитала вначале и какое бы мнение обо мне не составила, очень важно, чтобы ты к этим словам отнеслась максимально серьезно. И самое главное: о том, что ты узнаешь, не должен знать никто. Вообще никто. Ни твои коллеги, ни твои самые надежные подруги, даже Миша и тот ничего знать не должен.

- Чем тебе брат то не угодил? – спросила мама.

- Много чем. – припомнил я, как он меня подставит в будущем – Но сейчас я тебе показываю, насколько информация, которую я тебе сообщу, является секретной. У меня были определенные сомнения, стоит ли открывать ее даже тебе. Но дело в том, что мне необходимо как можно быстрее достигнуть отдаленной точки на карте СССР. А с твоей помощью это будет быстрее и комфортнее. Да и ты нервов меньше потратишь. Хотя я бы мог запросто уйти из дома. И цели достиг бы. Уж поверь.

- И куда это ты собрался?

- Для начала, вступление. И напоминание еще раз. Никому – ни слова, ни полслова. Просто… – я хмыкнул – Просто, когда ты расскажешь обо мне хоть одному постороннему, можешь считать, что ты своими руками вырыла могилу своему сыну. Итак, ты же наверняка читала роман Герберта Уэллса «машина времени»? Да и концепция путешествий во времени тебе наверняка знакома?

- Естественно.

- Отлично. Меня зовут Ветров Станислав. Я действительно твой сын. Но, на данный момент моему сознанию сорок четыре полных года, хотя физическая оболочка осталась от одиннадцатилетнего. Артефакт… Прибор, который мы использовали, позволяет переносить сознание оператора, человека, который пользуется прибором, в его собственное тело в прошлом. Таким образом, я и появился здесь. Кома – побочный эффект от операции внедрения. Точно не уверен, но, как мне кажется, симптомы инсульта – это результат записи большого объема информации в мозг носителя. То есть сюда. – я показал пальцем на голову – Ну а так как единственное, что я мог с собой взять – это информация, то и брал ее насколько сил хватило.

Некоторое время мама с изумлением разглядывала меня. Затем неуверенно хихикнула. Раз. Другой. И вдруг залилась каким-то истерическим смехом:

- Стас, ну ты даешь! Опять фантастики начитался? Или ты действительно веришь во весь тот бред, что несешь? – перестав смеяться, она тревожно зашарила глазами по моему лицу – Или этот обморок, кома, бесследно не прошли? Надо опять к врачам обратится.

- Стадия первая: отрицание. – пробормотал я. – И это будет последний день, когда ты меня увидишь. После этого тебя ко мне уже не пустят. В лучшем случае меня в психушке превратят в пускающий слюни овощ. В худшем – просто убьют, когда убедятся, что я говорю правду. Сначала, возможно, попытаются использовать, но потом всё равно убьют. Не важно кто. Чисто, из-за инстинкта самосохранения. Чтобы такое оружие, а мои знания о будущем являются именно оружием, не попало в руки конкурентам. Ты этого хочешь?

- А ты что хочешь?! – выкрикнула мама – Чтобы я поверила в этот бред? Что мой младший сын старше меня?

- Стадия вторая: гнев. Во-первых – тише. Во-вторых – вспомни как я себя вел в больнице. Как говорил. Или ты считаешь, что в СССР каждый школьник начинает ругаться с заведующим отделением по поводу пропавшей одежды и пугать его прокуратурой? Это вообще похоже на меня, или нет?

- Ну… - задумалась мама, но я точно знал, что не похоже. Правильное воспитание, мать его. То самое, когда «взрослых надо слушаться» – А что ты там про стадии бормочешь?

- Это из психологии. Пять стадий принятия неизбежного.

- Ты еще и психологию знаешь?!

- Немного. – я припомнил знания из базы Диверсант – Исключительно для практического применения. Погоди секунду. – я поднялся, прошел в комнату, выдрал из тетради двойной лист и, прихватив ручку, вернулся назад – Держи. – протянул я маме аксессуары - Пиши. Пиши любое задание по программе получения среднего образования. Любое задание, по десятый класс включительно. Любой предмет, математика, физика, химия – плевать. В институтскую программу не лезь. Не изучал.

- Что, мозгов не хватило выучить? – ехидно спросила мама.

- Задачи такой не стояло. – пожал я плечами.

Немного подумав, мама что-то начиркала на листке и подвинула по столу ко мне:

- Вот! Что это такое?

- Ты издеваешься? – мельком глянув на бумажку ответил я – Формула квадратного уравнения? Посложнее ничего нельзя?

- Хм… О! Секунду! – подняв вверх указательный палец произнесла мама и вышла из кухни. Долго громыхала в своей комнате. Я терпеливо ждал. Вернулась со сборником задач по физике, я и не знал, что у нас такой есть, которым торжествующе потрясла в воздухе – Ну давай проверим! Тут тебе и математика заодно будет. И химии немножко.

- Давай. – пожал я плечами – Выбирай. Только двух страниц мало будет. – я кивнул на выдранный мной лист.

- Там, на телевизоре, тетрадь общая лежит. Неси сюда. – азартно сказала мама.

Два часа, без перерыва, она гоняла меня по всем разделам физики, изучаемой в средней школе. Ее не остановил тот факт, что ее сын, ученик четвертого класса, в принципе знаком с механикой, термодинамикой и так далее. Знает такие понятия, как «функция» и «интеграл» из алгебры. Что стало понятно спустя пять минут. Нет. Необходимо было уличить именно в том, что я не смогу решить эти задачи. Какая-то защитная реакция? Но Пом не подвел, информация по дороге не потерялась, и единственную ошибку, которую я допустил за два часа тестирования – без нейросети, по невнимательности запутался в знаках, получив в итоге неверный результат. После найденной ошибки и исправления – ответ сошелся с ответом в конце сборника.

- И всё-таки, не могу поверить. – сказала мама, когда мы закончили. Теперь мы просто пили чай.

- Для подтверждения моих слов, запиши своей рукой на листке, что я принес.

- Что писать?

- События, которые произойдут. – я напряг память – Так, в апреле уже ничего интересного не будет. А вот в мае… Май будет насыщен легкопроверяемыми событиями. Пишешь? Пятнадцатого мая начнется вывод советских войск из Афганистана. Продлится до середины февраля восемьдесят девятого.

- Наконец-то!

- Двадцать шестого числа примут закон «О кооперации». В газетах напечатают, наверное, на следующий день. Двадцать восьмого мая Харьковский «Металлист», это футбольный клуб…

- Я знаю.

- Так вот, «Металлист» выиграет Кубок СССР. У Московского «Торпедо» выиграет. Можно ставку сделать, кстати. Денег заработать. Если тут есть букмекеры на футбол. Двадцать девятого числа к нам приедет Рональд Рейган. Пробудет до второго июня. Наверняка в Москву ментов нагонят, всех дергать будут. Вроде всё.

- Всё.

- Всё. А теперь внимательно посмотри на то, что ты написала и представь, что с нами сделают, если эта информация попадет не в те руки.

Держащая листок с парой строчек, записанными обычными чернилами, мама стремительно побледнела.

- Осознала? – спросил я – Поэтому я и говорил про секретность в начала разговора. Как бы тебе не хотелось поделится этой новостью со своей подругой, как там ее…

- Лиза.

- Вот-вот. С Лизой. Придется сдерживаться.

- Да уж… – вздохнула мама – Расскажи какое оно?

- Стадия пятая: Принятие. Торг и Депрессию пропустили. Хотя за торг можно тест по физике принять. Ну а депрессия сейчас будет! Будущее? – переспросил я и недобро усмехнулся – Да уж не светлое – точно. Строители коммунизма жестоко облажались. Так что будущее, которое всех нас ждет – темное. Я бы даже сказал – мрачное.

После чего пересказал краткий курс новейшей истории Росси. И про развал Союза. И про нищету. И про кровавые войны в бывших республиках и не менее кровавые этнические чистки. Про расстрел танками собственного парламента, преемника Верховного Совета СССР и войны в Чечне, про расцвет коммерции и бандитизма. Мама слушала все это с широко раскрытыми глазами, прикрыв рот ладонями.

- И что, с этим ничего нельзя сделать? – спросила мама, находясь под впечатлением.

- А что ты можешь сделать? – вопросом на вопрос ответил я – Исторический процесс уже запущен и события идут своим чередом. У нас многие верят, что, если физически устранить генсека, можно что-то изменить. Увы. Он всего лишь камушек в той лавине, что скоро поглотит эту страну. Даже если этот камушек изъять – ничего не изменится. Ну и, продолжая говорить образно, один человек уже неспособен остановить эту лавину. А те, кто такую возможность имеют, сами прекрасно всё видят, прекрасно всё понимают, но при этом не совершают никаких действий. Наоборот, подбрасывают всё новые камушки. Но и это еще не самое плохое. – я помрачнел.

- Что может быть хуже?

- Мама. – сказал я, не отрывая взгляда от её глаз – Для тебя будущее закончится намного раньше. Девятнадцатого мая одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года ты умрешь. – мама вздрогнула – Примерно в семнадцать тридцать твоё сердце остановится навсегда, устав бороться со страшной болезнью под названием «рак». Единственный способ избежать заболевания – как можно быстрее попасть на озера Байкал. В определенную точку на берегу.