Другая дочь

Глава 35

– Вспоминая Техас, вечно чувствую себя неудачницей, – призналась Патриция Стоукс. – Как жена, мать, любовница. Когда Харпер предложил переехать, я поклялась никогда больше не возвращаться сюда, никогда больше не видеть Техас. Я обвиняла весь этот чертов штат в том, что мое сердце разбито.

– И я давала себе такой же обет, – откликнулась Энн Маргарет, – но больше по необходимости, из страха. Всегда опасалась, что Ларри Диггер что-то раскопает. Если не он, так кто-то другой. Когда я была ребенком, то придерживалась мнения, будто ошибка – это всего-навсего ошибка. В смысле – облажался, исправил и пошел дальше. Теперь же думаю, что некоторые ошибки больше похожи на круги на воде от брошенного камня. Сначала мелкая рябь, затем круги расходятся все дальше и дальше и становятся все выше и выше, пока не превращаются в смертоносное цунами.

Патриция молча смотрела на собеседницу.

Они проговорили уже много часов, пока были в дороге. Наконец все было рассказано, но многое еще предстояло до конца осознать.

– Как вы могли влюбиться в такого человека? – невольно вырвалось у Патриции.

– Подобный вопрос уместно задать и вам, – улыбнулась Энн Маргарет.

Патриция поморщилась. Чем больше она узнавала о Харпере, тем меньше у нее было прав судить других.

– Когда ты молода, – тихо добавила Энн Маргарет, – образцом служит мужчина, который тебя вырастил.

– Наши отцы.

– Точно.

– И когда мы взрослеем достаточно, чтобы разобраться…

– Уже слишком поздно, и ничего с этим не поделать.

– Не могу поверить в собственную слепоту, – вздохнула Патриция.

Они наконец достигли пункта назначения, Энн Маргарет затормозила возле большого особняка в георгианском стиле, который был первым домом Патриции и Харпера.

Величаво высились белые колонны, но краска облупилась, на самом верху проступила плесень. Этот дом был таким красивым, когда юная новобрачная упивалась счастьем в огнедышащей лаве любви. Теперь здание заметно обветшало, и одно из агентств по недвижимости выставило его на продажу.

Дом предлагался уже год, как они с Энн Маргарет разузнали утром. Комнаты были пусты, хозяева переехали во Флориду наслаждаться жизнью на пенсии. Газон нуждалась в покосе, цветник – в прополке. Внутри все было совсем не таким, как на памяти Патриции, хотя мигом вспомнились проведенные здесь годы.

– О Боже, Энни, я не уберегла свою маленькую девочку.

– Мы все оплошали.

– Но я ее мать!

– Именно поэтому вы ее и удочерили. Неужели никогда не задумывались, почему полюбили Мелани с первого взгляда? Потому что в глубине души вы все знали, Патриция. Даже если разум признал, что Меган мертва, мать внутри вас в это не верила.

– О чем она думает последние несколько дней? Столкновение с Уильямом. Моя бедная детка вынужденно выстрелила в мужчину, с которым была помолвлена. За что все это разбирательство свалилось ей на голову, если сразу понятно, что она защищалась? Это чересчур. Как бы мне хотелось отвести от нее весь этот кошмар! Нам следовало лучше о ней заботиться!

– Мелани сильнее, чем вы думаете, Пат. Возможно, она унаследовала от матери гораздо больше, чем вы предполагаете.

– Не хочу, чтобы она была сильной. Хочу, чтобы она была в безопасности. Хочу ее вернуть!

Патриция стиснула кулаки. Вот бы наброситься на кого-то, выплеснуть боль и ярость. Раз это невозможно, надо успокоиться и ради дочери взять себя в руки.

– Так объясните мне, – сказала она через минуту, когда сумела разжать пальцы. – Вот мы здесь. Теперь понятно, что случилось двадцать пять лет назад. И что же нам делать?

– Если Мелани ищет свое прошлое, – пожала плечами Энн Маргарет, – рано или поздно придет сюда. А если Харпер или Джейми ищут ее, то тоже рано или поздно появятся здесь. Так что нам остается только ждать.

* * *

Дэвид наконец сбавил скорость. Мелани открыла глаза. Устав мысленно биться головой о стену, она заснула почти сразу, едва они выехали на федеральную трассу. Конечности затекли, все тело отяжелело, словно под огромной каменной плитой. На лице испарина, бисеринки пота выступили над верхней губой и бровями. Горло пересохло. Нащупала банку кока-колы на полу у ног и сделала большой глоток. Жидкость ничуть не развеяла окутавший душу густой туман обреченности.

– Узнаешь окрестности? – тихо спросил Дэвид. – Не торопись, Мелани. Не стоит спешить.

Они находились неподалеку от нескольких обветшалых строений на изогнутом склоне. Когда-то дома были вполне презентабельными, но сейчас выглядели заброшенными. Бурьян вымахал вдоль дороги из растрескавшегося асфальта. Небольшие рощи, которые когда-то дарили удовольствие и укрытие от жгучего солнца, теперь заросли непролазным подлеском и колючей ежевикой. Когда Мелани высунулась в окно, немедленно уловила безошибочный запах гардении.

Голова закружилась. Девушка крепче обхватила банку колы, словно единственную опору.

– Я была здесь, – прошептала она. – Я была здесь.

– Здесь жила твоя семья. Патриция, Харпер, Брайан и Меган Стоуксы.

Через минуту в поле зрения показался высокий белый особняк. Стройные белые колонны. Великолепный георгианский стиль. Огромное корявое вишневое дерево на лужайке перед домом – идеально подходит для альпинизма. Подсади меня, папа. Подними повыше. Высокая заросшая изгородь – идеально подходит для игры в прятки. Ты никогда не найдешь меня, Брайан. Я умная! Аккуратная извилистая дорожка с разметкой – идеально подходит для игры в классики. Посмотри на меня, мама, посмотри на меня!

Вдруг Мелани увидела двух женщин возле красного арендованного седана на обочине. У одной кудрявые седые волосы. У второй – золотистые белокурые пряди. Мама, мама, когда я вырасту, буду красивая как ты!

Мелани медленно повернулась к Дэвиду. Тот смотрел на нее очень встревоженно. И вдруг оказался где-то далеко. Она падала в прошлое, пикировала в черную зияющую бездну… в пыльную бревенчатую лачугу, в свои четыре года.

Хочу домой, – услышала она свой жалобный голос. – Папа Джейми, почему мне нельзя домой?

– Все хорошо, Мелани. Ты здесь со мной, с Дэвидом, в полной безопасности. Ты и есть Меган Стоукс. Твои родные никогда не причиняли тебе вреда, они никогда тебя не бросали. Твой отец просто подделал похищение ради миллиона долларов. Страховое мошенничество. Хитроумное страховое мошенничество. Это модус операнди Харпера Стоукса.

– Ты не понимаешь, – пролепетала она, – не понимаешь…

Вдалеке внезапно раздался рев автомобиля. К ним быстро приближалась какая-то машина. Обе женщины повернулись и посмотрели в ту сторону. Дэвид глянул в зеркало заднего вида. Мелани обреченно наблюдала за происходящим. Они не понимают. Они не могут понять. Когда-то она уже пыталась сбежать. И получила урок…

– Дерьмо, – процедил Дэвид и нажал на газ.

– Не сопротивляйся, – печально прошептала она. – Будет только хуже.

– Держись, Мелани. Черт, держись крепче.

Машина понеслась вниз по склону к роще. Мелани услышала крики. Женщины куда-то побежали. Мелани наблюдала за происходящим с фатальной обреченностью. Теперь она все четко вспомнила.

Четвертый день отчаянной борьбы за свободу. Так хотелось увидеть свою семью… Но она не сумела сбежать. Так и не сумела сбежать.

Ах, детка, как же ты не понимаешь, что каждым побегом только вредишь себе?

Мелани опомнилась от диких проклятий. Взглянула на Дэвида, отметила испарину на лице агента и как отчаянно он крутит руль. Вдруг дорога резко свернула. А они мчатся так быстро... Слишком быстро...

Каждым побегом ты только вредишь себе.

Дэвид снова выругался. Задние шины завизжали, цепляясь за грунт. Дэвид, стараясь удержать машину, рулил с таким усилием, что на руках вздулись жилы. Потом он выдохнул, кажется, молитву, а затем, в последний момент, виновато взглянул на Мелани. И прошептал ее имя.

«Я люблю его… Как жаль…»

Задние колеса сорвались. Автомобиль резко развернуло. Раздался ужасный крик. «О, Боже, это же я кричу».

Каждым побегом ты только вредишь себе.

Сзади тяжело ударила другая машина. Мелани мимолетно поймала взглядом безумное лицо Харпера. Потом перед их машины задрался вверх, и они поплыли по воздуху.

Дэвид схватил ее за руку. Мелани ощутила теплые мозолистые пальцы, переплетенные с ее тонкими и бессильными.

Неожиданно надвинулась земля. Автомобиль грохнулся на грунт. Скрежет металла. Оборванный крик. Мрак.