Другие

Исход

Первый этап прошёл, как и планировалось, разве что только пришлось повозиться с Миллиусом немного дольше. Парень оказался упрямым и верил в правильность своих идей. Он не сдавал никого из своих, даже когда Кенни нанес несколько ран в места нервных соединений, заставляя парня орать от невыносимой боли. Идейный борец, но и для таких можно было найти свои методы. Когда Ярнах уже не мог стоять с перебитыми коленями, разбитым лицом, вывернутыми пальцами, с кровоточащими ранами, тогда Кенни решил морально добить упрямого юнца.

— Раз ты не хочешь говорить, то так и быть. Я пойду и проделаю всё это с твоей семьёй, а сестренку буду ещё долго истязать.

Упоминание о близких заставило Миллиуса попытаться встать, несмотря на боль, дышал он рвано, несколько очень сильных ударов попало ему в солнечное сплетение. Аккерман знал, как и куда надо бить, чтобы жертва оставалась в сознании и испытывала всё в полной мере.

— Не-е-ет, — просипел он, — только не трогай их, я всё расскажу.

Кенни ощерился, как он и думал: у паренька была большая любовь к своим родным. Она-то и толкала сейчас наплевать на общую цель, которой он был искренне предан. Как глупо, пока люди не научатся чем-то жертвовать, что-то отвергать — они будут обречены на проигрыш более сильным. Аккерман эту истину постиг очень давно, поэтому и был на вершине жизни. Он присел на корточки перед своей жертвой, глядя ей в глаза:

— Надеюсь, ты нигде не соврешь и расскажешь мне буквально всё. В противном случае твоя семья пострадает.

Миллиус такой откровенный намек понял, он даже не задумался над тем, а переживет ли он сам эту ночь. Рассказал всё, что помнил, назвал всех, кого помнил. Большего от него и не требовалось. Мужчина перерезал юнцу горло, даруя забвение.

Кива, не принимавшая участия в этих истязаниях, подошла к Кенни. Он редко заставлял её делать такое, чему она была благодарна. Иначе с её цепкой памятью она рисковала бы получить легкое расстройство психики. Мужчина поправлял пальто, отряхивал рукава от несуществующей грязи, были лишь небольшие капельки крови, совсем еле заметные. Ярнах выдал им ещё имена двоих заговорщиков. След одного Кенни уже нашёл вечером, второго же предстояло поискать. Их снова придётся пытать, чтобы удостовериться в том, что они последние участники этого фарса. Они почти дошли до Ратуши, когда девушка заметила:

— Как ты и говорил, работы осталось на дня полтора.

— Верно, а пока иди сюда, — он поманил её рукой к себе, и девушка уже знала, что её ждет.

Его рука легла ей на затылок, надавливая и призывая опуститься на колени. Следующие минут двадцать она брала у него в рот, помогая сбросить напряжение перед дальнейшей работой. Делала она это без особых размышлений, так было проще. Она давно к этому привыкла, а Кенни оставался довольным её действиями, хотя иногда он хотел и добивался эмоций от неё. В целом это стало очень частым проявлением их жизни. Ведь единственной вещью, более естественной, чем смерть, которая окружала их, был секс.

Когда они вошли в здание Ратуши, Кенни направился к командиру полиции с несколькими распоряжениями. Требовалось оцепить небольшой район для поимки одного человека, но в определенных местах. Аккерман едва не рассвирепел, когда показывал на карте нужные улицы, а полицейский силился понять, зачем всё это. Тупость невольных подчинённых просто поражала. Но дело было ещё и в том, что Кенни не любил работать в большой группе, он привык к тому, что Кива понимает его с полуслова. Тем не менее, общее соглашение было достигнуто. Аккерман направился наверх передохнуть, выпить крепкого чая, потому что пить алкоголь было ещё рано. А Кива осталась расспросить про второго заговорщика. Командир сказал, что направит помощника с документацией наверх, это займет время. За неимением лучшего девушка последовала за Кенни.

Предстоит ещё ночной визит к заговорщику, а с утра загонят второго, используя полицию. Изучив отчёты Кенни примерно знал, где располагается последняя жертва, чутье зверя подсказывало верность направления. Они укладывались в обозначенное для себя время, без особого напряжения, но дурачиться никто не собирался. Поэтому передохнув, получив информацию и примерный адрес, с описанием человека, Кенни с девушкой направились на поиски. Всё повторилось, за исключением того, что человек раскололся сразу. Его сведения совпадали с информацией, выбитой из Миллиуса. Это радовало, повышались шансы на то, что этот заговор будет закончен.

На утро Кенни занял нужное для себя место, выжидая, когда появится последний участник. В этот раз Киве снова досталась роль наблюдателя, и была на подстраховке на случай, если что-то всё же пойдет не так. Человек, стоило ему только свернуть в привычный для него переулок, видел полицейских и поворачивал назад, вскоре он понял, что в тупике. Он успел почувствовать поднявшуюся панику, когда, наконец, заметил сидящего на ящике Кенни. Завязалась короткая борьба, затем повторились пытки, сказанные слова, и смерть. Все трое говорили одно и то же, больше участников не было. Дело было закрыто, остались бумажные моменты и доложить Райссам. Первые два убийства спишут на его работу, как Убийцы из Митры, а последнюю на действия полиции по задержанию преступника. Всё просто, всё легко.

Кива заполняла краткий отчет для ведомости, пока Кенни позволил себе налить виски в стакан. Он ждал этого уже какое-то время. Мужчина с блаженством сидел, закинув ноги на стол, неспешно потягивая содержимое своего стакана. Работа была окончена и спешка ни к чему, вечером он будет у Райссов, а пока отдых. Девушка отнесла доклад о проделанной деятельности, вернулась в кабинет. Ей пить не хотелось, поэтому она потянулась к газете, что им принесли с утра. Одна новость её привлекла.

— Помнишь про эпидемию в Шиганшине?

— Да, выкосила половину населения города.

— Им удалось остановить её, пишут про доктора Гришу Йегера. Ему удалось разработать лекарство.

— Тебя это так удивило? — он бросил на неё скучающий взгляд, всем своим видом показывая, что ему всё равно.

— Немного, талантливые врачи и лекари редкость, тем более возле Стены Мария.

Кенни поставил стакан на стол, посмотрел на Киву, очевидно настроившись на беседу.

— Не такая и редкость, многие скрываются. Например, тот врач, что подлатал тебя, работает с трупами. О том, что он может позаботиться и о живых, знают немногие.

Девушка неосознанно провела рукой по животу, где находилось три небольших шрама. Она иногда вспоминала о той жизни и о своих друзьях, очень радовалась, что всё ещё помнит, пусть и смутно. Нашла в себе силы усмехнуться:

— Как удобно, если бы я умерла, там бы меня и оставил.

Аккерман рассмеялся:

— Да, он сам не был уверен, что ты доживешь до утра, даже поделился планами на твоё тело.

— С мясниками понятно, — отсмеявшись, сказала девушка, — а вот лекари, большая редкость. Подумай, ведь они из простейших вещей: трав и экстрактов делают медикаменты.

— Просто они преданы своему делу, как этот Йегер, а такие люди сами по себе не так часто встречаются. Да и не каждый занимается тем, чем надо.

Они поболтали об этом ещё какое-то время, пока за ними не заехал в карете Род. Он был так вежлив, что решил подвести их, а может просто хотел поговорить о чём-то до того, как они все приедут к Ури.

Трое спокойно разместились в большой карете, Киве правда было неуютно, но такой способ перемещения был комфортным и быстрым. В пути Райсс выслушал краткий рассказ, удовлетворился им. Работа была сделана, дело закрыто в кратчайшие сроки. Никаких последствий или угроз в ближайшее время. Про себя Род отметил полезность Аккермана, но вслух выразил мысль, беспокоившую его:

— Хочу вас попросить не упоминать о моей связи с Альмой, так будет лучше и на суть дела не повлияет.

— Боишься нагоняя от жены? Переживешь, поплачешься в юбку своей пигалицы.

Кенни сидел, закинув ногу на ногу и лениво подпирая рукой голову. Его не особо интересовало всё это, но издеваться над Родом ему нравилось.

— А своей любовнице ты не сказал, что вчера сам утвердил смертный приговор для её глупого братца?

Род выглядел усталым, ему тяжело далось следующее решение.

— Ей пока это ни к чему. Я решил взять Альму домой, в качестве служанки, так она сможет обеспечивать свою семью, и я буду оказывать поддержку.

— Ух ты, а ты рисковый парень, Род. Держать двух своих женщин под одной крышей и иметь их в соседних комнатах. Жену ты, похоже, совсем не любишь.

У Кивы создалось впечатление, что Аккерман сказал бы «ебать», но так как речь шла и об Эльфриде, то не выразился так грубо. Род покачал головой, видимо ему нужно было выговориться.

— Элфриду мне навязал отец, я её уважаю, и она заслуживает лучшего. А Альма…это совсем другое. Её я люблю, она не такая как все остальные. Только она меня понимает таким, какой я есть на самом деле. Ни с кем такого не было раньше.

Кива попала к Кенни ещё до конца формирования личности, да ещё и в момент перелома, поэтому часть её мимики соответствовала мимике самого Жнеца. Сейчас они сидели с одинаковым брезгливо-насмешливым выражением лица. Они понимали, что хочет сказать Род, но это вызывало у них неприязнь и издёвку. Кенни не удержался и фыркнул:

— Надо ли много ума, чтобы понимать бабника.

Род рассматривал свои ладони, продолжил говорить, погруженный в свои размышления, скорее пытаясь убедить самого себя.

— Я дам ей работу, потому что несу за неё ответственность, в том числе и за решение о смерти её брата. Я не знаю, какие будут последствия. Но чувствую, что так будет правильней по отношению к ней.

Он замолчал, осмысливая свои слова. Его прервал Кенни, которого утомили эти размышления о правильности приводить домой любовницу.

— Кстати о делах, ваши полицейские бестолковые, они годятся только в роли живого мяса. Будет проще и надежнее, если сформировать свой отдел, который будет работать так, как надо мне.

— Мысль здравая, займёмся этим. Твои методы отличаются от общепринятых, не все смогут так работать.

Вскоре они прибыли в основное, и ставшее таким привычным, поместье Райссов. В большой гостиной Ури играл со своими племянниками, своих детей у него не было, поэтому любовь выливалась на детей Рода, которые в своём дядя души не чаяли. Королю особенно нравилась Фрида, в ней он видел отражение самого себя в молодости, в ней он видел задатки силы и способность принять истину. Об этом конечно было рано думать, но Ури был уверен, что именно ей достанется сила Титана-Прародителя в будущем. Проклятье Имир не позволяет долго жить: тринадцать лет, ему осталось восемь.

Ури был рад видеть Кенни, так радуются очень старому другу. Пока они здоровались, маленькая Фрида подошла ближе к Киве, любопытством рассматривая её. Девушка не знала как вести себя с семилетней девочкой, да и вообще как вести себя с детьми. Она подумала, что в этом возрасте ей крепко доставалось на улицах, и приходилось воровать, чтобы питаться, а в возрасте десятилетнего Улькина ей уже довелось совершить первое убийство. А эти двое были такими беззаботными, что вызывали недоумение с легкой неприязнью. Но в том, что они были невинны, дети не виноваты, что в этом плохого? Девушка выдавила из себя улыбку. Вскоре появилась и Госпожа Райсс, приветствуя двух незнакомых ей людей и тепло улыбаясь Роду. Она ещё была миловидной, но выглядела усталой, и Кива могла ей только посочувствовать. Элфрида увела двоих детей и от взрослых, которым предстояло обсудить дела, не предназначенные для детских ушей.

Вчетвером они проследовали в библиотеку, никто не хотел стеснять остальное семейство, да и там меньше шанса, что их потревожат. Ури выглядел опечаленным, слушая доклад о зачистке. Ему было особенно болезненно слушать причины таких действий Миллиуса. Он был бы рад всё изменить, но не мог, точно так же как и его отец. Ещё до того, как он стал Королём, они с братом часто мечтали о том, как изменят жизнь человечества к лучшему. Киве всякий раз было неловко и даже стыдно за то, что они не могут найти иного пути, кроме как путь насилия, для решения проблемы. Видеть Ури таким было тяжело. Дальше они беседовали о чем-то обычном, не имеющим отношения к рабочим моментам. Девушка сидела на диване поодаль, её интересовали книги, но она не решалась даже провести по корешкам пальцами. Встреча проходила даже в домашней обстановке, Род отвлекся, наконец, от своих проблем с женщинами. Трудно было поверить, но три таких разных мужчины находили общие темы для разговора, помимо решений вопросов Правительства. Казалось, они забыли о ней, но ей так даже было спокойней и привычней. Но в какой-то момент она поймала на себе такой открытый и понимающий взгляд Ури. Он повернулся к ней, сидя на стуле.

— В прошлую встречу Кенни обмолвился, что ты любишь читать.

Кива была растеряна, что с ней заговорили, бросила мимолетный взгляд на Кенни, прочла незаметное никому другому одобрение, снова посмотрела на Ури.

— Можешь брать отсюда любую книгу, которую захочешь, — он улыбался доброй улыбкой, на которую нельзя было не ответить.

Девушка наклонила голову в знак благодарности, и робко произнесла:

— Спасибо.

Сегодня она, конечно, ничего не возьмёт, но в следующий раз очень вероятно. Отказать Ури было просто невозможно. На этом внимание к ней закончилось, но ей было очень приятно. Она не сомневалась, что сможет прочесть много интересного, и было особенно тепло от того, что ей разрешили их взять.

Через несколько часов они покинули поместье, и были уже у себя дома. Только там Кенни обратился к девушке, устало потирая переносицу:

— Меня не будет два дня, нужно кое-что проверить в Подземном Городе.

Киву это слегка удивило, но ведь у мужчины могли быть и свои личные дела. Кенни хотел посмотреть, как справляется с жизнью его племянник. И как раз наметился перерыв в делах, ему хватит и двух дней. Он не думал о Леви, но что-то внутри настаивало на этом визите, а свой внутренний голос он привык слушать. Кива задумчиво смотрела на него, но лишь поняла, что Кенни не настроен говорить сейчас об этом, поэтому отшутилась:

— Хочешь свалить на меня всю бумажную волокиту?

— Хорошо, что вспомнила. Этим тоже займёшься.

Девушка застонала, она как и Кенни не любила все эти формальности. Но в отличие от мужчины ей сваливать эту работу было не на кого. Оставалось только сделать её самой. Кива выругалась, на что Кенни потрепал её по голове:

— Тебе бы в любом случае пришлось этим заниматься, малявка. А если у меня будет настроение, то даже расскажу тебе, зачем мне такая отлучка. Ты же любишь всё знать.

— Я и так примерно знаю, — недовольно буркнула Кива

Аккерман рассмеялся и заинтересовано взглянул в её глаза. Он знал, что подчиненная обладает почти невероятной догадливостью, и ему было интересно, что она сейчас скажет.

— Ты хочешь навестить знакомого тебе человека, ну или просто увидеть его. И ты его хорошо знаешь, если тебе не требуется много времени на его розыски. Ко всему, это важный для тебя человек, раз ты помнишь о нём и хочешь спуститься в Подземный Город.

— Неплохо, малявка, надо будет тебе рассказать как-нибудь эту историю. На всякий случай.

Он остался доволен её логикой и её недовольным лицом. Знал сколько бумажной и нудной работы ей предстоит переделать в его отсутствие.

На утро Кенни ушёл в своё небольшое путешествие, а девушка направилась к Ратуше, где ей предстоит принять участие в формировании нового особого отдела внутренней полиции. Очередная чудесная головная боль, но это было необходимым и обещало принести пользу в будущем. Так же на ней оставалась и безопасность Ури, поэтому пришлось напрячься, чтобы успевать всё. Отделу присудили название, от которого хотелось хвататься за голову. Отдел по устранению неугодных лиц. Полномочия согласно составленным документам были почти безграничны, даже разрешалось набрать свой штат. Набором людей было пока рано заниматься, да и будет лучше, если сделает это сам Кенни.

На второй день с готовой папкой Кива направилась к Роду, который был ответственен за такую работу, а в частности и за их деятельность. Он был готов к её прибытию и ждал в своём рабочем кабинете. Ему нравилось с ней работать, потому что они относились друг к другу сдержанно. Девушка не пыталась его задеть, а он перестал презрительно к ней относиться. Кива будничным тоном рассказывала о том, в какой форме должен будет действовать отдел, что единственным кому он будет подчиняться это Король Стен, когда в кабинет со стуком вошла Альма. Она искренне улыбалась Роду, неся поднос с чайником и двумя чашками на блюдцах. На девушку она бросила не совсем дружелюбный взгляд, чуть даже ревнивый и высокомерный. Но под ответным, сканирующим взглядом Кивы стушевалась и отвела глаза, ставя содержимое подноса на стол.

— Альма, можешь идти, я позову тебя, если понадобится, — с теплой улыбкой обратился к ней Род.

Женщина, одетая в черное платье с белым передником, кокетливо улыбнулась, поклонилась и вышла из кабинета.

— Ей идёт новая форма, но не идёт взгляд. Пусть следит за ним, если хочет сохранить свой секрет, — сказала Кива, наливая себе чай.

Род вздохнул, взял стопку бумаг в руки.

— Знаю, она скоро привыкнет к новому и перестанет так себя вести.

— Она не выглядит подавленной смертью брата, не смущает?

— Она уже выплакалась, взяла себя в руки, я так думаю. Закончим на этом.

Кива пожала плечами, она просто указала на небольшую странность в поведении этой красотки.

После обсуждения дел, Кива спустилась в библиотеку, желая поискать себе книгу. Там проводили время дети Рода с матерью, она читала им какую-то книгу. Что-то про Имир и её сделку с Дьяволом. Госпожа Райсс прервала своё занятие и посмотрела на вошедшую девушку, та в ответ слегка поклонилась и поздоровалась. Женщина поздоровалась в ответ, не вставая со стула, а дети встали и неуверенные тоже произнесли слова приветствия. Девушка не ожидала, что в библиотеке кто-то будет, поэтому замялась, взяла первую попавшуюся книгу и спешно покинула библиотеку. Ури она не встретила, но у того наверняка было чем заняться.

Ещё до заката девушка была дома у Кенни, сегодня он должен был вернуться из Подземного Города. Кива подготовилась к его приходу: убрала дом, достала чистую одежду, вымылась сама, приготовила еду. Домашняя работа расслабляла. Теперь она могла приступить к чтению, ведь все дела были сделаны. Книгу конечно она могла схватить и получше, но она была довольна и этими мифами с причудливыми рисунками. Как она и ожидала, Аккерман вернулся ближе к ночи. Выглядел он усталым и довольным, когда снимал с себя пальто и шляпу. Сначала он прошел в ванную комнату смыть пот, усталость, пыль, пока девушка накрывала на стол. Ей не надо было спрашивать как всё прошло, и так было ясно, что у того человека дела идут неплохо, и что Кенни вполне доволен этим. После ванны мужчина выслушал о том, как прошла работа, как всё прошло у Райссов, пару раз презрительно фыркал, но остался спокойным.

За ужином Аккерман рассказал Киве о том, кого ходил проведать. Рассказал о своей сестре Кушель, о том, как она стала проституткой, мужчина упомянул лишь вскользь. Рассказал о Леви, радуясь, что ему не надо объяснять ей, почему он оставил мальца. Кива прекрасно понимала его, что такие как они не могут дать нормальной и достойной жизни.

— Так что, если где-то услышишь о нём, то постарайся держать на виду, — закончил свой вечер откровений мужчина.

— Хорошо, надеюсь, этого не понадобится.

В ближайшее время плотной работы не предвиделось, поэтому можно было и отдохнуть, чем они и занялись в следующие несколько дней.