Друид Шаннары

ГЛАВА 7

Человека, которого должен был отыскать и привести к дочери Короля Серебряной реки Пи Элл, звали Морган Ли.

Улицы Кальхавена погрузились в сон. Бездомные нищие ютились под навесами лавок, пережидая ночь. Не обращая на них внимания, Пи Элл шел к зданию городской тюрьмы. До рассвета оставалось почти два часа — времени у него было более чем достаточно. Он мог бы подождать до следующей ночи, но зачем тянуть? Чем быстрее он отыщет этого парня, тем раньше они отправятся в путь. Он не спросил девушку, куда они пойдут. Какая разница!

При воспоминании о ней он испытывал странные чувства. Сердце колотилось от восторга, но в глубине души оставался страх. Пи Эллу казалось, будто благодаря ей он вновь открывает себя, и в то же время его не покидало ощущение, что он обманут. Риммер Дэлл сказал бы, что Пи Элл играет в опаснейшую игру, позволяет водить себя за нос, наивно считая себя хозяином положения. Но Риммер Дэлл не знает, что такое душа, он чужд поэзии жизни и смерти. Он никого и ничего не любит — только власть, за которую борется. Он — порождение Тьмы, бездушная тварь. Что бы ни говорил Риммер Дэлл, Пи Элл походил на него гораздо меньше, чем тот полагал. Пи Элл познал все тяготы жизни, понимал, что значит выжить, как обезопасить себя, но он понимал еще и красоту мира, красоту смерти. Риммер Дэлл воспринимал смерть как уничтожение. Пи Элл убивал, чтобы заново открыть для себя красоту и гармонию.

Пи Элл был уверен, что смерть Оживляющей будет прекрасна, не похожа на все предыдущие, которые он наблюдал.

Потому он не станет торопиться и приближать неизбежное — он будет жить в предвкушении этого события. Те чувства, которые пробудила в нем девушка, не повлияют на намеченный план действий. Они отнюдь не унижают его, а лишь подтверждают его человеческую сущность. Риммер Дэлл и его порождения Тьмы понятия не имеют о подобных переживаниях, они бесчувственны, как камень. Пи Элл не такой, совсем не такой.

Он проскользнул мимо работных домов, держась подальше от освещенных огороженных площадок и стоящих на страже солдат Федерации. Лес молчал, погруженный в сон, — черная бездна, средоточие неясных, наводящих ужас звуков. Пи Элл был частью этой бездны, бесшумно продвигаясь вперед, он чувствовал себя здесь как дома. Он видел и слышал то, что оставалось скрытым для других — так было всегда; ощущал незримое присутствие обитателей мрака, даже если они таились от него. Это было свойственно и порождениям Тьмы, однако даже они не умели менять обличье так, как Пи Элл.

По улице шел патруль. Пи Элл повернул за угол и растворился в темноте.

Он представлял Оживляющую в сиянии света. Женщина, дитя, волшебное создание — вот что она такое. Воплощение всего самого прекрасного, что только есть на земле: лесная поляна, залитая солнцем, головокружительные водопады, синее полуденное небо, калейдоскоп красок радуги, бесконечный каскад звезд над открытой всем ветрам равниной. Она — создание из плоти и крови, наделенное человеческой жизнью, но при этом она вобрала в себя силы земли, горных ручьев, величественных древних скал, которым противостоит только время. Он ощущал в ней нечто противоречивое и одновременно родственное. Как это может быть? Кто же она?

Пи Элл проскользнул через полоску света и снова слился с темнотой. Он не знал ответа, но был намерен найти его.

Впереди показался темный прямоугольный корпус тюрьмы. Пи Элл остановился, обдумывая план. Он знал расположение тюрем Федерации в Кальхавене, даже бывал там раза два, хотя об этом не знал никто, кроме Риммера Дэлла. И в тюрьме попадались такие, кого необходимо было убрать. Сегодня — совсем особый случай.

Надо сказать, Пи Элл уже прикинул, не убить ли ему этого Моргана. Тогда-то уж девушке придется обойтись без него в поисках утраченного талисмана. Избавиться от него, и делу конец. Пи Элл придумает, как обмануть ее. Но ведь Оживляющая может догадаться, она же все видит. Сейчас она доверяет ему, и надо этим воспользоваться. А может быть, эти люди действительно необходимы, чтобы вернуть талисман? Ведь он пока еще не знает почти ничего о том, что они будут делать. Спешить не надо.

Его худощавая фигура сливалась с каменной стеной. Можно войти в тюрьму, явиться к начальнику, показать знак Тьмы и добиться освобождения этого человека без лишних хлопот. Но тогда пришлось бы обнаружить себя, а Пи Элл предпочитал этого не делать. Никто, кроме Риммера Дэлла, о нем не знал. Он был личным убийцей Первого Ищейки. Остальные даже не подозревали о его существовании; никто и никогда его не видел. И это его вполне устраивало. Все, кто когда-либо встречался с ним, были мертвы. Так что лучше вывести этого человека обычным способом — одному, тихо, украдкой.

Пи Элл усмехнулся. Спасти сейчас, чтобы убить потом. Что за странный, однако, мир!

Морган Ли не спал. Он лежал в своей камере на соломенном тюфяке, завернувшись в одеяло, и предавался раздумьям. Почти всю ночь он не сомкнул глаз — слишком тревожно было на душе. Его не покидало ощущение безнадежности.

Камера была маленькая: площадью едва ли в дюжину футов и около двадцати футов от пола до потолка, с толстой железной дверью. Камеру не убирали с тех пор, как его бросили туда, и запах стоял отвратительный. Еду приносили два раза в день и просовывали в щель под дверью. Таким же образом давали пить, но умывание считалось непозволительной роскошью. Морган находился в тюрьме уже почти неделю, никто к нему не приходил, и он начал думать, что о нем забыли.

Странно. Когда его схватили, Морган был уверен, что Федерация немедленно воспользуется всеми имеющимися средствами, чтобы выяснить, с какой стати ему вздумалось вызволять двух престарелых дам из рода дворфов. Удалось ли спастись бабушке Элизе и тетушке Джилт, остались ли они на свободе, гадал Морган. Он ударил представителя командного состава Федерации, может быть, даже убил. Похитил форму, чтобы выдать себя за солдата, воспользовался именем майора Федерации, чтобы проникнуть в работные дома, обманул дежурного офицера — в общем, выставил армию Федерации сборищем идиотов. Оскорбленное командование не могло не заинтересоваться, чего ради все это делалось. Федерация должна была немедленно воздать ему по заслугам за такое унижение и причиненные убытки. Однако его не трогали.

Он мысленно перебирал всевозможные варианты. Вряд ли так будет продолжаться бесконечно. Майор Ассомал, как выяснилось, находится в действующей армии; вероятно, они ждут его возвращения, чтобы начать допрос. Но стал бы командующий Солд ждать после того, что с ним сделали? Может быть, он мертв? Неужели Морган все-таки убил его? Или они ждут кого-то еще?

Морган вздохнул. Кого-то еще… Похоже, они ждут Риммера Дэлла. Да, скорее всего это так. Тил предала дворфов. Риммер Дэлл наверняка знает, что старушки связаны с Паром и Коллом Омсвордами и теми, кто отправился на поиски Меча Шаннары. И ему, конечно, должны были сообщить, что кто-то пытался освободить их, так что скоро он явится посмотреть на свою добычу.

Морган осторожно повернулся на бок. Тело болело уже не так сильно, как в первые дни, и кровоподтеки от побоев начали заживать. Повезло, что обошлось без переломов, да и вообще что остался в живых.

А может, как раз и не повезло. Удача, похоже, покинула его. Он вспомнил о Паре и Колле. Что будет с ними? И сумела ли Дамсон Ри спрятать их после того, как они спаслись из Преисподней? Удалось ли Падишару Крилу узнать, где они находятся?

Морган размышлял о том, как долго суждено ему оставаться в живых.

Он снова повернулся на спину, и мысли его потекли по другому руслу. Родись он в иные времена, его судьба могла бы сложиться совсем не так.

Был бы он тогда принцем Ли, а в один прекрасный день стал бы предводителем своей страны. Но Федерация покончила с монархией более двухсот лет назад, и теперь его роду ничего не принадлежало. Он закрыл глаза, пытаясь отогнать эти печальные мысли. Он никогда не терял надежды, дух его не был сломлен, его постоянный спутник — оптимизм — не покинул его и сейчас. Он не собирается сдаваться. Выход есть всегда. Надо только сосредоточиться и постараться найти его. Он ненадолго задремал и вдруг почувствовал, что ему кто-то зажал рот. Его прижали к полу. Морган вырывался, но хватка оказалась железной.

— Да тише ты, — зашептал незнакомый голос. — Молчи.

Морган замер. Над ним склонился человек в форме Федерации. Он пристально глядел ему в глаза. Незнакомец откинулся назад, улыбнулся, узкое лицо прорезали морщины.

— Кто ты? — тихо спросил Морган.

— Тот, кто выведет тебя отсюда, если будешь делать то, что я говорю, Морган Ли.

— Ты знаешь мое имя?

Пи Элл рассмеялся:

— Угадал. Вообще-то я забрел сюда случайно. Можешь показать мне дорогу назад?

Морган внимательно посмотрел на него: высокий, худощавый парень, судя по всему, хорошо знает, что делает. Улыбка словно приклеена к лицу — в ней нет и намека на дружеское расположение. Морган сбросил одеяло и вскочил; незнакомец тут же отступил назад. «Осторожен, как кот», — подумал Морган.

— Ты за Движение? — спросил он незнакомца.

— Я сам за себя. Надевай. — Он перебросил Моргану какую-то одежду.

Присмотревшись, горец обнаружил, что держит в руках форму солдата Федерации. Незнакомец на миг исчез в темноте, затем появился, неся на плече что-то громоздкое. Он швырнул ношу на тюфяк, и Морган вздрогнул, поняв, что это чей-то труп. Незнакомец набросил сверху одеяло, создавая видимость спящего человека.

— Так они не скоро обнаружат пропажу, — прошептал он, зловеще улыбаясь.

Морган отвернулся и начал быстро одеваться. Незнакомец махнул рукой, и они выскользнули в открытую дверь камеры.

В узком коридоре не было ни души. Светильники освещали только стены. Морган не имел возможности рассмотреть тюрьму, когда его сюда доставили, так как был без сознания, и ни за что не нашел бы выход. Он осторожно шел по переходам, мимо вереницы дверей, запертых на замки и засовы. Никто не встретился им на пути.

У первого поста охраны тоже никого не оказалось. Похоже, стражу не выставили. Они повернули в следующий коридор, на ходу Морган заметил за одной из приоткрытых дверей отблеск металлических клинков. Он замедлил шаг и заглянул внутрь. Стены маленькой комнаты были увешаны полками с оружием. Он вспомнил о мече Ли. Не хотелось уходить без него.

— Подожди минутку! — прошептал Морган и быстро толкнул дверь. Она подавалась с трудом, за что-то цепляясь, но он продолжал напирать, пока не образовалась широкая щель, через которую можно было протиснуться внутрь. Там он обнаружил еще один труп, зажатый между стеной и дверью. Морган сглотнул слюну, борясь с подступающей тошнотой, и заставил себя оглядеть полки.

Он нашел меч сразу: клинок в самодельных ножнах висел на гвозде за связкой пик. Морган торопливо пристегнул оружие, прихватил заодно палаш и вышел. Незнакомец ждал его.

— Поторопись, — резко сказал он. — Караул сменяется на рассвете. Времени почти не осталось.

Морган кивнул. Они миновали второй коридор, спустились по деревянной лестнице, скрипевшей от каждого шага, и вышли во внутренний двор. Незнакомец прекрасно знал дорогу. Первые часовые попались им только у сторожевого поста, но даже и тогда их не остановили. Они вышли за тюремные ворота, когда на горизонте появились первые бледные отблески рассвета.

Незнакомец повел Моргана по дороге, и вскоре они пришли к амбару. Там было темно, и горец пробирался на ощупь. Оказавшись внутри, они зажгли лампу. Порывшись в куче пустых мешков из-под фуража, незнакомец извлек одежду, которую носили рабочие Восточной Земли. Беглецы молча переоделись и засунули форму под мешки.

Они вышли наружу. Начинался новый день.

— Ты — горец? — неожиданно спросил незнакомец. Морган кивнул. — Морган Ли. Это твой род некогда правил в Нагорьях, да?

— Верно, — ответил Морган.

Спутник его, казалось, расслабился, шел размашистым шагом, легко, и только взгляд его по-прежнему оставался беспокойным.

— Но монархии не существует уже много лет.

По узкому мосту они перебрались через загрязненный нечистотами приток Серебряной реки. Мимо прошла нищенка с ребенком на руках. Морган с грустью посмотрел на них.

— Меня зовут Пи Элл, — сказал незнакомец, но руки не подал.

— Куда мы идем? — поинтересовался Морган.

— Увидишь. — Пи Элл поджал губы. — Познакомлю тебя кое с кем.

Морган тотчас же подумал о бабушке Элизе и тетушке Джилт. Но откуда им знать Пи Элла? Он уже сказал, что не принадлежит к Движению; не похоже и на то, что он связан с дворфами. Сам он довольно точно определил свое кредо: он — за себя. Но кто же послал его?

Они шли по улочкам, петляющим между полуразвалившимися лачугами дворфов. Ленивый шум потока Серебряной реки становился все ближе и ближе. Дома попадались реже, зато деревья росли гуще. Дворфы, работавшие во дворах и садах, провожали беглецов подозрительными взглядами. Пи Элл делал вид, что не замечает их.

Солнце уже прорывалось потоками яркого света сквозь листву деревьев, когда беглецы подошли к маленькому ухоженному домику, вокруг которого расположился отряд оборванцев: они как раз завершали завтрак и сворачивали спальные принадлежности. Увидев Пи Элла, они зашептались. Пи Элл прошел мимо, не говоря ни слова. Морган проследовал за ним. Они поднялись по ступеням и вошли в дом. Семейство, сидевшее за столом, поздоровалось с ними кивками. Пи Элл неохотно кивнул в ответ. Он провел Моргана в глубину дома, в маленькую спальню, и плотно прикрыл дверь.

На постели сидела девушка.

— Спасибо, Пи Элл, — тихо проговорила она и встала.

Морган Ли не мог оторвать от нее взгляд — девушка была прекрасна: точеные, безупречные черты лица, огромные черные глаза, длинные серебристые волосы, пронизанные светом; ее нежность и хрупкость словно бы молили о защите. От нее исходило теплое излучение. Одета она была просто: рубаха, штаны, схваченные на талии широким кожаным поясом, ботинки.

— Здравствуй, Морган Ли, — сказала девушка.

Горец заморгал, лицо его засияло.

— Меня зовут Оживляющая. Мой отец — Король Серебряной реки. Он прислал меня из Садов в мир людей, чтобы отыскать талисман, и мне потребуется твоя помощь.

Морган попытался ответить, но не знал, что сказать. Он взглянул на Пи Элла, на девушку. Пи Элл, точно так же как и он, находился в ее власти.

Оживляющая подошла вплотную к Моргану, и его обдало теплой волной. Она протянула руки и легко коснулась его лица. Никогда в жизни Морган не испытывал ничего подобного. Он подумал, что отдаст все ради того, чтобы пережить это ощущение еще раз.

— Закрой глаза, Морган Ли, — прошептала она.

Он ничего не ответил — просто сделал то, о чем она просила. Тотчас же на него снизошел покой. Он слышал чьи-то голоса, шум протекающей неподалеку реки, шепот ветра, пение птиц и скрип садовой калитки. Кончики пальцев Оживляющей, коснувшиеся его кожи, напряглись, и все исчезло в вихре красок.

Морган Ли парил словно во сне. Его окружала сияющая дымка. Потом она рассеялась. И возникли образы. Он увидел, как Оживляющая вступает в Кальхавен, увидел мужчин, женщин и детей на обочине дороги; они приветствуют девушку, они тянут к ней руки, затем в едином порыве устремляются следом за ней. Он видел, как она прошла сквозь толпу дворфов к бесплодной земле, где некогда цвели Луговые Сады. Казалось, он стал частью этой толпы и тоже замер в ожидании. Девушка поднялась на холм, погрузила руки в выжженную почву и призвала на помощь свою удивительную магическую силу. Земля преобразилась на его глазах: Луговые Сады возродились. Яркие краски, дивные ароматы заполнили воздух, и Морган почувствовал боль в груди, невыразимую сладкую боль. Он заплакал.

Образы потускнели и исчезли. Он снова оказался в доме. Тыльной стороной руки Морган протер глаза, прежде чем открыть их. Девушка не сводила с него взгляда.

— Это правда? — спросил он, голос его дрожал. — Так и было на самом деле?

— Да, — ответила она.

— Ты воскресила Сады. Зачем?

Она улыбнулась — какая нежная у нее улыбка!

— Потому что дворфам необходимо вновь обрести веру, им надо помочь.

Морган Ли глубоко вздохнул:

— Ты сможешь спасти их, Оживляющая?

— Нет, Морган Ли, — отвечала она, — мне это не под силу. — На мгновение она как будто растворилась в полумраке комнаты. — Может быть, в один прекрасный день это удастся тебе. Но сейчас ты должен пойти со мной.

Горец медлил с ответом, у него были другие намерения.

— Куда?

Ее точеное лицо вновь оказалось на свету.

— На север, Морган Ли. К Темному Пределу, искать Уолкера Бо.

Пи Элл стоял, прислонившись к стене, чувствуя себя чужим. Ему совсем не нравилось происходящее. Не нравилось, как девушка коснулась горца и что тот почувствовал. Его, Пи Элла, она так не касалась. Раздражало и то, что девушке известно имя горца. Знала она, и как зовут другого, этого Уолкера. А вот его имени не знала.

Но тут Оживляющая повернулась к нему и, уже обращаясь к ним обоим, повторила, что нужно ехать на север, искать Уолкера Бо. И вместе они отправятся на поиски талисмана. Она не сказала им, что это за талисман, и они не спрашивали. Такова была сила ее воздействия: никто не мог спорить с ней, ей верили и принимали все как должное. Пи Элл никогда и никому не доверял. Но он инстинктивно чувствовал, что эта девушка, наделенная чудесной магической силой, не лжет — она на это не способна.

— Мне нужно, чтобы ты пошел со мною, — снова сказала она Моргану.

Он взглянул на Пи Элла:

— Ты тоже идешь?

Пи Эллу понравилось, как был задан этот вопрос. В голосе горца звучала некая осторожность. Может быть, даже страх. Пи Элл загадочно улыбнулся и кивнул. «Конечно, иду, горец, но только для того, чтобы убить вас обоих, когда наступит время», — подумал он.

Горец вновь повернулся к девушке и принялся сбивчиво объяснять что-то насчет двух старушек, которых он вызволил из работного дома: ему необходимо знать, что они в безопасности. Морган по-прежнему не сводил глаз с девушки, словно созерцание ее прибавляло ему жизни. Пи Элл покачал головой. Этот определенно не представляет для него угрозы. И почему девушка убеждена, что без него загадочный талисман не найти? Непонятно!

Оживляющая пообещала горцу узнать, что сталось со старушками.

— Тогда, если я тебе в самом деле нужен, я пойду с тобой, — пообещал Морган Ли.

Пи Элл отвернулся. Горец шел, потому что у него не было выхода, — девушка полностью завладела им. Ради нее он готов на все. Пи Элл понимал это чувство, в какой-то степени он и сам разделял его. Но цели у них разные.

Пи Элл опять задумался над тем, что он испытает в тот момент, когда наконец пробьет роковой час, какие тайны откроются ему.

Оживляющая уложила Моргана на кровать. Он должен был отдохнуть. Пи Элл молча вышел во двор. Он долго стоял, закрыв глаза, подставив лицо солнечным лучам.