Дуэль 2009_5

БИТВА С ВНЕШНИМ ВРАГОМ

В книге «Если бы не генералы», написанной уважаемым и известным современным российским публицистом и историком Юрием Игнатьевичем Мухиным, есть одно утверждение, с которым я никак не могу согласиться.

Это мнение автора о том, что Гражданская война ничего не дала Красной Армии в плане боевого искусства и уважения в окружающем мире. Как он сам писал об этом в книге: «Русскую армию во всем мире презирали, и у мира были на то основания. Гражданская война 1918–1920 годов не в счет, поскольку русские дрались с русскими и даже победители в Гражданской войне свои победы не ценили, как военные достижения. Не ценили уже потому, что первое же столкновение с иностранной армией, а это была армия всего-навсего Польши, окончилось крахом для красных полководцев».

Но в реальности даже самое общее рассмотрение данного вопроса показывает, что все выглядит далеко не так, как это кажется уважаемому автору.

Потому не буду дальше продолжать вступление и, что называется, возьму быка за рога.

Первое военное столкновение между только что начавшей формироваться Красной Армией и вооруженными силами такого достаточно крупного европейского государства, как Румыния, произошло в период января-февраля 1918 года. По сути, это была первая советско (русско) — румынская война.

В ней были два решающих события: разгром в январе 1918 года Дунайской флотилией под командованием матроса А.Г. Железнякова румынской Дунайской дивизии речных кораблей и освобождение городов Килия, Вилково и ряда других населенных пунктов Южной Бессарабии в устье Дуная, и прошедшее 28 февраля-1 марта 1918 года сухопутное сражение близ реки Днестр в районе города Рыбница, где примерно 6-тысячная группировка красных войск во главе с бывшим подполковником русской армии левым эсером М.А. Муравьевым наголову разгромила превосходящие силы румын, оккупировавших к тому времени почти всю Бессарабскую губернию (ныне Республика Молдова).

После этих поражений румыны подписали соглашение о выводе своих войск из Бессарабии. Но начавшееся к этому времени германское наступление на Украине позволило румынам избежать выполнения этого соглашения и оккупировать Бессарабию до лета 1940 года.

Следующим крупным боевым столкновением зарождавшейся Красной Армии и сильнейшей армии Европы и мира того времени стала советско-германская война в феврале-июне 1918 года.

Если на участках Северо-Западного и Западного фронтов, где частей Красной Армии было очень мало, а действовали разложившиеся соединения прежней русской армии, немецкое наступление было стремительным и продолжалось около двух недель, то на Украине к началу германского наступления части Красной Армии в боях с украинскими сепаратистами из Центральной Рады, сформировались и получили боевой опыт. Поэтому наступление немцев шло медленно и с большими потерями. В результате для полного овладения территорией Украины и Крыма войскам германского блока понадобилось более двух месяцев.

В качестве примера этой упорной борьбы можно привести 17-дневную оборону Херсона в период 19 марта — 5 апреля 1918 года и оборону Севастополя, когда германским войскам, занявшим 22 апреля Симферополь, понадобилось 9 дней, чтобы преодолеть оставшиеся 65 километров до Севастополя. В ходе этих девятидневных боев матросские отряды дважды отбрасывали немцев к Симферополю. И был момент, когда командование германского корпуса готовило приказ об отступлении своих войск из Крыма.

В мае-июле 1918 года в ходе ожесточенных боев под Батайском и на Таманском полуострове было сорвано германское наступление с целью захвата Северного Кавказа. В ходе этих боев на Таманском полуострове решительными контрударами частей Красной Армии 14–16 июня был блокирован высадившийся там немецкий пехотный полк в 2 500 солдат и офицеров со 150 пулеметами и артиллерией. Понеся тяжелые потери, немцы 17 июня заключили там перемирие с красными войсками.

Во время боев с немецкими войсками за Северный Кавказ части Красной Армии вели активную оборону. Так, 13 июня в окрестностях Таганрога в глубокий тыл наступающим на Батайск немцам был высажен крупный отряд моряков во главе с бывшим офицером Черноморского флота В.П. Лебедевым. В ходе пятидневных боев десант почти весь погиб, уничтожив около тысячи немцев. Этот эпизод позднее стал основой для пьесы В. Вишневского «Оптимистическая трагедия» и затем снятого по ней одноименного фильма.

Тем временем в Закавказье в этот же период части Красной Армии 10 июня — 31 июля 1918 года успешно обороняли нефтяную столицу России Баку от превосходящих сил турецких войск и поддерживающих их азербайджанских формирований. И только политический переворот в Бакинском Совете 31 июля — 1 августа 1918 года, организованный армянскими национал-социалистами из партии «Дашнакцутюн» в пользу англичан, привел к окончанию этой обороны и вводу в город английских войск, прибывших морем из Персии. Но удержать Баку англичане, в отличие от красноармейцев, не смогли. Под натиском турок они 15 сентября 1918 года эвакуировались из Баку. В последующие три дня турки вместе с азербайджанцами практически полностью уничтожили 30-тысячное армянское население тогдашнего Баку. При этом нужно отметить, что к русскому населению турки отнеслись достаточно лояльно, сразу осадив своих азербайджанских союзников, пытавшихся устроить в городе русскому населению если не резню, то по крайней мере погром.

Почти одновременно с боевыми действиями Красной Армии против германского блока, в том же 1918 году начались её бои с войсками Антанты. Наиболее показательным в 1918 году в этом плане стало сражение 9-15 октября вокруг железнодорожной станции Душак к юго-востоку от Ашхабада.

Здесь в наступление на позиции красных перешла группировка английских войск численностью более тысячи человек. В своем составе она имела 28-й легкий кавалерийский полк (300 сабель), батальон Пенджабского пехотного полка, усиленного ротой из Хэмпширского пехотного полка (всего 760 человек). Части усиления этой группы — 12 орудий, 40 пулеметов, 1 самолет.

Английские и англо-индийские части (сипаи) здесь поддерживала группировка белогвардейских войск находившегося в Ашхабаде Закаспийского правительства в составе 1 800 штыков, 1 300 сабель, 2 бронепоездов, 12 орудий, 8 пулеметов и 1 самолета.

В ходе четырехдневных ожесточенных боев англо-белогвардейским войскам удалось овладеть станцией Душак. Но 14 октября красные войска нанесли контрудар и к исходу дня 15 октября вновь вышли на свои прежние рубежи обороны.

В ходе этих недельных боев англичане потеряли убитыми и ранеными половину своих войск.

По результатам этого сражения командование английских войск в Персии вывело свои вооруженные силы из Средней Азии.

Еще более крупное сражение между частями Красной Армии и войсками стран Антанты развернулись в следующем 1919 году.

Самой крупной сухопутной операцией этого года стал разгром в апреле 1919 года в Северном Причерноморье французских и греческих войск, когда дивизия под командованием некоего Григорьева полностью уничтожила греческую дивизию в Николаеве и Херсоне, а затем обратила в бегство группировку французских войск под Одессой численностью в две расчетных дивизии.

Вот что писал по этому поводу в своих мемуарах высокопоставленный белогвардейский офицер, находившийся в то время в Одессе: «Больно и стыдно было смотреть, как недавние главные победители Первой мировой войны бегут перед крестьянскими бандами атамана Григорьева».

В отличие от французов греки держались стойко. И за эту свою стойкость они жестоко поплатились. Поскольку григорьевцы были не просто крестьянскими бандами, но украинскими крестьянскими бандами, а их атаман бывший штабс-капитан царской армии успел послужить всем украинским режимам — от Центральной Рады и гетмана Скоропадского до Петлюры, то в его дивизии господствовали настроения «в?льного укра?нського козацства» с его основным постулатом: «Укра?на — це е традиц?йно демократична козацька держава», что в той обстановке означало «Пленных не брать!».

В результате тогдашние Херсон и Николаев были на несколько дней, что называется, утоплены в греческой крови.

От подобной участи французов спасло поспешное бегство и срочная эвакуация из Одессы. Добычей григорьевцев стал, в том числе, десяток французских танков, пять из которых Григорьев с широкого атаманского плеча отослал в Москву в подарок Ленину, положив тем самым начало советским танковым войскам.

Кроме крупномасштабных сражений с франко-греческими войсками в Северном Причерноморье, Красная Армия и красные партизаны в 1919 году провели еще целый ряд крупных сухопутных боев с войсками США, Японии, Канады и Финляндии в различных концах бывшей Российской империи.

В январе 1919 года 18-я стрелковая дивизии разгромила на дальних подступах к Архангельску в городе Шенкурске группировку войск противника в составе 500 американцев и канадцев, а также 700 белогвардейцев. Подробности этого боя я описал в своей статье «Забытая победа на Севере», опубликованной в газете «Дуэль», 1999, N 3, с. 6. Этот материал можно найти через Интернет.

В период 27 июня — 28 июля 1919 года советские войска, оборонявшие Петроград, силами 1-й стрелковой дивизии, усиленной полком красных финнов, при поддержке Онежской флотилии ударом с суши и двумя десантами полностью разбили Олонецкую группировку финских войск (около одной расчетной дивизии). Кроме большого количества пленных в ходе этой операции были захвачены 11 орудий, 30 пулеметов, 2 тысячи винтовок, склады боеприпасов, обмундирования и продовольствия.

На Дальнем Востоке более крупными эпизодами боев красных партизан с войсками Антанты стали уничтожение в начале июня 1919 года у села Кролевец канадского батальона численностью 400 человек и 23–27 июня 1919 года ликвидация объединенного американо-японского гарнизона в шахтерском поселке Сучан, в результате чего было убито 900 американских и японских военнослужащих.

Помимо сухопутных сражений в апреле-октябре 1919 года на Балтике развернулось крупномасштабное морское сражение между английской эскадрой в составе 12 крейсеров, 26 эсминцев и миноносцев, 1 монитора с крупнокалиберной артиллерий, 1 авианосца, 4 канонерских лодок, 7 минных заградителей, 10 торпедных катеров и 12 подводных лодок с действующей эскадрой Балтийского флота в составе 2 линкоров, 1 крейсера, 12 эсминцев и миноносцев, 2 минных заградителей, 8 тральщиков, 6 сторожевых кораблей и 4 подводных лодок.

В ходе боев советского и английского флотов на Балтике, которые первоначально начались во второй половине ноября 1918 года, а затем, после очистки Финского залива ото льда, возобновились в апреле 1919-го и продолжались до конца октября того же года, потери англичан составили 1 крейсер, 2 эсминца, 4 тральщика, 6 торпедных катеров и 1 подводная лодка. Потери Балтийского флота: 1 крейсер, 5 эсминцев, 1 тральщик. Более подробно об этом эпизоде Гражданской войны я писал в статье «Красная Балтика» против «владычицы морей», опубликованной в газете «Дуэль», 1999, N 5, с.6, а также в ряде других изданий.

В 1920 году главным событием на внешнем фронте Гражданской войны стала советско-польская война в апреле-октябре 1920 года.

И хотя в этой войне Красная Армия потерпела поражение, но оно объяснялось не слабостью тогдашних советских вооруженных сил, а наличием во главе тогдашней Красной Армии западного агента влияния Троцкого, по приказу которого его ставленник, командующий Западным фронтом Тухачевский, позволил полякам сначала опрокинуть свой левый фланг, а затем разгромить большую часть армий своего фронта.

О том, что неудача Красной Армии в советско-польской войне носила искусственный характер, а не была следствием мнимой «военной бездарности» Тухачевского, свидетельствует факт, что успешный рейд Первой Конной армии, входившей в состав соседнего Юго-Западного фронта после взятия ею Ровно, был прерван направлением её не на Варшаву, как это логически вытекало из прежнего направления ее рейда, а в сторону Львова, который еще перед Первой мировой был превращен австрийцами путем постройки системы сухопутных фортов в город-крепость. А, как известно, крепости берет пехота совместно с тяжелой артиллерией, а отнюдь не конница.

В результате вместо того, чтобы после Ровно идти на Варшаву или хотя бы повернуть юго-западнее на вторую польскую столицу Краков, Первая Конная армия увязла в бесплодной осаде Львова и тем самым позволила полякам сначала стабилизировать фронт, а затем перейти в контрнаступление.

Что касается названной мной «мнимой военной бездарности» Тухачевского, то она действительно мнимая. Когда он не получал от Троцкого приказов воевать плохо, то он воевал хорошо. Наиболее наглядным примером полководческих способностей Тухачевского является проведенная под его руководством Кавказским фронтом в период с 4 февраля по 27 марта 1920 года завершающей операции по разгрому основной группировки войск «Вооруженных сил Юга России» генерала Деникина, оказавшейся на Северном Кавказе.

В составе этой группировки белогвардейских войск насчитывалось около или несколько более 200 тысяч человек, из которых порядка трети составляли конные соединения, что было особенно важно по условиям военной географии этого региона.

В результате наступательной операции Кавказского фронта, длившейся под руководством Тухачевского менее двух месяцев, эта самая сильная из белогвардейских группировок в России была разгромлена.

Белогвардейский Черноморский флот вывез из Новороссийска в Крым примерно 40 тысяч человек. Еще 100 тысяч деникинцев попали в плен. Примерно 20 тысяч ушли в Грузию, столько же перешли к партизанской войне и 20 тысяч погибли перед этим в боях. Трофеями Кавказского фронта стали 330 орудий, 500 пулеметов, по нескольку десятков единиц бронетехники и самолетов, то есть практически все бронепоезда, танки, броневики и самолеты деникинцев.

Поэтому, учитывая что всю свою военную карьеру в Советской России Тухачевский был ставленником Троцкого, его военно-теоретическое и военно-техническое прожектерство 1925–1936 годов вовсе не означают, что он лично не умел воевать.

Помимо регулярной армии в 1920 году боевые действия на суше против иностранных войск продолжили партизаны Дальнего Востока.

Одна из операций получила в то время настолько широкий международный резонанс, что вопрос о ней включался несколько раз в повестку дня трех международных конференций: Вашингтонской 1921-22 годов, Дайренской 1921–1922 годов и Чанчуньской 1922 года.

Речь идет о событии, которое в советской историографии почему-то застенчиво именовали «Николаевский инцидент 1920 года».

Хотя в действительности это означало, что группировка красных партизан, разгромив в конце февраля 1920 года колчаковский гарнизон, полностью овладела находившимся недалеко от устья Амура городом Николаевск-на-Амуре и в дальнейшем, столкнувшись с попыткой находившегося там японского гарнизона внезапным ударом уничтожить их, ответила контрударом и в ходе трехдневных боев 12–14 марта 1920 года поголовно уничтожила находившийся в городе японский пехотный полк вместе с его командиром Исикава. В течении всего периода боев 1918–1920 годов дальневосточные партизаны иностранных интервентов брали в плен неохотно, а японцев не брали вообще.

Тот международный резонанс, который возник в связи с истерией японской дипломатии после этого события, объясняется тем, что данный партизанский отряд сумел сделать то, что до него всю русско-японскую войну не смогла сделать достигшая к концу войны на данном театре боевых действий миллионной численности регулярная русская армия. То есть окружить и затем уничтожить или пленить японцев хотя бы полк. Только 19 лет спустя, в 1939 году, регулярная Красная Армия смогла превзойти достижение нижнеамурских партизан, окружив и уничтожив 30-тысячную группировку японских войск на реке Халхин-Гол в Монголии.

Морские сражения 1920 года не имели такого размаха, как годом ранее, но тоже представляют собой значительный интерес.

В первую очередь речь идет о десантной операции Каспийской флотилии против английских морских сил и сухопутных войск в персидском порту Энзеле 18 мая 1920 года.

Это была самая крупная десантная операция Советского флота в годы Гражданской войны, как по числу кораблей и судов, так и по количеству десантных сил. В ней приняли участие практически все боеспособные на тот момент корабли Каспийской флотилии в составе 2 вспомогательных крейсеров, 4 миноносцев, 2 канонерских лодок, 2 сторожевых катеров и 3 транспортов с десантом в 2 тысячи бойцов.

В ходе операции была разгромлена находившаяся в Энзеле и его окрестностях английская пехотная бригада численностью в 2 500 человек, принадлежавшая 36-й пехотной дивизии (её штаб и вторая бригада находились в 40 км южнее в городе Реште).

В результате операции Советской России был возвращен весь уведенный белогвардейцами в Энзеле российский портовый флот на Каспии. В качестве трофеев захвачены у англичан вся их полевая и береговая артиллерия, бронемашины и самолеты, а также пять торпедных катеров. Позже эти катера были доставлены на Черное море и впоследствии стали основой для создания самого массового типа советских торпедных катеров в период с середины 30-х и по середину 40-х годов — «Г-5».

Эти английские торпедные катера прослужили затем на Черном море до середины тридцатых годов, а затем — по одним данным списаны на слом, по другим — проданы в воевавшую с мятежниками Республиканскую Испанию. Последнее мне кажется более вероятным.

Сама же английская бригада, плененная было советским десантом, на следующий день по приказу из Москвы была отпущена из Энзеле на соединение со своими главными силами в Реште.

Неплохо в плане боев с флотами интервентов развивались события с весны 1920 года и на Черном море, куда красные перенесли свои усилия после поражения на Балтике в 1919 году. Это было связано с тем, что на Черном море у Советской России практически полностью отсутствовал флот, а береговая оборона находилась в процессе становления.

Тем не менее, личный состав «Укрепленного района северо-западной части Черного моря», базировавшийся в морской крепости в Очакове и прикрывавший Одессу и вход в Днепробугский лиман, возглавляемый бывшим артиллерийским унтер-офицером царского флота И.Д. Сладковым, с первых дней своего существования начал наносить противнику чувствительные удары.

Так, 3 мая 1920 года приблизившаяся к Очакову с разведывательными целями французская канонерская лодка «Ла Скарп» попала под прицельный огонь одной из батарей. После нескольких попаданий на ней вспыхнул пожар. Она лишилась хода, и её экипаж спустил флаг. После этого на борт поднялся красный десант, и лодку отбуксировали в Очаков как боевой трофей.

Но вскоре после этого к Очакову подошла вся французская эскадра в Черном море. В результате из-за слабости минных полей, не пополнявшихся новыми минами с конца 1917 года, и недостатка крупнокалиберной артиллерии по приказу из Москвы «Ла Скарп» с экипажем вернули французам.

Из случившегося были сделаны выводы, и началось восстановление или усиление системы морских минных полей и минно-артиллерийских позиций, созданных здесь еще в годы Первой мировой войны. Всего было дополнительно установлено около тысячи морских мин.

Результаты сказались довольно быстро. 21 июля 1920 года близ Одессы попал на минное поле и затонул итальянский миноносец «Раккия». 9 августа того же года, опираясь на систему минно-артиллерийских позиций, береговая оборона Одессы своим огнем отогнала от берега подошедшую туда французскую эскадру.

Подводя итоги этой теме, нужно отметить, что она не была в должной мере разработана советской историографией и продолжает в таком виде оставаться по сей день, ожидая своих исследователей.

Как пример, еще можно привести неизученность вопроса о боях между кораблями Черноморского флота и французской эскадры в Черном море уже после окончания здесь Гражданской войны. А именно, в январе-марте 1921 года.

Так что, гардемарины, вперед!

К. КОЛОНТАЕВ

ДЕЛА ЦАРСКИЕ

Для начала мы приведем ещё одну выдержку из упомянутой книги Бориса Александровича Рыбакова, стр. 72–74: «В русском фольклоре уцелели фрагменты мифа об этом первопредке; это неясный уже образ старца — богатыря Тарха Тарховича, живущего во дворце на высокой Сиянской горе… Географически сказочного царя Тарха Тарховича следует поместить ближе к южной полосе славянского мира… хронологически — примерно к 1 тыс. до н. э. Все это позволяет считать сказки с участием слепого «деда» Тарха Тарховича отголоском праславянского мифа о родоначальнике Таргитае, сыне Зевса от брака с дочерью Днепра. Исследователи-иранисты сопоставляют «скифского»… Таргитая с иранским Траетаоной (Феридуном), мифическим родоначальником персидских царей и индийским Траитаной… К этим хорошо известным индоиранским параллелям следует добавить упомянутого выше сына Зевса — Аполлона Таргелия… и ряд других индоевропейских божеств и мифических героев со сходными именами. Прежде всего следует назвать хетто-лувийского бога грозы Тарху Тархунта… Древнейшей формой следует считать «Tаrhu», имя хеттского бога».

Интересно отметить и следующее. Тарх — главный бог хеттов. И именно по возвращении скифов из Малой Азии и начинается, собственно, история Скифской державы. Видимо, Тарх, вошедший под именем Таргитая в скифские мифы, не вызывал у наших воинственных предков недобрых чувств. А то, что скифы крайне подозрительно относились к чужим богам и обычаям, было отлично известно тому же Геродоту…

«Скифы, как и другие народы, также упорно избегают чужеземных обычаев, притом они сторонятся не только обычаев прочих народов, но особенно эллинских».

Так могли ли скифы сделать своим родоначальником ЧУЖОГО бога? Конечно, нет. Но вот о том, как они получили хеттское наследие, рассказ еще впереди.

Интересно и то, что TARH по-хеттски не только имя бога Грозы, но и синоним победы. TARH — победитель.

Впрочем, из хеттской мифологии уже в русских вариантах нам достались и Вий, и культ младшего сына, который всегда умней и удачливей старших (что видно и из легенды о Таргитае и его сыновьях). Литературныме источники неоспоримо свидетельствуют не только о контактах предков русского народа с древнейшими цивилизациями, но и о культурном обмене, который может происходить только между РАВНЫМИ.

Итак, Таргитай, чье имя несомненно связано с именем хеттского Бога Грозы и Победы Tarhu, не просто герой скифской мифологии — он первый человек, сыновья которого получили дары богов.

«Первым жителем этой еще необитаемой тогда страны был человек по имени Таргитай. Родителями этого Таргитая, как говорят скифы, были Зевс и дочь реки Борисфена (я этому, конечно, не верю, несмотря на их утверждения). Такого рода был Таргитай, а у него было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и самый младший — Колаксаис. В их царствование на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым увидел эти вещи старший брат. Едва он подошел, чтобы поднять их, как золото запылало. Тогда он отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пламенем. Так жар пылающего золота отогнал обоих братьев, но когда подошел третий, младший брат, пламя погасло, и он отнес золото к себе в дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему».

Между прочим, академик Рыбаков совершенно справедливо считает, что отголосок этой легенды опять же можно найти в русских сказках — а именно в сказке о Трех Царствах — Медном, Серебряном и Золотом.

«Так вот, от Липоксаиса, как говорят, произошло скифское племя, называемое авхатами, от среднего брата — племя катиаров и траспиев, а от младшего из братьев — царя — племя паралатов. Все племена вместе называются сколотами, т. е. царскими. Эллины же зовут их скифами».

Тут Геродот допускает неточность. С-кол-оты — это не царские скифы. А Солнечные, если переводить дословно. Хотя их название и связано напрямую с Царем — Солнце — Коло-ксаем.

А вот тут-то мы и возвращаемся к былинному титулу князя Владимира — Красное солнышко. Дело в том, что имя Коло-ксай и означает Солнце-царь. Добавим также, что титул «я, Солнце», носили именно хеттские цари. Кстати о самом слове «царь». Достаточно тонко почувствовал это Пушкин. Помните, в «Руслане и Людмиле»?

Почему-то считается, что «царь» — производное от Цезаря. Но если принимать во внимание исторические и лингвистические факты, то картина получается несколько иная.

С королем все ясно — производное от имени Карл. Царь, вроде как, официоз считает производным от Цезаря. Но стоп! Цезарь — не имя! Это прозвище. И почему-то никто никогда не удосуживался узнать, что же оно значит. Скажем, Калигула — это Сапожок. (И между прочим, слово, однокоренное с русскими «каликами». Так, может, вовсе они не инвалидами были? А люди, которые сапоги стоптали, ходя по земле родной?) По поводу сходства русского и латыни вскоре станет все ясно).

Цезарь утверждал, что он якобы потомок младшего сына Энея — Аскания. На чем и основывал свои претензии на царский титул.

Асканий — сын Энея и Креусы; второе имя Цезаря — Юл — давало повод считать Аскания родоначальником Юлиев, к которым принадлежал Юлий Цезарь и Август. А Цезарь — это и есть прозвище.

В классическое время имя римского гражданина состояло из трех компонентов: 1. Praenomen — личное имя, подобное нашему мужскому имени (оно писалось сокращенно) — в случае Цезаря — это Gaius.

2. Nomen (gentis) — родовое имя в форме прилагательного мужского рода на — ius: Julius, Юлий (род Юлиев).

3. Cognomen — прозвище, данное некогда кому-либо из представителей рода и ставшее названием ветви рода: Cicero, Caesar — Цицерон, Цезарь.

А вот почему мы упоминаем Цицерона. Дело в том, что благодаря этому непримиримому противнику Цезаря, ученые выяснили, что при жизни Цезаря звали Кесарем. Дело в том, что были найдены высеченные в камне эпитафии Цицерону. Эпитафии были на латыни и на греческом. Так вот, на греческом его имя звучало как Кикероне. То есть, в те времена еще не произошло смягчения «к».

Итак, давайте попытаемся выяснить, что же все-таки значит слово Кесарь.

У этрусков было слово CES. Означало оно «управляющий», «правящий».

Этруски были родственным хеттам народом, мало того, судя по всему, часть хеттов после падения своей Империи, видимо, переселилась на Италийский полуостров, о чем свидетельствуют мифы об Энее. Так что стоит поискать разгадку в хеттском. И она отыскалась очень быстро.

Есть одно слово в хеттском языке, которое вообще идентично имени Гая Юлия Кесаря — это kessar — рука. И вот все кусочки головоломки начинаются вставать на свои места. Отсюда и русское «руководить», «руководитель». Впрочем, есть еще одна ниточка, позволяющая распутать «монархический» клубок. Скифское «Ксай», иранское «Шхай» — родственники этого слова. «Ксай» за столетия мог стать и «Кесарем» в русском языке, также, как этрусское «Кес» — Кесарем в латыни. Так что вполне возможно, что не «цари» в честь Цезаря, а Цезарь именовал себя так, претендуя на единоличное правление — на царство. Ибо корень этот намного старше самого Рима, не говоря уж о Гае Кесаре. Вполне возможно, что общая форма — кса- означает «народ». Поскольку древнерусское язык означает «язык» и «народ» (Иларион, 1994: 115), можно предположить, что корень каз- (ср. южнорусское казати — «говорить») также имеет значение «народ». И не только. Отсюда сразу видно, что «кса»-«каз» связано с «управленческой» лексикой — это и приКАЗ и уКАЗ и уКАЗывать и приКАЗывать. Вот и получается, что с помощью хеттского языка удалось доказать, что царь по-русски это именно РУКОВОДИТЕЛЬ, а не некое полубожественное существо. По сути, и имя Кия — Кисека вполне возможно происходит от этого же корня. Да и сама РУКА отлично вписывается в эту древнюю традицию. Как известно, символом императорской власти в Риме была именно Рука. В Древней Руси считалось добрым знаком прикосновение княжескй руки (вспомните финал фильма «Александр Невский»). Вот так из переплетения древних традиций и получилось слово «царь».

Итак, ничего святого и сакрального в этом слове нет. ЦАРЬ — это просто РУКОводитель. И когда он РУКОВОДИТ хорошо, то его помнят, как Цезаря, Марка Аврелия, Ивана Грозного, Петра Великого и Сталина. А когда он не руководит или руководит в пользу супруги, Гришки Распутина и пр. и пр… То это уже не ЦАРЬ, а ЧМО!