Дурная Слава

10

Девушка продолжала пребывать без сознания. Словно спящая царевна она возлежала на столе — плечи назад, грудь вперед — красивая и по-прежнему недоступная вопреки словам мента. Бен осторожно потряс ее за плечи, она вдруг коротко вздохнула и резко села, на это ушли ее последние силы, и она прильнула к замершему Бену, положив ему голову на плечо. Если б ему было двадцать лет, он бы перестал дышать от счастья, но ему было не двадцать. Посему он лишь констатировал факты. Придерживая красотку рукой за плечи, чтобы не соскользнула обратно и не приложилась затылком об стол, он заметил, что девушка пышнее, чем кажется на первый взгляд. Пахло от нее божественно — нежным парфюмом, молодой здоровой кожей, женщиной.

— Что вы себе позволяете? — спросила она, неожиданно открыв глаза.

Будь помоложе и потрусливее в обращении с женщинами, он бы отпустил ее с непрогнозируемыми последствиями для ее затылка, но теперь повел себя сдержаннее.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он. — Я вам помогу сойти со стола.

— Со стола? Как я здесь оказалась? — растеряно спросила она.

— Упали в обморок, — пожал он плечами. — Испугались покойника.

Она встала на ноги — плечи прямые, грудь вперед — и сразу между ними возникла дистанция. Бен подумал, что, возможно, он единственный раз в жизни держал подобную красавицу в объятиях и больше таких шансов не представится. Мысль вызвала раздражение и прилив смелости.

— Не откажете пройти со мной в бар? Я хочу угостить вас кофе.

— Хороший кофе мне не повредит. У меня голова просто раскалывается.

В комнату заглянул Вагнецов.

— Вы уже очнулись? Я хотел задать вам пару вопросов. Не знаете, к кому шел Краюшкин? Он часто спускался в подвал?

— Никогда не спускался. Отдел кадров на первом этаже. Ему здесь нечего делать. И знакомых, насколько я знаю, у него здесь нет. А как его убили?

— Почему вы думаете, что его убили? Это может быть естественная смерть.

Окончательное заключение экспертизы будет сделано позднее. Кстати можете выходить в коридор без опаски. Труп уже увезли.

— Мы действительно пойдем, — сухо сказал Бен.

— Идите. С вами мы поговорим позже и более подробно.

— Думаете, будет о чем? По делу я ничем вам не могу быть полезен.

— Как знать, — усмехнулся майор.

Они поднялись на второй этаж, где в просторном холле располагался бар. Двое молодых сотрудников проводили Полину смешками, старательно делая пренебрежительный вид, но когда девушка присела на высокий стул, почти полностью открыв для нескромных взглядов округлые обводы женской ножки, у обоих было неслабая эрекция. Возможно, она возникла еще раньше, когда девушка делала шаг, ее бедра с шелестом двигались внутри тесного халатика вправо, при следующем шаге возвращаясь влево. Зрелище было способно возбудить даже покойника. Бен вспомнил о Краюшкине.

— Его просто загнали вот и все, — сказал он.

— Я стараюсь забыть обо всем этом кошмаре, а вы мне все напомнили! — Полина отставила чашку с черным кофе.

— Простите. Я забыл о ваших страхах.

— Не извиняйтесь. Мне, наверное, надо самой сходить к психиатру. У нас в фирме есть штатный психиатр. Его фамилия Ребрышев.

— Медицинская фамилия. Не надо вам никуда ходить, Полина. Ребрышев найдет у вас кучу болезней, которых у вас нет.

— Мне лучше знать, — неожиданно грубо возразила она, но Бен по опыту знал, что у красивых женщин это встречается. — Надо же быть такой дурой. Когда мне было восемь лет, я посмотрела ужастик про оживших мертвецов. После этого я год спала с мамой. Боялась темноты и громких криков. В том старом фильме покойники так страшно кричали. Мне часто снятся эти жуткие вопли. Даже сейчас. Как вы думаете, что-то похожее может случиться в жизни?

— Нервный срыв в восемь лет? Почему нет.

— Я не об этом. Могут покойники оживать? Ведь есть куча легенд, где это подробно описывается.

— Сказки это. Но в жизни встречается полно других ужасов.

— Спасибо, успокоили.

— Мы говорим не о том. Вы же хотели все забыть, а теперь сами завели разговор на ту же тему.

— Вы считаете это навязчивой идеей.

— Я этого не говорил. Давайте поговорим о чем — нибудь хорошем. О погоде, наконец, надо отвлекаться.

— Погода премерзкая. Идет дождь. Кстати, в том старом фильме мертвецы оживали, только когда шел дождь.

Они как по команде посмотрели на окно в холле, занавешенное серой пеленой дождя.

Было сумрачно, несмотря на то, что было только шесть.

— Я вас провожу, — вызвался Бен.

Она засмеялась.

— Вы чего? — не понял он.

— Подумали, что девушка совсем спеклась и готова к употреблению? — зло выпалила она. — Набиваетесь мне в ухажеры? В машине будете класть руку мне на коленку, а, прощаясь, облапаете сальными руками, оставив на кофточке напротив грудей пару пятен. Будете набиваться в гости, шепча глупые двусмысленности. Окститесь? Вы же старый. У меня для этого молодые кавалеры имеются. Хотите, свистну тех двоих, что пялились на меня в коридоре?

— Сразу двоих? — пробормотал Бен.

— Старый вы дурак! — она стремительно пошла по холлу, шаг левой — бедра с шелестом влево, шаг вправо — возврат.

"Старый? Варить собралась?" — подумал Бен. Он был рад, что отвязался от девушки.

Общение с женским полом его утомляло. Приходилось быть храбрее, чем на самом деле, надувать щеки, острословить, пребывая в постоянном напряжении, в общем, разыгрывать из себя крутого перца. Учитывая, что он и так чересчур много притворялся, это был явный перебор.

На лестнице возмущенная девица едва не столкнулась с Вагнецовым.

— Хорошо, что я вас здесь застал, — сказал он, опускаясь рядом и пробуя заказать пиво.

— Из спиртного только коньяк, — сообщила официантка.

Майор заказал двести граммов, и она подала ему заказ в двух стаканах.

— Что вы делали в подвале? — спросил Вагнецов, осушив один.

— Увидел сутолоку и спустился, чтобы выяснить причину.

— Разве это входит в ваши обязанности?

— Сейчас трудно сказать, что входит в обязанности, а что нет. Мир словно с ума посходил. Террористы в новостях каждый день.

— Террористы взорвали бы бомбу. Но бдительность ослаблять, действительно не стоит. Долгая работа в органах научила меня не верить в безопасность. Осень — желтые листья падают, умиротворение должно быть в душе, но как ни странно это вызывает обострение у некоторых опасных психопатов. Чем тише, невиннее обстановка, тем больше ему хочется убить. Вокруг красота, леса в золоте, а в душе подонка кошмарная грязь, а в мыслях одна лишь мерзость. Часто хватает лишь толчка, небольшой детали, чтобы машина смерти заработала. Был у меня «клиент», с виду нормальный человек, но стоило пойти дождю, ну вот, наподобие сегодняшнего, и все, крыша повернулась на недопустимый градус, пошел для несчастных, даже не подозревающих об этом, последний отсчет. Представьте, все свои кошмарные убийства он совершал исключительно в дождь.

Бен внутренне содрогнулся. Уже второй раз за сегодня ему напоминали про дождь, сначала эта красивая истеричка, а потом мент. Его спасло, что с самого начала разговора он держал себя в напряжении и сумел скрыть свои эмоции.

— Вы часто спускаетесь в подвал? — неожиданно спросил Вагнецов.

— Нет, — не подумав, соврал Бен.

— А у меня есть показания свидетелей, что часто.

— Кто вам это сказал?

— Афинодор. Он говорит, что вы частенько пьете с ним чай.

Бен внутренне крякнул. Не ожидал удара с этой стороны. Хотя с другой стороны, почему завлаб должен его покрывать.

— Разве это преступление?

— Вот и я говорю. Только вы предпочитаете это скрывать. Зачем? Не пойму.

— Послушайте, вы действительно меня в чем-то подозреваете? В чем?

— Не надо так волноваться. Сегодня вы собирались в подвал? Во сколько?

— После работы. Часов в пять.

Вагнецов отставил стакан и подался к нему.

— Дело в том, что Краюшкина убили ровно в пять. Вы сами видели место убийство — сразу за дверью лифта. То есть убийца не видел лица того, кто выходил. Он ориентировался на время, потому что знал, что нужный ему человек появится ровно в пять. Время мертвое, пересменка, кому взбредет ехать вниз, вместо того, чтобы идти домой. Однако подвернулся Краюшкин, и убийца ошибся. Возможно, Краюшкин узнал его и не оставил другого выхода.

Бен как раз допивал кофе и едва не поперхнулся от догадки.

— Вы думаете… — и от внезапной нехватки воздуха указал пальцем на себя.

— Вот именно, — досказал майор и допил залпом коньяк. — Вот, в общем, и все, что я желал до вас довести. Я устал и мне пора домой.

— Оружие? Вы что на войну собрались? — удивился Ерепов позднему телефонному звонку.

— Вы, наверное, в курсе, что у нас случилось?

— Возьмите себя в руки, тряпка! У нас ничего не случилось. Это всего лишь несчастный случай, понятно?

— Почему вы говорите со мной в таком тоне? Если не хотите, чтобы я у вас работал, так и скажите.

— Извините, но все дело в том, что я хочу, чтобы вы у нас работали. Эта чехарда с заместителями вредит имиджу фирмы в преддверии Улган-Мулгана. Я говорил сегодня с герром Желько, он тоже так считает. Так что спокойно работайте, а мы примем соответствующие меры обеспечения безопасности. Внутренняя охрана будет усилена.

В подвале будет установлен пост. А вы шалун, Магерамов. Вам было запрещено спускаться в подвал, а вы меня не послушались.

— Я не пойму, этот подвал закрытая территория? Секретный объект? Афинодор создает биологическую бомбу с целью взорвать мир и внедрить герра Желько в ООН?

— То, что вы говорите, полнейший бред, — устало констатировал Ерепов.

— Судите сами, странно получается. Я имею доступ к контрактам на миллионы евро, через мои руки ежедневно проходят эшелоны грузов. И не имею возможности спуститься этажом ниже. Нонсенс получается. Вот и приходят на ум всякого рода предположения.

— Вы не представляете, насколько ваша обида беспочвенна. В свое время, когда вы адаптируетесь и получите доступ, который выдает герр Желько лично, мы с вами вместе посмеемся над вашими сегодняшними фантазиями. Так что успокойтесь и идите отдыхать. Задерживаться на работе после окончания трудового дня очень вредно, об этом все врачи толкуют. В качестве исключения разрешаю вам не возвращаться сегодня в Ареал. Все- таки в вашей ситуации есть и вина администрации.

— Где же я буду ночевать? У меня и жилья в городе нет.

— В городе много приличных мест, где можно расслабиться и снять номер на ночь.

Фирма рекомендует бар-отель «Диарея». Не обращайте внимания на название. Это очень дорогое заведение, название дано, чтобы не прослыть снобами. Существует ошибочное мнение, что все богатые люди снобы. Наша фирма опровергает расхожую точку зрения. В «Диарее» отменная кухня, стриптиз и чистые здоровые девушки. Все в одном флаконе. Желаю вам приятно провести время. И не думайте о всяких ужасах.

Ни к чему не обязывающий секс самое лучшее лекарство. На входе скажите, что вы из «Росы», нашим сотрудникам сервис со скидкой.

Вход в бар имел непрезентабельный вид — шелушащийся фасад, облупившиеся ступени — зато внутренняя роскошь подавляла. Вестибюль больше напоминал вход в шахский дворец. Его охраняли гранитные львы в натуральную величину, стоящие на мозаичным мраморном полу. Двое вышибал не пускали Бена, пока он не предъявил удостоверение «Росы». Зато после предъявления ему дали пластиковую карточку для получения бесплатно всех горячительных напитков крепче пива.

Он сидел у стойки, когда стриптизерша оторвалась от шеста и стала плясать рядом с ним.

— Иди отсюда! — шугнул ее бармен. — Не видишь, он из фирмы.

— Я в принципе не против, — вяло возразил Бен.

— Потом она скажет, что танцевала для вас индивидуально, и это выльется в круглую сумму, — доверительно пояснил бармен. — Лучше дать ей сотенную и трахнуть — и дешевле и конкретнее.

— Странное у вас название для увеселительного заведения.

— Это чтобы не совались разные придурки. Для этого и фасад специально состарили, но сотрудники фирмы здесь желанные гости.

— Много бывает наших?

— Каждый вечер кто-то есть. Мы таких клиентов привечаем. Я вас, например не видел раньше. Недавно в фирме?

— Недавно. Я заместитель директора.

— Поздравляю. Всегда уважал удачливых людей.

— Тут ты не совсем прав. Мне не всегда везет.

— На вас шикарный костюм от Бессото, а, входя, вы вертели на пальце ключи от "Ниагары"- это ли не есть удача?

— Возможно, ты прав. Даже прав наверняка, мы слишком озабочены текущими делами и не видим наших успехов, потому что у нас перед глазами все время новая цель.

— Слишком умные мысли для бара. От них появляются морщины на лбу. Давайте я вам подберу коктейль с веселым названием "Пук в мозги", а потом подзову хорошую девушку. Она сделает вам одну штуку, от которой у вас встанет как на манекене.

От выпитого коктейля голова просветлела, поражая полетом бессмысленной мысли на большую дальность. Бен пил и радовался. Неожиданно за столиком он увидел Полину.

Она развлекалась с долговязым парнем с ямайской прической на голове — длинные волосы свиты в косы, те в свою очередь накручены на макушку навроде тюрбана и сверху на все это великолепие одета фуражка необъятных размеров.

Гремела музыка, извивалась обнаженная танцовщица вокруг шеста, и все это здорово ударило Бена в голову. Неизвестно как он оказался у столика и, схватив Полину за руку, увлек на пульсирующий световой дансинг. Когда кавалер стал подниматься, с него едва не свалились штаны, и он затею оставил.

— Что это за сеньор Панталоне? — спросил Бен.

— Что? Ничего не слышу! Вы как здесь оказались? — кричала Полина, все вопили вокруг.

— Это все "Пук".

— Лук? — не расслышала она.

Воспользовавшись тем, что она ничего не слышит, Бен сказал пошлость. Потом еще одну.

— Вы тоже так считаете? — опять не расслышала Полина.

Бен продолжал говорить. Прошелся по ее фигуре, по тому, что она зря теряет время в фирме, и могла бы заработать кучу денег на Столичном проспекте. Он сам бы к ней ездил каждый день как на работу. Говорить гадости ничего не слышащей красотке было приятно. А если б она была слепая, вдруг подумал Бен, и удовольствие скомкалось, как парус без ветра.

— Пойдемте, «пукнем» в наши мозги, а то ко мне возвращается совесть, — предложил Бен.

Они подошли к стойке, весело болтая, но Бен понимал, что это счастье ненадолго, и скоро должен подойти кавалер с голой задницей. В зале словно обезумели, никто не обращал внимания на окружающих. Все было в чувственном движении, вокруг запоем целовались и даже пытались заняться любовью.

Пока Бен пялился на всеобщее падение нравов, Полина вернулась к "ямайцу".

Подвыпивший хлыщ хлопнул Бена по плечу со словами:

— Мир без тебя прекрасен!

Бен велел служащему подогнать машину. Он ехал в Ареал, где его никто не ждал, и слушал грустные напевы "Звездных хвостов".