Два часа до катастрофы

Глава 11

Как только полковник Семенов вбежал в свой рабочий кабинет, то сразу уселся в старинное кожаное, видавшее виды кресло и постарался успокоиться. Его трясло от избытка в крови адреналина, а в ушах все еще стоял сильнейший звон. Полковник чувствовал, что не может прийти в себя, поэтому вскочил, достал из шкафа недопитую бутылку хорошего французского коньяка и залпом прикончил ее. Влил в себя двести пятьдесят граммов и даже не поморщился. Закусывать не стал, а только выдохнул, кинул посудину в пластиковое ведро для бумаг и снова уселся в кресло.

Через минуту алкоголь проник в кровь, расслабил мышцы, расширил сосуды и долгожданной тепловой волной покатился по всему телу. Петрович глубоко вдохнул, сладко выдохнул и развалился в кресле. Но, несмотря на прихлынувшее расслабление, легче ему не стало. Ему было очень страшно, как бывает страшно маленьким детям в темной комнате, но в данном случае этот необъяснимый страх сковал разум и волю взрослого опытного человека, полковника уголовного розыска.

Петрович сидел и не мог понять, что с ним происходит. Он боялся подняться, подойти к двери и открыть ее, несмотря на сильный стук. Кто-то настойчиво рвался с той стороны, но полковник сидел не шелохнувшись и чего-то ждал.

И вот пугающе зазвонил телефон, но Семенов и его не взял. Он сидел и тупо смотрел на аппараты на столе, на содрогающуюся от ударов дверь кабинета и на колышущиеся на ветру ветки дерева за окном. Он не мог встать, потому что боялся, что произойдет что-то ужасное, и поэтому сидел и сидел.

Наконец дверь открылась, и на пороге появился генерал Берестов с двумя замами и подчиненным Семенова Ильей Роговым. Они слышали взрыв у проходной, видели, как полковник словно ошпаренный пробежал по двору до входа в здание. Он не отвечал на звонки и призывы открыть дверь, и друзья подумали, что с ним плохо. Поэтому Берестов приказал принести с вахты второй ключ и отпереть дверь.

— Петя, ты ранен, контужен? — Генерал приблизился к полковнику, обнял за плечи и внимательно посмотрел в лицо. Следом за начальником вошел врач и первым делом стал щупать у Петровича пульс. Осмотрев его, он наконец сказал, что видимых повреждений нет, но могут быть травмы внутренних органов.

— Со мной все нормально, — глухо произнес полковник, и все сразу учуяли сильный аромат выпитого коньяка.

— А, — улыбнулся Берестов, — «успокоительное» принял?

— Трясло, — оправдался Петрович.

— Понимаю, адреналин, — генерал уселся на стул, закинул ногу на ногу и уставился на друга. — Как ты?

— Нормально, только звон в ушах. Еле слышу.

— Вам надо в больницу на обследование, — сказал врач.

— Не надо, я в норме, а звон пройдет.

Врач достал маленький фонарик и посветил в глаза Семенову. Определил, в норме ли у того аккомодация, и успокоился.

— Ну, не хотите, как хотите, но я бы вам посоветовал…

— Ладно, Михалыч, — махнул генерал, и врач удалился.

Семенов проводил его взглядом, потом встал, достал из шкафа бутылку воды, отвинтил пробку, поднес горлышко к губам и сделал несколько жадных глотков.

— Сушняк замучил, не рано ли? — спросил Берестов, и его заместитель, полковник Самойлов, кивнул в знак согласия.

— Что у вас произошло? — Петрович обратился к Рогову.

— Я вам сообщил: террористка умерла. Ее увезли на вскрытие. Рапорт на столе. — Илья показал на красную папку.

— Материалы вскрытия готовы?

— Времени мало прошло, — ответил за Рогова Берестов. — Она скончалась час назад.

— Да, события навалились на нас каким-то смертоносным валом. — Семенов сел в кресло. — Что на месте взрыва?

— Улицу перекрыли, работают эксперты, — ответил Рогов.

— Сделали копии записей с камер видеонаблюдения?

— Сделали, — кивнул Берестов. — Тебе помогли твои друзья?

— Да.

— Они были в джипе?

— Да. Они меня привезли, но высадили далековато, и я пошел пешком. И чуть было не дошел. Кстати, за нами следили от самой проходной, — вспомнил Петрович. — Мы поехали к Пономареву, и нам в хвост пристроилась серая «десятка». Мы оторвались от нее, но, видимо, они вернулись…

— Да, неприятные события, — посетовал Берестов. — Смертница взрывает себя у проходной уголовного розыска…

Вдруг зазвонил телефон, полковник взял трубку, поднес к уху, но попросили генерала, и он передал ее Николаю Николаевичу. Тот взял ее, внимательно выслушал сообщение, а потом сказал:

— На Садовом кольце перестрелка между твоими друзьями и, видимо, террористами. Машина, на которой те уехали, уничтожена. Один из бандитов погиб, второй бежал, захватил заложницу, потом убил ее, потом захватил еще одну, но вскоре пристрелил и ее.

— А Ник? — сурово произнес полковник.

— Среди твоих потерь вроде нет. Это сообщил прикрепленный к центру полковник контрразведки Анатолий Ильин. Помнишь такого?

— Как не помнить.

— Ладно, пойдешь к проходной, на место взрыва?

— Нет, не пойду. — Петрович наотрез отказался идти на место преступления, и генерал да и остальные офицеры поняли его и сочувственно покачали головами.

Через минуту все вышли, и Семенов остался один. Развалился в кресле, закрыл глаза и через мгновение заснул крепким сном. Но выспаться ему не дали — в кармане запиликал сотовый. Полковник нехотя достал телефон, поднес к уху и услышал голос Сергея Михайлова. Тот вкратце рассказал о том, что с ними произошло после того, как они умчались от здания угрозыска, рассказал и про следившую за ними асфальтовую «десятку» фээсбэшников, про перестрелки и убийства и про угнанное террористом такси. Поинтересовался, как самочувствие полковника, и пожелал ему здоровья.

— Жаль, ты не запомнил номер, — посетовал полковник.

— Далеко было, не разглядел, да и думал в тот момент о другом — как завалить гада.

— Все равно объявляю такси в розыск, — сказал Семенов. — У него заднее стекло разбито?

— Да, очередью достал, — кивнул Ник. — Ну, Петр Петрович, до связи.

— Пока, береги себя. И, Сережа, большое спасибо.

— Да ладно, — отмахнулся Михайлов, — будьте здоровы.

Сергей отключил телефон, а Петрович положил трубку на стол, вынул из уха мини-рацию. Посмотрел на спасшую ему жизнь чудо-фасолину, закрыл глаза и стал снова погружаться в сон, но вдруг спохватился и через селектор передал команду на розыск угнанного террористом такси.

А палестинец пронесся на машине два квартала и, поняв, что погони за ним нет, успокоился и остановился у бордюра. Привел себя в порядок, спрятал автомат в целлофановый пакет, вылез на улицу и преспокойно пошел к метро. Спустился в подземку, проехал несколько станций, вновь вышел в город, поймал такси и приехал домой, в небольшую однокомнатную квартиру на окраине столицы.

Умывшись, причесавшись и переодевшись, он уселся на корточки на небольшой некогда цветастый, но ныне выгоревший коврик из овечьей шерсти и стал молиться. Засучил рукава и сложил руки на груди так, что на предплечье стала видна небольшая синяя наколка — полумесяц и несколько слов из арабской молитвы, одним из которых было имя Азиз. Но ни Сергей, ни Фэд пока не знали, кто сумел убежать от них в тот злополучный день.

Поговорив с полковником Семеновым, Сергей связался с Морсом и узнал, что тот уже целый час стоит у дома Чистякова и следит за его машиной. Сам заместитель вошел в подъезд и пока не выходил. Его «Вольво» с водителем внутри «парился» на стоянке и, видимо, ждал шефа.

— Мы тебе нужны? — наконец спросил Сергей.

— Не знаю, пока спокойно, но… — Морс запнулся.

— Что? — переспросил Ник.

— Он вышел, идет к машине, садится… Давай до связи. Если что-то произойдет — свяжусь…

— Хорошо, — кивнул Ник.

Морс выключил сотовый, положил его в карман, завел двигатель и стал ждать, пока «Вольво» тронется. Но он стоял на месте, ехать не собирался, а его двигатель не работал. Морс взял с сиденья лазерный сканер и стал готовить его к работе. Решил прослушать разговор Чистякова, но вдруг «Вольво» завелся, тронулся и поехал к противоположному дому. Не спеша доехал до угла, свернул за него и скрылся из виду.

— Ладно, не уйдешь, — прошептал Морс, отложил сканер, переключил скорость и так же не спеша покатил следом.

Через несколько секунд он заехал за угол дома и увидел плетущуюся в пятидесяти метрах впереди него машину Чистякова. Она подъезжала к перекрестку и уже должна была остановиться, но не сделала этого и на полкорпуса выкатилась на автостраду. В этот миг сильнейший взрыв подбросил «Вольво» над землей, перевернул в воздухе и, окутав огненным смерчем, опустил на землю. От удара крыша автомобиля деформировалась, а стекла превратились в пыль и разлетелись в разные стороны. Дверцы оторвались, и горящие тела пассажиров вывалились на асфальт.

Мгновенно автомобильный поток на улице остановился, а находящиеся ближе всего к месту взрыва машины стали быстро разъезжаться. Вокруг полыхающей иномарки образовалось свободное пространство, и вдруг прогремел второй взрыв. Сдетонировал бензобак, и волна пылающего горючего выплеснулась на асфальт. К счастью, машин рядом не было и никто не пострадал.

Морс от удивления открыл рот, но вовремя спохватился, надавил на тормоз и остановил «БМВ». Взял видеокамеру, направил объектив на место трагедии и включил воспроизведение. Сам вышел из машины, вынул сотовый и позвонил Сергею. Рассказал о случившемся и стал ждать его приезда.

Через пару минут к месту взрыва подъехали пожарные и «Скорая помощь». Первые быстро размотали брандспойт, подключили его к баку и дали напор. Струя пены ударила в беснующееся пламя, и через мгновение оно погасло. Из салона «Вольво» повалил густой едкий дым и заволок и машину, и нескольких пожарных в блестящих огнеупорных костюмах. Но парни поливали иномарку и поливали, пока вокруг нее не образовалась гора белой шипящей пены. Врачи «Скорой» стояли на безопасном расстоянии и безучастно наблюдали за происходящим. Помочь пострадавшим в пожаре они ничем не могли. Те изжарились заживо в беснующемся кошмарном горниле.

Через двадцать минут Ник и Фэд приехали на место теракта, но остановились не рядом с Морсом, а на противоположной стороне улицы. Вышли из машины и уставились на дымящиеся обломки. Морс увидел их и сказал в рацию:

— Видите?

— Да, круто разворотило, — ответил Сергей.

— Полтора кило тротила, не меньше, — нахмурился Фэд.

— Я включил видеозапись через несколько секунд после взрыва, — сообщил Морс. — Хотите взглянуть?

— Что же ты раньше не сказал? — усмехнулся Ник. — Давай подъезжай.

Морс уселся в кабину, выключил камеру, заснявшую работу пожарных, и завел двигатель. Вырулил из двора и поехал к друзьям. Но останавливаться возле «Навигатора» не стал, а только передал парням привет в рацию и проследовал дальше.

Ник и Фэд залезли в джип и двинулись вслед за Морсом. Тот проехал квартал и остановился около большого сквера на Звездном бульваре. Подождал, пока друзья припаркуются позади него, и сказал:

— Ну как, ко мне пересядете или я к вам? А может, транслировать картинку через кодер…

— Давай ты к нам, у нас просторней, — улыбнулся Сергей, — и потом, мы по тебе соскучились.

— Я по вам тоже, вы же мне как братья.

— Почему как? — усмехнулся Фэд.

Морс сложил всю технику в сумку, вышел, сел в «Навигатор» и развалился на его широком заднем сиденье. Несмотря на то, что парни не виделись всего пару часов, они обменялись крепкими рукопожатиями и даже похлопали друг друга по плечам. Первым делом Сергей рассказал Морсу про взрыв у МУРа, про погоню и про перестрелку с террористами. Про то, как чуть не пристрелил неудачливых фээсбэшников.

— Вот это да! — удивился Морс.

— Круче бывает реже, но бывает, — пошутил Михайлов.

Затем друзья начали смотреть видеозапись взрыва машины Чистякова и прокрутили ее дважды.

— Значит, пижон вышел из подъезда, уселся в свою тачку, немного чего-то подождал, а потом приказал водиле трогать. Проехал сотню метров и взорвался, — подытожил Ник.

— Да, — кивнул Морс.

— Сколько времени ты не видел машину? — поинтересовался Фэд.

— Думаешь, Чистяков мог выйти? — парировал Морс.

— Вряд ли, но чем черт не шутит.

— Секунд десять я не видел «Вольво», и за это время он, конечно, мог выйти, но…

— Если Чистяков предатель, то он мог инсценировать самоубийство, — встрял Ник.

— Скорее всего его просто взорвали, — добавил Морс.

— В любом случае надо сообщить Семенову о происшествии. — Сергей достал телефон и набрал номер.

Полковнику Семенову дали поспать всего десять минут, а потом вызвали в кабинет Берестова на экстренное совещание антитеррористического штаба. Он пришел туда заспанным, но немного восстановившимся и успокоившимся. После коньяка и отдыха голова просветлела, и он снова мог продуктивно мыслить и принимать ответственные решения.

— Итак, — начал разместившийся за своим рабочим столом Берестов, — произошел очередной теракт. Взорван член нашего штаба господин Чистяков. Он поехал с нашего совещания домой, и после обеда по дороге на работу его машину взорвали. Прямо во дворе.

Семенов слушал речь генерала и не верил своим ушам. Он несколько часов назад беседовал с Чистяковым, и вот того уже нет. К тому же сам Петрович подвергся нападению и чудом остался жив.

«Что же будет завтра? Что за могущественная, не знающая жалости организация развязала против нас чудовищную войну? Что за силы вступили в бой за идеалы хаоса, насилия и зла и как мы можем им противостоять?..»

Так думал Семенов, а между тем совещание шло своим чередом. Берестов представил заместителя командующего Военно-космическими силами страны генерала Александра Ивановича Талалихина и дал ему слово.

— По нашим данным, спутник по-прежнему находится в свободном, то есть неуправляемом полете, и в ЦУПе не могут восстановить с ним связь. Вышли из-под контроля не только системы пилотирования, но и система связи. Если раньше он отвечал на пароль, то теперь полностью потерян.

— Вы сможете его сбить при необходимости? — задал вопрос полковник контрразведки Анатолий Михайлович Ильин.

— Спутник летит на высоте шестьсот километров, и ракета типа «Тополь-М» его не достанет, — ответил военный.

— Дальность ее действия десять тысяч километров, она до Вашингтона достанет, — подчеркнул представитель внешней разведки Борис Молотов.

— Вы правы, но это полет в пределах воздушного пространства. На околоземную орбиту она выйти не сможет, силенок не хватит. Высота ее полета сто, ну двести километров, но не шестьсот. Это уже дальний космос. Надо готовить носитель типа «Протон» — только он сможет вынести на орбиту заряд тротила или тактическую ядерную боеголовку, способную уничтожить спутник.

— Как его уничтожить, точным попаданием? — снова спросил Ильин.

— Нет, соприкосновения ракеты и спутника мы не добьемся. На расчет траектории сближения ракет уйдет несколько дней, а в нынешних условиях, может, и больше. Поэтому взрывать заряд требуется на предполагаемом пути прохождения спутника, можно в нескольких десятках километров от него. Ударная волна и обломки ракеты станут тем препятствием, о которое ударится спутник. Это его и уничтожит. Но, товарищи, саму ракету надо готовить не меньше месяца, а времени у нас…

— Да, времени у нас нет, — глухо сказал Семенов.

— Спутник запрограммирован на сведение с орбиты через три дня, и, если его не перепрограммировали, он самостоятельно, согласно программе сойдет с орбиты. Тогда сбивать его нет смысла, — уточнил военный. — Пока подождем.

— Можно уничтожить спутник ракетой во время его снижения, когда он войдет в плотные слои атмосферы? — спросил Ильин.

— Теоретически можно, но практически никто этого не делал. Корейцы недавно испытали ракету — сбили свой спутник, но высота его была не больше ста километров, и его траекторию они знали…

— Вы уверены, что его не перепрограммировали? — Петрович уныло посмотрел на генерала.

— Я уверен, что его не перепрограммировали, — ответил генерал. — Кто, по-вашему, мог это сделать?

— Террористы, — сухо резюмировал полковник.

— У вас есть доказательства? — спросил Ильин.

— Только косвенные — прямых нет…

— Вот это и плохо, — включился в разговор Берестов. — У нас только предположения и трупы.

— Трупы — работа ваших друзей из группы «Эль-5», — с негодованием вмешался контрразведчик Ильин. — Они уничтожили смертницу, а надо было ее захватить живой, они угробили одного из террористов, а второго упустили, они не смогли помешать ему убивать мирных российских граждан, а должны были.

В просторном генеральском кабинете воцарилось молчание. Все смотрели на реакцию Семенова, и она была адекватной. Полковник насупился, набрал в легкие воздух и произнес:

— А что делали ваши люди, почему они не помогли мне, когда смертница с бомбой под мышкой прицепилась ко мне как репей к жопе? Где они были? — Семенов зло смотрел на комитетчика. — Почему вы не помогли мне, а мои друзья помогли — спасли мне жизнь?

— Товарищи офицеры, — встрял Берестов, — я понимаю, происходят такие события, у всех нервы на пределе, давайте поспокойнее, от взаимных претензий перейдем к делу.

Все замолчали, и на некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Потом Семенов как руководитель штаба произнес:

— Николай Николаевич прав, давайте спокойнее. — Он посмотрел на начальника криминалистического отдела Андрея Дементьева и спросил: — Экспертизы готовы?

— Да. — Тот встал, открыл папку и вопросительно взглянул на Петровича, мол, можно начинать или нет.

Семенов уселся на стуле поудобней и кивнул.

— Итак, по террористке. В стенках сосудов ее мозга найдены следы точно такого же вещества, что было в мозгу у Звягинцева. Вот отчет лаборатории гистологических исследований госпиталя имени Бурденко. Но оно не является ядом или его метаболитом, следовательно, не может вызвать смерть. Что вызвало отек мозга и смерть задержанной, мы выясняем.

— Есть предположение, — осторожно начал Семенов, — что ее отравили сами террористы, на всякий случай.

— Зачем это? — переспросил Ильин.

— На случай отказа от теракта и сдачи властям. Если она струсит и не выполнит теракт, она все равно долго не проживет. Это страховка на случай предательства.

— Петр Петрович прав, — сказал полковник ГРУ Самойлов. — Мы имели дело с такими смертницами. Они не нажимали кнопку и добровольно сдавались сотрудникам милиции, но впоследствии умирали. Мы выяснили, что их травили те, кто посылал на теракт. Они обычно используют быстродействующий яд, сутки и все, но какой — установить сложно. После смерти человека он распадается в крови.

— Думаете, это наш случай? — уточнил Берестов.

— Скорее всего да, — подытожил Семенов.

— Откуда такая уверенность? — не удержался Ильин.

— Если ее не травили ни мы, ни она сама, значит, ее отравили боссы, — зло произнес Петрович.

Чтобы охладить пыл оппонентов, Дементьев поспешил продолжить:

— Она скончалась мгновенно, от растворения стенок сосудов мозга. Время смерти в отчете указано.

— А что по перестрелке в госпитале?

Дементьев стал зачитывать результаты баллистических экспертиз, показал отчеты по пальцевым отпечаткам, рассказал, что было при убитых террористах. Через двадцать минут он закончил отчет и вопросительно посмотрел на Петровича.

— Хорошо. — Семенов кивнул Андрею, и тот сел на свое место. — Что с микроавтобусом и взрывчаткой?

Теперь отчитываться предстояло полковнику контрразведки Ильину, и он встал, открыл папку, вынул бумаги и стал докладывать:

— По данным взрывотехников, в машине находилось восемьсот килограммов пластида СИ-4. Если бы рвануло, то… последствия этого взрыва предугадать трудно. К счастью, этого не произошло.

— Почему не произошло? — Семенов не удержался и снова «кинул камень» в огород комитетчика.

Тот никак не отреагировал, а слушатели поняли, что полковник хотел реабилитировать своих друзей в их глазах.

— В машине обнаружены отпечатки пальцев террористки и еще нескольких неизвестных нам лиц, — продолжил бубнить Ильин. — Некоторые совпадают с отпечатками убитых в госпитале арабов, но другие не совпадают. В нашей картотеке и картотеках Интерпола их нет. Мы запросили израильские, английские и американские спецслужбы, но ответ пока не пришел.

Мы нашли авторынок, на котором был куплен микроавтобус, и сейчас проверяем его хозяина и продавцов на принадлежность к террористической организации. Взрывчатка палестинского производства и соответствует мировому стандарту. Сейчас мы выясняем пути ее переправки в Россию. Это должен быть надежный канал, раз прошла такая большая партия — почти тонна.

Чекист продолжал докладывать о проделанной работе, а Семенов неожиданно для себя погрузился в свои мысли и перестал его слушать. Он сидел с отрешенным видом и думал о том, что хорошо бы сейчас взять отпуск, поехать с друзьями на Волгу, на рыбалку. Прокатиться на моторке до какого-нибудь маленького необитаемого островка, поставить палатку, наловить рыбы, сварить уху да запить ее холодной чистой водочкой. Покупаться, позагорать, сбросить копившееся годами нервное напряжение, расслабиться и хоть на время отключиться от этой суматошной, полной ответственности и забот жизни. Но, как видно, Семенову суждено было только мечтать об отдыхе, а наяву ему предстояло совсем другое.

Не успел Ильин закончить доклад, как в кармане у Петровича завибрировал сотовый телефон. Полковник кивнул контрразведчику, и тот сел, а сам достал трубку и услышал голос Сергея Михайлова.

— Добрый день, — сказал тот и сделал паузу, будто чувствовал, что у Семенова совещание.

— Перезвони, — быстро произнес Семенов и промедлил долю секунды. За это время Ник успел произнести:

— У нас есть видеозапись взрыва машины Чистякова. На ней запечатлены первые секунды после срабатывания «замедлителя».

Семенов открыл от удивления рот, но сказать: «Привози запись в МУР» — не решился. Он сидел и думал, как поступить, а все присутствующие вопросительно смотрели на него. Семенов знал, что на месте теракта работает объединенная следственная бригада МВД, ФСБ и МУРа, но она приехала на место преступления, когда пожарные уже затушили машину. То, что сказал Ник, было для Петровича откровением. Он, естественно, хотел как можно быстрее увидеть запись, но не желал подставлять друзей. Ведь если они привезут ее, то станет ясно, что они следили за Чистяковым, а значит, они занимаются неофициальным расследованием, а Петрович им в этом содействует.

Недавний неприятный разговор с чекистом Ильиным охладил сыщический пыл полковника, и он только поблагодарил Ника за звонок и сказал, что свяжется с ним позже.

— Видимо, он сильно занят, раз не стал разговаривать, — высказал предположение Морс.

— Может, совещание. — Ник выключил трубку и сунул ее в карман. — Ну что, давайте пообедаем, а то за делами про все забыли. Так похудеем, потеряем форму и зачахнем в расцвете лет. А нам еще этого Азиза вычислять и мочить. Но скорее всего там целая свора таких Азизов. И загасить придется всех.

— Достать их будет непросто, — потянулся в кресле Фэд, — они крепко законспирировались, все ниточки обрывают.

— Давайте пофантазируем… Каким способом можно найти террористов? — предложил Морс.

— Рад пофантазировать, но только после еды. И, кстати, для дела полезней. Сахар — топливо для мозговых клеток, а у нас его сейчас ох как не хватает. А тем более у меня — вон я сколько бегал…

На том друзья и порешили, расселись по машинам и поехали в центр города в небольшой уютный ресторанчик, где в тихой умиротворенной обстановке очень хорошо поели. Потом снова уселись в машины, отъехали на три квартала, припарковались на тихой улочке и устроили совещание. Развалились на широких сиденьях джипа и начали так называемую мозговую атаку.

— Значит, так, какая там у нас была тема дня? — лениво, закрыв глаза, спросил Сергей.

— Как найти террористов? — сладко потягиваясь, напомнил Морс.

— Ах да, найти и уничтожить. — Сергей потянулся, и его позвоночные хрящики захрустели. — Чего они хотят? — вдруг задал он вопрос.

— Захватить спутник и направить его на какой-то объект, — ответил Фэд.

— Их мотивы точно не установлены, — заявил Морс.

— Предположим, что они его уже захватили и теперь выжидают время икс для того, чтобы… — Ник приподнялся на локте — Они установили контроль над спутником и теперь, видимо, рассчитывают траекторию его падения.

— Где рассчитывают? — не удержался Морс.

— У них есть база, ангар, офис или заброшенное здание, скорее всего под Москвой, и там они разместили аппаратуру слежения за спутником. Оттуда они и направили на него радарный луч и перепрограммировали бортовой компьютер.

— Так зачем выпотрошили мозги Звягинцева? — сказал Морс. — Это все они могли сделать и без него.

— Видимо, большую часть расчетов по баллистическому, то есть управляемому, спуску сделал он, а террористы только внесут некоторые изменения в орбиту и назначат другую точку падения.

— Значит, надо искать здание с радаром на крыше, — сказал Фэд.

— Да, но сейчас такое количество телевизионных тарелок на домах, что диву даешься. Эти тарелочки ничем не отличаются от той, что нам нужна, только ее приемопередатчик гораздо мощнее.

— Так как ее найти?

— Надо искать с помощью электроники, — резюмировал Сергей.

— Мы сможем это сделать?

— Попробуем. Купим большую спутниковую тарелку, нужные генераторы частот, трансформатор, несколько мощных компьютеров и попробуем связаться с украденным спутником. Может, он сам выдаст нам информацию о тех, кто его перепрограммировал.

— А не лучше будет попросить Петровича связаться с заместителями Пономарева и сделать все, что ты сказал, в Центре управления полетами. Аппаратура у них мощная и, значит, возможностей больше. К тому же время сэкономим.

— Так что же они эти свои мощности до сих пор не использовали? — ехидно ответил Ник. — У них пока ничего не получается.

— Это точно, — разом кивнули Морс и Фэд.

— Может, террористы поставили блокировку как раз на ту самую аппаратуру связи, что находится в ЦУПе. Поэтому они не могут связаться со спутником.

— Но это только предположение, — заметил Морс.

— Да, но связь со спутником почему-то потеряна, — сонно, не открывая глаз, добавил Фэд.

— Какие еще будут соображения? — спросил Морс. — Может, он просто сломался, а мы тут версии выстраиваем.

— Не верю я в столь явное стечение неблагоприятных обстоятельств, случайностей, типа сломался компьютер, — продолжил Сергей, — жизнь проще и жестче — спутник кто-то перепрограммировал. Американцам или кому-либо из цивилизованных держав он не нужен — старая рухлядь, а вот террористам в качестве бомбы подойдет. Поэтому возьмем на веру, что он украден и сейчас из него делают бомбочку.