Два шага маятника

ГЛАВА ПЯТАЯ
Мигуэль Сантос, его врач и письмо в газету, сыгравшее роль камня, брошенного в спокойную воду

Ощущение опасности, о которой не один раз говорил Карел Долли, вдруг превратилось в настоящую опасность. События начались совсем не с той стороны, откуда их можно было ждать.

Памела пришла из парикмахерской и сказала Ласкару:

- Мой парикмахер всякий раз заводит разговор о лаборатории, о Кареле и о тебе. Сперва я не обращала на его болтовню никакого внимания, но потом насторожилась. Вчера он не выдержал роли светского развлекателя и начал без всяких уверток расспрашивать, чем вы занимаетесь. Я сказала, что узнаю…

- Зачем ты? - с укоризной перебил ее Ласкар.

- Так вот, сегодня он снова вернулся к этому разговору. Я наговорила ему очень много о борьбе с раком, туберкулезом и сказала, что вы создаете замечательные лекарства от этих болезней. Знаешь, куда он побежал, когда я ушла? К Ликору. Это агент Хеллера, теперь я знаю. Передай Карелу, они вьются везде и всюду. И хотя общение с ними претит, я не могла оставаться равнодушной. Они рядом… Слышишь, рядом!

Памела была взволнована, взвинчена. Это была приподнятость бойца. Ласкар видел ее в таком состоянии впервые.

- Я расскажу Карелу, но ты, мой друг, не ввязывайся.

- О нет, моя обязанность…

Некий Таэр, известный в Силурии землевладелец, вдруг пожелал встретиться с Ласкаром Долли в вечернем клубе и без обиняков предложил ему огромную сумму денег «для развития науки». Разумеется, Ласкар вежливо отказался. Тогда меценат заговорил деловым языком.

- Я знаю кое-что, - сказал он. - Хочу сделать заявку заблаговременно, чтобы воспользоваться услугами лаборатории одним из первых.

- Что вы знаете и от кого? - строго спросил Ласкар.

- Все знаю, но умолчу, - полусерьезно, полушутя ответил Таэр.

Ласкар прекратил разговор и вернулся домой в растерянности.

Тайна какими-то неведомыми путями просачивалась из-за стен лаборатории. Ее знали, за ней охотились со всех сторон.

Может быть, сами исцеленные?

Карел поговорил с ними один на один. Нет, не они. Пациенты лаборатории Монтекки, Зуро, Сарджи и другие держали язык за зубами. Они вполне довольствовались резким улучшением своего здоровья и, честно говоря, не особенно стремились быть в центре внимания. И без того все прекрасно, нечего привлекать к себе внимание.

Такого же правила придерживался и молчаливо сосредоточенный Мигуэль Сантос. Получив возможность работать, он не стал тратить время на выражение чувств благодарности, восхищения и рассыпаться в похвалах Карелу Долли. Он начал работать, как это умел делать раньше - со всей страстью человека, соскучившегося по творчеству и умеющего творить. Он взялся проектировать невиданные доселе прекрасные дома, пронизанные светом, наполненные воздухом, радующие глаз человека красотой форм и изяществом линий, те самые строения, которые, словно миражи, возникали перед его глазами во время болезни.

Вестник разоблачения явился на квартиру инженера в образе обыкновенного врача из муниципальной клиники, который по долгу службы следил за больным и кое-как подлечивал его.

Увидев Сантоса за столом, увлеченного делом, он воскликнул:

- Как! Вы работаете?

- Да, доктор. Я проектирую жилища для людей будущего.

- Покажите мне руки. Так… Протяните их.

Они не дрожали.

- Умножьте в уме двенадцать на восемь…

Сантос улыбнулся:

- Школу я кончил с отличием.

- Ну, разделите 6105 на 85.

Почти не думая, Сантос ответил:

- Семьдесят три.

Выслушав больного, пораженный врач пробормотал:

- Невероятно! Вы почти здоровы, Сантос.

- Это вас огорчает?

- Скажите, вы лечились? - доктор спешил выяснить странное обстоятельство.

- Да. То есть нет. Не лечился.

- Даже так. Что-нибудь принимали?

- Пищу.

- Растительную? - обрадовался доктор и, не дожидаясь ответа, добавил: - Я так и думал.

- Мясную, к сожалению.

- Свежую печенку, мозги? Я вам рекомендовал, кажется…

- Говядину, постную телятину.

- Теперь мне понятно. И пили бром, минеральные воды, да?

- Пил пиво.

- Даже пиво? - доктор был явно сбит с толку. Но он понял: Сантос что-то скрывает. Не хочет назвать имя врача,, который его вылечил. Может быть, имел дело со знахарем?

Доктор ушел и с этого дня превратился в сыщика. Тайна не давала ему покоя. Кто и как поставил на ноги обреченного человека? Найти, узнать, может быть, перенять опыт, на коленях молить, чтобы рассказал…

Поиски и расспросы привели его в конечном итоге к Карелу Долли. Биолог нахмурился, выслушав страстный призыв коллеги поделиться опытом излечения больного.

- Мигуэль сам рассказал обо мне? - спросил Карел.

- Нет, он скрыл ваше участие. Но я узнал, что это вы.

- К сожалению, произошла ошибка. Лечил его кто-то другой. Мы просто знакомы с ним.

Доктор на этот раз ушел ни с чем, но не успокоился. А Сантос, почуяв неладное, явился к Карелу Долли и спросил:

- Мне лучше уехать, Карел, как вы полагаете?

- Боитесь, что этот прыткий врач не оставит вас в покое?

- Уверен. Он сказал, что пишет обо мне статью.

- Тогда уезжайте, Мигуэль. Но я должен знать, где вы остановитесь.

- Я получил приглашение из Болгарии. Буду проектировать курорт «Золотые пески». Город Варна.

- Вы довольны?

- Да, Карел. Я построю хороший курорт. Вы убедитесь, что не напрасно дали мне вторую жизнь. Проживу ее с пользой для людей.

- Желаю вам, дорогой друг…

Он уехал, а статья все-таки появилась.

Да какая статья!

- Черт бы побрал этого напористого ученика Гиппократа! - воскликнул Карел, прочитав статью.- Он же нам…

Ласкар схватил газету и с возрастающим беспокойством стал прочитывать строку за строкой. Очень бойкое перо! Врач обстоятельно изложил факты, которые подвели читателя к мысли о неизлечимости Сантоса, потом описал свои героические подвиги, благодаря которым инженер влачил жалкое существование, но не умирал, а дальше путем опроса свидетелей установил, что Сантос долгое время находился на излечении в лаборатории Карела Долли, и уже интуитивно, ежеминутно оговариваясь, но не отступая, делал вывод: излечил Мигуэля Сантоса никто иной, как Карел Долли.

«Изумительный случай полного выздоровления заведомо обреченного больного, - писал доктор, - приводит нас к мысли о том, что известный биолог Карел Долли, давно работающий в области гериатрии и геронтологии, обрел возможность восстанавливать функции организма, необратимо утратившего их. Мы не можем умолчать о поразительном воскрешении Мигуэля Сантоса. Карел Долли из скромности или по каким-либо другим соображениям отказался подтвердить свою причастность к исцелению Сантоса. Но тогда кто же?..

Научная общественность города, и в первую очередь наши коллеги, должны приподнять завесу таинственности, окружающую лабораторию Карела Долли. Все, что сделано в лаборатории, должно стать широко известно врачам, дабы они могли с максимальной выгодой для людей использовать это открытие».

- Что скажешь, Ласкар? - спросил Карел.

- Оп сделал свое черное дело, этот врач. Скрываться больше нельзя.

- Ты хочешь сказать, что пришло время выступить с декларацией?

- Кажется, да.

- А может, повременить?

Ласкар посмотрел в окно. На лицо его набежала тень.

- Уже нельзя. Посмотри сюда.

Перед домом собиралась толпа. У многих в руках белели газеты. К дверям торопливо пробирались репортеры. Они завязали оживленный спор с охраной. Слышались громкие выкрики. Люди все прибывали.

- Я знаю, что делать! - решительно произнес Карел, направляясь к двери и сбрасывая халат. Он был полон молодого воинственного задора.

Ласкар остановил брата.

- Прими корреспондентов и заяви, что через день или через два дня ты сделаешь для газет важное сообщение. Это успокоит их, мы получим отсрочку и обдумаем дальнейшие действия.

- А я хотел… - он уже понял свою ошибку.

Карел пригласил репортеров в небольшой зал, где демонстрировались различные музейные экспонаты. Репортеров собралось человек пятнадцать. Вели они себя вполне прилично, интерес к работам Долли пока не выходил за рамки обычного.

- Господа, - начал Карел, с независимым видом усевшийся среди них. Он был в обычной своей спортивной куртке, со спутанной прической и следами усталости на решительном лице. Ничем не примечательный доктор из клиники. - Господа, в статье моего коллеги много преувеличений, но есть и зерно истины. Я действительно помог Мигуэлю Сантосу встать на ноги. В этом нет никакого чуда. Просто удачное совпадение приемов терапии. Я хотел бы вам рассказать более подробно об этом случае, но не располагаю сейчас материалами и временем. Если вы соблаговолите приехать ко мне через два дня примерно в это же время, я с готовностью побеседую с вами, и любопытство читателей будет вполне вознаграждено. А сейчас я не смею задерживать вас. До встречи!

Репортеры разочарованно поднялись. Самоуверенный тон молодого доктора не очень-то расположил их к нему. Кто-то не выдержал, задал вопрос:

- Ваша работа как-нибудь перекликается с тем скандальным сообщением о воскрешении из мертвых, которое было сделано в свое время вашим браварским коллегой Хеллером?

- Постараюсь затронуть и это сообщение, раз вы вспомнили о нем, - обезоруживающе просто ответил Карел.

За сим он выпроводил корреспондентов.

Ласкар наблюдал в окно, как люди окружили репортеров, пытаясь узнать, о чем шла речь, как по толпе пошли мимоходом брошенные слова о будущей пресс-конференции. Люди еще немного постояли, потолкались и начали расходиться.

Тогда и Ласкар вместе с братом и Полиной незаметно ушли из лаборатории, предупредив охрану об особой ответственности. Лаборатория становилась приметной, интерес к ней возрос.

Период спокойной работы заканчивался. Начинался второй, бурный период, в котором многое еще казалось неясным и даже опасным.

Как воспримут люди важное сообщение?

В тот же день в Урдоне произошли события, о которых мы должны упомянуть хотя бы вкратце.

Хеллеру принесли газету со статьей беспокойного силурийского врача. Он пробежал строчки и побледнел. Биологу, более или менее знакомому с работами Долли, не требовалось никаких дополнительных разъяснений. Он сразу понял, о чем идет речь и каково истинное положение дела в Санта-Роке.

Хеллер опустился на стул и тупо уставился перед собой. Проиграл… Несомненно, братья Долли экспериментируют на людях, они уже не боятся выходить со своими опытами за пределы лаборатории. Они добились успеха, и со дня на день можно ждать официального документа. Что подымется! Сколько внимания! Сколько почестей свалится на них со всех сторон! О Хеллере окончательно забудут. И гормоны его фирмы никому больше не потребуются. А если о нем и вспомнят, то только в связи со скандальной историей, чтобы лишний раз высмеять его. О. господи! Неужели нельзя ничего предпринять? Ведь еще не поздно, в любой час можно свести счеты с Карелом Долли и не дать ему выступить в печати. Один небольшой снаряд, ну, какая-нибудь мина, что ли, и лаборатория со всеми хитроумными приборами взлетит к черту.

Телефон оказался под рукой. Немного поколебавшись и набрав полную грудь воздуха, как перед затяжным погружением в воду, Хеллер повернулся к аппарату и позвонил. Ему тотчас же ответили. Он спросил своего знакомого.

- Кто говорит? - послышалось в трубке.

- Хеллер. Ганс Хеллер.

Долго не отвечали. Затем трубка сказала:

- К сожалению, его нет. Он выехал.

- Надолго?

- Не могу точно сказать, но, кажется, надолго.

- А к кому мне обратиться… - начал совсем обескураженный Хеллер.

- Только к нему, - коротко сказал собеседник и положил трубку. Это было не очень вежливо.

Решив, что обстоятельства складываются против него, Хеллер отчаялся на последнее средство. Вот что он сделает. Он поедет к ним и попытается выяснить положение. Если там действительно заинтересованы работами Хеллера, ему должны помочь. Дело национального приоритета.

Хеллер и не представлял себе, как трудно выполнить это намерение. Его водили от стола к столу, от окошка к окошку, и так как он отказывался сообщить, по какому делу хочет видеть самого министра, то с каждой минутой на него смотрели все более подозрительно. Совсем отчаявшись, он сел в приемной какого-то секретаря, чтобы отдышаться. И туг увидел своего знакомого из службы безопасности.

Преградив дорогу молодому человеку, Хеллер сердито сказал:

- Это вы? А мне сказали, что вас нет.

Молодой человек холодно посмотрел на него.

- Что вам угодно?

- Серьезное дело, - сказал Хеллер, понизив голос. - Прочтите. - Он протянул газету.

Но его знакомый даже не посмотрел на статью.

- Говорите, пожалуйста, я спешу.

- В Санта-Рок начали опыты над людьми, - понизив голос, произнес Хеллер.

- Ну и что?

- Как что? Разве вы не заинтересованы?..

- Можно только приветствовать достижение ваших зарубежных коллег. Не стоит волноваться, Хеллер. Не вы, так другой. Важно, чтобы наука шла вперед. Советую вам поздравить братьев Долли. Телеграф тут, внутри. Всего хорошего!

И он ушел, оставив Хеллера, парализованного кощунственными словами. Отказался! Все от него отказались.

Опустив голову, тяжело задумавшись, Хеллер пошел домой. Отказались… Что же ему делать? Сдаться, примириться с поражением? Или действовать самому, через своих друзей и единомышленников? Ликор, вот кто ему поможет.

Возле здания киностудии он увидел большую, восторженную толпу.

- Что там? - спросил он у какого-то зеваки.

- Мария Шелл, - ответил тот, продолжая тянуться выше, чтобы взглянуть на известную актрису.

Хеллер невесело усмехнулся. Как мало надо толпе! Толпе?.. Он вспомнил грозную массу людей под окнами своей лаборатории, испуг, овладевший им тогда, и злорадно засмеялся.