Двойник. Арка 2. Том 2

Глава 8.1

Глава 1. Матоя.

— Всё-таки зря ты Гостору столько денег отдала, Мари, — с сомнением сказала Маттика, когда через пару дней после событий в Красных шахтах мы добрались, наконец, до Матои. По прибытии мы сразу же разместились в первой гостинице, которую, к моему удивлению, сразу одобрили и Маттика, и Алаэрто. Меня оставили отдыхать в снятой на трое суток комнате — я была совершенно разбита этим путешествием. Сначала атака на Гостора, потом дальнейший с ним контакт, затем использование его сил в схватке с ворожеёй — и снова я меняю свои силы, копируя дар Матти, чтобы обоим нам хватило сил соорудить приличный телепорт и доставить Карику в безопасное место. Я просто выдохлась. Все эти дни я вертела своим даром, как самым настоящим кубиком-рубиком, используя его и так, и эдак, что меня, вполне естественно, истощило. Того же мнения были и мои спутники.

— Перенапряжение, — в один голос заявили они, проверив моё состояние; каждый по-своему. После чего наказали с постели не подниматься, а сами в это время ушли искать корабль, который мог бы доставить нас по месту назначения.

— Сделанного не воротишь, — ответила я, не желая даже открывать глаз. Слишком уж чувствовала себя вымотанной, — да и не думаю, что Дэмиен бы меня осудил.

— Маттика, а ты точно уверена, что я не могу там пролететь? — спросил было дракон.

— Нет, Алаэрто, — ответила Сестра, — я точно знаю, что там у тебя не будет возможности маневрировать. Ведь, чего греха таить, мы и выбирали это место с расчётом на то, чтобы вы туда не могли добраться, — со вздохом закончила она.

— А корабль, туда, значит, сможет пройти? — с сомнением спросил её визави.

— Корабль — сумеет. Не всякий, конечно, но сумеет, — уточнила Сестра, — в самом крайнем случае мы с Мари соорудим воздушную сферу и перенесём нас прямо к пещере — но для этого нам надо быть совсем близко. И точно знать, куда лететь. Я, конечно, хорошо, представляю, куда нам надо плыть, но не до таких мельчайших подробностей.

— Алрей, что со мной, — мысленно спросила я аэрофала, — почему мне так плохо уже который день?

— Пару дней придётся потерпеть, — ответил мне пленник кулона, — копаться в чужой памяти — это, знаешь ли, дело, от которого с непривычки может получиться очень сильная отдача. Плоха она ещё и тем, что отодвинута во времени. Вдобавок твой талант, дремавший в твоём мире почти двадцать лет, сейчас пробуждается так же интенсивно, как пробуждается и спавшая целый год магия воды Дэмиена. Только у тебя ко всему прочему он ещё и трансформируется. Не всегда это приятный процесс. Вот так наложились два негативных эффекта, и от того у тебя сейчас такая слабость. И я тебе ничем помочь не могу. Эта боль сейчас трансформирует тебя, чтобы ты могла расти и развиваться дальше. Я могу её забрать — но она всё равно вернется, чтобы довершить начатое.

Не открывая глаз, я поделилась этой информацией со своими спутниками.

— Ну, я, по правде сказать, нечто подобное и предполагал. Мы ведь испытываем похожие трудности, когда у нас начинают расти крылья, — сочувственно сказал дракон, — знали бы, как у меня тогда всё чесалось, брр. Мать с отцом тогда почти неделю надо мной сидели, аккуратно расчёсывая те места, которые зудели ну просто невыносимо. И это был лишь самый активный период — всего он длился почти год. Именно в этот период молодым дракончикам дозволяется больше всего спать — в прочее же время наши тренировки достаточно суровы и тяжелы. В общем, как-то так, — неуклюже закончил он, — потерпеть немного надо. Зато потом знаешь, какой сильной будешь? Может быть, — ненадолго замолчал он, — и природу дракона повторить сумеешь. А, может быть, и таисиана…

— Кхе-кхе, — несмотря на мою слабость, выразительное покашливание прозвучало достаточно убедительно, чтобы не заводить разговор в это, на данный момент нежелательное для меня русло.

— Кажется, мы утомили Мари, — сказала чуткая Сестра, — пойдём, мы ещё и половины порта не прошли, мало ли, может, дальше нам повезёт чуть больше?

Убедившись, что пара булок и стакан сладкой воды на случай голода находятся в пределах моей вытянутой руки, Алаэрто и Маттика покинули комнату. Я же снова предалась мыслям о Фрайсаше.

Что мне делать? Хочу ли я разделить с ним свою жизнь? Не знаю, годы одиночества научили меня здраво и взвешенно подходить к любым поступкам, которые могли бы изменить мою жизнь. Даже если и захочу — как нам быть с нашими обликами? Сможет ли Фрайсаш ради меня стать человеком? Смогу ли я ради него стать таисианкой? Кому придётся это делать: мне или ему?

— Алрей, как мне быть? — мысленно спросила я аэрофала.

— Не могу тебе ничего сказать, Мари, — тихо ответил птицевоин, — это то судьбоносное решение, которое ты должна обязательно принять сама. Единственный совет, который я себе позволю: не спеши. Когда всё кончится, проведи с ним какое-то время. Убедись, что вы точно нужны друг другу — а не только он один тебе. И потом уже задавайся тяжёлыми вопросами. Сейчас же лучше поспи.

Драконий костюм, всё это время охлаждавший моё пылающее жаром тело, сейчас уютно завибрировал, позволяя почти мгновенно провалиться в сон. И мне снился Фрайсаш. Он улыбается, он счастлив, он идёт ко мне, протягивая руки и желая обнять. А мне почему-то до смерти страшно посмотреть на свои ладони…

Глава 8.2

Глава 2. Унжак.

Маттика и Алаэрто шли по порту, придирчиво осматривая корабли и оценивая, какой из них был бы достаточно крепким и достаточно маневренным, чтобы пройти там, где нам было надо. Медлительные баржи и остроносые клипера Сестра отметала сразу: ни скорости, ни манёвренности им явно недоставало. Печально проводила взглядом аак, на который так рассчитывала, да только его капитан был до того измучен последним рейдом, что, когда дракон и Сестра нашли его в таверне, сразу стало ясно, что ничего не выгорит. И он отказывал с явным сожалением, ибо был не прочь заработать лишние полсотни золотых, но к своему здоровью он относился очень ревностно, и потому закономерно решил, что всех денег не заработать. Мрачно проводила взглядами Маттика добротные шхуну и небольшую каравеллу: корабли были перспективные, однако, когда она увидела рожи капитанов, которые весьма символично играли друг с другом в Порочную благодать в одной из таверен, то поняла, что не обратится к ним даже в том случае, если выбора больше не будет. С такими масляными и хитро-злыми рожами, как у них, они при первой же возможности попытаются сделать то, что хотел сделать с Мари Гостор, только вот его вежливостью и сдержанностью там даже пахнуть не будет. И тут взгляд Сестры упал на плоскодонку, которой раньше тут точно не было. Покопавшись в памяти, Маттика даже сумела вспомнить точное её название, прочитанное однажды в библиотеке Сестёр: унжак. Корабль отвечал всем требованиям: будучи плоскодонным, он будет обладать достаточной для их путешествия устойчивостью. Вместе с тем он был на удивление узок: если шесть человек возьмутся за руки, крайние спокойно смогут ухватиться за борта корабля руками, каждый со своей стороны. Только бы теперь с капитаном сложилось…

Дракон и сестра искали капитана этого судна уже второй час. Побывали в трёх тавернах, где он отдыхал со своей командой, однако каждый раз трактирщик говорил, что они совсем недавно ушли гулять дальше.

— Проклятье, как же неудачно сложилось, что с нами нет Мари, — в сердцах чертыхнулась Маттика, — с её кулоном давно бы уж нашли этих гуляк.

— Не переживай, милая, раз они так шустро кочуют от таверны к таверне, значит, полны сил и наверняка на наше предложение согласятся, — рассеяно ответил Алаэрто.

Сестра остановилась так резко, что дракон на неё налетел. И она чуть не упала на землю от силы толчка, но тот в последний момент успел-таки её подхватить.

— Что ты сейчас сказал? — тихо и отчетливо прошептала она, убедившись, что снова твёрдо стоит на ногах.

— В смысле, — удивился дракон, — я сказал, что раз они так быстро бегают по тавернам, то…

— Не это! — выпалила Маттика, — раньше!

Очень медленно она повернулась. Её лицо пылало. И только сейчас до него дошло. Алаэрто и сам невольно залился краской.

— Ты назвал меня «Милая», — прошептала она, рассматривая дракона так, словно не верила своим глазам и ушам.

— Если тебе это было неприятно, прости меня, — поспешно извинился тот. С секунду разглядывая дракона, она фыркнула и отвернулась.

— Но я бы хотел назвать тебя так ещё раз, — тихо, но твёрдо сказал Алаэрто. На мгновение её спина окаменела, после чего Сестра сказала чуть более резким, чем обычно, голосом:

— Пойдём искать капитана. Об этом мы успеем поговорить…

Маттика шла, и хотя поток свежего ветра, который она тут же на себя направила, позволил согнать краску с лица, голова всё равно отказывалась верить в то, что произошло. Если учесть всю ту неприязнь, которую их расы на протяжении веков друг к другу испытывали, этот дракон только что признался Сестре в том, что она ему нравится. И Матти просто не знала, что с этим делать! Как же это всё не вовремя! Да и нужно ли ей это вообще? Увы, на этот вопрос у девушки не было ответа.

Ведь так уж сложилось, что Сёстры всегда считали себя сильными и самодостаточными. Любовь, которую они дарили друг другу при воспитании и обучении, заменяла то, чего почти все девочки были лишены в детстве. И всё же каждый год находилось Сестра, которая покидала Обитель ради мужчины, которого она себе выбрала, в странствиях ли, в бою — бывало и такое. И только теперь Маттика начинала понимать, почему. Наставницы могли заменить материнскую нежность, могли заменить сестринскую любовь, но нельзя себя бесконечно обманывать: каждая сильная женщина гордится, но втайне и тяготится своей силой. Потому что втайне, глубоко лелеет искорку мечты. Мечты встретить того самого, чьи руки уберегут и защитят от любой опасности. Того, кто будет понимать с полуслова, с полувзгляда, с полудвижения. Того, кто, как кусочек мозаики, идеально к тебе подойдёт, и вдвоём вы составите единое целое…

В своих мыслях Сестра так далеко улетела в небеса, что возвращаться в реальность ей пришлось посредством приветствия двери очередного трактира собственным лбом. Алаэрто ничего не сказал, лишь открыл перед ней дверь, стоит признать, достаточно увесистую, и жестом пригласил Сестру войти первой…

Таверна производила очень хорошее впечатление, как, впрочем, и все заведения подобного рода в этом городе, в которых нам пришлось побывать. Трудно сказать, то ли мореходы сами хотя бы чуть-чуть уважают места, в которых они отдыхают (что, впрочем, маловероятно); то ли сами хозяева поддерживают чистоту и порядок из уважения к своим посетителям (во что тоже верится не очень сильно); то ли всякого рода проверки здесь проводятся довольно регулярно, и поддерживать чистоту приходится уже для того, чтобы не схлопотать приличных размеров штраф (что, несомненно, является наиболее вероятным вариантом). Но итог один: Сестра бы и сама была не прочь провести время в подобном заведении. Да хоть бы и с Алаэрто… так, об этом — потом!

Нужных нам дракон и сестра определили сразу — фактически они были единственной компанией здесь, все остальные посетители сидели поодиночке либо парами. После чего направилась прямо к ним. Алаэрто шёл за Маттикой след в след.

Капитан, состояние «навеселе» которого продвинулось значительно дальше средней черты, даже не сразу понял, что обращаются именно к нему. Тем не менее, когда он сфокусировал на них взгляд, то даже сумел выдавить из себя неожиданно вежливую фразу:

— Ох, вы со своим парнем пришли сюда на свидание, и мы слишком сильно шумим? Не вопрос. Эй, ребята, а ну потише, мы тут не одни вообще-то!

Матти снова порозовела от смущения. Неужели они с драконом настолько похожи на влюбленную пару? Она недоверчиво оглянулась на дракона — но зеленоглазый блондин, за которого тот себя выдавал, с самым искренним недоумением в глазах пожал плечами. Впрочем, та смогла-таки разглядеть в глубине его взгляда лукавство, сплетённое… с надеждой?

— Нет, уважаемые, мы искали именно вас, — твёрдо обратилась Маттика к капитану, — это ведь вы хозяин того унжака, который приплыл сюда сегодня, верно?

— Ишь ты, — крякнул капитан, — ещё и название правильно сказали. А то всякие умники недоделанные так и норовят переврать, — в этот момент он вылез из-за стола и, дав им знак следовать за собой, направился к стойке.

За стойкой он положил бармену серебряк, и тот без лишних слов поставил перед ним требуемое — огуречный рассол. Сделал несколько глотков, после чего уже более осмысленным взглядом посмотрел на нас и сказал:

— Ну, прежде всего, будем знакомы: меня зовут Андрак, — кивнув, когда Маттика и Алаэрто представились в ответ, он продолжил, — Я вас слушаю…

Капитан в целом производил приятное впечатление. Судя по тому, что по прибытии в порт он сразу повёл свою команду активно отдыхать, выглядел мужчина в высшей степени опрятно для того, кто после минимум месяца плавания едва сошёл с корабля. В одежде ничего примечательного: поношенная серая куртка с десятком карманов, штаны, карманов в которых тоже было не меньше пяти, и башмаки. Куда более интересным было его лицо. По возрасту капитану можно дать лет сорок — но при этом на лице ни морщинки. Нос крупный, правильной, благородной формы. Каштановые волосы до сих пор умудрялись кучерявиться, хотя у мужчин этот эффект почти всегда держится самое позднее, до тридцати лет. И, что самое интересное, у него была гетерохромия: один глаз был нежного янтарного оттенка, другой — совсем серый. В тот момент, когда Маттика заканчивала описание места, в которое им надо попасть, то посмотрела прямо ему в глаза — и оторопела от увиденного. Нет, девушка, конечно, читала о таком, благо библиотека Сестёр по полноте своей не уступит ни университетской, ни королевской, но одно дело прочитать, и другое — увидеть собственными глазами.

— Ага, тоже заметили, да, — довольно осклабившись, сказал Андрак, — вы не подумайте, родился я нормальным, с карими глазами, да вот не свезло мне с одной волшебницей. Подвозили мы одну старушку, уж очень ей хотелось на старости лет побывать на острове, на котором она выросла. И всё бы ничего, но какой же у неё был дотошный и сварливый характер. Нашего рулевого доконала в самом прямом смысле: туда рули, туда не рули, здесь помедленней, там побыстрее. А когда терпение уже лопнуло и у меня, я подошёл к ней и в достаточно простой и грубой форме разъяснил, что так дело не пойдёт. В ответ на что получил в рожу какой-то магический удар, от которого ослеп на месте, и, упав, потерял сознание от удара. Я уж не знаю, как моим ребятам хватило выдержки не выкинуть её за борт прямо там, но когда я очнулся, то видеть всё-таки мог, хотя ребята мне сразу сказали, что глаза у меня теперь отличаются. Эта старушка потом уж так извинялась, и по окончании заплатила в два раза больше, но сделанного не воротишь: вот такой я теперь. И маги воды мне помочь ничем не могли: мол, это заклинание задело какую-то жидкость глубоко внутри глаза, которая за его цвет отвечает. Правому глазу досталось меньше, он только немного посветлел, а вот левый-таки выцвел совсем. И лечить такое не рискнул никто: все как один утверждали, что я с большей вероятностью только окончательно ослепну.

Вздохнув, припоминая эти события, он сделал ещё один глоток рассола и продолжил:

— Слава создателю, миловал он меня, деткам моим по наследству такое уродство не передалось. Оба мальчика, один в маму пошёл, голубоглазый, другой в меня, с карими глазками. И слава Создателю, — повторил он, — я-то уже мужик взрослый, где надо — просто внимания не обращу, а где надо — и в морду дам, а они же дети. А детки любую инаковость воспринимают куда как серьёзнее, чем мы, взрослые; задразнили бы их сверстники, как есть задразнили бы…

Он снова замолчал, о чём-то размышляя. Маттика и Алаэрто не решались прервать его молчание: после такого излияния души слишком просто нарушить хрупкость момента неосторожным словом. В конце концов, он снова посмотрел на своих собеседников и сказал:

— Я знаю, где то место, которое вам нужно. Понятия не имею, за каким рожном вас туда понесло, но это сугубо ваше дело. Насчёт срока: мои ребятки сегодня только сошли на берег после двух месяцев плавания, хотя бы денька три им отдохнуть надо. Насчёт оплаты: сто золотых. И довезём в лучшем виде, уж можете поверить.

— Хорошо, — ответила я. У нас оставалось чуть больше двухста, так что в бюджет мы вполне укладывались.

— И желательно бы предоплату сразу, — чуть виновато моргнув, сказал Андрак, — а то на мели мы сейчас. С одним моим лоботрясом история произошла тёмная… короче, раскошелиться пришлось. А всё-таки надо кой-какое снаряжение заменить, инструменты…

Сестра потянулась было к кошелю, но Алаэрто почти незаметно положил ей руку на плечо, призывая не спешить.

— Мы принесем вам её на корабль сегодня вечером, — сказал дракон. Задумавшись на самую секунду, Сестра кивнула: и верно, нечего на глазах у всей таверны светить таким количеством золота. Да и всяко лучше взглянуть на товар, прежде чем отдавать за него деньги.

— Отлично, — хлопнул в ладоши капитан, — тогда возьмите это, — он достал из своего кармана бронзовую табличку и протянул её Маттика. При ближайшем рассмотрении оказалось, что она покрыта какими-то чёрными рунами, — это, мой, так сказать, индивидуальный знак клиента, означающий, что вы имеете право пользоваться моими услугами. Покажете его часовому на корабле и смотрителям порта, если возникнут трудности. Они вас пропустят…

Глава 8.3

Глава 3. Порт Матои.

Невероятно медленно я приходила в себя после сна, который был на редкость тягучим, вязким, никак не желавшим меня отпускать. Впрочем, уже через три минуты и кулон, и костюм почувствовали трудность, с которой я столкнулась, и оба посылали мне бодрящие энергетические заряды.

— Давно ты очнулась, Мари? — спросил меня Алрей, причём, судя по тому, что количество ехидства в его голосе зашкаливало, он стал свидетелем какой-то невероятной сцены.

— Достаточно, — мысленно ответила я.

— А ты видела, как Маттика и Алаэрто целуются? — ещё более ехидно спросил меня аэрофал.

— Нет.

— А хочешь, покажу?

— Да не хочу я ничего! — забывшись, сердито вскрикнула я. В раздражении я хотела быстро подняться с постели, но моя общая слабость плюс тот факт, что лежала я на самом краешке, привели всего лишь к тому, что я с неё упала.

— Силы небесные, Мари, что с тобой? — кто-то вскочил с кресла и подбежал ко мне. В следующую секунду передо мной возникло обеспокоенное лицо Маттики.

— Да так… кошмар приснился, — буркнула я в ответ, поднимаясь на ноги. Я хоть сама никогда и не встречалась с парнями — по очевидным причинам — но общее представление о том, какое это нежное и деликатное дело, имела. Особенно когда подобное происходит с представителями враждующих фракций, которым презирать друг друга на роду написано. Так что ни словом, ни делом я не дам им знать, что благодаря одному крайне вредному аэрофалу стала свидетелем такого личного.

— Я, между прочим, всё слышу, — заявил упомянутый вредный аэрофал, — и могу очень сильно обидеться. И вообще, я их осуждаю, что ли? Это же чудесно! Если они станут парой, то положат начало к примирению драконов и Сестёр. Конечно, от такого решения и те, и другие не раз скрипнут зубами, но коль скоро они так уважают выбор своих сородичей, то и препятствий чинить им не будут. И их детям будут открыты дороги и туда, и туда. И, если всё пойдёт хорошо, то высока вероятность, что их внуки не застанут и отголосков этой вражды.

Я помотала головой из стороны в сторону. Слишком много информации на меня вылилось залпом, чтобы всю её сразу вот так переварить. Открыв глаза, я увидела и Алаэрто, который с подносом уже спешил ко мне. На подносе помимо сдобы и сладкой воды обретались и тарелка с кашей, и хорошо прожаренный кусок мяса, а так же пара томатов. Благодарно кивнув, я водрузила поднос на прикроватный столик и принялась сноровисто работать ложкой. И в этот момент мне в голову закрался неожиданный вопрос:

— А помидоры-то в такое время года откуда?

Маттика с удивлением переглянулась с Алаэрто, после чего осторожно сказала:

— Магией в теплицах выращивают, конечно. Это мастеров магии в Авиале днём с огнём не сыщешь, прочих же хватает. Да и такую ерунду, как ускорить рост овощей — долго ли умеючи?

Я рассеяно кивнула. Нет, как же всё-таки много мне ещё предстоит узнать об этом мире. Задай я такой вопрос любому жителю Матои, он, вне всякого сомнения, покрутил бы пальцем у виска.

— Как дела с судном? — приступив к десерту, спросила я.

— Один кораблик нашли, — ответил Алаэрто, — по всем параметрам подходит. Как раз сейчас собираемся предоплату нести — и тебя заодно хотим с собой взять. А то два дня уже лежишь, не вставая с постели. Так что подышать свежим воздухом и развеяться тебе необходимо.

Я всё ещё чувствовала в себе слабость, но всё же решила последовать совету дракона: если сейчас я хоть немного не разомнусь, то вечером не усну вообще. Так что смотреть корабль мы пошли втроём.

Идти было далековато: гостиницу мы сняли в спальном районе, там, где имелись приличные комнаты для отдыха. Большинство заведений в непосредственной близости от порта такими похвастаться не могли: там в каждой спальной комнате стояло минимум по четыре кровати, порой даже двухъярусные… А с учётом того, что моя слабость начала проявляться ещё за сутки до того, как мы пришли в Матою, было решено хоть и заплатить больше — но снять отдельную комнату, где нас никто бы не беспокоил.

Вечерняя Матоя, наверное, была очень красивая. К сожалению, сейчас проверить это не было никакой возможности, так как море принесло в город просто шквальный ливень. Из-за этого в городе было темно почти как ночью, хотя солнце село совсем недавно. Но нам это, конечно, нисколько не мешало: Маттика, раскинув над нами воздушный купол, уверенно вела нас в сторону порта.

Шли мы почти полчаса. Хотя порт и был не так уж далеко от спального квартала, где мы и остановились, вода значительно осложняла наш путь в порт. Пару раз даже приходилось искать обходные пути: хотя обувь у нас троих и позволяла пересекать лужи глубиной двадцать-тридцать сантиметров, лезть в воду по пояс не хотелось никому.

— Так, ну всё, мне это надело, — чихнув, сердито заявила я, когда на нашем пути выросла очередная канава, до краёв наполненная водой. Вскинув руку, я коротко приказала, — перенести!

Верный кулон понял меня без лишних слов. Выйдя из браслета, он быстро и аккуратно обвил Алаэрто и перенёс его на другую сторону. Потом проделал ту же процедуру с Маттикой. После чего зацепился за деревянный выступ на одной из крыш и потянул меня вверх.

— Раскачивайся, — шепнул он мне, — посадка будет мягкая, обещаю.

Я тотчас выполнила его приказ. И вот, в момент наивысшей перемены амплитуды кулон отцепился, и я полетела к своим спутникам, которые ждали меня на той стороне, удивлённо наблюдая за происходящим. Однако кулон в полёте умудрился опередить меня. Пролетев к земле, он мгновенно скрутился на ней пружиной, на которую я и приземлилась своей пятой точкой. Как ни в чем не бывало поднявшись, я демонстративно вернула кулон в браслет и спросила:

— Ну что, идём дальше?

— Ну, ты и позёрка, Мари, — рассмеявшись, покачал головой Алаэрто.

— Я тут самая маленькая, мне можно, — отмахнувшись, легкомысленно сказала я, — пошли уже искать этот ваш корабль, пока его не затопило эдаким ливнем.

Еще десять минут пути — и мы были в порту. Однако на том месте, где Маттика вчера видела корабль, сегодня, судя по её растерянному взгляду, его не обнаружила. Я снова подняла руку, и кулон, не выходя из браслета, потянул меня в нужную сторону.

Через пять минут ходьбы мы прибыли в очень странное место. Огромная отдельная пристань, полукругом примыкавшая к порту, была накрыта водонепроницаемым магическим куполом. Как только мы подошли и аккуратно прошли барьер насквозь, вода осталась по ту его сторону.

— Ну, наконец-то, — устало выдохнула Маттика, позволяя испариться своей защите.

В этот момент к нам подошли двое, судя по всему, работников порта. Несмотря на то, что одним был худенький, долговязый человек, а вторым — низенький коренастый гном, оба они были одеты в совершенно одинаковую синюю с серым униформу.

— Рады приветствовать вас в Особой секции порта Матои, — вежливо сказал гном, обладавший роскошной каштановой шевелюрой, — Меня зовут Гунрак, моего коллегу — Дейт. Чем мы могли бы вам помочь?

— Мы ищем капитана унжака, который прибыл сюда сегодня утром, — не растерявшись, ответила Маттика, — у нас с ним назначена встреча. И, судя по тому, что сейчас мы не нашли его там, где он был пришвартован сегодня днём, то предположили, что можем найти его здесь. Вот его знак, — добавила она, вытаскивая из кармана своего одеяния табличку, которую, вероятно, капитан оставил ей при первой встрече.

— Да, конечно, — кивнул гном, бросая на табличку мимолётный взгляд, — мы поняли, о ком вы говорите. Прошу вас, следуйте за нами, мы вас отведём.

Огромный водонепроницаемый купол накрывал не только пристань с кораблями. Немалая часть суши, на которой громоздились ящики с товарами, так же надёжно была укрыта от дождя.

— Извините, пожалуйста, почтенный Гунрак — неловко начала я, смотря на всё это великолепие.

— Да, уважаемая, — тут же повернулся гном, выжидательно смотря на меня.

— Не могли бы вы поведать, как тут появилось… вот такое? — указала я на купол.

— Да, разумеется, — его снисходительный тон говорил о том, что отвечать на этот вопрос ему приходится далеко не в первый раз, — это, в некотором роде, налог для всех магов в городе за то, что они могут заниматься здесь своей деятельностью. Магистрат Матои очень длительное время вёл расчёты и пришёл к выводу, что бесперебойно работающий порт приносит в городскую казну больше дохода, чем даже если собирать со всех магов налоги золотом. Тем более что сильно высокий налог магам и не сделаешь, маги-то они, вишь ты, гордые и обидчивые, могут и несогласие своё выказать… разными способами.

— Так что всё сделали намного проще. Каждый маг, регистрируясь в Матое на постоянное место жительства и получения лицензии для работы, приносит сюда собственноручно сделанный кристалл, который он, и только он может заряжать своей энергией. Затем энергия из всех кристаллов передаётся в один, более мощный — кажется, кто-то из высших магов полвека назад такой у драконов выпросил — и вот он уже поддерживает эту водонепроницаемую защиту. Заведует этим делом дежурный маг, который проверяет количество заряженных кристаллов, отключает защиту, когда в ней нет необходимости, ведёт учёт магам, которые приходят сюда — каждый должен приходить не реже одного раза в квартал — ну и тому подобное. В итоге довольны все: и маги, которым налог со своего дохода платить не надо совсем, и магистрат, в казну которого идёт стабильный поток золота, и мы, рабочие порта, которым куда как приятнее работать в таких условиях, нежели под дождём.

В этот момент из-за баррикады из ящиков, мимо которой мы шли, донеслись ругательства, после чего несколько ящиков сверху полетели прямо нам на голову. Я не успела даже испугаться и разбудить Алрея, который мирно почивал в моём браслете, а Гунрак уже поднял левую руку, на которую была надета перчатка из странно знакомого материала. Ящики тотчас повисли в воздухе, после чего аккуратно легли рядом с нами.

— Старший смены сюда! Живо! — рявкнул гном. Ругательства сменились обречённым бормотанием, после чего за ящиками зашаркали чьи-то, судя по всему, немаленькие ноги, и вот перед Гунраком стоят трое орков, виновато потупив глаза.

— Что за халтура? — сердито рыкнул гном, расхаживая перед орками, — что за несерьёзность?! Да стоимость этого товара…

Глядя на гнома, который распекает на все лады орков, бывших раза в два выше его ростом, я невольно улыбнулась: настолько забавно это выглядело. И в этот момент господин Дейт взял меня за руку, одновременно приложив палец к губам и качая головой. Я поспешно согнала улыбку со своего лица: если уж его напарник так чутко на это отреагировал, тому должна быть веская причина.

— А ну, руку дай, — внезапно сказал Гунрак старшему смены. Орк покорно протянул ему свою зелёную пятерню. Гном же взялся за запястье, вероятно, слушая пульс.

— Вы сколько времени не спали, вы, бестолочи? — угрожающе прошипел он.

— Извините, господин Гунрак, — виновато пророкотал орк, — но господин Дракх сообщил, что завтра к нам прибывают сразу три сухогруза из Визарито, которые принадлежат компании Салони, и потому весь этот товар…

Закончить орк не успел — гном заскрежетал зубами так, что оставалось только удивляться, как он не стёр их себе в порошок.

— Опять этот алчный олух, — прошипел он, — ну, я ему сейчас устрою. Вы, — сказал он оркам, — оставляете это дело здесь, идёте перекусить и сразу в постель, ясно?! Кто через час не будет спать, — в этот момент он поднял свой увесистый кулак, — тому лично помогу! Понятно?!

— Так точно, — ответили орки, и я только сейчас заметила, какими вялыми голосами они говорили в сравнении с тем же Кермолом. Развернувшись, они покинули нас.

— Извините, что вам пришлось это увидеть, уважаемые, — гном повернулся к нам, виновато разводя руками, — место у нас очень хорошее, вот многие и усердствуют, не хотят работу потерять, благо что и платят прилично. Да и определённые разногласия в управляющем составе… Дейт, будь так добр, отведи их к этому унжаку сам.

— Как скажешь, — покладисто кивнул человек.

— А я пойду улаживать разногласия в управляющем составе, — мрачно сообщил гном, направляясь, вероятно, к главному зданию порта, которое наполовину тоже было защищено от дождя…

— Извините, господин Дейт, — сказала я минуту спустя, — но не могли бы вы…

— Конечно, девушка, — понимающе улыбнувшись, сказал господин Дейт, волосы которого были редкими и белёсыми, — с чего мне начать?

— Почему вы попросили меня перестать улыбаться? — спросила я.

— Как ни крути, а Гунрак ниже ростом и меня, и, наверное, почти всех сотрудников порта. Поначалу главным в нашей паре был я, но Гунрак в таком случае по статусу был почти равен мальчику на побегушках, что очень его обижало. Тогда-то я и предложил ему занять ведущую позицию — и, стоит сказать, во всём он справлялся не хуже, а где-то даже и лучше меня. Тем более представьте, какой это воспитательный момент для тех же орков: тебя отчитывает гном, который в два раза ниже тебя ростом. Задохнуться же от унижения можно. В том числе и поэтому здесь все такие старательные. Кому же хочется, чтобы гном тебя распекал у всех на глазах? Тем более, что никому не хочется его сердить ещё и потому, что многие его на самом деле любят и уважают. Вы, в общем-то, только что видели, почему.

— Вы имеете в виду этого Дракха? — уточнила я.

— Именно. Он тоже гном, но с Гунраком он полная противоположность. В глазах одни расчёты прибылей и убытков наравне с желанием выжать как можно больше из каждого рабочего и заработать как можно больше золота. Этой паре сцепиться ничего не стоит, даже сейчас, готов поспорить, уже… начали улаживать разногласия, — дипломатично закончил Дейт.

— И что, руководство порта это терпит? — не поверила я.

— Да, поэтому Дракха тут и держат. И потому, что многие его расчёты и проекты всё-таки принимают в оборот, пусть и позволяя Гунраку вносить некоторые коррективы. Всё-таки, если смотреть здравым взглядом со стороны — они друг друга отлично уравновешивают. Да и вообще, в любом рабочем коллективе должен быть плохой начальник, которого можно не любить и валить на него все шишки. Вот Дракх для рабочих порта таковым и является. Самым любимым делом рабочих после тяжёлого трудового дня, как вы можете догадаться, является посидеть за кружкой пива в какой-нибудь таверне и поперемывать кости Дракху. А тому на это наплевать: ему подобные вещи, как с гуся вода. А что до того, что они с Гунраком постоянно отношения выясняют, так в это никто не вмешивается: всё-таки они оба гномы, там может быть и что-то более личное. Руководству порта хватает и того, что они всегда для этого выбирают уединённое место.

— Спасибо, это очень интересно, — сказала я, — а как господину Гунраку удалось так аккуратно опустить те ящики? Неужели он — маг воздуха?

— Нет, конечно. Перчатка из кожи дракона, — уточнил Дейт, — вам, вероятно, известно, что материал из кожи дракона зачарованию не поддаётся. Так вот хочу вам сообщить: в Матое живёт алхимик, тоже, кстати, гном, которому, цитирую его слова: удалось подружиться с кожей дракона и убедить её довериться его рукам. Звучит странно, понимаю, однако ему удаётся делать подобные перчатки. Такие делают только для тех рабочих порта, кто проработал тут больше пяти лет. Гунрак тут уже больше семи лет работает, поэтому у него такая есть. А я вот только четыре с половиной года тут, мне только через полгода такую сделают, — на этом моменте он тяжко вздохнул.

— И почему же вы с такой печалью об этом думаете? — недоуменно спросила я.

— Да потому что как только это случится — нашу с Гунраком пару расформируют, — грустно пояснил Дейт, — порт всё время растет, коллектив расширяется, появляются и новые управленцы. А по уставу порта — для сведения к нулю как случаев порчи товара, так и травм, которые могут получить рабочие — в паре управленцев хотя бы один должен быть с такой перчаткой. Так что такой роскоши, чтобы двое управленцев разгуливало по порту с перчатками, руководство точно не допустит. И слава Создателю, если у его нового напарника достанет ума не делать из него подайлу. Затравит он его: в итоге вместо одного Дракха у нас будет целых два.

— Ладно, — сказал он, останавливаясь, — спасибо, что выслушали. Мы на месте.

С этими словами Дейт, почтительно поклонившись нам, повернулся и пошёл своей дорогой. Я же обратила внимание на корабль, на котором нам предстояло плыть. И, даже на мой взгляд той, кто совершенно в этом не разбирался, судно производило благоприятное первое впечатление. Небольшой, но при этом очень устойчивый. Неудивительно, что Матти отдала предпочтение именно ему.

— Экие они болтливые, — хмыкнула Маттика, — ну просто находка для шпиона, все корпоративные тайны готовы на блюдечке выложить.

— Ну, скучно им тут, наверное, — пожала плечами я, — контактируют друг с другом по большому счёту, прочие же посетители в ясную погоду на склад почти не ходят, вот и разговорились. Да и, вынуждена признать, здесь есть, чем похвастаться. Кстати, Алаэрто, этот гном упомянул, что кто-то из высших магов какой-то кристалл для этого дела выпросил, это правда?

— Не напоминай, — сердито выдохнул Алаэрто; я даже на расстоянии двух метров ощутила жар его дыхания, благо он был в облике человека, — сам я, конечно, в этой истории не был замешан, но помню её прекрасно. Один малолетний недоумок отправился гулять без присмотра старших. Естественно, залетел на людскую территорию и не мог не найти человеческую ферму, где выращивался отборный скот в экологически чистых условиях, как любят выражаться люди. И корова со свиньёй, которые он по своей глупости задрал, а так же до полусмерти перепуганные дети фермеров вылились нашим Старшим в изрядный скандал с людским Советом. Пришлось откупаться. Зато недоумка этого так потом отодрали… Ладно, это всё дела минувших дней. Давайте уже смотреть корабль…

Однако, поднявшись на палубу по трапу, мы внезапно услышали, что в капитанской каюте ведётся разговор на очень, очень высоких тонах. И то, что мы слышали, явно не предвещало ничего хорошего ни нам, ни хозяину корабля…

Глава 8.4

Глава 4. Страховой вымогатель.

— Да что тебе, чёрт дери, ещё от нас нужно?! — вещал первый голос, — вину мы свою признали, ущерб — возместили, так какого чёрта вы не оставите нас в покое? — кричал, судя по всему, капитан корабля.

— Да потому, что слишком дёшево вы отделались, как по мне, — прорычал в ответ чей-то незнакомый голос, — ишь ты, обстоятельства непреодолимой силы их настигли! Не могли мага нанять, чтобы он ураган утихомирил?! В итоге десяток килограмм бесценной пряности оказался просто испорчен! Ну, заплатили вы свою неустойку в двадцать золотых — тьфу! А нам аж на триста пришлось раскошелиться!

— Ну, так на то вы и страховая компания, чтобы в несчастных случаях убытки возмещать, — ответил капитан, — понимаю, собирать с людей деньги все готовы, а вот расставаться с ними не очень хочется, ну да вы сами знали, на что подписывались.

— Ты мне тут шуточки свои шутить не моги! — яростно ответил капитану шипящий голос, — почём нам знать, может, прикарманили вы эту пряность да сбыли где?

— Наш корабль обыскивали маги из охранного управления в паре с вампирами. Кроме того, все члены моего экипажа были подвергнуты допросу — по вами же установленному порядку! Что за околесицу вы несёте?

— Если ты ещё не понял, недоумок, нам нет никакого дела до этого, — вкрадчиво прошипел его собеседник, — или ты завтра же приносишь нам недостающие триста золотых, или…

— Или что?! — грозно спросила я, распахнув дверь и бесцеремонно врываясь в помещение. Услышала я достаточно: страховые компании этого мира в том, чтобы извращать и истолковывать всё, что угодно, лишь бы не платить, ещё не настолько поднаторели (да и с магией в этом плане, в общем-то, сильно не разгуляешься, магические аргументы опровергать очень сложно). Но вот практику неофициального возмещения убытков за счёт виновных, по их мнению лиц (или тех, кого можно выставить виновным), судя по всему, используют вовсю.

— А вы ещё кто такие, — собеседник капитана повернулся к нам. Выглядел он ну очень представительски: материал, из которого была пошита его одежда, был если не драконьей кожей, то очень убедительной её имитацией. Аккуратно зачёсанные чёрные волосы, бородка, постриженная наверняка по последнему писку здешней моды, на одной из рук скромно поблёскивал золотой перстень с изумрудом. Тем не менее, в его глазах, таких же зелёных, как и у меня, не было ни капли человеческого: только алчное звериное бешенство.

— Мы потребители услуг данного капитана корабля, — ответила Маттика, подходя к капитану и доставая его бронзовую табличку, — и мы крайне недовольны тем, что у нашего поставщика самым наглым и незаконным образом вымогают деньги.

— Вы суёте нос в дело, которое вас вообще не касается, — стоит признать, для того, кто фактически был пойман с поличным, он очень неплохо держался, — смотрите, леди, как бы вам не отсекли лишний кончик.

— В самом деле, — меня окончательно взяла злость, — и всё же мы рискнём. Взять! — кулон со свистом вылетел из браслета, и вот неудачливый страховой вымогатель висит около стены, не в силах пошевелиться.

— Да как ты смеешь, — прорычал он, безуспешно пытаясь вырваться, — да знаешь ли ты, кто я такой…

— Вот как раз это и собираюсь выяснить, — ответила я, подходя к нему и положив руку на лоб…

— Мари, а может, не надо, — попытался поиграть в доброго полицейского Алаэрто.

— Надо, — твёрдо ответила я…

Всё это время капитан неподвижно сидел в своём кресле, никоим образом не желая вмешиваться в происходящее и вообще отказываясь верить в то, что происходит. Вымогатель же спустя несколько секунд после того, как рука Мари вошла в контакт с его лбом, выпучил глаза, а ещё через секунду раздался его жалобный вопль. Который, впрочем, прервался уже через пару секунд, и бедолага просто кулём обвис в своей ловушке, не в силах помешать Мари как следует покопаться в своей памяти.

— Что ж, господин Бюрверст, будем знакомы, — сказала девушка, отпуская его и освобождая из пут своего кулона, — мне было очень приятно узнать, что подобные методы вы используете уже далеко не первый раз. Уверена, что хоть с городской стражей вы и наладили прочный контакт, с храмовниками и церковными вампирами ситуация не такая радужная, не так ли?

— Ты, — прошипел он, — ах, ты… да как ты…

— Как — вас должно меньше всего волновать, — фыркнула в ответ Мари, — сейчас же я могу вам сказать лишь одно: вам предстоит на себе ощутить смысл поговорки «Скупой платит дважды». Завтра вы должны принести этому капитану три сотни золотых, которые только что безбожно у него вымогали. Иначе канал с трактирщиком из Серебряной Розы окажется безвозвратно загублен. А, учитывая тот факт, сколько оборотного товара там сейчас залегло в связи с инспекцией из Столицы, это был бы неудачный вариант. И скупщику из цветочной лавки «Ночная фиалка» тоже придётся навсегда прекратить свою деятельность. Как и, — о, какое коварство! — вампиру, который, выдавая себя за светлого, оказался падок до человеческой крови. Вы, конечно, можете перекрыть все эти каналы, да вот только мы оба понимаем, что вашей компании это обойдётся в десять раз дороже, верно?

— Ты понимаешь, рыжеволосая малявка, что только что нажила себе смертельного врага? — прошипел в ответ вымогатель.

— Это вы нажили себе врага, господин Бюрверст, — невозмутимо ответила Мари, — причём врага, который досконально знает все средства, которыми вы можете воспользоваться. Так что на вашем месте я бы молча принесла требуемую сумму денег, после чего залегла на самое глубокое дно и не вылезала оттуда лет десять, моля всех богов, чтобы обо мне просто забыли. А теперь проваливай отсюда!

Господин Бюрверст ещё какое-то время волком смотрел на Мари, но та невозмутимо и хладнокровно смотрела в ответ. И внезапно он сник, да так, что аура силы и превосходства, прежде витавшая над ним и почти физически давившая на всех, кто находился в одном помещении с этим человеком, внезапно пропала, словно её никогда и не было. Так, наверное, ощущают себя люди, которые до того занимали прочное положение в обществе, обзаводились деньгами, связями, принимали правила игры той жизни, которая выпала им прихотью судьбы, обретали катастрофическую уверенность в собственных силах — и всё же получали от судьбы сокрушительный удар, ломающий хребет и сбивающий на землю с такой опустошительной силой, что лишь единицы из тысячи потом находят в себе силы подняться после этого на ноги снова.

— Вы получите своё золото, — почти потухшим голосом сказал он, подходя к двери — завтра же. Надеюсь, что после этого вы сдержите своё слово и не станете вредить нам посредством этой информации.

— Нет, — внезапно сказал капитан.

— Вам мало? — слабо улыбнувшись, ответил господин Бюрверст, — вы и без того поставили меня в тупик, тупик безвыходный и унизительный. Вы хотите ещё и ноги об меня напоследок повытирать?

— Нет, — ответил капитан, — я готов признать, что все мы погорячились и зашли слишком далеко. Каждый поддался власти эмоций, каждый наговорил лишнего, каждый позволил себе то, что выходит за рамки общения цивилизованных людей. Давайте же просто притворимся, что всего этого безобразия не было, и договоримся, что наши взаимные претензии полностью погашены.

— Вам, думаю, об этом надо её спрашивать, — тихо сказал господин Бюрверст, указав на Мари, — очевидно же, что главная здесь она. Тем более, с таким-то оружием, и такими-то способностями…

— Капитан — пострадавшая здесь сторона, — ответила девушка, — если у него нет к вам претензий…

— Нет, — подтвердил капитан.

— То будем считать так.

Несколько секунд господин Бюрверст молчал. После чего склонил голову и сказал:

— Вы бы меня очень обязали.

— Вот и прекрасно, — сказала Мари, — вы можете идти, только с одним дополнительным условием: ни о моём оружии, ни о моих способностях вы распространяться не будете. И тогда мы все тоже позабудем о вашей… ценной информации.

— Я даю вам в том своё слово, — кивнув, сказал господин Бюрверст. После чего покинул капитанскую каюту…

Маттика от произошедшего была в восторге. Таких людей только так и надо ставить на место. Большую часть времени Сестра молчала, уж слишком много мыслей надо было обдумать: и о том, что произошло в Красных Шахтах, и так ли уж сильно она хочет навсегда позабыть это место; и о том, что сказал ей Алаэрто, что случилось между ними потом, и как ей следует к этому относиться… Так что весь вечер она больше слушала, нежели говорила. И Мари… как же она необычна. У них с Дэмиеном столько общего… Неудивительно, что им, в самом деле запертым до того в своём одиночестве и волей судьбы получившим наслыханный шанс реализовать себя, удаётся рисовать свою жизнь такими необычными, яркими штрихами, вызывающими недоверие, сомнение, но где-то в глубине души — искреннее восхищение.

— А где ваша команда-то, — спросил капитана тем временем Алаэрто, — бросили вас разбираться с этим… человеком самому?

— Так спят ведь, гуляли весь день, — пожал плечами в ответ Андрак, — да и звукоизоляция тут хорошая, я позаботился в своё время, много важных клиентов бывает с очень личной информацией. Да и не касается их это: улаживать дела с недовольными клиентами — это моё дело.

То, что случилось в следующий момент с Мари, всех просто поразило. Казалось, уходя, господин Бюрверст умудрился заразить её своим плохим настроением. Отойдя к стене, она обхватила себя руками и опустила голову, казалось, едва сдерживая слёзы.

— Мари, дорогая моя, что с тобой? — метнулась к ней Маттика, осторожно поглаживая по плечу.

— Мне не следовало так с ним поступать, — пролепетала та в ответ.

— Силы небесные, Мари, да что ты такое говоришь? — всплеснув руками, искренне удивилась Сестра, — да с такими только так и надо! Неужто сама не видела: рожа холёная, чванливая, высокомерная… такие давят людей, как клопов, одним движением руки. То, что с ним сейчас произошло — справедливый и даже закономерный итог его поведения. Почему же сейчас ты говоришь такие вещи?

— Но какое право я имела его судить? — тихо плача, ответила девушка. После чего подняла на Матти взгляд своих зелёных глаз и тихо спросила, — будь я на его месте, была бы я лучше него?

И этот вопрос поставил Маттику в полный тупик. Ну никогда, Сестёр, не учили предаваться подобным размышлениям. Они — те, кто они есть, те, кем они родились, кем выросли и кем стали. Всё остальное — вторично. И всё же ей нечего было сказать Мари. Но в этот момент к ней подошёл Алаэрто. Ласково обняв девушку, он прошептал:

— Ты очень, очень быстро растёшь, Мари. Увы, столь быстрый рост невозможен без душевных страданий, которые ты сейчас переносишь раз за разом. Не спеши так взрослеть, девочка… ты еще успеешь дорасти до всего этого естественным путём, уж можешь мне поверить.

Неуверенно кивнув, Мари вытерла слёзы. Алаэрто же повернулся к капитану, который всё это время тише воды, ниже травы стоял, не смея издать ни единого звука.

— Вы уж извините нас за то, что так получилось, — разведя руками, сказал дракон, — вот так иногда и бывает.

— Всё в порядке, — сглотнув, сказал капитан, — в чём-то ваши рассуждения верны, уважаемая Мари, по крайней мере, на досуге об этом и в самом деле стоит поразмыслить. Что, впрочем, не отменяет того факта, что и я, и вся моя команда очень вам обязаны.

— Что ж, — сказала Маттика, подводя точку к обсуждению этой темы, — мы пришли сюда отдать вам предоплату и заодно осмотреть судно. Так что, если вы позволите…

Много времени осмотр корабля не занял. По большому счёту мы только прошлись по верхней палубе, да заглянули в гостевую каюту, где имелись надёжно закреплённые вещевые шкафы, пара тумбочек и несколько натянутых гамаков.

— Если будет очень нужно — поставим кровати, — сразу сказал Андрак, — но не рекомендую: почти все пассажиры, которым ставили, отказывались ими пользоваться. Всё-таки корабль у нас лёгонький, и на качку реагирует ощутимо. Потому спать в кроватях не всегда удобно. А вот в гамаках будете почивать, как голубчики, руку даю на отсечение.

Меньше чем через десять минут мы снова стояли в кабинете капитана, и Маттика отсчитывала ему золото. Капитан сначала хотел было отказаться, коль скоро мы его от такой напасти в виде господина Бюрверста и долга в триста золотых избавили. Да вот только я — единственный раз с того момента, как мы вышеупомянутого господина спровадили — твёрдо заявила, что деньги мы заплатим в любом случае. Капитан пожал плечами, не желая спорить дальше: благородство благородством, а своих людей ему тоже чем-то кормить было надо. А уж, судя по тому, что предоплату он попросил в самом начале, его финансовое положение действительно было очень стеснённым. Хотя, не исключено, что и по той причине, что приход господина Бюрверста он ожидал. Наконец, мы покинули его корабль и направились обратно в свою гостиницу.

— Алрей, мне ведь сегодня будет плохо, да? — тихо спросила я своего хранителя.

— Да, Мари, будет. Такое бесследно никогда не проходит. Я, — запнулся он, — повторюсь: я могу облегчить твои страдания, но боль, которую тебе положено за это вынести, всё равно вернётся. Так что тут уж решай сама.

Я отказалась от помощи Алрея. Сама виновата: вполне можно было изыскать средства убраться господина Бюрверста, не прибегая к столь радикальным мерам. Но я пошла по другому пути, я поддалась эмоциям, и теперь отдача, ответственность за свой поступок непременно меня настигнет. А что же…

А как же я тогда должна буду войти в контакт с этой спящей Сестрой, Иринией? Да подобное действие меня просто убьёт! Неужели всё это напрасно?

— Нет, не напрасно, — успокаивающе сказал Алрей, — если ты сумеешь убедить её в том, что тебе нужна помощь, она тебе её окажет. Кто умеет просить — всегда получает желаемое.

Увы, его слова были слабым утешением. Несмотря на все усилия Маттики и Алаэрто, которые изо всех сил пытались мне помочь, спала я отвратительно. Казалось, во мне осталось два отпечатка личности, и если эхо Гостора было относительно спокойным и действовало на меня так только потому, что иначе это не работает, то эхо Бюрверста ещё долго кричало во мне, вызывая боль во всём теле и мстя за унижение, которое я причинила его хозяину. Бессонная ночь, полная метаний и еле сдерживаемых стонов, наконец-то закончилась. Едва дождавшись, пока лавочки и магазинчики Матои начнут открываться, Маттика тотчас умчалась в город. Полчаса спустя она вернулась, держа в руках пузырёк с каким-то зельем.

— Матти, дорогая, я не уверен, что ей это стоит пить, — обеспокоенно сказал дракон, всё это время ни на шаг от меня не отходивший. При этом его голос прозвучал как-то гулко, словно он был в какой-то далёкой и глубокой пещере.

— Я не могу смотреть, как она мучается, — так же, словно продираясь сквозь туман, донеслись до меня слова Сестры, — это зелье хотя бы позволит ей забыться сном.

Маттика подошла поближе и положила руку мне на плечо. Разлепив красные от бессоницы глаза, я с трудом сфокусировала свой взгляд на ней.

— Мари, это — сонное зелье на основе настойки корня валерианы, полыни и корешков папоротника. На вкус гадкое, но тебе поможет. Проспишь ты долго, дня два-три. Скорее всего, мы в этот момент уже будем плыть к месту нашего назначения.

Я была так измучена бессонницей и болью, что согласилась бы взять в рот ещё и не такую гадость, но сил комментировать это у меня уже не было. Поэтому я просто взяла пузырёк и залпом осушила его. Тьфу, тоже мне гадость — подумалось мне, когда я проваливалась в спасительное забытье. Вот когда я дома горло Йоксом от простуды брызгала, вот это была та ещё гадость…

Глава 8.5

Глава 5. В пути по морю.

Проснулась я в тёмном и незнакомом месте. Интересным был тот факт, что лежала я в гамаке, и, несмотря на это, меня очень уютно укачивало.

— Сколько я пробыла без сознания? — спросила я свой кулон.

— Четверо суток, — ответил мне мой верный хранитель, — должна была меньше, но я продлил твой сон для того, чтобы отдача ушла окончательно. Так что не переживай, всё самое страшное уже прошло.

— Я так понимаю, мы уже плывём к месту назначения?

— Да. Алрей и Маттика трое суток ждали твоего пробуждения, но так и не дождались. Я не стал входить с ними в контакт: незачем им знать, что помимо характера я обладаю ещё и разумом. В общем, вчера вечером они принесли тебя на этот унжак, и рано утром корабль покинул Матою. Сейчас где-то около полудня.

— Ага, — мысленно сказала я, чувствуя, как после полноценного восстановления организм начинает требовать дозаправки в виде еды и питья, — теперь бы пойти какой-нибудь закуской разжиться…

Как раз в этот момент дверь в каюту открылась, и в неё вошёл Алаэрто.

— Святой белый, очнулась, — радостно сказал дракон, — наконец-то!

После чего он выбежал и вернулся в сопровождении Маттики, которая тащила поднос с едой.

— Как же долго ты пробыла без сознания, — заботливо сказала Сестра, — мы с Алаэрто уже не знали, что и думать. Наверное, этот бестолковый алхимик с концентрацией зелья переборщил.

Благодарно кивнув ей, я приняла в своём гамаке более-менее устойчивое сидячее положение и накинулась на нехитрую снедь, состоявшую из солёного мяса и варёных яиц. Наконец, насытившись, я благодарно вернула поднос Маттике.

— Вот, держи, специально для тебя купили, — с улыбкой сказал мне Алаэрто, доставая стеклянную бутыль объёмом в два литра и отдавая её мне, — плыть нам ещё дня три, должно хватить. С питьём тут, сама понимаешь, проблемы. Или вода, или вино — вот то, что может храниться и не портиться сколько-нибудь значительное время.

— Три дня, — удивлённо подняла я брови, с наслаждением делая глоток персикового сока, — это не так уж и далеко.

— Ну а как же, — кивнула Маттика, — раз в десять лет Сёстры навещают могилу Иринии Эхо — дабы убедиться в том, что с ней всё в порядке. К сожалению, больше таких искусниц в магии перемещений у нас нет, поэтому группа сначала телепортируется в Матою, потом пешком идёт… немного на юго-запад где-то сутки, и уже оттуда прыгают к самой гробнице. Не знаю точно, меня ни разу не брали с собой.

— Ладно, — сказала я, убирая бутыль, — тогда сейчас мне не помешает подышать свежим воздухом. Да и с остальной командой Андрака познакомиться будет интересно.

Впрочем, команды как таковой было не очень много. Всего восемь человек, включая и самого капитана, который же исполнял роль рулевого. Ещё четверо мужчин, вероятно, помогали настраивать паруса, один сидел на верхней мачте в специально сделанной для этого корзине. Последние двое, как сказал Алаэрто, занимались едой.

— А… убирается кто? — недоуменно спросила я.

— По очереди. Или тот, кто плохо себя ведёт, — ответил с другого конца корабля капитан. Я позавидовала его слуху — вокруг плеск воды, над нами кричали немногочисленные чайки, да и разговаривала я не так, чтобы уж очень громко.

Я решила ещё раз поговорить с капитаном. И, подойдя к нему, я впервые убедилась, что выражение «светиться от счастья» — это не пустой звук. Капитан выглядел таким счастливым, словно он попал в рай на земле. Но, вероятно, для него это место и было таким. У него был свой корабль, команда и, вероятно, любимое дело. И этот морской воздух, гладь воды перед глазами — это место, в котором он чувствует себя, как рыба в воде.

— Очнулись вы, наконец, леди, — голос капитана вырвал меня из моих мыслей, — наконец-то. А то уж волноваться я начал. Хорошо, что всё-таки вы тоже пришли мой корабль тогда смотреть, — многозначительно добавил он, — коли бы я первый раз вас увидел, когда ваши друзья вас принесли — ни за что бы не взял.

— Почему? — удивлённо спросила я.

— Потому что в этом случае я бы подозревал, что вас опоили какими-то наркотиками и увозят в рабство.

Алаэрто и Маттика на другом конце корабля, вероятно, тоже обладали очень хорошим слухом. Ибо первый при этой реплике возмущённо чихнул, а вторая поперхнулась соком.

— Это вам только сейчас кажется, что оно смешно и вообще ересь несусветная, — невозмутимо пояснил капитан, — а мне вот совсем не смешно было, когда мой корабль наняла супружеская чета с тихой и спокойной девочкой с просьбой отвезти их на Тигровые Острова. Повезло, что ещё до отплытия к нам прибыли храмовники и задержали их. Оказывается, эта пара давно промышляла тем, что воровала детей и продавала их в рабство. Мой корабль потом месяц в порту держали, сколько я денег из-за простоя потерял — подумать страшно. Да и мысль, что я мог поспособствовать тому, чтобы двенадцатилетняя девочка стала наложницей какого-нибудь орка, тоже, знаете ли, душу не греет.

— Вы что-то имеете против орков? — полюбопытствовала я.

— Против орков — нет. А вот против тех, кто обзаводится рабынями-наложницами — да, — лаконично ответил капитан.

Собственно, плавание ничем особенным не отличалось. Мы ели, спали и гуляли по кораблю. Маттика и Алаэрто, вероятно, более вымотанные, отсыпались больше. Я же, уже отдохнувшая сверх меры за четверо суток, больше пыталась разговаривать с матросами, но те были не так словоохотливы, как их капитан. Впрочем, и по их лицам, и по манере речи я понимала, что их жизнь до попадания на этот корабль была не самой радужной. Например, кок, лицом которого из-за шрамов вполне можно было пугать непослушных детей, прямо признался, что сидел в тюрьме и был взят капитаном на поруки. Впрочем, готовил он превосходно, на что я не преминула обратить внимание, когда на ужин оказались сочные, хорошо прожаренные кусочки мяса.

— Да это что, — польщённо махнул рукой верзила, — в тюряге порой приходилось из грязи и гнилья что-то пристойное готовить. И только попробуй сготовить так, что какому старшаку не понравится — запросто могли где-нибудь за углом потом подловить. И хорошо, если просто рожу начистят, а то ведь могут и штаны спустить, и прису…

— Гатси, — рыкнул капитан, — ты разговариваешь с девушкой!

— Ой, — смутился верзила, — простите, миледи, не хотел вас оскорбить.

Я лишь мрачно хмыкнула в ответ. Ничего, будет мне уроком. Лишнее напоминание, что этот мир — не сказочное царство волшебных фей. Бывает и такое, и ничего с этим не поделать. Впрочем, такие выводы я могла бы и после встречи с Гостором сделать.

Когда капитан предупредил, что через сутки мы приплываем к назначенной цели, мы трое закрылись в своей каюте.

— Думаю, для подстраховки мне стоит взять твою силу, Матти, — сказала я, — если это место — действительно гряда скал, где дракону маневрировать невозможно — лучше, если на подстраховке будут две волшебницы воздуха.

— Да, — кивнула Матти, — мы тоже думали об этом. Так, в самом деле, будет безопаснее.

После этих слов Сестра сразу заняла свой гамак. Я же взяла её за руку и сосредоточилась.

Мой дар уже полностью подчинялся моей воле. Сразу отметая способности, ворующие память и жизненные силы, я сосредоточилась на том, чтобы взять и удержать как можно больше силы магической.

— Странное чувство, — пробормотала Маттика, — всегда было интересно, как это происходит, а, оказывается, ничего особенного. Просто голова кружится.

— Ты же уже делилась со мной силами, — удивилась я, — там, на кладбище, помнишь?

— Тогда у меня голова другим была забита, — призналась Сестра, — я тогда на это даже внимания не обратила.

— Ну, вообще это потому что я уже навострилась с ним, — пробурчала я в ответ, — изначально процесс был малоприятный и для меня, и для того, с кем я вступала в контакт. Можешь Алаэрто спросить, если мне не веришь, — лукаво добавила я. Дракон, вспомнив нашу первую с ним встречу, в ответ на эту реплику только мрачно хмыкнул.

Наконец, я почувствовала, что силы достаточно. Да и Маттика, сонным голосом пожелав нам спокойной ночи, тут же провалилась в сон. Алаэрто, не желая терять время даром, тоже полез в свой гамак. А мне, наоборот, не сиделось на месте.

Волшебница воздуха! Пусть ненадолго — но я стада волшебницей воздуха! В голове, разумеется, тут же пронёсся знакомый, родной и засмотренный до дыр мультсериал про маленького воздушного кочевника с синей стрелой на голове. А потом его же позорная лайв-экшен адаптация, запоровшая выход четвёртого сезона…

Странное дело. Когда я позаимствовала силы у Гостора — то не испытывала ничего подобного. Конечно, ситуация к тому тогда не располагала, но и после я пользовалась магией воды, когда билась с той же ворожеёй — и ничего, никакого воодушевления. А здесь меня буквально распирало от желания попробовать что-нибудь.

Выйдя на палубу, я осмотрелась. На небе, как и всегда, было две луны. Первая была в полной фазе, вторая — в угасающем серпе. Увидев лунную дорожку, я решила испробовать способности на ней — ведь, в самом деле, каким образом ещё ночью можно увидеть эффект такой магии. Почувствовав силу внутри себя, я выставила вперёд руки… и в следующее мгновение выстрелила тугой струёй воздуха. Это было невероятно! Воодушевлённая, я хотела было сотворить молнию, но благоразумно передумала. Во-первых, такой акт магии был гораздо сложнее, во-вторых, мне не хотелось пугать молниями посреди ясного неба моряков, которые могут их совсем неправильно истолковать.

Обернувшись, я снова увидела около себя капитана Андрака. У меня порой возникало ощущение, что капитан умеет ни много, ни мало телепортировать в пределах своего корабля. На удивление ловко он всегда оказывался там, где требовалось его присутствие. И по доскам корабля ступал совершенно бесшумно.

— Взяли силу у своей подруги? — участливо спросил он.

— Ну… да, — нехотя ответила я, — нам завтра понадобится.

— Я так и понял, — улыбнулся Андрак, — вы изумительная девушка, Мари. У вас чудесный дар.

— Не согласна, — угрюмо возразила я, испытав внезапное жгучее желание излить душу, — у меня нет ничего своего, что делало бы меня — мной. Понимаете? Я просто воровка, только другого уровня. Самозванка. У меня нет ничего своего — но при этом есть возможность забрать то чужое, которое я пожелаю. Не думаю, что это — предел моих мечтаний.

— У кого-то нет даже этого, — мягко ответил капитан. После чего подошёл и положил мне руку на плечо, — вот взять хотя бы меня. Что видят во мне другие люди? Капитана хлипкого судёнышка, в команде которого нет даже десятка человек, и который перебивается случайными заказами. Однако я счастлив, Мари. Я действительно нашёл своё место. Я счастлив, когда выхожу в море, когда передо мной — безбрежные воды. Солёный воздух и моя команда, неидеальная, нравная, с тяжёлым прошлым — но верная мне, как самим себе. Вот и всё, что нужно для счастья. Дома — верная жена, которая всегда ждёт и понимает. Вот в этот раз она поняла, что я взял дополнительный заказ — у меня в этом году старший мальчик пойдёт в четвёртый класс, младший — в первый. Это всё траты. И какую с меня за это взяли плату? Глаза разного цвета. Да какая ерунда! Я сам этого не вижу, а жена и дети, наоборот, говорят, что их папа самый уникальный на всём белом свете. Так и вы, Мари, уверен, найдёте своё место. Однажды — обязательно найдёте.

Ещё раз улыбнувшись мне, капитан пошёл прочь. А я осталась стоять в полном недоумении…

На следующее утро Маттика спала дольше всех. Впрочем, я это предвидела и потому попросила Алаэрто не будить её, а так же кока Гатси — оставить ей немного еды. Сестра проснулась два часа спустя после завтрака.

— Как себя чувствуешь? — тут же спросила я.

— Как выглядит похмелье, я не знаю, потому что мне никогда в жизни не приходилось пить алкоголь, — пробормотала Сестра, неохотно вылезая из гамака, — но, уверена, это что-то похожее.

Впрочем, Маттика быстро взбодрилась. Проглотив завтрак, она увела меня на верхнюю палубу, где принялась учить меня заклятию воздушной сферы, которая должна была удерживать нас у скал. В связи с тем, что память Матти я брать не пожелала, сила у меня появилась, но вот учиться ею владеть пришлось на ходу.

— Скорее всего, мне придётся иногда впадать в транс, — сказала Сестра, — я не знаю точно, где находится это место, так что, возможно, тебе придётся какое-то время поддерживать заклятие самой.

— Надеюсь, что до этого не дойдёт, — испуганно поёжившись, ответила я, — силу я у тебя, конечно, позаимствовала, но при этом у меня она — конечный ресурс. А конечный ресурс, как известно, имеет свойство заканчиваться. Причём в самый неподходящий момент.

— Мы уже близко, — сказал подошедший Алаэрто, — вон скалы.

В самом деле, на горизонте показалась цепь пока ещё мелких утёсов. Капитан уже отдавал приказы матросам, которые натягивали парус так, чтобы корабль шёл максимально медленно и плавно и мог в любой момент быстро развернуться и поплыть обратно.

Примерно через сорок минут матросы по команде капитана развернули парус. Корабль остановился на месте.

— Приплыли, господа хорошие, — с лёгким поклоном сказал он нам, — извините, но ближе подходить не буду. У меня посудина лёгкая: ежели на какой риф налетим — так на нём и останемся.

— Спасибо вам большое, — кивнула Андраку Маттика, — дальше и не нужно. Дальше мы справимся сами. Мари, готова? Как я тебе показывала — раз, два, три…

Мы вместе с Матти и Алаэрто стояли на доске, по которой, как известно, нерадивые матросы, осуждённые всей командой, совершали соответствующие прогулки в один конец. Однако судя по тому, как долго её доставали и какой пыльной она была, становилось ясно, что эту доску очень долго не использовали по назначению, если вообще использовали. С другой стороны, даже пираты далеко не всегда использовали подобный метод казни. Ведь, в самом деле, зачем казнить человека, если его всегда можно продать в рабство или хотя бы оставить для пыток. И всё же подобный способ покинуть корабль оставил у меня зловещее предзнаменование.

Тем не менее, всё пошло, как по маслу. Капитан и его команда сердечно простились с нами, и вот мы с Матти и Алаэрто в сфере из воздушных потоков уносимся прочь…

Глава 8.6

Глава 6. Грот.

Вообще само по себе такое заклятие очень трудоёмкое. Ведь для того, чтобы внутри сферы ты не крутился, как бельё в стиральной машине, а хотя бы относительно спокойно висел на месте, уже внутри самой сферы требовалось поддерживать крепящие узлы. И всё равно мы трое вращались вокруг своей оси в хаотическом порядке, что уже через две минуты начало сбивать нас с толку. Мы с Сестрой постоянно тянули сферу воздуха в разные стороны, не хуже Лебедя и Щуки из известной басни. Хорошо хоть метафорический Рак в виде Алаэрто старалтся нам не мешать.

— Давайте-ка по очереди, — крикнула, наконец, Матти, — иначе мы так вообще никуда не доберёмся.

Кивнув, я взяла управление сферой на себя. И тут же ощутила, как сила стала кончаться даже не вдвое — втрое быстрее. Но это дало эффект: магическая конструкция направилась туда, куда нам было нужно.

Алаэрто хмуро созерцал скалы. В самом деле, огромные каменные столбы, котороые вообще непонятно как появились, были испещрены острыми выступами. При этом они так тесно лепились друг к другу, что даже относительно небольшой воздушной сфере лавировать было непросто.

— Вот уж действительно — не рой другому яму, — пробормотал дракон.

— Алаэрто, не зли меня сейчас! — сквозь стиснутые зубы прошипела Матти.

— Нет-нет, не надо ссориться, пожалуйста, — взмолилась я.

К счастью, и Сестра, и дракон понимали, что выяснять отношения, в самом деле, не самая лучшая сейчас затея, поэтому ограничились этими репликами, больше сказанными для того, чтобы хоть немного сбросить напряжение.

Прошло ещё пятнадцать минут. Сестра, закрыв глаза, что-то шептала про себя на незнакомом мне языке. Алаэрто взял её за руку, благодаря чему та перестала крутиться вокруг своей оси. Кроме того, в месте, где сцепились их руки, пару раз вспыхнули огненные руны. После второй руны лицо Маттики разгладилось, и она закричала:

— Нашла! Отпускай чары, Мари, дальше поведу я.

Однако если принять чары от Сестры я сумела, то вот передать управление ими не получилось. Как закономерный итог: воздушная сфера исчезла, и мы с криками полетели вниз.

Положение спас Алрей. С неимоверной скоростью размотавшись, он сумел за секунду организовать что-то вроде паутины, на которую мы и приземлились.

— Извините, извините, — запричитала я, — не знаю, что случилось. Силы, наверное, кончились.

— Не страшно, главное, целы, — пробормотал Алаэрто, испуганно глядя вниз, — всё-таки хорошо, что у тебя есть эта штука, Мари. Если бы мне пришлось превращаться — я бы точно застрял.

— Матти, так куда нам надо? — уточнила я. Сестра, ещё не отошедшая от шока, молча указала рукой направление. Проследив, куда она показывала, я и в самом деле увидела небольшой выступ. Чуть больший, чем подавляющее большинство из тех, что мы уже видели.

— Не проблема, — сказала я, — сейчас я нас перенесу. Схватитесь за камни, чтобы можно было убрать паутину.

Опасливо поглядывая вниз, мы аккуратно поползли к камням. Они были влажные и скользкие: по какой-то причине волны внизу были такие сильные, что брызги долетали едва ли не в половину высоты.

Наконец, каждый из нас зафиксировал себя в более-менее устойчивом положении. Кулон мгновенно смотался, но в то же время выстрелил в сторону указанной пещеры и, зацепившись за камень, подтащил меня, куда нужно. Когда я приземлилась, то направила свой кулон в сторону Маттики. И по собственной глупости едва не свалилась в воду. Привыкнув думать о том, какой у меня чудесный и замечательный браслет, я всё это время как-то не учитывала тот факт, что когда кулон поднимает какой-то груз, то в качестве точки опоры используется всё-таки моё собственное тело. В итоге когда кулон поднял Сестру — я шмякнулась носом в камни. Было даже не столько больно, сколько обидно.

Однако и дальше всё пошло не очень гладко. Когда кулон поднимал Маттику, Алаэрто всё-таки не удержался и сорвался вниз. Правда, Маттика не сплоховала и сотворила для него воздушную сферу. Правда, точкой опоры она озаботиться не успела, из-за чего бедный дракон кружился и кувыркался внутри. Мало того, на меня обрушился ещё и центр тяжести от дракона, которого Маттика тащила за собой. В итоге я, поднявшись на четвереньки, уткнулась носом в землю повторно. При этом ощущение было такое, что сверху на меня положили лист фанеры, на который медленно заезжает грузовик.

Из последних сил застонав, я всё-таки приподнялась, чтобы не лишать кулон опоры. При этом руку, на который был браслет, я так и не смогла оторвать от камней. Через тридцать долгих секунд кулон, наконец, втащил Сестру, а ещё через пять секунд около нас приземлился Алаэрто, порядком позеленевший.

В итоге мы больше десяти минут только и делали, что лежали и приходили в себя.

— Сама виновата. Идиотка, — вполголоса ругала себя Маттика, — знала же, что буду передавать чары. А показать, как это делается — не показала. Вот и вышло, что вышло.

— Да ладно, — утешающе сказала я, — справились же.

— Это называется — справились? — выдохнул Алаэрто, чьё лицо уже успело приобрести естественный цвет, — я уже сбился со счёту, сколько раз мы обязаны жизнью этой штуке. Да и вообще — я всё больше и больше чувствую себя обузой. Если бы не я — вы бы двое уже давно справились.

— Это как посмотреть, — возразила Маттика, — и в битве с Гостором, и в битве с Карикой твоя помощь была очень даже не лишней. И путь до Матои мы на тебе срезали прилично. Да и вообще — как мы обратно отсюда выбираться будем? Очевидно же, что на тебе.

— Ладно, хватит вам, — устало сказала я, поднимаясь, — что толку говорить о том, что могло быть и чего не могло? Просто лишний повод сказать Дэмиену спасибо за то, что он экипировал меня этим. А теперь давайте, наконец, посмотрим, куда мы, собственно, попали.

Кряхтя и ворча, Сестра и дракон поднялись на ноги. Мы уставились вглубь пещеры. И, к своему удивлению, увидели, что спустя всего два метра она заканчивается ровной серой стеной. Алаэрто с вежливым недоумением посмотрел на Маттику, но та упрямо заявила:

— Это точно здесь. Я почувствовала! Не знаю, как это точнее объяснить… Но, в самом деле, ты же не думал, что наша почитаемая Сестра лежит на виду у всех? Естественно, её гробница запечатана!

— Предположить подобное нетрудно, — кивнул дракон, — но как же нам попасть внутрь?

— Ну, — замялась Матти, — я когда-то читала об этой гробнице в нашей библиотеке… Но точно не помню.

— Мне кажется, мы снова наступаем на одни и те же грабли, — сказала я, поднимая руку с кулоном, — покажи, как открыть гробницу.

Из-за недавнего напряжения изрядно потускневший кулон выскользнул из браслета и, простукав всю стену, упёрся в небольшую выемку в верхнем левом углу. При прикосновении кулона выемка чуть засветилась, явив нам силуэт ладони.

— И что же это значит? — скептически хмыкнул Алаэрто.

— По-моему, ответ очевиден, — ответила я, — чтобы открыть гробницу, надо, чтобы кто-то приложил сюда руку. Ну а с учётом того, что это место создавали Сёстры, то и откликнется он только на касание кого-то из них.

Всё это звучало здраво и логично, и всё же Маттика целую минуту не могла набраться храбрости прикоснуться к сияющему рисунку. Наконец, она решилась и приложила ладонь к стене. Несколько секунд ничего не происходило, затем часть стены по центру начала светиться мягким сиянием.

— Мне кажется, я знаю, что это такое, — Алаэрто подошёл к стене и аккуратно попытался её коснуться. Вместо того, чтобы встретить поверхность камня, ладонь дракона провалилась внутрь, — так и есть. Здесь проход. Давайте сюда.

Он первым шагнул в арку. Я последовала за ним. Последней вошла Маттика, и в следующий момент раздался глухой щелчок.

— Кажется, стена закрылась, — озабоченно сказал дракон, в голосе которого зазвучало неприкрытое беспокойство.

— Ничего страшного, — я указала на точно такую же выемку, но уже в верхнем правом углу стены, — я думаю, Маттика выпустит нас отсюда так же, как и впустила.

— Да, наверное, — пробормотал Алаэрто. Я подумала, что ему, дракону, должно быть, не очень уютно находиться в замурованной пещере, оттуда и его беспокойство.

Мы огляделись и только сейчас увидели, что источником света, который, собственно, и позволил нам увидеть выемку в стене уже внутри пещеры, являются светящиеся кристаллы, во множестве торчащие из стен. И они не выглядели дикими — все были более-менее одинаковой формы. Надо думать, Сёстры прошлого поколения предусмотрели и то, что однажды сюда кому-то придётся войти.

Первой шла Маттика, почтительно сцепившая ладони перед собой и с благоговением разглядывая гробницу. Мы же осторожно шли следом. Воздух на удивление не был спёртым или застарелым — как видно, где-то гробница имела небольшое отверстие для вентиляции. Что и неудивительно: если даже Ириния находится в летаргическом сне, ей всё равно надо дышать. Без воздуха извне за пятьдесят лет она бы просто задохнулась.

Спускались мы достаточно долго. Кристаллы со светом закончились, и Алаэрто пришлось идти первым, поддерживая небольшой огонёк. И вот мы предстали перед очередным тупиком.

— Должна быть та же самая схема, — пробормотала Маттика, — если это делали Сёстры… да, вижу, нашла!

Сестра подошла к стене, сделав пару шагов вправо, и уверенно положила ладонь на стену. Каменная поверхность перед нами снова замерцала, и теперь уже я первая шагнула вперёд.

Как и ожидалось — это был небольшой каменный мешок, где на явно искусственной каменной возвышенности на каких-то простынях лежала женщина.

Во-первых, сразу хотелось отметить, что в каменном мешке было значительно теплее, чем даже в коридорной части гробницы. Во-вторых, помещение выглядело настолько опрятным, насколько это вообще было возможно. Даже простыни, на которых лежала Ириния, были хоть и выцветшими от времени, но чистыми. Ни пыли, ни каменной крошки, ни плесени — ничего.

У Иринии были длинные светло-коричневые волосы, которые струёй ниспадали назад. Лицо у неё было строгим, но одновременно снисходительным. Однако, помимо всего этого, Ириния лежала нагой. И это вызвало у меня смущение и недоумение.

— Она и при жизни любила спать без одежды, — шепнула Маттика, не забыв почтительно склониться перед святой Сестрой, — да и на время сна наверняка не стали одевать, потому что всё равно истлело бы. Вон, даже простыни, — она чуть коснулась бледно-красной ткани ногтем, и старый шёлк тотчас разошёлся так, будто она его разрезала ножом, — уже расходятся. Что уж об одежде говорить. Тут, конечно, магии натянули — будь здоров, но всё равно — пятьдесят лет. Шутка ли…

Я кивнула. Алаэрто целомудренно смотрел в сторону. Маттика же внимательно глядела на меня.

— Ну… начинай, что ли, — неуверенно сказала она.

— Что начинать? — созерцая лицо Иринии, которое выглядело от силы лет на тридцать, я даже не сразу поняла, что она имеет в виду.

— Бери у неё силу, — нетерпеливо сказала Маттика, после чего, ойкнув, уже куда тише сказала, — ради чего мы это всё, по-твоему, затеяли? Ради чего я и Алаэрто, нарушив приказ наших Старших, бросили Дэмиена и отправились сюда?

— Да поняла я, поняла, — тихо ответила я, набираясь храбрости. Ведь сейчас мне предстояло совершить куда более серьёзное вмешательство, чем все предыдущие разы, вместе взятые. Мне предстояло проникнуть в разум человека, который больше пятидесяти лет провёл в коме, и выпить все его силы.

— Не бойся, Мари, — шепнул мне Алрей, — я тебя подстрахую.

Неуверенно кивнув, я подошла к ложу Сестры и опустилась рядом. Так, чтобы не упасть, если вдруг потеряю сознание. После чего осторожно взяла Иринию за руку. Её тело было холодным, но не окоченевшим. Когда я чуть сжала её руку, мне показалось, что она попыталась сделать то же самое в ответ. Я закрыла глаза… и начала пить её силы…

Глава 8.7

Глава 7. Ириния Эхо.

И в тот же самый миг я почувствовала, что проваливаюсь. Проваливаюсь в бесконечную серую пустоту, во мрак. Вниз, туда, где ничего нет, туда, где тускло и серо, туда, где нет, не будет и в принципе не может быть жизни, туда, где…

— Держись, держись! — я услышала чей-то крик. И сверху ослепительной белой молнией пронеслись чьи-то крылья, а в следующий момент меня подхватили под руки.

— Держись, Мари, держись, я не дам тебе упасть, — шептал мне аэрофал, — сконцентрируйся, возьми себя в руки.

И — удивительно — едва я ощутила чью-то поддержку, как паника отступила. Мерное хлопанье крыльев аэрофала помогало успокоиться и восстановить концентрацию.

— Странно, — удивлённо сказала я некоторое время спустя, успокоившись окончательно, — такого со мной никогда не было.

— Ну, так и силу у человека из комы ты пытаешься взять впервые, — заметил аэрофал, — думаешь, поддерживать таким образом жизнь просто? Как бы ни так. Разум, вынужденный существовать против своей воли, запертый в бессознательном состоянии, может вытворять удивительные вещи. В том числе — и создавать целые миры внутри самого себя. Вероятно, разум Иринии, спасаясь от неизбежного безумия, сотворил нечто подобное. Так что да, нам придётся её поискать.

Искали мы её долго. Я судила не по времени, которое здесь было очень трудно измерить, а по количеству образов, которые нам пришлось увидеть. Аэрофал проносил меня и под увядшими бесцветными садами, и через горные ущелья, и через заброшенный порт с врезавшимся в берег мёртвым кораблём, и в странных запертых пространствах, где, казалось, всё состояло из одних камней и шипов, и…

— Смотри, — прошептала я, указывая на очередной сад, — здесь появился цвет. Должно быть, она уже недалеко.

В конце концов, перед нами в сером круговороте появилась какая-то дверь. Не задумываясь, я протянула руку и распахнула её. И…

На первый взгляд, это было похоже на небольшую квартиру. Однако довольно богатую: почти все стены были затянуты красными бархатными портьерами, на стенах висели картины… пейзажи, портреты… и в то же время помещение выглядело старым и заброшенным: толстый слой пыли под ногами, из опрокинутого шкафа в соседней комнате выпали почти все книги, а по центру размещалась груда какого-то хлама, прикрытая старой скатертью.

— Какое странное место, — прошептала я, оборачиваясь к аэрофалу, — это ведь всё мираж. Почему же он такой подробный?

— Потому что это место создала не Ириния, а ты, — мягко ответил Аэрофал.

— Как это? — удивилась я, — это же её разум? Какую я тут могу иметь власть, чтобы творить подобное?

— Это — её спящий разум, — поправил меня аэрофал, — в таком состоянии он уязвим к внешним воздействиям. Я, будучи уже долгие годы мёртвым и, соответственно, отвыкшим от живого тела, могу проникать в такие места почти незаметно. Но вот твой разум, оторванный от тела, бессознательно пытался сотворить какую-то привычную для него опору. Вот и получилось… это.

Внезапно позади нас раздались торопливые шаги. Как будто пробежал ребёнок. Мы обернулись — но позади, конечно, никого не было.

— Как странно, — пробормотала я, — если это — порождение моего разума, почему тут так мрачно и страшно?

Я подошла к шкафу с книгами. Подняла один том, с тёмно-синей обложкой. Открыла его — и ничего не смогла понять.

— Ну да, конечно, — прошептала я, отбрасывая книгу, — это же сон. Во сне нельзя читать.

Обернувшись, я посмотрела на Алрея. Аэрофал пытался сдёрнуть портьеры с окон, но у него ничего не получалось.

— Ну, давай же, — бормотал он, начиная тянуть сильнее и сильнее. Однако, когда одна из портьер начала-таки поддаваться его натиску, я внезапно испытала панический страх.

— Не надо! — я не узнала своего голоса, — не открывай! Нельзя открывать!

— Почему? — удивился Аэрофал.

— Нельзя. Просто нельзя, — я, забыв, что нахожусь во сне, начала тяжело дышать от охватившего меня ужаса, — давай лучше выбираться отсюда.

Мы вышли из гостиной с опрокинутым шкафом, но мой взгляд внезапно зацепила белая вспышка слева. Я повернулась, и увидела что-то похожее на санузел.

— Погоди, — пробормотала я, — посмотрим, что тут… о, господи!

При первом же шаге блеск рассеялся, и стало ясно, что его причиной стала куча стеклянных осколков. Однако, присмотревшись, я увидела, что в ванной все осколки были… в крови.

— Я не могла создать это место! — панически закричала я, отступая назад, — я никогда не думала о самоубийстве!

— Тише, тише, — успокаивающе прошептал Алрей, прижимая меня к себе, — конечно, не думала. Эти нехорошие окровавленные стекляшки появились здесь сами собой…

— Я тебя убью! — взвыла я, вырываясь из его хватки. Однако он ласково клюнул меня в мочку уха, и вся злость мгновенно сошла на нет. Я тихо всхлипнула и, перестав вырываться, попросила меня отпустить.

Когда мы вышли из ванной, то увидели, что слева находится ещё одна комната. Она была пустой, за исключением огромной колыбели, которая с нашей стороны была затянута такой же красной портьерой.

И в этот момент я испытала не то, что страх — ужас.

— Нет, — я снова забилась в руках птицевоина, — давай не будем туда ходить. Не хочу, не хочу туда смотреть, не хочу знать, кто там сидит, это всё какой-то бред, кошмар, абсурд, давай уйдём отсюда, просто уйдём!

— Но мы должны найти Иринию, — возразил Алрей, — ты же не можешь подвести Дэмиена и остальных.

— Если бы Ириния была здесь — она бы давно откликнулась, — я снова начала всхлипывать от состояния жуткой беспомощности, — это всего лишь какой-то угол больного воображения. Пусть даже моего! Давай просто уйдём, пожалуйста!

— Нет, — твёрдо сказал аэрофал, — я обещал заботиться о тебе и оберегать тебя. А это значит — и помочь в ответственный момент посмотреть в глаза своего страха. Ты не должна бояться того, кто сидит в этой колыбели. Ты должна посмотреть на него.

Всхлипывая, я шаг за шагом начала обходить портьеру, не выпуская руки Алрея. Но вот он сам отпустил меня, я, зажмурившись, сделала недостающие три шага, открыла глаза и…

В колыбели сидела на коленях маленькая девочка, лет десяти, не больше. У неё были коротенькие белоснежные волосы и испуганные синие глаза. Вообще она выглядела очень хрупкой и беззащитной. Одета она была в пижамное зелёное платье, а у колен лежала тряпичная кукла.

— Привет, — тихо поздоровалась она, — ты моя мама?

Я так опешила, что даже и не знала, что отвечать. После всех ужасов, что я здесь увидела и испытала, увидеть здесь маленькую девочку я ожидала в последнюю очередь. Но та продолжала на меня смотреть, и я нашла в себе силы покачать головой:

— Нет, прости. Я не твоя мама, — после чего, сглотнув, тихо добавила, — я вообще не мама.

— Жаль, — сказала девочка, — а то я вот маму жду. Долго так жду. Она была здесь, но куда-то убежала. Но она точно вернётся, я знаю. Она же моя мама.

Последние слова были сказаны с такими нежностью и любовью, что у меня перехватило дыхание. И, кажется, я только теперь поняла, почему моё подсознание нарисовало это место. Эту безысходность, бесконечные зашторенные окна, ванну с кровавыми осколками, разбитый опрокинутый книжный шкаф… и маленькая девочка, которая обречена вечно ждать бросившую её маму.

— Как тебя зовут? — спросила я девочку.

— Ирма, — радостно ответила та.

— Ирма… я не думаю, что твоя мама… когда-нибудь придёт, — выдавила я из себя. К моему большому удивлению, девочка не заплакала и даже не расстроилась. Она лишь улыбнулась и сказала:

— Но ты же ведь хочешь, чтобы мама однажды пришла?

— Да… хочу… — прошептала я, сама не осозновая, что говорю.

— Ну, значит, — кивнула Ирма, взяв в руки и обняв свою тряпичную куклу, — настанет день, и наша мама обязательно вернётся.

И после этих слов я, упав на колени, заплакала. Сколько времени я себя обманывала, сколько раз говорила себе, что это пустое, не имеет значения, что мне нет до этого дела… И какая же это всё была фальшь!.. Я очень скучала по маме, я очень хотела, чтобы она однажды вернулась… И даже после того, как я пошла в первый класс, после того, как все одноклассники после уроков заботливо поделились со мной тем, что они думают по этому поводу… и после того, как троих из них я отправила в больницу в состоянии тяжелейшей комы, я запретила себе об этом думать. Собственно, именно по этой причине до пятого класса я потом училась дома, с бабушкой. И я ругала себя каждый раз, когда думала о маме, не разрешала себе вспоминать о ней… сама, когда подросла, выкинула все без исключения её фотографии и убедила себя в том, что это сделал отец! И только фотокарточку с папой бабушка упросила его оставить. Упросила… меня… оставить.

— Ну, ну, родная моя, хватит плакать, — сказал кто-то. Подняв взгляд, я увидела, как Ирма меняется… Волосы наливаются карамельным цветом, растут, да и сама Ирма становится старше…

— Ириния! — воскликнула я, без труда узнавая эту женщину, — но… зачем?

— Родная моя, — Ириния улыбнулась и ласково погладила меня по голове, вылезая из колыбели, — как я могла позволить тебе страдать этой неразрешимой болью? Ты бы никогда не простила ни себя, ни её, и жила бы до конца своих дней с этим чувством вины, от которой нет спасения. И рано или поздно это чувство свело бы тебя с ума. И искалечило бы и твою жизнь, и жизнь твоих детей. Прости себя и отпусти прошлое. И тогда сразу станет легче.

Спустя какое-то время я поднялась. Казалось, в комнате стало чище: пыль ушла, алые портьеры словно посвежели, и из-за них даже стал пробиваться солнечный свет.

— Спасибо большое за такую заботу, Ириния, — благодарно сказала я, и в самом деле, чувствуя огромное облегчение, — но мы здесь находимся потому, что…

— Я всё знаю, — мягко ответила Сестра, — пока вы путешествовали по этому месту, я всё изучила. Я же не просто так вместо честной смерти выбрала летаргический сон. Мне было видение, что мои способности опередили своё время. И для того я позволила другим Сёстрам сохранить мне жизнь. Я, там, кстати, не сильно старая? — тут же деловито уточнила она.

— Н…нет, — выдавила я из себя, — вам лет тридцать, тридцать пять, не больше…

— Неплохо, — кивнула та, — значит, Визара всё-таки успешно закончила эксперимент над «потоком молодости». Жаль только, что всё это было напрасно.

— Почему? — удивлённо спросила я.

— Потому что для того, чтобы взять мои способности, тебе придётся забрать с собой и мою душу, милая Мари, — с улыбкой ответила Ириния, — ведь тебе нужно не просто уметь творить высшую магию — тебе нужно будет и сотворить её в достаточном количестве. А для этого мне придётся пойти с тобой в куда более тесном смысле, чем ты изначально полагала. А тело моё, просуществовавшее больше пятидесяти лет благодаря магии, без души просто рассыплется прахом.

— Но… я не могу… убить вас, — беспомощно выдохнула я, поражённая той ценой, которую Ириния будет вынуждена заплатить.

— Тебе и не нужно будет, — мягко сказала Ириния, — я освобождаю тебя от этой ответственности. По правде говоря, я и сама буду бесконечно рада тому, что исполню своё предназначение и обрету свободу. Не нужно так относиться к смерти, милая Мари. После неё всё только начинается. Если, конечно, жизнь была прожита с толком. Так что возьми меня ещё раз за руку… и ничего не бойся.

Я послушалась Иринию и протянула ей руку… И как только наши ладони сомкнулись, окружающее нас пространство внезапно померкло и стало закручиваться… Нас троих, меня, Иринию и Алрея куда-то унесло, а потом…

Моё тело ужасно ломило. Я открыла глаза и тут же закрыла их, ощутив, как неприятно их резануло светом.

— Прости, — виновато сказала Ириния в моей голове, — я посмотрела на свет вместе с тобой. А ведь я его очень долго не видела…

— Мари, силы святые, что же ты наделала? — раздался чей-то голос. Обернувшись, я увидела Маттику, которая безумным взглядом смотрела на ложу Иринии. Однако сейчас на ложе была лишь горсть серого праха.

— Ты же её убила! — причитала Маттика, — неужели никак иначе было нельзя?

— Дай мне поговорить с ней, — шепнула Ириния, — я её успокою…

Маттика, конечно, знала, что нельзя исключать и такого варианта, и всё же это было слишком ужасно: увидеть величайшую из Сестёр лишь для того, чтобы позволить ей рассыпаться прахом.

Однако Внезапно Мари закрыла глаза… а когда открыла, то один глаз вместо зелёного стал синим. И этот дикий двойной взгляд завораживал и не отпускал… И тогда Маттика всё поняла.

— Милая Маттика, милая моя Сестра, — заговорила Мари потусторонним голосом, — я бесконечно рада видеть тебя и бесконечно рада тому, что вот-вот исполню своё предназначение. Но это, — она махнула рукой в сторону ложи, — было моим собственным выбором. После этой миссии мне надлежит идти дальше. И потому не вини Мари в том, что произошло. В том нет её вины.

Сглотнув, Маттика кивнула. Мари же повернулась к Алаэрто.

— Алаэрто, мудрый дракон, — кивнула она ему, — мне отрадно видеть, что и раса благородных ящеров так же встала на защиту Старого Света. Да, мудрейшие из нас хотя и не ведали причин вашего бездействия, но свято верили тому, что у вас есть свои причины для того, чтобы не вмешиваться в обычные конфликты… И теперь, увидев за Гранями истину, я вижу, что была права. И теперь же я смею надеяться, что однажды драконы и Сёстры перестанут враждовать и смогут, наконец, понять друг друга. А теперь идём же.

Она поманила за собой дракона и Сестру и первая пошла вверх по лестнице. Через несколько минут Маттика выпустила всеми из пещеры, и перед героями предстали уже знакомые скалы.

— И как нам быть дальше? — спросил дракон, — если бы вы подняли своей магией нас хоть немного, то я…

— Слишком сложно, Алаэрто, — сказала Мари, и голос её был уверенным в себе, как никогда, — ведь я же теперь стала высшей волшебницей воздуха. И Ириния уже поделилась со мной своими знаниями. Мы просто телепортируем — прямо отсюда. Мы с Дэмиеном договорились встретиться в Краспагене — значит, туда наш путь и лежит. Вот так! — она вскинула руки, и вокруг них замерцали грозовые руны, — а теперь закройте глаза и… готово!..