Эдипов комплекс

Глава 13

Девятый день поминок. Мы снова на кладбище. Материна подруга сыпала на ее могилу калину, которую мать ей когда-то давала, ее слезы смешивались с калиной. Красная, жгучая ягода возвращается к матери. Подруга вспоминала и плакала: «Она мне давала эту ягоду, говорила, бери, это тебе, ты же облученная!» Ей делали операцию и долго лечили. Но она выжила. А матери уже нет.

После всех церемоний я вернулся в свою холостяцкую квартиру в Москве. Меня охватило желание облагородить быт, навести уют. Принялся драить, мыть, скоблить и чистить. Закончив, потянулся к телефону: сейчас позвоню матери и доложу, как классно отдраил чугунную раковину на кухне, казалось бы, на веки вечные покрывшуюся желтоватой плесенью жира. А как легко и приятно отчистилась плита! И все это благодаря железной мочалке, которую я привез с собой, мне ее дала мать, она лежала там давно, а я все забывал взять… Уже набрав номер, вспомнил, что звонить некому. Скоро на работу. Как меня примут после долгого отсутствия? Стал машинально есть сладкое осеннее яблоко; такие яблоки мне часто покупала мать, когда я был подростком. Желтые яблоки с черными точками. Вкус у них как у сладкой картошки.

Не только вкус яблок напоминает мне о ней. Запах ее – не болезни, а фланелевой пижамы, ночной рубашки – они пахли такой свежестью! Как от младенца. А я даже не догадывался, почему. Оказалось, что это всего лишь кондиционер для белья, которым пользовалась ее сестра, когда стирала ее вещи. Прелый, детский запах. С того момента он всегда напоминал мне о ней.

Ложась спать, я думал о конфликте отцовских и материнских черт во мне. Неуверенность, кротость и самобичевание матери, ее умение расположить к себе людей. Отцовская гордыня, неуживчивость, яркость, острый и даже жестокий язык, беспощадный, все подмечающий глаз. Если бы я был таким как мать, я бы с легкостью притягивал к себе окружающих, они бы любили меня, я бы их любил и жил бы для них. Но как быть с наследием отца? И разве можно отказываться от такого сокровища, которым он меня наградил?