Эдуард III

Роберт, граф Артуа, хотя ты изгнан

Из Франции, страны твоей родной,

Но вотчину достаточно большую

Получишь ты от нас: тебя мы графом

Ричмондским повелим именовать.

Теперь мы речь о нашей родословной

Продолжим. Кто наследовал Филиппу

Красивому?

Три сына; друг за другом

Они престол отцовский занимали,

Потомства ж не оставил ни один.

Но наша мать сестрой им доводилась?

Конечно, государь; она была

Единственною дочерью Филиппа

И после ваш отец на ней женился.

Плодом ее утробы цветоносной

Явилась ваша милость, для Европы

Желанный вождь французского народа.

Но злобу душ крамольных вы заметьте!

Когда угас Филиппов род, французы

О праве вашей матери, ближайшей

Наследницы, смолчавши, - возложили

Венец на Иоанна Валуа.

Во Франции, они толкуют, много

Владетельных особ - и ею править

Мужская ветвь должна лишь - не иначе;

Вот по какой причине, государь,

И вы устранены несправедливо.

Их доводы, однако, не прочнее,

Чем насыпи из рыхлого песка,

В чем скоро им придется убедиться.

Сочтете вы предательством, быть может,

Что я, француз, разоблачаю это;

Но небо мне свидетелем пусть будет,

Что не враждой развязан мой язык

И не обидой личной, а любовью

К отечеству и совестью моею.

Вы - нашего покоя страж законный,

А Валуа, как тать, к венцу подкрался.

Не долг ли верноподданных открыто

Стоять за государя своего?

Не наш ли долг угомонить спесивца

И подлинного пастыря дать стаду?

Пока тебя я слушал, Артуа,

Как нива пред дождем, мой сан воспрянул.

Зажег ты речью пламенной отвагу

В душе моей; блуждавшая во тьме,

Теперь, на златозарных крыльях славы,

Она даст мощь потомку Изабеллы

Согнуть крутые спины тех французов,

Которые противятся его

Державной власти.

Слышен рожок.

Вестник? Лорд Одлей!

Узнай откуда.

Герцог Лотарингский,

Прибывший морем, с вами объясниться

Желает, государь.

Впустите, лорды.

Какие-то мы новости услышим!

Скажи, что привело тебя к нам, герцог?

Славнейший из властителей, король

Французский Иоанн, меня с приветом

Послал к тебе и с требованием также

Присягу принести ему за то,

Что герцогством Гиенским ты владеешь

С его соизволения; явиться

Обязан ты в сорокадневный срок

И данником французского престола

Признать себя торжественно; иначе

Владенных прав лишишься ты - и область

Останется за нашим королем.

Однако мне везет на удивленье:

Едва я переплыть пролив надумал,

Как тут и зов - не приглашенье даже,

А прямо приказанье, под угрозой!

Отказываться было б сумасбродством

И вот ответ мой Иоанну, герцог:

Явиться не замедлю я - но как?

Не на поклон к нему, как раб смиренный,

А требуя поклона от него,

Как мощный победитель. Измышления

Убогие его насквозь я вижу;

Личины нет - и наглость вся открыта.

Так от меня он вправду ждет присяги?

Скажи ему, что мой венец он носит

И должен гнуть колени, где ни ступит.

Не герцогство ничтожное мне нужно,

А все его владенья; если ж в этом

Он вздумает упорствовать - тем хуже:

Все перья оборву тогда на нем

И на простор спроважу нагишом.

Так слушай, Эдуард: я перед всеми

Тебе в лицо бросаю вызов.

Вызов?

Возьми его назад - заткни им глотку

Владыке своему. С почтеньем должным

К отцу и королю и к нашим лордам,

Скажу тебе, француз: твое посольство

Считаю я лишь выходкой грубейшей,

Пославшего ж тебя - негодным трутнем,

В орлиное гнездо хитро заползшим;

Но так его мы вытряхнем оттуда,

Что и других пример его проучит.

И львиную бы шкуру снял он кстати:

Как в поле с настоящим львом столкнется

Тот в клочья разорвет его за дерзость.

Совет бы я дал герцогу разумный:

Откланяться, пока не попросили.

Чем меньше мы противимся обиде,

Тем меньше в ней для нас и униженья.

А, гнусное отродье! Перебежчик!

Змея страны - кормилицы твоей!

(Обнажая меч.)

И ты туда же?

Герцог Лотарингский!

Взгляни на меч, как тонко он отточен.

(Обнажает меч.)

Души моей горячее желанье

Куда острей, чем это лезвие!

И, как нельзя от песни соловьиной

Забыться сном, так от его уколов

Не буду знать я отдыха, пока

Знамен своих не распущу по ветру

Во Франции. Довольно - уходи.

Не так я удручен угрозой здешней,

Как видом гада этого: весь мир

Стань истиной - он в нем остался б ложью.

(Уходит со своей свитой.)

Возврата нет. Война начнется скоро

Не скоро лишь окончится.

Нежданный

К нам гость - сэр Монтегью. Ну, как идет

Союз, что заключили мы с шотландцем?

Дал щели и распался, государь.

Едва король-клятвопреступник сведал,

Что отбыли от войска вы обратно,

Как все забыл и принялся нещадно

Окрестности громить: сперва взял Бервик,

Потом Ньюкастл опустошил и отнял

И наконец добрался, кровопийца,

До замка Роксборо, где угрожает

Погибелью графине Солсбери.

Ведь это дочь твоя - не так ли, Уорик?

А муж ее служил в Бретани долго,

Владычество Монфора укрепляя?

Да, государь.

Давид! Какая подлость!

Иль, кроме глупых баб, тебе стращать

Оружием уж некого? Но скоро

Улиточьи рога твои примну я.

Начнемте же! Одлей, ты набирай

Пехоту, чтоб хватило для вторженья

Во Францию. Ты, Нэд, ступай по графствам

И составляй особые отряды;

Чтоб на подбор все были молодцы

И лишь пятна бесчестия боялись:

Война ведь не на шутку - и противник

Не шуточный у нас, - запомни это.

Поможет нам и тесть наш, князь Голштинский:

Послом к нему ты, Дерби, отправляйся

О нашем начинании поведай

Да попроси, чтоб он, уговорившись

С союзниками фландрскими, привлек

Властителя Германии к союзу.

А я вас ждать не стану: сколько рати

Собрать сейчас удастся, с той и двинусь

Отбросить вновь шотландцев двоедушных.

Но, господа, глядеть уж надо в оба:

Враги кругом. Прощайся, Нэд, надолго

С наукою и с книгами - и плечи

К увесистым доспехам приучай!

Для юноши военная тревога

Звучит такой же музыкой, какой

Звучат нововенчанным государям

Ликующие крики: "ave, Caesar!".

Я в этой школе чести научусь,

Как смерти обрекать врагов отчизны

Иль жертвовать собой без укоризны.

Смелей вперед! С каждого из нас

Особый путь - и дорог каждый час.

О бедные глаза мои! Напрасно

Глядите вы, не видно ли подмоги

От короля. Боюсь я, Монтегью,

Боюсь, мой брат, что не сумел ты тронуть

Горячими мольбами государя.

Ты не сказал, что ждет меня в позорном

Плену, когда шотландец грубый станет

В любезностях мужичьих изощряться

Иль чванство приправлять мерзейшей бранью;

Ты не сказал, как северяне на смех

Поднимут нас, когда восторжествуют,

И как в веселье диком о своей

Победе и о нашем пораженье

Пролают, всколыхнувши мертвый воздух.

Скорей уйти - мой лютый враг подходит.

Но спрячусь я поближе, чтоб послушать

Их наглую, тупую болтовню.

Привет от нас любезнейшему брату,

Которого мы чтим из христианских

Правителей превыше всех. О том же,

На что король ответа ждет, скажите,

Что с Англией вести переговоры

И сделки заключать мы не желаем;

Напротив, будем жечь их города

Соседние до Йорка и за Йорком.

Не скоро наши конники уймутся:

Ни удилам, ни шпорам молодецким

В бездействии заржаветь не дадут,

Позолоченных панцирей не сложат

И вязовых упругих копий мирно

На стены городские не повесят;

Из перевязей кожаных не вынут

Своих мечей-кусак, пока не скажет

Ваш государь: "Довольно! Пощадите!"

Счастливого пути. Еще добавьте,

Что с нами вы простились перед замком,

Которого последний час уж пробил.

Ответ ваш, столь приязненный, его

Величеству я передам дословно.

Теперь, Дуглас, наш разговор продолжим:

Как верную добычу поделить.

Мне, государь, хозяйку - и довольно.

Полегче, сэр. Я первый выбираю

И уж она не в счет.

Тогда ее

Уборы драгоценные возьму я.

Уборы ей принадлежат и, значит,

Владельцу вместе с нею достаются.

Отправились мы в горы, государь,

Кой-чем на пропитание разжиться

И видим вдруг, что много-много войска

Идет сюда. На копьях и кольчугах

Так солнце и горит: кольчуг не счесть,

А копий целый лес. Не вышло б худа!

Часа через четыре уж наверно

Последние ряды их подоспеют.

Скорее прочь! То английский король.

Эй, Джемми! Эй! Буланого мне - живо!

Ты в бой, Дуглас? Нам их не одолеть.

Я знаю, государь, - и удираю.

(выходя из-за прикрытия)

Чем угощать прикажете вас, лорды?

Глумится ведь, Дуглас! Я не стерплю.

Так кто же, господа, берет хозяйку

И кто - ее уборы? Вы отсюда

Не поделясь, надеюсь, не уйдете.

Все слышала она - и вот теперь

Злорадствовать изволит.

Государь,

К оружию! Врасплох на нас напали.

Велите, государь, догнать француза

Сказать ему, что вам уж не до Йорка:

Конь захромал - как быть!

И это знает

Проклятая! Ну, женщина, прощай.

Теперь спешить я должен...

Не со страху,

Конечно, нет, - но все ж вы убежали.

О, будь благословенна эта помощь!

Хвастун самоуверенный, что клялся

С этих стен не отступать, хотя бы

Восстало на него все государство

Уж не лицом, спиною к нам, навстречу

Полуночному ветру поскакал,

Едва призыв к оружию раздался.

И Монтегью? Вот праздник мне сегодня!

Как тетушки здоровье? Что же это?

Ворота на замке! Мы не шотландцы.

Уж мне ли не приветствовать того,

Кто вовремя спасти меня явился!

Здесь, тетя, сам король: сойди его

Величество с прибытием поздравить.

Какими же словами государю

Я выразить могу почет и верность!

(Уходит со стены.)

Не дождались блудливые лисицы,

Чтоб мы на них спустили гончих.

Правда;

Но гончие ретивы, государь,

И вихрем за лисицами несутся.

Снова входит графиня Солсбери со свитой.

Графиня Солсбери это, Уорик?

Да, государь. Тиран ее красу,

Как майский цвет губительные ветры,

Развеял, иссушил и обездолил.

Ужель она была еще прекрасней?

Ах, государь! Красавицей наверно

Ее вы не назвали бы, увидев

С ней рядом ту, какую знал я прежде.

Каких же чар неотразимых были

Полны ее чудесные глаза,

Когда на них, теперь уж потускневших,

В величии державном я смотрю,

Как подданный, с восторгом несказанным.

Земля мне не дает склонить колени,

Как долг велит, и я склоняю сердце,

Чтоб изъявить вам, государь, хоть долю

Безмерной благодарности моей

За то, что весть о вашем приближенье

От бед войны избавила мой замок.

Встань, леди. Я к тебе явился с миром,

Но нажил неожиданно войну.

Войну? О государь! Не для себя же?

Шотландцев нет - им только бы укрыться.

Томиться здесь в постыдной страсти? Полно!

В погоню за шотландцами - вперед!

Прошу тебя, мой государь, помедли

И соизволь, чтоб мощный повелитель

Почтил наш кров. Супруг мой на войне

Как счастлив будет он, узнав об этом!

Не поскупись своим высоким саном

И, будучи у стен, войди в ворота.

Не гневайтесь, графиня, - не войду я:

Измена снилась мне - боюсь.

Измена,

Есть или нет, - от этих стен далеко.

(в сторону)

Не дальше, чем в глазах, которых стрелы

Напоены отравой; ни рассудок,

Ни врач ее из сердца не изгонят.

Свет отнимать у смертных глаз дано

Не солнцу одному. Вот две дневные

Звезды передо мной: от них ослепнуть

Мне радостнее было б, чем от солнца.

Хочу я любоваться! а любуясь

Хочу любить! - Эй, Уорик! Артуа!

Садиться на коней - мы едем дальше!

Что мне сказать, чтоб государь остался?

К чему язык таким глазам, в которых

Вся сила красноречия земного!

Не будь же, государь, апрельским солнцем,

Что землю приласкает и исчезнет!

Наружных стен коснулся отблеск твой

Так пусть же он и внутренних коснется

Наш дом на простолюдина похож:

Под грубой, неприглядной оболочкой,

Так мало обещающей, таится

Сокровищница доблести заветной.

Где золото в земле погребено,

Там почва лишена красы природной

И кажется засохшей и бесплодной;

А где благоуханной пестротой

Тщеславится земля - снимите слой:

Увидите, что все ее цветение

Гниющих нечистот произведение.

Без дальних слов, по виду стен моих

Нельзя судить о внутренности их;

Как в непогоду плащ, они защитой

Лишь служат для красы, за ними скрытой.

Так помоги же мне, властитель мой,

Склонить тебя, чтоб побыл ты со мной!

(в сторону)

Ум равен красоте. Он - сторож верный:

Зачем же мне еще о долге помнить?

Хотя и ждут меня дела, графиня,

Но мне до них, пока я здесь, нет дела.

Ночую в замке я - за мною, лорды!

Уходят.