Ее оружие

20

На столе в доме Фрэнка Бассалино стояли свечи. За столом сидели — смирно и прямо, подобно этим самым свечам, его умытые, начищенные и наглаженные дети, одетые по-праздничному. Фрэнк уступил место главы семейства за столом своему отцу, а сам сел справа от него. Напротив него, не скрывая своего волнения, сидела Анна-Мария.

Ник смеялся и шутил с двумя самыми маленькими. Он не хотел было приходить, мечтая провести весь вечер с Ларой, но Энцио настоял на своем, а отец был человеком, с которым лучше не ссориться. Пришлось договориться с Ларой, что они встретятся позже. Она нисколько не обиделась, а только улыбнулась и сказала:

— Ну, конечно, я понимаю тебя, прежде всего нужно думать о семье.

Эйприл в подобном случае бушевала бы и ругалась целую неделю, отметил Ник про себя. Его мысли и за праздничным обедом были подчинены предмету его страстного увлечения.

— Точно говорю тебе, — грубым голосом вещал Энцио, обращаясь к Фрэнку, — Анна-Мария готовит спагетти лучше всех в городе, ты можешь действительно считать себя счастливчиком! — Энцио прервал свою тираду, чтобы отрыгнуть. — Но кое-что я бы ей посоветовал насчет улучшения соуса: пусть впредь добавляет побольше специй и крепкого вина…

Анна-Мария нервно засмеялась. Фрэнк посмотрел на Бет, которая вошла, чтобы помочь самому младшему из его сыновей справиться с обедом, и заметил, что она убрала свои длинные волосы, обычно спадавшие на лицо, собрав их в пучок. «Сколько Анне-Марии понадобится времени, чтобы заснуть? — промелькнуло у него в голове, — Как скоро я смогу снова заключить Бет в свои объятья?» Его правая щека нервно подергивалась. После ужина они еще будут обсуждать деловые вопросы, и болтовня наверняка затянется…

Наконец Энцио проводил Анну-Марию с внуками из столовой и остался с сыновьями. Он потягивал самбуку из маленького стакана и глядел при этом неотрывно на Фрэнка, в то время как тот говорил о возникших у него столкновениях со строптивыми данниками.

— Люди быстро понимают, когда босс дает слабину, — проворчал он недовольным голосом.

— Это ты мне говоришь? — воскликнул Фрэнк, чувствуя, как внутри у него поднимаются гнев и разочарование.

— Если тебя в нашем деле кто-то щелкнул по носу, ты должен тут же дать сдачи, а не заниматься тянучкой.

— Я пытался выявить инициаторов.

— Плевать на это! — не сдержавшись, закричал Энцио. — Не все ли равно, кто виноват? Навались на них на всех разом, и тот, кто виноват, тоже свое получит. Не ослабляй хватку, Фрэнк, иначе мы все однажды загремим под фанфары.

Словно неприкаянная, Лара бродила по своей квартире. Она ненавидела все вокруг — потолки, задрапированные шелком, стены, оформленные с изысканным вкусом, свой любимый круглый столик, где был расставлен целый набор экзотических миниатюрных шкатулок.

В эти часы единственным местом, где Лара чувствовала себя по-настоящему дома, была ванная. Здесь, среди баночек с гримом, зеркал, аэрозолей и щеток, она могла отключиться от сонма противоречивых мыслей, расслабиться.

Ей пришла идея срочно продать квартиру, как только ее история с Ником закончится. Она больше не видела смысла в том, чтобы окружать себя предметами, отвечающими только ее представлениям о вкусе и шокирующими постороннего.

Но когда же, когда дело с Ником закончится? Может, оно только теперь и началось?

Иногда сомнения раздирали Лару на части. Удастся ли разработанный ими план? Действительно ли Ник будет переживать, если его выгонит Эйприл? А если Лара его после этого пару недель поутешает, а затем бросит, что тогда? Даже если Ник будет убит горем, то каким образом это скажется на этом чудовище Энцио?

Лара вздохнула. Тогда она просто подчинилась порыву помочь осуществлению идеи Рио. Этот замысел казался Ларе безупречным, но теперь… Теперь Лара в этом не была уверена. Может быть, все-таки прав был Дюк?

Лара приготовилась к встрече с освободившимся наконец от семейных ритуалов Ником в «Ле Клубе». Она надела черное трикотажное платье, облегавшее тело, словно змеиная кожа, и имевшее выразительный вырез на спине. К нему она подобрала жемчужное ожерелье из Афганистана и тонкие серебряные браслеты, унизывавшие руки до локтей.

Лара настроилась на то, что развязка должна была произойти сегодня же. Она пригласит Ника к себе домой, затащит в постель и будет охмурять до тех пор, пока он сам не прочтет сплетни о себе из утренних газет. Чем позже ему позвонит взбешенная ими Эйприл, тем лучше.

Вновь восхищенная оригинальностью всех деталей их плана, Лара коротко рассмеялась. Впрочем, наверное, Маргарет не одобрила бы их затею: ей было бы стыдно за то, что в основе осуществления всего этого плана оказался секс.

Зазвонил телефон.

— Лара? Лара, это ты?

— Альфа? Откуда ты знаешь, что я здесь?

— Я каждый день названиваю тебе, все хочу застать, но тебя где-то носит, — сказал принц обиженным тоном. — Каждый день трезвоню безрезультатно. Я просто схожу с ума!

— Очень сожалею, но мне нужно было срочно двинуть на Западное побережье.

— Но Лара, Лара, — вздохнул он, — ты все-таки должны была мне сообщить.

— Я же сказала тебе, мне очень жаль, — коротко отрезала она.

— Ну хорошо, наконец-то я все-таки застал тебя, давай забудем это. — Принц Альфа давно усек, что препирательством с такой женщиной он ничего не добьется. — Ты хочешь, чтобы я приехал?

— Нет.

— Ну хорошо, тогда прилетай ты. Завтра. Я встречу тебя в аэропорту в Риме, а потом мы отправимся вместе в Гстаад, к «Бэкгаммону», играть.

— Нет.

— Лара, золотко, но теперь я действительно рассержусь.

— Подожди еще немного, и может быть я смогу вырваться.

— Через сколько дней?

— Не требуй от меня точной даты, позвони хотя бы завтра снова. — Она быстро положила трубку и уже не обращала внимания на телефон, даже когда он снова зазвонил.

«Этот еще суется в такой момент под руку», — подумала Лара. Впрочем, принц Альфа всю свою жизнь был избалованным эгоцентриком, поэтому ему такое обращение с ее стороны пойдет только на пользу, — ведь он сам так обращается с людьми. А кроме того, Лара не собиралась из-за него опаздывать на встречу с Ником.