Его единственное условие

Глава 10

Стоило Меган приступить к работе, как она сразу поняла, что от нее потребуется немало сил и энергии, дабы сохранить и дом, и семью, и работу.

За три месяца ее отсутствия в фирме произошло множество перемен. У входа сидела новая девица, которая, не зная Меган в лицо, заставила ее предъявить служебное удостоверение и только потом пропустила в здание; появилось несколько новых проектов, в которые предстояло детально вникнуть, прежде чем выносить о них собственное суждение; а в довершение всего дежурная шутка, гулявшая по офису, была не вполне понятна Меган, и от этого она чувствовала себя не в своей тарелке.

Ее первые ощущения на работе напомнили ей что-то давно забытое, и лишь по прошествии какого-то времени Меган поняла, что именно. То же самое она испытывала в старших классах школы, где почти ни с кем не общалась, когда каждый день приходила на занятия в одной и той же одежде, а в общих играх почти не участвовала.

С тех пор прошло много лет, и, слава богу, она изменилась. Так что теперь Меган не стала копаться в своих переживаниях, а немедленно приступила к работе. Вчитываясь в описания новых проектов, она наконец поняла суть дела и на ближайшем совещании у шефа сумела внести ряд дельных предложений. А вот судьба проекта Костелло немного огорчила Меган. Несмотря ни на что, фирма не отказалась от него, но выполнение было поручено Винсенту Фарадею, племяннику Милтона.

– И он прекрасно с ним справляется, – лучезарно улыбаясь, заверил присутствующих мистер Фарадей. – А поскольку коней на переправе не меняют, предлагаю вам, Меган, заняться каким-нибудь другим проектом. В предложениях недостатка нет.

Имелось в виду частичное переоборудование захудалой гостиницы в Окленде под названием «Викторианский особняк». Меган была уверена, что еще несколько месяцев назад ей ни за что не поручили бы эту работу. У нее закралось подозрение, что неисправимый женоненавистник Милтон Фарадей вновь вернулся к своим привычкам мужского шовиниста, и поняла, что в очередной раз ей придется доказывать, чего она стоит. С наигранным энтузиазмом Меган заверила шефа, что с радостью приступит к работе, и удостоилась комплимента, что она «умеет играть в команде».

Сразу же после совещания Меган собрала сотрудников своего отдела.

Глядя на знакомые лица, она только сейчас поняла, как скучала по своим коллегам. Принимая поздравления по поводу рождения сына, она чувствовала, что слова эти произносятся искренне. А что, если она ошибалась, считая, что, кроме Джин, у нее нет подруг? Почему никогда не встречалась с этими женщинами помимо работы? Неужели потому, что старалась не смешивать работу и частную жизнь?

А может быть, опасалась, что их незамысловатая болтовня вызовет раздражение Тони? Но мирится же она сама с его деловыми партнерами и даже принимает их в своем доме, хотя считает невыразимо скучными!

Впрочем, сейчас не время думать об этом. И Меган, призвав собрание к порядку, начала рассказывать подчиненным о проекте «Викторианского особняка».

«А ведь у меня неплохо получается, – вдруг подумала она с гордостью, вслушиваясь в жаркий спор, который не замедлил разгореться – каждый, как водится, отстаивал собственную точку зрения. – Кто знает, если я потеряю Тони, может быть, мне хватит для счастья Майкла и работы?..»

После того как все ушли, Джин осталась, чтобы поболтать с Меган.

– Работать с этой треской мороженой, Винсентом, – настоящая пытка! – пожаловалась она. – Если бы ты знала, как мы тебя ждали! Боялись, что ты решишь продлить отпуск… Пусть Старый Дракон не пудрит тебе мозги. Между прочим, он тоже боялся, что ты не вернешься. Думаешь, почему он послал тебе этот жуткий букет и роскошный подарок для Майкла, когда ты еще была в роддоме? Ластится, как лиса… А сам ненавидит детей!

– Так или иначе, но я вернулась и очень этому рада. Я так соскучилась по нашим сумасшедшим девчонкам! Надо будет многое нагонять… Боюсь, мне придется брать работу на дом.

– Это еще зачем? – удивилась Джин и, заговорщически подмигнув Меган, добавила: – Пока Милтон ходит перед тобой на задних лапках, почему бы не воспользоваться моментом и не попросить еще одну ставку? Мы могли бы взять секретаря, а я бы стала твоей ассистенткой.

Меган задумчиво посмотрела на подругу. В этом предложении, пускай и высказанном небрежным тоном, была своя логика.

– Пожалуй, я так и сделаю, – пообещала она.

– Ну, на этой оптимистической ноте я тебя покину. Пойду готовить бумаги по новому проекту.

В дверях Джин задержалась и, одарив Меган дружеской улыбкой, сказала:

– Я действительно рада, что ты вернулась. Мне тебя очень не хватало. Говорю как другу, а не как начальнице!

Было почти пять часов, когда Меган наконец отложила в сторону образцы ковров и архитектурные планы, которые изучала всю вторую половину дня. Потирая уставшие глаза, она вдруг подумала, что за последний час ни разу не вспомнила о Майкле. Неужели она ненормальная мать? Или даже такое сильное чувство, как материнская любовь, имеет свои пределы? Ей вспомнились слова Пола о том, что светлячок не может светить вечно. Ну что же, наверное, так оно и есть. Даже любовь меняется с течением времени…

Неожиданно ее глаза увлажнились. Меган сердито смахнула слезинки, досадуя на себя за несдержанность. Нечего плакать над пролитым молоком. Она должна наконец смириться с мыслью, что все, что составляло для нее смысл существования – любовь Тони, – утеряно безвозвратно.

И вдруг ее охватило другое желание – поскорей увидеть сына. Меган поспешно убрала бумаги в стол, накинула плащ и почти бегом направилась к гаражу. Заводя машину, она вдруг подумала: неужели отныне вся ее жизнь будет проходить в таком бешеном темпе? Наверное, да, если она всерьез решила совместить в одном лице безупречную жену, идеальную мать и деловую женщину…

На протяжении ближайших нескольких недель Меган частенько испытывала желание раздвоиться, а еще лучше – растроиться. Днем она усердно трудилась – принимала решения, вникала в детали проекта, улаживала ссоры между сотрудниками, как могла тактично обходила вмешательство Милтона Фарадея, который только и знал, что торопил ее.

Вскоре после того, как Меган ознакомилась с новым проектом, она поняла, что он сулит гораздо большие перспективы, чем ей представлялось вначале.

– Если мы сумеем угодить заказчику, – сообщил Милтон Фарадей однажды днем, вызвав Меган к себе в кабинет, – это будет означать, что наши связи с «Балстар корпорейшн» упрочатся. Насколько мне известно, эта фирма планирует не только перестроить «Викторианский особняк», но и превратить в современные отели ряд старомодных отелей на всем северном побережье. Надеются, что это привлечет туристов. Советую вам как можно глубже вникнуть в это дело. Можете рассчитывать на мою всемерную помощь и поддержку.

«Помощь и поддержка», как не замедлила убедиться Меган уже на следующий день, означали ежечасные звонки от шефа, который желал быть в курсе каждого ее шага.

Когда же рабочий день кончался, как правило, гораздо позже положенных пяти часов, Меган мчалась домой, где ей предстояло играть объединенную роль матери, хозяйки и жены. Она изо всех сил старалась нести свой крест, не жалуясь и не обращаясь за помощью к Тони, но, к сожалению, накладки были неизбежны.

В один из вечеров, когда Меган надеялась попасть домой пораньше, Милтон Фарадей в последний момент вызвал ее к себе и завел нудный разговор о том, что предложенный ею лучший и более дорогой сорт искусственного мрамора введет фирму в дополнительные расходы. А это, по мнению шефа, было крайне нежелательно.

Пока Меган излагала свои аргументы и в конце концов убедила мистера Фарадея в своей правоте, было уже почти полшестого. Спускаясь в гараж – как всегда, торопливо, – Меган прикинула, что опоздает по меньшей мере на час. А ведь именно сегодня она обещала миссис Мур, приходящей няне Майкла, что вернется домой вовремя.

Она ворвалась в дом в начале седьмого, ожидая встретить недовольную физиономию миссис Мур. Однако вместо этого до нее из кухни донеслось агуканье Тони и радостный смех Майкла. Сняв плащ, Меган тихонько подошла к двери. К ее удивлению, Тони сидел за столом, держа Майкла на коленях, а перед ними лежала пустая бутылочка из-под детского питания.

– Извини, что опоздала, – запыхавшись, проговорила Меган, забирая у него Майкла. – Милтон сцапал меня в последний момент, и я даже не смогла позвонить домой.

– Нет проблем. Миссис Мур пришлось уйти – она торопилась в госпиталь к невестке. Я ее отпустил и сам занялся Майклом. Мне показалось, что он голоден, и я решил подогреть одну из бутылочек. Надеюсь, что не нарушил его режим.

– Нет, ему надо есть как раз в шесть.

Тони кивнул и добавил:

– И пса я накормил. Он набросился на еду, словно не ел со вчерашнего дня.

Меган в ужасе уставилась на мужа.

– Бедный Алекс! Я так спешила сегодня утром, что забыла дать ему поесть. Странно, что он терпел до вечера… Мог бы и раньше напомнить о себе. Тогда Оливия дала бы ему поесть.

– Сомневаюсь. Она не приходила сегодня.

– Не приходила? Почему?

– Она оставила записку в холле. Похоже, они с миссис Мур повздорили, и Оливия решила отказаться от места. Боюсь, что на обед у нас ничего нет.

Меган почувствовала, как у нее заломило в висках.

– Черт возьми! Только этого мне и не хватало…

– Я мог бы приготовить омлет – у меня неплохо получается – или…

– Я сама займусь обедом, – раздраженно прервала мужа Меган. – Слушай, почему бы тебе не убра… не пойти в кабинет и не почитать? Когда обед будет готов, я тебя позову.

Тони пожал плечами и встал со стула.

– Если я тебе понадоблюсь, позови, – сказал он.

Меган отнесла ребенка наверх и уложила в кроватку. Хорошо бы он сразу заснул и проспал до утра! Хотя Майкл давно уже перешел на новый режим питания, он по-прежнему беспокойно спал по ночам, просыпаясь по меньшей мере трижды. Меган приходилось укачивать его, сидя в большом кресле-качалке, которое она специально приобрела для этих целей. Конечно, время, проведенное с ребенком, всегда доставляло ей радость, но ночью хотелось бы и поспать…

Впрочем, завтра, к счастью, суббота. Даже если ей не удастся выспаться ночью, она сможет подремать днем. Только вначале надо поговорить с Оливией и постараться убедить ее остаться. Но сегодня она ляжет пораньше!

Однако когда они с Тони наконец уселись за стол – Меган на скорую руку приготовила яичницу с ветчиной, – он вдруг сообщил:

– Я пригласил Сэма Ларкина и Коринну к нам на коктейль. Мы встретились с ней днем, и она так явно напрашивалась в гости…

Он пожал плечами.

– Конечно, я могу им позвонить, но боюсь, что уже поздно.

Меган потерла виски. Головная боль становилась нестерпимой.

– Жаль, что ты меня не предупредил.

– Я звонил, но мне сказали, что тебя нет на месте. Я оставил сообщение, и мне обещали, что тебе его передадут. Похоже, не передали.

– Джин взяла отгул, и на ее место посадили молоденькую машинистку, безалаберную девицу. Ну, теперь все равно ничего не поделаешь. И когда же они придут?

– Я приглашал к восьми, но, поскольку Коринна всегда опаздывает, наверное, не раньше половины девятого.

Меган почувствовала внезапный укол боли – похоже, Тони отлично осведомлен о привычках Коринны и легко с ними мирится. Интересно, как бы он отнесся к подобному недостатку в ней, своей жене?

– Давай я помою посуду и приготовлю выпивку, а ты пока переоденешься, – предложил Тони.

– Если не возражаешь, я лучше проверю, успела ли Оливия прибраться до своей ссоры с миссис Мур. Мне бы не хотелось, чтобы Коринна обнаружила в ванной несвежие полотенца.

В тоне Меган сквозила язвительность. Тони удивленно поднял глаза на жену. «Смотри сколько влезет, – подумала она, выходя из кухни и направляясь в гостиную. – Может быть, поймешь наконец, что мне кое-что известно о твоих отношениях с этой паршивкой, кидающейся на чужих мужей…»

Через час Меган, стоя рядом с Тони в холле, приветствовала гостей. Мистер Ларкин, худощавый седовласый господин, окинул проницательным взглядом гостиную и, кажется, остался доволен ее неброской красотой и изяществом. Коринна же, небрежно поздоровавшись с Меган, все свое внимание обратила на Тони, предоставив хозяйке развлекать ее папашу.

Притворяясь, что внимательно следит за рассказом мистера Ларкина – он во всех подробностях расписывал то, как удачно приобрел бронзовую китайскую статуэтку для своей коллекции, – Меган невольно прислушивалась к разговору Коринны и Тони, которые расположились на диване в нескольких метрах от нее.

– Давно тебя не видела, Тони, – услышала Меган голос Коринны. – Я сегодня дважды тебе звонила, но оба раза твоя секретарша отвечала, что ты занят.

– Я был на совещании у твоего отца. А что, у тебя ко мне дело?

– Как сказать…

Коринна понизила голос, и дальнейших ее слов Меган не расслышала.

Не переставая улыбаться, она почувствовала, как боль сдавила ей горло. «Хорошо бы со мной случился удар. Тогда эта мука кончилась бы!» – подумала она.

Вечер между тем тянулся и тянулся. Меган пошла проведать Майкла, а когда вернулась, поймала на себе внимательный взгляд Коринны. Соперница изучала ее с кривой усмешкой. Тони повел шефа к себе в кабинет, чтобы похвастаться изящными шахматами из розового дерева и слоновой кости, это был подарок Меган ко дню его рождения. Женщины остались наедине, и Меган поняла, что сейчас ей станет известна истинная причина визита Ларкинов.

– Тони говорит, что ты полностью поглощена ребенком, – начала Коринна.

– Да, это работа не на полставки, – заметила Меган.

– Если бы в моей постели был мужчина типа Тони, я бы вела себя осторожнее. Он может почувствовать себя заброшенным и начнет смотреть на сторону. Ты ведь сама знаешь, какой он красавец!

– Да, знаю, хотя вовсе не поэтому вышла за него замуж. Меня привлекли другие его качества – цельность натуры и верность.

Коринна удивленно взмахнула ресницами.

– Боже, какая наивность! Такие мысли в наше время – большая редкость. Так вот почему Тони называет тебя Лунное Дитя? А я думала, Луна – твой небесный знак…

Меган показалось, что ее ударили. Лунное Дитя было нежным прозвищем, данным ей Тони, и он никогда не называл ее так в присутствии посторонних. То, что он обсуждал это с Коринной, значило, что их связывает не простая интрижка.

Она видела, что Коринна улыбается, но не в своей обычной лучезарной манере. Губы соперницы искривились в тонкой усмешке. Неужели она напросилась в гости, чтобы бросить Меган перчатку, дать понять, что они с Тони – любовники? Но зачем ей это нужно? Что это, проявление внутренней жестокости, существование которой Меган давно угадывала за внешне безупречными, светскими манерами Коринны? Или она ищет ссоры, зная, что исход в любом случае будет не в пользу Меган? Ну что же, здесь Коринна просчиталась. Она, Меган, тоже умеет быть язвительной.

– Итак, ты решила, что знаешь наш маленький секрет, – сладкозвучно пропела Меган.

В этот момент в гостиную вернулись Тони и мистер Ларкин, и Меган, с улыбкой обращаясь к мужу, проговорила:

– Ты представляешь, Коринна уверена, что нашла решение загадки, над которой уже давно бьются все наши друзья и знакомые, – почему ты называешь меня Лунное Дитя. Вначале она думала, что это из-за моего небесного знака, а теперь уверена, что ты прозвал меня так потому, что я очень доверчива и наивна. Ну что, Тони, откроем Коринне наш секрет?

Тони внимательно посмотрел сначала на гостью, потом на жену.

– Не стоит. Пусть дальше гадает, – сказал он наконец.

Коринна поднялась с дивана. Лицо ее пылало.

– Да мне вовсе не нужны ваши секреты! К тому же малышу наверняка давно пора спать. Пойдем-ка домой, папа. Надо дать хозяевам отдохнуть. Надеюсь, Меган, ребенок стал спокойнее и уже не будит тебя по ночам…

После ухода гостей Меган собрала стаканы и кофейные чашки и поспешно направилась на кухню, радуясь любому предлогу, лишь бы не оставаться наедине с Тони. В этот момент она была так разгневана, что с трудом удерживала в руках поднос. В то же время Меган дала себе слово, что не позволит сопернице поссорить ее с мужем.

– Интересно, откуда Коринне известно твое прозвище, Меган? – услышала она голос Тони и, повернувшись, увидела мужа на пороге кухни.

– Понятия не имею. Очевидно, ты сам ей рассказал.

– Ты ошибаешься, – возразил он. – Наверное, она слышала, что я называл тебя так, разговаривая по телефону. Знаешь, у Коринны есть привычка входить в офис отца как к себе домой.

– Нет, не знаю. Впрочем, меня это не удивляет. Наверное, она полагает, что раз ее отец является главой фирмы, это дает ей особые привилегии. Да и какая, в сущности, разница, где она это слышала? Дело выеденного яйца не стоит.

Она вытерла руки полотенцем и, не глядя на мужа, добавила:

– Завтра я позвоню Оливии и попытаюсь уломать ее. Придется поговорить и с миссис Мур. Если она не может оставаться вечером в те дни, когда я задерживаюсь на работе, нам придется подыскать другую няню. То, что случилось сегодня, больше не повторится, это я тебе обещаю. В конце концов, по нашему уговору ребенок на мне, и я постараюсь сделать так, чтобы он не причинял тебе никаких неудобств.

Тони ничего не ответил. Через некоторое время до Меган донесся стук закрываемой двери, и она поняла, что муж ушел из кухни. Она прислонилась к раковине и закрыла глаза. Она не заплакала, хотя ощущала в горле комок непролитых слез.

Меган поднялась наверх проведать Майкла. Одеяло сползло с малыша, обнажив крохотное тельце. Меган поправила его и, наклонившись, поцеловала сына в раскрасневшуюся щеку. Когда она шла обратно, то заметила, что из-под двери кабинета Тони пробивался свет. Устав за день, она мгновенно провалилась в сон, стоило ей коснуться подушки, и проснулась, лишь почувствовав, что Тони лег рядом. Должно быть, ритм ее дыхания изменился, потому что, осторожно тронув ее за плечо, он спросил:

– Ты не спишь, Меган?

Он хочет заняться любовью, догадалась она.

Если бы отношения между ними не изменились, она честно ответила бы, что очень устала, что скоро проснется Майкл, требуя, чтобы его покормили, а завтра у нее не будет возможности поспать подольше, потому что накопилось много дел по дому. Но поскольку она боялась, что он не так ее поймет – а может быть, поймет слишком хорошо? – Меган пробормотала:

– Нет, не сплю.

В ответ на поцелуй Тони она постаралась вести себя естественно, не дать ему повода заподозрить ее в том, что ей сейчас вовсе не хочется заниматься любовью. Но по его поведению тут же почувствовала, что ей не удалось его провести – Тони, как это часто бывало в последнее время, догадался, что она притворяется.

Потом она подождала, пока муж уснет, тихонько выскользнула из постели и поднялась в детскую. Майкл пока не проснулся. Меган сменила подгузники и пошла на кухню разогревать молоко. Ожидая, пока подогреется бутылочка, она опустила голову на стол и, должно быть, задремала.

Разбудил ее плач Майкла. Меган тут же села, плохо соображая, где находится, и схватила с плиты бутылочку. Поднимаясь наверх, она поскользнулась, больно ушибла ногу о ступеньку и невольно чертыхнулась. И только тут ей пришло в голову, что весь этот шум – плач Майкла и ее собственное восклицание – мог разбудить Тони.

Когда Майкл высосал свое молоко и уснул, Меган вернулась в спальню и с удивлением обнаружила, что там горит свет, а Тони сидит на кровати.

– Я решил, что в темноте ты можешь наткнуться на мебель, – объяснил он.

Сухость его тона, усталость, ушибленная нога – вынести все это оказалось выше ее сил.

– Извини, что причинила тебе неудобства, – резко бросила Меган. – К сожалению, маленьких детей приходится кормить и по ночам. Может быть, будет лучше, если я переберусь спать в детскую.

Тони помрачнел.

– Да, наверное, ты права, – желчно отозвался он. – Теперь я понимаю, что на протяжении последних месяцев ты только этого и добивалась.

Меган отвернулась, чтобы не дать мужу заметить, как больно ранили ее эти слова, и направилась к двери.

– Договорились. Уверена, что без меня ты отлично выспишься.

Она надеялась, что Тони окликнет ее, извинится, но он этого не сделал. Поднявшись в детскую и вытянувшись на узкой кровати, Меган почувствовала себя одинокой и несчастной. Ей пришло в голову, что они с Тони только что совершили еще один шаг на пути к разводу.