Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1

Глава 7

По песку ехать было абсолютно невозможно, поэтому я спрыгнул с велосипеда и покатил его перед собой. Серега Сабуров к этому времени уже добрался до собравшейся компании друзей и поджидал меня.

— Давай велики друг на друга облокотим. На песок класть не хочу. Снова все подшипники забьются и скрипеть начнут, — обратился он ко мне.

Обычно мы раньше с ним так и делали. Я с удовольствием вспомнил эту старую привычку и прислонил свой Орленок к его Салюту. Убедившись в прочности конструкции, я начал стягивать с себя сандалии.

— Что вы за нами не заехали? — обиженно пробурчал Серега Сабуров, посмотрев на развалившихся на песке друзей. — А сами говорили, что во дворе ждать будете.

Мальчишки ничего не ответили, сделав вид, что вообще не расслышали его слов. Поскольку Серегу постоянно заставляли помогать по хозяйству, обычно никто не горел особым желанием ждать его или уж тем более помогать. Однако, время от времени, если мы затевали что-то действительно грандиозное, то все-таки всей гурьбой приходили Сереге на помощь и расправлялись с его делами за считанные минуты.

— Единоличники, — буркнул Серега и начал стаскивать с себя футболку.

Никто не отвечал на это ворчание. Все знали, что у Сереги это проходит также быстро, как и начинается. И точно, стоило ему раздеться и завалиться рядом с друзьями на песок, как хандра у него тут же прошла.

— Пацаны, а мы знаете, на что с Егоркой поспорили? — заговорщическим тоном спросил он.

Все вокруг сразу оживились и уставились на Серегу.

— Он сказал, что умеет плавать кролем и брасом, — улыбаясь, и хитро посматривая на меня, ответил Серега.

Вокруг раздался дружный смех.

— Может еще и баттерфляем попробуешь? — иронично подначил меня Женька Андреев.

— Хорош прикалываться, я реально умею, — ехидно улыбаясь, ответил я. — Баттерфляй, это, конечно, перебор, но все остальное — пожалуйста.

— Во заливает! — воскликнул Женька.

— А на что поспорили? — спросил Серега Сомов.

— На бутылку лимонада, — гордо ответил Сабуров.

После этих слов все уставились на меня. Выражение лиц у моих друзей было, мягко говоря, весьма скептическое. Особенно учитывая то, что я сегодня чуть не утонул.

— Ну-ну, а что за лимонад? — не унимался Сомов.

— «Буратино», — пожав плечами ответил Сабуров.

— Эх ты, лопух! Надо было на «Байкал» спорить, — посмеиваясь подытожил Серега Сомов. — Он тридцать семь копеек стоит в отличие от вашего «Буратино» по двадцать две. Егорыч, а деньги-то у тебя есть? — и он с хитрецой во взгляде посмотрел на меня.

— Если проиграю, то найдутся, — улыбаясь ответил я.

Мне уже не терпелось забежать в Волгу и окунуться с головой. Сверкающая солнечными бликами водная гладь так и тянула к себе, особенно после быстрой и изнурительной езды на велосипеде под палящим июньским солнцем.

— Егорыч, ты, конечно, не обижайся, но у тебя просто нет никаких шансов выиграть, — покачал головой Женька Андреев.

— Вот это мы сейчас и посмотрим, — решительно заявил я и быстрым шагом направился к реке.

Водичка была бодрящая. Где-то в районе пятнадцати градусов. Для меня — самое то. Конечно, мой молодой организм еще не был закален ежедневными обливаниями холодным душем, но, с другой стороны, на нем и не лежал груз пяти десятков лет. Так что я был абсолютно уверен, что такая холодная водичка пойдет мне только на пользу.

— Ну что, Серый, ты так и будешь там на солнышке вялиться? Не пойдешь проверять, как я плаваю? А то вдруг жульничать начну, — крикнул я, широко улыбаясь, Сереге Сабурову.

Мой белобрысый друг тут же вскочил с песка и помчался к воде. Было заметно, что он уже изрядно спекся на солнце и ему не терпелось окунуться в чистую холодную водичку.

Вот это совсем другое дело! Такой подход к делу был мне по душе. Я сам никогда не любил постепенно заходить в воду. Если уж купаться, то забегать в воду сразу, чтобы все тело укололо сотнями маленьких иголочек. После этого неизменно следовал прилив бодрости и хорошего настроения.

Я отступил на несколько шагов от речной кромки, разбежался по мягкому песку и влетел в воду, поднимая вокруг себя тучи сверкающих на солнце брызг. А потом я нырнул и поплыл под водой, пытаясь понять, насколько мое новое тело подчиняется выработанным в прошлой жизни навыкам. И надо сказать, что в этом отношении все обстояло довольно-таки неплохо. Плыл я относительно быстро, умело загребая руками и не тратя понапрасну энергию, что помогало подольше продержаться под водой. А плавать под водой я любил. И мог обойтись без воздуха сравнительно долго.

Однако сейчас был совсем не тот случай. Сразу стало заметно, что мои легкие, как и сам организм, еще не подготовлены упорными тренировками к долгому нахождению под водой. Воздуха катастрофически не хватало, и я, сделав еще один гребок, пулей выскочил на поверхность.

Откинув со лба намокшие волосы — черт возьми, как же я от этого отвык — я обернулся к Сереге. Он неподвижно стоял по пояс в воде в метрах шести от меня. Остальные мои друзья тоже вскочили с песка и тревожно смотрели в мою сторону.

Похоже, что я все-таки немного переборщил со временем нахождения под водой и мальчишки подумали, что я вновь решил утонуть.

— Эй! Что застыли, как вкопанные? Айда купаться! — весело крикнул я и брызнул в сторону берега водой.

Второй раз им повторять не пришлось. Мои друзья сорвались с места и все дружно ринулись в воду, подняв целую тучу брызг и окатив нескольких отдыхающих, которые, в отличие от нас пытались заходить в воду не торопясь, привыкая к ее низкой температуре.

Вдоволь набултыхавшись на мелководье, мы двинулись туда, где было поглубже. Каждый из моей компании, как бы он ни хорохорился, плавал не так уж и хорошо. Но, конечно же, все как один воображали себя опытными пловцами. Возможно, это в итоге и помогло научиться моим друзьям сносно плавать. Негоже было ударить в грязь лицом перед своими сверстниками. Поэтому каждый из нас обычно равнялся на того, у кого какое-то дело получалось лучше остальных.

И возможно сейчас у меня получится показать своим друзьям хороший пример. Мы зашли на глубину, туда, где воды было по грудь.

— Ну что, Егорка, как будешь выкручиваться? — ехидно улыбнулся Серега Сабуров. — Снова ото дна ногами отталкиваться начнешь?

Вместо того, чтобы ответить на очередную колкость, я хитро подмигнул, набрал в грудь побольше воздуха, развернулся ко всем спиной и нырнул на глубину, туда, где ноги уже не достают до земли.

Второй раз у меня получилось проплыть под водой даже немного дольше. Похоже, что тело откликалось на мой прошлый накопленный опыт. Вынырнув на поверхность в метрах семи от застывших в изумлении друзей, я развернулся к ним и, помахав рукой, крикнул:

— Здесь я точно ото дна оттолкнуться не смогу. Смотрите, сейчас глубину смеряю.

Я поднял обе руки вверх и погрузился под воду, пока не скрылся под ее поверхностью вплоть до кончиков пальцев.

Вынырнув в очередной раз, я задорно крикнул:

— Ну что, Серега, готовь бутылку «Буратино»!

А после этого, делая ритмичные гребки поплыл кролем параллельно берегу. Миновав метров десять, я развернулся и сменил стиль на брас. Получалось у меня не то, чтобы хорошо, но не совсем уж и плохо. Очевидно, что у нетренированного тела техника страдала очень сильно. Да и выносливости, если честно не хватало. Так что я решил сильно не выпендриваться и после этой небольшой демонстрации поплыл, от греха подальше, обратно на мелководье. Не хватало мне еще и в самом деле второй раз за день утонуть.

Мальчишки смотрели на меня во все глаза. Крайнее удивление на их лицах мешалось с растерянностью. А Серега Сабуров еще и предательски хмурился.

— Ты что, спецом нам не показывал, что умеешь плавать? Чтобы потом выиграть у меня на спор бутылку лимонада? — обиженно прогнусавил он.

— Серый, ты совсем того? — Я покрутил пальцем у виска. — Ты же видел, что я сегодня чуть не утонул. Мне просто показалось, что после этого я точно понял, как нужно плавать. И вот решил попробовать. И у меня получилось! Каждый из вас, если захочет, сможет так же.

— Ну-ну, конечно. — Серега продолжал дуться.

— Да ладно, не парься ты, — попытался я успокоить друга. — Если не хочешь, можешь не отдавать лимонад. Будем считать, что спора не было.

Мальчишки стояли вокруг нас и с интересом наблюдали за нашей перепалкой. Когда они услышали, что я отказываюсь от честно заработанного приза, все, как один начали брызгать в нас водой и орать:

— Так нечестно! Лимонад, лимонад!

Мы с Серегой объединились и ответили им тем же. В итоге нас всех это и помирило. Через минуту мы уже забыли о наших обидах и снова плескались в воде, прыгали друг у друга с плеч и ныряли, пока окончательно не околели.

Весь в мурашках, с отбивающей дробь нижней челюстью, я выбежал на берег и плюхнулся животом на горячий белый песок. Положив голову на руки, я блаженно закрыл глаза и полностью отдался непередаваемому ощущению счастья. Оно было настолько всеобъемлющим и полным, что кажется уже ничто в жизни не сможет его затмить. Если бы я знал в свои пятьдесят, что такое счастье можно купить за деньги, то я бы не задумываясь отдал за него все, что у меня есть.

Мои друзья попадали рядом со мной. Серега Сабуров сгребал под себя горячий песок и приговаривал дрожащим голосом:

— Песочек, песочек, тепленький ты мой песочек.

Когда он наконец-таки согрелся, то повернулся ко мне и прошептал:

— Лимонад завтра отдам. Только, чур, ты меня так же научишь плавать. Да, и бутылку потом на двоих сдадим, лады?

— Лады, — улыбнувшись, ответил я.

Я перевернулся на спину и заложил руки за голову. Весь живот и голова у меня были в песке, но мне было плевать. Такие мелочи уже не могли лишить меня внезапно нахлынувшего счастья.

Но тут солнце загородила чья-то высокая фигура и я услышал нагловатый насмешливый голос:

— Привет, Смирнов. Что, перед смертью не надышишься?

Я поначалу подумал, что это снова Никитин каким-то чудом нарисовался. Но нет, голос был ни его. Я прикрыл глаза от солнца и вгляделся в стоящего напротив меня человека. Узнал я его не сразу. Все-таки столько лет прошло. Это был Димка Орешкин, закадычный дружок Никитина и его ровесник.

Я встал на ноги и, даже не думая бояться, с вызовом посмотрел на оппонента.

— С чего бы это? — попытавшись вложить как можно больше стали в голос, спросил я.

Димка даже немного опешил от моей наглости и отступил на шаг. Без Вовки он был не такой уж и смелый. К тому же сейчас нас было много, а он — один.

— Да с того, что конец тебе. — Орешкин осклабился и сплюнул на песок. — Вован привет передавал. Последние дни живешь. Тебе, как минимум, больница на все лето светит, а может что и похуже.

— Его посадят, а ты, как соучастник пойдешь, — я сделал шаг навстречу Орешкину и у того сразу же суетливо забегали глаза. — Все пацаны тебя слышали. Так что не отвертишься.

— Кто ж его посадит? Ему ж тринадцать! — выдал Орешкин, но уверенности в его голосе заметно поубавилось.

— А вот это мы еще и посмотрим: сажают в тринадцать или нет. Законы надо лучше знать, — зло усмехнулся я.

Я, конечно, блефовал, но цели своей добился. Орешкин отступил еще на один шаг, матюгнулся, сверкнул на меня глазами и пошел своей дорогой.

Мои друзья, нахмурившись, смотрели ему вслед.

— Ну и что ты опять натворил? — глухо спросил Серега Сомов.

Он учился в одном классе с Орешкиным и Никитиным, поэтому не понаслышке знал про их жестокость. Сам Серега редко ввязывался в драки и предпочитал все решать хитростью и дипломатией.

— Не важно. Разберусь как-нибудь, — уверенно ответил я, глядя на удаляющегося Орешкина.

— Ну-ну, как-то слабо верится, — ответил Серега, но дальше допытываться не стал.

В нашей компании тут же повисла напряженная тишина. Никто не хотел связываться с Никитиным. У парней для этого не хватало ни сил, ни уверенности, ни опыта. Но мои друзья не знали одной очень важной детали: после того, что выпало на мою долю в прошлой жизни, Никитин казался мне настолько безобидным и несущественным, что по его поводу даже и переживать не стоило. Но подстраховаться все-таки следовало. И я знал как. А для этого мне нужен был дядя Боря, доблестный водитель погрузчика.

— Парни, я сейчас, — абсолютно спокойным голосом произнес я и решительно направился на звук урчащего за песчаными кучами мощного двигателя.