Эхо (ЛП)

Глава 19

Батман Стайлз подошел к столу и, закурив сигарету, закашлялся. Он смотрел, как мальчик по имени Малколм поглощал бобы и сосиски, которые он поджарил на маленькой печке. Его счет в бакалейной лавке возрос, но если этот парень сумеет повторить свой трюк, который Батман сегодня видел, он быстро оплатит все счета.

— Все было очень вкусно, мистер Стайлз, — проговорил Малколм, когда его тарелка наконец опустела. — Спасибо.

— Надеюсь, тебе хватило.

— Да…

— Это все, — быстро сказал Стайлз. — Пока я не смогу сходить в лавку.

— Как я смогу отблагодарить вас?

— Сможешь, мой мальчик, еще как сможешь. Но сначала нам надо сходить к шефу и поговорить о тебе.

— Но вы не будете просить меня сделать для него это, вы понимаете, о чем я говорю?

— Нет, если ты не хочешь, мой мальчик. Но это даст нам кусок хлеба с маслом и никто, даже сам шеф, не сможет его отнять.

— Дело не в том, что я не хочу, мистер Стайлз, я просто боюсь, что это может начаться в любой момент.

— Я понял, паренек. Но тебе нужен толчок. Ты должен испытывать гнев, отчаянье или другие сильные эмоции. Мы сможем это устроить. Найдем какой-нибудь способ. Да, кстати, "мистер Стайлз" действует мне на нервы. Называй меня просто Бат.

Малколм робко улыбнулся и кивнул.

— Теперь нам нужно найти для тебя подходящее имя.

— У меня есть имя.

— Нет, нет. Имя Малколм не даст сбора. Тут надо придумать что-нибудь такое, что сразу же привлекло бы внимание и интриговало. Чтобы люди стремились тебя увидеть. Как, например, Торчо, Пожиратель огня.

— Но я не ем огонь.

— Тебе это и не нужно, мой мальчик. Я просто привел пример. Правда, не могу сказать, чтобы Торчо это очень помогло.

Стайлз надолго замолчал. Закрыв глаза, он откинул голову и пригладил рукой остатки седых волос. Внезапно его глаза открылись и он широко улыбнулся, показав желтые зубы.

— Придумал! Мальчик-Волк. Гроло, Мальчик-Волк.

Он ждал реакции.

Малколм нахмурился.

— Что-нибудь не так?

После некоторого колебания Малколм покачал головой.

— Я не хочу, чтобы меня так называли.

— Тебе не нравится имя Гроло?

— Здесь все в порядке. Дело в другой части.

— Мальчик-Волк?

Малколм кивнул.

— Но почему? Это коротко, образно и приятно будоражит, вызывая испуг.

— Мне это не нравится, — в голосе мальчика появилась новая, холодная интонация.

— Ну что ж, тогда мы придумаем что-нибудь другое, — решительно сказал Стайлз. Он снова задумался, закрыв глаза, откинув голову и сжав губы. На этот раз он думал чуть больше.

— Звериный Мальчик, — он посмотрел на Малколма сквозь опущенные веки. — Это подойдет?

— Думаю, что да.

— Тогда так — Гроло, Звериный Мальчик. Мне кажется, это звучит даже лучше, чем Мальчик-Волк.

Глаза Малколма потемнели.

— Ну, а после представления мы будем называть тебя так, как ты этого захочешь.

Они выбрались из старого фургона Стайлза и пошли по темному полю к Джекки Московитз. Все уже было готово к открытию, назначенному на десять часов утра завтрашнего дня. За палаткой, которая была оборудована под кафе, шла непрекращающаяся игра в покер. Слышался смех, и уже этой ночью чувствовалась атмосфера приближающегося праздника.

Подойдя к фургону Джекки, Стайлз ободряюще подмигнул Малколму и постучал в алюминиевую дверь.

Когда она распахнулась, они увидели маленького хозяина, одетого в желтую пижаму и короткий халат. Он с неприязнью смотрел на Стайлза и мальчика.

— Какого черта, Батман, неужели нельзя было подождать до утра? Я только что принял снотворное.

— Я говорил, что придумаю новый номер.

— И что дальше?

С торжествующим видом Стайлз показал на Малколма.

— Я привел к тебе Гроло, Звериного Мальчика.

Джекки хмуро смотрел на них.

— Входите.

Стайлз подтолкнул Малколма к двери, затем вошел сам и встал за спиной мальчика, тогда как тот, волнуясь, переминался с ноги на ногу. Джекки медленно обошел вокруг мальчика, внимательно его рассматривая.

— Звериный Мальчик? Что, черт возьми, это значит? Очередной обман?

Стайлз обиделся.

— Джекки, ты ведь давно это знаешь, я не занимаюсь обманом. Гроло может превращаться в дикого зверя. Он будет сенсацией.

— Вот как? И как это, интересно, у него получается?

— Джекки, прошу тебя. Ты же не спрашиваешь у Хоудини, как он выбирается из своей клетки под водой?

— Спрошу, если он станет искать работу.

— Но такие секреты обычно не раскрывают. Даже я не знаю, как он это делает.

— Ладно, можешь не говорить. — Джекки взял руку Малколма и внимательно ее осмотрел. — Но он совсем не похож на зверя.

— Сейчас да. Но подожди только до завтрашней ночи, когда моя палатка заполнится публикой.

— Не знаю, Батман. Я думал отдать твое место для бейсбола.

— Бейсбол? И ты уверен, что за это люди отдадут денег больше, чем за то, чтобы увидеть настоящего Звериного Мальчика?

— Люди любят бросать мячи.

— Но ужасы они любят не меньше. Или ты думаешь, что страх не возьмет верх?

— Но…

— Джекки, дай мне попробовать. Я прошу только одну неделю. И гарантирую максимальный сбор.

— Вот как?

— И даже больше. А если этого не произойдет, то я возмещу разницу из своего собственного кармана. Ну, а если мы добьемся успеха, ты сможешь оставить нас на весь сезон и ничего при этом не потеряешь.

— Батман, ты случайно не пьян?

Стайлз поднял вверх правую руку.

— Клянусь, у меня с утра во рту не было ни капли.

Маленький человек широко зевнул.

— Ладно, можешь считать, что мы договорились. Мне самому интересно посмотреть, как это будет выглядеть. Но учти, если твой Звериный Мальчик окажется обыкновенной собакой, тебе это просто так не пройдет.

— Не беспокойтесь, все будет в порядке.

— Ну, а теперь проваливайте оба, я хочу спать, — он с сомнением посмотрел на Малколма. — Хм, значит, Гроло.

— Спокойной ночи, мистер Самсон, — произнес Малколм.

Когда они шли обратно по полю, Стайлз похлопал Малколма по спине.

— Прими мои поздравления, мой мальчик, отныне ты в шоу-бизнесе. Это звучит как тост за твой будущий успех. Нам следует это отметить.

— Я не пью, Бат, но ты, если хочешь, иди.

— Спасибо, мой мальчик. Мне на самом деле очень хочется выпить. Ну, а потом можно прогуляться к девочкам. Ты не хочешь пойти со мной?

Малколм покраснел.

— Я, право, не знаю…

— Ну и ладно. У тебя еще все впереди. А сейчас тебе лучше как следует выспаться и отдохнуть. Я дам тебе шерстяное одеяло и постараюсь не разбудить, когда вернусь.

Когда Батман Стайлз вернулся в фургон, Малколм все-таки проснулся. Он не сразу понял, где находится, но затем, вспомнив все, что с ним произошло, закрыл глаза и притворился спящим, пока Батман, стараясь не шуметь, неуклюже передвигался в фургоне. Вскоре Стайлз улегся в кровать и захрапел. Малколм тоже уснул с довольной улыбкой на губах.

Батман встал на рассвете и, казалось, совсем не чувствовал себя плохо после ночной попойки. Приготовив яичницу и нарезав хлеб, он оставил Малколма одного.

Шум и запахи начинающегося карнавала дразнили воображение, но Малколм продолжал оставаться в фургоне. Он был еще не готов снова оказаться среди людей.

В полдень вернулся Стайлз, выглядевший очень довольным.

— Хорошие новости, мальчик! Мне удалось найти клетку и при этом почти бесплатно, — сообщил он. — Нам не легко было бы убедить людей в отсутствии опасности, а теперь все в порядке.

Увидев, что выражение лица Малколма изменилось, он быстро добавил:

— На самом деле, это вовсе и не клетка. Она удержит разве что кошку. Но у нас нет пока ничего другого, способного произвести впечатление. Нам еще повезло, что Клет Петхьюз сохранил ее с тех пор, когда он работал с шимпанзе. В ней даже еще остался слабый запах, но я думаю, мы можем ее использовать, верно?

— Наверное.

Батман внимательно посмотрел на мальчика и сел на смятую кровать.

— Послушай, парень, — начал он. — Я хочу, чтобы ты понял, что произойдет сегодня вечером. Ты будешь внутри клетки, закрытой занавесом, чтобы тебя раньше времени не увидели. Я перед палаткой буду зазывать публику, привлекая внимание людей и предлагая им быстрее расстаться с деньгами, чтобы попасть внутрь. Затем я тоже войду в палатку и буду говорить о тебе много всякой ерунды, причем не очень приятной для тебя. Тебе не следует обращать на это внимания. Ведь это шоу-бизнес. Через некоторое время я дам тебе знак, и тогда ты сделаешь то, что делал раньше. Ты только постарайся вызвать в себе достаточные эмоции, ладно?

— Ладно, Бат.

— Вот и хорошо. Нам нужно заработать хотя бы немного денег, мой мальчик. Быть может, нам повезет, — он вынул из кармана вышедшие из моды часы. — Ты готов?

— Да.

— Ну, тогда с Богом.

Стайлз повесил ту же ярко раскрашенную афишу, которой он пользовался перед показом своих уродцев. Времени, чтобы подготовить новую, не было. А Батман прекрасно понимал, что лучше любая афиша, чем никакая. Он забрался на верхнюю площадку и некоторое время смотрел на людей, проходивших мимо него. Затем, проверив, как работает микрофон, начал придумывать свою речь.

— Сюда, леди и джентльмены, скорее сюда. В этой палатке вас ожидает встреча, — обернувшись, он показал на красочную афишу, нет, не с великаном Колосус, и не с Розой, Бородатой Леди. Вы не увидите и Торчо, Пожирателя огня. Это я вам обещаю. Но что тогда, спросите вы, мы увидим внутри, заплатив всего один доллар? Хороший вопрос. И я отвечу на него, друзья мои, я подробно опишу то чудо, которое ожидает вас внутри, но, откровенно говоря, вы вряд ли поверите мне. Вы не поверите мне, и я на вас не обижусь. Сюда, сюда, всего один доллар, и я покажу вам самое невероятное, непостижимое, невозможное, поразительное, изумительное, удивительное зрелище в мире.

Несколько человек остановились послушать Стайлза и улыбнулись обилию прилагательных в его речи. Однако Стайлз видел, что никто из них пока не собирается доставать бумажник.

— На этом карнавале собраны наиболее эксцентричные аттракционы, которые когда-либо были представлены в западном мире. Ну, а в этой палатке, друзья мои, находится Гроло… Звериный Мальчик!

Итак, почти все было готово. Осталось только придумать концовку.

— На ваших глазах — без зеркал, без каких-либо фокусов со светом — прямо перед вами Гроло превратится в нечто страшное, жуткое, фантастическое… Он станет Звериным Мальчиком!

Стайлз продолжал импровизировать в том же духе, пока несколько человек не рискнули расстаться со своими деньгами и не вошли в палатку. Впервые с тех пор, как Стайлз стал невольным свидетелем невероятного превращения Малколма, он начал сомневаться. Что, если парень не сможет это повторить? Вдруг это у него не получится в новом месте? А может быть, на самом деле ничего и не было, а то, что видел Стайлз, ему просто померещилось? Ведь он был так расстроен тогда, когда пришлось сообщить плохие новости своим людям.

Он бросился в палатку. Одно утешение — если у паренька действительно ничего не выйдет, ему не придется возвращать много денег. На грязном полу в ожидании представления стояло всего двенадцать человек. "Будь что будет", — решил он.

Войдя в палатку, он встал на небольшой помост в дальнем конце и принял театральную позу, придерживая рукой край вельветового занавеса.

— Друзья мои, через несколько минут вы увидите то, чего еще никогда не видели глаза людей…

— Давай показывай, старик, — выкрикнул подросток, который вошел в палатку с двумя друзьями. — Мы уже слышали, как ты заливаешь!

— Да, — поддержал его мужчина с обветренным лицом фермера. — Показывай, кто у тебя там.

— Хорошо, друзья мои, — согласился Стайлз, решив дальше не продолжать. — Мне понятно ваше нетерпение. Итак, я представляю вам… Гроло, Звериный Мальчик!

Он раздвинул занавес, и публика увидела обезьянью клетку. Клетка была слишком мала, чтобы в ней можно было встать во весь рост, поэтому Малколм сидел. Он оглядел небольшую группу людей, собравшихся в палатке. Его большие глаза отражали озабоченность или предчувствие чего-то.

После небольшой паузы толпа загудела.

— Это и есть звериный мальчик? — спросил кто-то.

— И что он может делать?

— Это просто надувательство!

— Обман!

— Верните мои деньги!

Последняя реплика подтолкнула Стайлза к действиям. Он повернулся к клетке и незаметно подмигнул Малколму, подавая ему знак.

— Вы не виноваты, друзья мои, и будьте уверены, что я верну вам все до последнего цента. Мы с вами видим, что пока ничего не произошло. Но я уверяю вас, что это на самом деле настоящий Звериный Мальчик, о котором вы могли прочитать в газетах или увидеть по телевизору. Мне стыдно признаться, что этот юный обманщик дурачил меня.

И, обращаясь непосредственно к Малколму, он произнес:

— Молодой человек, вы лжец и обманщик. Вы надули меня для того, чтобы вытащить деньги из этих добрых людей. Вы не кто иной, как презренный маленький хулиган. Ваше место в тюрьме.

И, обратившись затем к людям, стоящим вокруг клетки, Стайлз добавил:

— Давайте, друзья, скажем этому юному обманщику, что мы о нем думаем. Это, наверное, один из панков, которые гоняют на мотоциклах, принимают наркотики и Бог знает что еще, нанося вред природе, и, возвращаясь в город, повсюду устраивают беспорядки. Давайте, скажите ему, что вы думаете о нем.

Публика восприняла это как часть представления и поддержала Стайлза.

— Болван, — раздался первый пробный выкрик.

— Убирайся отсюда!

— Грязный ублюдок!

— Вон отсюда, негодник!

Кто-то из зрителей даже поднял с земли небольшой камень и швырнул его в Малколма. Камень ударился о прутья обезьяньей клетки.

Услышав крики и насмешки, Малколм попытался сосредоточиться, чтобы сделать то, что просил его Батман Стайлз. Стайлз был добр к нему и не задавал вопросов, и мальчик не хотел подводить его. Он напрягся, но ничего не происходило.

Крики стали громче. Стайлз с беспокойством поглядывал на Малколма, начиная потеть. Публика тем временем от своих же криков пришла в возбуждение. Один из зрителей поджег зажигалкой бумажку в один цент и бросил ее в клетку.

Малколм забыл о Батмане Стайлзе. Он слез с табуретки и, наполовину согнувшись, подошел к прутьям клетки и схватился за них. Он вгляделся в насмешливые лица, и в памяти вновь ожили воспоминания. Огонь. Капкан. Охотники. Доктор Пастори и стол в его лаборатории. Кругер с электрической трубкой. Холли, лежащая на полу.

И он почувствовал, что это началось.

Насмешки мгновенно прекратились. В палатке наступила тишина. Батман Стайлз, единственный среди тех, кто присутствовал здесь, с благоговением смотрел на мальчика в клетке.

— Что происходит с его глазами? — спросила своего приятеля пухлая девочка.

— Посмотри на его лицо! — взволнованно произнес кто-то.

— А его руки! Боже мой, они удлиняются!

— Зубы! Черт возьми, зубы!

Стайлз смотрел, как мальчик извивается в клетке. Несмотря на то, что он уже видел это раньше, он был ошеломлен тем, что сейчас происходило. Рычание, которое издавал мальчик, не могло исходить от человека.

Он наблюдал за продолжающимися перевоплощениями, пока темные волосатые руки не начали раздвигать слабые прутья клетки. И тогда он увидел, как засверкали страшные зеленые глаза. Это нужно было остановить. Стайлз бесцеремонно накинул на клетку покрывало.

— Это то, о чем я говорил вам, друзья мои. Думаю, что каждый из вас согласится, что не зря потратил свой доллар. Гроло, Звериный Мальчик. Через час начнется следующее представление. Скажите об этом своим друзьям. Благодарю вас за внимание.

Публика, собравшаяся на это представление, молча покинула палатку. Но оказавшись снаружи, люди разом заговорили, пытаясь понять, как это было проделано. Возбужденные тем зрелищем, свидетелями которого они только что были, люди разошлись по территории небольшого карнавала, рассказывая о том, что видели.

Когда последний зритель вышел из палатки, Батман Стайлз снял покрывало и помог Малколму выйти из клетки. Он с облегчением увидел, что мальчик снова принял свой прежний вид, правда, выглядит немного устало. Малколм попытался улыбнуться.

— Как у меня это получилось, Бат?

— Замечательно, ты был бесподобен. Теперь у нас больше не будет так мало зрителей, или я ничего не смыслю в этом бизнесе. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Немного устал.

— Ты сможешь это повторить через час?

— Да. И я знаю теперь, как это сделать легче.

— Что бы это ни было, лучше не говори мне, — сказал Стайлз. — Есть вещи, о которых лучше не знать. Если хочешь, можешь немного подремать в фургоне. Я позову тебя к началу следующего представления.

— Я лучше прогуляюсь, если можно.

— Ну конечно. Если захочешь что-нибудь посмотреть, скажи, что ты работаешь вместе со мной. Теперь ты один из нас.

Один из нас. Замечательные слова. На самом деле, он им, конечно, не был, но сейчас он как никогда был близок к людям. Малколм обошел маленький карнавал, слушая веселую музыку, звучащую у каруселей, с наслаждением вдыхая запах опилок, смешанный с ароматом приготовляемых закусок, с удовольствием рассматривая разноцветные огни, развешанные над дорожками. И когда он говорил, что работает вместе с Батманом, его принимали, не задавая никаких вопросов. Никто не интересовался, что именно он делает и откуда он вообще взялся.

Как Стайлз и предсказывал, на второе представление собралось намного больше людей. Многие, кто присутствовал на открытии, пришли посмотреть еще раз. Пожаловал даже сам Джекки Московитз, заняв место в первом ряду, откуда никто не мешал ему смотреть. На этот раз Стайлз сократил вступительную речь. И снова Звериный Мальчик был сенсацией.

Когда через неделю карнавал в Силведеле закрылся, больше уже не возникало разговоров о том, чтобы расстаться с Батманом Стайлзом. Звериный Мальчик принес денег больше, чем все аттракционы, вместе взятые.

Фирма, занимающаяся организацией карнавала, была настолько довольна своей прибылью, что еще раз пригласила Самсона в Силведел после окончания лета, и тот с радостью согласился.

А пока они путешествовали по северу, останавливались в различных городах Калифорнии. Гроло, Звериный Мальчик приобретал все большую известность. Люди проезжали по пятьдесят и даже сто миль для того, чтобы посмотреть потрясающее превращение мальчика в зверя. Батман Стайлз находился на вершине блаженства. У него снова был настоящий номер. И Джекки Московитз заключил с ним длительный контракт.

Что же касается самого Малколма, то он тоже был доволен. Иногда он просыпался ночью от приснившегося кошмара, но, увидев, что находится в фургоне Батмана Стайлза, сразу успокаивался. Он все еще боялся, что кто-нибудь найдет его и заставит ответить за то, что произошло в клинике доктора Пастори, но со временем и это стало забываться.

Однако его опасения подтвердились.

Это произошло в середине июля, когда Самсон остановился в одном из маленьких городков. Два человека, приехавшие из Лос-Анджелеса, пришли на представление, и жизнь Малколма сразу изменилась. К этому времени Малколм настолько расслабился, что снова начал громко смеяться, то, что он никогда не делал с тех дней, когда был вместе с Джонесом. Иногда ему казалось, что его жизнь стала слишком хорошей, чтобы это долго могло продолжаться.

И он оказался прав.