Экклесиология Апостола Павла

1. Мы уже излагали и подчеркивали то, что в Церкви Божией как «Икономии благодати» Троичного Бога ради спасения людей и мира исключительную роль имеет Третье. Лицо Святой Троицы — Дух Святой Животворящий.

Вначале мы сделали акцент на том, что всецелая Божественная и Живоначальная Троица присутствует и действует в Церкви. Она — высшее Начало и Причина всего, что существует и что происходит в Церкви. Вся Церковь «исполнена Духом Святым».[611] Поэтому апостол называет се «Церковь Божия», то есть Церковь всей Святой Троицы: Отца, Сына и Святого Духа (ср. 1 Кор. 1:2; 2 Кор. 1:1–3; Еф. 1:2–3; 2:20–22; 1 Сол. 1:1–2; 1 Тим. 1:1; 3:15; Тит. 3:4–5; Деян. 20:28). Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа (2 Кор. 13:13) основала Церковь и вечно пребывает в ней. Потому что, как говорит святой Иоанн Златоуст, «Где находится одно из лиц Троицы, там присутствует и вся Троица, Она Сама в Себе неразделима и теснейшим образом соединена».[612] Все, что совершается, все, что подается и действует в Церкви — дело Святой Троицы. Ибо «Что дарует Дух, — говорит святой Златоуст вслед за апостолом (Павлом), — то производит Бог (Отец), а распределяет и назначает Сын» (ср. 1 Кор. 12:4–6). [613] «Потому что, — говорит святой Кирилл Александрийский, — бывает от Отца через Сына; и все, что совершается (в Церкви), освящает и прославляет Святая Единосущная Троица».[614]

Мы рассмотрели Церковь как Тело Христово, но она также и «Храм Духа Святого», и «Обиталище Божие» — через Христа в Духе (1 Кор. 3:16–17; 6:19; 2 Кор. 6:19; Еф. 2:20–22).[615] В первой главе мы видели, что Церковь, являясь Икономией (= Домостроительством) Святой Троицы, проявилась как «Икономия Сына», то есть Икономия усыновления людей Богу Отцу в Единородном Сыне Его (Еф. 1:5, 10; Гал. 4:4–5). Однако, по апостолу Павлу, «усыновление» осуществляется через Духа Сына Его (Гал. 4:6),[616] Который поэтому и называется Духом усыновления (Рим. 8:15).[617] Святой Иоанн Златоуст спрашивает: «Но откуда видно, что мы сделались сынами?» И отвечает: «Одно доказательство на это он (апостол Павел) уже представил, когда сказал, что мы облеклись во Христа,

Который есть Сын; а теперь приводит другое — то, что мы получили Духа усыновления (Гал. 4:6; Рим. 8:15)».[618] Значит, «Церковь Божия» у апостола Павла — Церковь нераздельной Божественной Троицы и, одновременно, Церковь Святого Духа.

Второе Лицо Святой Троицы, Господь наш Иисус Христос, своим воплощением стал Самоделателем всецелой Икономии спасения и усыновления, и Главой и Спасителем тела Церкви. А Третье Лицо Святой Троицы, Святой Дух, сошедший в день Пятидесятницы на тело Церкви, стал божественной душой этого Богочеловеческого тела, в котором с того дня неизменно пребывает. Отсюда, тайна Пятидесятницы занимает место в самой сердцевине существования Церкви, наряду с тайной Воплощения, Искупления, Воскресения и Вознесения, как мы уже видели раньше,[619]это показывает, что экклесиология, преимущественно объединенная с христологией, тесно связана и с пневматологией. [620] ^[621] И будучи прежде всего христоцентричной, она также и пневматологична.[622] Поэтому можно сказать, что для апостола Павла и для святого Иоанна Златоуста один смысл и одно значение имеют следующие определения Церкви: «через Христа в Духе» и «в Христе через Духа».[623]Ибо, также как Христос — Глава и Первенец тела Церкви, так и Святой Дух как «Дух Христов» (Рим. 8:9; Фил. 1:19; ср. 1 Кор. 12:3; 1 Тим. 3:16) есть Дух Церкви, обитающий в ней как житель (ένοικος = обитатель) в храме (Еф. 2:22; 4:3–4; Деян. 19:2,6; 20:28; Рим. 8:11; 1 Кор. 2:12; 3:16; 6:17, 19; 12:3-13 и др.), как помазание и печать и залог (χρίσμα καί σφραγίς καί άρραβών) Церкви (2 Кор. 1:2-22; 5:5; Еф. 1:13–14; 4:30; ср. 1 Ин2:20, 27), как Дух усыновления, искупления и наследия (Рим. 8:15, 23; 1 Кор. 6:11; Еф. 1:13–14), как Дух жизни, освящения и обожения (Рим. 1:4; 8:2, 6, 10; Гал. 5:25; 6:8; 1 Кор. 6:11; 15:15; 2 Кор. 3:6, 17–18; 2 Сол. 2:13). Поэтому божественный Златоуст красноречиво говорит: «Если бы не было Духа, то и Церкви бы не было». [624]

Для апостола Павла сошествие Духа Святого на Церковь принадлежит к самой основе Троической «Икономии благодати». Когда же явилась благодать и человеколюбие Спасителя нашего, Бога… по Своей милости… и обновления Святым Духом, Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего (Тит. 3:4–6). Этими словами апостол Павел показывает, что так же как Бог, когда пришла полнота времени, послал Сына Своего (Гал. 4:4), Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего (Гал. 4:6), то есть в Церкви, когда Сын исполнил Свою икономию, основав Церковь.

Святой Дух, который «от Бога» (έκ τού Θεού) (1 Кор. 2:12; ср. 6:19; Фил. 1:9), дается Церкви через Христа, как Сам Господь сказал апостолам (Ин. 15:26; 14:26; ср. Тит. 3:6).[625] Потому что вся Икономия и все в Церкви совершается «от Отца через Сына в Духе Святом». Святой Дух, будучи единосущен Христу по Божеству, и как Христос, возлюбив мир (ср. Рим. 15:30),[626] соприсутствует и сотрудничает во всей Икономии (= Домостроительстве) спасения.[627]

Дух Святой, сошедший на тело Церкви в день Пятидесятницы, постоянно остается и вечно обитает в Церкви (1 Кор. 3:16; 6:19; Рим. 8:9, 11, 23; 2 Тим. 1:14; Тит. 3:5–6).

Он Сам от Себя дарует жизнь и вдохновение, крещает, возрождает и освящает Церковь и руководит (= управляет) ею (1 Кор. 12:7, 11, 13; Гал. 5:25; Еф. 4:3–4; 1 Кор. 6:11; Рим. 8:14; 15:16; 2 Сол. 2:13). В своих Беседах на Пятидесятницу, как и в других местах, священный Златоуст очень ясно говорит о великом значении, которое имеет для Церкви сошествие Духа Святого на нее и в нее. Особый же акцент этот святой отец делает на теснейшей связи сошествия Святого Духа и спасительных «икономий» Спасителя Христа, и особенно — на Вознесении. Ибо сказал златоустый благовестник: «сперва надлежало свершиться закланию Агнца (= Христа), истреблению греха (Крестом), разрушению враяеды, потом погребению и воскресению, и, наконец, уже пришествию Святого Духа»,[628] и добавляет златоустый архипастырь: «А с другой стороны, надлежало, чтобы сначала наше естество (= вознесенное во Христе) явилось на небесах, и вполне совершилось примирение (с Богом), а потом бы уже и пришел Дух».[629]

Ниспослание Духа Святого было результатом нашего примирения с Богом, совершенного Христом в Его Вознесении, которое стало «доказательством» (τεκμήριον) примирения.[630] «Дарование Святого Духа есть дар Божиего примирения»,[631] снова говорит святой Иоанн Златоуст. Поскольку Христос вознесся, Он «дарует нам пришествие Святого Духа и через Него ниспосылает нам с небес бесчисленные блага. И что, скажи мне, из относящегося к нашему спасению не Духом устроено (φκονόμηται = устроено) для нас? Через Него мы освоболедаемся от рабства, призываемся в свободу, вводимся в усыновление, вновь, так сказать, созидаемся (άναπΛαττόμεθα), слагаем с себя тяжкое и смрадное бремя грехов… всем прочим, что обыкновенно украшает ее, Церковь снабжается отсюда. Такова сила Святого Духа» [632] — Утешителя Церкви.

2. Схождением и благодатью Святого Духа, прежде всего, совершается Таинство Крещения, в котором снова рождается и перерождается (= восстанавливается) вся Церковь, то есть каждый уд (= член) Христов входит в Церковь и становится членом (ένσωματοΰται = присоединяется) Христа, тела Его, через Крещение, которое совершается «Духом Святым» (ср. Тит. 3:5; 1 Кор. 12:13; Рим. 6:3; ср. Ин. 3:5; Деян. 2:38).[633] Святое Крещение совершается во имя Святой Троицы и благодатью Святой Троицы,[634] и оно как Святое Таинство означает, что мы спогреблись Ему в смерть Его и что совоскресли с Ним для новой жизни (Рим. 6:3–4; Кол. 2:12).[635] ^[636] Оно же совершается энергией (= действием Духа Святого), как говорит апостол: Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело (1 Кор. 12:13).[637] В Крещении верующие очищаются духовно и телесно, заново рождаются (= перерождаются), освящаются и оправдываются именем Господа Иисуса и Духом Бога нашего (1 Кор. 6:11),[638] то есть силой во имя Христа (= во имя Святой Троицы) и благодатью Святого Духа, которая «пересоздает и преобразовывает (= преображает) и животворит и возводит нас в «другое творение», в новую тварь.[639]

Без крещения спасение невозможно, [640] ^[641] потому что одно только покаяние не имеет силы даровать спасение, это совершает благодать Бога Отца, Христа и Духа Святого: «Потому они тотчас же крестились, чтобы, чего они не могли сделать сами собою, того смогли достигнуть (осуществить) благодатью Христовою. Следовательно, покаяние недостаточно для очищения, а нужно принять крещение». [642] Поэтому апостол подчеркивает: Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом (Тит. 3:5). Святой Симеон Новый Богослов добавляет к этому: «Ибо, не приняв крещения Святым Духом, не станешь сыном Божиим и сонаследником Христа».[643] Крещением Бог, нас, то есть членов Церкви, «снова создал (κατεσκεύασεν), сполна сделал нас новыми. Каким образом? Через Духа (Святого)». [644] Ибо, добавляет далее святой Златоуст: «пересоздает нас не землей и водой, а водой и Духом».[645]

В крещении каждый верующий становится членом тела Церкви, то есть удом (= членом) Христовым, и одновременно причастником (μέτοχος = общником) (1 Кор. 12:12–13; Евр. 6:4).[646] «Благодать Духа, — говорит златоустый мистагог Церкви, — устранив неравенство (наших) мирскихдостоинств, всем им сообщила один вид (μορφήν), на всех запечатлела один образ (лик = печать) — царский!» [647] Это печать и образ Христа Царя (1 Тим. 1:17; 2:9), народ царский, и поэтому все становятся царственным священством, народом святым (1 Пет. 2:9), народом царским, потому что Бог призвал вас войти в Свое Царство и славу, в Царство Божие, которое не в слове, а в силе, ибо оно — праведность и мир и радость во Святом Духе (1 Сол. 2:12; 1 Кор. 4:20; Рим. 14:17). Так, благодать все образовала по образу Создавшего его (нового человека во Христе), где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем — Христос (Кол. 3:10–11). В крещении мы становимся «гражданами Церкви» и «свободными» (ελεύθεροι), как замечает тот же златоустый отец Церкви. И более того: «не только свободными, но и святыми; не только святыми, но и праведными; не только праведными, но и сыновьями (Божиими); не только сыновьями, но и наследниками, не только наследниками, но и братьями Христовыми, не только братьями Христовыми, но и сонаследниками, не только сонаследниками, но и членами (Христовыми), не только членами, но и храмом; не только храм, но и органы Духа (Святого)».[648] Поэтому, дополняет тот же святой отец: «мы и детей крестим, хотя они грехов не имеют, чтобы приобрели освящение, праведность, усыновление, наследство, братство, чтобы стали удами (= членами) Христовыми, чтобы стали обиталищем Духа Святого».[649]

В одном и единственном Таинстве Крещения, тайне самой Церкви, осуществляется единство Церкви, как говорит божественный апостол Павел: Одно тело и один дух… один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех{Еф. 4:4, 5; ср. 1 Кор. 12:13). Тоже самое говорит апостол и в других местах: все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились и мы соединены (σύμφυτοι. = срослись, соединились) с Ним подобием смерти Его (Рим. 6:3, 5; ср. Кол. 2:12); и еще: все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Тал 3:27). Эти выражения означают наше «соединение» с Христом, наше «воплощение» (ένσωμάτωσιν = вочленение) во Христа в Церкви, наше вохристовление и во-церковление.[650] Осуществляется же это силой и действием Святого Духа (1 Кор. 12:11–13; Тит. 3:5–6),[651] то есть через Духа Святого, Христос как Глава Церкви создает (= созидает) единство Своего Богочеловеческого Тела — Церкви.[652] Вот что говорит апостол в 1 Кор. (12:13): Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом. Так Церковь становится Одно тело и один дух (Еф. 4:4).[653] Согласно святому Златоусту, это значит, что «один Дух составил из нас одно тело и возродил нас, потому что не иным Духом крещен один, а иным другой. И не только крестивший нас (Дух) есть един, но и то, во что Он крестил, то есть для чего крестил, есть едино, так как мы крестились не для того, чтобы составлять различные тела, но чтобы все мы в точности (= цельности) составляли одно тело в отношении друг к другу, то есть крестились д ля того, чтобы всем нам быть одним телом. Таким образом, и составивший нас един, и то, во что Он составил нас, едино. И не сказал (апостол): чтобы мы принадлежали одному телу, но: мы все в одно тело.[654] Итак, «Один Дух» всех нас «соединил и в одно тело всех собрал (άπαντας ή μας συνήγαγε)».[655]

Апостол побуждает христиан хранить и поддерживать это истинное единство Духа в Церкви (Еф. 4:3), чтобы возводилась Церковь на Христе и во Христе для Жилища Божиего в Духе (Еф. 2:21–22). А что именно значит единство Духа, святой Иоанн Златоуст объясняет так: «Как в теле душа все объемлет и сообщает какое-то единство разнообразно происходящему от различия членов телесных, так и здесь (= в Церкви). Но душа дана еще и для того, чтобы объединять (людей), неодинаковых между собою по происхождению и по образу жизни. Старец и юноша, бедный и богатый, отрок и взрослый, муж и жена, и всякое существо, одаренное душой, есть что-то единое (все они) и, это единство более единства телесного (= одно природное родство). Первое (благодатное) сродство выше последнего (телесного), (духовное) единство совершеннее. Союз духовный тем совершеннее, чем проще и однообразнее».[656] Согласно этому, все члены (= уды) тела Христова «гармонией (τη άρμονίφ = созвучием) Духа согласно соединенные и друг с другом связанные» являют одно совершенное тело, Тело Христово,[657] в одном общении Сына — «общении Духа» (1 Кор. 1:9; 2 Кор. 13:13; ср. Флп 2:1),[658] ибо все верующие (= уды — члены) становятся «общниками» и «причастниками» Христовыми (1 Кор. 10:16; Евр. 3:14; 1:9)[659] и причастниками Святого Духа (Евр. 6:4). Единство Церкви, следовательно, основано на Христе и во Христе, Который — Глава тела Церкви, и на Святом Духе и в Святом Духе, Животворящем и Одухотворяющем это единое тело Христово.[660]

Из этого следует, что божественные Тайны: Крещение и Святая Евхаристия — преимущественно тайны самой Церкви, и тем самым обе имеют христологический и пневматологический характер, потому что в Святом Крещении мы «облекаемся» во Христа и становимся «соединены и подобием воскресения» (σύμφυτοι = соединены) с Ним (Гал. 3:27; Рим. 6:5), но одновременно и крестимся одним Духом… в одно тело( 1 Кор. 12:13). В Божествен — ной же Евхаристии мы становимся членами Христовыми и сотелесниками Его (Еф. 5:30; 3:6; 1 Кор: 10, 16–17; 12:13). И одновременно все одним Духом напояемся (1 Кор. 12:13), то есть, по святому Иоанну Златоусту, «все · мы приступаем к одному и тому же таинству (приобщаемся в одной и той же Священнотайне), вкушаем от одной и той же трапезы (= Святой Евхаристии). Почему же он не сказал: мы питаемся одним и тем же телом и пьем одну и туже кровь? Потому что, наименовав Духа, он означил то и другое, и кровь и плоть (Христову); чрез то и другое мы напояемся единым Духом».[661] Значит, Церковь в Крещении и в Евхаристии участвует и приобщается (κοίνωνεί καί μετεχεί) и ко Христу и к Духу Святому, и это центр и источник ее единства: Христос вместе с Духом и через Духа Святого. Поэтому, говорит святой Кирилл Александрийский, «во Христе и Духе все мы — одно, и по телу и по духу»,[662] то есть речь идет об одном божественном, богочеловеческом «Общении» — Κοινωνία, составляющем Церковь, это и есть сама Церковь.

Существует, между тем, и еще одно Святое Таинство, которое наряду с Крещением и Евхаристией также занимает существенное место в Церкви. Это — божественное Миропомазание (τό θεΐον Χρίσμα), которое апостол Павел называет «помазание», «печать» и «возложение рук» (2 Кор. 1, 21–22; Еф. 1:13; 4:30; Деян. 19:6; Евр. 6:3–4).

Апостол пишет ефесянам: В Нем (Христе) и вы, услышав слово истины, благовествование вашего спасения, и уверовав в Него, запечатлены обетованным Святым Духом, Который есть залог наследия нашего, для искупления удела Его, в похвалу славы Его, а также: И не оскорбляйте Святого Духа Божия, Которым вы запечатлены в день искупления (Еф. 1:13–14; 4:30). «Печать» дара Духа Святого ставится при святом Миропомазании на верующих как начаток и залог Божественного Духа (Рим. 8:23; 2 Кор. 5:5; 1:22).[663] Но и это Святое Таинство не лишено христологического и одновременно экклесиологического содержания, что подтверждает фрагмент из 2 Кор. (1:21–22): Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас (есть) Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши. Эти слова связанны с другими — из Евр. (1:9): Посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой Елеем Радости более Соучастников Твоих.

По толкованию святого Иоанна Златоуста и святых Отцов, Бог Отец Духом помазал Христа «по телу», потому что «помазуется не божество, а человечество (Христово)», и это «помазание» — помазание всецелой Церкви, всех удов (= членов) Христа (= Помазанника), которые прежде упомянуты как «причастники» Его.[664] Таким образом, Святой Дух, «Который, — как верно замечает В. Лосский, — дается как царское «помазание» на человеческую природу Сына Божия Воплотившегося, Главу тела Церкви, передаваемое (помазание) дальше, каждому члену этого тела, создает, так сказать, многих «христов» (= помазанников) Господних» [665] — соучастников и «причастников» Одного Христа Богочеловека и «соучастников Духа Святого» (Евр. 1:9; 3:14; 6:4; 1 Кор. 10:16–17).[666]Следовательно, так же как Иисус, Который Первенец и Глава Церкви, является Христом (= Помазанником) Божиим через Духа Святого, Которым «помазан», так и тело Его, Церковь, «помазуется» Духом Святым через Христа и во Христе, и Дух Христов обитает в ней, и действует, и все совершает в ней. По этой причине апостол Павел говорит: Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его (Рим. 8:9-17).

3. Так же как Спаситель Христос как глава и как тело в Божественной Евхаристии всегда присутствует в Церкви Своей, и животворит, и созидает ее, так и Святой Дух как душа Церкви, всегда присутствует в ней, животворя и организуя ее, возделывая, подавая энергию. Поэтому вдохновенный златоустый экзегет апостола Павла говорит: «Божественная благодать (Духа) возделывает эту церковь», [667] и в другом месте: «сила благодати (Духа в Церкви) все хранит и удерживает». [668] В Церкви никогда не «прекращается Пятидесятница», потому что Дух Божий живет, обитает, действует всегда в ней (Рим. 6:9, 11, 23; 1 Кор. 3:16; Гал. 4:6; Тим 1:14; Тит. 3:5–7 и др.). И златоустый проповедник снова скажет: «как Единородный Сын Божий находится с людьми верными, так и Дух Божий… как Христос сказал о Себе: се, Я с вами во все дни до скончания века (Мф. 28:20), так и о Духе Он сказал: будет с вами во век, и мы можем всегда праздновать Пятидесятницу». [669] И поистине, Новый Завет — это одна непрекращающаяся Пятидесятница, потому что, как вновь говорит духоносный Златоуст: «Новый Завет не только даровал жизнь, но и сообщил Духа, дающего жизнь, что важнее самой жизни».[670] Посему тот же святитель справедливо делает вывод: «Если бы не сошел Дух, то не существовала бы и Церковь; если же Церковь существует, то, очевидно, что Дух сошел (πάρεστι = присутствует)».[671]

А чтобы убедить нас в том, что Дух сошел и присутствует в Церкви, Иоанн Златоуст приводит следующие доказательства: прежде всего — Таинство Крещения и отпущение грехов, ибо «без действия Духа (Святого) не может быть и отпущения грехов»,[672] ^[673] затем, говорит тот же церковный отец: «никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12:3). Если бы не было Духа Святого, то мы, верные, не могли бы призывать Бога, а мы говорим: “Отче наш” (Гал. 4:6). Также, если бы не было Духа, то в Церкви не было бы слова премудрости и ведения (1 Кор. 12:8), если бы не было Святого Духа, то не было бы в Церкви пастырей и учителей, потому что и они поставляются Духом, как и Павел говорит: в котором Дух Святой поставил вас, пастыри и епископы» (Деян. 20:28).

Следовательно, из этого ясно видно, что тайноводство и служба Священства в Церкви — дар и дело Духа Святого, а не человеческое установление. Поэтому Святое Таинство Священства имеет не только христологический и экклесиологический характер, как мы видели, но одновременно и пневматологическое содержание и функцию (= Литургию = службу). Священный и первосвященный Златоустый Отец Церкви в продолжение сказанного также говорит, что только благодать Святого Духа совершает (τελεσιουργει = священнодействует) Божественную Евхаристию, то есть Его «благодать Духа, присущая (ή παρούσα) и на все нисходящая, уготовляет эту таинственную жертву (την μυστικήν εκείνην κατασκευάζει θυσίαν)».⁶⁰ Конечно, благодать Святого Духа совершает и другие Святые Таинства, и все спасительное, что происходит (действия = служения = литургисания — ένέργειαι, ένεργήματα, Λειτουργήματα) в Церкви, ибо она «неиссякаемый источник».[674] ^[675] Поэтому божественный апостол восклицает: Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно! (1 Кор. 12:11).[676] Все члены (= уды) тела Церкви напояются и живут благодатью Духа Утешителя (ср. 1 Кор. 12:13; Рим. 8:9-11), хотя от Него получают различные и особые «харизмы» (= благодатные дары) и служения, ибо имеют внутри Церкви разные места, положения, роли, функции (ср. 1 Кор. 12:13; ср. Евр. 2:4). Так растет и распространяется тело Христово, ибо «Дух, распределяющийся от головы изобильно, прикасаясь к каждому из членов, таким образом производит на них свое действие. Можно и так сказать: тело, воспринимая это воздействие (Духа) соразмерно своим членам, возрастает таким образом», растет соборно: и вся Церковь, и каждый член в ней.[677]

Но прежде всего и преимущественно Дух Святой изливает Свою благодать на апостолов, епископов и священников, которых Он рукополагает и поставляет в Церкви блюстителями — пасти Церковь Господа Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею, как говорит апостол Павел пресвитерам в Ефесе (Деян. 20:28; ср. и 13:2; Фил. 1:19; 1 Тим. 4:14; Тит. 1:5; Евр. 5:4). Апостолов, пастырей, священников дал и дает Христос, как мы видели, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова (Еф. 4:11–12),[678] и как говорит святой Иоанн Златоуст, «через них мы облекаемся во Христа, и погребаемся вместе с Сыном Божиим, и «вделываемся членами этой блаженной Главы».[679] Им в Церкви дано «священноначалие» (ή ιερά άρχή), «которое им вручила (ένεχείρισεν) благодать Духа Утешителя,[680] без которой нам, людям, «нет ни спасения, ни возможности получить обетованные блага Царства Божия».[681]

Все это, без сомнения, осуществляет, энергизирует в Церкви благодать Духа Святого, которая божественным огнем и божественным светом излилась в Церкви на апостолов, а через них дальше преемственно передается как апостольское наследие, апостольское преемство в Церкви, их наследникам в рукоположении (δια τής χειροτονίας) (Деян. 14:28; 2 Тим. 1:6; 1 Тим. 4:14; Тит. 1:5), [682]ибо эта благодать, как говорит святой Златоуст, «с одних на других переходя (μεταφοιτώσα = пересажена), и тех других наполняет (πληροί), и тех, от кого переходит (не оставляет)». [683] И затем святой равноапостольный иерарх продолжает: «благодать прежде на апостолов сошла (на Пятидесятницу), и как акрополь (верх города = Церкви) их объяла, и через них верующих захлестнула, и (дальше) всех наполняет, так что потоки благодати не прекращаются». [684] И еще добавляет святой архипастырь: «Ибо всегда одна и та же благодать, и время ей не препятствует, ибо это благодать Божественная».[685]

В заключение всего этого мы можем вместе со святым Иринеем Лионским сказать: «Ubi enim Ecclesia, ibi et Spiritus Dei, et ibi Spiritus Dei, illic Ecclesia, et omnis gratia» = (Ибо там, где Церковь, там и Дух Божий; и там где Дух Божий, там и Церковь и всякие благодатные дары).[686]

4. Святой Дух — источник всякой благодати, святости и добродетели в Церкви и в жизни верующих, поэтому Он называется «Дух благодати» и «Дух святости» (Евр. 10:29; Рим. 1:4; 2 Сол. 2:13), а святые добродетели есть «плоды Духа» (Гал. 5:22–23; Еф. 5:9).[687] Действием Святого Духа, Церкви дарована «вера» в Господа Иисуса (1 Кор. 12:3), и опять, с Его помощью и силой (= благодатью) эта вера продолжается в Церкви с тех пор непрерывно и передается каждому верующему.[688] Святой Дух Церкви хранит Предание Евангелия и все божественные догматы и добродетели (2 Тим. 1:14; 2 Кор. 3:3; 1:22; 1 Кор. 2:12; Рим. 5:5),[689] о чем мы будем говорить позже. Святость Церкви и ее членов проистекает от Святого Духа, потому что вся Церковь «освящена в Духе Бога нашего» (1 Кор. 6:11; ср. Тит. 3:5–7). Всецелую Церковь и каждого ее отдельного члена призвал Бог к святости, через освящение Духа и веру истине, избрал вас ко спасению, и ради этого дал нам Духа Своего Святого (1 Сол. 4:7–8; 2 Сол. 2:13).

Духом Святым Христос «всех сделал святыми и через Него дал (всем) святость».[690] Поэтому златоустый духоносец говорит: «Велик и Дух Святой, совершающий наше освящение».[691] И, конечно, мы можем вместе со святым Златоустом сказать: «Он (= Дух) причина всех благ и всегда пребывает (παραμένει = остается) с нами благодать Духа; она руководит нас ко всему (доброму)».[692]Эту благодать Духа верующие получают от Главы Церкви, от Христа, посредством апостолов и пресвитеров, то есть епископов и священников, как в Святом Крещении, так и в Божественной Евхаристии, — и еще — наложением рук или печати и Помазанием (= Святое Миропомазание), а также в остальных Святых Таинствах, которые действуют и совершаются в Церкви (ср. 1 Кор. 2:12; 6:11; 12:11–13, 28; Еф. 4:11–16; Тит. 3:5–6; Деян. 19:6; 20:28; Евр. 6:2–4; 1 Тим. 2:6, 11–14).[693]

Самый великий дар Божий Церкви — Святой Дух, Утешитель, уже ей дарован, как вслед за апостолом Павлом свидетельствует святой Златоуст: «То, что было величайшим даром, было даровано… А что это? Дух Святой».[694] Он самый большой залог (ένέχειρον), Божественный начаток (απαρχή — Рим. 8:23), Божественное приобщение (θεία μετοχή = божественное причастие — ср. Евр. 6:4, а также в 2 Кор. (13:13), где то же самое названо κοινωνία = общением Святаго Духа). Дух Святой — Залог (о́ Άρραβών) нашего наследства (Еф. 1:14; 2 Кор. 1:22; 5:5). ⁸¹ Любовь Божия еще в день, лучше сказать, в момент события Пятидесятницы излилась в сердца наши обильно через Иисуса Христа Духом Святым Божественным и Единосущным (Рим. 5:5; Тит. 3:5–6).

Здесь, между тем, необходимо подчеркнуть, что понятия «начатой» и «залог» имеют, без сомнения, «эсхатологический» характер. «Все вы знаете, что залог, есть малая часть всего, — говорит святой Златоуст, — дал залог (обручение) (2 Кор. 1:22). Какой залог (обручение)? Духа Святого, дар духовный. Я говорю о Духе… дал ему “обручение печати”, дал залог и сказал: это Я даю тебе теперь, а прочее обещаю… Даровал ей (Церкви) прощение грехов, помилование от наказания, оправдание, освящение, искупление, тело Господне, трапезу божественную, духовную, воскрешение мертвых. Все это имели апостолы. Таким образом, одно Он дал, а другое обещал; и одно было (= получено) на опыте и в обладании, а другое — в надежде и вере. Послушай еще: что Он даровал? Крещение, жертву (= Евхаристию). Это на опыте (= в переживании). А посмотри, что Он обещал? Воскресение, нетление тела, единение с ангелами, ликование с архангелами, жизнь вместе с Ним, жизнь нетленную, блага, но, как написано: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2:9)… И смотри: одно Я даю, а другое обещаю, то в надежде, а это получи в залог, это прими в задаток, это возьми в ручательство. Я обещаю тебе царство; веруй на основании настоящего (= уже дарованного), верь Мне. Ты обещаешь мне царство? Да; Я даровал тебе больше — Владыку (= Господина) Царства: Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? (Рим. 8:32)… В настоящем (= данном) ты можешь удостовериться на деле, а в будущем Я дал тебе залог.

Оно еще лучше (= обещанного)».⁸² Так Дух Святой в Церкви осуществляет Эсхатологию в Церкви.

5. Следовательно, можно кратко сделать вывод, что Святой Дух, посланный от Бога через Иисуса Христа в тело Церкви, совершает в ней Свое Божественное дело, как об этом было решено (ώκονομήθη = задумано = запланировано = «из-икономировано») на Совете Предвечном Троичного Бога. Сошествие Святого Духа в Церковь необходимо для Икономии (= Домостроительства) благодати, то есть для Церкви Христовой, но происходит после всех «икономий» Спасителя Христа, то есть после Его Вознесения. Духом Святым уды (= члены) тела Христова, Церкви, банею возрождения и обновления Святым Духом, Которого излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего (Тит. 3:5–6), полностью очищаются и перерождаются (= преображаются) в новое существо, новую жизнь, новую тварь, новое бытие, вновь оживают и освящаются, помазываются и запечатлеваются, и становятся «причастниками» и «общника-ми» Христа и Духа. На Духе и Духом Святым основывается также и единство Церкви, потому что одним Духом мы все в одно тело крещены. Святой Дух остается и пребывает всегда в Церкви, и поэтому она — Церковь «Пятидесятницы». Божественная благодать и дары Духа, особенно те, которые даются и действуют в Таинствах Крещения, Миропомазания, Евхаристии, Священства, и есть источник жизни и освящения членов Церкви. Благодать и священная власть церковной иерархии зависит в равной мере от Христа и Святого Духа, ибо «Дух Святой поставил епископов пасти Церковь Господа Бога». Преда(ва)ние истинной веры и единство Церкви в вере

82

Беседа о Евтропии, 12–16(52,407–412). Ср. hPG62, 19.

и благодати, так же как и жизнь верующих во Христе, бывает Духом Святым: через освящение Духа и веру Истине (2 Сол. 2:13). «Начаток Духа», а это животворящая в Церкви божественная благодать, спасительная, нетварная и всесотворяющая, обоживающая энергия Бога Живого и Истинного, и есть залог и ручательство того, что мы наследуем в вечной жизни Царства Христова, в Царстве Отца и Сына и Святого Духа.

а) Одна вера

1. Послания апостола Павла, говорит святой Иоанн Златоуст, подобно «стене, построенной из адаманта», со всех сторон защищают Церковь во всей вселенной. Их польза не ограничивается только определением правильного образа жизни (τον ορθόν βίον), но состоит, прежде всего, в том, что они направлены на «ниспровержения ложных учений (δογμάτων νόθων) и защиты истинного».' Поэтому далее мы более подробно рассмотрим учение апостола Павла об «истинной вере» и истинных догматах Церкви, то есть о единстве Церкви в вере и истине, о чем святой апостол очень часто говорит в своих Посланиях.

С этой точки зрения, особенно характерно его Первое Послание к Тимофею, в нем апостол говорит именно о Церкви как о единственном «Столпе и утверждении Истины» (1 Тим. 3:15). Будет интересно проследить всю структуру и содержание этого Послания. Оно написано апостолом своему ученику, истинному сыну по вере, Тимофею, епископу и «пресвитеру» (= настоятелю) одной поместной Церкви. Это Послание сжато отражает: образец веры, истины, предания, жизни и организации Церкви, а также ее позиции по отношению к тем, кто разрушает единство веры, то есть к еретикам.[695] ^[696]

В начале Послания святой Павел подчеркивает свое послание (посланность, призвание) Богом как апостола Христа (1 Тим. 1:1, 12); затем приводит основополагающую истину всей «Икономии = Домостроительства», представляющую и основу веры Церкви: Верно и всякого принятия достойно слово, кто Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый (1 Тим. 1:15; ср. 2:3–6). Этот сотериологический христоцентризм веры Церкви еще ярче подчеркивает апостол в своем известном гимне: Бог явился во плоти… (1 Тим. 3:16). Между тем, необходимо заметить, что этому гимну непосредственно предшествуют слова апостола о Церкви как о Доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1 Тим. 3:15). Апостол же завершает Послание, «богословя» (θεολογών = богословствуя)[697] ^[698] о Божестве Христа: блаженный и единый сильный Царь царствующих и Господь господствующих (1 Тим. 6:15). Можно сказать, что в этих словах кратко сформулирована вера Церкви, правая истинная вера, которую проповедует апостол Павел. Итак, первое, что мы отмечаем, — в этом Послании апостол подчеркивает «истинность веры».

Также в третьем стихе первой главы того же Послания апостол говорит, что в Ефесе он оставил Тимофея (1 Тим. 1:3; 4:14; 2 Тим. 1:6), епископа, которого сам рукоположил; и затем в третьей главе дает ему рекомендации по выбору и рукоположению епископов и пресвитеров в Церкви (1 Тим. 3:1-10; ср. 5:17–22. Ср. Тит. 1:5–9; Деян. 14:23; 20:28).[699] ^[700] Это приводит нас к выводу, что существует непосредственная, неизбежная и неразрывная связь епископов с Церковью, и наоборот. Сам апостол завершает свои советы и рекомендации словами, усиливающими сказанное: Сие пишу тебе… чтобы, если замедлю, ты знал, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины (1 Тим. 3:14, 15)[701]Это второй момент, который особенно подчеркивается в Послании.

Третий момент заключается в следующем: апостол Павел передает Тимофею благовестив блаженного Бога, которое мне вверено (1 Тим. 1:11), и преподает его полностью: Преподаю тебе, сын мой Тимофей, сообразно с бывшими о тебе пророчествами, такое завещание (την παραγγελίαν = послание, заповедь) (1 Тим. 1:18).[701] По толкованию святого Иоанна Златоуста, здесь апостол под понятием «заповедь» (= завещание) подразумевает, что передает (παραδίδει) то, что он принял от Бога, желая, чтобы Тимофей имел веру и добрую совесть (1 Тим. 1:19). Под этими же словами подразумевает всецелую истину и веру, которую дал Бог, то есть истинную веру и образ жизни в согласии с ней.[702] Именно в этом и состоит христианское благочестие (ή ευσέβεια = жизнь по Богу), о котором так часто говорит апостол Павел (1 Тим. 3:16; 4:7–8; 6:3, 11; 2 Тим. 3:5; Тит. 1:1). Иными словами, апостол Павел говорит здесь о Священном Предании, которое состоит в том, что в Церкви передается истинная евангельская вера и жизнь, — от апостолов их наследникам, из века в век.[703] Следовательно, не подлежит сомнению то, что предание истинной веры с апостольским «преемством» в Церкви связано нерасторжимо.[704] О верности этого заключения, то есть, того, что речь идет о предании в самом широком апостольском и экклесиальном смысле слова, ясно видно из того же Послания (2 Тим. 1:9), (а также см. 4:6, 14–16 и 6:14), и прежде всего: О Тимофей! храни преданное тебе (залог) (την παρακαταθήκην = депозит = основной капитал) (1 Тим. 6:20; ср. 2 Тим. 1:13–14; 3:10, 14; 10:14; 2 Сол. 2:15; Фил. 4:9; Кол. 2:6–8).

Четвертой темой, которую развивает апостол в том же Послании, является тема ереси и еретиков: Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам-обольстителям и учениям бесовским (1 Тим. 4:1). О еретиках говорит апостол и в первой главе, третьем стихе, и в (1:19): потерпели кораблекрушение в вере, и в (6:3, 4): Кто учит иному и не следует здравым словам Господа нашего Иисуса Христа и учению о благочестии, тот горд (τετυφωταί = ослеплен надменностью) (ср. и 1 Тим. 4:7; 6:5, 10, 20, 21). Апостол советует Тимофею избегать этого и следовать только тому, что принял, то есть исповедовать доброе исповедание Истины, как Христос перед Понтием Пилатом исповедал доброе исповедание (1 Тим. 6:11–14). Согласно экзегезе святого Златоуста, это исповедание (ή ομολογία), или «свидетельство» (ή μαρτυρία) Христово, заключается в том, что Господь сказал Пилату: На то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об Истине, а также в Его ответе на вопрос Пилата: итак, Ты Сын Божий? (Ин. 18:37; Лк 22:70). Святой Златоуст делает вывод: «как Он делал, так, говорит, и вы должны делать. Он для того и свидетельствовал, чтобы мы по следам Его шли в добром исповедании. То же самое (апостол) делает и в послании к Евреям (12:2–3), говоря: взирая на Начальника (= Вождя) и Совершителя веры Иисуса».[705] ^[706] Итак, к такому свидетельству и исповеданию истины и веры, то есть исповеданию и проповедованию Истинной веры, вплоть до мученической смерти, призвана вся Церковь — к свидетельству против еретиков и ересей. Ибо только Церковь через апостолов и их наследников «верно преподает слово истины» (2 Тим. 2:15). " Вот четвертый момент, который мы отмечаем в этом исследуемом здесь Послании.

Подобным образом мы могли бы проанализировать и другие многочисленные Послания апостола Павла (ср. Первое к Коринфянам, к Ефесянам, к Филиппийцам, к Колоссянам). И в целом апостол Павел весьма часто говорит о вере, о единстве в вере и истине, о постоянном и непоколебимом пребывании в евангельской вере, которую Бог открыл и передал Церкви. В предшествующих главах мы многократно говорили о единстве Церкви. Мы подчеркивали, что это единство Церкви, согласно апостолу Павлу, основывается на ее единстве с Христом и во Христе, на единстве Духа, на единстве верующих с Христом и друг с другом, на единстве Таинства Крещения и Евхаристии и, конечно, на единстве благодати, жизни и любви. В продолжение исследования мы рассмотрим единство Церкви и верующих в вере, потому что, в сущности, единство веры включает в себя все вышеизложенное и представляет собой основание Церкви, источник ее единства. Церковь существует только в вере, верой и с верой, разумеется, в правой, истинной, Богом данной вере. Великий апостол народов совершенно оправданно назван «Апостолом веры», ибо он все Откровение, Евангелие, Церковь основывает на вере Христовой, вере в Христа. [707] Вера — поистине ипостась (ύπόστασις — Евр. 11:1; 3:14)[708] (= бытие, существование) Евангелия апостола Павла о Церкви и самой Церкви.

2. Согласно апостольскому понимаю, а также толкованию святого Златоуста и всецелой древней кафолической (= соборной) Церкви вообще, Церковь Христова основывается на правильной и спасительной вере (и веровании) Истине. [709] В соответствии же с этим евангельским и апостольско-святоотеческим пониманием истинная вера Церкви отождествляется с Истиной в ее абсолютном смысле. Ибо вера Церкви это — Господь наш Иисус Христос, Богочеловек, и Он есть сама Истина, Божественная Истина. [710] И поэтому апостол называет Церковь Бога Живого, то есть Церковь Христову, — столп и утверждение истины. Толкуя эти слова апостола Павла, святой Иоанн Златоуст говорит и обратное: «Этим объемлются вера и проповедь, потому что истина есть столп и утверждение Церкви».[711]

Конечно, священный отец Церкви этими словами не противоречит апостолу, так как обе позиции верны: Церковь поистине столп и утверждение Истины, но и Истина — столп и укрепление Церкви. Следовательно, ни Истины не существует вне Церкви, ни Церкви не существует вне Истины. Истина и Церковь есть одно, так же как одно — Христос и Церковь, как Христос и Истина. Христос есть ипостасная (= личностная) Истина Божия (Ин. 14:6; Еф. 4:21; 2 Сол. 1:10),[712] и Церковь как Богочеловеческое Тело Его — поистине тело Истины, Сама Истина.[713]Следовательно, по Апостолу и Златоусту, истина является не какой-то неопределенной и неуловимой философской идеей по стихиям мира (Кол. 2:8), а реальностью, наступившей и присутствующей в Церкви Христом и Духом Святым, евангельской верой и богоданными догматами, от Воплощения Христова (Ин. 1:17): благодать же и истина произошли (έγένετо) чрез Иисуса Христа (ср. Еф. 4:21; Кол. 1:26–27).^{18 а}

В Церкви Христовой отождествляются следующие понятия, лучше сказать, реальности: Истина, вера Христова, правоверие (ορθοδοξία = православие) и истинные (правильные) догматы.[714] Ибо вся христианская вера и догматы, в сущности, представляют собой одну единственную истину — Богочеловека Христа.[715] А Великая благочестия тайна (1 Тим. 3:16) апостольская, которая есть не что иное, как Христос, Логос Божий, Который явился во плоти,[716] является основополагающей истиной и верой Церкви, одна единственная сущностная истина нашей веры — «проповедь апостолов и догматы Отцов»[717] — нерукотворный хитон Церкви, невеста Жениха Христа.[718] Поэтому только Церковь, имея своей Главой Богочеловека Христа, может непогрешимо «верно преподавать слово истины» (2 Тим. 2:15).

В своих Посланиях апостол очень часто отождествляет веру, веру Евангелия, веру Христову, с истиной в Церкви, то есть с Истинной верой, Православием, или, по святому Златоусту, с «правильными догматами». В Посланиях апостола Павла подчеркивается и то, что спасение приобретается только верой Истины, то есть Истинной верой. Вот почему апостол Павел выделяет основной принцип: в Церкви может существовать исключительно и единственно одна вера, и одно единство веры (Еф. 4:5, 13).

Так, апостол благовестив блаженного Бога, которое ему вверено (1 Тим. 1:11), то есть Евангелие Христово (Рим. 1:16; 15:29; 2 Кор. 2:12) назовет словом Божиим (Евр. 13:7; Деян. 13:48; 1 Кор. 14:36; Кол. 1:25; 2 Кор. 2:17; 4:2; 1 Сол. 2:13), словом Христовым (Кол. 3:16), словом истины (Еф. 1:13; 2 Кор. 6:7; Кол. 1:5), словом веры (1 Тим. 4:6; Рим. 10:8); или здравым словом Господа нашего Иисуса Христа (1 Тим. 6:3; 2 Тим. 1:13), словами веры и доброго учения (1 Тим. 4:6), или словом жизни (Фил. 2:16), словом спасения (Деян. 13:26), Евангелием спасения (Еф. 1:13). Когда апостол говорит о вере, он называет ее — вера Евангелия (Фил. 1:37; ср. Деян. 16:5), одна вера (Еф. 4:4; ср. 1 Кор. 2:5; Кол. 2:7), единство веры сына Божия (Еф. 4:13), тайна веры (1 Тим. 3:9), вера истины (2 Сол. 2:13); или же всю проповедь Евангелия называет просто верой (Рим. 14:25; 1:8; Тал 1:23; 3:23, 25), или верой Христовой (Рим. 3:22; Фил. 3:9; Тал 2:16; 3:22), а Господь есть Начальник и Совершитель веры (Евр. 12:2).

Говоря же об истине, апостол пишет: Истина Евангелия (Гал. 2:5; Кол. 1:5), истина Христова (2 Кор. 11:10; ср. Еф. 4:21, 2 Кор. 13:8), слово истины (2 Тим. 2:15; 2 Кор. 6:7; Еф. 1:13), слово истины Евангелия (Кол. 1:5), любовь истины (2 Сол. 2:10), истина, относящаяся к благочестию (Тит. 1:1), а Церковь называет — столп и утверждение Истины (1 Тим. 3:15); есть и места, где апостол связывает веру с истиной, либо отождествляя их, либо подчеркивая одну другой. Он называет себя учителем народов в вере и истине (1 Тим. 2:7), говорит: да будут осуждены все, не веровавшие истине (2 Сол. 2:12), или «через освящение Духа и веру истине» (2 Сол. 2:13). Толкуя эти последние слова, святой Златоуст замечает следующее: «через освящение Духа и веру истине — это можно сказать: освятить Духом и верой истинной, ибо то, в чем состоит и содержится наше спасение».[719] К тому же, Евангелие Христово, то есть Его наставления и учение, апостол называет «догматами» (δόγματα — Еф. 2:15; Кол. 2:14), которые, по святому Иоанну Златоусту и другим отцам Церкви, означают веру, точнее, «веру через догматы». [720]

Следуя за великим апостолом Павлом, святой Иоанн Златоуст очень часто отождествляет Евангелие, веру, истину, догматы и благочестие (την ευσέβειαν). Так, он называет апостола Павла «учителем небесных догматов», «учителем церковных догматов».[721] В другом месте говорит, что апостол Павел «ясно видел, что необходимо следовать Христовым догматам».[722] А в третьем фрагменте пишет: «Догматы священные дарованы нам Христом, некоторые Им Самим, а некоторые — через апостолов». [723]Поэтому, говорит он: «слово Христово»,[724] «Свое слово в проповеди, вверенной мне по повелению, то есть проповедание. Оно, это благовестие, заключало в себе все — и настоящее, и будущее, жизнь, благочестие, веру, все вместе» (Тит. 1:3).[725]

Значит, учение Господа и проповедь Евангелия святой Иоанн Златоуст называет «догматами» и «догматами истины», или «божественными догматами», «правильными догматами», «догматами Церкви» и «догматами Христовыми».[726] Необходимо подчеркнуть, хотя это разумеется само собой, что для святого Иоанна Златоуста и всего святоотеческого богословия нашей Церкви «догматы» имеют весьма широкое значение. Мы найдем их как слова Божии, как спасительные «истины веры» и «догматы жизни вечной»,[727] как живоначальные принципы спасения,[728] как «правила новой твари» (ср. Гал. 6:16, 15).[729] Догматы являются тем же самым, что и Евангелие Христово: сила Божия ко спасению всякому верующему (Рим. 1:16; ср. 1 Кор. 1:18, 24). «Догматы, — говорит святой Златоуст, — являются основанием нашей жизни; из них наша жизнь берет свое существование».[730] Они «составляют основание (τό κεφάλαιον = основной капитал) нашего спасения». [731] Догматы — объявленные Богом истины (= факты = события) Христовой Икономии спасения.

Во всех этих приведенных выше определениях, которые мы встречаем у апостола Павла и святого Иоанна Златоуста, выражена, в сущности, одна и та же вещь: правильная и истинная вера, или вера Истины (ср. 2 Сол. 2:10, 12, 13), которая дана нам для спасения и вечной жизни.[732]Речь идет о тех Господних словах жизни вечной (Ин. 6:68; ср. Евр. 6:5), которые всецело представляют собой «веру нашу, истинную и апостольскую»,[733] то есть всецелую кафолическую веру Церкви. В этой и в такой вере мы существуем, живем и спасаемся в Церкви как христиане.[734]Все то, что мы привели ранее, святой апостол и святой Златоуст выразят одним единственным словом, и это слово — благочестие (ή ευσέβεια = благочестие = богопочитание), или «полное благочестие» (ή άπηρτισμένη ευσέβεια).[735] Это слово конечно же имеет совершенно христианско-новозаветное понятие и смысл. Благочестие здесь — это новозаветная вера Церкви, учение Христово и Евангелие вообще, правильные догматы веры, но и правильная христианская жизнь во всех добродетелях. Иными словами, благочестие — это то же, что и христианская вера со всем тем значением, которое дает ей апостол Павел, вместе со всем ее догматическим, спасительным и экклесиологическим смыслом и содержанием. Поэтому и говорит святой Златоуст: «Вера — основа благочестия».[736]

Итак, эта вера для святого апостола и святого Златоуста есть вера избранных Божиих и познание истины, относящейся к благочестию (Тит. 1:1). Она «по Христу», она Христова, это — «вера во Христе». Она — само «Евангелие Христово», в котором правда Божия от веры в веру, как написано: “праведный верою жив будет” (Рим. 1:17). Вера никогда не является просто убеждением или пустым теоретическим знанием догматических истин, она есть всецелое божественное и богочеловеческое «дело» Божие «во Христе» и «дело» человека «во Христе» — ради спасения и святой человеческой жизни в Церкви. Поэтому, когда апостол пишет Тимофею: упражняй себя в благочестии (1 Тим. 4:7–8, 2:2), это, по святому Златоусту, значит: живи «в вере чистой и жизни правильной, ибо в этом благочестие».[737] «Христианство, — говорит в другом месте тот же отец Церкви, — требует и правильности догматов и здравого образа жизни (πολιτείαν)», то есть требует «веры и чистой жизни».[738]

Следовательно, для жизни и спасения в Церкви нам необходимо иметь: правильную веру, то есть здравые догматы в своей душе, и вместе с тем и правильную жизнь, в полном согласии в Божественной волей, чтобы жизнь свидетельствовала о догматах, и догматы делали жизнь истинной и подлинной.[739] Ибо если вера без дел мертва (Иак 2:26), то и «дела без веры мертвы».[740] Одно с другим очень тесно взаимосвязано, и одно и другое необходимо для спасения.[741] Без них спасения не существует (ср. 1 Тим. 6:3-21; 2 Тим. 2:5, 15–26; 3:5, 8, 13–14 идр.).[742] Но, в сущности, конечно, речь идет об одной и той же реальности. Так же как и во Христе, полное единство: Путь-Исти-на-Жизнь (Ин. 14:6), то есть для нас, христиан, Он один и тот же Путь веры, Истина веры и Жизнь веры.

Эту догматически-этическую (сотериологическую) целостность и целое, неповрежденность и подлинность христианской веры в Церкви мы очень часто встречаем как у апостола Павла и Иоанна Златоуста, так и у других апостолов и отцов. Под этим углом зрения, и Церковь состоит из этих двух элементов: правильной веры и правильной христообразной жизни. «Ибо Церковь, — говорит святой Златоуст, — вера и жизнь»,[743] то есть правильная вера и правильная жизнь. Или совсем кратко: Церковь — истина и жизнь. Все это мы можем вывести конкретно из слов апостола о Великой благочестия тайне, в которой заключена сущность Церкви и в которой сосредоточено все в одном богочеловеческом единстве. Итак, Христос Богочеловек есть Вера Церкви, потому что Он — Истина и Жизнь (Ин. 14:6).[744] В этом содержится все христианское «благочестие», и это апостольское «слово благочестия», «проповедь по благочестию», Великая благочестия тайна, «истина по благочестию» (1 Тим. 3:16; 6:3; Тит. 1:1).[745] Поэтому и божественный Златоуст назовет Христа «Господом благочестия», а Церковь — «кораблем благочестия».[746] Последующие богоносные отцы Церкви, имея вождями апостола Павла и святого Златоуста, содержательно и понятийно отождествили благочестие и Православие как единственную истинную веру Церкви, единственно спасительную, ибо она идентична Христу. Без такого «целостного Православия» не существует ни истинной Церкви, ни истинного спасения.

3. Из вышеизложенного мы можем сделать вывод, что единство Церкви в вере и единство веры в Церкви абсолютно необходимы. Поэтому великий апостол веры, Павел, посвятил всю свою жизнь и деятельность сохранению единства Церкви в единстве веры.[747] ^[748] По этой причине Павел справедливо назван апостолом и богословом единства Церкви.⁵⁸ Апостол непрестанно и неустанно советует и подвигает христиан непоколебимо стоять в вере, хранить единство веры в Церкви, избегать всякой ереси и любых расколов. Это последнее он особо подчеркивает и этого требует в своих пастырских Посланиях, потому что обращает их к пастырям и епископам Церкви. Но и простым христианам апостол нередко пишет о согласии, единомыслии и единстве в вере: Только живите достойно благовествования Христова, чтобы мне, приду ли я и увижу вас, или не приду, слышать о вас, что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру Евангельскую (Фил. 1:27). Или еще: дополните мою радость: имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны (Фил. 2:2). И снова: Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях (1 Кор. 1:10; ср. Рим. 15:5). Особенно же в Послании к Ефесянам апостол ставит ударение на принцип: одна вера, одно тело и единство веры и единство Духа (Еф. 4:3, 4, 5, 13). Стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас (Еф. 4:3–6).[749]

Согласно святому Златоусту, «одно тело и один Дух» здесь значит то, что в одном теле должен жить один дух, то есть один и тот же ум (ομόνοια = единодушие, общность мысли) — одна и та же мысль (ομοφροσύνη = единомыслие) в вере. А мы имеем ум Христов (1 Кор. 2:16). Потому что может случиться и такое: «так как может быть одно тело, но не один дух, — когда, например, кто-нибудь будет другом еретиков», именно как с еретиком, а не просто как с человеком.[750] Нет сомнения, что понятие «одно тело и один Дух» имеет не только психологический, но и, прежде всего, христологический и пневматологический характер. Ибо, как мы уже увидели в предшествующих главах, единство Церкви во всем берет начало во Христе и совершается, осуществляется (= переживается), Духом Святым. Таким образом, единство в вере — единство во Христе и Святом Духе. Такое понимание и смысл «единства веры» подчеркивает святой апостол в Послании к Ефесянам (4:13): доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова. Здесь это значит, говорит святой Златоуст: «пока окажемся все имеющими одну веру. Единение веры то и означает, когда мы все будем одно, когда все одинаково будем понимать этот союз… Когда мы все веруем одинаково, это и есть единение (веры)».[751]

Известно, насколько строго апостол Павел критикует коринфян за их разделения и расколы, хотя они и не имели догматической природы.[752] Но делает это для того, чтобы вернуть их к церковному порядку и навсегда отвратить от дурных дел. Апостол самым живым образом показывает им самое крепкое и всеобъемлющее основание единства

Церкви и веры: Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос (1 Кор. 3:11). А святой Златоуст, толкуя эти слова, дополняет: «Я возвестил Христа, дал вам основание; смотрите, как вы строите на нем, не с тщеславием (χενοδόξως = ради пустой славы) ли, не с целью ли — отклонять от Него учеников и привлекать к людям? Не будем же увлекаться ересями (расколами): никто не может положить другого основания, кроме положенного (Христа — 1 Кор. 3:11).⁵⁸

4. Такое единение в вере, которое основано на Христе и существует во Христе, — дар и плод Святого Духа, потому что и вера, и единство Церкви в ней дается, осуществляется и сохраняется «в Духе Святом» (= Духом Святым), Который, постоянно обитая в Церкви, вдохновляет, животворит, соединяет и руководит (1 Кор. 12:3-13; Рим. 8:2, 14–16; 2 Кор. 3:17–18; 2 Тим. 1:14). Вера Церкви во Христа дана Духом Святым: Потому сказываю вам, что никто, говорящий Духом Божиим, не произнесет анафемы на Иисуса, и никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор. 12:3). Следовательно, здесь отождествляются единение в вере, единомыслие: вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру Евангельскую (Фил. 1:27) и единство Духа. Поэтому и говорит святой златоустый богослов: «так как вы получили одного Духа и пили от одного источника, то между вами не должно быть раздоров и разделений (διχονοείν)».⁵⁹ Ибо живущие, кто заново [753] ^[754] родился и живет, по Духу Святому и помышляют по Духу Святому (Рим. 8:5).

Такой пневматологический характер веры и единения, исповедания веры и единомыслия в ней, очень ясно виден из слов 1 Кор. (2:10–16): А нам Бог открыл это Духом Своим; ибо Дух все проницает, и глубины Божии. Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божиего никто не знает, кроме Духа Божия. Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога, что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого, соображая духовное с духовным… А мы имеем ум Христов. Смысл последних слов ум Христов, как видно из контекста всей второй главы этого Послания, имеет одновременно и христологический и пневматологический характер. Иметь ум Христов здесь значит иметь Дух Христов (Рим. 8:6).[755] Как говорят святы Отцы: «А мы имеем ум Христов, это Дух, Который говорит в святых, и Который им открывает тайны, и проявляет (άποφαίνον = показывает) божественный ум».[756] Следовательно, Церковь Христова имеет ум Христов, то есть Духа Святого, Который ведет ко всякой истине (Ин. 16:13; Рим. 8:14; Гал. 5:18).[757] «В самом деле, — говорит святой Златоуст, — апостолы не с горы (Синая) сошли с каменными досками в руках подобно Моисею, а неся в душе своей Духа, и всюду ходили, источая (от Него) сокровище и источник учений, даров духовных и всяких благ, став по благодати (другими) одушевленными книгами и законами. Потому что устами их говорил ко всем приходящим к ним Бог (Дух)». [758]

Согласно с этим, благодать Святого Духа, любовь Его и причастие Его [759] в Церкви, или, как говорит Златоуст, «управление (ή κυβέρνησις) Духом» или «кроткое веяние Духа» (ή πραεία αύρα τού Πνεύματος),[760] есть то, что осуществляет и сохраняет единство веры в Церкви. Сам апостол начал свою проповедь веры Христовой, будучи «послан от Духа Святого» (Деян. 13:4), и слово этого христодухновенного «проповедника и Апостола, учителя язычников в вере и истине» (1 Тим. 2:7), было мечом Духа, проявляясь в утверждении Духа и силы (Еф. 6:17; 1 Кор. 2:4–5). Всякое его мнение по всякому вопросу происходило от того, что он Духа Божиего имел (1 Кор. 7:40), и потому Церковь Апостола Павла была и есть письмо Христово… написанное не чернилами, но Духом Бога Живого (2 Кор. 3:3).

Пневматологический принцип веры Церкви определен на Первом Апостольском Соборе, в котором участвовал и апостол Павел, гласит: Изволися Духу Святому и нам, то есть Духу Святому с апостолами и пресвитерами, со всею Церковью (Деян. 15:28, 22). Этот богочеловеческий соборный принцип, который, как верно замечает отец Иустин (Попович), содержит в себе весь метод богочеловеческого действия Церкви в мире,[761]полностью выражает и подтверждает богочеловеческое содержание веры, благочестия, истины и догматов Церкви. И именно здесь мы вновь соприкасаемся с самой тайной кафоличности (= соборности) Церкви как христологической и пневматологической, благодатной тайной единства Церкви в вере, единомыслии, истине, благочестии, Духе Святом. Это «в Духе» единство и ка-фоличность полноты тела Христова есть то постоянно присутствующее и продолжающееся в Церкви Пятидесятницы «дыхание Духа» (ή αύρα τού Πνεύματος), как говорит святой Златоуст, то есть довершительное и совершительное присутствие, и действие, и причастие Третьего Лица Святой и Нераздельной и Животворящей Троицы в Церкви.

Единство веры в Церкви и единство Церкви в вере, без сомнения, действительно для всех времен и мест, где существует Церковь. Ибо Церковь «простирается не только по всей вселенной, но и в веках».[762] Согласно этому, все церковные общины (церковные) объединения, распространенные по всей вселенной, есть «Церковь по всей вселенной» (αί πανταχοϋ τής οικουμένης ΈκκΛησίαι)[763] — у апостола Павла речь идет о поместных церквах в Коринфе, в Ефесе и т. д., [764] в сущности, соединенных одной и той же верой, так же как они соединены в одной Евхаристии, то есть в одном Христе. Точно так же и Церковь всех веков, то есть Церковь первых веков с Церковью последующих веков и грядущих, представляет нерасторжимое единство в одной единственной неизменной вере и одной и той же неизменной Евхаристии, во Христе Иисусе — Одном и Том же вчера, сегодня и вовеки — Евр. (13:8). И так же как Христос один, и Дух один, и одно тело Церкви, так и вера Церкви одна и та же во всяком месте вселенной и во веки.[765] Вера, однажды переданная святым (Иуд 3), то есть христианам, в Церкви Господом и Его апостолами, хранится всюду и всегда [766] Духом Святым, и проповедуется и передается из поколения, в поколение оставаясь неизменной, не меняясь в зависимости от места во вселенной и во времени.[767]

Поэтому апостол Павел весьма часто говорит о Предании веры: Посему, как вы приняли Христа Иисуса Господа, так и ходите в Нем, будучи укоренены и утверждены в Нем и укреплены в вере, как вы научены (Кол. 2:6–7). И в другом месте: О том помышляйте, чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне (Фил. 4:8–9; ср. 2 Сол. 3:6). И снова: Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам (1 Кор. 11:2).[768] В Послании к Евреям (13, 7–9) апостол еще конкретнее говорит о Священном Предании веры: Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам Слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте Вере их. Иисус Христос вчера, и сегодня, и вовеки — Тот же! Учениями различными и чуждыми не увлекайтесь. И Фессалоникийцам ясно пишет: Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом, или посланием нашим (2 Сол. 2:15; ср. 2:10–13; 3:6).[769]

Из всех процитированных фрагментов становится очевидно, что апостол отождествляет Предание веры со всем христианским Откровением, с Евангелием, которое он проповедует. Он говорит об этом совершенно определенно: предания, которым вы научены или словом, или посланием нашим, то есть «Предание» — и Послание Апостола (= Священное Писание), и слово Апостола (= Апостольское предание). «Отсюда очевидно, что (апостолы) не все передали чрез послания, но многое сообщали и без письмен; между тем, и то и другое равно достоверно. Поэтому мы должны признавать достоверным и церковное Предание. Есть предание, больше не ищи ничего» (Παράδοσίς έστί, μηδέν πλέον ζητεί).[770]

В предшествуем изложении мы увидели, что и сама Божественная Евхаристия есть «Предание» (1 Кор. 11:23). И еще апостол говорит, что и Смерть, и Погребение, и Воскресение Спасителя Христа представляют собой Предание Церкви, которое он (апостол) принял от Самого Господа и которое передает христианам (1 Кор. 15, 1–4).[771] Согласно этому, Священное Предание, по апостолу Павлу, представляет собой не только то, что написано или не написано в Евангелии как в книге. Но, прежде всего, Предание — это доверие Церкви самого Евангелия Христова как Богопереданной веры, истины, жизни и спасения. А еще конкретнее, да повторим основную истину всей апостольской экклесиологии: Божественное, Богочеловеческое Предание есть предание Самого Господа Иисуса Христа как Спасителя в Церковь, и как Церковь, из века в век, из поколения в поколение, вкупе со всеми Его Божественными истинами и догматами, благодатями и добродетелями.[772] Это со всей очевидностью следует из цитированных слов апостола (Кол. 2:6–7): вы приняли Иисуса Господа, и других фрагментов.[773] ^[774] Поэтому апостол всякое изменение Предания, то есть Евангелия, характеризует как переход к иному благовествованию и как проповедь другого Иисуса (Гал. 1:6; 2 Кор. 11:4).

Апостол очень часто говорит о Предании в Послании к Тимофею(1 Тим. 6:20; 2Тим 3:14; ср. 1 Тим. 4:6, 16; Евр. 13:7; Фил. 4:19; Гал. 1:9): О Тимофей! храни преданное тебе (την παρακαταθήκην), и еще: А ты пребывай в том, чему научен и что тебе вверено, зная, кем ты научен. Но еще конкретнее он говорит в 2 Тим. (1:13–14): Держись образца здравого учения, которое ты слышал от меня, с верою и любовью во Христе Иисусе. Храни добрый залог (την παραθήκην) Духом Святым, живущим в нас. Этими словами апостол показывает, что

Дух Святой — хранитель Предания в Церкви.[775] Предание связано, как проистекает из вышепроцитированных слов апостола, и с апостольской иерархией (= преемством), существующей в Церкви,[776] и, как говорит святой Златоуст, со святой, духоблагодатной жизнью в Церкви, то есть со святыми, в которых живет Святой Дух;[777] такими были сами святые апостолы[778] и, прежде всего, Павел, поэтому он «учил (людей) не только словами, но и делами»,[779] что значит: своей жизнью и делами, образом жизни, поведением и деланием — все во Христе и в Духе Святом.

В своем толковании прежде процитированных слов апостола Павла из Послания к Тимофею (2 Тим. 1:13–14) святой Иоанн Златоуст пишет: «Как делают живописцы, — говорит он, — так и я начертал тебе (ένετυπωσάμην = сделал в тебе оттиск) образ добродетели и всего, угодного Богу, и как бы некоторое правило, первообраз, и начертание я вложил в твою душу. Это и имей; нужно ли будет тебе посоветоваться о вере, или о любви, или о целомудрии, оттуда заимствуй образ(цы); не будет тебе надобности искать образца у других, потому что там все содержит — ся».[780] В продолжении толкования святой Златоуст пишет, что этот «добрый залог» (παραθήκη), то есть Священное Предание, хранит Дух Святой: «Человеческая душа и человеческая сила не в состоянии сами по себе сохранить таких благ, вверенных им, но только Духом Святым, то есть, если будем иметь в себе Духа; а Он будет присущ нам… Он (Дух) — наша стена, Он — наша ограда, Он — наше убежище».[781] Под таким углом зрения, мы можем сказать, что Предание — это всегда пребывающее присутствие Святого Духа в Церкви. [782]

Следовательно, святой Дух продолжает хранить в веках одно и то же, единственное, Предание веры в недрах Церкви, потому что, как говорит апостол (и апостольский наследник, святой Златоуст), один Господь, одна вера, один Дух (Еф. 4:4–5), «одно тело Христово», «одно тело верных… и это тело не разделит ни время, ни место».[783] Этому телу всегда принадлежат апостолы, которые являются столпами, «которые несут кровлю веры и удерживают», и «очами тела Церкви»,[784] «учителями церковных догматов».[785] Поэтому Церковь остается апостольской во все века как в смысле веры и Предания, так и в смысле всего остального. Но Учитель Церкви всегда был и остается из века в век Один и Тот же — Иисус Христос — вчера, сегодня и вовеки (Евр. 13:8; ср. Мф. 23:10).[786] И Он — единственная Глава Церкви и Первопастырь (Αρχιποιμήν): «Ибо Церковью Его управляют не люди, но Он Сам, всюду пасущий верующих в Него».[787]И Дух святой Утешитель — Один и Тот же: «Даже если апостол Павел отсутствовал, но Утешитель присутствует» (Καν Παύλος άπίη, άλλ’ ό Παράκλητος πάρεστιν). [788]«Ибо не из досок наш корабль (= Церковь) построен, но скреплен Божественным Писанием, и не звезды небесные руководят сверху, но Солнце Правды (Христос)управляет нашим плаванием; а мы сидим на корме, ожидая не ветра зефира, но тихого дуновения Духа (Святого)».[789]

5. Единство Церкви в вере и преданности истине старались разрушить еретики и во времена апостола Павла, и во времена святого Иоанна Златоуста, и после них. Отстаивая единство Церкви в вере, апостол Павел одновременно боролся и против всех ересей, и против еретиков, разрушавших это единство и, таким образом, лишавших спасения себя и других.[790] Они разоряли внутреннюю цельность (= интегральность, кафоличность) веры — истины — спасения, неповрежденность учения (Тит. 2:7) Евангелия, и поэтому на них, словно молния, пало проклятие (τό ανάθεμα) великого апостола: Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. Как прежде мы сказали, так и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема (Гал. 1:8–9).

Отец ересей, вождь еретиков, согласно святому Иоанну Златоусту, есть сам диавол, [791] который с самого начала старается погубить человека и лишить его спасения и вечной жизни (ср. 2 Кор. 11:3–4; ср. 2 Пет 2:1-20). Все свои силы он направляет на то, чтобы искоренить истину о спасительной Икономии (= Домостроительстве) Христовом. [792] Он уводит от Великой благочестия тайны к тайне беззакония и безбожия (2 Сол. 2:7; ср. Тит. 2:12),[793]часто переоблачаясь в «ангела света», а «его служители» облекаются в одежды служителей правды (2 Кор. 11:14–15). Поэтому уже с момента самого возникновения Церкви являются: после истинной веры — ереси, после истины — заблуждения и обман, после апостолов — псевдоапостолы, после пророков — лжепророки, после Христа — лжехристы и антихрист (ср. 2 Кор. 11:13; 1 Тим. 4:2; 2:26);[794] все они извращают Евангелие, противятся истине и здравому учению, то есть богооткровенной Христовой вере, и поэтому все они обманщики и обманутые, такие служат не Господу нашему Иисусу Христу (Тал 1:7; 2 Тим. 3:7, 8, 13; 1 Тим. 6:3; Рим. 16:1 ΤΙ 8). Поэтому апостол анафематствует их и повторяет анафему (Тал 1:8–9).

Согласно толкованию истиннолюбивого Иоанна Златоуста, апостол в Послании к Гал. атам (1:8–9) осуждает любую попытку извращения Евангелия, уже несущую в себе семя ереси. Толкуя этот фрагмент из Послания апостола Павла, он говорит: «они прибавили еще только одну или две заповеди, установив вновь заповедь об обрезании и соблюдении дней; но, желая показать, что и незначительное нарушение закона разрушает все, он и сказал, что ниспровергается Евангелие. Подобно тому как тот, кто хотя бы незначительно испортит в царских монетах печать, делает негодной всю монету, точно так же и тот, кто извратит и малейший догмат правой веры, все уже подвергает разрушению, постепенно переходя от одного повреждения к другому, худшему. Поэтому апостол Павел писал: “ниспровергают Евангелие и те, которые привносят в него вновь даже что-нибудь и маловажное…” И не сказал: “если будут проповедовать противное”, или — “ниспровергнут все”, но (сказал): если бы и маловажное, кто стали благовествовать несогласно с тем, что благо-вествовали мы, да будут анафема/» ⁹⁹ И далее святой Златоуст добавляет: «Чтобы ты не указал мне, — говорит он, — на Иакова и Иоанна, (я и говорю): хотя бы даже кто из первых ангелов с неба стал повреждать проповедь евангельскую, — да будет анафема!».[795] ^[796] Такую Богом данную ревность божественного Павла в сохранении догматов Церкви святой Златоуст справедливо характеризиру-ет как «любовь к истине» (τον τής αλήθειας έρωτα) и как заботу о спасении верных.[797]

Цельность веры и единства в ней Церкви не может быть колеблема и разрушаема никакими компромиссами, даже во имя самой любви, ибо не существует никакого «общения», или «согласия», или «соучастия» между Истиной и ложью, Христом и Велиаром (ср. 2 Кор6:14–16).[798] «Поэтому, если кто-то, — говорит святой Златоуст, — преподает неправое учение (= догмат, верование), того не слушай, хотя бы он был ангел, сошедший с неба, не спорь с ним, уклоняйся от него». [799] Потому что «достоинство лиц не принимается во внимание, когда речь идет об истине». [800]Любое «согласие», или «мир», или «единство», или «любовь» в ущерб истине, во вред истинной вере и благочестию, представляет собой, согласно святому Златоусту, измену Богопереданной вере. Единодушие (ομόνοια = единомыслие, согласие) — «причина всякого блага»,[801] мир и любовь имеют для Церкви и в Церкви неоценимое значение, и это постоянно подчеркивают божественный апостол и священный Златоуст: «Ибо имя Церкви есть имя согласия и единомыслия» (τό γάρ τής Εκκλησίας όνομα — συμφωνίας όνομα καί όμονοίας έστι. = ибо имя Церкви есть имя согласия и единодушия).[802] Но, как замечает

и сам святой Иоанн Златоуст, только до тех пор, пока не причиняется вред благочестию (ευσέβεια = благочестие), то есть истинной вере. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми (Рим. 12:18). «Насколько зависит от тебя, — говорит святой Златоуст, — никому не подавай повода ко вражде и ссоре… но, если же увидишь, что как-нибудь нарушается благочестие (= истинная вера), не предпочитай согласия истине, но стой за нее мужественно, даже до смерти… не изменяя истине».[803] «Потому что, — дополняет он, — бывает и согласие (ομόνοια = единомыслие) худо, бывает и разногласие хорошо… Значит, и разногласие может быть хорошо, и согласие худо».[804]Апостол заповедует быть в единомыслии между собою и продолжает: по учению Христа Иисуса (Рим. 15:5; ср. Фил. 2:5; 4:2), то есть апостол Павел требует «согласия в благочестии»,[805] а не безбожного согласия с еретиками.

Разрушение единства и целостности кафоличнос-ти (= соборности) веры неизбежно ведет к разрушению единства Церкви, ведет к расколу и ереси, а большего греха и погибели, по святому Златоусту, не существует. «Потому что, — говорит этот святой отец, ревностный поборник единства Церкви, — ничто так не оскорбляет Бога, как разделения в Церкви… Хотя бы мы совершили тысячу добрых дел, подвергнемся осуждению не меньше тех, которые терзали тело Его (Христово). Ибо это (пронзение тела Христова на Кресте — Ин. 19:31–34) было к пользе вселенной. Хотя и было с иным намерением, а в этом (расчленении тела Церкви) нет никакой пользы, а великий вред. Говорим это не только проводникам (раскола), но и тем, кто за ними следует (= поборникам раскола), если будем расторгать целость Церкви. Первое совершено было для пользы всего мира, хотя и не с тем намерением; а последнее не доставляет никому никакой пользы, напротив, составляет великий вред. Сказанное мною относится не к начальствующим только, но и к подчиненным. Один святой муж сказал нечто такое, что могло бы показаться дерзким, если бы не им было сказано. Что же именно? Он сказал, что такого греха (раскола) не может загладить даже кровь мученическая![806] В самом деле, скажи мне, для чего ты принимаешь мучения? Не для славы ли Христовой? Итак, будучи готов положить свою душу за Христа, как решаешься ты разорять Церковь, за которую положил душу Христос?» [807] Следовательно, для святого Златоуста не только ересь представляет собой великий грех, но и любой раскол. Расколы, по его словам, обыкновенно происходят от гордости, властолюбия и недостатка любви, [808] а также от нечистой, порочной жизни. [809]

Конечно, здесь необходимо подчеркнуть еще один момент, который по истинной христианской любви подчеркивают и апостол и Златоуст. Так, святой Златоуст говорит: «Еретические догматы (= учения), которые вне (= против) тех, которые мы приняли, надо предавать анафеме, и безбожные учения изобличать, но людей надо щадить и молиться об их спасении».[810] Значит, ненавидеть следует не людей, а ересь, ибо она является ложью, которая губит спасение верных. «Должно ненавидеть, но не их, — говорит святой Златоуст, — а их учение, не человека, а порочную жизнь и развращенную (= искаженную) волю. Человек есть дело Божие, а заблуждение — дело диавола… Ведь если ты будешь ненавидеть (человека), то как можешь обратить заблуждающегося (к Истине)?» [811]

В этом же смысле писал и человеколюбивый апостол Павел Тимофею, говоря, что рабу Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым, с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, [812] чтобы они освободились от сети диавола (2 Тим. 2:24–26). Значит, необходимо показать любовь, симпатию (= сострадание) и понимание к соблазненному и заплутавшему в обмане (= прелести), и «научить его», — говорит святой Златоуст, — дабы показать, что «задуманное как доброе, по предрассудку или неведению», «чуждо апостольскому преданию», и если «захочет принять вразумление», то тогда, по слову пророка (Иез 3:21), и он жив будет, потому что был вразумлен, и ты спас душу твою.¹¹⁷ Между тем, если он останется «спорщиком», тогда не нужно напрасно терять время и труд, никакой диалог с ним не принесет плода. Поэтому и говорит Павел: Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден (Тит. 3:10–11; ср. 2 Ин. 9:11). «В этом случае такой труд, — продолжает святой Златоуст, — будет подобен рассыпанию семян на камни… когда нет никакой пользы… Тогда как можно употреблять этот прекрасный труддля своих, беседуя с ними о милосердии (= милости, милостыне) и других добродетелях». [813] ^[814] Всякое же лицемерие с еретиками Златоуст строго осуждает, и общение с еретиками ясно называет «прелюбодеянием» (μοιχείαν). [815] «Потому что, — говорит, — опасно, как бы кто, любя еретиков, не заразился от них, чтобы под личиной любви не принял ложного учения». [816]Божественный Павел, и святой Златоуст, и Церковь Христова всегда в истине и искренности, всегда в любви истины (2 Сол. 2:10), правильно преподают слово Истины: Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе (2 Кор. 2:17).

6. Итак, делаем вывод: Истина Божия — одна, и только одна вера в одном теле Богочеловека Христа, которое есть Церковь. Ибо: Один Бог в Троице, Один Глава Церкви и Один Спаситель тела, и Один Дух Святой. Единство истинной веры для апостола Павла всегда означало и единство Церкви, и обеспечение спасения людей. Любого проповедника иного благовестил и каждого, кто извращает учение, которое не по благочестию, апостол отсекает и удаляет от тела Христова как больной член тела, то есть анафематствует его («анафема» буквально означает отделение). Церковь невиновна в возникновении ересей, сколько бы нас ни обвиняли в этом язычники, — говорит святой Златоуст. ^т От начала существует одна истинная Церковь, столп и утверждение истины, которая основана на одной и единственно истинной богоданной евангельской вере, которая служит ее единственным основанием, — иными словами, Сам Господь наш Иисус Христос как Богочеловек, Который есть основание Церкви и вера Церкви. Поэтому только Его Церковь содержит Истину, и только она мечом Духа правильно преподает слово Истины.[817] ^[818] Любое изменение или искажение этой веры, или Предания Евангелия, божественный апостол характеризует как проповедь «другого Иисуса», и тем самым «другого Духа», «другого Евангелия» (2 Кор. 11:4), то есть «другой Церкви». Чего не существует, — если только как ложь и искажение, как подмена, фальсификат. Ибо, так же как существует и только Один Иисус Христос, Распятый и Воскресший, которого Павел проповедует явлением Духа, существует только одно Богочеловеческое тело Его — Церковь, и одна вера Церкви, одно утверждение Истины. «Начальник и Совершитель» этой веры есть Господь и Бог и Спаситель Иисус Христос, Тот же вчера, сегодня и вовеки, Который есть ипостасная (= воплощенная, личностная) Вера Церкви.

б) Жизнь во Христе Духом Святым

1. Церковь как «Тело Христово», то есть как живое тело Живого Бога, — это Богочеловеческий организм, живущий во Христе и Христом. «Не абстрактная теория, но, прежде всего, жизнь во Христе». [819] Каждый христианин, верой входя в Церковь, рождается в Таинстве Святого Крещения в новую жизнь во Христе, которая дается ему благодатью Святого Духа. Эта новая жизнь — одна для всего тела Церкви, ибо вытекает из ее соединения с Христом Богочеловеком, Жизнодавцем и Спасителем. Каждый новый член, входящий в Церковь, преображается из ветхой греховной жизни в новую жизнь Христову. Это благое изменение Десницы Всевышнего (Пс 76:11) — не просто со-образие, но обращение от мертвых дел и сущностное преображение и восстановление (Еву 6:1; Рим. 12:2; 2 Кор. 3:18; 4:16)[820] по образу Христову, согласно канону новой жизни новой твари (Тал 6:15–16; Фил. 3:16; Гал. 5:26). И, таким образом, все уды (= члены) тела Христова живут одной и той же новой жизнью, жизнью Божественной Главы, которая дается им Животворящим Духом Святым.

Апостол Павел, назвав Церковь телом Христовым, тем самым назвал ее и новой жизнью, жизнью во Христе, жизнью в Боге (Рим. 6:11, 23; 8:2, 9; 2 Кор. 5:17; Гал. 2:20; Фил. 4:17; Кол. 2:6-12; 3:3; 1 Сол. 1:1). Христос — Божественный и вечный источник жизни Церкви, сама ее жизнь.[821] Святой Дух, как мы уже ранее увидели, неотделим от Христа и по природе, и по икономии благодати, и тем самым неотделим и от Церкви. Поэтому жизнь Христова дается удам (= членам) Церкви через Духа Святого, Который перерождает их в Крещении (1 Кор. 6:11; 12:13) и делает их сотелесниками и сожителями Христовыми.[822]Вот причина, по которой апостол Павел часто говорит, что верные живут во Христе и в Духе, не делая, скажем так, никакого различия между двумя этими выражениями. [823] Только в такой жизни «во Христе» и «в Духе», то есть жизни во Христе через Духа Святого, можно стать и остаться удом (= членом) и жить как уд (= член) тела Христова. Поэтому далее мы кратко изложим, что говорят и как учат такой жизни святой апостол Павел и святой Иоанн Златоуст, и в чем состоит эта жизнь.

Христианин верой и покаянием входит в Церковь и в Таинстве Крещения облекается во Христа (Гал. 3:27;

Рим. 13:14),[824] становится подобием Христа и причастником Его жизни (Рим. 6:5; Евр. 3:14; Еф. 3:6). Тогда он совлекает ветхого человека, дабы не быть рабом греху, то есть умирает для греха (Рим. 6:2, 11; 8:10), ибо «для Бога невозможно жить, не умерев для греха» [825]и не облекшись в нового человека, созданного по Богу, по образу Создавшего его, то есть по образу Христову (Еф. 4:22–24; Кол. 3:9-10).[826] Поэтому апостол и говорит: Облекитесь во Иисуса Христа (Рим. 13:14; Гал. 3:27). Толкуя это, святой Иоанн Златоуст говорит, что апостол Павел дает нам в облачение «Самого Владыку, Самого Царя. Кто в Него облечен, тот вполне вмещает в себе всякую добродетель. Когда же говорит: облецы-теся, то повелевает нам отовсюду окружать себя Им. Подобное тому он выражает и в других местах, именно: а если Христос в вас (Рим. 8:10), и еще: во внутреннем человеке верою вселиться Христу (Еф. 3:16, 17). Апостол желает, чтобы душа наша была домом Христовым, чтобы Христос облегал нас, как одежда, был для нас всем и внутри и извне. Христос есть наше исполнение, так как Он полнота наполняющего все во всем (Еф. 1:23)».[827]

Следовательно, с момента вхождения в Церковь и соединения с Христом христиане уже не сами живут, но живет в них Христос (Гал. 2:20; Фил. 1:21). [828] Они в Крещении умерли со Христом, понесли в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей воскресением Господа Иисуса, силой Которого христиане воскресают духовно в Святом Крещении, и это служит залогом и гарантией, что они воскреснут и телесно Им и в Нем (2 Кор. 4:10-12-14). В этой жизни, Христа в них и их во Христе, состоит вся тайна жизни Церкви и каждого ее уда (= члена) ее как уда (= члена) Христова.

Христос, будучи истинным Богом, воплотившись, стал истинным человеком, новым человеком, небесным человеком, Богочеловеком, поэтому и жизнь, которой живут уды (= члены) Церкви, им и в Нем, есть новая жизнь, небесная жизнь, «божественная», «богочеловеческая» жизнь, «богожизнь», — по словам о. Иустина (Поповича). Под таким углом зрения, Церковь как новая тварь во Христе (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15) с полным правом может быть названа «новой жизнью» (καινή ζωή), как называет ее святой Златоуст. [829] Поэтому каждый член ее, становясь в вере и Крещении удом (= членом) Христовым, живет «обновленной жизнью» (έν καινότητι ζωής = новизной жизни) и в обновлении Духа (= новизной Духа — Рим. 6:4; 7:6), то есть во Христе и для Христа, не для себя, а для Того Который за них умер и воскрес. Итак, кто во Христе, тот новая тварь (καινή κτίσις), говорит апостол (2 Кор. 5:15, 17).

Это, по святому Златоусту, значит: если кто-то поверил Христу, то перешел в другое творение (εις έτέραν ήλθε δημιουργίαν), ибо свыше (= сверху) родился Духом (Святым). «Кто, — говорит (апостол), — уверовал в Него, тот соделался другим созданием, потому что таковой родился свыше чрез Духа. И по этой, следовательно, причине мы должны, — говорит, — жить для Него, — не потому только, что мы не свои (1 Кор. 6:19), и не потому только, что Он умер за нас и воскресил начаток (= человеческую природу) нашего естества, но и потому, что мы (Им) перешли в другую жизнь».[830] Эта жизнь, которая начинается покаянием пред Богом (= Богу) и верой в Господа нашего Иисуса Христа (Деян. 20:21),[831] по своей сути, полностью противоположна жизни ветхого человека, и древнего мира, и века сего(Гал. 1:4; 6:14–15; Еф. 2:2–3; Рим. 12:2).[832]

Поэтому апостол говорит: и не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего (Рим. 12:2). То есть, как замечает златоустый экзегет: «не напечатлевай (τύπωσης) в себе образа (τό σχήμα) настоящей жизни» и «не сообразуйся с этим, — говорит (апостол), — а преобразуйся обновлением ума». Апостол не сказал: преобразуйся внешне, (μετασχηματίζου) но преобразуйся по существу, ибо новая христианская жизнь после обращения (= покаяния) (1 Сол. 1:9; Деян. 14:15; 26:20), веры и покаяния есть не просто образ (σχήμα = внешняя форма, облик) — добродетели принадлежит не внешний, но истинный, существенный образ (μορφή αληθής =сущностный образ — ср. Фил. 2:6–7), — а христообразная, христоподоб-ная жизнь. [833]

Эта новая во Христе жизнь есть новое рождение (ή νέα γέννησις) и образование (ή μόρφωσις) Христа в человеке: пока не изобразится (μορφωθή) в вас Христос, — говорит апостол Павел, (в нем самом изобразился Христос, и образовал его в истинного Павла, Павла во Христе; таким образом, апостол Павел действительно искренне исповедовал эту «неогенетичес-кую» (= христогенетическую) истину, когда говорил: уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 4:19; 2:20). Об этом говорят и свидетельствуют и святые отцы Церкви: «Поэтому Церковь рождает, пока Христос в нас не изобразится и не родится, так что каждый из святых (= членов Церкви), причастием к Христу, рождается (= становится) христом» (τφ μετέχειν

Χριστού χριστός γεννηθή). [834] Эта мистерия, точнее, мистагогия: рождение новых сынов Божиих, «христо-ванных = помазанных» Духом Святым подобно Помазаннику Божиему Христу. Это происходит потому, что все вершится благодатью и действием Животворящего Духа Божия: «Это (нас Дух Святой) преображает; Он не дает нам сообразоваться веку сему; Он — Творец такого христоподобного творения». [835] «Божественная благодать Духа Святого, — добавляет святой Златоуст, — входя (в верных), пересоздает и преображает души, и делает их другими (иными), чем они были». [836] Поэтому жизнь Церкви во Христе, дарованная и управляемая Духом Святым, — поистине «новая жизнь, совершенно измененная (έξηΛλαγμένη) жизнь», [837] жизнь, преображенная преображением от славы в славу, как от Господня Духа (2 Кор. 3:18).[838]

2. Новая жизнь Церкви, по апостолу, — жизнь Христа в нас и нас во Христе. Верные прежде сораспинаются Христу (Гал. 2:19; 5:14), умирают для греха и страстей, а затем воскресают с Христом в новую жизнь и тогда живут для Бога во Христе Иисусе (Рим. 6:11). Ибо вы умерли, — говорит апостол, — и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге (Кол. 3:3). Парадоксально, но истинно, что только если мы умрем со Христом, только тогда жить будем с Ним (Рим. 6:8; 2 Тим. 2:11). И это не просто аскетический канон (= правило), но мистический и онтологический закон новой жизни, закон самого нового бытия и нового образа существования в Церкви.[839] Это закон Духа жизни во Христе Иисусе, который освободил нас от закона греха и смерти (Рим. 8:2).[840]

И значит, эта новая жизнь Церкви есть жизнь, которая берет начало от Креста, Смерти и Воскресения Спасителя Христа,[841] и поэтому в этой жизни все от Христа, от Него, Распятого, и во Христе, в Нем Воскресшем (1 Кор. 2:2; 2 Кор. 5:15; Фил. 3:10). Поэтому совершенно уместно замечает святой Златоуст: «Если бы кто-то испытал жизнь христианина, то нашел бы, что его жизнь — Христос» (Гал. 2:20; Фил. 1:21),[842] как свидетельствует и сам апостол Павел: Когда же явится Христос, жизнь ваша (Кол. 3:4; Фил. 1:21; 1 Ин. 5:1 1, 20).[843] Христиане в Церкви облекаются (извне и внутренне) во всецелого Христа Спасителя (Гал. 3:27; Рим. 13:14),[844] саму жизнь Христову, праведность Христову, добродетели Христовы, святость и бессмертие Его, становятся «причастниками божественной благодати и жизни Его», «так как и других божественных благ и совершенств».[845] Потому что Христос именно поэтому и стал плотью, стал человеком, и соделал Церковь телом Своим, чтобы сделать людей причастниками Божественной жизни и святости Своей (Еф. 1:4; 1 Сол. 4:3, 7; Евр. 12:10). В Его воплощении свершилось то, что апостол засвидетельствовал словами: Ибо и освящающий и освящаемые, все — от Единого; поэтому Он не стыдится называть их братиями (Евр. 2:11).

Мы уже видели выше, что самая первая и важнейшая сторона этого освящения и этого братства полностью и

всецело осуществляется во Христе (1 Кор. 1:30; Еф. 5:27; Евр. 2:9-17; 13:12).[846] Ибо, «приняв плоть (нашу), Он принял и братство; вместе с плотью произошло и братство» Его с нами.[847] Но Христос все это сделал не для Себя, но для «братства», для нас, людей, «братьев» Своих, — дабы Он был первородным между многими братиями, которые должны быть «сообразны» (σύμμορφοι = одноприродны, подобны) образу Его (Рим. 8:29; Фил. 3:21).[848] Следовательно, чтобы каждый из нас стал участником (μέτοχος = причастником) святости (Евр. 12:10) и освящения Христа,[849] «Первенца святости»,[850] и братом Первенца (πρωτοτόκου = Перворожденного) в новой регенерации (παλιγγενεσία = пакибытия — Тит. 3:5), должно не только войти в это тело освящения (то σώμα τού αγιασμού), в братство с Христом, то есть в Церковь, но и жить Его богочеловеческой жизнью. Отсюда, вхождение в тело Христово, в Церковь, бывает преображением каждого уда (= члена) и его со-образованием образу Христову и Его жизни. Значит, каждый верующий становится членом (ενσωματωθείς = вочленен, инкорпорирован) тела Христова и питаемый телом и кровью Его в Божественной Евхаристии,[851] продолжая жить жизнью во Христе, делается полностью сообразным Ему. То есть, по словам святого Златоуста, «чем был Единородный по естеству (φύσει), тем они стали по благодати» (κατά χάριν — Гал. 2:20, Фил. 1:21).[852] Христос стал «Богом плотоносцем»,[853] а христиане, живя жизнью Христовой в Церкви, становятся «христоносцами, богоносцами и духоносцами», согласно богоданным и опытным словам святого священномученика Христова Игнатия Богоносца, Епископа Антиохийского.[854]

Жизнь во Христе в Церкви дается христианам, как мы уже упоминали, в Духе Святом, то есть Духом Святым, Которого (Бог) излил на нас обильно через Иисуса Христа, Спасителя нашего (Тит. 3:5–7; Фил. 1:19). Такое дарование этой «Духов(н)ой» жизни нам есть тайна неизреченная и необъяснимая, но несомненно одно: чтобы мы получили Духа Святого, прежде всего мы должны быть членами (= удами) Христовыми, и, одновременно, удами (= членами) Христовыми мы в Церкви становимся Духом

Святым. [855] Отсюда, христианская жизнь удов (= членов) Церкви по своему характеру и содержанию — одновременно и христоцентричная, и пневматологичная жизнь. (1 Кор. 12:12–13; Рим. 8:1–6; 1 Кор. 6:11). [856] Это воистину жизнь во Христе через Духа Святого, великий апостол в Послании к Римлянам выражает это так: Итак, нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу, потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти (Рим. 8:1–2). А также далее: Но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его. А если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности (Рим. 8:9-10).

Толкуя эти слова, святой Златоуст говорит, что апостол здесь под «законом духа» подразумевает самого Духа Святого, Которого верные получили богато и изобильно.[857]Выражение же: Но вы не по плоти живете, а по духу не означает, что христиане стали бесплотными, но значит, что они отвратились от плотской жизни греха. Ибо Христос «не только погасил тиранию греха, но и плоть соделал более легкой и духовной… Потому что, — говорит далее святитель, — так же как огонь, соединившись с железом, делает его огнем, сохраняя свою природу, так же и тело верных, которые имеют Духа (Святого), переходит к той энергии (Духа), становясь духовным, распинаемым отовсюду (греху), и воскресаемым, и вместе с душою окрыляемым, — так же, как было с телом того, который это говорит (то есть апостола)».[858] А то что апостол Павел называет Духа «Христовым», не значит, что Дух — Христос, но «показывает, что тот, который имеет Духа, не только Христов, но имеет Самого Христа (в себе). Ибо невозможно, что, когда присутствует Дух, не присутствует Христос».[859]

И дальше златоустый экзегет апостола говорит: «Смотри же, какие блага имеешь отДуха (Святого): и ты Христов, и имеешь Самого Христа, и соревнуешься с ангелами. Ибо умертвить плоть, значит — жить жизнью бессмертной, уже здесь иметь залог воскресения, легко устремляться по пути добродетели».[860] Итак, из текста апостола и его объяснения святым Златоустом ясно, что здесь идет речь о жизни во Христе и в Святом Духе, или о «духовной жизни», «о жизни Духом», «жизни, которая вселяет в нас Христа» (Χριστόν ένοικον ποιεί).[861] Эта духовная жизнь есть не что иное, как переживание праведности и добродетелей Спасителя Христа, благодатью и действием Святого Духа, поэтому такую жизнь святой Златоуст называет — «жизнь Духа».[862] То же самое выражает и апостол, когда говорит: но дух жив для праведности (Рим. 8:10). Праведность здесь, по святому Златоусту, означает «всеобщую добродетель» (την καθόλου αρετήν), ибо апостол, как правило (см. Еф. 6:14; 2 Тим. 2:22; Фил. 3:9), «праведностью называет добродетельную жизнь вообще»,[863] или «праведностью называет всеобщую добродетель, благочестивую жизнь, веру, любовь, кротость»,[864] или, иными словами, «всю философию души», как бы снова сказал тот же Златоуст и другие отцы Церкви.[865]

3. Согласно с этим жизнь во Христе в Церкви это то же самое, что и духовная жизнь, то есть жизнь в Духе Святом, который проявляется как «жизнь для праведности», как совокупность всехдобродетелей, или жизнь в благодатных добродетелях. Слово αρετή — «добродетель» апостол Павел употребляет только в одном месте, в Послании к Филиппийцам (4:8): Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. Перечисляя здесь известные добродетели, апостол под выражением что только добродетель, без сомнения, подразумевает все остальные добродетели, [866] о которых он говорит в других подобных местах.[867]Например, когда говорит, точнее, пишет своему ученику Тимофею: Ты же, человек Божий, убегай сего, а преуспевай в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости (1 Тим. 6:11); или Колоссянам: Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение (Кол. 3:12; ср. Еф. 4:22–24, 32; 3:16).

Но необходимо заметить, что апостол вместо «добродетелей» обычно говорит о праведности как совокупности всех добродетелей и о плодах Духа: и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины (Еф. 4:24); или: исполнены плодов праведности Иисусом Христом (Фил. 1:11); или: приемлющие обилие благодати и дар праведности (Рим. 5:17); или: не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере (Фил. 3:8–9). А также: Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим. 14:17). И снова: Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22–23). И в другом месте опять: потому что плод Духа состоит во всякой благости, праведности и истине (Еф. 5:9).

Всеми этими выражениями апостол хочет сказать, что христианские добродетели являются не просто человеческими достоинствами (= добродетелями), как например, у философов-стоиков или им подобных, но преимущественно плодами искупления и оправдания во Христе, то есть плодами Духа Святого в верующих во Христа, которые начинают жить обновленной жизнью во Христе и в Церкви. Те обычные достоинства, человеческие, философские, представляют собой человеческое достижение, в то время как христианские добродетели — «плод Духа Святого» или «духовный плод»,[868] «плод света» (= энергии = благодати) Божиего (Еф. 5:9) или «плод оправдания» (= праведности) Иисусом Христом» (Фил. 1:11; Кол. 1:6; ср. Ин. 15:2-16).⁵¹ Поэтому святой Златоуст добавляет: «Ведь неразумно, если вы совершаете (έργάζεσθε = осуществляете) правду (= оправдание, праведность) не для Христа, и не через Него».[869] ^{[870] [871] [872] [873]}

Все наше существо, и жизнь в Церкви, обретает свою ипостась от Христа и от тайны искупления, оправдания (Рим. 5:17–21)⁵³ и спасения, которые нам Христос Спаситель, «Царь Правды» и «Сама Правда» (αύτο-δικαιοσυνη), даровал (ср. Евр. 7:2–3). ⁵⁴ Апостол Павел благовествует нам не какую-то этическую истину, он проповедует Евангелие спасения во Христе, и поэтому говорит, что Сам Христос сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением (1 Кор. 1:30). А искупление нашей природы во Христе, и оправдание и праведность, состоит не просто в освобождении от грехов, но и в даровании Духа Святого (1 Кор. 6:11, 19; Гал. 4:4–6).⁵⁵ Ибо, как говорит святой Иоанн

Златоуст: «без Духа Святого душа человеческая мертва. Как тело тогда умирает, когда душа оставляет его лишенным своей силы, так и душа тогда умерщвляется, когда Дух Святой оставляет ее без Своей силы».[874] И поэтому справедливо говорят святые Отцы, что «грешит ли душа или нет, без Духа Святого — мертва, и вообще не может жить вечной жизнью».[875]

В этом и состоит разница между христианской духовной жизнью и философской добродетельной жизнью.[876]Христианская жизнь — вся по Христу и во Христе, так же как и Духовная жизнь, потому что она от Духа Святого, в то время как морально-этическая жизнь вне Церкви Христовой не поднимается выше уровня телесной (σαρκικής), или, в лучшем случае, душевной (ψυχικής) жизни. Поэтому апостол так категорично отделяет духовное от душевного.[877] «Духовное» значит не «идеальное» в философском смысле, но конкретное, воплощенное в психофизической жизни как плод Божественного Духа, жизнь в Духе Божием — благодатью и действием Святого Духа в нас. «Все, что (от Бога) нам даровано, — духовно, — говорит златоустый благовестник, — поэтому, как следствие, и дела наши, и все поступки, и действия должны быть духовны, ибо они плоды Духа, как нам говорит Павел» (Гал. 5:22–23).[878]

Христианин именно потому и называется πνευματικός — «духовным» человеком (Гал. 6:1; 1 Кор. 2:15),[879]что он стал причастником Духа, и Дух Божий живет и обитает в нем, и он живет в Духе (Евр. 6:4; Рим. 8:9-11; Гал. 5:25). «Поэтому, когда он (христианин), — замечает святой Златоуст, — делает что-нибудь угодное Богу, то называется “духовным”, получая это название не от души, а от другого высшего достоинства, — от действия Духа (Святого) (τής τοΰ Πνεύματος ένεργείας). Так как для совершения добрых дел нам недостаточно души, если не будем получать той помощи (от Святого Духа)».[880] Христианин — истинно духовный человек, не так, как интеллектуал, или писатель, или художник, как считают мирские люди, он — противоположность телесному человеку, живущему вне действия Духа Святого. Это не значит, что он не во плоти, но значит, что он не живет (= не поступает) по плоти — Рим. 8:4–5. Он не бесплотен, но ведом и руководим Духом Святым (ср. Рим. 8:14),[881] согласно великому духоносцу Павлу: Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии (Рим. 8:14).[882] Или, как сказал Сам Господь: Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное отДуха есть дух (Ин. 3:6).[883] И если всех христиан, от апостола Павла, называют святыми, то это потому, что на них печать Святого Духа и они в себе имеют Святого Духа.[884] «Ибо святым делает человека не просто освобождение от грехов, — объясняет святой Златоуст, — но и присутствие (в нем) Духа, и богатство добрых дел (= духовных = плодов Духа)».[885]

Из вышеизложенного становится ясно, что истинная христианская жизнь — это жизнь в Духе Святом, а если речь заходит о христианских добродетелях, то лишь в том смысле, что добродетели эти есть плоды Духа, плоды благодатного действия Святого Духа в христианах как членах Церкви. Вне Церкви как тела Христова не существует благодати, подаваемой Богом во Христе Святым Духом, не существует и истинной духовной жизни. Поэтому, когда апостол говорит о жизни христиан в теле Христовом, то есть в Церкви, он всегда говорит о благодати, которая составляет «фундамент и этажи» [886] всего христианского здания духовной жизни, и тем самым всякой добродетели, праведности и святости.[887] Все, что происходит в жизни верующих во Христе, является плодом Божественной благодати. Поэтому жизнь Церкви — жизнь в благодати, благодатная жизнь, облагодатствованная жизнь, пронизанная и наполненная нетварными божественными, благодатными энергиями.

4. Благодать же Духа Святого дается только в Церкви, в Икономии (— Домостроительстве) благодати, то есть в теле благодати (= Церкви), потому что благодать даруется Христом как Главой и Спасителем тела Церкви, а членство и жизнь во Христе совершается только Духом Святым. Поэтому апостол Павел говорит так решительно: кто Духа Христова не имеет, тот и не Его (Рим. 8:9; Фил. 1:19).[888] Да и как же вообще можно иметь Дух Христов тому, кто не находится в Теле Христовом, в Церкви, и не является удом (= членом) Христовым? Из этого логически следует вывод, что вне Церкви нет ни благодати Духа Святого ни истинной духовной облагодатствованной жизни.[889] Благодать Святого Духа дается, как уже сказано, в Церкви, через Святые Таинства и преимущественно через Таинства Крещения, Миропомазания, Евхаристии и Хиротонии.

Но, необходимо также подчеркнуть, что спасение христиан и их духовная жизнь не является чем-то, что происходит или осуществляется внешне, «механически» и «магически»,[890] нет, они предполагают взаимное сотрудничество — синергизм, то есть со-участие, со-деятель-ность, со-трудничество, со-действие благодати Божией и свободной воли каждого живого члена Христова (= члена Церкви).[891] Спасение и жизнь — это преимущественно действие Бога, Который один и тот же, производящий все во всех, а человек потрудился: не я, впрочем, a благодать Божия (1 Кор. 12:6; 15:10; Фил. 2:13; Еф. 3:20; Кол. 1:29).[892] В этом богочеловеческом синергизме состоит спасение и духовная жизнь христианина. Но, конечно, невозможно определить точно, как велика и какова роль и участие благодати Божией, с одной стороны, а с другой стороны — насколько велики роль и участие человека.[893]Не делает этого и апостол Павел, но важно подчеркнуть, что необходим другой «делатель».[894] Но правильнее и лучше сказать, что для спасения и вечной жизни человека, которая начинается уже здесь, на земле, во Христе, в Церкви, — необходим весь Бог и весь человек, согласно богочеловеческому, христологическому, мерилу апостола Павла (в Кол. 2:9-10): В Нем (= Христе) обитает вся полнота Божества телесно, и вы имеете полноту в Нем (έν Αυτφ — можно перевести и: Им = Христом Богочеловеком). [895]

Великий апостол является лучшим примером содействия Божией благодати и человеческой воли к жизни и спасению в Церкви. Хотя апостол и трудился больше, чем кто-либо другой (см. 1 Кор. 9:25–27; 2 Кор. 11:23–31; 6:1-10; Фил. 3:12–17), он смиренно говорит: Благодатию Божиею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился: не я, впрочем, а благодать Божия, которая[896] со мною (1 Кор. 15:10; ср. Фил. 2:13). На эти слова апостола святой златоустый экзегет (который и сам был лучшим примером сотрудничества благодати и воли) говорит: Апостол «более всех потрудился», поэтому и «благодать была больше; больше получил благодати, ибо и старание большее показал».[897]

В Послании к Ефесянам (2:8-10) сам апостол пишет христианам об этом сотрудничестве: Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился. Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (= в них жить). Согласно этим словам апостола Павла, спасение и духовная жизнь[898] обретаются благодатью через веру, а вера, по апостолу есть и дар Божий, и подвиг всецелой личности человека: сердца, ума, духа, воли, души, тела, энергии (= деятельности). Благодатная вера, по его учению, это, дело объемлющее всю жизнь, подвиг целого психофизического человеческого существа, и она содержит в себе все — волю, настроения, добродетели и добрые дела, для которых нас сотворил Господь во Христе Иисусе.[899] ^[900]

Поэтому апостол часто и во многих местах пишет об этом, например, в Послании к Титу (3:8): Слово это верно; и я желаю, чтобы ты подтверждал о сем, дабы уверовавшие в Бога старались быть прилежными к добрым делам.⁸² В этих словах апостол, как и в выше цитированных (в 1 Кор. 15:10), настолько «переплетает» Божии и человеческие действия в спасении, новой жизни, что становится ясно виден синергизм (= сотрудничество), хотя бесспорно, что Божии действия больше человеческих, потому что и спасение, и наследие вечной жизни (стих 7) начинаются уже здесь, на земле, преимущественно милостью и даром Божиим — έλεος καί χάρις (ст. 5 и 7).

Кратко это выражено в Послании к Гал. атам (5:6), и именно таким образом, как будто в этом сотрудничестве выделяется больше человеческое «участие», которе есть «вера, действующая любовью» (πίστις δι’ αγάπης ένεργουμενη). [901] Протестантское же интеллектуали-зированное понимание «веры» (sola fidei), которое пытаются приписать апостолу Павлу, совершенно чуждо «Апостолу веры». Вера для него в какой-то степени то же, что и «благочестие» (ευσέβεια), [902] и поэтому он говорит об общепризнанной (όμολογουμένως = исповеданной) Великой тайне благочестия, которая подчеркивает и Божию и человеческую стороны: Бог тайну являет, а мы ее исповедуем, как мы это видели в предшествующей главе.

О таком синергизме (= сотрудничестве) Божией благодати и человеческой свободной воли говорит и святой Иоанн Златоуст. [903] Толкуя прежде цитированный нами фрагмент (Еф. 2:8-10), и особенно выражение: благодатью вы спасены, златоустый благовестник прежде всего отмечает, что апостол этими словами смиряет верующих, чтобы они не превозносились и не гордились величием оказываемых им благодеяний Божиих. И добавляет: «Но чтобы не уничтожить и твоего участия (τό αυτεξούσιον = свободной воли), он прибавляет и то, что требуется от нас (наше участие). То есть через веру. А затем апостол говорит: И вера не от нас; если бы (Христос) не пришел, если бы Он не призвал нас, как бы мы могли уверовать?.. Он говорит только, что дела никого не оправдают, и говорит это для того, чтобы показать благодать и человеколюбие Божие. Имеющих за собою дела (Бог) не отвергает от Себя, но тех (отвергает), которые погибли бы и с делами…» «Затем, — продолжает святой Златоуст, — чтобы, услышав, что не от дел, но верой совершается (наше спасение), ты не остался беспечен, посмотри, что далее говорит (апостол): Ибо мы — Его творение, созданы во

Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (= жить). То есть, от нас требуется добродетель постоянная, продолжающаяся до последнего часа жизни… Мы, призванные на дела благая, должны и пребыть в них, доколе не совершим всех их. Не для того, без сомнения, мы призваны, чтобы совершить одно какое-либо доброе дело, но чтобы (совершить) все (дела). Подобно тому, как у нас есть пять чувств и всеми ими мы должны пользоваться надлежащим образом, так точно должны совершать (практиковать) и все добродетели. Если кто целомудрен, но не милостив, или милостив, но лихоимец, или хоть и не берет чужого, но не раздает и своего, — для такого все напрасно. Одна какая-нибудь добродетель не даст нам права с дерзновением предстать престолу Христову; для этого нужны многие, разнообразные и разнородные добродетели, или, вернее, все добродетели».⁸⁶ Из процитированного толкования святого Иоанна Златоуста слов апостола ясно, что спасение, переживаемое в Церкви как духовная жизнь, — это благодать Божия через веру нашу в Иисуса Христа (Еф. 2:5-10; Гал. 3:26), причем вера понимается как действующая любовью, то есть через все благодатные богочеловеческие добродетели и дела.

Следовательно, скажем ли мы: «новая во Христе жизнь или образование (= формирование) Христа в нас», или «умереть с Христом и совоскреснуть с Ним и жить вместе с Ним», или «облечься в нового человека», или опять: «оправдание и праведность», или «плоды Духа», или снова: «благочестиво жить во Христе», или «быть ведомым Духом (Святым)», или «соблюдать заповеди Божии, или добрые дела», или «вера, действующая [904] любовью», [905] — все это будет показывать одну и ту же жизнь Церкви Христовой, которую апостол называет закон Духа жизни во Христе Иисусе, который освободил меня от закона греха и смерти (Рим. 8:2), то есть жизнь во Христе Духом Святым в Церкви, которая сокрыта со Христом в Боге (Кол. 3:3). Жизнь эта имеет богочеловеческий характер, и христологический и пнев-матологический одновременно, а тем самым триадоцен-тричный.

Потому что, как уже не раз подчеркивалось, в Воплощенном Богочеловеке Христе открывается и Духом Святым даруется нам Божественная Троичная Жизнь, чтобы мы имели полноту в Нем, Который есть глава всякого начальства и власти (Кол. 2:10), как говорит боговдохновенный, духоносный, троицелюбивый и живущий Христом апостол в своей глубочайшей эккле-сиологической молитве в начале Послания к Ефесянам (1:14–21).

5. Первой из христианских добродетелей и вседобро-детелью является вера. Она, по апостолу, — начало нашей христианской ипостаси (αρχή τής ύποστάσεως) (ср. Евр. 3:14),[906] которой мы, по словам святого Златоуста, «пришли в бытие, и родились, и, скажем так, сроднились с Христом (συνουσίώθημεν τώ Χριστώ)».[907]

Без веры Богу угодить невозможно (Евр. 11:6), ибо все, что не от веры — грех, и потому праведный верою жив будет (Рим. 1:17).[908] ^[909] Христос «через веру сделал нас живыми», ^9,иверойобитаетвсердцахверующих(ЕфЗ:17).[910]Христиане верой стоят и существуют; верой живут, верой ходят и действуют (2 Кор. 1:24; 5:7; Гал. 2:20). Вся борьба и подвиг их жизни есть добрый подвиг веры (1 Тим. 6:12). Святой Златоуст также говорит: «Основание благочестия есть вера», то есть вера является истинным основанием всего христианского существа и существования, христианской ипостаси и жизни, а все остальное — οικοδομή (= здание), строение, надстройка на этом основании.[911] «Вера праведность выстраивает (εργάζεται)… Вера нам дает Духа Святого и в Нем праведность… Вера всех просветляет, вера всех освящает, вера (нас) удостаивает Духа Святого. Вера есть начало добра; источник добра — вера».[912]Жизнь во Христе рождается через веру, и «питается ей, и движется ей, ни на йоту не удаляясь из ее атмосферы, ни на миг не отделяясь от нее».[913] Все в этой жизни происходит от веры в веру (έχ πίστεως εις πίστιν — Рим. 1:17), потому что в вере и в жизни христианина все от Христа и во Христе, Который есть Начальник (= Глава) и Совершитель веры (Евр. 12:2). В Него верой облекаемся, и снова в Него верой воплощаемся (= вочленяемся = инкорпорируемся), и становимся все Одно во Христе Иисусе, ибо: все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса (Гал. 3:26–27). Итак, вера — по преимуществу добродетель христологически-экклесиологическая, соединяющая с Христом, святодуховная, созидающая Церковь.

Из веры во Христа, во Христе Духом Святым, рождается праведность и все остальные христианские благодатные добродетели, и верой живут, растут и умножаются. Вера, как и любовь, никогда не перестает, но как вечная евангельская и эсхатологическая сила всегда остается (μένει — 1 Кор. 13:13).⁹⁶ Она — «мать и венец (всех) добродетелей, всеобъемлющая добродетель (συμπεραίωσις των αρετών)».[914] ^[915]

Вера также и осуществление (ипостась реальности) ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11:1), и поэтому она поддерживает и утверждает христианскую надежду, [916] которая, так же как и вера, полностью христоцен-трична и эсхатологична. Потому что надежда благовест-вования (Кол. 1:23), которой мы спасены (Рим. 8:24), есть

Христос в вас (Кол. 1:27).[917] То есть Иисус Христос — надежда наша (1 Тим. 1:1),[918] и мы, живя надеждой, живем через Христа и во Христе — Боге надежды (Рим. 15:13). Но надежда имеет и пневматологический характер, как говорит апостол: Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом (Тит. 3:5–7). Вся надежда Церкви обращена и направлена к Эсхатологии (Божественной, Богочеловеческой, данной и обещанной нам, но и подаваемой нам во Христе в Церкви, и Духом Утешителем ориентированной), к тому блаженному упованию и явлению Славы — эсхатологической во Второй Парусин — великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа (Тит. 2:13). Когда смерть будет упразднена окончательно, и мы, воскресением во Христе, облечемся в небесное наше жилище (2 Кор. 5:2), и вся тварь с надеждою (= упованием) ожидает откровения сынов Божиих·, таким образом, мы, укрепляемые Духом в немощах наших — телесных и исторических, — спасены в надежде (τή έΛπίδι έσώθημαν)(ΡΗΜ 8:19, 26).

От веры рождается и любовь, как вслед за апостолом Павлом говорит его златоустый благовестник:[919] «Ибо нет пользы от любви без веры; точнее, не может быть любви (без веры)».[920] Конечно, и вера без любви бесполезна, как говорит божественный учитель веры и любви апостол Павел в своем гимне любви (1 Кор. 13:1–3).[921] Поэтому, — замечает святой Златоуст, — апостол «везде соединяет и сближает веру и любовь как некую дивную двоицу!» (ξυνω-ρίδα = чету). [922] По святомуДиадоху, епископу Фотийскому, «большой капитал добродетелей есть в том, что апостол в Послании к Гал. атам (5:6) называет — вера, действующая любовью».[923] О любви Павел говорит во многих местах, а особенно в своем божественном гимне (втором) любви (1 Кор. 13), где он пишет, что любовь больше веры и надежды. [924]

Жизнь во Христе всех Христовых членов, в теле Церкви, состоит в двуединой добродетели любви: любви к Богу и любви к ближнему, которые во Христе становятся одной любовью. Это значит, что любя Христа, мы в действительности любим Бога и ближнего, потому что Христос — и Бог наш, и первый наш ближний, и поэтому христолюбивая, христоцентричная любовь является исполнением обеих заповедей Божиих о любви. [925] «Ибо ничто в такой мере не составляет нашего спасения, — говорит святой Златоуст, — как любовь к Нему», то есть Христу — «Богу любви». [926] Поэтому апостол Павел написал свой первый гимн любви, о любви к Христу: Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? как написано: “за Тебя умерщвляют нас всякий день; считают нас за овец, обреченных на заклание”. Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8:35–39). [927]

Свое же Первое Послание к Коринфянам, в котором содержится второй гимн любви, то есть любви к ближнему, великий апостол завершает своими известными словами: Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема (1 Кор. 16:22). По словам святого Златоуста, для апостола Павла «ни освобождение от ада, ни обретение Царства (Небесного) — ничто не больше

86

того, чем иметь Христа Возлюбленным и одновременно Любящим (τον Χριστόν έρώμενον έχειν όμοΰ καί εραστήν). [928]

Христоцентричный характер любви апостола Павла (то есть христианской, церковной) ко Христу, выраженной в первом гимне, одновременно и триадологичен, пневматологичен, и экклесиологичен. У апостола Павла любовь Христова и любовь Божия совпадают, и, в сущности, мы имеем одну любовь: любовь Божию, которая во Христе Иисусе, как говорится в самом гимне. Христос является и субъектом и объектом любви, и в Нем открывается вся любовь Бога Отца, Который есть безначальное Начало и Источник Божественной Любви, любящий преимущественно (предвечно и всевечно) Своего Возлюбленного (Еф. 1:6) Единородного Сына, и в Нем, и Его ради — нас. И эта Божия любовь, согласно тому же апостолу, излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим. 5:5). Поэтому она есть и любовь Духа, и любовь в Духе (Рим. 15:30; Кол. 1:8).

Потому что, — добавляет апостол, — Бог дал нам Духа любви (2 Тим. 1:7), Который «внушает нам и любовь к Нему (= Христу = Богу) и ближним».[929] И только эта,

в Духе и отДуха, «чудесная и верная любовь, в то время как другие имеют лишь название любви. Любовь духовная — выше всякой другой любви, она, словно царица, владычествует над своими, и потому блистательнее (их) одета; ничто земное не рождает ее, как ту, — ни привычка, ни благодеяние, ни природа, ни время; она нисходит свыше, с небес… Ибо ничего, воистину ничего, не имеет такой силы как союз Духа» (о́ του Πνεύματος δεσμός). [930]

Будучи «плодом Духа», эта любовь, по святому Златоусту, «многих делает одним телом и души их обращает в сосуды Духа Святого; ибо Дух мира не будет почивать на разделенных между собою». [931] Согласно с этим «любовь Христова, превосходящая знание», есть Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа (2 Кор. 13:13). Истина Откровения и Евангелия Христова, и апостольского и святоотеческого, заключается в том, что церковная, эк-клесиологическая любовь христиан становится возможной только благодаря троичной любви Святой Троицы в Себе и к нам.

Поэтому источник любви удов (= членов) Церкви друг к другу заключается в любви Христовой, во Христе как субъекте и объекте любви одновременно. Ибо «вместе с любовью к Богу приходит и любовь к ближнему», — говорит святой Златоуст. [932] Любовь Христова, которая объемлет нас (2 Кор. 5:14), является объединя-

ющим началом в жизни Церкви и каждого ее члена. Любовь Христова — генитив субъекта и объекта — в теле Его, в Церкви, одновременно являет собой и любовь во Христе удов (= членов) Его, что ясно видно из процитированного гимна любви, который занимает всю восьмую главу, исключительно экклесиологическую, Послания к Римлянам. Здесь апостол делает акцент на любви Божией — Христовой, и «сходящей» от Него к нам, и «восходящей» от нас к Нему, но, как справедливо замечает епископ Кассиан, [933] контекст всего этого текста показывает, что любовь к Христу есть любовь к Первородному между многими братиями (Рим. 8:29–30). [934] Следовательно, любовь в Церкви, которая является «большой Семьей» Единородного Сына Божия и Первородного между многими братиями, это дружественная (= всеобщая = «экклесиологическая») любовь, но именно потому, что она, прежде всего, христологическая, христо-центрическая и триадоцентричная любовь.

Новая жизнь в Церкви Христовой, в теле «Возлюбленного», — это жизнь в любви и любовью, потому что Церковь как общение Единородного (1 Кор. 1:9; 10:16)[935]

есть общение любви и как тело Христово есть «одно тело любви» (εν σώμα τής αγάπης).^1,8 Как мы уже видели, это наиболее полно выражается и переживается в Святой Евхаристии.

Божественный апостол любви, постоянно требует от нас любви к братьям: Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон, ибо всякая заповедь в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя (Рим. 13:8–9; ср. 12:12, 10). И в другом месте апостол говорит: любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: “люби ближнего твоего, как самого себя” (Гал. 5:13–14). И снова: Все у вас да будет с любовью (1 Кор. 16:14; ср. Евр. 10:24–25), ибо любовь есть совокупность совершенства (σύνδεσμος τής τεΛειότητος — Кол. 3:14). На это святой Златоуст замечает: «Павел требует от нас такой любви (не случайной), которая бы связывала нас между собою, делая неразлучными друг с другом, и такого совершенного единения, как бы мы были членами одного тела», [936] ^[937] и, более того, говорит, что «благодать сильнее естества» (φυσεως χάρις δυνατωτέρα). [938] Различие членов в теле Церкви вносит свой вклад в ее созидание в любви, как это показано в экклесиологических главах (10–14) Первого Послания к

Коринфянам. Любовь хранит и пронизывает всех членов и все роли, места, служения, литургиматы (= священ-нослужения) в Церкви. «Апостол говорит, — объясняет златоустый экзегет, — обличает ли кто, начальствует ли кто или повинуется (другому), учится ли кто или учит, все (должно быть) с любовью». ¹²¹ То же самое выражает апостол в Послании к Ефесянам (4:15–16): но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви. Эта, скажем так, внутрицерковная любовь как созидательная сила Церкви, как община детей Божиих не заключает христиан в замкнутый круг, она открыта для всех людей как созданий одного Бога и Господа, и потенциальных братьев, и членов Христовых, и поэтому она христоцентрична. Церковная любовь одновременно и всечеловечна — по образу и подобию Божией Любви.

Какой должна быть любовь Христовых удов (= членов) Церкви между собою и к другим людям, наилучшим образом апостол показал в таком величественном, и таком простом гимне любви в тринадцатой главе Первого Послания к Коринфянам:

Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется,

все переносит. Любовь никогда не перестает… но остается (μένει) (1 Кор. 13:4–8, 13). ¹²² Такая любовь христиан в Церкви, которая, прежде всего, несомненно «должна распространяться на всю Церковь Божию», [939] ^[940] объемлет, между тем, и всех людей, как говорит человеколюбивый апостол Христов: Всегда по справедливости мы должны благодарить Бога… потому что умножается любовь каждого друг ко другу между всеми вами (2 Сол. 1:3). И еще, в другом месте: Умоляем также вас, братия, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем… всегда ищите добра и друг другу и всем (1 Сол. 5:14–15). Эта и такая любовь созидает (1 Сол. 5:11; 1 Кор. 8:1; Рим. 14:19), а не разрушает, исправляет, а не повреждает, ибо духом кротости исправляет и поднимает человека — брата, впадающего в согрешения (Гал. 6:1; Рим. 14:1; 15:7), потому что сопереживает и сострадает каждому человеческому существу: страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены (1 Кор. 12:26). Великий и всечеловеческий человеколюбец апостол Павел в любви, так же как и во всем евангельском и спасительном для человека, имел учителем Христа — Бога Любви и саму Воплощенную Любовь.[941]

Любовь в Церкви Христовой есть кафолическая (= соборная)^ христологически-пневматологически-экклеси-ологическая) добродетель, и потому самым тесным образом связана со всеми остальными богочеловеческими добродетелями, как мы уже видели прежде, но особенно любовь, согласно апостолу Павлу, связана со смирен-ноумием, молитвой и милостыней. Смиренноумие (смиренномудрие) — ταπεινοφροσύνη — апостол особенно выделяет в Послании к Филиппийцам (2:1 -11), где он эту добродетель онтологически связывает с Божественным «кеносисом» Христовым, то есть с самим основанием и сущностью Церкви Христовой, возникшей из этого человеколюбивого и спасительного снисхождения и самоуничижения Христа ради нас. Следуя святому апостолу, зла-тоустый благовестник называет смиренноумие «основанием нашей (христианской) философии»,[942] то есть основой жизни во Христе. Молитвы, и молитвы непрестанной (1 Сол. 5:17; ср. Фил. 4:6; 1 Тим. 2:8; 5:5), требует апостол от всех христиан, а также подчеркивает ее экклесиоло-гический характер: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых (Еф. 6:18). Святые здесь — все верные, члены Церкви, призванные к святости Единственного Святого.

Молитва Церкви, по апостолу Павлу и Иоанну Златоусту, это сама ее жизнь и дыхание ее во Христе и в Духе, ибо через Христа — Посредника (1 Тим. 2:5; ср. Еф. 2:18;

Евр. 12:24) ее дает Церкви Дух Утешитель, Который подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными (Рим. 8:26; Гал. 4:6).

Милостыню великий Павел называет благодатью, общением, служением и литургией, ¹²⁶ то есть, употребляет слова и выражения с чисто экклесиологичес-ким и евхаристическим содержанием. И святой Златоуст тоже подчеркивает экклесиологический характер милостыни, говоря, что «милостыня распространяется на всех и (тесно) объединяет (περιπλέκεται) все члены Христовы… Милостыня есть мать любви, — любви, отличающей христианство… она — врачество против наших грехов, очищение нечистот нашей души, лестница, ведущая на небо; она служит (συνδεί = связью) тела Христова». [943] ^[944]

Поэтому, повторим, любовь связана со всеми благодатными добродетелями, будучи их полнотой и возглавле-нием (= совокупностью) — совокупностью совершенства (Кол. 3:14), по словам самого апостола.

Согласно со всем этим любовь есть «венец и слава Церкви», [945] ибо производит «единство во множестве и множество в единстве», как говорит святой Златоуст.[946]

Здесь конкретно проявляется тот образ Святой Троицы в Церкви,[947] о котором мы говорили ранее. В Церкви как в «теле любви» все верные сочленены (= соединены) в тело Христово и имеют Христа, вселившегося в них как жителя (ένοικον — хозяина); поистине, по слову апостола: укорененные и утвержденные в любви и так, со всеми святыми, переживают и понимают, что такое широта и долгота, и глубина и высота любви Христовой, богочеловеческой, превосходящей разумение (Еф. 3:17–19). Живя в такой бездонной и бескрайней любви Христовой, все члены Церкви становятся одной «семьей любви», в которой Христос Богочеловек — Первородный между многими братьями; и каждый соединяется с Христом и друг с другом, и все вместе возрастают в Него, Главу и Полноту всех и всего (Еф. 4:15; Кол. 2:9-10). Все становятся одно во Христе Иисусе (Гал. 3:28), то есть все имеют «один образ, один образец — Христа».[948]

Это соединение с Христом, единообразие Его, родство с Ним и уподобление Ему, благодатное обожение в Нем Духом Святым, обретают все верующие в Него, живя Им в Церкви, благодаря любви Божией во Христе Иисусе, явленной и дарованной людям, которая есть соединяющая и обоживающая (ενοποιός καί θεοπο-ιός) божественная энергия. Как выражает это святой Иоанн Златоуст: «Любовь (φιΛια) такова, что любящий и любимый составляют уже не два отдельных лица, а одного человека, чего не может сделать ничто, кроме любви». [949] Таким образом, божественной любовью в Церкви (а эта любовь — Сам Христос) вся Церковь и все уды (= члены) ее достигают вечного предназначения Божия (для человека и всего человеческого рода): становятся со-образными образу СынаЕго(Рим. 8:29), Сына Любви и Бога Любви (Кол. 1:13; 2 Кор. 13:11). Или, по слову святого Златоуста, «тем, кем Единородный был по природе, они становятся по благодати». [950]Здесь, конечно, речь идет об обожении, обогочелове-чивании всей Церкви, в которой «Тот, Кто по естеству Бог, дружит и общается с теми, кто по Его благодати рожденные боги». [951] В этом и заключается весь неисчерпаемый смысл и значение богодухновенного слова апостола Павла — Бог нас ввел в Царство возлюбленного Сына Своего (Кол. 1:13). [952]

Благодаря жизни во Христе, в Теле Его — Церкви, мы, люди, по святому Златоусту: «По природе сыны человеческие, но по благодати — нет, мы сыны Божии. Этот дар будет у нас цел, если мы сохраним в себе образ Его, соблюдаемый добродетелью, так как тем, которые сделались сынами Божиими по благодати, нужно выражать этот образ и жизнью (διά τής πολιτείας)».[953] Последние слова святого Златоуста, как и многие ранее цитированные его выражения, а также выражения апостола Павла, показывают необходимость нашего свободного и добровольного сотрудничества с дарованной нам благодатью Божией, а для нашего благодатного обожения во Христе в Церкви необходимы и все остальные добродетели, [954] деятельные, подвижнические, — не формальные и пассивные. То есть необходим постоянный труд и подвижничество (αγών και άσκησις), пока мы находимся на этом ристалище (ср. 1 Кор. 9:24) воюющей, точнее, подвизающейся в этом мире Церкви. [955]

Наша жизнь в этой подвизающейся Церкви в мире есть постоянный добрый подвиг (άγων) веры, как говорит сам апостол своему ученику Тимофею: Ты же, человек Божий, убегай сего, а преуспевай в правде, благочестии, вере, любви, терпении, кротости. Подвизайся добрым подвигом веры, держись вечной жизни, к которой ты и призван (1 Тим. 6:11–12). Такую добрую борьбу, добрый подвиг совершил и сам богопризванный, немощный телом, но сильный духом Павел, апостол, который подвигом добрым подвизался, течение совершил, веру сохранил, и поэтому ждет его венец правды, который даст Господь, венец, уготованный и даруемый всем, возлюбившим (подвижнически) явление Его (2 Тим. 4:7–8), среди которых, рядом с

Павлом и другими апостолами, стоят и равноапостольный Иоанн Златоуст, и все святые Церкви Христовой. Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, мучеников, свидетелей этой Истины и Жизни во Христе, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на Начальника (= Вождя) и Совершителя веры Иисуса (Евр. 12:1–2).

6. Следовательно, в заключение скажем, что жизнь во Христе — Церкви и каждого ее члена — есть жизнь Духом Святым через благодатные святые Таинства и благодатные святые добродетели. [956] Эта жизнь берет начало от Божественной Главы Церкви, от Христа, и передается удам (= членам) Его Духом Святым. Таким образом, жизнь Церкви одновременно имеет христоцен-трический и пневматологический характер, а тем самым, и триадоцентрический. Божественные же добродетели, и более других «триада»: вера — надежда — любовь, являются плодом оправдания (= праведности) Христа Спасителя, плодами Духа Святого. Вся тайна спасения и жизни Церкви заключена в Богочеловеке Христе, в Котором уды (= члены) тела Его вводятся и ведутся Духом Святым, то есть благодатью Утешителя, в саму божественную жизнь Сверхъестественной и Живоначальной Троицы. Святой апостол Павел благовествует всем нам в Церкви: Жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, Жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе (Кол. 3:3–4).