Эльфицид: Сердце Зла

شاه مات I

Длинный и довольно широкий коридор из бурого камня уходил куда–то в темноту в обе стороны и выглядел заброшенным и необитаемым. Стены здесь все растрескались и раскрошились от сырости, а еще поросли густой бахромой плесени цвета соплей. В коридоре воняло гнилью и затхлостью. Андрей быстро осмотрелся и решил пойти направо, но оттуда вдруг раздался шорох, быстро превратившийся в звук шагов.

Андрей не видел особого смысла бегать по этому коридору от неизвестного, он слишком устал для этого. Поэтому он просто стал ждать, когда незнакомец появится.

Вскоре из–за далекого поворота справа по коридору вынырнул одинокий стражник с чадящим факелом в руке. На боку у стражника висела сабля, сам стражник был тощ и бледен и чем–то неуловимо напоминал глиста. На нем были кованые сапоги, серый кафтан и серый же тюрбан, такой засаленный и неряшливый, что он скорее напоминал обмотанную вокруг головы половую тряпку. Андрей уже успел изучить цвета тюрбанов местной стражи, но сейчас вынужден был констатировать, что ведомственная принадлежность стражников в серых тюрбанах ему неизвестна. Возможно, что серое носили служители темниц. От службы в полутемных подземельях у стражника, видимо, просело зрение, он прошел еще несколько метров и только тогда разглядел Андрея, стоявшего под собственным волшебным огоньком.

— Орден! — тут же взвизгнул стражник, взглянув на трофейную арафатку на шее Андрея.

Крик стражника разнесся эхом по коридору. За поворотом, откуда пришел глист в тюрбане, что–то глухо ухнуло.

— Нет! — закричал Андрей, — Я не Орден! Не Орден!

Но стражник уже бросился в панике бежать прочь, размахивая факелом. Андрей швырнул ему в спину головокружение, и стражник рухнул на пол, судя по звукам, сломав себе при этом нос. Система тут же подтвердила догадку Андрея, и про нос, и про служебную принадлежность стражника:

Вы поразили Тюремщика Саджана головокружением

Тюремщик Саджан сломал себе нос

— 8 хп

Здоровье Тюремщика Саджана: 92 из 100 хп

— Орден! — продолжал орать Саджан, хлюпая кровавым носом, — Орден пришел освободить Дентза! Нет!

Андрей сначала перепугался, но вскоре осознал, что на крики Саджана никто не отвечает. Судя по всему, здесь никого больше не было. Только за углом коридора что–то продолжало мерно ухать.

Андрей успел добежать до стражника еще до того, как тот поднялся на ноги, и приставил к горлу Саджана ритуальный кинжал. Вообще–то ритуальный кинжал не мог нанести стражнику никакого физического вреда, зато он был длиннее гномьего кинжала Андрея и выглядел гораздо зловещее. Изображенные на кровяной рукояти кинжала сцены расчленений оказались у самого сломанного носа Саджана, и стражник в ужасе начал читать молитву Младшей Сестре.

— Замолчи, — приказал ему Андрей, — Я не из Ордена. И никакого Дентза я освобождать не собираюсь, срал я на твоего Дентза. А эту арафатку я снял с мертвеца, она не моя. И если ты не заткнешься, то я сниму уже с другого мертвеца серый тюрбан. Улавливаешь?

Саджан уловил и заткнулся. Потом, как догадался Андрей, система представила его самого Саджану, и стражник в ужасе пробормотал:

— Ты психирург. Психирург вылез из древней гробницы под дворцом. Нежить! Мама моя, нежить!

— Да, я нежить, — на всякий случай подтвердил Андрей, — Древний могущественный лич из гробницы. Так что если не будешь меня слушаться — я наложу на тебя жуткое заклятие, и ты превратишься в кусок дерьма и будешь так жить миллион лет. Как тебе такое?

— Не надо, — слабым голосом попросил Саджан, из носа у него хлестала кровь, стражник хлопал мокрыми глазами, безуспешно пытаясь сфокусировать зрение после ранения.

— Тогда отвечай, — потребовал Андрей, вынимая из ножен стражника саблю и зашвыривая ее подальше, — Где мы? Куда я попал? Тут есть еще кто–то, кроме тебя?

В коридоре за поворотом что–то снова ухнуло, но оттуда на крики Саджана так никто и не пришел. Пленный стражник замотал головой:

— Нету. Никого нету. Это же Яма. Тут из людей только я. А еще Дентз. Но он не человек. Я его сторожу. А выше — темницы. А еще выше — дворец.

— Понятно, — сказал Андрей, — А теперь ползи к стене и сиди тихонько. Будешь орать — отрежу язык. Попытаешься отправить призрачного гонца — отрублю руку, а потом и все остальное.

Саджан исполнил указание, а Андрей распорядился:

— Активировать Лунный камень!

— Это я не умею, не понимаю, — заныл Саджан.

— Заткнись, — обругал стражника Андрей, — Это я Лунному камню. Не тебе. Ты сиди тихо, а лучше отвернись к стене. Нечего на меня зенки пялить. Мы, древние личи, такого не любим. Активировать Лунный камень!

Камень в руке Андрея вибрировал и сверкал, но Голдсмит не приходил. Андрей прождал еще две минуты и осознал, что Голдсмит на связь не выйдет, хотя камень здесь уже определенно работал. Вероятно, у Кормака Голдсмита нашлись дела поважнее, чем помогать Андрею с убийством Королевы.

— Ладно, — сказал Андрей Саджану, — Куда отсюда можно попасть?

— В гробницу древних личей? — в ужасе прошептал стражник.

— Это я и без тебя знаю, — не удовлетворился таким ответом Андрей, — Я оттуда и вылез, если ты не заметил. Еще куда?

— Наверх, — Саджан ткнул пальцем вверх, — В темницы выше. А больше никуда. Тут только одна дверь, а мы в самом низу.

— Ну веди, — приказал Андрей и тут же добавил, вспомнив, что в таких случаях говорят в фильмах, — И без глупостей, парень.

Но Саджан был слишком напуган, чтобы делать глупости. Он поплелся по коридору туда, откуда пришел, Андрей двинулся следом. Они повернули дважды, а потом коридор расширился, и Андрей увидел большую круглую яму в полу, забранную толстой решеткой. Решетка мерцала какой–то магией, а из ямы доносилось мерное уханье.

— Это что? — спросил Андрей.

— Дентз, что же еще, — удивился вопросу Саджан, как будто наличие Дентзов в решетчатых ямах было очевидной для каждого вещью.

— Я подойду к нему? — уточнил Андрей.

— Да подходи, почему бы и нет, — ответил тюремщик, — Но только не выпускай. А то все умрем. Но ты его все равно не откроешь. Решетка зачарованная. А ключа у меня нет.

Андрей осторожно подошел к яме и заглянул в нее. Из ямы несло, как из нужника, внутри на глубине метров пяти бултыхалась вонючая жижа, которой было заполнено все дно ямы. Это было странно, поскольку в яме была параша, только она не выносилась, судя по всему, уже много лет, хотя проемы между прутьями решетки позволили бы поднять ее наверх. Но параша просто плавала в нечистотах, перевернутая вверх дном.

Андрей ожидал увидеть в яме ухающее чудовище, но там по колено в дерьме стоял крупный мужчина, жуткий, но все же определенно являвшийся человеком. На человеке была только одна полусгнившая набедренная повязка, застывшая от грязи борода достигала груди, а волосы — плеч. В бороде и волосах ползали вши, а сам узник ямы был покрыт толстым слоем дерьма и еще какой–то красноватой паршой. Человек в яме периодически раздувал щеки и издавал то странное уханье, которое Андрей услышал еще несколько минут назад.

Узник был в пяти метрах ниже Андрея, но система, тем не менее, подписала его:

а’Плайнес Дентз

Уровень: 5

Раса: Человек–анкарфец

Класс: Торговец

Андрей удивился, что в таких кошмарных и строгих условиях содержится низкоуровневый торговец, определенно не представлявший никакой опасности. А потом он обратил внимание на расу Дентза. Анкарфец, как и колдун Мартин. И тогда Андрей догадался, почему Дентза держат здесь, на самом нижнем уровне темниц. Разговаривать с самими ухающим Дентзом было, видимо, бесполезно, так что Андрей спросил Саджана:

— Это ведь вампир?

— Чего? — перепугался тюремщик, — Какой вампир? Кто вампир? Дентз? Нет, конечно. Будь он вампиром — он бы меня покусал давно. От вампира волшебной решеткой не отгородишься. А я тут уже месяц сижу, и ничего. Не, он не вампир. А вот кто он такой, и за что тут сидит — никто не знает. Еще при старой Королеве сюда сунули. И дали наказ — ни за что не выпускать, иначе будет что–то страшное. А те, кто дали этот наказ, давно уже померли. Так что и спросить некого. Просто велено держать его тут. И все.

— Давно померли? — удивился Андрей, — Но ведь Дентз еще не старый. У него волосы не седые. Выходит, что его ребенком сюда сунули, что ли?

— Вот чего не знаю — того не знаю.

Дентз снова заухал, задрав голову и бессмысленно глядя на Андрея белесыми глазами, блестевшими на перемазанном дерьмом лице.

— А почему он весь в говне? — задал очередной вопрос Андрей, — Тебе, что ли, лень парашу вынести?

— А как я ее вынесу? — вознегодовал Саджан, — Он мне ее не дает. Я ему веревку туда спускал — не дает, не вешает парашу на веревку. А эту решетку открыть нельзя. Мощнейшая магия. Королевский маг смотрел — даже он сказал, что открыть без ключа нельзя. А ключ давно потерян или специально выкинут еще при старой Королеве. Не знаю я.

— А как он там ест? — ужаснулся Андрей, — А спит как?

— А он… — вдруг растерялся Саджан, — Он не ест. И не спит тоже. Никогда.

— То есть как? — не поверил Андрей, — Врешь. Раз срет — значит и ест.

— Не вру, — затрясся Саджан, — Правду говорю! Клянусь Тремя Сестрами. Я тут уже месяц, и кормил его только раз. Я ему бросил вяленую акулу ради интереса, ну он ее и сожрал. А чтобы сам попросил есть — такого не было ни разу. И не спит он тоже никогда. Мне прошлый стражник, Таниан, сказал, что кормить Дентза можно, но необязательно. А откуда столько дерьма, если он не ест — не знаю. Когда я заступил сюда на службу — уже было.

— И он не говорит?

— Ах, если бы, — вздохнул Саджан, — Говорит он. Иногда сутками. Только всегда одно и то же. Да вы сами стукните по решетке и послушайте. А у меня уже мочи нет слушать.

Андрей ударил сапогом по решетке, Дентз сначала все также бессмысленно смотрел на него и громко ухал, но потом вдруг заговорил неожиданно гулким и громким голосом на очень плохом и ломаном риа с сильным акцентом:

— Меня звать а’Плайнес Дентз. Я рожден в Ледяной месяц в селении Виллаж. Мать моя быть портниха. Отец моя быть охотник. Я ходить школа в Эколле. Однажды я ехать бабушка. Лес Форрет–Эффрайанте. Бабушка там жить. Однажды ночью я спать. И беда. Беда. Беда.

Дентз повторил свою реплику дважды, слово в слово, а потом замолчал.

— Я это дерьмо уже наизусть выучил, — сообщил Саджан, — А больше ничего не говорит. Хотя язык наш явно знает, только плохо очень.

— Ладно, — кивнул Андрей, понимая, что Дентзу он ничем помочь не сможет, так как ключа от зачарованной решетки все равно нет, — Давай к выходу наверх. В смысле, к дверям в другие темницы, которые выше.

Саджан провел его дальше по коридору мимо тесной и напоминавшей логово бомжа каморки, где жил сам стражник. Коридор повернул еще один раз, а потом впереди показалась лестница, ведущая к металлической двери.

— Что там? — спросил Андрей, указав на дверь.

— Коридор, — доложил Саджан, — Меньше этого. Намного меньше. А еще один заключенный и один стражник. Как тут.

— Тоже яма с дерьмом?

— Нет, — замотал головой Саджан, — Там камера. Просторная, большая. А заключенный всегда в черном балахоне и маске. Я его видел только один раз, когда ходил наверх. И стражника я тоже только издали видел. Он весь в черном и золоте, даже тюрбан черно–золотой. Не из наших, не из тюремщиков. Я таких раньше не видал. Я ведь не местный. Деревенский я. Из Джамбири. Мне сказали, чтобы я тут вопросов не задавал.

— Понятно, — сказал Андрей, хотя ничего было не понятно, — Ну и как открыть эту дверь?

— Она зачарованная, — объяснил Саджан, — Если я скажу пароль своим голосом — откроется.

— Ну так чего ты ждешь? — поинтересовался Андрей, извлекая из инвентаря гномий кинжал, — Хотя погоди. У тебя айран есть?

— Откуда? — развел руками Саджан, — Мне не выдают. Вяленая акула есть, пиво. Больше ничего нет. Факелы еще. Еще руны оглушения. Я ими запасся и оглушаю себя, когда Дентз бормочет. Надоел он мне. А больше ничего нет.

— Ладно, давай руны, — приказал Андрей.

Они сходили в загаженную каморку, и Андрей конфисковал у стражника четыре руны оглушения. Затем Андрей и Саджан снова возвратились к двери в следующую темницу.

— Говори пароль, — распорядился Андрей.

Саджан прошел к двери и уже даже открыл рот, но в этот момент за спиной у Андрея прозвучал голос Кормака Голдсмита:

— Останови его, придурок! Если он скажет пароль — ты умрешь. За этой дверью Бессмертный.

Саджан, так и не сказав пароля, обернулся, и его глаза на залитом кровью из носа лице расширились чуть ли не до размера чайных блюдец. Над лестницей парил в воздухе и парил вейп Голдсмит.

На Голдсмите были черные джи–юниты из последней коллекции и толстовка с логотипом того же бренда. Глава Tellurium Games выпускал клубы малинового пара, а вид имел несчастный и изможденный. Глаза у Голдсмита были красными, и он как будто похудел еще больше с того момента, как Андрей видел его в последний раз.

— Там Бессмертный, — повторил Голдсмит, — Из личной охраны Королевы. И у него топовые пушка и броня. И все это зачаровано на защиту от любых видов магии, так что твои заклинания полетят обратно тебе в рожу. А еще у него полторы тысячи хитпойнтов. Ты уверен, что все еще хочешь открыть эту дверь, нуб?

— Я тоже рад тебя видеть, Голдсмит, — ответил Андрей, — Но полагаю, нам следует поговорить приватно. Эй, Саджан, ляг, пожалуйста, лицом в пол, вон там под лестницей. Ненадолго.

Саджан поплелся вниз по лестнице, все еще хлопая глазами от изумления. Андрей разбил о стражника руну оглушения, оглушенный Саджан улегся на пол, а Голдсмит заметил:

— Перережь ему глотку, делов–то.

— Я не буду этого делать, — отказался от предложения Андрей, — Он нам нужен, чтобы открыть дверь, тупая голограмма. И Саджан ничего плохого мне не сделал. Как, кстати, и Королева Риаберры Джамезия. А вот к тебе есть вопросы, Голдсмит. Много вопросов.

— Пароль тюремщик тебе скажет до того, как ты перережешь ему глотку, умная неголограмма. А дрожащий голосок Саджана я и на смартфоне смогу воспроизвести, и дверь откроется, это сработает. И кто ты собственно такой, чтобы задавать мне вопросы? — поинтересовался Голдсмит, затягиваясь вейпом.

— Я тот, кто стоит сейчас в темницах под Королевским дворцом, — напомнил Андрей, — Тот, кто уже близко подобрался к Джамезии и может убить ее для тебя. А может послать тебя нахрен, Голдсмит.

— А я тот — кто может отключить твой долбаный гвоздь прямо сейчас, — разозлился Голдсмит, — Тебя по голове, что ли, стукнули, Гроза Нубов? Или ты сошел с ума, как и положено настоящему психирургу? Тебе напомнить, что твоя жизнь ни хрена здесь не стоит?

— Моя жизнь до фига стоит, ведь только я могу вернуть тебе сервер, болван, — заявил Андрей, все еще боявшийся Голдсмита, но испытывавший истинное наслаждение от победы над этим страхом, — Я могу убить Королеву и вернуть сервер под твой контроль. А вот ты не можешь ничего. Ты просто дух, не имеющий здесь никакой власти. Пар от вейпа, вот ты кто.

— Нет, ты точно долбанулся, — заржал Голдсмит, — Пар от вейпа? Ты как собрался Королеву убивать, придурок? Заебешь ей до смерти мозг, как мне сейчас? Я что–то не вижу тут ни ассасина, ни ипритового мага. А тебя прикончит первый же Бессмертный, одним ударом. Кулака. Нет, от тебя не будет тут никакого толку, Гагарин. Где остальные?

— Погибли, — ответил Андрей, — Погибли, пытаясь выполнить твою идиотскую миссию, Голдсмит. А Королеву я собираюсь убить вот этим.

Андрей вынул из инвентаря и продемонстрировал Голдсмиту Дары Пожирателя — однозарядный пистолет системы Подбырина и пузырек раствора невидимости.

Голдсмит нахмурился и некоторое время молча парил, потом он не слишком уверенно произнес:

— Чего? Ты сейчас вынул это из инвентаря? Невозможно. Тут огнестрел только призванный, и его положить в инвентарь невозможно. А пистолет… Это же однозарядный подбырин, как в «Красной жаре». Таких у нас в игре вообще нет, потому что этот придурок Подбырин подорвался, пытаясь сделать пуляющую антивеществом пушку, и лицензию на использование его брендов в игре он мне так и не успел продать. А черная колба — я вообще не знаю, что это. Какого хрена? Ты сменил класс персонажа и стал фокусником? Букет цветов из задницы доставать не будешь, я надеюсь? Где ты это взял, Гагарин? Где?

— Это Дары Пожирателя Миров, Голдсмит, — пояснил Андрей, — Я так понимаю, про него ты тоже не слыхал? А он тем временем завелся на твоем же собственном квантовом сервере. Тебя мама не учила в детстве, что не стоит бросаться квантовыми серверами, Кормак? У меня есть пистолет и раствор невидимости. А у тебя что есть, Голдсмит, какая от тебя польза?

— Ты перегибаешь палку, парень, — примирительно сказал Голдсмит, выпуская облако пара, — Ну да. Хорошо. Невидимость. Ствол. Настоящие. Но этого все еще мало. Зелья невидимости здесь действуют не дольше минуты, ты просто не успеешь. Да и Королеву из однозарядника ты тоже вряд ли шлепнешь. И о чем ты вообще? Что за Пожиратель Миров, мать твою?

— Пожиратель Миров — самый обыкновенный, — пожал плечами Андрей, — Заводится на брошенных квантовых серверах, он сам сказал. А еще он назвал себя Старшей Сестрой…

— Но в этой игре нет никаких Сестер, — вспылил Голдсмит, — Боги здесь — просто человеческая выдумка. Прямо, как в реальности.

— Как скажешь, Голдсмит, — не стал спорить Андрей, — Что же касается невидимости, то ее у меня на десять минут. А моя пуля для подбырина снимает разом количество хитпойнтов с более чем десятью нулями. Пуля у меня всего одна, да. Но Королеве хватит. А еще Пожиратель, которого не существует, мне кое–что рассказал о тебе, Голдсмит.

— И что же? — поинтересовался Голдсмит, выпуская облако желтого пара.

— Сказал, что ты для него самый опасный человек, и еще его враг, — ответил Андрей, — Но он тоже почему–то хочет смерти Джамезии. Уж не знаю, зачем ему это, но он объяснил, что в этом ваши интересы сходятся. А еще сказал, что ты возможно вернешь себе контроль над сервером даже без коронации нового Короля, просто если нынешняя Королева умрет.

— Прекрасно, Гагарин, очень интересно, — вздохнул Голдсмит, — Что это вообще за Пожиратель? Только Пожирателей мне еще не хватало. Где он живет? Как выглядит? Это очередная хрень от Лиги?

— Живет он в данже, куда система тебя не пускала, — объяснил Андрей, — В том, куда ты нас послал. На нижних уровнях, под Залами Мыслей. И власть он имеет только там, выше уровня реакторов и шахт расы из прошлой эры он уже почему–то бессилен. А выглядит, как мужик в черном. Лицо он скрывает, если оно у него вообще есть. Но мне он почему–то показался знакомым, не знаю, почему. И я очень сильно сомневаюсь, что Пожиратель связан с Лигой. Дело в том, что Лига вместе с Орденом пытались предотвратить убийство Королевы, они напали на нас возле Сердца Зла. А Пожиратель Миров как раз хочет смерти Королевы.

Голдсмит задумчиво выпустил облако пара, совсем загрузившись:

— Что ты несешь, парень? Ты опять под наркотой что ли? Залы Мыслей, реакторы, шахты, Сердце Зла? Это все фанатские шизоидные теории с форумов, у меня в игре такого нет, и не было никогда. А Пожирателей Миров — тем более. Ну, да ладно. Боюсь, что мне некогда обсуждать сейчас твои удивительные приключения, Гагарин. Просто скажи, чего ты хочешь, и иди делай свою работу. Убей Королеву, если у тебя и правда есть чем.

— Для начала я хочу, чтобы ты обращался ко мне по имени–отчеству, — потребовал Андрей, — Андрей Альбертович. Так меня зовут. Либо можешь по никнейму — Гроза Нубов. А Гагариным меня называть хватит, мне это не нравится. Это первое.

— Как скажешь, Андрей Альбертович Гроза Нубов, — недобро произнес Голдсмит, — А второе?

— А второе состоит в том, что ты напихал в наш отряд предателей, Кормак, — ответил Андрей, — Мустакбаль и Отоко Неко были агентами Лиги Защиты Эльфов. И они привели за нами в данж Орден, от рук которого и погибли лучшие в нашем отряде. Так что скажи мне, Кормак, ты совсем дебил?

— Мустакбаль, Неко… — пробормотал Голдсмит, даже забыв затянуться вейпом, — Нет. Быть не может. Их я проверил лучше всего.

— Знаю, — кивнул Андрей, — А теперь отвечай на вопрос. Ты совсем дебил или еще не совсем?

— Ладно, я дебил, — поморщился Голдсмит, — Считай, что ты меня урыл, Андрей. Но твое утверждение требует доказательств. Я имею в виду твое утверждение про предателей в отряде, а не про то, что я дебил.

— А какие я могу предоставить доказательства? — вознегодовал Андрей, — Почти все свидетели, кроме меня, остались навсегда там, в данже. Как, кстати, и Мустакбаль. А Отоко Неко даже в данже не остался, потому что превратился в пар. Ятти бросил ему на голову руну Ультимативного Прогиба. Так что доказательством являются мои слова, но их могут подтвердить Мартин и дон Крус. А больше никто не выжил. Еще у меня есть документ от Ордена, но там Мустакбаль и Неко названы по кличкам — «Умником» и «Барсиком». Так что это так себе доказательство.

— Дон Крус? — равнодушно спросил Голдсмит, видимо, уже потерявший способность удивляться от информационного перегруза или просто не веривший Андрею.

— Да, он расшифровал Рептилиумский протокол и захватил тело Ксиба, — доложил Андрей, — Так что в данж ты на самом деле посылал дона Круса, а не Ксиба. А прямо сейчас дон Крус грабит Королевскую сокровищницу. Он намеревается использовать богатство, чтобы установить свою власть в Риаберре. А Королеву он убивать не хочет. Итого, ты напихал в наш отряд двух агентов Лиги и одного мудака, Голдсмит.

— И чего ты от меня хочешь, Иван Гроза Голдсмитов? — рассвирепел Голдсмит, — Извинений? Оправданий?

— Нет, — сказал Андрей, — Я хочу, чтобы ты больше не врал и не манипулировал мной. Отвечай теперь честно. Ты сознательно отправил на смерть игроков, посланных штурмовать Эазиму?

— Ну да, — пожал плечами Голдсмит, — Я хотел, чтобы ваша миссия оставалась полностью тайной. А для этого мне нужно было, чтобы Королева считала всех игроков с холма погибшими или разбежавшимися после штурма Эазимы. А если бы игроки остались на холме — Дахма бы продолжала ежедневно пересчитывать вас по головам, летая над лагерем на своем долбаном хизане.

— Да, понимаю. И Дахму ты решил убить. Это и была главная цель штурма, ради которой у Эазимы погибла сотня игроков. Только ты хотел убить жрицу не потому, что она наблюдала за нами на холме, а потому что она обидела тебя лично. Так?

— Все верно, — не стал отрицать Голдсмит, — А что, мне нужно было с ней в десна долбиться после того, как она меня отымела на переговорах? Но плевать, сейчас важно другое. Как я понимаю, мой план по обеспечению секретности провалился?

— Нет, сработало, — вынужден был признать Андрей, — В данже на нас напал Орден, который ничего не сообщал Королеве о нашем отряде. И все пленные игроки, захваченные у Эазимы, тоже у Ордена, так сказал дон Крус. Так что Королева ничего не знает и не ждет сегодня темных эльфов с подбыриными в гости. Следующий вопрос. Группа из Туулу, поддержку которой ты обещал посланным на штурм Эазимы игрокам, существует?

— Нет, конечно, — искренне удивился вопросу Голдсмит, — И второго Лунного камня у меня тоже все еще нет. Он у Лиги. Так что о текущей ситуации в игре можешь меня не спрашивать. Ты о ней знаешь лучше меня.

— Иначе говоря, там на холме ты занимался тем, что постоянно врал нам, — констатировал Андрей, — Хорошо, Кормак. Последний вопрос. Я жив в реальности? Или ты и тут соврал, и меня уже закопали? Скажи мне честно. Я убью для тебя Королеву в любом случае. Но ты должен ответить честно. Хоть раз в жизни.

— Что за бред? — возмутился Голдсмит, — Ты в коме, я уже говорил. Вот в таких вещах я бы врать не стал.

— Я тебе не верю, — сказал Андрей, и голос у него дрогнул, — Я умер? Скажи. Мы все умерли?

— Если ты умер в реальности, то как мы с тобой сейчас говорим, черт возьми? — разозлился Голдсмит, — По–твоему, ты сдох в реале, а твоя душа осталась играть в игру? Так не бывает, Андрей. Не веришь мне? Хочешь доказательств? Ладно, на, жри. Сам напросился.

Голдсмит сунул под нос Андрею свой смартфон, а Андрей увидел на экране фотографию реального себя в больничной палате. Жирное тело Андрея сильно исхудало, и кожа на нем висела пластами. Из головы у него торчали какие–то трубки, а из носа — теллуровый гвоздь. Рядом сидела мама и грустно смотрела на Андрея.

Андрей разрыдался:

— Все. Убери! Убери!

— Ты сам попросил, Андрей, — мягко произнес Голдсмит. Он тактично ждал, когда Андрей проплачется, но Андрей все рыдал.

— А можно я встану, а? Холодно, — попросил Саджан, — И оглушение кончилось.

— Вставай, — разрешил сквозь слезы Андрей и кинул в стражника еще одну руну оглушения, попав в цель прямо с верха лестницы. А потом Андрей обратился к Голдсмиту:

— Ладно. Я готов. Я убью ее.