Эмерит

Глава 35. Лидеры Империи.

— Софочка! Вы такая начитанная, романтическая и ухоженная натура! Давайте, может ко мне: шампанское, свечи, стихи почитаем, на звезды посмотрим?

— Сёмочка, я изумлена до извинений, а шо, сексу не будет?!?

Конкурс начался в одном огромном лекционном зале. В нём организовали круглые столы, за которыми уселись все участники и участницы. Юсуповы опять попытались усадить меня между собой, но я отказался, усевшись около второго парня в нашей группе. Им оказался долговязый и худой новик-водяной с открытым взглядом и твердым рукопожатием. Ярослав. Виктор. Вот и познакомились. В эмоциях парня я уловил смущение, вряд ли он ожидал, что окажется за одним столом с наследницами топовых кланов. По левую руку около меня на этот раз села старшая Юсупова. Сестры, видимо, решили взять меня измором. Напротив меня уселась Лопухина и улыбнулась нам с Витей. Я невольно поежился, ее дружелюбный оскал мне напомнил радостную улыбку увидавшей добычу акулы. Вообще, за столом повисло довольно напряженное молчание. Я всеми своими эмпатическими антеннами чувствовал эмоции раздражения, злости и сосредоточенности — девушки готовились к борьбе и явно не за теплое место в канцелярии. Обстановку разрядил Витя, громким шёпотом спросив у меня: «Ярослав, а как это мы с тобой попали в княжескую группу?» Я также громким шепотом ответил: «Витя, я тебе открою страшную тайну — это конкурс женихов! Принцессы сами нас выбрали к себе в группу. Твоя задача всех очаровать!» «Правда, что ли?!?» Витя воспрял духом, выпрямился и орлиным взором окинул девушек за столом. Юсуповы хмыкнули, Лопухина удивленно приподняла бровь, Дашкова с Долгорукой сразу заинтересовались своим маникюром, Багратион с Гончаровой покраснели, а Наденька Орлова задорно рассмеялась. Девушки за столом выдохнули и расслабились, когда я в шутку рассекретил их матримониальные планы. Один Витя все принял всерьез, встал и представился: «Виктор Попов из Саратовской губернии, потомственный дворянин, новик с Силой воды. Дамы, очень приятно находиться в столь блестящем обществе, я к вашим услугам! Надеюсь не разочаровать!» Надя, сидевшая с ним рядом, дернула его за рукав. «Витя, нам всем очень приятно! Давай, садись уже, жених!»

Тем временем к столу подошла девушка-куратор нашей группы и выдала первое задание. Вот стопка бумаги, ножницы, скотч и клей. Задача у всех групп одна — построить самый длинный бумажный мост. Время пошло! Быка за рога сразу взяла старшая Юсупова:

— Так, предлагаю с помощью магии скрепить бумагу и прокинуть мост из конца в конец зала!

— Пф-ф-ф, а где сказано, что можно магию использовать? Надо строить без магии из подручных средств! — стала с ней спорить Дашкова.

— Девочки, а может здесь вообще дело не в мосте? Разве можно из бумаги построить нормальный мост? — подключилась Гончарова.

— Слушайте, давайте не будем спорить, а попробуем сначала сделать, как Маша предлагает, — поддержала сестру Ирина.

— А почему надо делать, как твоя сеструха говорит? Давайте сделаем, как хочет Вероника, — поддержала подругу Долгорукая.

— Моя сестра старше!

— Старше, не значит умнее!

— Ой, а ты что, считаешь себя самой умной?!?

— Чё вы как на базаре? Хватит уже трепаться! Надо брать и делать! — подала голос Багратион.

— Кто бы говорил про базар, торговка!

— Ой, а сама-то — деревня!!!

За столом поднялся срач, столь любимый в любой высокоинтеллектуальной тусовке. Витя сидел рядом пришибленный и не знал, что делать, чтобы не огрести от вошедших в раж и с удовольствием ругающихся принцесс. Я закрыл глаза в попытке унять раздражение, но спор на повышенных тонах, быстро перешедший на личности, буквально буравил мне мозг. В висках застучала набатом кровь. Головной боли добавил взрыв враждебных эмоций за столом и новая порция оскорблений. В душе поднялась волна гнева, которая вырвалась наружу в моем вопле: — ТИХО!!!

Я в сердцах так врезал по столу кулаком, что толстая дубовая столешница треснула. Вместе с криком от меня в разные стороны рванула волна Силы, разом прекратив все споры. Я не знаю, что это было, и чем я саданул по мозгам окружающих, но во всем зале воцарилась мертвая тишина. Даже безопасницы у входа судорожно вцепились в свои жезлы, замерев в напряженных позах и буравя меня взглядами. М-да, походу немного переборщил с нечаянным выплеском Силы, надо учиться себя контролировать заново, а не то, так и до жертв недалече: я где-то читал, что архимаг в гневе подобен тактическому ядерному заряду. Посмотрел на побледневших и испуганно смотрящих на меня Юсуповых, по которым больше всего пришелся ментальный удар из-за близости ко мне, оглянулся на соседа Витю, находящемся в предобморочном состоянии, и уже спокойным голосом сказал: — Я еще раз прошу общаться тише и не переходить на личности. На чем мы остановились? Давайте попробуем сделать задание без магии. В жизни ведь может рядом мага и не оказаться?

Девушки отмерли и закивали головами, как китайские болванчики. За соседними столами тоже продолжилось прерванное обсуждение, конкурсанты ожили, задвигали стульями.

— Вот и отлично. Берите бумагу, сворачивайте в трубочки и соединяйте скотчем. По мере наращивания пролета моста будем отодвигать основание.

Сам подал пример, взяв листы и начав делать задание. Пришибленные княжны молча присоединились. Потом мы переместились на пол, и девушки стали наперебой спрашивать меня, правильно ли они делают. Я их подбадривал и руководил. В конце я уже просто напропалую командовал, кто что делает, и кто кому помогает.

— Время! — к нам подошла кураторша. Остановились, померили получившийся мост рулеткой. Пять метров! Объявили результаты, оказалось, что мы случайно заняли первое место.

— Уи-и-и-и! — запищали обрадованные княжны и полезли целоваться. Больше всех досталось мне, но и стоявшему скромно рядом Вите тоже перепало, из-за чего он сильно покраснел.

Следующая задача…

В выполнении разного рода заданий время пролетело незаметно. В три часа дня объявили обеденный перерыв, и все выдохнули — как оказалось, усталость все-таки накопилась. Сказав всем, что у меня есть пара важных звонков, и чтобы меня не ждали, вышел проветриться на крыльцо. Ух, а на дворе настоящая весна! Теплое апрельское солнце пригревало, на деревьях уже проклюнулась молодая листва. Как говорится, жить хорошо!!! И княжны вовремя прекратили свою ругань, стали вежливы и учтивы, отдав мне со всеобщего молчаливого согласия бразды правления за нашим столом. Теперь можно и перекусить. Вернулся в здание, столкнулся на входе с двумя шушукающимися незнакомыми конкурсантками. Увидев меня, они прервали свой треп, и одна из девиц с испуганным выражением лица оттащила свою товарку. Я только услышал, проходя мимо, яростный шепот: «это ОН!!!»

Да я, походу, становлюсь популярен! Как бы проблем не огрести в будущем от такой популярности. Ведь спалился в очередной раз на пустом месте! Ох, чует моя пятая точка приближение белой полярной лисицы.

Зашел в столовую в дурном, взял на раздаче салатиков с компотом и уселся в одиночестве за стол. Через пару минут рядом со мной плюхнулся Разумовский:

— Приятного аппетита!

— Ага, и тебе тем же самым!

— А чё не в духе?

— Митя, мы же настоящие мужчины! Нам не пристало сиять улыбками, как какие-то европейчики. Нас ждет суровая участь — беспощадный русский быт, который приравнивается к существованию во враждебных условиях!

— Эка ты загнул! Что, княжны достали?

— Да нет, вроде, — ответил я, вяло ковыряясь в листьях салата. — Рявкнул, и как шелковые.

— Ага, я видел. Это ты их каким-то заклинанием своей Силы разума приложил? Я через стол от вас сидел, и то мне по мозгам прилетело!

— Да если бы я знал! Вспылил просто. Знаю, что гневаться плохо, но…

— Так это ты просто вспылил?!? Ты знаешь, по ощущениям это очень похоже на «Императорский гнев», матушка рассказывала. Была на приеме, так императрица гневаться изволила, даже в приемной одной фрейлине стало дурно, не говоря уже о министре, которого с приема выносили вперед ногами… Ярик, ты меня заранее предупреди, когда у тебя в следующий раз плохое настроение будет. Что-то не охота к тебе под горячую руку попадать.

— Митяй, ты же знаешь, я к Разумовским со всем уважением! Вам ничего не грозит.

— Охотно верю. Помнишь, маман тебя пыталась защищать от окружающих? Оказывается, это, наоборот, других от тебя защищать надо!

— Ой, не делай мне смешно! Я белый и пушистый!

— Ну да, ну да… То что ты блондин, никто и не спорит. А в каком месте пушистый???

— Митя, вот все бы тебе опошлить! Ты же не девушка, чтобы тебе показывать? Окружающие не поймут-с.

— Сам пошляк! Я вообще-то имел ввиду твою душу!

— Что имею, то и ввиду! Но, я тебе признаюсь, девушки мне больше нравятся!

— Чур меня! … А ты здесь ночевать останешься или к себе рванешь?

— Хочу остаться. Завтра конкурс рано начинается. Не хочу опоздать из-за пробок. Лучше здесь высплюсь.

— Счастливчик! Сомневаюсь, правда, что тебе дадут выспаться… А меня вот маман не отпустила, сказала чтобы дома ночевал.

— Почему счастливчик? — я подозрительно посмотрел на невинную морду лица Митяя, в глазах которого прыгали искры едва сдерживаемого веселья.

— Так известно, почему. Все женское поголовье решило остаться в общаге на ночевку. А здесь все люди взрослые, разделения общежития на мужскую и женскую части нет. Только двухместные номера делятся на мужские и женские. Представляю, что ночью в общаге будет!

— Бля-я-я!

— Да ладно тебе стонать! Держись, новик, эмеритом станешь!

Закончился первый день конкурса. Митя со своими друзьями из питерской тусовки разъехались по домам, а я потопал получать номер перед ужином. Получив ключ от обычного двухместного номера у девочек на рецепции, пошел в соседнее здание общежития. Внутри, на удивление, оказалось вполне прилично — на три звезды минимум. На месте вахтерши несли службу две безопасницы, которых я уже видел сегодня на конкурсе. Поднялся на второй этаж и открыл свой номер. В номере уже был сосед, которым оказался мой новый знакомый Витя.

— Ты на ужин пойдешь? — спросил он.

— Не, не хочу. Перекушу что-нибудь из бара, — я подошел к мини-холодильнику и в задумчивости посмотрел на девственно-чистые полки. — Или ограничусь лечебным голоданием.

Я, и правда, не хотел идти на ужин и пересекаться с княжнами — к концу дня они осмелели, и их общество стало навязчивым: «ой, а здесь как сделать?», «Ярик, а вот так правильно?», «а у меня не получается, покажи еще раз!» Они, словно, все разом поглупели и начали играть в игру, кому из них достанется больше моего внимания. Витя тоже старался помогать девушкам, но они все упорно обращались ко мне.

— А я схожу на ужин, проголодался к вечеру. Ты точно есть не хочешь?

— Хочу, но идти куда-то влом. Устал сегодня. Слушай, купи мне чего-нибудь заточить и сочку какого попить, — я достал из бумажника пятитысячную купюру.

Ушел. С кем бы пообщаться? Позвонил Кристине. Не отвечает, обиделась за порчу салона, наверное. Набрал Дашу, тоже длинные гудки. Точно, спелись меня поставить в игнор — воспитывают. Ну-ну. Позвонил Мухиной.

— Привет!

— Ага, привет.

— Что нового?

— Да вот, готовлю новость для «Пыжика» об одном забавном случае на «Лидерах империи». Один конкурсант приложил всех остальных «Императорским гневом». Не знаю зачем, наверное, хотел выиграть.

— Ёптить! А кто это сделал, известно?

— Конечно! У меня очень информированные источники.

— Варя, а может, не публиковать такую новость? Я даже могу к тебе заехать, обсудить отмену публикации…

— Ярик, ты думаешь, этот факт останется незамеченным? Весь высший свет уже знает об этом. Для остальных это просто газетная утка и повод почесать языками. А для меня — интерес читательской аудитории. Ты лучше поделись, как ты смог выдать столь сильный гнев, свойственный царственным сестрам?

— А наши телефоны не прослушивают?

— Нет, без санкции Канцлера дворянские переговоры защищены от прослушки законом. Ты же не враг Империи?

— Нет.

— Значит, никому неинтересен, кроме меня. Так что, давай, колись!

— Это спорное утверждение. Княжны здесь вокруг меня хороводы водят.

— Ой, хватит набивать себе цену! Давай, рассказывай!

— В общем, я стал архимагистром.

— Писец!… А это точно? Когда?

— Точнее не бывает, сегодня ночью.

— Вот если бы тебя не знала, подумала, что пиздишь, как дышишь, — на другом конце провода повисло напряженное молчание, наконец, мобильник отмер:

— Вот что, ты мне ничего не говорил, а я ничего не слышала!

— Что, всё так серьезно?

— А ты как думаешь? Вдруг Романовы увидят в тебе угрозу своей власти? Архимагов в империи всего два, а паровозы надо давить, пока они чайники!

— Но, вон, в той же Англии три архимага!

— И двое из них связаны родственными узами с третьим архимагом — императрицей Анной! В общем, в твоих интересах об этом молчать.

— Да молчу я, молчу! Я по-прежнему новик для всех.

— Теперь уже не уверена. Ладно, будь на связи, я провентилирую, какие слухи ходят в свете.

— Ага, спасибо.

— Спасибо в карман не положишь.

— Понял — не дурак, был бы дурак — не понял. Буду должен.

— А где радость в голосе? Давай, не скисай! Ты же архимаг!!! Уму непостижимо! Да ты прыгать до потолка должен от открывающихся возможностей!

— Как все благополучно закончится, вместе попрыгаем. В разных позах.

— Договорились! Все, чмоки-чмоки, пока!

— Пока…

Вот черт! А я надеялся, что никто ничего не понял. А оно оказалось… Теперь раскрытие факта моего повышенного ранга пошло уже на считанные дни. Стоит только людям сложить два плюс два, и привет. С другой стороны, мне сказали развлекаться? Сказали. Значит, должен оторваться по полной. Танцуй, пока молодой!

Вернулся Виктор с коробкой пиццы и бутылкой шампаньезы.

— Витя, что за…

— Да только это было в буфете. На что денег хватило, то и взял, — а глаза такие невинные-невинные.

— Кто же пиццу шампанским запивает?

— Аристократы? Слушай, тут нас к себе в гости Юсуповы зазывают. Пойдем? У них, говорят, тоже и еда есть, и сок, который ты хотел…

— Вот ты жук! Что, кто-то из них тебе понравился?

— Старшая Мари Юсупова. Мне уже двадцать семь стукнуло, и это мой единственный шанс обратить на себя внимание топовых невест. Сам-то я из клана Нарышкиных, наш род Поповых там даже не на вторых ролях, — парень умоляюще посмотрел мне в глаза.

— А ты уверен, что ты ей понравился?

— Конечно! Она так улыбалась, когда нас приглашала. Ты же помладше, наверняка она тебя для Ирины присмотрела.

Блажен, кто верует… — Ну, пойдем, оптимист, развеемся.

Взяли пиццу с игристым и потопали. Витя повел на верхний этаж, где были просторные двухкомнатные номера по типу сьютов, которые все были заняты отпрысками знатных фамилий. Об этом он меня просветил, пока дошли. Постучались, дверь открыла Ирина, одетая в фиолетовое воздушно-прозрачное нечто. Под мало чего скрывающим одеянием было видно отсутствие нижнего белья. М-да, а Юсуповы решили бить сразу главным калибром — вон, даже Витя завис с остекленевшим взглядом, не зная как реагировать. Ирина же явно наслаждалась произведенным на нас эффектом: «Ну, что же вы? Заходите-заходите!» Вручил гостинцы, получив дружелюбную улыбку в ответ.

— Однако! А вы подготовились! — удивился я, когда увидел в большой комнате, выполнявшей функцию зала, ломившийся от закусок фуршетный стол со свечами и бутылкой вина.

Из второй комнаты вышла Мария, надевшая такой же полупрозрачный костюмчик синего цвета. К слову, эти воздушно-прозрачные платья на молодых Юсуповых практически не скрывали их прелести и стройные фигуры, не оставив места для воображения. А вечер становится томным!

— Всё для дорогих гостей! Витенька, нальешь нам шампанского? — обратилась старшая к моему соседу, сразу поплывшему от такого обращения.

Я только хмыкнул, когда Витя залихватски хлопнул пробкой и принялся ухаживать за княжнами: — За что пьём?

— А давайте, за прекрасных дам! — предложил сосед. Дамы благосклонно улыбнулись.

— Гусары, стоя и до дна! — подначила Ирина.

— Жаль, что я не гусар, — и не подумав вставать, я отпил из своего бокала и налег на закуску. Подскочивший Витя, одним махом выпивший свое шампанское, неодобрительно на меня покосился.

— Да, я заметила это еще в прошлый раз, на танцах, — Ирина далеко за словом в карман не лезла.

— Ну, не всем же быть военным, красивым, здоровенным, — пожал я плечами и сцапал бутерброд с черной икрой. В этом мире я ее еще не пробовал. Хм, по вкусу такая же.

— О, Ярослав, ты опять заговорил стихами? — к разговору подключилась Мария. Она вслед за Витей тоже хлопнула полный бокал игристого, от которого у нее сразу заблестели глаза. Я даже почувствовал от нее исходящие эмоции альфа-самки, вышедшей на охоту.

— Почему, опять?

— Ну, как же, помнится, ты писал стихи еще до нашей встречи! Правда, ты под ними подписывался другим именем.

— А-а-а, так то письмо из редакции было твоих рук дело?!?

Витя и Ира непонимающе посмотрели на нас с Машей.

— Нет, не моих…

— Ага, значит, письмо все-таки было! Как вам не стыдно было издеваться над бедным поэтом с нежной душой? А если бы я с горя в петлю полез??? — я решил потроллить Машу, надавив на ее совесть.

— А что оставалось делать, если ты как в воду канул? Испугался меня и сбежал! Трус, вот ты кто!!! — шипучее вино явно ударило Маше в голову — она решила расставить все точки над Ё.

— Почему сразу трус? — мне вдруг стало весело. — Может, это обычная осторожность?

— Я и говорю, осторожный трус! И стихи у тебя бездарные! — Машу явно несло, даже Ира на нее посмотрела осуждающе.

— Ну, бездарные, значит, бездарные. Тебе виднее, я не претендую на премию журнала Попс.

— Конечно, куда тебе?!? Ты и так там уже был лицом месяца!

— И как это взаимосвязано?

— Ну, как же, разве не слышал анекдот про обезьяну?

— Нет, не слышал.

— Я расскажу. Собрал лев как-то всех зверей и говорит: «А ну-ка звери, разойдитесь. Красивые налево, умные направо. Все звери и разошлись. Кто налево, кто направо. Одна обезьяна посередине мечется. Лев ее и спрашивает с усмешкой: «А ты чего же?» А она: «Что мне теперь, разорваться?»

Витя вежливо хмыкнул, а Ирина в расстроенных чувствах сделала жест рука-лицо.

— Так зачем тогда меня позвали? Потешить свое княжеское самолюбие байками красивого и глупого поэта?

— Я княжна Юсупова, одаренная в ранге учителя, а ты обычный ученик, бывший простолюдин! Ты должен склониться передо мной и оказывать достойное моего статуса уважение!

— О, узнаю тебя в день нашего знакомства. А что, разве уважения достоин один только твой статус, а не ты сама?

— Я от статуса неотделима, я — княжна! А ты, вчерашняя безродная чернь, дерзишь и перечишь! А обязан развлекать!

М-да, клинический случай. Недолго старшенькая смогла сдерживать свою натуру. Хотите развлечений? Их есть у меня!

— Знаете, Мария Александровна, наверное, вы правы. Я буду к вам обращаться только на «вы» и по имени-отчеству. Разрешите вас развлечь своими бездарными стишками, — я встал, в душе поднялась знакомая спортивная злость. Сейчас я покажу свое отношение к этому миру победившего матриархата!

— Сразу предупреждаю, эти стихи никаким боком к вам не относятся и были написаны не в вашу честь, — я начал декламировать:

«Мария Карловна, душа моя…

Анальный секс — не окончанье света.

Драматизировать не стоит, Вас любя,

Я понимаю — в Смольном такого не было предмета…

Вы изучали фуги Баха, этикет,

Вам прививали светские манеры,

А бытовые мелочи — анал, минет

Не вписывались в Ваши интерьеры…

Мария Карловна, Вы — свет моих очей,

На землю грешную спуститься призываю,

Не надо слёз, давайте же скорей

Соединимся, к уроку первому я приступаю…»

Я неотрывно смотрел в глаза Маше, и видел, как она покраснела до корней волос. Усмехнувшись ей прямо в лицо, закончил стих из прошлой жизни:

«Мария Карловна, очей моих отрада,

Вот только целку строить из себя не надо!»

Не дождавшись аплодисментов, взял с вазы яблоко и смачно откусил. Сочный хруст раздался в мертвой тишине, словно выстрел.

Увидевший свой шанс Виктор подскочил и обратился к старшей Юсуповой: — Мари, он вас обидел? Только кивните, я с ним разберусь!

Дождавшись слабого кивка от находящейся в прострации девушки, он развернулся ко мне и с пафосом заявил: — Да как ты смеешь?!? Князья — это ум, честь и совесть нации!!! Я, дворянин Попов, вызываю тебя на дуэль для защиты чести и достоинства Марии Юсуповой!

— Причина? Я же сказал, стихи никак не относятся к Марии Александровне.

— А я считаю наоборот! Пусть нас рассудит суд чести!

Я пожал плечами: — Виктор, да не хочу я с тобой драться из-за Машки.

— А я хочу, и этого достаточно! Или буду ходатайствовать об исключении тебя из дворянского сословия за несоответствие высокому званию дворянина!

— Как знаешь, — меня это вот все начало конкретно раздражать. — Присылай секундантов, если не передумаешь. Дамы, честь имею!

Посмотрел на до сих пор красную Марию, сидящую с поджатыми губами, на Ирину, в глазах которой блестели слезы рухнувших надежд, развернулся и вышел. Ну, не судьба мне закорешиться с Юсуповыми — слишком старшая надменна и спесива! Как говорится, горбатую могила исправит.

Когда за Ярославом закрылась дверь, в номере Юсуповых повисло тяжелое молчание. Наконец, Ирина отмерла и, со слезами на глазах и криком «Ты все испортила!», убежала в соседнюю комнату, напоследок громко хлопнув дверью. Мария тяжело откинулась на подушки дивана и, закусив губу, стала гипнотизировать горевшую свечу. Виктор, помолчав для приличия некоторое время, кашлянул: — Мари, я что-то еще могу для вас сделать?

— Ах, Витя-Витя, нет, не можешь. Я уже все сделала сама… Представляю, что опять скажет мама…

— Да, конечно, я понимаю, это тяжело, когда плебс не оказывает должного уважения. Но вы всегда и всецело можете на меня рассчитывать!

Мария остро глянула на незадачливого ухажера и ровным голосом проговорила: — Витя, тебе пора.

— Да-да, конечно… До завтра!

Не успел зайти к себе в номер, как раздался звонок. Посмотрел на смартфон — Дашкова звонит.

— Але?

— Привет!

— Ага, давно не виделись!

— Что делаешь? — на заднем фоне расслышал девичий смех. Везет, у кого-то хорошее настроение.

— В номер к себе иду, отдыхать буду после сегодняшнего.

— А ты не хочешь отдохнуть в приятном обществе? Здесь я и Алена Долгорукая, у нас есть что выпить, а поухаживать за нами некому, — в голосе Вероники послышались игриво-капризные нотки.

— Спасибо за приглашение, правда, устал что-то, спать пойду…

— Ну, ты многое теряешь! Надумаешь, заходи в любое время, для тебя наша дверь открыта!

Отключилась. Не, хватит на сегодня приключений, не пойду никуда.

Опять зазвонил телефон, смотрю — Багратион звонит. Заходи, мы здесь с Наденькой Орловой совсем одни! Опять отказался: сказал, не пойду, значит, не пойду! Пацан сказал, пацан сделал — когда раздался третий звонок с незнакомого номера, вежливо послал Аню Лопухину, зазывавшую к себе на рюмку чая. Поэтому когда в четвертый раз на мой смартфон опять поступил входящий с неизвестного номера, я подумал, что снова звонят какие-то новенькие поклонницы с конкурса, жаждущие комиссарского тела. Ответил в раздражении: — Да достали вы уже сегодня! Я же сказал, никуда больше не пойду! Хули вы такие назойливые?!?

На другом конце провода смутно знакомый женский голос с акцентом: — Слюшай сюда, мальчик. Твои девочки у нас. Не приедешь через час, они умрут. Приедешь не один, они умрут. Ти поньял?

— Стойте, какие девочки, вы кто???

Послышался треск отрываемого скотча, и трубка закричала голосом Кристины: — Ярик, не слушай ее, вызывай полицию! Не приезжай!

Опять послышался треск скотча и мычание Кристины. Суки! Порву всех, если хоть один волос с ее головы упадет! Даша, наверное, тоже у них!

— Куда ехать? Говори адрес!

— Ти его знаешь — массажный салон. И давай без глюпостей! Помни, приведешь за собой полицию, они умрут, а с ними и твой неродившийся ребьенок!!!

— Да понял я, понял! Выезжаю!