Ираза — остров блаженных или проклятых. Я могла понять, почему никому не удавалось избежать его волшебного очарования и почему только здесь Рори находил вдохновение.
От окружающей природы захватывало дух, словно осень решила развернуться вовсю, прежде чем уступить суровой северной зиме. Склоны холмов опалял рыжий, как шерсть сеттера, папоротник, пламенели желтизной каштаны, пронзительно зеленели акации.
Поскольку Рори целыми днями рисовал, у нас с Вальтером Скоттом была бездна времени для прогулок. Как у морской звезды, у острова выдавались лесистые оконечности. На одной из них жили мы, на другой — Бастер с Коко, на следующей Финн Маклин и еще на одной — Марина и Хэмиш. Между ними белели домики местных жителей.
Однажды под вечер, в конце октября, я пошла в Пенлоррен, крошечную столицу острова.
Пенлоррен — странный сонный городок, изысканно красивый, вроде северного Сен-Тропеза. Залив окаймляют покрытые лесом холмы, но главная улица представляет собой полумесяц разноцветных домов, темно-зеленых, розовых, белых и синих. В лодках рыбаки раскладывали в ящики свой клейкий серебристый улов.
Проходя по улице, я почувствовала, что за мной следят. Неожиданно повернувшись, я увидела припаркованный у тротуара синий «Порше». Та же самая рыжая женщина наблюдала за мной огромными глазами с каким-то беззащитным выражением. Я улыбнулась ей, но она включила мотор и помчалась по улице, распугивая прохожих.
— Кто это? — спросила я стоявшего поблизости рыбака. Я почему-то уже знала, что он ответит «Марина Маклин».
Я забыла купить картошки и вернулась в магазин. Болтавшие там три кумушки не слышали, как я вошла.
— Вы видели молодую женушку Рори Бэлнила? — спросила одна.
— Бедная девочка, такая хорошенькая, и надо же ей было выйти за такого дьявола.
— Быть беде, — сказала третья. — Ведь доктор Маклин-то вернулся.
Тут они увидели меня, закашляли и начали проявлять оживленный интерес к мешку с репой.