Это точно она?!

12.2

— Ты любила кого-нибудь? — проигнорировав мой выпад, задал опасный вопрос Крис.

Я закусила губу, опуская взгляд и разглядывая с интересом мыски своих ботинок. Соврать я не могла. Не ответить тоже. Но вот то, как сформулировать свой ответ… Это было мне подвластно.

— Разумеется, обывала! — я широко улыбнулась. — В детстве у меня был плюшевый мишутка, прям как в песне ГрОба. Очень его любила. Очень… До сих пор из сердца не идет…

— Мужчину, Драйв. Плюшевые мишки меня не интересуют.

Сказать, что я любила своего отца? Я его даже не знала. Но и откровенничать с Его Наглейшеством не было никакого желания.

— Историка. — наконец, выдавила из себя я.

Кристиан удивленно на меня посмотрел.

— Учителя?

— Да. Прекрасно рассказывал об истории Древнего Египта. Мое сердце трепетало и делало "Стук-стук"!

На моем лице появилась лукавая улыбка. Попробуй нашарь правду среди порций выдаваемого мной правдивого хлама воспоминаний, снобик!

— Как он выглядел?! О чем вы общались?! — неожиданно проявил активный интерес Крис.

Я мрачно готовила в своей голове ответ.

— Ммммм… Общались мы на разные интересные темы… А как выглядел? Высокий… Седовласый…. С бородой….Немного картавил и хромал на правую ногу! — жизнерадостно ответила я. — Ах да! У него еще был стеклянный глаз! Над ним все постоянно ржали и ласково называли "Квазимодо".

— Квазимодо… — ошарашено повторил за мной Кристиан. — Тебе нравятся подобные мужчины? Это твой типаж? Вы целовались?

Я изо всех сил старалась не заржать. Историка я и правда любила. Он был очень добрый, и интересно преподавал свой предмет. Быть может то, что у меня не было отца, да и я сама вообще была проблемным подростком, располагало его одного среди всей школы ко мне… А, может, то, что я не дразнила его дурацкой кличкой, не смеялась над ним, да и вообще старалась запоминать то, что он рассказывал… Хотя сейчас, наверное, я могла ответить точнее. Мы были странными. Белыми воронами. И пусть тогда, еще в школе, я не была панком, не носила вызывающей одежды, одноклассники и учителя замечали, что я другая… "Из неблагоприятной семьи" как любила говорить завуч. Таких особо не жаловали. Ведь мы — отбросы общества. Пусть даже подобные дети и не виноваты в том, что у них такие родители. Мать — брошенная женщина, не сумевшая удержать мужа, зарабатывающая копейки в крохотной юридической фирме, и изрядно налегающая на алкоголь… Еще бы! Какая у нее могла бы быть дочь? Ведь яблочко от яблоньки недалеко падает.

— Мне нравятся подобные мужчины, чувачок. Но мы не целовались. На тот момент мне было одиннадцать лет. Как бы могли?!

Кристиан, поняв, что его надули, еле слышно зарычал.

— Дррррайв. Не зли меня!