Эй, влюбись в меня! Том 1

Глава 22 — Безответственность.

— Да вы только поглядите на его высочество, прям принц в белых панталонах, да ещё и раньше назначенного аж на целый час. В работники месяца метишь, сынок? — встретив меня у главного входа в бар, максимально саркастично выплюнула Агата, а следом прямо под знаком «курение запрещено» сунула себе в зубы сигару и подожгла.

— Гостей пока нет, за лишний час доплачивать не буду, так что можешь либо тут подождать, либо идти переодеваться. И что я тебе говорила по поводу блокиратора… — остановив меня на пороге, недовольно рыкнула барменша и, прихватив своей металлической рукой, опустила мощность до девяноста процентов.

— Это опасно и запрещено законом… — нервно выдал я, но сопротивляться не стал.

— В этом заведении я — опасность, и я — закон. Не боись, мелкий, тут такое порой бывает, что полиции прям на ходу новые статьи в кодекс сочинять и записывать приходится.

Слова начальницы не сильно обнадёживали, в первую учебную неделю связываться с криминальным миром и нарушать закон, не такой я видел свою учёбу…

— Хе-хе, ну ты и ссыкло. — Взяв меня за шиворот, силой потянула в своё логово Агата, приговаривая: — Ничего-ничего, я ещё из тебя мужика сделаю.

Как бы я ни сопротивлялся, ни пытался объяснить начальнице, что сам в силах переодеться, женщина со всей присущей стервозностью и дотошностью обходила меня своими холодными механическими пальчиками. В битве за свои трусы всё же удалось победить, раздавшийся у прилавка звон отвлёк разочарованно вздохнувшую Агату, что, попросив никуда не уходить, оставила меня стоять голым в подвале на какой-то задрипанной картонке в окружении разного рода бочек и переполненных алкоголем стеллажей. Батю инфаркт схватил бы, узнай он обо всех этих не откупоренных запасах женщины.

Явилась Агата спустя десяток минут с комплектом формы, идеально севшей на мне как по талии, так и по плечам.

— А ты, Алекс, куда стройнее, чем я думала. Ох, эта Ванесса… — прикусив ноготок, деловито хмыкнула Агата, глядя на то, как я пытаюсь привыкнуть к этим узким и крайне не удобным чёрным штроксам и такой же чёрной рубашке с большим логотипом пробитого тремя топорами монитора на спине.

Далее последовал курс «молодого бойца». Пинками вытолкав меня наверх, Агата неспешно стала показывать, куда нести пустую тару, где брать полную, что мыть и протирать следует, а что не стоит. Самым странным моментом было то, что объясняла мне всё это стриженная под каре женщина, когда у её барной стойки ожидая заказа стояли клиенты.

— Агата… — спустя двадцать минут не выдержал и простонал один из амбалов, которого так старательно игнорировала барменша.

— Пасть закрой, ща подойду, не видишь, у нас тут обучение… — показав тому средний палец и вызвав тем самым смех у двух других здоровяков, гаркнула одноглазая, а после, дав задачу перемыть и протереть все пивные бокалы, приветствуя трио трёхэтажным матом, принялась обслуживать своих постоянных клиентов, коих было не так уж и много. Но чему-чему, а вот этому я уж точно не был удивлён.

Вслед за разместившейся у барной стойки компанией внутрь вошла ещё парочка изначально хорошо поддатых доходяг. Мужики за пятьдесят, чумазые, шатающиеся, дурно пахнущие…

— Эй, Тони, сукин ты сын, когда десятку вернёшь? — с порога выдала тому Агата, и мужчины, замерев, тотчас развернулись и покинули заведение, а вслед за ними и сама начальница, так беззаботно бросив бар и кассу, побежала выбивать из бедолаг долги.

Уже спустя две минуты к нам пожаловала ещё пара гостей. Обычные мужчины, проходя мимо, решили сделать заказ, вот только я понятия не имел, как пользоваться кассой, да и Агата об этом ничего не говорила. Почесав репу, спросил, будет ли у них без сдачи и наличкой. На стол легла сумма чуть больше нужной, денег мельче у парней не было. Взмокнув от волнения, предложил тем сухари и солёные орешки, мужики почухались немного, спросили, сколько я работаю, и, узнав, что первый день, посмеявшись кивнули. Итоговая сумма всё равно не дотягивала до той, что оказалась на столе.

— Сдачу себе оставь, трудяга… — отпуская в адрес моей неопытности разного рода шутки, проронил один из гостей, принявшись рассказывать своему коллеге помладше, что когда-то и он точно так же стоял у кассы.

Практически все из присутствующих сейчас в баре являлись мужчинами. Особо страшных верзил, кроме уже знакомых мне здоровяков (спасателя и строителя), здесь не наблюдалось. В основном царила очень мягкая и дружественная атмосфера, наверное, такая же, как и везде. Прошло полчаса с момента исчезновения Агаты, к нам вновь заглядывали гости, и несмотря на то, что касса по-прежнему была закрыта, мне удавалось с теми рассчитаться при помощи того, что у меня уже успело скопиться под рабочим столом.

Проблемы начались, когда в кафе вошла первая и единственная женщина. Чёрные кожаные штаны, такая же чёрная кожаная куртка-косуха и шлем под рукой говорили о том, что она байкер, ну а логотип двух скрещенных клинков на плечах и спине о принадлежности к какой-то банде, наверное… Я видел такое пару раз в фильмах, но, не вдаваясь в подробности, поспешил поприветствовать гостью и спросить, чего та соизволит заказать.

— Пинту* Змеиного яда*, картой… — без какого-либо стеснения рассевшись между двумя мужиками, твёрдо произнесла кареглазая брюнетка лет сорока, протянув мне пластиковую карту.

«Что такое пинта, как выглядит этот самый змеиный яд?» — загнав меня в угол, торопившаяся на встречу с алкоголем девушка оглядевшись рыкнула.

— Мне ещё долго ждать? Молокосос, где эта карга однорукая?..

— Ты кого каргой назвала, клюшка переломанная? — спасая ситуацию, из ниоткуда возникла за моей спиной барменша, а после спокойно, как ни в чём не бывало взяла карту и, приложив к терминалу, нажала на том пару кнопок, забрала чек и вложила в оказавшуюся открытой кассу.

— Это чё за гора такая, сложно было по отделам разложить? — недовольно глянув на меня, рыкнула та.

— Ой, эм, просто… — я растерялся: всё это время касса была открыта. Она попросту оставила всё, что имела — деньги, кассу, спиртное — и унеслась куда-то по своим делам… У неё что, пуля в голове застряла, кто вообще так делает?!

— Слушай, Агата, а ты и не говорила, что у тебя такой взрослый сынок… — подтрунивая над объяснявшей мне, как пользоваться кассовым аппаратом, барменшей, проговорила незнакомка.

На что получила в ответ:

— Ща по зубам дам…

Время шло, мужики пили, я, посменно меняясь с начальницей, то стоял за прилавком, пока та вновь искала редкое спиртное с очень сложным названием, то мыл бокалы и протирал столы за очередным уснувшим и заслюнявившим, облившимся или и вовсе зарыгавшимся гостем. Порой смотреть на всё это становилось как-то мерзко и некомфортно, и по какой-то причине в этот момент я вспоминал своего строгого отца. Не знаю почему, но не смотря на всё то, через что он меня заставил пройти, сейчас, когда впервые остался в гордом одиночестве, мне стало без него как-то тоскливо.

Внезапно на одном из освободившихся столиков замечаю чей-то оставленный телефон. Быстро оглядываюсь: вокруг пьющие, шумящие и не вызывающие доверия личности. Чей же это телефон? В голове проскользнула нехорошая мысль, мне как раз нужно было что-то подобное. Возьми я его сейчас, быть может, не пришлось бы выслушивать все эти нравоучения от подвыпившей Агаты, убирать за пьяницами и прочими. «Нет, Саша, не в телефоне ведь дело…» Взяв звонилку и положив на стойку перед носом начальницы, сообщил о том, что кто-то из гостей потерял свой гаджет. Некоторое время женщина ещё вопросительно таращилась на меня, а после, кивнув, убрала тот под прилавок и пообещала днём попытаться связаться с хозяином.

Телефон не был первостепенной причиной моего появления на работе. В первую очередь я желал осознать этот мир, познать все его прелести и недочёты. Кража и присвоение чужого не решили бы всех моих проблем и лишь добавили бы груза, который, возможно, до конца жизни тяготил бы меня, заставляя по ночам ворочаться и осуждать свой злодейский поступок. Я мог заработать деньги на покупку телефона честно, никуда не торопясь, и лишь тогда, получив его заслуженно и заплатив сполна, я смогу наконец-то осознать ценность денег этого мира.

Чья-то рука чувственно хлестанула меня по заднице, отчего пустые бокалы на подносе подпрыгнули и едва не полетели с него.

— Ах, какая задница… — прорычала байкерша и жестом подозвала стриженную под каре барменшу.

— Присмотри за прилавком, я скоро… — Сняв с себя передник и кинув прямо на стойку, исчезла в плотно набивавшейся в пабе толпе.

Не самые приятные запахи городского переулка, перемешавшись с ароматом дешёвого пойла и мочи, сквозь дым сигарет дразнили ноздри двух опёршихся о стену женщин.

— Ебаные ссыкуны, я ведь даже туалет внутри сделала, а они всё равно ссут везде, где только могут. Нужно будет где-то здесь провод прокинуть и ток пустить, может, хоть поджаренные колбаски заставят их вести себя чуть приличнее, — единственной целой рукой почесав под протезированной частью глаза, проговорила Агата.

— Звучит прикольно. Ну что там с красавчиком? — в две тяги выкурив сигарету и вытащив новую, спросила девушка в кожанке.

— Справился, — вложив в руку подруги телефон, хмыкнула барменша, — и даже больше, прикинь, я короче сухари просроченные у прилавка забыла, думала, выброшу или отдам кому, а он их каким-то смазливым, пока меня не было, втюхал… — Лёгкий смешок прокатился по переулку.

— Значит, сегодня обойдёмся без сломанных рук и ног? — вновь спросила байкерша.

— Выходит, что так, — довольная парнем и собой, ответила барменша.

Пинта* — 0.56 литра.

Змеиный яд* — Самое крепкое пиво в мире, процент содержания спирта 67,5. Что куда крепче обычной водки или виски.