Факел свободы

Глава 41

Август, 1921 ЭР

"Итак, вы готовы признать это "официальным"" спросил Орвил Баррегос.

— Я не буду называть что-либо, чему мы не можем получить лучшее подтверждение чем это, "официальным", — начал Луис Розак значительно более кислым тоном, пауза в его голосе была похоронена во внезапном громе аплодисментов от аудитории.

Ни один из них не говорил очень громко с начала, так как они уже сидели в губернаторской ложе в Кортерраэльском Колизее на Ворве, единственной луне планеты Курящая Лягушка. Огромные просторы колизея открывались выше и ниже их, переполненные только в старомодных стоячих местах, когда начался ежегодный системный фестиваль, а клоуны, акробаты и жонглеры из цирка Лебовски в полной мере воспользовались низкой естественной силой тяжести Ворвы. Один из предметов гордости "Легендарных Лебовски", что они не использовали никакие противогравитационные защиты, и захватывающее четверное сальто Алеты Лебовски только что выполненное между трапециями подняло всю толпу на ноги.

— На данный момент я ничего не готов называть" официально", — повторил Розак, как только шум поутих достаточно, чтобы Баррегос мог услышать его. — Не тогда, когда лучшее, что мы смогли придумать, это подтверждающие слухи. С этим условием, хотя, я бы сказал, что это "официально" достаточно, чтобы мы исходили из того, что это достоверная информация. Это достаточно близко для меня, чтобы думать, что нам бы черт побери, лучше не действовать, как будто это не надежная разведка, во всяком случае!

Как всегда, у Вегара Спангена была переносная противоследящая система губернатора в действии. Это была довольно хорошая система, но ничего не было непогрешимо, а учитывая общественное место, ни Розак, ни Баррегос не были очень конкретны, несмотря на все фоновые шумы. Сейчас губернатор на мгновение нахмурился, затем пожал плечами.

— Ну, если это ваше мнение, я не собираюсь спорить с ним. Идем дальше.

— Да, сэр, — признал Розак с немного бо?льшей формальностью, чем обычно, и двое мужчин обратили свое внимание к "Легендарным Лебовски".

* * *

— Впечатляет, — заметил Розак двумя планетарными днями Курящей Лягушки позже, когда он стоял на флагманском мостике КФСЛ "Отличный стрелок", созерцая значки на его главной схеме.

Класс "Отличный стрелок" был уникальным среди легких крейсеров Соларианского Флота тем, что он имел флагманский мостик. Конечно, тот факт, что "Отличный стрелок" и другие корабли класса принадлежали Флоту Солнечной Лиги, был чем-то формальным, допустил Розак. Как и тот факт, что он был больше на 286.750 тонн, чем большинство тяжелых крейсеров Лиги.

Он был, по сути, первым из "чрезвычайной программы" сектора Майя, что вышел с недавно расширенных верфей "Промышленной Группы Карлуччи" в Эревоне, и он, с семью такими же в группе, представлял крупнейшие военные корабли отряда Пограничного Флота в секторе Майя, что ФСЛ счел нужным поместить под командование контр-адмирала Розака.

Что не значило, что это крупнейшие корабли под его командованием, конечно. И что ФСЛ знал о том, что они на самом деле "его", тоже. На самом деле, его номинальное начальство на Старой Земле было под странным впечатлением, что они были эревонскими, а ФСЛ просто помогал людьми, потому что оказалось так, что у Республики Эревон "временно" не хватает квалифицированных кадров. Такого рода помощь была частью стандартной операционной процедуры Управления Пограничной Безопасности для получения влияния на независимые звездные нации, поэтому никто на Старой Земле не стал рвать волосы, когда Розак сообщил, что он применил эту тактику в случае Эревона.

Помогло то, что Эревон применял новые стандарты автоматизации Королевского Флота Мантикоры в собственном новом строительстве, не потрудившись упомянуть об этом факте галактике в целом. Тот факт, что экипаж целого корабля для одного из "Отличных стрелков" был на самом деле значительно меньше, чем штатный личный состав военного корабля одного из гораздо меньших легких крейсеров ФСЛ класса "Морриган", сделал гораздо легче убеждение Власть Имущих, Которые Были на Старой Земле, что все, что люди Розака делали, это "помогали заполнить дыры" в до этого эревонских экипажах.

Он смотрел на значки, которые только что закончили свое запланированное упражнение, в течение нескольких секунд, а затем повернулся к капитану Дирку-Стивену Камстра, командиру "Отличного стрелка". Камстра был лишь умеренной высоты, с каштановыми волосами, карими глазами, и довольно коренастым телосложением. Никто не назвал бы его массивно мускулистым, хотя он был значительно шире (и, несомненно, более плотен), чем сам Розак, а немилосердные, возможно, были бы склонны характеризовать его обычное выражение лица, как несколько бычье. "Флегматик" может быть был лучший термин, хотя печальная правда была в том, что не было никакого свечения гения или превосходного интеллекта в этих карих глазах.

Что было удачно, по мнению Луиса Розака, так как это приводило к тому, что множество людей полностью игнорировало острый, резко отточенный интеллект, скрывающийся за этим флегматичным, лишенным воображения внешним видом. На самом деле, он знал, что внешний вид, о котором идет речь, был разработан специально, чтобы скрыть то, что происходит за ним… в том числе кипящую ненависть его владельца к тому, что Пограничная Безопасность сделала с Джеронимо, родиной его родителей.

Тот факт, что Камстра удалось достичь офицерского звания в ФСЛ, несмотря на то, что родился на том, что стало планетой-протекторатом Пограничной Безопасности за шесть лет до его собственного рождения, сделал его чуть ли не уникумом. Тот факт, что он достиг такого высокого звания, как капитан (который был последним продвижением по службе), стал возможен только благодаря определенным стратегическим покровителям, видное место среди которых занимали некий Орэвил Баррегос и некий Луис Розак, а им никогда не удалось бы вытащить его, если бы кто-нибудь в рядах флаг-офицеров Флота Солнечной Лиги подозревал хоть один момент относительно того, какой Дирк-Стивен Камстра имеет счет к УПБ и всем его работам.

Тот факт, что этого подозрения ни у кого никогда не было — или не будет, пока не станет слишком поздно, по крайней мере, — был одной огромной причиной, почему Дирк-Стивен Камстра являлся командующим эскадрой легких крейсеров 7036, ФСЛ, и, после Эди Хабиб и Иржи Ватанапонгсе, наиболее доверенным подчиненным Розака. Он также был одним из очень немногих людей, которые точно знали, что Орэвил Баррегос и Луис Розак имели в виду для будущего сектора Майя. Все это, конечно, объясняло, почему он занимал в настоящее время командование.

— Очень впечатляет, Дирк-Стивен, — сказал Розак сейчас.

— Я доволен ими сам, сэр, — ответил Камстра. — У нас еще есть несколько шероховатостей — не может быть иначе, я думаю, учитывая, сколько доктрин мы изобретали по пути — но, в целом, я думаю, что они сделали хорошо. — Он сам взглянул на значки, затем посмотрел на Розака. — Помогло бы, если бы мы могли идти вперед и тренировались всеми силами вместе, а не более или менее скрывая новые единицы в углу, как это было, конечно.

— Похоже, что вы можете запросто получить эту возможность, — сказал Розак немного уменьшив бодрость. Левая бровь Камстра поднялась незначительно, и Розак фыркнул в суровом развлечении. — Давайте продолжим и перенесем это в вашу комнату брифингов, — предложил он.

— Конечно, сэр. — Камстра склонил голову с уважением в сторону люка, которая связывала мостик напрямую с флагманской комнатой брифингов.

— Внимание на палубе! — решительно сказала недавно повышенная в звании капитан Эди Хабиб, когда Розак вошел в люк с Камстра, следующим за ним по пятам.

Люди, сидящие вокруг стола комнаты для брифингов быстро поднялись, стоя, пока Розак пробирался к креслу, ожидавшему его во главе стола. Камстра, как его старший офицер в космосе, занял кресло в дальнем конце стола, ожидая с другими, пока Розак усядется.

— Садитесь, садитесь, — сказал контр-адмирал, только немного нетерпеливо, и его подчиненные подчинились. Это было все немного более формально, чем обычно, подумал он, но и обстоятельства были не совсем обычные, также.

Он позволил своим глазам обежать стол кругом. Присутствующие офицеры представляли собой лишь небольшой процент командиров кораблей отряда Пограничного Флота сектора Майя, но они были самыми важными. Все они понимали в каком направлении Баррегос и Розак работали так долго, и все они будут иметь решающее значение для осуществления этого. И потом, конечно, были Хабиб и Ватанапонгсе.

Камстра, как командующий "Отличным стрелком" и старший офицер эскадры легких крейсеров 7036, носил две официальные "шляпы". Три, на самом деле, так как он обычно выступал в качестве заместителя Розака в космосе. По сути, он был командующим отряда сектора Майя в космосе, учитывая тяжесть административных обязанностей Розака на планете. Тактически он будет функционировать в качестве флаг-капитана Розака, если — как становится все более вероятно — отряд окажется в бою. Как таковой, он нес огромную долю бремени, когда дело доходило до подготовки и интеграции новых построенных единиц, выходящих с Эревона в течение последних нескольких месяцев.

Коммандер Дэвид Картэ, командующий "Метким стрелком", систершипом "Отличного стрелка", был также командующим дивизионом легких крейсеров 7036.3, в то время как коммандер Лаура Рэйкрафт с "Артиллериста" командовала ДКрЛ [дивизион легких крейсеров] 7036.2. Коммандер Иэн Холдейн командовал крейсером "Рейнджер", а также ДКрЛ 7036.1, к которому был приписан "Отличный стрелок", который убрал эту работу, по крайней мере, с плеч Камстра. Лейтенант-коммандер Джим Штелин командовал эсминцем "Густав Адольф", в то время как лейтенант-коммандер Энн Гуглик командовала собратом "Густава Адольфа" "Эрнандо Кортесом".

Как и "Отличные стрелки", эсминцы класса "Воин" были чем-то совершенно новым в (теоретически) соларианской службе — двадцатью тысячами тонн больше и куда более опасными, чем стандартный класс ФСЛ "Бастион". В отличие от "Отличных стрелков", они были также официальными единицами ФСЛ, хотя никто, кроме сектора Майя или Республики Эревон, не понял, насколько большими и мощными они были на самом деле. Коммандер Джей-Ти Каллингфорд, коммандер Мелани Стенсруд и коммандер Энн Уорвик завершали представительство командиров кораблей, хотя никто из них не командовал тем, что технически были военными кораблями (насколько кто-либо за пределами сектора Майя или Эревона знал, во всяком случае). То, чем они командовали, было нечто гораздо более опасное — первые три "грузовика" класса "Маскарад", выпущенные ПГК.

— Ладно, — сказал Розак, после того как они все откинулись на своих креслах, — все выглядит так, словно то, что мы думали, что должно было случиться, произойдет. Поэтому, в ближайшие пару дней, все мы направимся к Факелу "для маневров".

Никто не сказал ни слова, и он с удовлетворением отметил, что выражения их лиц были в основном настороженными и вдумчивыми, чем с приближающимся ужасом. Конечно, это было бы не так, как если то, что он только что сказал, пришло как любая большая неожиданность для них, но верно также и то, что шаг, который они собирались сделать был близок к безотзывным действиям.

Не то, чтобы все они не направлялись к этому в течение очень, очень долгого времени.

— Эди, — он дернул головой кратко вправо, к Хабиб, — даст всем нам детальную оценку и основной план операции через минуту, но прежде, чем она сделает это, позвольте мне продолжить и — рискуя быть немного избыточным, при данных обстоятельствах — пробежаться по основным моментам. — Он слегка улыбнулся. — Избыточность является одной из привилегий, которая поставляется с моим лордским флагманским рангом, вы все это понимаете.

Большинство из них улыбнулись, а Штелин усмехнулся.

— В принципе, — продолжил Розак немного более серьезно, — жизнь становится более интересной с нашим путем. Учитывая то, что случилось с манти и хевенитами в Битве при Мантикоре, никто из них не имеет каких-либо причин, чтобы уделить свое внимание событиям в наших краях, и адмирал МакЭвой подтвердил мне, что ему приказано держать Эревонский Флот недалеко от дома.

Он пожал плечами.

— Мы разделили наши разведданные о том, что, кажется, движется к Факелу, с факельцами и эревонцами. Иржи получил впечатление — как и я — что обе стороны считают разведданные надежными, хотя мы защищали один из наших лучших источников от них. Хотя, учитывая тот факт, что у Танди Палэйн только горстка фрегатов, а МакЭвою приказано оставаться дома, есть немного, что любой из них может с ним сделать. При таких обстоятельствах — с учетом факта, что мы те, кто имеет договор с Факелом — губернатор Баррегос направил нас иметь дело с этим. Вот куда вы отправляетесь, люди.

Жаль, что мы должны рассекретиться так рано. — Он признал непоколебимо. — И, обратно, так как мы должны рассекретиться, я желаю, чтобы мы имели больше нового оружия, людей уже обученных и готовых к работе с ним. К сожалению, однако, в свете Битвы при Монике, мы вынуждены существенно пересмотреть нашу оценку сил, которые "Рабсила" может сделать доступными для своих уполномоченных представителей, резко вверх. Это означает, что мы не можем рассчитывать на то, что их можно задержать бросившись на Факел с ничем, кроме "Жнецов" и трех "Морриганов".

Большинство его подчиненных кивнули трезво на это. Класс "Жнец", представлял собой конструкцию крупнейшего эсминца в текущей инвентаризации ФСЛ. Дело в том, что сектору Майя была назначена полная флотилия из них (хотя флотилия эсминцев 3029, о которой и идет речь, была на один корабль меньше, чем восемнадцать, что она должна была теоретически иметь) и это было эмблемой экономического значения Сектора. Три пожилых легких крейсера класса "Морриган", которым было поручено возглавлять три эскадры флотилии, с другой стороны, были эмблемой… неоднозначных чувств Пограничного Флота там, где Орэвил Баррегос был замешан. Хотя они были переоборудованы электроникой последнего поколения, они были очень немногим больше, чем эсминцы, с которыми им было назначено работать — меньше в два раза, чем "Отличные стрелки", на самом деле.

— Если даже эти люди придут только силами, собранными "Рабсилой", о которых мы уже знаем, — продолжил Розак, — они будут в чертовски хорошем положении, чтобы биться с нашим "официальным" списком кораблей. Если они придут с любой существенной дополнительной боевой мощью, наши люди будут тостами. И в отличие от этого мудака Наварры, "полномочия" "Рабсилы" не будут иметь никакого официального отношения к Мезе. По нашим оценкам, это сделает их намного менее вероятно отступающими, чтобы удержать ФСЛ от агрессии на Мезу — поскольку Меза всегда может сказать: "Кто? Мы? Нет, нет, нет. Мы не имели ничего общего с этим разгромом и разрушением!" — Он покачал головой. — Они направляются на Факел, чтобы превратить Факел в дымящийся пепел, люди… и вам придется следить за тем, чтобы этого не произошло.

Он остановился на мгновение, позволяя им переварить то, что он только что сказал, затем откинул кресло немного назад.

— Есть ли какие-либо комментарии на данном этапе? — пригласил он.

Последовало молчание в то время как люди переглядывались друг с другом, потом Камстра взглянул на Розака через всю длину стола.

— Я не думаю, что у любого из нас есть вопросы по поводу "почему", сэр, — сказал он. — Хотя, я предполагаю, что есть несколько небольших озабоченностей по поводу "как". И о доступности оружия. Пока только Джей-Ти является единственным из наших шкиперов арсенальных кораблей, кто на самом деле имел возможность развернуть подвески в комплексе упражнений с боевой стрельбой. Мы провели много часов на симуляторах, конечно, но это не совсем то же самое. А тут еще вопрос, сколько подвесок мы будем иметь, когда дойдет до дела.

— Это все веские основания для беспокойства, — признал Розак, — и я думаю, вы найдете, что Эди и ее люди имели дело с ними в их операционном плане. Никто не делает вид, что мы в восторге от компромиссов, которые мы будем вынуждены принять, но, перефразируя политика предкосмической эпохи по имени Черчилль, совершенные условия эксплуатации получаются только на небесах… а адмиралы, которые настаивают на них, прежде чем они будут принимать меры, редко туда попадают.

Кто-то — это был не Штелин, на этот раз — усмехнулся, и Розак кратко ухмыльнулся.

— Я знаю, что мы налетели на несколько коряг в производстве системы снабжения, — продолжал он, — но, тем более, что эти разведданные ушли на Факел, мы надавили на Карлуччи — и МакЭвоя — увеличить число подвесок. Наше лучшее предположение в данный момент является тем, что к тому времени как мы достигнем Факела, мы должны найти пару грузовиков Карлуччи ожидающих нас с где-то около полутора тысячами подвесок. Этого не будет вполне достаточно для полной нагрузки всех трех "Маскарадов", и мы, наверное, будем ограничены в птичках РЭБ, но это все равно даст нам чертовски много бо?льший удар, чем кто-либо еще может ожидать от нас. Что не даст нам использовать много боеприпасов в тех учениях с боевой стрельбой, о чем вы упоминали, Дирк-Стивен. Упражнения, которые, я спешу добавить, я полностью согласен, мы должны провести. Однако, поскольку это будут шесть подвесочных колец, они не будут многоразовыми, так что даже если у нас и была бы замена птичек для загрузки в них, мы не были бы в состоянии перезагрузиться после упражнений.

Головы вокруг стола кивнули трезво.

Переходные типы кораблей, которые были произведены для сектора Майя на верфях Карлуччи были экспериментальными, в каком-то смысле, но использовали проверенные технологические компоненты, в другом. Новый класс эсминцев "Воин" был почти на десять процентов больше, чем даже класс "Жнец", но у них было на двадцать пять процентов меньше ракетных шахт и на сорок процентов меньше энергетического оружия на каждом борту, чем у значительно меньшего класса "Бастион". Это меньший наступательный вес был подчеркнут в различных докладах и отправлен назад в Старое Чикаго, так как это помогло успокоить любые возможные опасения по поводу боевой мощи кораблей, которые Баррегос строил для себя в Майе.

Что не было подчеркнуто, так это то, что энергетическое оружие о котором шла речь, состояло целиком из гразеров (не намного легких — и менее мощных — лазеров "Бастионов"); что эти корабли несли почти в два раза больше оборудования противоракетной обороны чем стандартный эсминцец ФСЛ, что они несли значительно больше ракет в шахтах; и что ракеты, о которых шла идет речь, были те же самые, какие несли легкие единицы Королевского Флота Мантикоры во время окончания Первой Хевенитской войны. Равно как и не упоминались любые улучшения в инерционном компенсаторе, который давал "Воину" преимущество в тридцать процентов ускорения перед розаковскими эсминцами класса "Жнец". Вероятно, было хорошо для кровяного давления различных старших офицеров ФСЛ то, что они были в блаженном неведении о том, насколько сильно увеличивало боевую мощь все, что представлено.

Класс "Отличный стрелок" был бы еще более неприятным сюрпризом, если бы у кого-нибудь в Солнечной системе было малейшее представление об их фактических характеристиках. Во многом то, что действительно представлял из себя "Отличный стрелок", являлось немного уменьшенный габаритами довоенный класс тяжелых крейсеров КФМ "Звездный рыцарь" с обновленной электроникой, энергетическим оружием, ракетами и существенно сокращенным экипажем. Его компенсатор выдавал темп ускорения, который, хотя и уступал "Воинам", но был на двадцать восемь процентов лучше, чем у "Жнеца", и нес Марк-17-E, версию эревонской постройки мантикорской ракеты Марк-14, которую капитан Майкл Оверстейген использовал со столь хорошим эффектом в Битве при Приюте три стандартных года назад.

Они не были многодвигательными ракетами; на самом деле Мантикора отказалась от их дальнейшего развития, когда двухдвигательные ракеты Марк-16 доказали практичность концепции для шахт размера крейсеров. Но они были значительно дальнобойнее, чем что-либо в соларианском арсенале, а в последней эревонской версии в них были установлены тяжелые лазерные головки (хотя и с меньшим количеством стержней генерации), чем носили любые соларианские корабли вне боевой стены. Кроме того, они были, к сожалению, слишком велики, чтобы выпускаться из ракетных шахт "Воинов", гораздо меньших любой из старейших, соларианской постройки единиц под командованием Розака, а "Отличные стрелки" несли только тридцать из них для каждой из шести шахт по каждому борту.

Если бы любой наблюдатель ФСЛ бросил внимательный взгляд на один из "легких крейсеров" Розака, он, возможно, заметил бы две интересных внешних особенности. Во-первых, их оружие казалось немного асимметричным. Хотя они показывали очень респектабельное (особенно для легкого крейсера) бортовое вооружение в шесть ракетных шахт, пять гразеров, двенадцать противоракетных труб и восемь станций точечной обороны, там был своеобразный разрыв в середине каждого борта — только один достаточно большой, чтобы разместить две дополнительные ракетные шахты. Во-вторых, они, казалось, имели очень много дополнительных плоских массивов, натыканных в некоторых странных местах.

Причина этой очевидной особенности была в том, что эти корабли были разработаны с восемью ракетными шахтами на борт, а не с шестью. Когда они были построены, однако, две пусковые на каждом борту были заменены множеством дополнительного управления огнем. Отсеки, которые были предназначены для монтирования ракетных шахт, затем были запечатаны твердой пробкой из брони — брони, которая, по сути, была существенно тяжелее, чем то, что защищала ее фактическое вооружение. Своеобразное множество массивов расставило на ее флангах условия телеметрических линий для всего этого управления огнем, что давало им — несмотря на то, что для каждой из них было установлено только шесть труб — достаточно возможностей, чтобы одновременно контролировать шестьдесят ракет с каждого бортового запуска.

В конечном счете, весь этот массив избыточного управления огнем будет удален и заменен ракетными шахтами оригинального "официального" дизайна. На данный момент, однако, они были половиной ключа ко всей стратегии Розака для защиты в промежуток, пока сектор Майя не станет принимать в свою собственность выпущенные значительные силы из эревонской постройки кораблей стены.

Другая половина этого ключа представляла собой "Маскарады" — корабли, которые получили неофициальное обозначение типа "арсенальный корабль".

Основанный на силезской разработке "модульного" торгового судна "Звездный тягач", "Маскарад" весил более двух миллионов тонн. Оригинальная конструкция "Звездного тягача" имела характерную особенность уменьшенного стандарта, перенастраиваемый внутренний грузовой корпус, окруженным внешней оболочкой — космическим "контейнером". Идея состояла в том, чтобы произвести судно, которое могло перевозить груз в индивидуально загруженных модулях, которые могут быть оставленными в пути без учета времени для рутинной процедуры разгрузки. На бумаге это предлагало много преимуществ, хотя на практике, оказалось менее успешным.

То, что Карлуччи сделал в конструкции "Маскарадов" под подобие "модульного торгового судна" для сектора Майя заключалось в полном устранении внутренних грузовых отсеков. Вместо этого, у каждого судна было шестнадцать отсеков для подвесок, расположенных вдоль каждой стороны, и у каждого отсека было свое питание и средства жизнеобеспечения, поскольку частью идеи было то, что корабль мог быть оснащен отделяемыми отсеками для пассажиров или для климат-контроля или для рефрижераторов. Этот потенциал спроса на энергию также объяснял, почему у торгового судна была не один, а два реактора синтеза.

Коммерчески, корабль был чистой расточительностью, каковое, Розак не сомневался, будет болезненно очевидно для любого на Старой Земле, кто когда-либо на самом деле будет смотреть на него как на практический грузовой транспортник. Никто не делал этого, конечно, давая обоснование для их строительства, которое он и Баррегос создавали для соларианского потребления.

В военном отношении "Маскарад" был, вероятно, лучшей иллюстрацией принципа создания кувалд в яичной скорлупе, какие Луис Розак когда-либо видел или воображал. На самом деле, это были действительно больше случаи установки копёров в мыльные пузыри, насколько он интересовался.

Каждый из отсеков для подвесок "Маскарадов" словно случайно оказался достаточно глубоким, чтобы смонтировать три стандартные ракетные подвески Эревонского Космического Флота, сложенные концом к концу. Однако, это занимало значительно больше места, чем единая ракетная подвеска, и ПГК был достаточно внимателен, проектируя монтаж нескольких подвесок. Первоначальный проект размещал шесть подвесок в три ряда по две подвески в каждом, но усовершенствованная конструкция монтировала только четыре подвески, каждая в настоящем "кольце" механизма, что как раз входил в производство.

Оригинальная шестиподвесочная конфигурация предлагала бо?льший вес на боковое "кольцо", но содержащиеся в них подвески были урезанными, с очень легкими гравитационными двигателями. Они были не совсем предназначены в качестве однократного оружия, но они требовали обширной реставрации, прежде чем они могут быть использованы во второй раз. Имеющиеся в настоящее время подвески также содержали Марк-17-E, но не полномасштабные многодвигательные ракеты.

Версия четырехподвесочного компонента, с другой стороны, была гораздо более надежной. Они были пополняемые и многоразовые, не требующие дополнительного обслуживания достаточно, чтобы составлять что-то чуть меньше фактического восстановления, и они должны были иметь независимую выносливость, чтобы быть развернутыми на срок до недели за один раз. Что еще более важно, в их индивидуально бо?льшие подвески будут загружены Марк-19, последний вариант МДР ЭКФ.

Учитывая тот факт, что было шестнадцать отсеков для подвесок на каждом из бортов "Маскарадов", каждый арсенальный корабль перевозил до девяноста шести подвесок, которые, с шестиподвесочным кольцом давали ему в общей сложности пятьсот семьдесят шесть подвесок. Эта была бо?льшая огневая мощь, чем несли подавляющее большинство подвесочных супердредноутов в три раза больше него. К сожалению, эти ракеты были всем, что он нес. Он имел конструкцию торговца, с нулевой броней, без встроенной точечной обороноспособности, без внутреннего корпуса, без избыточности жизнеобеспечения, без спасательных капсул военного класса, без встроенного управления огнем даже для его собственных подвесок, и без встроенной способности радиоэлектронной борьбы.

Если подлинный военный корабль — даже пустяковый маленький предварительный ЛАК Мантикоры — когда-либо получит его ["Маскарад"] в своей зоне досягаемости оружия, он (и его команда) быстро исчезнет из космоса. Вот почему он не должен был попасть в радиус действия оружия кого-либо другого. Вместо этого, он должен был лежать в безопасности, вне досягаемости противника, с не многодвигательными ракетами, запуская залп за залпом подвески, которые затем будут взяты под контроль "Отличными стрелками", со всеми его избыточными каналами телеметрии.

В конце концов, его ["Маскарада"] класс будет также сопровождаться специально разработанными "боевыми отсеками", которые будут содержать вещи, вроде противоракетных пусковых, станций точечной обороны, генераторов боковых стен, дополнительного жизнеобеспечения, управления огнем, системами радиоэлектронной борьбы, и тому подобным. К сожалению, все "боевые отсеки" в галактике никогда не превратят его в надлежащий военный корабль, который может надеяться на выживание даже с минимальными повреждениями. К еще большему сожалению в данный момент было то, что ни один из этих специально разработанных боевых отсеков все еще не был доступен для только трех "Маскарадов", которые Майя до сих пор имела поставленными.

— Как я уже сказал, мы собираемся экономить на расходных боеприпасах, по крайней мере, еще месяц или около того, — продолжил Розак. — Это не сами ракеты; это кольца подвесок. Карлуччи концентрируется на том, чтобы как можно многие из них производились в кратчайшие сроки, даже за счет вытягивания людей и мощностей от боевых отсеков, и он мило переместил четырехподвесочные кольца — и Марки-19 для них — в производство, также. Но это, вероятно, будет где-то в конце октября перед тем, как ПГК на самом деле получит любую из этих новых полезностей, доставленных нам на Факел. В то же время, нам просто придется делать все, что можем с симуляторами, и, честно говоря, я ожидаю, что это будет довольно чертовски хорошо, учитывая калибр наших людей.

Похвала, вытекающая из его последнего предложения, была еще более приятна его подчиненным из-за прозаичного тона, в котором она была доставлена, и он слегка улыбнулся, когда узнал удовольствие в их выражениях лиц.

— Любые другие комментарии или вопросы? — спросил он.

— Я предполагаю, что есть, вероятно, несколько мыслей, гоняющихся в головах людей, сэр, — ответил Камстра. — С другой стороны, как вы только что отметили, у Эди, вероятно, есть ответы на большинство из них уже встроенные в ее оперативный план. Учитывая каковое, я думаю, что мы должны идти вперед, и пусть она принесет нам все со скоростью. Я уверен, что если будут какие-либо вопросы, оставшиеся после этого, она и Иржи смогут распорядиться ими.

— И, конечно, если избавиться от них должно будет оказаться за пределами их возможностей простых смертных, я будут доступен, чтобы обойтись мудростью свыше, — согласился благодушно Розак. На этот раз, ответ был хором смеха, не просто посмеиванием, и он одарил их всех более широкой улыбкой. Потом махнул рукой в направлении Хабиб.

— Твой выход, Эди.