Факультет Чар. ЧарФак

Глава 10. Повелитель полтергейстов

— Я выбираю Константина… то есть Льдина… Дина!

Почему? А на самом-то деле все очень просто!

Да, этот напыщенный Нарцисс даст мне силу, научит своим трюкам, возможно, оплатит все мои штрафы даже в реальном мире, но он же меня и быстрее всех раскусит, расскажет всем, что я обычная смертная девчонка без рода и племени. Заставит носить глупые прически, и хуже того — платья. Вон как они все разодеты на факультете Проклятых, сколько в них пафоса и притворства.

Да, и очень странное дело! Почему же этот прекрасный и всесильный Нарцисс, вдруг так резко, ни с того ни с сего решил взять меня, простую смертную, в свои подмастерья? Может быть, он просто поиграет мной и бросит, как сломанную ненужную игрушку? Скорее всего, его голубоглазый ворон видел меня в призрачном номере академии и все рассказал своему заносчивому хозяину. Да и номер тот, судя по торчащим из каждой щели белым розам, каким-то неведомым образом связан с этим самым Нарциссом. Это что — его персональная «дача» в мире смертных?

И в то же время Дин, такой простой и такой близкий. Он уже успел прошептать мне на ухо все и обо всех. И когда вдруг его быстрый тихий шепот стих, мне тут же стало не по себе.

Мое сердце отсчитывало секунды громкими ударами, Нарцисс продолжал молча смотреть на меня, словно не расслышал моего ответа. Его хорошенькое лицо вытянулось от удивления, будто он не верил, что я могу выбрать кого-то, кроме него. Затем, когда наконец-то пришло понимание происходящего, его лицо исказилось от гнева.

— Что?! Что ты сказал? — прошептал он, качая своей белокурой головой.

— Пусть моим мастером будет белка Дин! — еще громче повторила я, теперь уже полностью уверенная в своем выборе. Мне не нужен учитель супер-маг, который очень скоро поймет, что у меня нет ни капли магических способностей. Мне просто нужен «проводник» в этот волшебный мир, в который я нечаянно провалилась. Я не собираюсь надолго тут оставаться — пробуду ровно столько, чтобы успеть стянуть парочку блестящих золотых безделушек, которые оплатят мои штрафы в реальном мире и обеспечат неплохое дальнейшее существование. Простодушный Дин отлично подходит на роль моего проводника — болтливый и ничего не подозревающий. И, что самое главное, я гораздо хитрее этого простодушного простофили.

— Ты об этом пожалеешь! — процедил красавчик сквозь свои крепко стиснутые белоснежные зубы. — Очень скоро и очень сильно…

Я пожала плечами и сделала вид, будто очень сильно заинтересовалась белым мраморным полом.

— Магистр Нарцисс, ты передумал брать себе подмастерье? — осторожно спросил Мастер Протей, он все еще был в прежнем образе, только его хорошенькое лицо в отличие от оригинала не было перекошено гневом.

— Напротив! Сейчас я согласен взять любого в свои подмастерья! — гордо заявил Нарцисс, резко обернувшись в мою сторону. — Я покажу тебе, что и кого ты потерял! Ты будешь умолять меня на коленях, чтобы я взял тебя обратно! Ты обо всем пожалеешь! Я возьму себе в подмастерья любого! Даже Малыша Джо!

Едва последние слова слетели с его рассерженных прекрасных губ, как из толпы появился мальчишка лет десяти, не больше. Его кудрявые волосы были огненно-рыжими, курносый нос весь покрыт веснушками, а невинные глаза — большие и зеленые как сочные луга после дождя. Пожалуй, это был самый красивый ребенок в мире! Просто маленький ангел с лучезарной озорной улыбкой до ушей.

— Его зовут Джонас, или Малыш Джо, — вернулся в мое правое ухо взволнованной и долгожданный шепот Дина, — он тоже с факультета Проклятых. Боги сделали его вечно юным и озорным, он не взрослеет вот уже несколько тысячелетий подряд. Посмотри на его внешность, за один только его взгляд ему прощают любую шалость! Но сейчас он наказан! Вот уже месяц как…

— О ужас! Что они с ним сделали? — вскрикнула я, невольно зажав открытый рот ладонью: худенькие ручонки мальчика были закованы в ржавые железные кандалы, от которых на его бледной коже остались ссадины и кровоподтеки. Но это было не самое страшное. За стройной спиной мальчишки была крепко сложена пара темно-серых, перепончатых, как у гигантской летучей мыши, крыльев. Они были туго обмотаны длинной ржавой цепью так, что не могли раскрыться. — За что?!

— Отпусти меня, о юный бог разбитых сердец! — обратился мальчик к Нарциссу, по-детски обиженно выпячивая вперед нижнюю губу. — Клянусь своими ушами, я буду вести себя хорошо! Ну по-о-жалуйста! Ну-у отпусти!

— Своими ушами? — переспросила-повторила я. — Бедняга…

— Не спеши его жалеть! Он уже поклялся всеми остальными частями тела в этом мире, что будет вести себя хорошо! Ага, десять раз! — выпалил Дин. — Это он такой спокойный, только когда на нем железные цепи! Видишь ли, железо ослабляет магию фей и эльфов, и потому этот Малыш Джо больше не может хулиганить.

— Хулиганить? — переспросила я, но мой вопрос повис в воздухе без ответа.

Несчастный мальчишка устал протягивать вперед свои руки, звеня оковами. Его хорошенькое лицо приняло такое грустное душераздирающее выражение, что я сама была готова броситься и снять с него эти проклятые цепи. Но что хуже этого — по его круглым детским щекам покатились крупные слезы, черные с фиолетовым отливом. Создавалось жуткое впечатление, будто у него потекли из глаз чернила или растеклась тушь.

— Это что, кровь?! — вскричала я, бросаясь к ребенку, но Дин силой удержал меня на месте. — Он плачет черными слезами!

— Стой ты! — одернул меня за белую мантию Дин. — Да, это кровь. Малыш Джо — из темных, у них у всех темно-фиолетовая кровь, как ночь. А у светлых — ярко-желтая и блестящая, словно жидкое золото. Джо не умеет плакать, у него нет обычных слез. Боги научили его только смеяться, и потому он вынужден утирать со щек свою кровь. Жутко, я знаю! — заскулил Дин, в панике сжимая мою руку, как беспокойная мамаша ребенка при виде толпы. — Нам повезло, что он скован цепями, как смирительной рубашкой… о нет! Зря, Нарцисс! Очень! Очень зря ты это сделал!

Но самоуверенный Нарцисс, невзирая на многочисленные протесты, щелкнул в воздухе пальцами, и тяжелые железные цепи загремели, падая вниз и освобождая озорного рыжеволосого мальчишку.

— Так, валим отсюда, быстро! — скомандовал мне в ухо Дин и потащил к одному из трех зеркальных порталов. Тому, который был овит металлическим плющом с блестящими серебряными листьями, и служил входом в Академию для полукровок. Надо признаться, что туда же быстрехонько засеменили хвостатые и ушастые тролли и оборотни, их изумрудные мантии развивались от быстрых движений над босыми лапами.

Я наступила кому-то на хвост и чуть не огребла между ушей, а в это время Дин выяснил у кого-то с рогами, что сейчас у факультета Босых будет урок в Большой Гномьей Пещере с Мастером Глорией. Мы посетим настоящие гномьи рудники, карты которых все студенты должны были дома тщательно зарисовать и выучить. Иначе каждый рискует потеряться в этом бесконечном лабиринте подземных катакомб.

— Мы будем, простите, изучать гномов? Таких маленьких пузатеньких бородачей, что носят колпаки и добывают золото в шахтах под землей? — забормотала я, позабыв и про Нарцисса, и про Малыша Джо с черными щеками. Теперь в моем воображении возникла огромная пещера с каменными миниатюрными домами и дворцами, тесные коридоры шахт с быстрыми вагонетками, полными золота и драгоценных камней. — Неплохо! Интересно, а что будет в это время делать факультет Проклятых? У них другой урок?

Ответ на мой вопрос неожиданно сам собой зазвучал в моей голове знакомым юношеским голосом.

— Факультет Чистокровных сейчас идет в Драконий Лабиринт.

— Это зачем еще?

— За яйцами дракона, естественно!

Я принялась вертеть головой по сторонам и тут же заметила яркую белую полоску на глазах Овидия. Он снова смотрел прямо на меня.

— Реально за яйцами настоящего дракона идете? Я тоже хочу! — подумала я.

В этот раз Овидий ничего не сказал, лишь только покачал кудрявой головой. Ой, ну и ладно! Не очень-то и хотелось!

Я повернулась к Дину и задала свой самый больной и актуальный вопрос:

— А у этих гномов можно будет занять немного золотишка? Мне нужно оплатить Академию в реальном мире и общагу тоже, а то жить совсем негде…

— Ты не сможешь ничего пронести в реальный мир сквозь зеркальный портал. Это нелегально! И потому все артефакты превращаются в пепел. Я уже пробовал. — разочарованно заявил Дин, тяжело вздыхая. — Сколько тебе нужно?

— Много! — грустно ответила я. — Больше, чем двести штук!

Дин негромко присвистнул, явно впечатленный моим ответом.

— Академию, говоришь, будешь оплачивать? — переспросил он. — Где ты учишься? А может, честно признаешься, что копишь на новую тачку?

Но мой ответ он так и не услышал. Мы практически протиснулись сквозь портал для полукровок, и я уже придумала, что мне можно было бы соврать, как сзади нас с головы до ног окатила мощная струя ледяной воды. Дин взвизгнул, я выругалась и обернулась, за что тут же получила в лицо очередную порцию холодных брызг. В зале началась неразбериха, мокрые и раздраженные студенты шарахались в стороны и громко жаловались, за что на них обрушивались новые и новые потоки.

На весь зал раздался оглушительный детский хохот: на широких бронзовых плечах статуи у фонтана сидел довольный Малыш Джо и закатывался детским смехом. Он держал за уши голову морского бога и направлял ее в разные стороны, как пулемет. Из бронзовой раковины тритона на окружающих обрушивались мощные струи воды.

— Ауч! Проклятье! — вопил Дин, пытаясь укрыться под своей изумрудной мантией. — Я же тебе говорил, что этот Джо — просто мелкий псих! Блин! Неистовая буйная энергия детства играет в его заднице! Он — покровитель всех мятежных духов-полтергейстов! Мелкому… ай… гаденышу все сходит с рук! Тьфу, блин, вода в уши попала! Да снимите уже кто-нибудь его оттуда!

И сразу же после его отчаянного крика души, будто по чьей-то неведомой команде, по всему залу разлился мелодичный девичий голос. Ласковый и нежный, он громко пел, успокаивая не только Джонаса, но и весь зал, убаюкивая окружающих, словно маминой колыбельной:

Слезай, слезай, малыш!

Зачем же ты шалишь?

Оставь фонтан в покое

И рядом встань со мною!

Все мигом позабыли про ледяной душ и обернулись на рыжеволосую девушку рядом с Нарциссом.

— Ну конечно! Это же Сирена поет! — догадалась я, кое-как уворачиваясь от брызг. Дин уже успел отжать свой хвост и теперь отряхивался от воды по-собачьи, вертел мокрой головой и шеей. — Ой, хватит! Тьфу! Так вот, значит, как эта Сирена заставляет всех выполнять свои желания! И в рифму поет, кстати.

Не успела я это произнести, как Джонас послушно повернул большую бронзовую голову бородатого морского бога в прежнее положение и струи из рога тритона снова стали прекрасным фонтаном — ни одной капельки больше не вылетело за пределы бассейна.

Озорной мальчишка покорно стоял рядом с красивой рыжеволосой девушкой и виновато смотрел на нее своими чистыми, словно соленые морские глубины, зелеными глазами. И, естественно, за этот искренний детский взгляд ему все снова сошло с рук, так же, как и за предыдущие сотни проделок и тысячи проказ. Боги наделили его такой невинной детской внешностью, что не простить его было невозможно!

— Клянусь мечом, что сейчас мой ремень пройдется по чьей-то маленькой шаловливой заднице! — заревел кто-то глухим басом из толпы, в его горле что-то противно скрежетало и стучало, словно несмазанные металлические шестерни.

Кричал крепкий высокий парень с большой лысой головой: здоровяк успел стянуть с себя рубашку и быстро вытирал свое тело алой мантией легионера. Кстати, о теле. Его кожа была странного серебристого цвета, словно парня искупали в металлической краске.

— Это Титан с факультета Преданных, его отец сделал его крепким и стойким, как металл, — зашептал Дин, — только вот осталось одно уязвимое место — парень совершенно не умеет плавать и быстро ржавеет от воды. Видишь, на его металлической коже уже стали появляться серые пятна ржавчины?

Я же, не отрывая глаз, смотрела на Малыша Джо, точнее на то, как ему что-то быстро и серьезно говорил Нарцисс. Он присел на корточки, так, чтобы его красивое лицо было на одном уровне с ребенком, и указал на одно из двенадцати зеркал-порталов.

— Ты воду вытирай, ребенка не пугай! — пропела Сирена, обернувшись к Титану и пряча за своей спиной Джонаса, а заодно и Нарцисса.

Я улыбнулась, представляя, какими послушными у нее будут дети, когда она станет мамой. Но тут от ужаса по моей спине побежали мурашки — она никогда ею не станет, ведь парни от одного ее поцелуя превращаются в золото.

Как только сладкий голос Сирены стих, Джонас снова хитро и громко усмехнулся, будто задумал очередную озорную шутку. Он расправил за спиной свои темно-серые перепончатые крылья и поднялся высоко в воздух.

— Теперь точно валим отсюда! — пропищал Дин, хватая меня за руку и волоча за собой к порталу полукровок. — Ну давай же! Быстрее!

Джонас завыл, словно сирена, и вихрем понесся по залу, с грохотом разбивая зеркала-порталы. В разные стороны разлетались брызги-осколки, осыпая присутствующих стеклянным дождем.

— О нет, началось! — жаловался Дин, пытаясь протолкнуться сквозь разношерстную толпу скулящих и рычащих полукровок, — этому мелкому нельзя показывать зеркала, он их ненавидит и всегда разбивает! Еще бы! Ведь отражение показывает его настоящий облик, которому несколько тысяч лет!

Под злорадный неистовый смех, грохот и вопли мы с Дином наконец-то шагнули в портал, который… снова нас отправил не туда.