Фанфик.

Глава 11

С утра, как обычно, пробежка, зарядка растяжка, душ, завтрак и в студию. Надо сделать демоверсии хотя бы двух первых песен, обсудить с ИнДжон хореографию и начинать отрабатывать с подтанцовкой, она будет подменять меня в танце, пока я буду писать остальные песни.

От автора: я не буду описывать танцы-не силен в этом. Желающие могут почитать фанфик Генриха, там про это отлично написано. Так же не буду составлять план концерта, каждый может выбрать по своему вкусу, обозначу 4 песни которые нужны по сюжету.

Целую неделю мы с ИнДжон не вылезали из студии, два раза даже ночевали там, но все подготовили. Теперь Ина занялась подбором подтанцовки и тренировками, а я решил устроить себе отпуск аж на два дня и слетать к маме, посмотреть как она устроилась.

В саду кипела работа — убирали несколько старых деревьев бегали рабочие, визжали бензопилы, стучали топоры. СунОк крутилась на кухне, что-то готовила.

— А мама где?

— В саду с агрономом. Давай помогай, видишь какая орава, скоро обед, я одна не успеваю.

— Почему одна, должна быть помощница, даже две.

— Одна уборку заканчивает, а вторую я выгнала.

— За что?

— За надо. Юна, не морочь мне голову, давай помогай, хотя бы кимчи по тарелкам разложи.

— А с чего вы вообще решили их кормить? Они сами должны позаботиться о своем питании. Уж на крайний случай заказали бы все в каком — нбудь кафе или ресторане.

— Ты что, нашу маму не знаешь?" Они у нас работают, как же не покормить". А продукты из нашего кафе. Когда вещи свои перевозили мама их забрала — "не выбрасывать же". Вот, пригодились.

— Ладно, давай, что там раскладывать.

Помочь не удалось, в кухню забежала мама и, не обращая внимания на протестующий возглас СунОк, потащила меня в сад.

— Ох доченька, как же я рада. Какая ты у меня умница! А я еще ехать не хотела, совсем ума лишилась. Посмотри какая красота вокруг, и это зимой, что же тут весной и летом будет! ЧенГю рассказывал, что все бело — розовым становится и вид, особенно с моря, фантастический. У него катер есть, он обещал меня прокатить и показать все это. А уж воздух какой, у меня сначала голова закружилась до того вкусный!

— Мам, а кто такой ЧенГю?

— А, это наш агроном, — она ответила чуть отвернувшись, но ухо — то осталось на виду и это ухо покраснело. И платье на ней вроде новое и куртка, не обычная заношенная, а другая, поновей. Понятненько, да и слава богу, вон мама даже помолодела, глаза блестят, на лице улыбка.

— Ма, а чего СунОк помощницу твою выгнала?

— Правильно сделала. Глазки она стала КванДо строить, улыбается, все норовит ему навстречу попасться, да задеть, то локтем, то бедром. Как эта… ну которые…

— Понятно, а он тоже здесь?

— Ага, да вон они с ЧенГю опять спорят. КванДо же сам из деревни, всю эту работу своими руками делал. И с топором, и с лопатой, да ещё и довольный — соскучился по простому труду.

Ну да, как у классика, — "Все кабинет, кабинет понимаешь". Поваляться мне не дали, СунОк, зараза, все таки припахала со своей готовкой, зато обед прошел великолепно. Рабочие остались в маленьком доме, а мы впятером в большом. Разговоры вертелись вокруг сада-где, что и когда сажать. Мужики опять затеяли спор, но я их не слушал, а просто балдел. Только сейчас почуствовал как устал за эту неделю — не хотелось ни спорить, ни даже разговаривать, а просто сидеть и ни о чем не думать. Перед сном мама все же не утерпела и спросила про ЧжуВона, мол что же он не приехал?

— А чего ему тут делать? Пусть работает, привыкает, а то живет бездельником. Моя очередь отдохнуть.

— Ну да, ну да, — покивала мама, но ушла недовольная. Вот жешь, и не объяснишь ей.

Все хорошее почему-то кончается быстро, кончился и мой "отпуск". Но в работу втянулся быстро, благо не привыкать, я ведь и до этого больше двух дней не отдыхал. И пошло как на конвейере — ноты, аранжировка, запись треков, сведение. Слава богу с хорео проблем не было, я только наметки давал, а дальше ИнДжон с помощницей(дали из штата Сони) дорабатывали и гоняли подтанцовку. Меня решили задействовать по минимуму, мне и пения хватало. ЧжуВон только доставал, — "Юна, а ты уже написала песню?", "А мы вдвоем будем петь?", "А в каком жанре?" Я его попытался озадачить созданием тетриса, думал хоть на неделю избавлюсь от его нытья, так он, зараза, в тот же день програмиста нашел, и этот програмист два часа у меня кровь пил, выясняя подробности. А где я их возьму, если сам не знаю? В общем виде обрисовал задачу, сказал — думайте, идею я вам дал, а дальше сами. Через два дня этот директор мой исполнительный приходит с ворохом бумаг, и докладывает, — все сделано, патент зарегистрирован, игра пошла в массы, а нам пойдут проценты от продаж. И опять со своей песней пристает. Вариант у меня был, я его ещё после того разговора прикинул — "Tired of being sorry" Энрике Иглесиаса, где он с Надией поет. Вокальных данных там особых не надо, все дело в голосе, в особом тембре. Ещё когда мы с ним "Эмманюэль" готовили, что-то похожее у него в голосе проскакивало, тогда приходилось с этим бороться, а сейчас подойдет. Только…

— Чжу, песня есть, ну почти, только заруби себе на носу — она не о тебе и не обо мне, это просто песня, ок?

— Ты меня заинтриговала, там что неземная страсть?

— Будешь подкалывать — будешь петь "Жил-был у бабушки серенький козлик".

— Козлик у бабушки? Почему козлик?

— Потому что не вырос ещё. Ты меня понял?

— Да понял я, понял.

— Ну раз понял, то завтра начнем, а сейчас иди, дай закончить, я с сюрпризом хочу сегодня закончить.

— Юна, а что за сюрприз?

— Чжу, иди, с мысли сбиваешь. До завтра

— До завтра.

Два месяца из трех запланированных прошло и вчерне у нас было все готово. Осталось только к акустике зала все подстроить, ну и с сюрпризом разобраться. Я на него две недели запланировал, надеюсь хватит, так что можно было отправляться, а раз можно, то значит нужно.

В Париж прилетели тихо, без помпы (так договорились с UMG, чтобы журналисты не отвлекали). Первым делом полез в их картотеку искать нужных исполнителей. Отобрав несколько человек, организовал прослушивание. Если по голосам, то можно было брать всех, поэтому выбирал по фактуре, по внешности. Для репетиций потребовал закрытую студию, чтобы никто кроме меня и исполнителей туда не заходил, но начальство есть начальство, ему не прикажешь, поэтому зам. председателя совета директоров UMG все таки влез к нам, правда твердо пообещав, что "никому и ни за что".

Пролетели две недели, все было готово к генеральной репетиции (мне, как обычно, пришлось пахать больше всех, да ещё и на два фронта) и наконец решили снять покров тайны с нашего прибытия. Ожидаемо налетели журналисты, пришлось организовать пресс-конференцию. Вопросов было много, большинство ожидаемых — о тюрьме, о гонениях. Кое-как отбоярился, мол особого давления не было, в тюрьме никто не пытался унизить или оскорбить, просто вспоминать об этом неприятно. О концерте сказал, — лучше один раз посмотреть самому, чем сто раз слушать рассказ о нем. Оживились, узнав о сюрпризе, попытались выяснить хоть что-нибудь, но я стоял твердо, — все увидите сами. Наконец задали вопрос, который я ждал.

— Мадмуазель Агдан, почему с вами не приехала АйЮ, французы ждали и её с вами?

Получайте фашисты гранату.

— "Она и не могла приехать. Директор её агенства господин Чо СуМан объявил, что ни один артист его агенства не будет принимать участия в любых мероприятиях с моим участием. Его поддержали руководители трех крупнейших музыкальных агенств Кореи, поэтому ни я ни подопечные нашего продюсерского центра не будут выступать в Корее и других странах, где заключены контракты с артистами этих агенств.

Попытались задать вопросы о центре, но вмешался ЧжуВон

— Мадам и месье, наша беседа длится больше двух часов, мадмуазель Агдан устала. Давайте дадим ей отдохнуть перед концертом. Надеюсь встретимся с вами ещё раз после него.

-