Фанфик.

Глава 14

После окончания выволочки я вцепился в деда требуя подробности об опасности, грозящей семье.

— Никакой опасности нет, да и, можно сказать не было. Как только узнали про этот сайт, сразу поставили охрану, ну и на всякий случай проинформировали власти.

— Так это ваша работа с ГаБи?

ЧонДжи глянул на меня так, что у меня в животе похолодело, — Ты когда научишься сначала думать, а потом рот открывать? Угадала, не угадала, но уже ляпнула, вот мол какая я умная, а то что людей подставишь, которые, между прочим, о тебе и о твоей семье заботятся, так это "Ой, я не подумала". Подсчитай сколько человек ты подвела, а ведь именно Икута тебя из тюрьмы вытащил, японский премьер зеленую улицу дал с твоим гражданством. И меня, да не только меня, а всю мою семью могла подвести. Ляпнула бы не мне одному, а при посторонних и пошла молва, что ЧонДжи хочет Корею уничтожить. Если до президента дойдет, думаешь она не отыграется на моей семье за свое унижение? Вобщем так, не можешь сама думать, на любой чих спрашивай "можно?". У меня, у ЧжуВона, да хоть у своей БоРам. Захотела в туалет — идешь и спрашиваешь — в какой? Если нет-расстаемся. Может тебе кто-то из небесных покровителей и помогает, но вряд-ли это распространяется на всех, кто рядом с тобой. Решишь — скажешь, но не тяни.

Сказал и ушёл. Вот чёрт, и чо теперь делать? В скотину бессловесную превращаться не хочется, но и без поддержки трудно будет. Все таки привык я к нему, вроде и не часто видимся, а везде его рука чувствуется, он и защита и опора, понятно за что его МуРан выбрала. Но и в полное подчинение идти как-то… Эти курсы долбаные — никакого толку с них. Заучиваешь ответы на каверзные вопросы типа, — "Я не занималась этой темой"…, или "Я думаю с этим вопросом надо обратиться к более компетентным людям". Короче все для общения с прессой, а меня-то черти за язык дергают в любом месте, а не только на пресс-конференциях. Может действительно приставить ко мне человека, не в сортир, конечно водить, а чтобы в обществе сопровождал. Только где ж такого взять, которому довериться можно? У меня таких только двое — Чжу и БоРам, но они на своем месте и заменить некем. Может по очереди их брать? Надо с дедом посоветоваться. Тьфу ты, вот ведь привык на него полагаться.

Тут ЧжуВон позвонил, типа беспокоится, чем разговор закончился, вот он то мне и нужен

— Чжу, будь другом, возьми чо — нибудь расслабиться и подъезжай в студию, или знаешь, давай ко мне домой, а то навалилось все сразу — и работа, и косяк этот дурацкий, и с семьей какие — то непонятки, как бы не сорваться.

— Через час буду, тебе какого пива взять?

— Ну его на фиг это пиво, только в туалет бегать, возьми коньяку хорошего, от него голова утром не болит.

— Буянить не будешь?

— Если боишься, можешь не приезжать

— Да, вижу тебе хреново, шуток не воспринимаешь. Жди.

Закрыл студию и домой почапал. Блин, ну вроде наладилось все, нет, опять влез со своей инициативой и опять в дерьмо. Тут же ещё один нюанс нарисовался: японец, который меня благодарил за песню оказался крутым мафиози, главой самого сильного клана якудзы, это БоРам из интернета узнала. Чо у него, своих врагов мало, моих решил приплюсовать? Полез в интернет — точно, Кэнъити Синода, глава "Ямагути — Гуми". Оказалось, что у него нет личных врагов, есть конкуренты, соперники, а вот таких нет — как появится так сразу исчезает. Пишут, что один из американских сенаторов, призывавший арестовать семью оябуна, через неделю после своей речи утонул в собственном бассейне. Вот и гадай, какая будет реакция на все это.

Наконец появился гонец с бутылкой, в смысле ЧжуВон приехал и сходу полез в душу, мол как там и что, не обиделась-ли. Я это дело быстренько пресек, достал рюмки и скомандовал — наливай. Чжу начал какие-то пакеты доставать, тарелки требовать, но я сказал, — "Все потом, сначала выпьем, а то душа горит". "Пьяница", — проворчал он, но разлил. Коньячок оказался отличным — мягкий, ароматный, без признаков сивухи. Поэтому быстренько повторили, и начали раскладывать закуски. Я вспомнил про теть Светин пакет в холодильнике, он тоже пошёл в дело. Рассказал я ЧжуВонищу про разговор, пожаловался на свою жизнь тяжелую, но тут нас настиг неожиданный удар — кончился коньяк. Сухого закона, слава богу, в Японии отродясь не бывало, так что дорога у морпеха была одна — за бутылкой. Он правда попытался пацифистские идеи проталкивать, мол может хватит, но вопрос был поставлен жестко — или со мной, в смысле за бутылкой, или против меня, тогда вали на хрен без тебя обойдусь. Пошел, конечно, куда бы он делся, правда я сначала не понял, на машине что-ли ехать собрался, он ведь выпил, уже хотел бежать останавливать — есть же доставка, но смотрю идёт, и главное с бутылкой в руках. Поворчав для порядка, — "Пошли дурака за одной, он одну и принесет", спросил откуда.

— Да я сразу тр…две взял, хотел у тебя в баре поставить, а то у тебя там пусто, кроме банки колы ничего нет.

Ага, значит ещё одна есть, живем!

Утром ЮнМи проснулась в прекрасном настроении — голова не болела, в теле легкость, исчезло давящее чувство постоянной усталости. Потянувшись, она повернула голову глянуть на часы и увидела… спину… ГОЛУЮ! Как ошпаренная выскочила из кровати, а на простыне кровь!

"Бл…., доигралась!"

Изо всей силы пнув ногой эту спину она закричала

— Сволочь! Скотина! Ты мне что говорил? Ты какие клятвы давал? "Где-то я это слышал". Про девочку рассказывал, а я дура уши развесила. Воспользовался моментом.

ЧжуВон спросонья моргал глазами, потом покраснел и резко отвел взгляд.

— Чего глазами виляешь, на меня смотри гад. Я кому говорю!

— Да не могу я, Юна.

Чего ты не можешь?! Как ребенка насиловать это пожалуйста, а в глаза посмотреть стыдно вдруг стало!

— Да ты на себя в зеркало посмотри, — взмолился он.

Глянув на себя в зеркало ЮнМи обнаружила, что она абсолютно голая. Айкнув как девчонка повернулась и помчалась в ванную сверкая упругими ягодицами и чувствуя как на них вздуваются волдыри от горящего взгляда ЧжуВона. Закрыв за собой дверь и пустив воду Серега сел на край и задумался. Что-то было не так, как будто это произошло не с ним, а с кем-то другим и он смотрит на все со стороны. Не было того ужаса, как с ХенШи, была какая-то отстраненность и спокойствие, и это пугало даже больше чем возможная беременность, о которой он вспомнил только сейчас.

"Может я становлюсь женщиной?", — вот теперь липкий страх начал проникать в душу. Так, стоп, ещё в истерику кинуться не хватало. Сейчас этого выкину потом попробую хоть как-то определиться. "Этот" сидел в кресле и ждал меня.

— Чего сидишь? Уматывай отсюда и чтобы больше я тебя не видела. Ты уволен.

В глазах ЧжуВона разгоралось бешенство "Как бы в" ук" не впал, а то кинется, я с ним точно не справлюсь"

— Значит вчера — "Я требую проведения эксперимента. Чжу, ты мужик или уже где?", а сегодня я "скотина и насильник"? Я тебе что вчера говорил? Надо было не говорить, а в морду дать.

— Ты хочешь сказать, что это я тебя изнасиловала?

— Да при чем тут насилие? Ты что, ничего не помнишь что-ли?

— Что я должна помнить?

ЧжуВон некоторое время нехорошо смотрел на меня, потом сказал, — "Правильно говорят все русские — алкаши. Нажрутся, а потом утром ничего не помнят. Ладно, прощай", — и пошел на выход.

— А ну стой!

ЧжуВон нехотя повернулся,

— Чего тебе?

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Что вчера было, какой эксперимент, вообще все.

ЧжуВон постоял молча, потом все таки вернулся.

— Ну, если хочешь, то слушай. Когда вторую бутылку начали, ты все хотела этот русский фокус показать, по" буль-буль" разлить с завязанными глазами. Полбутылки на стол пролила, а потом стала макать хлеб в коньяк и есть его, утверждая, что от этого "быстрее окосеешь". Потом, как обычно стала жаловаться на то, как тяжело жить в женском теле, только как-то с надрывом, я даже думал, что заплачешь. Особенно упирала на то, что у тебя стали сиськи расти, и что скоро на мужиков начнешь бросаться, так как пришла пора рожать. Я тебя как мог успокаивал, мол ничего у тебя не растёт, все по прежнему, а ты на меня раскричалась, — "Ты что, слепой, вот смотри какие вымахали…, ну и это…

— Чего" это", что ты мямлишь?

— Блузку сняла, вот чего… и этот…, лифчик тоже." Вот, смотри, в руку уже не помещаются, на, сам попробуй", — и за руку меня схватила, ну и… на грудь себе положила.

Серега сидел с опущенной головой и сквозь красную пелену стыда вспомнил ощущение тепла чужой ладони на своей груди и какое — то томление внизу живота.

— Потом ты засмеялась и говоришь, — " Слушай, а приятно". И опять за коньяк схватилась. Я хотел забрать, но ты успела из горлышка отхлебнуть, чуть не задохнулась. Кое как откашлялась и заявила, — "Знаешь Чжу, я уникальный человек, единственный на Земле, кто может сравнить чувства мужчины и женщины во время оргазма, причем не с чужих слов а, так сказать в натуре. Все, проводим эксперимент. Ты можешь довести девушку до оргазма? Ладно, если не знаешь как, я подскажу. Доставай свой гаджет, будем экспериментировать."

Серега уже не слушал его, он нашел выход, главное спровадить парня, а дальше….ЧонДжи сделал ему разрешение на ношение оружия, и в его комнате, в столике для косметики лежал дамский браунинг, оружие для того чтобы испугать, а не убить, но уж в висок себе промахнуться трудно. Надо будет записку оставить, чего парня подводить, он действительно не виноват, тут и святой бы не устоял. Сергей рассуждал холодно и отстраненно, как будто не о себе, но выстрелить сможет, это он знал точно.

— Ладно, Чжу, я все поняла, сама виновата. Ты иди, мне одной побыть надо.

— Может БоРам позвонить, пусть приедет? Не нравится мне твое настроение.

— Не надо никого. А настроение… что же мне плясать что-ли. Иди давай, у меня голова разболелась.

Дождавшись пока за ним захлопнется дверь, пошел в комнату. Голова и вправду стала сильно болеть, внутри что-то или кто-то ворочался, ноги переставали слушаться, пришлось хвататься за стены. Кое как добравшись до столика достал пистолет и попытался снять с предохранителя, но не получилось — в голове что-то взорвалось и он упал на пол, корчась от боли. "Нет!! Не надо! Не убивай его!", — кричал кто-то внутри, — "Пожалуйста, не убивай! Он же ни в чем не виноват, убей меня!"

Боль стала стихать и Серега получил возможность думать. "Кто это орет, кого не надо убивать? Чо вообще происходит? Крыша поехала что-ли или шизофрения, что вообщем-то одно и тоже"

— "Ты кто?", — мысленно спросил он

— Я? Я ЮнМи.

— А я тогда кто?

— Ты Сергей, когда я умерла, богиня….

— Понятно, так ты что, вернулась?

— Не знаю, я где-то была, не знаю где, не знаю сколько времени. Там ничего не чувствуешь, никаких мыслей, не знаю как объяснить, а потом как вспышка — яркий свет, много людей и страх, что они бросятся ко мне, порвут одежду и я останусь голая перед ними.

— "Ага, это концерт во Франции, вот откуда этот страх за платье."

— Ты потом опять туда вернулась, где была?

— Нет, я как будто рядом, но за стеной, что-то бубнят, а понять невозможно, только когда очень громко, как вчера или сегодня.

— Так вчера это твоя работа?

— Но ты же меня сам вытолкнул и сказал, — " Давай, рули" и оказалось, что я голая, а рядом ЧжуВон и у него этот… торчит. Сережа, я ведь никогда с парнем не… это, не была и растерялась, и в голове шумит, а он меня целовать начал и я…

— Понятно. "Ну хоть здесь отдушина, не сам я "отдавался со страстью", а ЮнМи". А про кого ты кричала "Не убивай", про ЧжуВона что-ли?

— Нет, понимаешь, у меня… у тебя, вобщем у нас будет ребенок.

— Какой ещё ребенок?

— Маленький. Сережа, — заторопилась она, — Если ты боишься рожать, можешь побыть там, где вчера, а я все сделаю.

— "А вот это полный пи… ц, отсюда уже выхода нет, хотя.."

— А ты откуда знаешь? Так не бывает, надо хотя бы неделю или две, не знаю, но не сразу.

— Я чувствую, понимаешь, как искорка загорелась внутри.

— Черт, опять эту таблетку пить, мучиться.

— Не убивай его, пожалуйста, я так мечтала о нем и мама тоже, прошу тебя.

— Как я буду рожать?! Я же мужчина, понимаешь! Чертова ГуаньИнь, засунула меня… ГуаньИнь-точно! Надо ехать в храм, поставлю ультиматум — вытаскивай меня из этого тела или я убью всех троих-себя, ЮнМи и ребенка.

Раздался грохот, как от удара, треск ломающейся двери и топот бегущих ног. Распахнулась дверь, кто-то кинулся ко мне схватил за плечи и начал крутить, переворачивать и ощупывать меня. "Юна, что с тобой, ты ничего себе не сделала". Ясно, ЧжуВонище вернулся, забеспокоился. Вот зачем было дверь ломать, можно же позвонить сначала.

— Да хватит уже меня лапать, живая я, только помоги до дивана дойти, а то ноги плохо держат.

Опа, а он то не один, вон дед стоит, а за ним и МуРан. Все флаги в гости к нам.

До дивана меня несли на руках и все пытались узнать, не пила-ли я таблеток или какой-нибудь отравы. Отпихнув наконец этого заботливого, устроился на диване и осмотрелся. Дед держал в руках мой браунинг, единственный патрон валялся на полу(я не снаряжал магазин, чтобы не сажать пружину, а один патрон был в стволе). МуРан сидела на стуле и выражение беспокойства исчезло с её лица. Дед уже понюхал ствол, она не увидела ни стакана с водой, ни пустых упаковок от таблеток, так что оба были спокойны

— Что тут у вас произошло, что оба стреляться надумали?

Как это оба? ЧжуВон тоже что-ли..? Девочка привиделась, или все таки влюбился скотина? Молчит, морду отворачивает, вроде не про него говорят.

— Я не хочу сейчас об этом говорить. Мне нужны две или три недели, и чтобы меня не тревожили. Икуте скажете…, нет, я сама скажу. Больше за меня беспокоится не надо, все будет нормально. Мне надо лечь отдохнуть, завтра обо всем поговорим.

Дед внимательно посмотрел на меня, кивнул и пошел к выходу, таща за собой ЧжуВона, МуРан задержалась, видать что-то спросить хочет. И она спросила,

— Юна, ты забеременела?

Я аж оторопел: откуда они узнают, магия что-ли какая-то женская.

— С чего вы взяли?

— Я тоже сразу почувствовала, когда понесла.

Ну раз знает, тогда проще.

— Хальмони, скажи ЧжуВону, пусть увольняется. Мне надо будет мужа искать, негоже ребенку без отца расти.

Каких сил мне стоило сказать эту фразу, через колено ломал себя.

— Так ребенок от ЧжуВона?

— Мне простынь показать? — стоп, Серый, не психуй, бабка не виновата.

— Тогда чем он тебя не устраивает?

— Вы же сами знаете его отношение к браку. Оно мне надо, чтобы он потом всю жизнь попрекал, что затащила в постель, потому что замуж захотелось.

— Дура ты, молодая потому что. И этот дурак такой же, дед еле успел у него пистолет из руки выбить, по лицу его почуял неладное и пошел за ним. Прежде чем себя жизни лишать хоть поговорили бы. Ладно, попробуйте сами разобраться, только знай — выйдешь за него, всю жизнь будет на руках носить. Порода у них такая — однолюбы.

Ладно, черт с ними со всеми, не мне с этим разбираться, надо делать что задумал.

Две недели я практически жил в студии, ел там, спал там же. Девки все приехали, даже СонЁн из Франции прилетела. Простил я её, да и не сделала она ничего особенного, позаботилась о себе и все. Даже браслетик подаренный на руку одел. Когда все было готово, позвонил ЧжуВону и попросил приехать в студию. Тот прилетел через двадцать минут, кучу штрафов наверное заработал. Смотрит на меня с надеждой.

— Чжу(по старому его назвал, он аж расцвел), завтра концерт, после него отвезешь меня в храм ГуаньИнь, потом…., потом видно будет. Вот две флешки — это приданное ЮнМи от меня. На серой песни, ноты, слова — отдашь аранжировщику, ты знаешь какому, на второй, черной, подробные сценарии трех фильмов. Договоришься с кем-нибудь из MGM. Держи, не потеряй.

— А ты куда?

— Не знаю, там видно будет. ЮнМи не обижай, а то вернусь и к овцам съезжу. Давай пять и разбегаемся.

— Второй раз тебя за руку держу, — ЧжуВон осторожно сжимал мою ладонь, — Первый раз за американца меня благодарила, помнишь?

— Слушай, хватит из меня слезу выжимать, и без тебя тошно, беги.

— Концерт я выпросил у Икуты, типа перед гастролями показать Японии с чем поедем покорять мир. Тот помялся, но позвонил премьеру, попросил отсрочку казни, в смысле изгнания. Себе взял только одну последнюю песню. Когда с девками её разучивал(в основном призношение) они глаза круглые делали, — "ЮнМи, как ты смогла такое придумать!", "Какой у тебя голос стал!"

Настал день концерта. Реклама была хитрой, — мы просим разрешения родины показать это всему миру. Билеты закончились в день начала продаж, аншлаг был полный. Первыми вышли девчрнки, группа" Yaki-Da", я решил назвать их так вместо Аббы, какая разница как называются, петь — то все равно будут их песни. Зато звучит вроде как по-японски, хотя это старинный гальский тост типа "Будем здоровы".Потом остальные мои "выпускники" Встречали всех хорошо, в смысле крика, визгов, размахивания лайстиками было достаточно. Наконец наступил наш черед.

ЮнМи вышла на сцену, подошла к микрофону

— В жизни каждого артиста наступает момент, когда он уходит со сцены. Кто-то это делает раньше, кто-то позже, но уходят все. Пришел и мой черед. Но жизнь продолжается и шоу продолжается, "Show must go on", именно так называется моя новая песня, которую я спою с теми, с кем начинал свой путь. Встречайте — группа "Корона"! Спасибо вам девчонки, что приехали.

Я пел, используя все богатство своего голоса, и золотые песчинки не кружили вокруг меня — они накрыли весь зал. И зрители и девчонки из "Короны" провожали меня и изо всех сил желали мне добра, я чувствовал это всей душой.

— Песня закончилась, ЮнМи поклонилась пока ещё молчащему залу и убежала со сцены, оставив девчонок на растерзание толпе. Её ждала машина с ЧжуВоном, её ждал храм, её ждала ГуаньИнь.