Феномен СССР: Слово Пацана

Глава 16

Глава 15

Лицо Толстого исказилось гримасой, которую я не смог распознать, то ли он испугался, то ли разозлился. Тем не менее, его глаза скользнули в сторону Натальи, но та совершенно не услышала мой шепот. Толстый отступил от меня и нечего не ответил. Я тоже отступил, развернулся и пошел на свое место. Сидевшие вокруг ребята, смотрели на нас, со смешанными эмоциями, кто-то улыбался, кто-то был равнодушен.

Уже садясь за свою парту, я понял, что кроме Толстого, никто не знает, что я вызвал его подраться. Оставалось наблюдать, как он себя поведет. Прозвенел звонок, Наталья начала урок, постепенно я отвлекся от своих мыслей о том, что вновь втянулся в неприятности. Но понимание того, что по другому поступить было нельзя, успокоило меня. У Толстого был шанс закончить дело мирно и жить спокойно, без конфликтов между нами.

Но вместо этого, он сам выбрал путь, на котором конфликт становился неизбежным. Что им двигало, насмешки друзей или личное желание самоутвердиться, уже не важно. Важно было теперь не проиграть в драке, а еще не дать возможности избежать этой драки Толстому. Ведь тот вполне может, это сделать, просто не придя после уроков и никто не узнает, что он испугался.

Прозвенел звонок, Наталья ушла и тут оказалось, что я зря опасался, что Толстый сможет просто так проигнорировать мой вызов. Грач, едва Наталья вышла, тут же принялся громко, чтобы все слышали, обсуждать, как я назвал Толстого чмом. Делал он это нарочито показушно, словно играл роль в дешевой школьной театральной постановке.

— Макс, он тебя чмом назвал. При всех, а ты сидишь и молчишь? Ну не знаю, это нарыв, по любому. Ты зассал ответить, что ли?

— А че я сделаю? Мне старшие запретили его трогать. Он за них прячется, ты видел сам это.

Я на мгновение потерялся от изумления, насколько ловко вывернул ситуацию Толстый. Его дружки и впрямь наблюдали наш разговор за школой, но издалека, слов они не слышали, могли лишь видеть события. Тут в разговор вмешался Клин, который даже встал со своего места и сделал пару шагов к парте Толстого.

— Че ты гонишь? Старшаки вообще такого не говорили. Они лишь сказали, чтобы мы старших не таскали в свои разборки. Тебе уже за твой язык уже дали, еще хочешь?

Толстый повернулся к Клину, хотел что-то ответить, но сделать это ему не дал я. Поднявшись, я подошел и встав рядом с Клином, смотря в упор на Толстого, повторил ему свой вызов.

— Толстый, я тебе уже сказал, хочешь разобраться, то сегодня после школы, один на один.

— Ага, опять потом своих старшаков позовете. Как в прошлый раз.

— Это ты первым, пришел со своим братом в прошлый раз, че ты гонишь? После этого мы старших позвали. Они сказали, сами разбирайтесь, один на один.

— Да хорош гнать. Когда я с братом к кому-то из вас приходил, а? Кого тронул?

Мы с Клином переглянулись, выходило так, что Толстый отчасти прав, поскольку брат Толстого никого из нас не тронул, а вот мы своих старших привели. Теперь Толстый вполне сможет прикрываться тем, что якобы ему запретили драться старшие. А вот если я нападу на него просто так, то я буду виноват, поскольку напал первым, просто так. А выглядеть задирой в глазах у всех, мне не хотелось. Ответить было нечего, я уже хотел уходить, как в разговор вмешался Грач. Ему почему-то непременно хотелось утопить авторитет Толстого.

— Макс, ну и что? Ну ты же сам говоришь, запретили тебе трогать их. Но не запрещали же, отказываться драться, если на тебя наезжают? Он сам на тебя нарывается, ответь ему. А если пойдет жаловаться старшим, то и мы пойдем. Я с Клещем в одном доме живу, расскажу ему.

Повисла тишина, которую оборвал звонок и вошедшая в класс Лидия. Настроение у нее было плохое с самого утра, говорила она сердитым голосом, от этого, все в классе притихли, стараясь лишний раз не крутиться, чтобы не вызвать поток гнева. Внезапно, Лидию прервал Толстый, который подняв руку, привлек ее внимание. Он попросился выйти в туалет, после чего выскочил из класса.

Вернулся он уже под конец урока, за что получил выговор от Лидии. Он принялся оправдываться тем, что у него болит желудок. Лидия сменила тон и не дожидаясь звонка, повела его к медсестре. Стоило Лидии выйти, как тут же все загомонили, но дверь открылась и в класс вернулась Лидия.

— То, что учитель вышел из класса, не означает, что можно разговаривать! Тишина в классе!

Мы умолкли, после чего Лидия вновь вышла из класса. Выждав, пока она точно уйдет, все вновь принялись переговариваться. Сидевший рядом Ринат спросил у меня.

— Зачем ты его вызвал? Все же порешали между собой, а ты опять его цепляешь.

— Он сам рот свой открыл, ты разве не слышал? Или мне молчать нужно было?

— Ну и ты ему ответил, а он промолчал. А теперь ты его задираешь.

— Думаешь он бы успокоился? Он и ходил бы так постоянно, подкалывал, а мне это зачем?

Ринат не ответил, лишь кивнув головой в ответ, видимо соглашаясь со мой. К нам повернулся Клин. На его лице была веселая ухмылка.

— Похоже зассал Толстый драться, ща свалит со школы. Типа заболел.

— Пофиг, завтра придет, — я пожал плечами и откинулся на стуле. Драка с Толстым для меня стало неизбежным выходом из этого конфликта. Было понятно, что Толстый не успокоится, видимо характер у него такой, каждый раз, когда на него перестают давить, он сам начинает давить в ответ. Возможно, только через побои его удастся успокоить. Тем временем, слова Клина услышал Грач. Он усмехнулся, после чего громко ответил.

— Да ниче он зассал. Он сказал, что легко уделает любого из вас.

— Ну пусть приходит после уроков, не проблема. Приходит и выходит один на один.

Отозвался я, после чего в класс вернулась Лидия. Она была одна, без Толстого. Урок закончился, ребята загомонили, часть из них вышла из класса. Заметив, что дружки Толстого вышли из класса, я вышел следом. Мне было интересно, куда они собираются. Оказалось, что они дружно направились к кабинету медсестры. Толстый стоял у дверей и держался за живот. Его обступили друзья, что-то расспрашивая. Я подошел ближе, по пути обнаружив, что за мною увязался Ринат и Клин.

Грач, заметив меня, повернулся с улыбкой на лице. Он похлопал Толстого по плечу, а потом уверено произнес.

— Макс сказал, что не отказывается от драки. Просто сегодня не может, его домой медсестра отпустила.

— Ладно, тогда поговорим, когда вернется. Ну или пусть извинится, тогда замнем и забудем.

Лицо Толстого исказилось, он посмотрел на своих друзей, после чего громко фыркнул.

— Это ты у меня извиняться будешь. Как только я в школу вернусь, понял?

Я не ответил, а просто развернувшись вернулся в класс. Остаток уроков прошел незаметно, уже на обратной дороге домой, Ринат спросил у меня.

— А что если он все таки брата позовет?

— Не позовет. Витяня рассказал про его брата. Они его всем классом щимили и сейчас щимят. Даже если Толстый и пожалуется, то брат его не придет, он Витяню, как огня боится. Витяне только за радость будет его щимануть.

Мы распрощались и я отправился домой. Управившись с домашними делами, я умчался на улицу, где весело провел остаток дня на футбольном поле. Уходить не хотелось, но мама должна была придти с работы, нужно было сидеть с братом. Маму я встретил возле подъезда, тут она предложила погулять с братом, на что я легко согласился. Вести на футбольную площадку брата мне не хотелось.

Он бы неизбежно захотел бы побегать на поле, это бы мешало играющим ребятам, а не пускать его, означало бы что он может начать плакать. Поэтому, я повел его в сторону железной дороги. Хотелось посмотреть еще раз на заброшенную станцию. Не спеша мы дошли до железной дороги, поднялись на платформу и тут я увидел, что доски, которыми были заколочены двери сорваны, а сама дверь открыта.

Возле крыльца стоял Жгут, с ним был огромный мужчина, а еще пара ребят с нашего двора. Напротив них стоял какой-то молодой парень, ровесник Жгута, за его спиной стояло пара парней помоложе. Меня они не видели, поскольку были увлечены беседой, которая проходила явно на повышенных тонах. Поняв, что я тут лишний, я поспешно повел брата домой. Какое странное чувство тревоги охватило меня, хотя я не понимал, чего я так испугался. Брат, который до этого тянул меня в разные стороны, видимо понял мое состояние, а потому не сопротивлялся, шагал строго домой.

Только возле дома, я успокоился, хотя до самого конца вечера думал, что меня так напугало, но понять не смог. Новый день как-то не задался, прямо с самого утра. Для начала я проснулся поздно, уже когда нужно было идти завтракать. Впопыхах я оделся, умылся, получил нагоняй от мамы, что так долго встаю, хотя меня вроде как будили. Быстро позавтракав, я принялся собираться в школу, но торопясь случайно выложил свои ручки и забыл их на столе.

Вспомнил об этом я уже по дороге в школу, когда возвращаться назад было поздно. Ринат уже встречал меня, на этот раз мы встретились на перекрестке, где я прощался с мамой. Ринат поздоровался с нами, а мама узнала его, а затем удивилась, что он учится со мной в одном классе. Пожелав нам хорошей учебы, мама ушла, а мы направились в школу.

— У тебя запасная ручка есть? Я свои дома забыл.

— Нет, у меня только одна, запасную вчера малые утащили и всю изрисовали, а я от мамы нагоняй получил, что не смотрю за своими вещами. Пиши пальцем, говорит.

Я сочуственно кивнул головой, поскольку и мне предстояло писать пальцем. У Клина, которого мы встретили у школы, запасной ручки так же не нашлось.

— Витяня отобрал вчера, он свои где-то потерял. Я ему говорю, это моя запасная ручка, а он мне, тебе и одной хватит. Я ему, а если я потеряю или сломаю, а он мне, ну следи за своими ручками. А ты, говорю, чего не следил? Дал мне затрещену и ручку отобрал, гад.

Последнее слово Клин произнес потише, чем все остальные, предварительно оглянувшись по сторонам. Я же лишь усмехнулся, поскольку мой брат тоже постоянно таскал мои карандаши, а мне потом доставалось за то, что я не уследил и теперь все стены разрисованы. Оставалась надежда, что получится найти ручку у кого-то из одноклассников. Мы вошли в школу и направились в класс.

В коридоре, я заметил весьма полную женщину, которая стояла у кабинета директора. Помимо огромного живота, из-за которого она казалась похожей на пивную бочку, у нее были мерзкие отвисающие щеки, мелкие, злые глаза. Она мне показалась смутно знакомой, и тут у меня проснулось чувство тревоги. Я зашел в класс, где уже была Лидия, она копошилась в своих бумагах на столе, оглянувшись, я увидел Толстого, который сидел на своем месте. Я попытался проскочить на свое место, но не успел.

— Ярцев! Стой, снимай портфель и пойдем к директору.

Я повернулся к Лидии, пытаясь понять, что я натворил на этот раз, но она ничего не стала объяснять. Молча скинув портфель, я пошел обратно к дверям. Лидия тоже направилась к дверям, по пути окликнув Толстого, позвав его с собой. Я изумленно повернулся к нему, а он, заметив мой взгляд, ехидно улыбнулся.

Мы подошли к дверям кабинета директора, где дожидалась толстая тетка. Завидев нас, она быстро пробежала по нам взглядом, затем остановилась на мне. А потом попыталась ухватить меня за воротник, моментально подняв крик на всю школу.

— Так это ты! Ты тут герой такой нашелся, моего Максимку обижаешь! Кто кто такой, что позволяешь себе распускать руки?

— Тамара Тарасовна, успокойтесь! Прекратите кричать, давайте пройдем в кабинет директора и там поговорим!

Лидия наверное не ожидала такой реакции от матери Толстого, а потому сначала растерялась, но быстро взяла себя в руки. Уж в чем она была специалист, так это в разговоре на повышенных тонах. Поэтому, она тоже повысила голос и тут же осадила толстую женщину. Та смолкла и смотрела на меня злым взглядом. Толстый спрятался за нее, а я стоял и поправлял воротник пиджака, за который меня пытались ухватить.

Проходившие мимо дети, с удивлением смотрели на нас. Лидия, понимая, какой это скандал, быстро завела нас в кабинет директрисы, которая все с тем же усталым видом уставилась на нас, в ее глазах была видна усталость. Я вдруг понял, что на самом деле, ей уже давно наплевать на всех, на меня, на Лидию, на эту толстую парочку мамы и сына. Единственное, чего ей хочется, та это того, чтобы быстрее отсюда уйти в конце рабочего дня. Но видимо, ее что-то держало, поэтому она закатив глаза спросила у Лидии.

— Лидия Степановна, что происходит? Вы по какому вопросу ко мне? Опять подрались?

— Это чудовище, не дает проходу моему сыну! Из-за него, мой сын вчера был вынужден уйти из школы! Это что же такое, мой ребенок не может спокойно учится!

Тамара принялась тыкать в меня пальцем, а я поспешно отступил в сторону. Директриса хотела что-то сказать, но ее опередила Лидия. Видимо заявление Тамары, ее возмутило.

— Тамара Игнатьевна, ваш сын вчера ушел домой, поскольку у него началась диарея. Его осмотрела медсестра, которая не обнаружила симптомов отравления или болезни. Обычное расстройство желудка. Мы отпустила мальчика домой, чтобы он не мучился на уроках.

— А дома, мне мой сын рассказал, что его достают в школе. Совсем недавно, ему разбили губу в классе, а вчера угрожали избить после уроков. Что за травля в вашей школе происходит?

— Успокойтесь! Лидия Степановна, объясните мне, что вообще происходит?

— Вчера Максиму стало плохо на уроке, я отвела его к медсестре, та сказала, что у него обычный понос. Мы отпустили его домой, а вечером мне позвонила Тамара Игнатьевна и сказала, что хочет поговорить о том случае с пачкой кефира, которую Ярцев кинул в Максима. Я пригласила ее придти в школу утром. Вот, собственно и все. Я не знала о угрзах.

— Так, понятно. Максим, тебе угрожали?

— Да! Вот он, обещал меня встретить после школы и побить. Из-за того, что я пошутил на уроке про него. Он в ответ обозвался и его Наталья Ивановна заставила извиниться.

— Максим, на уроках не нужно шутить, на уроках, нужно слушать учителей. Дима, а ты что скажешь?

Я стоял и с удивлением смотрел на Толстого, который смог все так ловко повернуть, что я даже не знал, что ответить. Самое смешное было то, что все практически так и было, за исключением некоторых деталей. Но при этом, я совершенно не мог признаться в этом. Оставалось только выкручиваться из ситуации, а для этого нужно было врать. Врать я не любил, родители строго меня наказывали за вранье, но сейчас ситуация того требовала.

— Максим врет. Мы с ним помирились на уроке, это все видели. Он просто решил прогулять уроки и придумал эту отмазку, что его обижают. Вы спросите у других ребят.

— Я спрошу у других ребят, обязательно, — вмешалась в разговор Лидия, но директриса ее прервала, — Тамара Игнатьевна, вы сами видите, что у мальчиков просто случилось недопонимание. Если ему кто-то угрожает, он всегда может подойти к нам и все рассказать. Мы ему обязательно поможем. А вот уходить с уроков, придумав про больной живот, не нужно.

— Мой сын мне никогда не врет!- толстые щеки Тамары всколыхнулись, она приготовилась идти в атаку, но ее вновь прервала директриса, — Думаю, мы все уже обсудили. Ярцев, я делаю тебе замечание. Перестань преследовать других детей. А ты, Максим, перестань врать про больной живот. Если у тебя проблемы, то расскажи о них учителям, мы всегда поможем.

Директриса улыбнулась нам и развела руками, показывая, что разговор окончен. Мы принялись выходить из кабинета, уже в коридоре, мама Толстого попыталась вновь поймать меня за воротник, но я вновь увернулся и поспешил в класс. Вслед мне доносились ее угрозы, которые пыталась прервать Лидия.

— Если ты…успокойтесь…тронешь сына…прекратите кричать…я тебе…

Я взбежал по лестнице и крики затихли. Я зашел в класс, где все тут же уставились на меня, я прошел к своему месту, где меня уже встречал вопросом умирающий от любопытства Ринат.

— Ну что там? Чего тебя Лидия к директору водила?

— Толстый наябедничал родителям, что я его побить пообещал.

Сказал я это громко, чтобы все в классе услышали. По классу пронесся легкий гул, а Клин, повернувшись к Грачу, громко сказал ему.

— Вот это у вас друг. Не знаю, как у вас, на Кузьминках, но на Новострое, такое не любят.

Грач помрачнел, задумался, но чувствуя, что сейчас все смотрят на него попытался ответить.

— Это мы еще посмотрим, щас вернется Максим, у него и спросим.

Раздался звонок и в класс вошли Лидия и Толстый. Толстый довольно улыбался, но по мере того, как он смотрел на лица других ребят, улыбка его блекла. Лидия же прямо с порога начала рассказывать нам о том, что мы не должны драться и обижать друг друга. Я думал, что она уделит мне особое внимание в своей речи или вовсе заставит еще раз мириться с Толстым, но она ограничилась лишь небольшой речью, после чего перешла к уроку.

Тем временем, в классе повисло некое напряжение. Все косились в сторону Толстого, а тот уже явно нервничая, крутился на своем стуле. Это было настолько заметно, что это заметила даже Лидия, которая сделала ему замечание и потребовала сидеть ровно. Раздался звонок, Лидия пошла на выход, Толстый тоже хотел выйти, но ему дорогу преградил Грач.

— Макс, тут сказали, что ты родителей в школу привел и нажаловался о том, что тебя драться позвали. Это правда?

Толстый повернулся ко мне, я же, как и весь класс с интересом наблюдали, что он ответит.

— Да брехня это. Кто-то Лидии рассказал, что мы должны были встретиться после уроков, она вечером позвонила и вызвала маму в школу.

— А почему тогда моих родителей не вызвали, а только твоих?

Это мое замечание вогнало Толстого в ступор, он разводил руками, не зная, что ему ответить. Наконец, Грач не выдержал и задал ему прямой вопрос.

— Слушай, ты будешь драться или нет? Прям счас!

Толстый замялся, но тут я вмешался вновь.

— Я не буду с ним драться в школе, он опять настучит, он у вас стукач.

— Я не стукач!

— Ну тогда после уроков, свинья жирная!

Толстый не успел ответить, в класс вошла Наталья. Начался новый урок, конца которого, похоже, с нетерпением ждал весь класс. Пожалуй, это было в первый раз, когда урок, который вела Наталья, тянулся долго и нудно. Наконец раздался звонок, Наталья вышла из класса и тут же в движение пришел Грач. Он о чем-то быстро переговорил с Толстым, после чего пошел в нашу сторону.

— Пацаны, Толстый готов драться после школы. Если не передумали, то идем после уроков…

— А ваш Толстый опять не настучит учителям? Как ему верить можно?

Это был Клин, который поднялся со своего места и подошел к Грачу. Тут меня немного кольнуло, поскольку мне на мгновение показалось, что на месте Клина был Витяня. Грач поморщился, покосился на Толстого, видимо понимая, что поручится за него он не может. Тем временем, Клин продолжал гнуть свою линию, навязывая Грачу свое мнение.

— Давай так, мы с тобой договариваемся, после школы мы идем, но если Толстый не приходит или стучит взрослым, то ты за него отвечать будешь?

— Давай.

Грач с вызовом посмотрел на Клина, но уверенности в нем было мало. Далее, они все обсуждали между собой, не ставя в известность даже меня. Это меня позабавило, поскольку ребята уже даже не учитывали мое или Толстого желание драться и готовы были подраться сами, если мы не явимся на встречу. Поэтому, когда раздался последний звонок и мы вышли на улицу, я совершенно не знал, куда идти. Мы остановились на улице, недалеко от калитки и принялись ждать. Часть наших одноклассников, болтались рядом с нами, не желая уходить, но мы не обращали на них внимания. Клин тем временем пояснил нам.

— Мы с Грачем решили, чтобы лишних глаз не было. С нашей стороны идем мы втроем, а с их стороны Грач, Толстый и еще два пацана.

Одноклассники, видя, что ничего не происходит, принялись расходится. Мы же пошли вокруг школьного двора, затем развернулись и вернулись обратно к калитке. Остаток одноклассников, которые еще болтались за нами, окончательно разошлись. Клин вернулся в школу, а оттуда вернулся уже с Толстым и ребятами. Все вместе, мы отправились на задний двор школы.

Раздался звонок, остаток учеников, которые не успели вернуться на урок до звонка, быстро пробегал мимо нас, а уходившие с занятий тоже постепенно удалялись. В итоге, мы остались одни. Скрытые забором от окон школы, мы расположились на небольшом пятачке, разбившись на две группы, встав друг напротив друга. Я снял с плеч ранец, поставил его на небольшой островок травы, затем принялся снимать с себя пиджак, чтобы он не мешал. И когда я его уже расстегнул, то внезапно услышал крики ребят, топот ног, а затем меня сильно толкнули в бок.

Не удержавшись на ногах, я упал на землю, перекатился, морщась от боли, поскольку больно ударился об мелкие камешки, которые покрывали землю и принялся подниматься. Повернув голову, я увидел, как Толстый, который меня толкнул, уже находится рядом и тянет ко мне руки, я попытался его оттолкнуть, но он был куда массивнее меня, поэтому, он даже не заметил моей попытки.

Подскочив ко мне, он сначала ухватил меня за плечи, а потом подступив вплотную, обхватил мою шею одной рукой, зашел за спину, после чего второй рукой прижал свою руку, которой держал меня. Я схватился двумя руками за руку Толстого, которой он меня душил, но сил оторвать ее у меня не хватило, слишком сильным получился у Толстого захват.

Толстый из-за всех сил тащил меня на себя, словно желая оторвать мне голову, я же сжимал его руки, пытаясь разорвать захват, дышать было тяжело, в глазах темнело, я понимал, еще немного и Толстый меня просто придушит. Поняв, что разорвать руками захват не выйдет, я принялся бить ногами по ногам Толстого, ботинки у меня были крепкие, подошва твердая. Получив пару ударов по голени, Толстый взревел, после чего попытался прижать меня к земле, чтобы я не мог доставать до него ногами.

Это расслабило захват и теперь я мог дышать. Толстый немного сместился в сторону и выставил вперед ногу, за которую я тут же ухватился и потянул вперед, одновременно толкая спиной Толстого. Тот не удержался и мы рухнули на землю, упали мы на бок, где я, схватив руку Толстого, наконец-то смог вырваться из захвата. Я попытался встать, но Толстый накинулся на меня, обхватив руками за туловище, вновь повалил на землю. Но в этот раз, я смог ухватиться руками за его шею и теперь, лежа на спине, придавленный сверху Толстым, держал его голову в захвате.

Толстый принялся вырываться, делать ему это было легче, поскольку он мог упираться руками в землю, постепенно подтягивая под себя ноги. Я активно этому мешал, пиная его по ногам, а так же по возможности, прижимая его ноги своими. Понимая, что рано или поздно, Толстый сможет вырваться из захвата, я принялся переворачиваться на бок, чтобы тот не смог прижать меня к земле и сесть на меня.

Толстый мне не мешал, прикладывая все сил к тому, чтобы вырваться из захвата. В один момент, он рванулся из-за всех сил, я отпустил его и он отлетел в сторону, приземлившись на задницу. Я тоже откатился в сторону, после чего поднялся на ноги. На ноги тут же поднялся и Толстый, его лицо было красным, он тяжело дышал и смотрел в мою сторону, слегка сутулясь, словно готовился к броску.

Впрочем, я тоже не был в лучшей форме, я так же задыхался, жадно хватая воздух ртом. Предвидя атаку, я встал поудобнее, чтобы Толстому не удалось меня вновь свалить с первой же атаки. Толстый не заставил себя долго ждать, бросившись на меня, выставив перед собой руки, желая вновь поймать меня в захват. Я уклонился в сторону, оттолкнув его руки одной рукой, а второй даже успел ударить по голове Толстого.

Удар пришелся куда-то в ухо, отчего Толстый странно зарычал, а потом вновь бросился на меня, желая схватить меня руками за туловище. Уклониться я не успел, Толстый обхватил меня за туловище, после чего принялся валить меня на землю. В ответ, я двумя руками вцепился в его лицо и принялся давить пальцами в глаза. Толстый тут же отпустил меня, желая оттолкнуть от себя, но тут я уже не давал ему шанса отступить, принялся бить его по лицу кулаками.

Два удара в нос, затем правый глаз, в челюсть, затем в ухо и вновь в челюсть. Толстый зашатался, после чего обхватил руками лицо, желая остановить град ударов, который я обрушил на него. Он пытался отступить, споткнулся, упал на колени, все так же пряча лицо. Я хотел нанести еще пару ударов, но тут меня сзади схватили за руки и оттащили от Толстого.

— Хорош! Хорош! Хватит, Дима, хватит с него, он уже плачет и у него кровь…

Я вдруг понял, что меня в сторону оттаскивают Ринат и Клин, а Толстый и впрямь плачет, вытирая руками слезы, который смешивались с кровью, которая текла из разбитого носа.

— Ну хватит, так хватит, — сказал я опуская руки, после чего меня отпустили. Я сделал шаг к Толстому, Ринат хотел меня остановить, но я показал ему, что не собираюсь больше бить Толстого.

Тот с опаской смотрел, как я приближаюсь к нему, после чего прикрылся руками, но я протянул ему руку. Толстый опустил свои руки, посмотрел на меня, после чего протянул свою. Я быстро пожал ему руку и пошел к своему портфелю. Там меня уже встречал Клин, который протягивая мне портфель усмехнулся.

— Вот это бой был, красава!

От автора:

Поздравляю всех моих читателей с новым годом! Удачи и здоровья Вам не только в новом году, но и во всех следующих) До новых встреч)